Текст книги "Дама его сердца"
Автор книги: Патриция Поттер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 22 страниц)
Когда они подошли к конюшне, Кевин уже оседлал двух лошадей. Брэмур завернул ее узел в кусок толстой ткани и приторочил к седлу. Его седельные сумки были уже туго набиты.
– Кевин, мне кажется, не надо позволять Аннабелле и Рэйчел кататься на пони в мое отсутствие, – сказала Джэнет.
– Да, миледи. Но я пригляжу за тем, чтобы у них всегда была морковка – покормить лошадок.
– Спасибо.
– Я присмотрю за ними, – пообещал он снова.
– И я, – сказал Джеми, подходя. – Я тоже присмотрю. Джэнет невольно улыбнулась:
– Ну спасибо вам обоим.
Брэмур помог ей сесть на лошадь и сам вскочил в седло. Они двинулись шагом, потом перешли на рысцу, и Джэнет только один раз позволила себе оглянуться на замок, хотя вдруг почувствовала, что Брэмур ей стал ближе и роднее, чем Лохэн.
Может быть, потому, что здесь, в Брэмуре, теперь ее сердце?..
Им потребовалось два дня, чтобы добраться до Эдинбурга – ведь ехать они могли только до наступления темноты. На ночь они остановились в гостинице. Джэнет заняла единственную отдельную комнату, а Нил ночевал в общей. По правде говоря, Нил чувствовал себя лучше, ночуя не один: он был воспитан как солдат и привык к казарменному житью. Став лордом, он чувствовал себя как рыба, выброшенная на берег. Маркиз! Да, ему всегда хотелось стать маркизом, потому что это означало власть. Но сейчас он в полной мере ощутил тяжкое бремя этой власти и груз ответственности за людей, зависящих от его воли. Ему бы сидеть дома и использовать свою власть на благо арендаторов. А он странствует по Шотландии как какой-то дурак, новый Дон Кихот. И с такими же примерно шансами на успех…
В дороге Нил был задумчив и тих: он не был уверен, что поступает правильно. У него не возникало сомнений, что Камберленд обязательно захочет узнать, серьезны ли его намерения в отношении Джэнет. Нил не говорил Джэнет, что Камберленд желает их брака, ему не хотелось, чтобы она думала, будто он желает того же! Но если женитьба окажется единственным средством к ее спасению, тогда, господи помоги, что ему остается делать?
И еще: как ему спасти Александра и его сирот и помочь вывезти их из страны?
Во время поездки Нил несколько раз замечал, что Джэнет посматривает в его сторону. Она, очевидно, хотела понять, почему он в таком подавленном настроении. Но как ей объяснить, что его тяготят тайны, которые он должен скрывать? Нил никогда не любил двойственности в отношениях, но теперь он запутался во лжи и полуправде, ставших частью его жизни. Такое положение ему было ненавистно – тем более что Джэнет заслуживала гораздо лучшего отношения к себе… Ну, по крайней мере он дал Александру достаточно денег, хватит на одеяла и еду. Если бы только власти не напали на их след! Еще хотя бы месяц. Чтобы все устроить для побега, потребуется никак не меньше месяца.
Одолеваемый тревогами и заботами, Нил иногда отвечал на вопросы Джэнет слишком резко. Однако это была необходимая резкость: только позволь себе пренебречь осторожностью, и он расскажет ей все.
Они подъехали к Эдинбургу во второй половине дня. Над городом словно парил замок Холируд, и, как всегда, зрелище было замечательное. Нил обернулся и посмотрел на Джэнет. Она, не отрываясь, глядела на величественное каменное здание.
– Никогда не была в Эдинбурге, – сказала она.
Ну что ж, в этом не было ничего необычного для женщины, живущей в Горной Шотландии. Да еще муж держал ее дома, словно в тюрьме.
– Мы здесь надолго не задержимся, – предупредил Нил. – Но, может быть, завтра во второй половине дня ты успеешь походить по лавкам.
– Да, хотелось бы купить материал на платья девочкам, – сказала Джэнет мечтательно. – И теплые зимние плащи.
«И ничего для себя самой! – подумал Нил. – Хотя ее собственный гардероб весьма скуден». Ну он об этом позаботится в другой раз. Он бы ей луну достал с неба. Впрочем, луну он, конечно, достать не сможет, но сможет вернуть ей брата или по крайней мере сообщить, что Александр жив.
Они въехали в город. Нил заметил, что Джэнет отворачивается от английских солдат, запрудивших мощеные улицы, словно не в силах их видеть, но в глазах ее то и дело вспыхивает любопытство при виде многочисленных лавок и рынков.
– У моего кузена было арендовано помещение в гостинице «Лисица и Заяц». Он там обычно останавливался, приезжая в Эдинбург.
Нил узнал об этом, найдя счета из гостиницы. Очевидно, Рори снимал там несколько комнат. Может быть, в гостинице удастся навести справки и разузнать, как ему удавалось переправлять якобитов кз Шотландии. Конечно, шансы получить хоть какие-то сведения очень малы, но больше обратиться некуда – разве что съездить во Францию. Но это уж в крайнем случае.
Однако сначала следовало позаботиться о гостинице. Нил решил, что, как только они устроятся, он сразу же сообщит об этом Камберленду в замок Холируд и попросит назначить аудиенцию.
Хозяин гостиницы «Лисица и Заяц» оглядел их с любопытством.
– Я маркиз Брэмур, – представился Нил, все еще не привыкший к своему титулу. – А это – графиня Лохэн. Мы хотели бы получить две отдельные комнаты.
Хозяин насупился, хотя имя маркиза было ему явно знакомо.
– Но у меня нет свободных комнат, милорд.
– А между тем они должны у вас быть. Просматривая счета, я обратил внимание на то, что мой кузен заплатил за помещение в вашей гостинице за год вперед.
Хозяин побледнел.
– Но он же умер, милорд! Я думал…
– Да? – сказал тихо Нил, но в голосе его послышались стальные нотки.
– Я посмотрю, что можно сделать, – поспешно добавил хозяин.
Нил не хотел совсем уж пугать его: ему ведь была нужна информация.
– Мы вернемся после ужина. К этому сроку, надеюсь, комнаты будут готовы.
– Но я могу предоставить вам только одну.
– А другую, за которую тоже уплачено кузеном, вы сдали? Ладно, – продолжал Нил, немного смягчившись, – я сполна компенсирую вам неустойку за причиняемые неудобства постояльцам. Я заплачу тройную сумму за вторую комнату на две ночи.
Лицо хозяина просветлело.
– Я думаю, что подыщу для вас помещение.
– Надеюсь, подыщете. Брэмуры всегда платят за все сполна. Таков наш обычай, и уверен, что вы примете это во внимание.
– Конечно, милорд. – Хозяин поклонился. – Если бы я только знал…
– Разумеется. – Нил решил быть великодушным. – Так я желаю, чтобы комнаты были готовы к нашему возвращению. И позаботьтесь о наших лошадях. А пока я хотел бы сообщить с посыльным его светлости герцогу Камберлендскому о нашем прибытии.
Хозяин снова поклонился:
– Я сейчас же кого-нибудь пошлю с известием. Кстати, здесь у нас стоят несколько офицеров. Некоторые из них были… друзьями вашего кузена.
– Друзьями или партнерами по карточной игре?
По лицу хозяина Нил понял, что он имел в виду последнее. Ладно, может, он и сам сегодня позволит себе это развлечение. Однако прежде надо позаботиться о том, чтобы Джэнет поела.
Хозяин порекомендовал им ближайшую таверну, заявив, что в его собственной гостинице дамам ужинать не рекомендуется. «Не рекомендуется также и останавливаться на ночлег, если они путешествуют без мужского сопровождения», – поняла Джэнет без слов. Впрочем, она нисколько не заботилась о своей репутации. Ее единственной заботой было возвращение в Лохэн и возможность свободно и по собственному разумению налаживать там хозяйство. Хотя бы это… Не надо думать сейчас о том, что замок Брэмур ей кажется гораздо более привлекательным. И уж, во всяком случае, не надо так много думать о его владельце. Он так ясно дал понять во время путешествия в Эдинбург, что лишь выполняет свой долг по отношению к ней.
В большой таверне было шумно. Нил заплатил хозяину несколько крон, и тот провел их в отдельную нишу со столиком. Брэмур начал с того, что заказал фрукты, сыр и бутылку хорошего вина. Джэнет с удовольствием отпивала вино маленькими глотками, чувствуя, как ее покидает напряжение. Стали подавать одно за другим блюда: жареную баранину, крабов, устрицы. Она смотрела, как Нил неторопливо, со вкусом ест, и поражалась тому, что он так спокоен. Но ведь он всегда спокоен, и это ей в нем очень нравилось – его дружеское спокойствие и молчаливость. Однако ведь он при этом о чем-то думает?..
Голода она не чувствовала и к еде едва притронулась, не в силах отвязаться от мысли, зачем и почему она понадобилась Камберленду.
– Ты совсем ничего не ешь, – заметил Нил.
– Нет, я что-то съела.
– Но этого явно недостаточно.
Он взял с блюда сахарную вафлю и поднес ее к губам Джэнет, заставляя открыть рот. Она лизнула вафлю, потом откусила. На губах остался сахар. Внезапно Нил перегнулся через узкий стол и коснулся ее губ своими. Джэнет почувствовала вкус вина и ощутила, как по всему телу разливается волна тепла.
В очаге потрескивал огонь, ароматы вкусной дорогой еды мешались с запахом древесного дыма, а Джэнет была счастлива – несмотря ни на что. Да, выглядела она, конечно… не лучшим образом. Платье отсырело и потеряло форму, локоны развились и выбивались из-под чепца. И тем не менее Нил мог заставить ее чувствовать себя самой желанной женщиной на земле. От него исходило ощущение силы и уверенности в себе. А главное, он и ей внушал ощущение, что она чего-то стоит. Давным-давно позабытое ощущение…
Джэнет коснулась его лица, проведя пальцами по скулам, щекам и задержавшись на мгновение в ложбинке подбородка. Сейчас они были только вдвоем во всем мире, словно какая-то завеса мгновенно отделила их от остального зала. Они не слышали шума голосов, они забыли про еду на тарелках.
Наконец Джэнет глубоко вздохнула и тряхнула головой, отгоняя наваждение. Что это она так расчувствовалась? Наверное, потому, что слишком напугана ходом событий, хотя и отказывается это признавать.
– Я устала, милорд.
Нил кивнул. В полумраке таверны трудно было разглядеть выражение его глаз и лица. Он встал и помог Джэнет выйти из-за стола. Гостиница была недалеко. На пути туда Джэнет остро ощущала его близость, то, что рядом идет ее могущественный защитник. Она все еще чувствовала на губах вкус его поцелуя, и ей казалось, что так будет всегда.
Комнаты были уже готовы. Неизвестно, действительно ли хозяин гостиницы попросил других постояльцев освободить помещение или у него был резерв на случай приезда вельможного гостя. Нилу это было безразлично.
Хозяин подал ему конверт с печатью Камберленда. Герцог назначал встречу на завтрашнее утро. Джэнет, видимо, встревожилась, и ему захотелось обнять ее и успокоить, но он вовремя вспомнил о присутствии хозяина и попросил:
– Предоставьте графине ту комнату, что побольше.
Хозяин проводил Джэнет и, вернувшись, показал Нилу его спальню. Она располагалась напротив. Хозяин являл собой саму любезность, поскольку ему хорошо заплатили, и был готов выполнить любое поручение.
– А сейчас пойду в питейный зал, – сказал Нил. – Может быть, действительно встречу кого-нибудь из… друзей покойного маркиза. После него остались карточные долги, и ко мне уже обращались с просьбами об уплате. Возможно, удастся выяснить, какие из них имели место на самом деле. Я не желаю, чтобы имя Брэмуров было запятнано.
Дурацкое, конечно, объяснение, но лучшего он не мог придумать.
Хозяин пожал плечами в раздумье:
– Лучше всего вам помог бы в этом капитан Легрен…
– Он здесь?
– Нет, уехал в Англию несколько месяцев назад. Но, может быть, вы и найдете там одного-двух из прежних приятелей покойного лорда.
– Я слышал также, что у него были отношения с какой-то актрисой по имени Элизабет…
– Элизабет Льюис, – живо подсказал хозяин, не сводя глаз с туго набитого кошелька, которым Нил небрежно поигрывал. – Она выступала в Эдинбургском театре.
Нил бросил хозяину еще крону и вошел в салон, где играли в очко. Пройдя к столу, он представился, и по комнате сразу пробежал легкий шум, послышались приглушенные голоса. Всем любопытно было взглянуть на новоиспеченного маркиза Брэмура.
– Вы одеваетесь более скромно, чем ваш родственник, – заметил один из офицеров.
– Да, – подтвердил Нил, притворившись смущенным.
– Примите наши соболезнования по случаю смерти Рори, – сказал другой. – Я слышал, что его убили люди Черного Валета.
– Да, так говорят.
– Но он таки добрался до Валета и успел смертельно ранить его, прежде чем погиб сам. Ублюдок пропал, о нем с тех пор ничего не слышно.
– Но, возможно, Валет бежал вместе с принцем Чарльзом, – предположил Нил.
Один из офицеров покачал головой:
– Ну мы бы об этом знали.
– Бедная Элизабет, – заметил еще один офицер. – Она чуть умом не тронулась после смерти вашего кузена. Говорят, она даже поклялась отомстить Валету. Но вам-то смерть Рори оказалась выгодна, – многозначительно добавил он.
Все разом посмотрели на говорившего. Наступила тишина. Не очень-то вежливо говорить такое, даже если это и правда.
Нил пожал плечами:
– Да, моего кузена постигла неудача, но по крайней мере он избавил Шотландию от Черного Валета. Я, однако, все время опасался по дороге сюда его внезапного нападения.
– Ну ведь прошло уже целых восемь месяцев, как о нем ничего не слышно, – пренебрежительно фыркнул офицер. Нил стал тасовать карты.
– А может быть, он был ранен. Или просто выжидает, чтобы его светлость перестал искать его.
Раздался шквал протестующих голосов.
Нил открыл карту – это оказался валет пик.
– Вот видите, джентльмены, он тут как тут. Никогда ни за что нельзя поручиться!
Через несколько часов, с кошельком, полегчавшим на двадцать крон, Нил вернулся в свою комнату. Он узнал, что Элизабет Льюис тоже уехала из Эдинбурга, и никто не мог ответить, куда она направилась. А он возлагал на нее свои главные надежды! Зато у него появилась идея, как помочь Александру и его сестре. Однако все будет зависеть от того, как пройдет утренняя встреча.
Раздевшись, Нил вынул колоду карт, которую захватил из салона. Никто не возражал против подобной компенсации проигрыша. Нил объяснил присутствующим, что колода будет служить ему на будущее предостережением: с англичанами не играть. Все рассмеялись.
Он положил карты на стол и с минуту разглядывал их. Возможно, с Рори его связывает не только титул…
22
Они ожидали Камберленда более двух часов. Нил старался скрывать нетерпение, Джэнет тоже сохраняла абсолютное внешнее спокойствие, сидя прямо и с достоинством на стуле в гостиной около королевской приемной. Даже не пытаясь завязать разговор, что ему обычно не слишком хорошо удавалось, Нил размышлял о предстоящей беседе с герцогом. Его преследовала та самая неотвязная идея, и он старался представить, что может изо всего этого выйти. Риск велик, но одновременно можно решить сразу две очень сложные задачи…
Наконец вошел лейтенант.
– Его светлость желает вас видеть.
Джэнет приподнялась было с места, но лейтенант покачал головой.
– Нет, только маркиза.
Нил незаметно улыбнулся ей, чтобы подбодрить, и последовал за лейтенантом в королевскую приемную. Входя, он стал сильнее припадать на ногу, подчеркивая хромоту.
Камберленд сидел за столом и что-то писал.
– Ваша светлость, – обратился к нему Нил, немного помолчав.
– Да, Брэмур. Так вот, мы получили дополнительные свидетельства против графини Лохэн. Вдовствующая графиня Кэмпбелл требует ее ареста. Она также выражает желание получить опекунство над внуком и внучками. Так как вы, по-видимому, питаете к графине особый интерес, то я хотел бы знать ваше отношение к этой просьбе.
Судя по выражению лица, Камберленд был готов к решительным действиям. Он играл с ним, как кот с мышью. Ну что ж, у мыши тоже есть зубки.
– Врач переменил свой первоначальный диагноз? – сухо осведомился Нил. – Интересно, как к этому отнесутся городские власти.
– Графиня угрожала мужу.
– Если бы угрозы могли служить доказательством преступления, то почти вся Шотландия сейчас сидела бы в тюрьме. И половина Англии тоже. К тому же надо учесть, что обычно подобные свидетели извлекают из своих свидетельств кое-какую выгоду.
– Вы хотите обвинить вдовствующую графиню в лжесвидетельствовании?
– Я никого не обвиняю, ваша светлость. Я только констатирую факт.
Камберленд встал.
– У вас есть личная заинтересованность в этом деле?
– Мне небезразлична судьба графини Лохэн. Я уже говорил вам месяц назад, что наши семьи дружили.
– И вы считаете, что она невиновна?
– Да, ваша светлость.
– Вы никогда не были женаты.
– Да, ваша светлость. У меня для этого не было ни средств, ни достойного положения в обществе.
– Но теперь они у вас есть.
Нил промолчал. Камберленд испытующе на него поглядел и после небольшой паузы добавил:
– Мне не нравится, когда между шотландскими семьями, сохраняющими верность королю, начинаются раздоры.
– А вы уверены, что Реджинальд Кэмпбелл?.. Вопрос повис в воздухе, и Камберленд нахмурился.
– Что вы имеете в виду?
– Из этой ветви семейства Кэмпбелл никто не сражался под вашими знаменами, милорд. Более того, я также слышал… – Нил снова замолчал, потом пожал плечами. – Нет, я не хочу уподобляться некоторым и пускать в ход неподтвержденные слухи, чтобы обвинить человека.
– Я приказываю вам объяснить, что вы имеете в виду!
– По дороге из Лохэна в Брэмур на меня было совершено нападение из засады. Меня бросили истекать кровью. Это был хитроумный план, и я слышал, как один из негодяев-разбойников сказал, что было получено сообщение о богатом англичанине, который поедет этой дорогой. И сообщение исходило из Лохэна.
Камберленд хмурился все больше:
– Почему же вы раньше не поставили меня в известность об этом?
– Я был очень болен, ваша светлость. Меня выходила графиня и сопроводила в Брэмур, так как у меня было там срочное дело, а состояние моего здоровья еще внушало опасения. Она боялась, что от сильного переутомления у меня снова может начаться лихорадка. Я хотел сообщить вам о нападении лично, с глазу на глаз – сразу же, как только рана затянется и я смогу приехать в Эдинбург.
Нил развивал свою вымышленную историю, стараясь быть как можно более убедительным. Необходимо, чтобы Камберленд отказался от предвзятого мнения, внушенного Кэмпбеллами. Ах, если бы он, Нил, обладал богатым воображением и быстрым умом Рори!
– И, кроме того, вы были тогда в Англии, милорд. Я поехал в Эдинбург сразу же, как получил ваше письмо и уверился, что вы уже вернулись.
– Но почему же именно с глазу на глаз?
– Видите ли, человек, который в меня стрелял, уронил карту с изображением валета пик.
Нил достал карту с запекшимися пятнами крови и подал Камберленду.
– Черт побери! – взорвался Камберленд. – Вы хотите сказать, что Черный Валет все еще жив и находится здесь, в Шотландии? И что Реджинальд Кэмпбелл как-то связан с ним?
– Я знаю и могу повторить только то, что слышал. Я заметил, что у одного из негодяев не гнется рука. Наверное, когда-то его тяжело ранили. И об этом я хотел рассказать прежде всего вам – и только вам.
– Как же вам удалось унести ноги?
– Они решили, что убили меня. Меня нашел проезжий путник – уже скорее мертвого, чем живого, – и доставил в Лохэн. И если бы не графиня, я бы умер, ваша светлость. Весь Лохэн… может это подтвердить.
Камберленд покраснел как рак.
– Так вы считаете, что Кэмпбелл заодно с этим… бандитом?
– Нам всем известно, что Черному Валету тоже необходима поддержка и помощь, – осторожно напомнил Нил. – И должен повторить, что никто из лохэнских Кэмпбеллов не воевал на вашей стороне.
Как воевал я. Нил не произнес этих слов вслух, но они витали в воздухе.
– Я знаю также, что Реджинальд очень нуждается в деньгах. Ну а Черный Валет, как известно, не только предатель, но и грабитель. И денег у него много.
Нил замолчал, позволяя Камберленду осознать услышанное.
– А где… произошло нападение?
– В десяти милях от Лохэна.
– И как выглядели нападавшие?
– Точно сказать не могу, ваша светлость. Я видел их очень смутно. У одного, как я уже сказал, негнущаяся рука. Он среднего роста, волосы темные, короткая борода. Другой высокий. И, кажется, рыжий. Я не могу утверждать ни то, что кто-то из них является Черным Валетом, ни то, что Реджинальд Кэмпбелл как-то связан с ним или…
Нил снова пожал плечами, предоставляя Камберленду самому додумать эту мысль. И тот задумался.
– Но, возможно, есть какая-то тайная причина, почему Кэмпбеллам желательно присутствие графини в Лохэне, – сказал Нил после недолгой паузы.
Он нисколько не раскаивался в том, что говорит. В конце концов, Реджинальд пустился во все тяжкие, чтобы подвести Джэнет под виселицу. Он вполне и сам мог убить Аласдэра, собственного брата. Конечно, надо приложить очень много усилий, чтобы заставить кого-то поверить, будто у Реджинальда хватит мозгов разыгрывать из себя Черного Валета или хотя бы поддерживать с ним связь. Но с помощью Александра это, может быть, и удастся.
И эта идея нравилась Нилу чем дальше, тем больше. Да, Рори очень бы одобрил такую смелую мысль.
– Вы взяли графиню Лохэн под свою защиту. Очевидно, вы уверены, что все обвинения против нее беспочвенны. Вы ведь хотите жениться на этой даме?
– Видите ли, она совсем недавно овдовела, ваша светлость. Это не очень-то вяжется с условностями.
– Все хорошо, что заслуживает моего одобрения, – возразил Камберленд.
– Но скоропалительное новое замужество создаст впечатление, что первый ее брак был несчастливым. И это в какой-то мере даст повод считать клевету Реджинальда Кэмпбелла небезосновательной. Возможно, наилучший выход – это подождать, пока вы не уверитесь, действительно ли Реджинальд Кэмпбелл действует, руководствуясь преданностью вашей светлости.
Камберленд сверлил Нила пронизывающим взглядом.
– Тем не менее, дорогой Брэмур, вы уклонились от прямого ответа на мой вопрос. Вы собираетесь жениться на графине? Женщина не сможет управлять таким большим поместьем.
– Я послал туда управляющего, который будет сообщать мне обо всем, что происходит в Лохэне. Именно поэтому, на мой взгляд, Реджинальд и настаивает на своих обвинениях. Он больше не может безнаказанно распоряжаться доходами с поместья, как делал это прежде. Если бы ему удалось отделаться от графини и вашего покорного слуги, тогда один лишь шаг отделял бы его от титула и свободы действовать по своему усмотрению. Ну а пока, если он имеет возможность платить свои карточные долги, деля барыши с Черным Валетом, он…
– А вы сами способны предъявить ему такие обвинения?
– Нет, милорд. Как я уже говорил, мне бы не хотелось уподобляться семейству Кэмпбелл. Однако я хотел бы знать всю правду о подоплеке его действий. И, между прочим, в память о моем злосчастном кузене, а не только ради себя или в интересах графини. Было бы неразумно и неправильно обвинять Кэмпбелла бездоказательно, однако можно подумать о том, чтобы расставить ему западню и таким образом выяснить правду. Ну а пока, как мне кажется, графине лучше оставаться в Брэмуре в интересах безопасности.
Камберленд колебался. Нил понимал, что уже использовал все имеющиеся на руках козыри: и свои действия на стороне герцога при Куллодене, как бы он сам к этому втайне ни относился, и предполагаемую смерть Рори от руки Черного Валета. И то, что Кэмпбеллы уклонились от военной службы под знаменами Камберленда. И прежде всего возможность захватить в плен Черного Валета, если он жив.
Но Нил понимал также, какую опасную игру он затеял. Он может потерять все, в том числе голову. И тогда арендаторы в Брэмуре и Лохэне тоже все потеряют.
Камберленд подошел к карте:
– Покажите точно, где на вас было совершено покушение. Нил показал на место, находившееся в противоположной стороне от места засады, за десять миль от Лохэна. Камберленд кивнул:
– Я выясню, почему Кэмпбелл не сообщил мне об этом инциденте.
– Будет лучше, если вы не станете сейчас это узнавать, ваша светлость. Если уж расставлять западню, то не надо подавать Реджинальду мысль, что он находится на подозрении.
– Так что же вы предлагаете?
– Несколько недель подождать. А в это время мои люди могли бы за ним понаблюдать.
– Я пошлю патрули, чтобы прочесать как следует все холмы.
– А как насчет блокады?
– Она будет продолжаться.
Нил в этом нисколько и не сомневался. Хотя после сражения при Куллодене прошло более полутора лет и большую часть якобитов истребили или арестовали, Англия все еще хотела задушить Шотландию голодом. Он слышал, правда, что нескольким ирландским кораблям было разрешено доставлять в Шотландию овес.
Как бы то ни было, он заронил семя сомнения в восприимчивый мозг Камберленда, и ему пора уходить, чтобы не совершить какую-нибудь ошибку. По-видимому, ему удалось убедительно опровергнуть обвинения Реджинальда, направленные против Джэнет. Остается надеяться, что герцог Камберленд прислушается к его совету и не станет сейчас предпринимать каких-либо действий, обвиняя одно из самых могущественных семейств Шотландии в измене королю и возможном сговоре с Черным Валетом.
Камберленд, видимо, тоже устал от напряженного разговора с Брэмуром.
– А теперь я хочу познакомиться с графиней, – сказал он. – И составить о ней собственное мнение. Нил поклонился:
– Я сейчас представлю ее вам.
Когда он вошел в гостиную, Джэнет стояла, пристально глядя на старинный портрет какого-то шотландского вельможи. Портрет был разрублен мечом и так и остался висеть на стене. Помня, что в гостиной присутствует английский лейтенант, Нил подошел к Джэнет и торжественно изрек:
– Его светлость желает увидеться с вами.
В глазах Джэнет вспыхнул страх. Как большинство якобитов, она ненавидела Камберленда, но знала, что ради детей должна скрывать свои истинные чувства.
Нил наклонился поближе и прошептал:
– Соглашайся со всем, что бы он ни говорил.
Джэнет вопросительно взглянула на него и кивнула. Это молчаливое согласие пронзило его сердце. Кажется, она наконец стала доверять ему.
Взяв Джэнет под руку, Нил ввел ее в королевскую приемную.
– Ваша светлость… – Джэнет присела в почтительном реверансе.
Взгляд Камберленда удовлетворенно блеснул.
– Теперь я понимаю, почему Брэмур взял вас под свое покровительство.
– Благодарю вас, ваша светлость.
Нил всегда считал ее красавицей, но сейчас она показалась ему особенно горделивой и прекрасной. В глазах Джэнет не отражалось ни неприязни, ни страха, хотя он прекрасно знал, что они терзают ее сердце.
– Брэмур хорошо о вас заботится?
– Но это графиня заботится обо мне, – вставил Нил и повернулся к Джэнет: – Я уже рассказал его светлости о том, что вы спасли мне жизнь после нападения в горах. И что вы были беспредельно добры, согласившись сопровождать меня обратно в Брэмур, так как я все еще пребывал в лихорадочном состоянии.
– Маркиз настаивал на возвращении в свой замок, а я опасалась, что рана опять воспалится, – объяснила Джэнет.
– Очень великодушно с вашей стороны, – отозвался Камберленд. – Очень рад был познакомиться с вами, а теперь, к сожалению, я должен заняться другими делами.
Аудиенция закончилась. Джэнет снова присела в реверансе.
– Кстати, Брэмур, – вдруг сказал Камберленд, когда они уже повернулись, чтобы уйти. – Я скучаю по коньяку, который дарил мне ваш кузен. Это был коньяк необыкновенно высокого качества.
– Я поищу в погребах замка, не осталось ли там нескольких бутылок, милорд.
Выйдя из приемной, они молча пошли по длинным коридорам Холируда. У ворот их ждала карета, которую Нил нанял утром. Подсадив Джэнет в экипаж, он велел кучеру ехать прямо в гостиницу, а сам сел рядом с Джэнет и, когда карета загромыхала по булыжной мостовой, взял ее за руку.
– Но у вас ведь не было лихорадки, когда мы уезжали из Лохэна.
– Ну, возможно, я и допустил небольшое преувеличение.
– Зачем?
– Для пущей важности. Но вы-то, графиня! Вы даже глазом не моргнули, когда я соврал.
– Но вы же меня предупредили. И все-таки зачем вы солгали?
– Бой скорпионов! Один против другого. – Нил улыбнулся кончиками губ.
– Эти скорпионы – Камберленд и мой деверь?
– Да. Борьба не на равных, и можно не сомневаться, кто победит, но пусть подерутся.
– У вас есть какой-то план?
– Да. Не бог весть что, но лучше такой, чем никакого. Я немного изучил характер его светлости и знаю, что он очень мстителен.
– Так что же это за план?
– На сцене снова должен появиться Черный Валет. Она испуганно взглянула на Нила.
– Неужели это… вы?
– Да нет, для этого надо быть гораздо более бесстрашным человеком, чем я.
– А как же одежда в коттедже?
Нил немного помолчал. Ему все еще было трудно довериться другому человеку, рассказать о своих мыслях и чувствах. Он научился просто артистически переносить одиночество и жить, никого не пуская к себе в душу. Это началось еще в детстве, когда мать смотрела на него отсутствующим взглядом. Он учился так жить, когда его взяли в чужую семью, которая видела в нем только лишнего нахлебника. Он еще больше замыкался в себе, когда приходилось быть спутником и телохранителем грубого пьяницы Дональда. Только с Джэнет, восемь лет назад, он вырвался из этого замкнутого пространства. Но потом настал тот ужасный, все разрушивший день, когда старый маркиз рассказал ему о его наследственном проклятии. И Нил снова возвел вокруг себя стены одиночества, еще выше, чем прежние. И едва не задохнулся среди них.
Рука Джэнет вдруг скользнула в его ладонь. Их пальцы переплелись. Нил понимал, что не должен допускать никакой близости между ними: ведь ничто не изменилось, он такой же, как восемь лет назад. Но он ничего не мог с собой поделать. Какими бы тяжелыми ни были эти годы, они не смогли угасить его чувств, его желаний, этого постоянного голода…
– Нил?
Он опомнился, осознав, что слишком крепко сжал ее пальцы.
– Прости, я не хотел сделать тебе больно.
– Я знаю. Но мне и не больно. Я просто… ты ведь не ответил на мой вопрос.
«Тебе верят», – напомнил себе Нил. Он знал, что нельзя рисковать чужой жизнью. Но что касается Рори, то ему он повредить не может. Рори далеко и уже вне досягаемости для властей. Кроме того, он так предприимчив и ловок, что всегда сможет за себя постоять.
– Это Рори был Черным Валетом.
– Но ведь твоего… но покойного маркиза… убили!
– Нет. На побережье нашли кого-то другого, в его одежде. А Рори удалось бежать вместе с женой. Джэнет улыбнулась:
– Вот и Трильби говорила мне, что на самом деле они все-таки любили друг друга!
– Значит, мой кузен был не так двуличен, каким хотел, чтобы его считали. Ну а я тогда был чертовски сосредоточен на себе и видел лишь недостатки Рори. Я был уверен, что он гуляка, игрок и мот, который непременно разорит Брэмур. А вот теперь оказалось, что он очень тщательно следил за тем, чтобы замок и владения не пришли в упадок, хотя всей душой ненавидит то, что называется собственностью.
– Хотела бы я с ним познакомиться!
– Боюсь, что ты стала бы его презирать. Он обожает ярко-зеленые жилеты и рукава с кружевами. Джэнет рассмеялась:
– И ты думаешь, что за всем этим я не разглядела бы его истинной сущности?
