Текст книги "Рай в шалаше"
Автор книги: Патриция Хэган
сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 25 страниц)
Глава 25
Не прошло и нескольких дней, как Анджела привязалась к Бретту Коди. И не только потому, что с его помощью ее беспросветная жизнь обрела какой-то смысл, – тут крылось нечто большее. Да, он был добрым, предупредительным, ласковым и внимательным, но главное – Бретт стал ее глазами, заново открыл ей мир. Вот только почему? Этот вопрос преследовал Анджелу, не давал спать по ночам, а когда она все-таки засыпала, то тревожные мысли преследовали ее и во сне.
И ни единого раза за все время, что они провели вместе, он не сделал ничего предосудительного.
Вдруг Анджела горько рассмеялась. Как могла она на что-то надеяться? Скорее всего солдат проводил с ней время просто для развлечения. Ведь говорил же он ей, что его не интересуют ни выпивка, ни игра; очевидно, ему просто надо было чем-то заняться. А если так, то почему бы не приударить за слепой леди?
Анджела то и дело повторяла себе, что с ее стороны глупо испытывать к нему какие-то чувства. В конце концов она уже однажды обожглась и не должна повторить ошибку. Никогда.
Но все же ее очень интересовало, как он выглядит. Девушка знала, что ее тюремщик высок – как-то раз она споткнулась и задела головой его широкое плечо. Да, он должен быть высоким. Руки у него сильные и…
Анджела покачала головой – она не должна думать о таких вещах. Однажды, может быть, весьма скоро, его отправят в другое место, а она опять будет считать дни и минуты своей бессмысленной жизни, сокрушаясь лишь о том, что убийца ее отца не покончил и с ней.
Господи, до чего же все несправедливо! Она столько натерпелась, и ей так хотелось хоть немного счастья!
Но пока девушка могла уповать только на Бретта Коди.
Принеся на обед рыбные пирожки и сыр, Бретт предложил Анджеле устроить на берегу пикник.
– Сегодня отличный день, – весело заметил он. – Правда, жарко, но дует прохладный ветерок. Я даже позволю тебе побродить по воде.
Девушка едва не запрыгала от радости.
– Как здорово! – закричала она. – Я так любила гулять у реки!
Ведя ее за руку, Бретт вышел из сарая. Анджела рассказала ему о Бель-Клере и о том, как хорошо ей жилось там. Однако он заметил, что она говорила только о своем детстве, будто воспоминания о более позднем времени не оставили в ее памяти никакого следа. Как-то раз Бретт спросил, почему девушка вернулась из Англии в такое опасное время, и поинтересовался, что она там делала. Ответив, что в Европу ее отправляли учиться, Анджела тут же сменила тему.
Они много говорили о войне, и оба сошлись во мнении, что страданиям и смертям должен быть положен конец. Анджеле хотелось знать, что заставило Бретта отвернуться от Конфедерации и принять сторону Союза.
– Я и не думал отворачиваться от конфедератов, – поспешно ответил Коди. – Но мне казалось, что Союз необходимо сохранить.
Анджела лишь покачала головой, не понимая, как можно встать на сторону врага. Повернувшись к своему конвоиру, она призналась:
– Вы нравитесь мне, Бретт Коди. Как бы я хотела увидеть вас! Вы стали моим добрым другом и даже напомнили одного давнего знакомого… – Голос ее сорвался. Прикусив губу, девушка подумала о том, что не должна была откровенничать с ним.
Сердце Бретта заколотилось быстрее. Неужели она догадалась, кто он? Ведь он был так осторожен, следил за каждым своим словом.
– Что вы имеете в виду? – нерешительно спросил он. – Судя по вашему тону, можно подумать, что вы недовольны моим сходством с этим человеком. Интересно, кто же он такой? – Бретт заставил себя усмехнуться.
Пожав плечами, Анджела покачала головой и пробормотала:
– Это не имеет значения. Я тогда была очень молода и глупа. Он… не стоит того, чтобы о нем вспоминать. Но одно время, пока я не узнала его получше, он мне очень нравился. И… нет… – Повернувшись к Бретту, она улыбнулась. – Это вовсе не плохо, что вы на него похожи. Я не могу сказать, что эти воспоминания неприятны мне.
Сжав руки в кулаки, Бретт отошел в сторону, чтобы девушка не почувствовала, как напряглось его тело – узнать, что он, оказывается, не стоит того, чтобы о нем вспоминали, было невыносимо, хотя последние ее слова…
Бретт задумчиво посмотрел на океан – по бирюзовым волнам неторопливо скользила рыбацкая шхуна.
Черт возьми! Он тоже был тогда слишком молод! И глуп! Поскольку надеялся, что она любит его. Но она не любила. Еще бы, он всего лишь каджун! Она просто развлекалась с ним. Как же все глупо! И сейчас он не поумнел. Надо выполнить порученное ему дело и навсегда забыть ее.
Но Бретт все же решил рискнуть и задать Анджеле еще несколько вопросов:
– А что случилось? Кажется, вы опечалились?
– Мы были с ним из разных миров, – задумчиво вымолвила девушка. – Сейчас я понимаю, что не должна была так увлекаться… Впрочем, я не хочу больше говорить об этом.
– Похоже, существует очень много вещей, о которых вам говорить не по нраву, – не подумав, резко проговорил Коди. Однако заметив, что она нахмурилась, он добавил: – Я не хочу сказать, что осуждаю вас. Вы и так много пережили, поэтому не стоит вспоминать историю, которая печалит вас.
Анджела ничего не ответила.
Бретту захотелось встать и уйти от нее. Навсегда. Но он должен был завершить начатое дело. И еще, несмотря ни на что, он хотел, чтобы эта девушка оказалась в безопасности. Да, не стоит ворошить прошлое. Давняя история оставила незаживающую рану в его сердце, но ее не надо бередить.
Они сидели на узкой полоске пляжа. Большая часть острова была застроена какими-то сараями, однако Бретту все же удалось найти уединенное местечко, где их никто не видел.
Другие караульные знали, что большую часть времени рядовой Коди проводит в компании хорошенькой узницы, и, разумеется, сплетничали об этом, но Бретт не обращал внимания на досужие домыслы. Однако сержант Бодайн счел нужным предупредить новичка:
– Не вздумай соблазнить ее. Притронешься к ней пальцем, а она потом обвинит тебя в изнасиловании. Конечно, генерал Батлер радеет о своих солдатах, но, думаю, даже он не сможет защитить юниониста, который осмелится силой взять слепую женщину.
Однако Бретт сумел убедить сержанта в том, что просто жалеет несчастную. Сам же подумал, что должен как можно скорее вызволить ее из заточения. Пока ему еще удавалось усыплять бдительность любопытных караульных, но можно не сомневаться, что со временем их подозрения усилятся.
Анджела тем временем скинула туфли и чуть не по щиколотку погрузила ноги в горячий песок. Вдруг она вскрикнула и вытащила из-под ступни большую ракушку. Повернувшись к Бретту, девушка попросила:
– Прошу вас, пожалуйста, опишите мне ее.
– Ну-у… Это морская раковина, – рассказывал Коди. – Напоминает скрученный рог.
– А какого она цвета? – нетерпеливо спросила Анджела, поглаживая пальцами шероховатую поверхность.
Волна жалости снова захлестнула Бретта.
– Знаете, она молочно-белая с розовыми и бледно-оранжевыми прожилками. Внутри раковина абрикосового цвета, но в глубине – почти малиновая. Вот. Сейчас я вам кое-что покажу. – Он осторожно прижал ракушку к уху Анджелы.
– Надо же, это напоминает шум океанского прибоя! – восторженно воскликнула девушка. – Удивительно!
– Так и есть, – рассмеялся в ответ Коди, довольный тем, что его подопечная хоть на мгновение почувствовала себя счастливой.
– Я хочу оставить ее у себя, – прошептала Анджела.
Бретт внимательно осмотрел раковину, поясняя, что в ней мог жить крабик, но из этой он, похоже, уже уполз.
– Думаю, что краб-бунтовщик, – поддразнила его девушка. – Узнал о приходе янки и тут же сбежал.
– Возьмите, – прикидываясь обиженным, проворчал Бретт. – Заберите свою ракушку, колдунья-южанка.
Анджела поняла, что он не сердится, и, когда Коди еще раз приложил ракушку к ее уху, слегка сжала его пальцы.
– Я всегда буду держать ее при себе, – пообещала она. – Слушая океан, я вспомню вас и этот чудесный незабываемый день.
Она осторожно дотронулась рукой до его лица.
Бретт не шелохнулся.
Медленно, словно боясь поранить, девушка провела пальцами по его подбородку, погладила его губы.
Не удержавшись, Бретт нежно поцеловал ее пальцы.
Судорожно вздохнув, Анджела потрогала его щеки, нос, лоб.
– У вас замечательное лицо, Бретт Коди, – дрожащим голосом промолвила она. – Сейчас я его опишу. Красивое. Волевое. Как бы мне хотелось увидеть ваши глаза! Глаза могут так много рассказать о человеке… – Внезапно она замолчала, вспомнив другие глаза – такие внимательные и страстные. Да… Ей и в голову не приходило, что те глаза могли лгать. А может, она просто была такой наивной и не хотела видеть очевидного?
Схватив ее руку, Бретт снова поцеловал ее. «Черт, – застучало у него в голове, – не делай этого, не целуй ее до потери сознания. Ведь это не помогло прежде, не поможет и сейчас».
– Не бойся меня, – прошептал он. – Я твой друг.
– Я понимаю, – тихо проговорила Анджела, – но я должна кое-что сказать тебе. – Она отняла руку, недовольная тем, что все ее существо охватила сладостная истома. – Мне пришло в голову, что тебя могли подослать ко мне специально – для того, чтобы ты попробовал выудить у меня кое-какие сведения.
Бретт был ошарашен этими словами и едва сумел взять себя в руки.
– Я не понимаю, о чем вы говорите, – спокойно заметил он.
– Наверняка вы слышали о том, что я – отъявленная преступница? Уверена, что, если б я не была слепой, меня заперли бы в настоящей камере. Я всего лишь принесла еды голодному солдату, и, признаюсь, меня не очень-то удивит, если он был янки. Кстати, – торопливо продолжила она, – я не сомневаюсь, вам известно о том, что моего отца обвиняют в организации захвата монетного двора и в том, что он украл какие-то дощечки для печатания денег. Думаю, его именно из-за этого убили. И теперь, возможно, эти люди решили, что беззащитная и слепая женщина непременно доверится солдату, который проявил к ней немного сочувствия и доброты.
Бретт понемногу приходил в себя. В конце-то концов Анджела Синклер – умная женщина. И нечего удивляться тому, что у нее возникли подозрения.
– Я знаю, что вашего отца убили и что вас ранили той же ночью, после чего вы ослепли. Мне известно, что после этого вас отправили сюда, но ни о каких дощечках я не слышал. Мне хотелось лишь вернуть вас к жизни, честное слово! Вы – очень красивая женщина, Анджела. – Он с обожанием посмотрел на нее. – Лишь круглый дурак не захотел бы сделать вас счастливой.
– Вы так добры, – пробормотала девушка, спрашивая себя, кажется ей это или глаза его действительно излучают тепло. – И я ценю все, что вы делаете для меня. Я с ужасом думаю о том времени, когда вы уедете отсюда. Без вас мне будет очень одиноко…
– Может, тюремщик, которого пришлют на мое место, окажется именно тем человеком, который захочет что-то узнать о ваших пластинах. – Бретт заговорил о пластинах не только потому, что хотел выведать у нее тайну, но и чтобы отвлечься – ее близость сводила его с ума.
– И что бы вы стали делать, скажи я вам, где они спрятаны? – усмехнулась Анджела. – Побежали бы к командиру, чтобы все ему передать?
– Разумеется, – подыграл ей Бретт. – Без сомнения, меня бы за это наградили.
Ее смех был похож на звон серебряных колокольчиков. Он был замечательный – мелодичный, нежный.
– Боюсь, не видать вам продвижения по службе, рядовой Коди. Потому что, по правде говоря, я не представляю, где они могут быть. Отец сказал мне что-то перед смертью, но я не могу вспомнить его слов. Если это все же случится, думаю, я догадаюсь, что к чему. А до тех пор вашему правительству не стоит и добиваться от меня этих сведений.
Бретт спросил себя, не настало ли время признаться ей, зачем он здесь. Ведь вместо него к девушке могут прийти другие люди, которые заставят ее говорить. Анджелу необходимо как можно быстрее увезти с острова!
– Послушайте, – начал он, – мне надо кое-что сказать вам. Обо мне, о вас и о…
– Не-ет! – нарушил тишину возглас девушки. – Я не хочу говорить о серьезных вещах. Не сейчас. – Она медленно покачала головой и, подтянув к себе колени, уперлась в них подбородком. – Знаете, я чувствую себя в безопасности в моем темном мире. У меня такое ощущение, что люди не могут видеть меня, потому что я не вижу их. Возможно, даже к лучшему, что я не вижу ваших глаз – иначе я бы заглянула в вашу душу, и, кто знает, многое в ней могло бы мне не понравиться. Так что не стоит толковать обо мне и о вас, Коди, – задумчиво добавила она, – потому что нас не существует. Просто есть этот остров, есть солдат, который добр к слепой леди. Сегодня. Потому что нет ни вчера, ни завтра.
Издалека донесся звон колокола – настала пора возвращаться.
– Нет, дорогая, – возразил Коди, – завтра есть. Завтра мы с вами увидимся, и я заставлю вас выслушать меня.
Анджела пожалела, что так резко разговаривала с ним. Может, он хотел убедить ее в том, что она ему небезразлична, потому что так оно и было? А, поверив ему, она бы, того и гляди, рассказала о своих чувствах. Так что же в этом плохого?
Да, она дождется завтрашнего дня, в который он так верит.
На обратном пути они не разговаривали. Бретт довел узницу до двери, а через несколько минут Рэмей принес ей ужин. Анджела решилась спросить, где рядовой Коди. Рэмей ответил, что Коди приказано ночью сторожить амбар.
– Сегодня у нас большая игра, леди, – признался Рэмей. – Возможно, вам известно, что рядовой Коди не играет, потому он и согласился поработать ночью. Думаю, завтрак тоже я вам принесу, а то ему придется бодрствовать всю ночь, и к утру он, пожалуй, заснет мертвецким сном. Но Коди просил передать вам, что днем непременно придет.
– Непременно, – шепотом повторила Анджела. Она уже с нетерпением ждала этого мгновения.
– А Коди-то, похоже, положил глаз на вас, – ухмыльнулся Рэмей. – Кто знает? Может, когда война закончится, вы…
– Благодарю вас, сержант Рэмей, – перебила его Анджела, закрывая перед ним дверь.
Съев ужин, она запила его стаканом молока и, растянувшись на койке, погрузилась в размышления. Девушка вспоминала события прошедшего дня. Если завтра Бретт и в самом деле скажет ей о своих чувствах, как быть тогда? И стоит ли говорить, что она тоже относится к нему не только по-дружески?
Да, о многом надо было подумать, но Анджела сурово напомнила себе, что между ними, возможно, лежит непреодолимая пропасть. В те давние времена, когда она любила Гатора, их разделяла социальная преграда.
Девушка принялась невольно сравнивать двух мужчин. Бретт говорил хрипловатым вкрадчивым голосом, а Гатора всегда было слышно издалека, и ей нравилось, как он растягивал слова. Еще Гатор был тоньше Бретта, видимо, из-за тяжелой физической работы. Ей никогда не забыть, что волосы Гатор носил завязанными в «хвост» на затылке. Да, Гатор был более легкомысленным, чем Бретт, потому что Бретт, кажется, все время чем-то озабочен и…
Анджела решительно покачала головой, желая отогнать от себя мысли о прошлом. Гатор для нее больше не существует, а с Бреттом, к которому она успела привязаться, ее разделяет закон. Она верна Югу. Бретт Коди стал послушным солдатом Севера.
И все же, если их взаимное влечение друг к другу будет расти, они, наверное, смогут найти взаимопонимание.
Но… Была одна вещь, которая могла всему помешать. И избавиться от нее, возможно, Анджеле не удастся.
Она была слепа.
Бен Сьюард сказал, что понятия не имеет, кто заплатил ему, чтобы он перевез Лео на Шип-Айленд.
– Могу сказать лишь одно, – добавил Бен, – как-то раз моего матроса затащили в темный угол, когда тот вышел из салуна, и наставили на него пистолет. Ему дали сотню золотом, велев передать деньги мне в уплату за то, чтобы я отвез вас на остров, когда вы разыщете меня. Если я это сделаю, мне дадут еще одну сотню. А если не сделаю – мне перережут горло. Матрос не сумел разглядеть лица говорившего, потому что тот стоял в тени. И, черт возьми, я решил, что перевезу вас. Думаю, что не стоит ставить на карту собственную жизнь.
Лео сказал Сьюарду, что сначала следует медленно обойти на шхуне остров, чтобы он мог осмотреться.
– Хотите кого-то вытащить из тюрьмы? – изумленно спросил Сьюард. – Господи, надеюсь, вы не навлечете на меня неприятностей!
– Вам всего-то и придется, что подождать, пока я вернусь. У меня там есть дельце, но оно не займет много времени. Больше вам ничего не надо знать.
– А я и не хочу знать больше, – проворчал Сьюард. – Зачем мне впутываться в ваши дела.
Шхуна медленно плыла вокруг острова – именно так обычно плавают рыбацкие суденышки. Лео стоял на носу, оглядывая берег. Вдруг сердце его забилось быстрее: на прибрежном песочке он увидел мужчину в форме, рядом с ним сидела женщина. Ее золотые волосы развевались на ветру. Без сомнения, это была Анджела.
Внимательно осмотрев берег, Лео заметил небольшое болотце.
– Запомните это место, – бросил он Сьюарду. – Высадите меня ночью, около полуночи. Мне хватит часа. Когда вернетесь, подплывете как можно ближе и бросите якорь. Я вплавь доберусь до шхуны. А если не вернетесь, – пригрозил он, вынимая из сапога острый нож, – можете считать себя покойником. Тому, кто заплатил вам, не придется никого разыскивать – я сам обо всем позабочусь.
Сьюард поспешно согласился – больше всего ему хотелось поскорее покончить со всем этим. Порой у него пропадало желание преступать закон. То ли дело контрабанда, за которую можно выручить неплохие деньжата, не рискуя быть зарезанным. В будущем, поклялся Сьюард про себя, он постарается стать менее заметным.
К полуночи пошел дождь, однако ветра почти не было. Океан оставался спокойным, и Сьюарду не пришлось волноваться за свое судно. Тем не менее он спросил у Лео, не хочет ли тот дождаться следующей ночи, когда погода, возможно, улучшится.
– Вам же придется идти по болоту, – напомнил капитан. – Думаю, это очень опасно, особенно при дожде. В полной тьме вы будете путаться в ветвях, спотыкаться о корни. Да мало ли что может случиться!
В ответ Лео расхохотался до слез, а потом, все еще давясь от смеха, с гордостью заявил:
– Я вырос на болоте. И плавать научился раньше, чем ходить. Так что, дружище, именно на болоте я чувствую себя в полной безопасности. И не стоит беспокоиться!
Но Бен совсем не беспокоился. Признаться, он был бы доволен, если бы этот мерзкий тип утонул.
Лео беззвучно соскользнул с борта шхуны и поплыл к берегу, а затем, когда стало мельче, побрел по пояс в воде, благополучно минуя препятствия, о которых говорил Сьюард. Он с легкостью ориентировался в незнакомом месте, хотя было до того темно, что он не видел даже своей руки, поднося ее близко к лицу. Но все это не имело значения, и он уверенно продвигался вперед.
Свой острый кинжал Лео держал в зубах – он был готов ко всему, но, разумеется, лучше всего подготовился к встрече с Анджелой Синклер, о которой и собирался «позаботиться».
Наконец впереди показались темные очертания сарая. Его задняя стена утопала в болоте, а окно находилось всего в каких-нибудь трех футах от воды. Лео с легкостью мог дотянуться до него, хотя его ноги увязали в густой тине. Ставни были закрыты – видимо, обитательница сарайчика хотела уберечься от змей и насекомых. Не издав ни звука, Лео по воде осторожно обошел сарай, выбрался на берег и прокрался к двери.
На мгновение он замер, чтобы оглядеться. На стоявшем невдалеке здании тускло горели фонари. Оттуда доносились шумный говор и смех. Чем бы там солдаты ни были заняты, их, кажется, совершенно не интересовало, что происходит за стенами дома.
Лео осторожно нажал на ручку двери. Она не поддалась – очевидно, была заперта изнутри. Это не удивило его. Оставалось лишь вернуться к окну и постараться бесшумно открыть ставни.
Но не сделал он и двух шагов, как из сарая раздался женский голос:
– Рэмей, это вы? Боже мой, неужели уже утро?
Сев на кровати, Анджела зевнула и потянулась. Погрузившись в приятные размышления о Бретте Коди, она и не заметила, как заснула. Слава Богу, уже наступило утро, и скоро он сам придет и скажет ей, что у него на уме.
– Подождите минуту! – крикнула девушка. – Я только найду халат и впущу вас.
Нащупав оставленный на краю койки халат, Анджела закуталась в него и направилась к двери. Она чувствовала себя здесь уверенно, потому что уже успела хорошо изучить убогую обстановку сарая.
Отодвинув щеколду, она уже хотела было распахнуть дверь, как вдруг что-то насторожило ее.
Из-за слепоты у Анджелы сильно развились другие чувства, в том числе обоняние и осязание, но больше всего – слух!
Что-то заставило ее испуганно замереть на месте. Но вот только что? Что за звук вызвал в ней тревогу?
И вдруг она догадалась!
Воздух за стенами ее сарая наполняли ночные звуки. Квакали древесные лягушки. Трещали сверчки. Ухала сова. Нет, утро еще не наступило, и это не Рэмей принес ей завтрак… Анджелу затошнило от страха.
Она всем телом навалилась на дверь, но не смогла дрожащими пальцами задвинуть щеколду.
Услышав ее сдавленный крик, Лео догадался, что девушка что-то заподозрила, и с силой толкнул дверь.
Она распахнулась. Анджела отлетела к противоположной стене сарая. Выругавшись, Лео принялся размахивать кинжалом.
– Где же ты, сука? – злобно прохрипел он. – Я могу все закончить очень быстро, но могу заставить тебя и молить о смерти. Поняла? Не вынуждай меня делать лишнюю работу!
Анджела чувствовала, что ей не хватает воздуха, однако старалась держаться на ногах и сдерживать дыхание. Надежда была лишь на то, что, попав в кромешную тьму, бандит какое-то время будет видеть не больше, чем она. Но как только его глаза привыкнут к темноте, он настигнет ее. Правда, у Анджелы было одно преимущество: она знала, как расположена мебель в сарае. Услышав, что нападавший споткнулся о койку, девушка догадалась, что он находится всего в нескольких дюймах от нее. Справа был деревянный сундучок – девушка нащупала его, подняла и, собрав все силы, швырнула бандиту под ноги. Тот закричал – стало быть, она не промахнулась.
– Теперь-то я до тебя доберусь! – вопил Лео, пытаясь подняться с койки.
Изогнувшись, Анджела метнулась к двери, надеясь не ошибиться и не наткнуться на стену, что означало бы неминуемую смерть. Ей удалось выбежать из сарая. Девушка что есть силы помчалась к болоту и упала на землю, укрывшись среди коряг и корней. Она слышала, как ее преследователь, ругаясь, прошел мимо, и поспешила отползти подальше.
А Лео тем временем решил побыстрее убраться отсюда. Он не знал местности и, разумеется, не смог бы найти свою жертву в полной темноте. Зато, черт возьми, он слышал гул океана со стороны, где было болото, за которым на шхуне его поджидал Сьюард.
Шагая вперед, Лео со злостью думал, что Голосу придется изобрести новый план. Может, он справится с задачей, если проберется в тюрьму, переодевшись в караульного? Нет, не стоит самому ломать голову: пусть думает Голос. Да, Лео больше не будет беспокоиться. Голос скажет ему, что делать, и уж тогда он, Лео, заставит эту рыжую сучонку сполна заплатить ему за причиненные неприятности.
Анджела боялась шевельнуться, боялась кричать. Она не знала, сколько прошло времени, но ее окоченевшее тело болело все сильнее. Несмотря на то что стояла теплая сентябрьская ночь, на болоте было очень холодно. Но девушка ничего не могла сделать. Скорее всего человек, задумавший убить ее, притаился где-то рядом. Но должен ведь когда-то наступить день! Света она не увидит, однако по звукам догадается, что остров проснулся. Замолкнут древесные лягушки и другие ночные животные, спасшие ее от гибели, и тогда можно будет пошевелиться. А пока стоит ночь, он ищет ее и хочет убить.
Помоги ей, Господи!
Приготовив поднос с завтраком, Рэмей понес его Анджеле. Насвистывая и наслаждаясь прекрасным утром, он даже не взглянул на сарай, а все посматривал в сторону голубого океана.
Однако, повернув к сараю, он удивленно вскрикнул:
– Что за черт…
Дверь была открыта. Она никогда не оставляла ее незапертой.
Рэмей побежал, не обращая внимания на то, что кофе выплескивается из большой кружки.
– Мисс Синклер! – закричал он. – Мисс Синклер, с вами все в порядке?
Ответа не было. Рэмей остановился, бросил поднос и заглянул в сарай. Койка была перевернута, сундучок валялся на полу.
Анджелы нигде не было.
Рэмей помчался назад к тюрьме.
Бретт крепко спал. Его сменили только в четыре часа. Он до того устал, что решил не ходить в свой барак, а уснул прямо в амбаре на соломе. Вдруг сквозь сон он услышал вопли Рэмея и, вскочив на ноги, быстро спустился вниз по приставной лестнице.
Рэмей сбивчиво рассказал ему, что Анджелы нет в сарае, и Бретт, проклиная все на свете, бросился туда. Черт, ему надо было раньше вызволить ее.
– Думаете, она сбежала? – крикнул другой тюремщик. – Тогда ей должны были помогать. Я хочу сказать, что она не могла сама уйти отсюда.
Бретт оттолкнул его в сторону и вошел в сарай. Анджела не могла убежать, в этом он был уверен. Кровь его застыла в жилах, когда на выщербленном полу сарая он увидел многочисленные следы грязи. Здесь явно боролись, но, слава Богу, крови не было.
Пение горна означало сигнал тревоги: срочно собирался поисковый отряд.
Зажав виски пальцами, Бретт внимательно осматривал все вокруг, надеясь найти хоть что-нибудь, что дало бы ему ключ к разгадке ночного происшествия.
И вдруг из-за сарая донесся какой-то звук, напоминающий мяуканье крошечного котенка.
Коди бросился к болоту, на ходу раздвигая руками ветви деревьев и кустарников. Увидев Анджелу, он вскрикнул от радости, и, опустившись возле девушки на колени, заботливо спросил:
– С тобой все в порядке? Этот негодяй не ранил тебя?
Анджела, которую покидали последние силы, устало прошептала:
– Нет… но он хотел убить меня.
– Все будет хорошо, – пообещал Коди, крепче прижимая ее к себе.
К ним подходили другие стражники, и Бретт должен был собрать все свои силы, чтобы ничем не выдать волнения. Он лишь успел еще раз шепнуть ей в самое ухо:
– С тобой ничего не случится, ангел мой, клянусь.
Улыбнувшись, девушка положила голову на его широкое плечо, и Бретт на руках вынес ее из воды. Анджелу охватило сонное оцепенение – бояться больше нечего. Он назвал ее ангелом – так, как называл когда-то отец и еще один человек, которого она никак не могла забыть. Как бы там ни было, на какое-то время она в безопасности.
Покосившись на девушку, Бретт решил, что она или заснула, или впала в забытье. Он облегченно вздохнул – кажется, самое худшее позади.
Следующей ночью он вытащит ее отсюда. Времени на раздумья не оставалось. Медлить нельзя, а объяснения он оставит на потом. Убийца непременно вернется, чтобы довершить свое грязное дело.
