Текст книги "Сквозь стену"

Автор книги: Патриция Вентворт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 20 страниц)

Глава двадцать третья

Тем же утром, когда мисс Сильвер вернулась с пляжа, она обнаружила, что ее дожидается Ричард Каннингем. Она собиралась написать несколько писем, но одного беглого взгляда на него было достаточно, чтобы понять – письма не будут написаны. Она провела его в светлую и просто обставленную комнату, в которой были только диван, два кресла и ковер. Она указала мистеру Каннингему на самое большое кресло, сняла пальто, прежде чем устроиться в углу на диване, и достала чулок Дерека из сумки, которую брала с собой на пляж.

Ричард наблюдал за ней в нетерпеливом ожидании. Ни суеты, ни спешки. Он легко мог вообразить, что она воспитывалась на таких правилах, как «Самообладание – это сущность хороших манер» и «Благовоспитанная дама никогда не торопится». Он обнаружил, что она оказывает на него успокаивающее и очень благотворное воздействие.

Принимаясь за свое вязание, она послала ему особенно приветливую улыбку и сказала:

– Что я могу для вас сделать, мистер Каннингем?

Он сидел в довольно жестком кресле, наклонившись вперед. Очень серьезно он произнес:

– Надеюсь, вы сможете мне помочь.

Ее глаза в задумчивости остановились на его лице.

– Что-то случилось?

– Да. Кто-то убил мисс Эдриан.

Почти без промедления она сказала:

– Да?

– Вы не удивлены?

Она кашлянула.

– Противоестественные вещи всегда удивляют, а убийства всегда противоестественны.

– Но вы не удивлены?

Она спокойно и быстро вязала. Задержав на нем взгляд, она сказала:

– Сама противоестественность удивляет, но не ее последствия.

– И вам было известно о том, что обстановка в имении «Бухта» была противоестественной?

– Полагаю, и вам тоже было об этом известно, мистер Каннингем.

– Не до такой степени. Любопытно, не расскажете ли вы мне о том, что вы знали.

Мисс Сильвер привела цитату из Молитвослова:

– Зависть, ненависть, злой умысел и жестокость, мистер Каннингем. Когда они присутствуют в доме, убийство никого не может удивить. Могу я спросить, кого подозревают в убийстве мисс Эдриан?

Он ответил:

– Феликса Брэнда. Но, не знаю, я очень беспокоюсь. Вот почему я здесь. Вы позволите мне коротко изложить факты?

Она склонила голову.

– Прошу вас об этом.

– Тело мисс Эдриан было найдено сегодня утром в половине восьмого. Его нашла миссис Вулли, приходящая кухарка, которая работает в доме у миссис Брэнд. Обнаружив, что ни Феликса, ни Хелен Эдриан нет в их комнатах, она подумала, что они отправились поплавать, и вышла в сад, чтобы посмотреть, не видно ли их. Она приготовила чай и боялась, что он остынет. Она нашла мертвую Хелен Эдриан лежащей под последним крутым лестничным пролетом, там, где ступеньки спускаются с последней террасы на пляж. Возможно, она упала сама, но вовсе не падение убило ее. На голове ужасные раны. Ее в буквальном смысле разбили, вероятно, каким-нибудь большим камнем. Место расположено над линией прилива, и вокруг валяется множество камней. Орудие убийства так и не нашли, но, если это был камень, то избавиться от него было проще простого. Вчера ночью прилив был между двенадцатью и двумя часами, и это кажется наиболее подходящим временем для того, чтобы совершить убийство.

Мисс Ремингтон говорит, что она слышала крик, но определить, во сколько это было, она не может, помнит только, что было темно, и вконец все запутывает предположением, что она могла слышать крик чайки, летучей мыши или кошки.

Думаю, она называла их именно в этом порядке. Мэриан ничего не слышала, но она просыпалась, чем-то очень напуганная, во время прилива. Она слышала шум воды очень отчетливо, а вы не можете его услышать, если нет прилива. У меня нет ни малейшего сомнения, что это крик Хелен Эдриан разбудил ее, но, в сущности, она ничего не слышала, так что от этих показаний толку никакого. Все остальные сказали, что вообще ничего не слышали. Хелен Эдриан вышла из дома, и Феликс Брэнд вышел из дома, но никто ничего не слышал. Хелен нашли мертвой в половине восьмого сегодня утром, а Феликса не нашли вовсе.

Спицы звякнув, на мгновение остановились, и мисс Сильвер сказала:

– Боже мой!

– Очевидно, он вышел из дома в купальном костюме, брюках и свитере. Он часто отправлялся на пляж в таком виде. Итак, свитер и брюки были найдены на берегу, выше линии прилива. Свитер ужасно испачкан, нижняя часть правого рукава практически пропиталась кровью. Если он и не убивал Хелен Эдриан, он, должно быть, трогал тело. Как бы то ни было, все выглядит так, будто он просто разделся и уплыл в море. Он не сможет нигде показаться в одном купальном костюме, а если бы он хотел попытаться сбежать, то непременно бы вернулся в дом за одеждой и деньгами. Убивал он ее или нет, но он достаточно сильно любил ее, чтобы утопиться, после того как обнаружил, что она умерла.

Мисс Сильвер внимательно на него посмотрела.

– Вы сказали, «убивал он ее или нет». У вас есть какие-то в этом сомнения?

Он кивнул.

– Все выглядит как простейшее из самых простых дел, но... есть пара обстоятельств, которые не выходят у меня из головы.

Ее спицы звякнули.

– Мне будет очень интересно услышать, что это за обстоятельства.

– Если бы я был уверен, что убийца – Феликс Брэнд, я бы к вам не пришел. Вы видели его собственными глазами. Он испытывал страсть к Хелен Эдриан, столь сильную, что она с легкостью могла вылиться в трагическую концовку с убийством и самоубийством. Вот как это выглядит. Но есть обстоятельства, которые не вписываются в эту схему. Мэриан взяла вчера на пляж свой старый плащ. Берег еще не просох после отлива. Там было множество этих пледов и старых пальто...

– Да. Мне тоже дали одно.

Он кивнул.

– Впоследствии их унесли в дом. Я лично унес плащ Мэриан. Обычно он висит на крючке в коридоре, ведущем к двери между двумя домами. Я повесил его там. На крючке уже висел шарф, сине-желтый шарф квадратной формы, который она в ветреную погоду повязывает на голову. Я снял его, чтобы повесить плащ, а затем повесил сверху.

– Да, мистер Каннингем?

Он продолжил тем же ровным, спокойным тоном:

– Дверь между домами заперта на ключ с одной стороны, на два засова – с другой. И так на всех трех этажах. В тот день Мэриан из дома больше не выходила, но утром, когда нашли тело Хелен Эдриан, этот плащ оказался прямо на террасе, с которой Хелен упала – сама или с чьей-то помощью. Там есть скамейка, и плащ лежал на скамейке. Но шарф...

– Шарф, мистер Каннингем?

– Сине-желтый шарф, который я повесил обратно на тот же крючок, по-прежнему висел там, но был сильно помят и испачкан кровью.

– И какой вывод вы из этого делаете?

Он сделал резкое движение.

– Это похоже на попытку подставить Мэриан. Ее плащ на террасе. Ее имя на воротничке с обратной стороны. Ее шарф, который всякий знает, испачкан и возвращен на место. Что еще это может быть? Но это не увязывается с Феликсом Брэндом. Я могу представить себе, что он убил Хелен и затем уплыл, чтобы утопиться в море. Но не представляю, чтобы он принес плащ Мэриан на террасу, – как первую улику – и испачкал ее шарф и возвратил на место – как вторую. Убийство и самоубийство сочетаются с безрассудной страстью, но не с хладнокровной попыткой навлечь подозрения на кого-то еще. Здесь кроется психологическое противоречие. Равно, как и физическое.

Итак, как я уже говорил, двери между домами заперты на ключ с одной стороны, на засовы – с другой. Когда в начале восьмого мы вошли в дом, все входные двери и окна на первом этаже были закрыты. Я уверен, что примерно в половине одиннадцатого шарф с плащом еще были на месте, поскольку в это время я проходил через прихожую, а Мэриан как раз говорила о дверях между домами, и я бросил взгляд на коридор. Горел яркий верхний свет, и я уверен, что заметил бы, если бы ее плащ и шарф исчезли. Итак, каким же тогда образом Феликс Брэнд мог взять их? Каким образом любой из тех, кто живет на той половине дома, мог их взять? Или вернуть шарф на место после того, как он был испачкан?

Мисс Сильвер продолжала вязать.

– Очень ясно, очень четко, – сказала она. – Могу я спросить, кого вы подозреваете?

– Не Мэриан и не ее сестру.

Она сухо ответила:

– Я бы никогда не поддержала вас в этом и не поставила бы вопрос подобным образом.

– Мисс Сильвер!

Она улыбнулась ему с легким упреком.

– Прошу вас, давайте не будем делать умозаключений, которые могут быть преждевременными. Вы излагали факты. Они могут быть, объяснены более чем одним способом. Но сейчас я хочу спросить вас только об одном. Почему вы здесь?

Его поведение приобрело более официальный оттенок.

– Я хочу защитить мисс Брэнд.

Она неторопливо провязала несколько петель.

– Вы хотите защитить ее, и вы обратились ко мне. Каким образом, вы себе представляете, я могу помочь вам?

Он сел прямо, одной рукой оперевшись на ручку кресла.

– Я скажу вам. Я... весьма обеспокоен. Я думаю, кто-то пытается подставить Мэриан. Я думаю, за этим могут скрываться мотивы как-то связанные с деньгами. Она недавно унаследовала значительную сумму денег.

– О, да, об этом в округе было немало разговоров. Насколько я знаю, покойный мистер Брэнд был широко известен и пользовался уважением. Когда он оставил все свое состояние племяннице, которую никто в глаза не видел, это дало почву для множества самых разных толков. Горничная миссис Лестер приходится кузиной миссис Бэлл, которая работает в имении «Бухта», так что она их вволю наслушалась. Я полагаю, ее рассказ об этом достоверен. Мисс Брэнд стала единственной наследницей своего дяди?

– Да. Он оставил все ей. Инна Фелтон не получила своей доли. Он не доверял ее мужу, а в Мэриан он не сомневался. Не совсем правильно говорить, что он никогда ее не видел. Он видел ее однажды, при обстоятельствах, которые дали ему возможность составить личное мнение о ее характере, и в течение нескольких лет он получал отчеты о ней и ее сестре. Он чувствовал, что на нее можно положиться, но не чувствовал того же по отношению к Сирилу Фелтону. Но, если с Мэриан что-нибудь случится, половина наследства отойдет ее сестре, а вторая половина вернется к Феликсу Брэнду, его матери и его тетке.

Мисс Сильвер на мгновение перестала вязать. Она сказала задумчиво:

– Понимаю... и потом добавила. – Прошу вас, продолжайте.

Он сказал:

– Я в затруднении. Мэриан Брэнд не доверяет Сирилу Фелтону. Мэриан нисколько ему не верит, равно как и я. Я не хочу, чтобы две эти девушки были там с ним наедине. Я не могу найти никаких доказательств, но я очень всем этим обеспокоен. Я хочу быть с ними в этом доме. Не могу допустить, чтобы девушки были одни, или с Сирилом. Но у меня нет возможности предложить свою кандидатуру. Я вполне уверен, что вы понимаете, в каком я положении. Я надеюсь жениться на Мэриан Брэнд, но мы, по сути дела, виделись всего-то три раза. Это одна из таких ситуаций, которой нельзя найти объяснение, и мне бы очень не хотелось, чтобы появились сплетни. Если я поеду к ним и останусь с ними в доме, это точно вызовет много пересудов. Я не хочу торопить события. Мы не помолвлены, у меня нет соответствующего статуса. Сирил уехал, он сказал, что у него прослушивание. Он вернется на уик-энд, возможно раньше. У него нет ни пенни, за исключением тех денег, что он выпросил у Мэриан... – он оборвал сам себя и умоляюще на нее посмотрел. – Мисс Сильвер – вы не остановитесь в имении «Бухта»?

Она воскликнула:

– Боже мой! – чулок Дерека вертелся в ее руках. Вид у нее был спокойный и задумчивый.

Это подбодрило его, и он продолжил:

– Речь идет, безусловно, о профессиональном приглашении.

Она слегка кашлянула.

– В качестве няньки, мистер Каннингем?

Он почувствовал непривычное замешательство.

– Я сглупил. Навел сплошную путаницу – погнал повозку впереди лошади. Все дело в том, что я очень тревожусь за Мэриан и очень озабочен тем, чтобы найти наилучший выход из ситуации.

Она снисходительно улыбнулась.

– Прошу вас, не думайте, что вы меня обидели. Я понимаю, что ваше положение очень затруднительное.

– Но я хочу, чтобы вы поняли нечто большее, чем это. Я хочу, чтобы вы поняли, что две эти девушки нуждаются в защите. Если с Мэриан что-нибудь случится, Инна окажется на милости у своего крайне ненадежного супруга. Нужно сказать прямо, я не доверяю Сирилу Фелтону и прошу вашей профессиональной помощи, чтобы убедиться, что он ничего не замышляет.

Улыбка мисс Сильвер исчезла. Некоторое время она вязала, сохраняя молчание. Потом сказала:

– Если я возьмусь за это дело как специалист, то не могу дать никакой гарантии относительно того, каким будет результат. Мисс Эдриан была убита. Я не могу брать на себя ответственность, доказывая, что какой-то определенный человек виновен или невиновен в этом.

– Да, да, конечно, да.

– Вы должны это четко усвоить. Я бы хотела, чтобы вы это всесторонне обдумали. Предположим, что мистер Фелтон замешан в этом преступлении – я не говорю, что он замешан, но я хочу, чтобы вы обдумали саму возможность. Мисс Брэнд и миссис Фелтон вряд ли сочтут, что, разоблачив его, вы оказали им услугу.

Ричард Каннингем взглянул прямо на нее и сказал:

– Если он приложил руку к смерти Хелен Эдриан, значит, он тот человек, который пытается подставить Мэриан. И, если он убил Хелен и пытается избавиться от Мэриан, как много времени пройдет, как вы полагаете, до того, как что-нибудь случится с Инной? Я не хочу испытывать судьбу, и Мэриан тоже просила вас приехать.

Она не спешила с ответом, но, наконец, сказала:

– К моей племяннице на несколько дней приезжает подруга. Я могла бы уехать, оставив их вдвоем. Но есть кое-что еще, о чем я должна вам сказать. Но попрошу вас хранить это в тайне. Полагаю, я обязана буду связаться по этому вопросу с начальником полиции, и надеюсь, что это не распространится дальше его отделения.

– То есть, я не должен рассказывать Мэриан?

Она ответила:

– Я не знаю, но попрошу вас быть очень осторожным.

Ему стало интересно, что за этим последует. А затем, предварив его слегка чопорным покашливанием, мисс Сильвер начала свой рассказ.

– Мисс Эдриан кто-то шантажировал. Она пришла ко мне на прием и попросила взяться за это дело. Мне не представлось возможным заниматься этим делом, но я дала ей определенный совет. Она ему не последовала. Я понятия не имела, что она приедет в имение «Бухта». Сама же я оказалась здесь вполне случайно, приехала в Фарн со своей племянницей – ее маленькой дочери после продолжительной болезни прописали морской воздух. Вчера утром, обменивая книги в местной библиотеке, я услышала имя Хелен Эдриан. Его назвал один из тех людей, кого она подозревала в шантаже.

– Кто это был?

– Это был мистер Фелтон.

Ричард Каннингем воскликнул:

– С кем он разговаривал?

– Со своей женой. Он сказал: «Хелен Эдриан здесь сейчас, да?» И когда миссис Фелтон спросила, откуда ему это известно, он ответил, что обязан быть в курсе и что он должен увидеться с Хелен Эдриан по какому-то профессиональному делу. Потом он заговорил о том, как ему туго приходится, злобно сетуя на тот факт, что мисс Мэриан Брэнд распоряжается всеми расходами, а в конце забрал все деньги, что были у миссис Фелтон. Он сказал, что странновато будет выглядеть, если не сможет расплатиться, когда они пообедают. Очевидно, у них случилась какая-то ссора, которую мистер Фелтон очень хотел загладить, потому что он, упомянув о том, что ему нечем заплатить за ночлег, попросил миссис Фелтон, все уладить, чтобы он мог приехать и остановиться в имении «Бухта».

Ричард Каннингем сказал:

– Шантаж. Довольно мерзко. Вы говорите, Хелен его подозревала?

Мисс Сильвер кивнула головой.

– После того, как я вышла из библиотеки, мы случайно столкнулись с ней. Она была с мистером Феликсом Брэндом, но отослала его, и мы присели на скамейку на набережной и поговорили. Она была предельно откровенна. Сказала мне, что человек, который ее шантажирует, – это, должно быть, или мистер Феликс Брэнд, или мистер Фелтон, поскольку больше никто не подозревал о происшествии, явившемся предметом шантажа. Я сообщила ей, что мистер Фелтон в Фарне, и она очень удивилась этому. Перед тем, как мы расстались, она сказала, что на самом деле уверена, что ее шантажирует никто иной, как мистер Фелтон. Сказала, что на мистера Брэнда это не похоже. Она сказала, что уже решила, что будет делать. Она собиралась увидеться с мистером Фелтоном, чтобы заявить, что письма от него, и откупиться десятью фунтами. Если он запросит больше, она сказала, что пригрозит ему полицией.

– Она с ним встретилась?

– Как раз этого мы и не знаем. Они определенно встретились и поболтали на пикнике, но тогда у них не было возможности остаться наедине и поговорить откровенно. Вы, наверное, заметили, что мы с ней совершили короткую прогулку. Это по ее настоянию меня пригласили, и мне хотелось узнать, зачем она это устроила. Я рассказала ей кое о чем, что увидела, и дала ей совет. Я сказала ей, что ситуация в целом весьма опасная и посоветовала уехать и вернуться в город. Я предложила ей повидаться с мистером Фелтоном от ее имени, сказав, что избавиться от него не составит особого труда. Она ответила, что лучше сама с ним разделается, добавив, что не боится ни его, ни кого-либо еще. Отсюда напрашивается очевидный вывод, что в тот момент у них еще не состоялось приватной встречи, но она собиралась ее устроить. Думаю, это все, что я могу рассказать вам, мистер Каннингем.

Он сказал:

– Должно быть, она встретилась с ним той ночью.

Спицы, все время пребывавшие в движении, звякнули.

– Полагаю, она намеревалась сделать это.

Повисла пауза. Затем он сказал:

– Зачем ему было ее убивать? Если он ее шантажировал, то рассчитывал получить от нее деньги, я не думаю...

– Она могла пригрозить, что разоблачит его. И думаю, она на самом деле собиралась прибегнуть к этой угрозе. В этой ситуации я обязана связаться с начальником полиции. Вы все еще хотите, чтобы я приехала в имение «Бухта»?

Их взгляды встретились, и он ответил:

– Да, хочу, мисс Сильвер.

Глава двадцать четвертая

Перед тем, как отправиться в имение «Бухта», мисс Сильвер нужно было сделать кое-какие приготовления. Ричард Каннингем оставил ее с ее заботами и вернулся назад, чтобы поддержать Мэриан Брэнд.

– Она будет здесь примерно часа в четыре, и, нравится тебе это или нет, моя дорогая, но я взял свой чемодан и тоже остаюсь. Я могу спать на диване в кабинете.

Мэриан взглянула на него. Она постаралась не демонстрировать, какое облегчение испытала, и рассудительно сказала:

– Две комнаты свободны. Я помещу тебя в ту, что занимал Сирил.

– Он не вернется?

– Не сегодня, и не завтра. Не думаю, что мы можем заглянуть в будущее дальше, чем на ближайшие два дня.

Когда Этель Баркет пришла с пляжа, мисс Сильвер паковала изрядно пообтрепавшийся чемодан. Этель вскрикнула и получила в ответ нежную улыбку.

– Какая удача, что твоя подруга мисс Бланделл должна приехать сегодня вечером. Это правда, большая удача. Я бы очень мучилась оттого, что оставила тебя одну.

– Но, тетушка...

– Вызов по работе. И ты сможешь насладиться тет-а-тетом с подругой. Я уезжаю не очень далеко и надеюсь вернуться до того, как мисс Бланделл уедет.

Покончив со сборами и пообедав, она позвонила на центральную телефонную станцию и назвала личный номер начальника полиции Лендшира. В трубке раздался знакомый голос. Она не могла допустить, чтобы такое выдающееся событие было испорчено поспешной горячностью.

– Мой дорогой Рэндалл...

– Мисс Сильвер! А теперь вас куда занесло? Не похоже, что вы звоните из Лондона.

– Да, я в Фарне вместе с племянницей Этель и ее маленькой дочкой. Такая восхитительная погода. Но расскажите мне о себе. Рита в порядке?

– Все цветет. И сын подрастает. Мы уже начали звать его Джорджем.

– А ваша дорогая матушка? И Изабель? И Маргарет?

Когда-то в школе он с двумя своими сестрами готовил уроки под наблюдением мисс Сильвер. Ее голос по-прежнему пробуждал в нем воспоминания об этом. Болезненный избалованный маленький мальчик, за которым она следила, с возрастом отделался от этих недостатков. Она никогда не позволяла себе заводить среди учеников любимчиков, но с семьей Марш она поддерживала очень близкие отношения и за последние несколько лет не один раз вступала, как сама это называла, в профессиональное сотрудничество с Рэндаллом. Он испытывал к ней чувства привязанности, благодарности и глубочайшего уважения, иногда слегка окрашенных раздражением. Она имела обыкновение неожиданно появляться в середине расследуемого дела и все переворачивать с ног на голову. Тот факт, что она часто оказывалась права, мало его утешал.

Ответив на ее сердечные вопросы, он не мог не задуматься о том, был ли ее звонок только дружеским. Он, конечно, был бы рад повидать ее, и Рита тоже, и они с радостью показали бы ей Джорджа за исполнением смертельного номера, встающего на ножки и делающего три неуверенных шажка, после чего – ба-бах! – приземляющегося на пол с улыбкой на круглом личике. Уже настоящий мужчина. Но начальник полиции не мог не помнить о том, что не далее чем в миле от Фарна была убита довольно известная молодая женщина. Дело расследовал Крисп. Это, безусловно, не имело ровно никакого отношения к мисс Сильвер, но, если бы имело, он бы посочувствовал Криспу, уже сталкивавшемуся с ней раньше. Самый лучший, старательный и знающий свое дело офицер – он всегда оказывался отстающим от мисс Мод Сильвер на полшага.

До его слуха донеслось осторожное покашливание. Светским условностям было отдано должное.

– Я очень рада возможности поговорить с тобой, Рэндалл.

Он подумал: «Ну вот, теперь мы перешли к существу вопроса», а вслух произнес:

– О чем-то конкретном?

– О мисс Эдриан.

– Только не говорите, что вы впутались в это дело!

– В некотором роде, Рэндалл. Она обращалась ко мне как к детективу прямо перед тем, как я приехала сюда в начале недели. Мне не показалось возможным взяться за дело. Вчера утром я встретила ее в Фарне. Наш разговор зашел чуть дальше. Впоследствии тем же вечером меня пригласили на пикник. Я пришла и пробыла там несколько часов, познакомилась с множеством людей, которые теперь представляют для вас интерес. С мисс Эдриан у нас состоялся еще один разговор, в ходе которого я посоветовала ей немедленно вернуться в город. Сегодня я приняла приглашение пожить в имении «Бухта» с мисс Мэриан Брэнд.

Реакцией настоящего мужчины на это было: «Вот дьяволица!» Начальник полиции сдержался. Не более чем после секундной паузы, он сказал:

– Думаю, нам лучше увидеться до того, как вы туда поедете.

Мисс Сильвер согласилась.

– Спасибо, Рэндалл. Ты прав, так будет лучше всего. Я сяду на четырехчасовой автобус.

Он с легкостью представил ее, опрятную, в старомодной одежде, неутомимую, чемодан в одной руке, сумка – в другой, такая ситцевая штука, вся в цветах, болтающаяся на запястье. Возможно, она станет всему помехой. Крисп уж точно будет очень раздражен. Но, при всем сказанном и сделанном, она оставалась единственной и неповторимой мисс Сильвер. С нежностью в голосе он сказал:

– Вы можете не спешить на автобус. Я подвезу вас, когда мы поговорим. Скажу Криспу, чтобы ждал меня там. Я хочу все увидеть сам.

Час спустя она рассказывала ему все, что уже рассказала мистеру Каннингему, но с некоторыми добавлениями.

– Не знаю, известно ли тебе, что мисс Эдриан была помолвлена.

Они сидели в почти не обставленной, но живописной гостиной Мюриэль Лестер, мисс Сильвер – в углу дивана, Марш – в наименее неудобном из кресел. Узкая полоска оранжевой ткани обрамляла широкое окно, не вызывая никаких предположений ни о том, что она составляет хотя бы часть занавески, ни о том, что она может затенять комнату от солнечных лучей. На стенах практически ничего не было, кроме темперной живописи и узкой каминной полки, покоящейся на туловище. У туловища не было одежды, не было рук или ног, не было головы. Мисс Сильвер относилась к нему с философской отстраненностью, но маленькая Жозефина неизменно восклицала «Бедняжка!», когда бы оно ни привлекало ее внимание.

Марш развернул свое кресло таким образом, чтобы это произведение искусства не попадало в поле его зрения.

– Помолвлена? Вот как?

Она быстро вязала.

– С мистером Фредом Маунтом, состоятельным бизнесменом, значительно старше, чем она сама. Он и его семья придерживаются строгих моральных принципов. Вот почему мисс Эдриан не обратилась в полицию и не последовала моему совету рассказать всю правду жениху.

Он вопросительно на нее взглянул и сказал:

– И что это была за правда?

– Она не призналась, что между ней и Феликсом Брэндом что-то было, но его чувства весьма очевидны, и я не сомневаюсь в том, что она им потворствовала. В самом конце разговора она мне сказала: «Нет смысла держаться за что-то, когда все кончено, не так ли?» Это было, когда мы с ней пошли прогуляться во время пикника. Она спросила о моих впечатлениях, и я рассказала ей.

– И что же?

Она повторила слова, которые цитировала Ричарду Каннингему.

– Зависть, ненависть, злой умысел и жестокость.

– Это и к Феликсу Брэнду относится?

– Этого я не говорила. Он был в состоянии жгучей ревности и отчаяния. Она ранила его тем, что уделяла так много внимания, как только было возможно, двум другим мужчинам. Но он был там не единственным несчастливым человеком. Миссис Фелтон, вне сомнения, была в состоянии глубокой депрессии. Она переживала по поводу мужа, их взаимоотношений и его финансовых запросов, которые он предъявлял ее сестре. Она едва говорила и держала глаза все время опущенными. Пенни Хэллидей была несчастна в той же мере. Она выросла вместе с Феликсом Брэндом и любит его всем сердцем. Молоденькая девочка, очень простодушная и преданная, была вынуждена сидеть там и смотреть, как другая женщина разрушает его здоровье, его карьеру, все его существо.

– Вот так это было?

– Я так думаю. У него были задатки многообещающего композитора, но он все забросил ради мисс Эдриан. И потом, есть еще мистер Фелтон, лицемерный молодой человек, весьма озабоченный тем впечатлением, которое хочет производить на публику. Он не, в состоянии обеспечить свою жену и яростно протестует против того, чтобы содержать самого себя, если кто-нибудь ему это предлагает. Думаю, едва ли можно сомневаться, что именно он шантажировал мисс Эдриан. И еще на пикнике были две престарелые дамы, миссис Брэнд и ее сестра мисс Ремингтон. Они были полны негодования по поводу завещания мистера Мартина Брэнда. Не говоря уже о том, что миссис Брэнд казалась безразличной к членам своей семьи, в то время как поведение мисс Ремингтон наводило на мысли, что она питает к ним откровенную неприязнь.

Он поднял брови.

– Моя дорогая мисс Сильвер!

– Зависть, ненависть, злой умысел и жестокость, Рэндалл.

Возникла пауза, в течение которой он, очевидно, обдумывал все, что она сказала. Она, в свою очередь, продолжала вязать. Через минуту-другую он произнес:

– Хелен Эдриан подверглась шантажу. Кажется, вы сказали, она получала письма и телефонный звонок. Она узнала почерк или голос по телефону?

– Письма были напечатаны, голос изменен. Причина, по которой она подозревала Сирила Фелтона, основывалась на самом предмете этих сообщений. В них упоминалось о двух эпизодах, первый из которых имел место в Брайтоне, в мае, год тому назад, второй – в июне. Мисс Эдриан сказала мне, что Феликс Брэнд и Сирил Фелтон были единственными людьми, знавшими об этих эпизодах, но она не думала, что Феликс мог бы пойти на шантаж.

– Эпизоды, дискредитирующие мисс Эдриан?

Мисс Сильвер кашлянула.

– В первом они вместе с мистером Брэндом, а он являлся ее аккомпаниатором, обнаружили, что подруга, к которой они приехали в гости, была вызвана в школу, где заболел ее ребенок, но оставила в их распоряжении свою квартиру. Они остались там на уик-энд. У них был ангажемент.

– Ну, в этом не могло быть никакого вреда.

– Она утверждала, что не было, как и в июньском эпизоде, когда она и Феликс Брэнд оказались отрезаны приливом и были вынуждены оставаться всю ночь в пещере на пляже. Они пошли искупаться под лунным светом, а когда вернулись в дом поутру, это выглядело так, будто они просто поплавали рано утром. Но она рассказала об этом приключении Сирилу Фелтону...

Марш поднял брови.

– Кажется, она беседовала с ним на весьма деликатные темы.

– Мне тоже так кажется, Рэндалл.

Он сказал:

– Итак, не думаю, что это дает основания для сколько-нибудь серьезного шантажа.

– Согласна. Но ты должен помнить, что мистер Маунт богатый, ревнивый человек среднего возраста и строгих моральных убеждений. Мисс Эдриан очень беспокоилась о своем здоровье. У нее чувствительные голосовые связки, что очень серьезно для певицы. Она не делала тайны из того, что хотела бы выйти замуж за человека, который смог бы ее обеспечить. При обычных обстоятельствах она могла бы, я думаю, прижать к ногтю Сирила Фелтона, но боялась возможной угрозы ее браку. Она говорила, что Сирил, наверное, возьмет десять фунтов за то, что будет держать язык за зубами. Что она собиралась делать, так это уехать наутро из имения, встретиться в городе с женихом и сказать ему, что она выйдет за него замуж безотлагательно. А когда бы они поженились, у нее появилась бы уверенность в возможности отделаться от любых дальнейших попыток шантажа.

– Она собиралась уехать сегодня утром?

– Да, полагаю, так.

– И она намеревалась поговорить с Фелтоном до отъезда?

– Да, Рэндалл.

Он сказал задумчиво:

– Интересно, поговорила ли она с ним.