Текст книги "Выйти замуж за маркиза"
Автор книги: Патриция Грассо
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 16 страниц)
В данный момент, напомнил себе Росс. Если ему повезет, то вскоре он будет тратить деньги на содержание и кормление бесполезной кобылы своей жены.
Возможно, вместо дорогого обручального кольца он подарит ей еще какое-нибудь бесполезное животное. Нет, герцогиня такого ни за что не допустит. Став мужем Блейз, он будет беречь состояние, не покупая ей меха к каждому вечернему платью.
– Отец обещал, что, когда Пегги выиграет «Крейвен», он разрешит случить Юнону и Зевса, – сообщила Блейз.
Непрактичность герцога удивила Росса. Несомненно, Инверари считал, что выиграет и без Пегги, но, впрочем, трудно сказать…
– А что, если вы, милая, проиграете?
– Пег не проиграет.
Росса восхитила ее уверенность.
– Я хотел узнать, что произойдет в том неприятном случае, если вы проиграете…
– Я обещала выйти замуж по выбору отца.
Росс улыбнулся. Ему нравились беспроигрышные ситуации.
Он женится на Блейз в любом случае: и если она победит, и если проиграет. Конечно, настроение у его невесты будет лучше, если она победит.
Ведя между собой Юнону, Росс и Блейз вошли в конюшню, где резкий запах лошадей, сена и промасленной кожи пропитывал воздух, и копыта лошади глухо застучали по устланному соломой дощатому полу.
– Поставьте ее в соседнее с Пег стойло, – распорядилась Блейз и, достав шерстяное одеяло, накрыла им спину кобылы, а потом позвала рабочего по конюшне. – Обращайтесь с Юноной ласково, она принесет чемпионов в конюшни Инверари.
Погладив морду кобылы, она повернулась к Пегги и сказала Россу:
– Возвращайтесь в дом, я хочу приготовить корм для своих лошадей.
– Мы сделаем это вместе. – Росс снял сюртук и закатал рукава рубашки. – Принесите бадью и кувшин воды.
Блейз поставила перед ним бадью и взяла кувшин. Пока Росс некоторое время наблюдал за ней, ему пришла в голову мысль – осознает ли Блейз, что теперь он главный, но он был не настолько глуп, чтобы заострять ее внимание на этой мелочи.
Росс засыпал в бадью отруби и молотое зерно, добавил черной патоки, кусочки яблок и моркови, которые принес рабочий, а когда Блейз пришла с кувшином воды, вылил воду, перемешал приготовленную массу и, взяв еще одну бадью, переложил туда половину смеси.
– Никогда бы не поверила, что маркизы выполняют грязную работу, – сказала Блейз, неся обе бадьи лошадям.
– Я вычистил не одну конюшню, – ответил Росс. – Работа с лошадьми не для тех, кто боится испачкать руки.
– Не могу себе представить, чтобы мой отец готовил еду для своих лошадей, – призналась Блейз, выйдя из конюшни.
– Теперь Инверари уже стар, – Росс надел сюртук, – но уверен, задолго до того, как мы родились, наши отцы пачкали руки.
– Сомневаюсь, что мой отец когда-нибудь был молодым.
Блейз взглянула на маркиза.
– Пойдемте сюда, милая.
Взяв Блейз за руку, Росс повел ее за деревья, которые росли вдоль дорожки, и, улыбнувшись в ответ на вопросительный взгляд, нежно привлек к себе.
Блейз поняла, что он собирается поцеловать ее и что она собирается ему это позволить.
Он наклонился, его губы оказались в дюйме от ее губ. Губы Росса были теплыми и упругими, его поцелуй нежным и в то же время страстным.
Блейз прижалась к нему. Росс ее обнял, а ее руки скользнули вверх по его груди и обвились вокруг его шеи.
От прикосновения его губ у Блейз по спине побежали мурашки восторга, и она, вздохнув, Отдалась этому новому ощущению.
Поцелуй стал жарче и требовал от нее ответа, и Блейз встретила его растущую страсть с таким же пылом. Весь мир исчез, оставив ее одну во вселенной с этим единственным мужчиной.
Росс провел языком по складке ее губ, и они раскрылись, впустив его в сладость ее рта. Блейз почувствовала, что погибает, но ей хотелось большего.
– Я мечтал сделать это со вчерашнего дня, – хрипло прошептал Росс с чувственной, сладострастной, самодовольной улыбкой.
– А я мечтала сделать это, – Блейз наступила на его ноги в сапогах, но ее туфельки не причинили ему боли, – с того момента, когда вы сегодня утром набросились на меня.
– Милая, с вами не соскучишься! – рассмеялся Росс и, потянув Блейз в сторону кустов, снова вывел ее на дорожку.
Глава 6
– Вы нервничаете?
– Нет.
– А почему у вас дрожат руки?
– Может, я страдаю параличным дрожанием?
Блейз с невозмутимым видом встретила взгляд Росса.
– Вы храбрая девочка, мисс Блейз Фламбо, – усмехнулся маркиз.
Сидя в фаэтоне, Блейз через плечо Росса смотрела на Ньюмаркет-Хит. Трек «Миля Роли» лежал за полем, на одном конце трека были установлены трибуны для зрителей, и по случаю дня конных состязаний наверху развевался флаг «Жокей-клуба». Даже с такого расстояния Блейз были видны толпы народа, собравшегося на открытие сезона.
– В этом наряде вы похожи на Руни. – Росс заглянул в свою кожаную сумку. – Я бы ни за что не узнал вас, если бы встретил на улице.
На Блейз была обычная жокейская форма: шелковая куртка для верховой езды цветов Кэмпбеллов – зеленый, черный, синий – и тех же цветов кепка, под которую она спрятала свои рыжие волосы, бриджи и легкие сапоги для верховой езды. У нее на шее болтались защитные очки, кожаные перчатки без пальцев скрывали женские руки, а повязка, стягивавшая груди, мешала дышать. Под бриджами и курткой на ней было бледно-желтое платье, оно немного ограничивало движения, а в случае падения не защитило бы ее от ушибов.
Росс достал из сумки небольшой пакет с Вонючкой Билли, привязанный к кожаному шнурку, и поднял его над головой Блейз.
– Извините за мое прикосновение.
Росс засунул пакетик и шнурок ей под куртку.
– Он воняет хуже покойника, – недовольно проворчала Блейз. – Пег вместо того, чтобы бежать, будет чихать.
Росс сунул палец в другой пакет и размазал грязь у нее по скулам.
– Любой, кто увидит грязь, примет вас за Руни.
– Вы все предусмотрели. Я восхищена вашей изобретательностью.
– Не забудьте прибавить скорость перед Оврагом Дьявола и не ходите по-девичьи, – наставлял ее Росс.
– Что вы имеете в виду?
– Не вертите задом.
– Я и не верчу.
Блейз зарделась.
– Жокеи ходят гордо и никогда не краснеют.
– Гордо ходят только жокеи?
– Невысокие люди тоже ходят гордо на публике, чтобы компенсировать недостаток роста.
– А вот и Руни, – сказала Блейз, взглянув через плечо Росса.
Оба выпрыгнули из фаэтона, и Блейз с восхищением смотрела, как Руни приближается к ним – жокей выглядел точь-в-точь как она.
– Я сказал ребятам, что мне нужно пописать, – сообщил Руни, передавая ей кнут. – Вы не передумали?
– Увидимся на дорожке.
Блейз одарила их небрежно-развязной улыбкой и уверенной походкой зашагала прочь.
– Черт, она все-таки вертит задом, – проворчал Росс.
Чем ближе Блейз подходила к зрителям, тем громче становилась какофония звуков, наполнявших ее уши. Она прошла мимо группы грубо одетых мужчин, развлекавшихся петушиными боями и игрой в кости. От страдальческих криков птиц и невыполнимого желания спасти их у нее сжалось сердце. Она, несомненно, не в состоянии спасти всех животных, но зато может поговорить с отцом о том, чтобы убедить «Жокей-клуб» запретить все жестокие развлечения между заездами.
– Эй, Руни, – крикнул жокей Стэнли, – как пописал?
– От тебя воняет дальше некуда, – добавил жокей Макартура. – Ты что, искупался в моче?
– Оставьте пьяницу в покое, он у его светлости скачет на упрямой кобыле, – фыркнул жокей Инверари, вызвав у остальных смех.
В Блейз вселился бесенок, и она, не останавливаясь, подняла руку вверх и на ходу показала им средний палец. Позади нее раздались вполне определенно различимые звуки борьбы, и чей-то голос предупредил:
– Если поедешь за ним, твоя лошадь тебя сбросит.
Бедный Руни! Она должна предупредить его, что эти трое замышляют против него недоброе, но они зауважают Руни, когда он и упрямая кобыла завоюют «Тройную корону».
Бендера и Пегги Блейз нашла на дальнем конце паддока. Подняв руку, она поприветствовала тренера и остановилась перед кобылой.
«Милая Пег».
«Моя любовь».
«Пег бежит?»
«Бегу, бегу, бегу».
– Вы уверены, что хотите это сделать? – спросил Бендер, оглядываясь на других тренеров и жокеев. – Еще не поздно передумать.
Блейз улыбнулась на удивление спокойно, несмотря на приближение ответственного момента.
– Встретимся в кругу победителей.
– Руни?
Блейз обернулась и увидела мальчик – конюха, который протягивал ей стопку, и, взяв ее у него из руки, одним глотком выпила виски. Жидкость проложила обжигающую дорожку к ней в желудок, заставив ее кашлянуть и перевести дух.
– Не в то горло пошло, – пояснил Бендер мальчику.
Прозвонил колокол.
Бендер помог Блейз сесть на Пегги, и она отдала ему кнут. Потом тренер сел верхом на свою лошадь, и они вместе последовали за вереницей жокеев и провожатых к треку.
При появлении первых лошадей толпа загудела в предвкушении. Лошади парами шли парадом по треку к стартовой линии, словно животные, направляющиеся к Ноеву ковчегу.
– Удачи, – пожелал Бендер и свернул в сторону, оставив Блейз и Пегги одних.
Блейз подвела Пегги к ее позиции на стартовой линии и, низко пригнувшись к лошади, не сводила глаз с распорядителя, державшего флаг. Наконец флаг опустился.
«Беги, Пег».
«Бегу, бегу, бегу…»
«Что же я натворил?» – переживал Росс, стоя на дорожке за финишной чертой. Он хотел, чтобы Блейз победила, но еще больше хотел, чтобы она не пострадала. Никто не знал лучше, чем он, что скачки могут привести к неожиданному, а то и фатальному исходу. Некоторые жокеи славились своими недобросовестными приемами и ради победы были готовы на любую подлость.
– Они стартовали.
Руни сидел на толстой ветке дерева с биноклем в руке.
– Описывай скачку, – приказал Росс.
– Она чисто ушла со старта, – доложил ему Руни. – Пег седьмая, но продвигается вперед. Господи Иисусе!
– Что случилось?
– Пег летит. Она шестая, уже пятая. О нет!..
– Я убью тебя, парень!
– Лошади Макартура и Уэйкфилда организовали дырку, чтобы заблокировать Пег, – крикнул Руни. – Ага, Пег проскользнула в дырку и ускоряет ход, чтобы догнать последних двух, оставшихся впереди нее. О-о, дьявол!
– Руни?!
– Жокеи Инверари и Стэнли мешают ей, – доложил Руни и рассмеялся. – Наша девочка протиснулась в дырку, едва не сбросив этих двоих с их лошадей. Она полностью свободна и набирает скорость. Оторвалась на пять корпусов. На десять, на пятнадцать, на двадцать… Будь я проклят! – заорал жокей от восторга и спрыгнул с ветки. – Она сделала это!
Стук копыт приближался.
– Приготовься! – приказал Росс жокею.
– Пег победила! – крикнула Блейз, появившись с Пегги на дорожке.
– У нас нет времени на аплодисменты.
Росс стащил ее с лошади и, сняв ее защитные очки, бросил их Руни, затем подсадил его на лошадь.
Повесив очки себе на шею, Руни поскакал по дорожке к полю.
– Отец будет искать вас, – сказал Росс, помогая Блейз снять жокейский костюм. – Не забудьте о Вонючке Билли. – Взяв мокрую тряпку, Росс стер с ее лица грязь, водрузил ей на голову широкополую шляпу, а плечи укутал шалью. – Держите шаль запахнутой, не нужно, чтобы кто-то обратил внимание на ваши плоские сиськи, – хмыкнул Росс, заставив Блейз покраснеть.
Усадив ее в фаэтон и усевшись рядом с ней, он улыбнулся.
– Поздравляю, милая. Вы совершили невозможное.
– Мы совершили невозможное, – поправила его Блейз.
– Мне нравится, как прозвучало это «мы», – подмигнул ей Росс.
Подъехав к трибунам, Росс выпрыгнул из фаэтона и, бросив монету мальчику-дежурному, распорядился:
– Позаботься о моих лошадях.
Взяв Блейз за руку, он повел ее через толпу к кругу победителей.
– Где моя дочь? – спрашивал герцог Инверари. – Владелица кобылы Блейз.
Отец Блейз стоял по одну сторону от Пегги, Бобби Бендер по другую, а Руни сидел верхом на кобыле.
– Вперед, милая, – сказал Росс.
– Вы тоже должны пойти.
Росс улыбнулся. Его дела с Блейз успешно продвигаются, вскоре угроза в лице Ликоса Казанова превратится в воспоминание. Впрочем, Росс и не сомневался, что возьмет верх над князем.
– Ну вот и моя дочь! – Герцог Инверари обнял Блейз за плечи и, пожимая руку маркизу, добавил: – Вы и Бендер сотворили чудо.
– Блейз заслуживает похвалы, – сказал Росс.
– Похвалу получают тренеры и жокеи, – отозвался герцог, – а владелец получает деньги. Твои родители сегодня вечером обедают в Инверари-Хаусе. Приходи, мы все вместе отпразднуем.
– Прошу вас, присоединяйтесь к празднику!
Блейз с сияющей улыбкой коснулась его руки.
– Буду счастлив праздновать вместе с вами, – усмехнулся Росс.
Этот обед будет праздником или открытым военным сражением? Обед с герцогиней Килчурн означал, что Блейз нужно проявить себя с лучшей стороны. Селеста Макартур излучала враждебность и не заботилась о том, чтобы скрыть свою неприязнь. Эта женщина обладала смертельным взглядом василиска.
Блейз в последний раз придирчиво оглядела в большом зеркале свой наряд – голубоватое шелковое платье со скромным вырезом, с короткими пышными рукавами и отделанным оборками подолом.
Ее мачеха утверждала, что нежные цвета создают великолепный фон для ее огненных волос, а черное и белое делают их просто вызывающими.
Решив, что ей нужны украшения, Блейз подошла к комоду и, выдвинув ящик, достала принадлежавшие ее матери заколку для волос в виде бабочки и парный ей браслет, украшенные драгоценными камнями. Она догадывалась, что герцогиня Килчурн знала и не любила Габриэль Фламбо, и Блейз тянуло выставить напоказ украшения матери.
Праздник или сражение? Блейз была готова и к тому, и к другому. Ее победа в скачке успокоила ее тревоги, позволила ей почувствовать себя неуязвимой, и Блейз почти с нетерпением ждала стычки с герцогиней Макартур.
Правда, Блейз предпочла бы праздновать в узком кругу. Росс, Руни, Бендер и Пегги заслужили почет и были более приветливы, чем ведьма.
У Блейз еще оставалось несколько минут, и она, отсрочив предстоящую грозу, села в кресло перед камином, чтобы попрактиковаться в общении с лошадью на расстоянии.
Закрыв глаза, Блейз расслабилась и несколько раз глубоко вздохнула, представляя себе, как смотрит в глаза своей кобыле.
«Милая Пег…»
Ответа нет.
«Милая Пег…»
Ответа нет.
«Милая Пег…»
«Моя любовь…»
Блейз быстро открыла глаза. Неужели она просто представила себе ответ?
«Милая Пег. Милая Пег. Милая Пег…» «Моя любовь. Моя любовь. Моя любовь…» Засмеявшись, Блейз вскочила с кресла и крикнула:
– Паддлз, я…
Спальня была пуста, в обеденный час мастиф предпочитал кухню.
Окрыленная своим успехом, Блейз, кружась в вальсе, направилась к двери. Ей не терпелось поделиться радостью с маркизом, но, взявшись за ручку двери, она замерла – из глубины сознания всплыли сомнения. Следует ли рассказать правду маркизу или повременить?
Одно общение не означает успех. Ей нужно еще попрактиковаться, и маркиз настаивает, чтобы в «Первых весенних скачках», которые состоятся через три недели, на Пегги скакал Руни.
Блейз решила промолчать и продолжать практиковаться. До следующих скачек еще шесть недель, и во «Вторых весенних скачках» на Пегги будет скакать она.
Приняв такое решение, Блейз вышла из спальни, прошла по коридору к парадной лестнице и на площадке второго этажа столкнулась с маркизом.
В темно-синих, как полночь, безупречно сидевших на нем сюртуке и брюках Макартур являл собой образец изысканности.
– Ваша красота затмевает блеск этих драгоценных бабочек, – сказал Росс, наклоняясь к ее руке.
– Вы величайший льстец, милорд, – лукаво улыбнулась она.
– Вы хотите сказать, сообщник по преступлению, – подмигнул ей Росс. – А где ваша собака?
– Во время обеда Паддлз вертится в кухне.
Маркиз улыбнулся:
– Я задержался, потому что изо всех сил старался оттянуть встречу с Селестой.
– Я тоже.
– Может быть, выступим против старой ведьмы единым фронтом? – спросил Росс, предложив Блейз руку.
– Наше появление вместе может рассердить вашу мачеху, – ответила Блейз, кладя руку на изгиб его локтя, и они вместе пошли по коридору.
– Я считаю это дополнительным преимуществом.
– Вы правы.
– Обед может оказаться увлекательным.
– Забудьте о развлечении, – охладила его Блейз. – Вы будете держать ведьму, пока я буду протыкать ее сердце.
– Вы чересчур кровожадны, – усмехнулся Росс, – но это достойно восхищения.
Блейз и Росс рука об руку вошли в гостиную и по персидскому ковру прошли к белому мраморному камину, перед которым сидели две пожилые пары, потягивая херес.
– Идет команда победителей, – провозгласил герцог Инверари.
– Они действительно отличная команда, – поддержала его герцогиня Инверари. – Не так ли, Селеста?
Ну и ну! Ее мачеха бросила ведьме наживку… Блейз посмотрела на обеих герцогинь, буквально усыпанных бриллиантами.
– Смотреть больно, глаза слепит, – шепнула она маркизу.
– Хорошо еще, что они не надели свои меха, – хмыкнул Росс, и хриплый звук его голоса и аромат горного вереска отправили в полет бабочек в животе Блейз, – иначе вы заставили бы меня копать могилы.
Усмехнувшись, Блейз отметила совершенно непохожие настроения их родителей. Отцы выглядели довольными, ее мачеха сияла от радости, но взгляд герцогини Килчурн явно был полон недовольства.
– Поздравляю, дорогая.
Герцог Килчурн встал и склонился к руке Блейз, а белокурая герцогиня Килчурн натянуто улыбнулась ей.
– Благодарю вас, ваша светлость, но это заслуга вашего сына, – отозвалась Блейз. – Без его опыта Пегги не смогла бы победить.
– Называйте нас Джеймс и Селеста. Хорошая работа, сын, – сказал герцог, взглянув на Росса, и обратился к ее отцу: – Блейз точная копия Беделии.
– Боюсь, нам придется весь вечер слушать истории о святой Беделии, – вздохнула герцогиня Селеста.
– Мне никогда не надоедает слушать о приключениях Беделии, – возразила Роксанна Кэмпбелл.
– Блейз, не хочешь ли немного хереса? – спросил у нее отец, передавая Россу бокал с вином.
– И выигрыш «Крейвена» не изменит моего отвращения к спиртному, – отказалась она.
– А где ваши остальные приемные дочери? – полюбопытствовала Селеста.
– Рейвен и Александр обедают с его дедушкой, герцогом Эссексом, а Блисс, Серена и София – со своими замужними сестрами, которые в прошлом году вышли замуж за князей Казаковых, – ответила мачеха Блейз.
– Вы устроили им хорошие партии, – признала Селеста. – Два князя и будущий герцог.
– Мне хочется, чтобы все были так же счастливы в браке, как я, – сказала герцогиня Инверари. – Я слышала, что в этом году, возможно, приедут еще несколько князей Казаковых. Только князья Ликос и Гантер Казаковы видели годовалого сына князя Драко и княгини Катерины. Драко старший из двенадцати детей, как вы знаете.
– Их сын родился меньше чем через девять месяцев после свадьбы, – неодобрительно заметила герцогиня Килчурн.
– Что ж, все хорошо, что хорошо кончается, – улыбнулась ей Роксанна Кэмпбелл, на щеках ее обозначились ямочки.
– Дорогая, – вмешался в их разговор герцог Инверари, – уверен, что первым это сказал Шекспир.
– Даже величайший поэт не мог бы устроить два брака из десяти в течение одного и того же года.
– Какие необычные заколка для волос и браслет с бабочками, – сказала Селеста, обращаясь к Блейз. – Это произведение княгини Катерины?
– Бабочки принадлежали моей матери.
Блейз жестом указала на портрет Габриэль Фламбо.
– Понимаю.
Герцогиня Килчурн нахмурилась, на лице ее отразилось неодобрение.
Блейз сжала кулаки, с трудом сдерживаясь, чтобы не наброситься на эту женщину.
– Габриэль Фламбо была красавицей, – нарушила неловкое молчание герцогиня Инверари. – О, Тинкер уже приглашает нас к обеду.
Герцогиня Инверари, спускаясь с лестницы, провожала вниз в столовую герцога Килчурна, герцог Инверари составил пару жене друга, а Росс и Блейз медленно шли следом за ними.
– Моя мачеха явно не симпатизирует вашей, – шепнула Блейз, обращаясь к Россу.
– Селесту никто не любит, только ее дети.
– Ваш отец должен любить ее.
– Селеста не может сравниться с моей матерью, и я подозреваю, что отец втайне сожалеет о своем выборе.
Герцог и герцогиня Инверари заняли свои обычные места во главе стола, по обе стороны от них сели герцог Килчурн и его сын, а герцогиня Килчурн – напротив Блейз.
Тинкер, стоя у буфета, следил за слугами, а потом дворецкий напил вино всем, кроме Блейз.
Подали первую перемену – томатный суп, заправленный сливками и рубленой зеленью. Ни мяса, ни рыбы, ни птицы – обрадовалась Блейз.
– Мои поздравления Блейз, которая верила в свою лошадь, в то время как остальные не верили, – провозгласил ее отец, подняв бокал.
Остальные тоже подняли бокалы, и Блейз, взяв бокал с лимонадом, отсалютовала маркизу.
– Вам не нравится вино? – спросила ее герцогиня Килчурн.
– Я не люблю спиртное, Селеста.
Блейз улыбнулась герцогу Килчурну, который предложил ей называть их с женой по именам, однако его жене не особенно понравилась такая фамильярность.
– Если вы собираетесь вращаться в обществе, вам необходимо привить себе вкус к шампанскому, – обратилась к ней герцогиня Килчурн.
– Общество примет меня такой, какая я есть, – возразила ей Блейз, поднося ко рту ложку с супом, – я не собираюсь меняться в угоду другим.
– У моей дорогой Блейз на все своя точка зрения, – вмешалась Роксанна Кэмпбелл.
– Девушка подражает вам.
– Хотелось бы так думать!
Ее мачеха улыбнулась.
Когда они покончили с супом и лакеи убрали тарелки, Тинкер сделал знак двум другим слугам подавать вторую перемену.
Блейз надеялась, что в вечернем меню не присутствует утка, а если это не так, Блейз молилась, чтобы мать не была таким же обсасывателем костей, как сын, хотя интуиция подсказывала ей, что сын перенял эту отвратительную привычку у своей матери.
На столе появились запеченная дуврская камбала, спаржа, украшенная огурцами, и шляпки грибов, тушенные в масле.
– Спасибо, – поблагодарила Блейз дворецкого, который поставил перед ней тарелку без рыбы.
– Очень рад за вас, мисс Блейз, – заговорщически улыбнулся ей Тинкер.
– Вы сегодня играли на скачках?
– Играл, и моя вера в ваши способности была щедро вознаграждена.
– Я тоже заработала небольшое состояние, – улыбнулась Блейз Тинкеру.
– Если вы собираетесь вращаться в обществе, не разговаривайте со слугами, – заметила ей Селеста Макартур. – Это неприлично.
– В этом имении мы все разговариваем с нашими работниками, – сообщила ей герцогиня Инверари, – а Тинкера считаем членом семьи.
– Весьма великодушно. Вы не любите рыбу? – обратилась Селеста к Блейз.
– Блейз питается овощами, фруктами и крупами, – ответил ей Росс. – От мяса, рыбы и птицы у нее появляется крапивница.
– Джентльмены не женятся на слишком разборчивых женщинах, – продолжала Селеста Макартур, не обращая внимания на пасынка.
– Росс, расскажи нам, как ты переломил боязнь Пегги? – кашлянув, изменил тему разговора герцог Инверари.
– Простите, ваша светлость, но это наш секрет, – Росс лукаво улыбнулся Блейз.
– У Чадуика на этой неделе заканчивается траур, – сказала Селеста герцогине Инверари, – и я надеюсь, вы включите его в число участников бала «Жокей-клуба». Дирк и он владеют несколькими чистокровными лошадьми.
– Конечно, Чадуик должен присутствовать, – ответила Роксанна Кэмпбелл. – Чадуик слишком красивый вдовец, чтобы долго оставаться неженатым. Мы должны найти ему наследницу.
Не имея понятия, о ком говорят женщины, Блейз вопросительно посмотрела на маркиза.
– Сквайр Чадуик Симмонс – сын Селесты и сводный брат Дирка, – объяснил Росс, протянув руку к бокалу с вином.
Сколько же раз умудрилась Селеста побывать замужем? Блейз сомневалась, что ее мачехе хотелось, чтобы в эту дверь вошел простой сквайр. Но с другой стороны, Чадуик все же пасынок герцога Килчурна.
Слуги принесли жареное мясо с хрустящим зажаренным картофелем и хреном, а Тинкер поставил перед Блейз тушеные овощи и фасолевый пирог.
Взглянув через стол, Блейз увидела, что герцогиня Килчурн наблюдает за ней с ненавистью в зеленых глазах, и в ответ улыбнулась ей своей самой безмятежной, приводящей в бешенство улыбкой.
– Папа, эти жестокие развлечения между заездами постыдны. Не можешь ли ты убедить «Жокей-клуб» запретить петушиные бои?
– Твоя дочь говорит как Беделия, – улыбнулся герцог Килчурн. – Беделия осуждала игру в кости и во всякую всячину.
– По-моему, уже начинаются истории о Беделии, – закатила глаза Селеста.
– Петушиные бои не дают хулиганам устраивать беспорядки.
Герцог Инверари мягко улыбнулся дочери.
– Проблему можно решить, если добавить еще заезды и сделать короче перерывы между ними, – сказала Блейз. – И владельцы получат больше денег, если скачек будет больше.
– Замечательная идея, – поддержал ее герцог Килчурн. – «Клубу» давно следовало додуматься до этого.
– Мы выдвинем эту идею на следующем заседании, – кивнул другу герцог Магнус.
– Папа, у тебя в штате есть плотники?
– А почему ты спрашиваешь?
– Мне нужно сделать повозку, чтобы перевозить Пегги в Эпсом-Дауне и в Донкастер, – ответила Блейз. – Так Пег прибудет менее усталой, чем другие лошади.
– Тебя опьяняет сегодняшний успех, – с улыбкой на губах сказал ей отец. – Мы всегда просто перегоняли лошадей с одного трека на другой.
– Всегда не означает вечно, – возразила ему Блейз.
– Вы одобряете то, что у нее есть собственная лошадь? – спросила герцогиня Килчурн, глядя через стол на мачеху Блейз.
– Не вижу ничего плохого в ее увлечении, – ответила Роксанна Кэмпбелл.
Мачеха защищает ее? Чудеса, да и только!
– Сделать повозку – прекрасная идея, – признал Росс. – Я приму участие в ее осуществлении.
– Лошадям может потребоваться специальная подготовка, чтобы они научились заходить на повозку и сходить с нее, – сказал Магнус Кэмпбелл, – но, пожалуй, из этой идеи может что-то получиться.
– Папа…
– Что теперь?
Отец строго посмотрел на нее.
– Когда Юнона может отправиться на случку?
Блейз услышала, что у герцогини Килчурн остановилось дыхание, а Росс и его отец хмыкнули.
– Блейз, дорогая, эту специфическую тему не обязательно обсуждать за обеденным столом, – сказала ей мачеха.
– Простите, – извинилась Блейз перед гостями и снова обратилась к отцу: – Папа…
– Ты мне не веришь? – отозвался ее отец.
– Я тебе верю, но это бизнес, – ответила она.
– Деловые вопросы обсуждают в кабинете.
В голосе ее мачехи зазвучали предостерегающие нотки.
– Папа!.. – повторила Блейз, не обращая внимания на мачеху.
– Как и было обещано, Юнона посетит конюшню через пару дней, – ответил герцог Инверари, положив вилку на тарелку.
– Спасибо, папа. – Блейз довольно долго молчала, а потом добавила, прочистив горло: – Владелец обычно присутствует при… при… при том, что происходит.
У герцогини Килчурн снова перехватило дыхание, и на сей раз у герцогини Инверари тоже.
– Ты не будешь присутствовать, – тоном, не терпящим возражений, заявил ей отец. – Девушкам это ни к чему.
– Я выступлю в качестве свидетеля, – с трудом сдержав смех, вызвался Росс.
– Хорошо, – неохотно согласилась Блейз, – меня будет представлять маркиз.
– Вместо того чтобы пойти в гостиную, мы навестим Пегги, – предложил Росс, наклонившись к ней.
Взглянув на Росса, Блейз кивнула. Она готова была согласиться почти на все, лишь бы избежать убийственного взгляда Селесты Макартур и недовольства мачехи.
По окончании обеда обе старшие пары направились в гостиную, и когда все поднялись по лестнице, Росс предложил:
– Давайте возьмем на прогулку вашу собаку.
– Я позову Паддлза.
– Пошлите слугу.
– Не глупите.
Блейз закрыла глаза и мысленно представила себе мастифа. «Паддлз, иди в холл».
– Он будет здесь через мгновение, – сказала Блейз.
Росс услышал, как вниз по лестнице затопали лапы, а затем появился и сам пес.
– Вы общаетесь на большом расстоянии, – почти с благоговейным ужасом сказал Росс.
– Ну да.
– А почему не получается с Пегги?
– Я знаю Паддлза дольше, чем Пегги, – пожала плечами Блейз, слегка порозовев.
Она лжет…
Некоторое время Росс смотрел на нее, заставляя девушку все сильнее краснеть. Ей-богу, ее легче читать, чем открытую книгу. Девушка краснела, когда лгала или слышала что-то, касающееся секса.
Зачем Блейз лгать? Она должна знать, что Руни и Пегги требуется несколько дней, если не недель, совместных тренировок. В ближайшие дни он притворится, будто верит ей, решил Росс. Ведь до следующей скачки еще целых три недели.
– Сегодня луна полная, так что фонарь нам не нужен, – сказал Росс, провожая Блейз к двери. – Паддлз у вас давно?
– Уже несколько лет.
Они вышли в мягкий апрельский вечер и направились к конюшням. Ночь словно одеялом окутывала их, но узкие лучи лунного света указывали им дорогу. Вокруг стояла абсолютная тишина, если не считать раздававшегося неподалеку уханья филина, готового к своей ночной охоте.
– Завтра команда развалится, если у вас нет связи с кобылой, – заговорил Росс.
– Я сообщу вам, как только смогу общаться с Пег.
Росс не мог как следует разглядеть Блейз, но не сомневался в том, что она покраснела.
– Расскажите мне о своей мачехе, – попросила Блейз.
– Селеста Чадуик – дочь священника, она вышла замуж за богатого коммерсанта. – Росс понимал, что Блейз специально изменила тему, не желая говорить об общении на расстоянии. – У нее от коммерсанта Симмонса есть сын, сквайр Чадуик Симмонс. Когда коммерсант умер…
– Кто его убил? – перебила Блейз Росса.
– У него остановилось дыхание, – ответил он. – Потом Селеста вышла замуж за графа Бостона и родила ему двоих детей – Дирка и Аманду.
– Полагаю, у графа тоже остановилось дыхание?
Росс усмехнулся и продолжил:
– Селеста стала приятельницей – я не скажу, что настоящей подругой – моей матери, а когда мать умерла, вышла замуж за моего отца и стала герцогиней.
– Будучи незнатного происхождения, Селеста добилась высокого положения в обществе. Вы знакомы со сквайром Чадуиком Симмонсом?
– Чад производит впечатление достойного человека, – ответил Росс. – Его жена и ребенок умерли во время родов.
– Печально. – Блейз помолчала. – Вашему отцу следует быть осторожным, ведь Селеста похоронила двух мужей.
– Она не причинит вреда отцу. Титул, земли и деньги унаследую я, а если я умру, унаследует мой ближайший родственник, герцог Инверари.
Их разговор прервал отдаленный звук голосов, необычный для такого часа. Чем ближе они подходили к конюшне, тем громче становились голоса.
– Конюхи празднуют победу Пег, не так ли?
– Они пошли бы в город, – возразил ей Росс.
Во дворе перед конюшнями горела дюжина фонарей, и рабочие конюшен стояли несколькими небольшими группами – что-то произошло. Затем из конюшни Пегги вышел Бобби Бендер. Заметив Блейз и Росса, он направился к ним через двор, но Блейз бросилась мимо него к своей лошади, и пес, отстав от нее на два шага, добежал следом за ней.
– У нас был незваный гость, – сообщил Бендер, – но он ушел.
– Есть какие-то повреждения? – Росс вопросительно поднял брови.
– Пегги в порядке, но ее сегодняшняя убедительная победа кого-то разозлила.
– Я хочу, чтобы Пегги постоянно сторожили, – заявил Росс. – Только Руни будет ежедневно работать с Пег.
