Текст книги "Сотовый"

Автор книги: Пат (Пэт) Кадиган

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 16 страниц)

Он быстро вернулся, и его жестокое лицо было весьма неспокойно. В руке зажат телефон.

– Э… Тебе лучше взять ее, – сказал он зловеще и протянул Гриру трубку.

Гриру не понравился тон, которым это было сказано, он подумал и приложил телефон к уху.

– Что?

– У меня есть то, что вы ищете, – прорычал Райан в свой телефон, стараясь, чтобы его голос звучал как можно более злобно. «Я достал тебя, ублюдок, – добавил он про себя, – я достал тебя, благодаря любезному списку последних входящих номеров».

– Э-э-э? – произнес мужской голос.

– Да, – сказал Райан и подкрепил свои слова непечатным выражением.

Джессика услышала слабую трель телефона и поняла, что за все время ее пребывания здесь он звонил впервые. Возможно потому, что у них была всего одна линия, которую занимала Джессика почти весь день. Интересно, кто и зачем может сюда звонить?

А если это Райан?

– Хорошо, – согласился голос в трубке Райана. Звучал он доброжелательно. – Что я должен для этого сделать?

Райан был настолько поражен, что нажал на тормоза «карреры» слишком сильно и чуть не потерял управление, несмотря на антиблокировочную систему.

– Что?

– Что я должен для этого сделать? – снова вежливо спросил голос на, другом конце. – Говори сейчас же!

Он узнал этот голос. Но этого не может быть – это просто невозможно. Он не мог позвонить ему. Он даже не знал его номера. Он даже не знал, что у парня есть телефон…

– Постойте, кому я звоню? – осторожно спросил Райан.

– Вы позвонили на платный таксофон! Я теряю с вами время! – кричал вьетнамский карикатурист на пирсе. – Мне нужно картины рисовать!

«Бог ты мой», – подумал Райан, пораженный: как этот парень «дайте-я-вас-нарисую» мог ответить на его звонок? Он слышал грохот катающихся скейтбордов на заднем плане, и чей-то голос сказал:

– Чувак, это какое-то дерьмо.

– Не это дерьмо, а ты дерьмо! – рассерженно воскликнул карикатурист. – Ты полное дерьмо, пахнешь даже, как оно…

«Да, не стоило спрашивать», – думал Райан, слушая их перепалку. Внезапно ему в голову пришла новая мысль.

«Чад, – понял он, охваченный смятением, – это был Чад».

Старый добрый Чад сделал последний входящий звонок, и сделал он его с пирса в Санта Монике.

Чад. Не Джессика, но старый добрый Чад.

Глава восемнадцатая

– Ты говорил, что у тебя все под контролем!

Грир закипел, услышав Джека Таннера в телефоне. Черт возьми, его голос скрипел, как у дебила, которого скрутил приступ диареи.

– Так и есть, – подтвердил он.

– Неужели? – резко спросил его Таннер. – Может, хочешь спросить у Бейбек об этом?

Грир ка секунду прикрыл таза. Звонит чертов Таннер по каким-то пустякам. Когда все это закончится, он снесет его тупую башку и будет пинать ее по дороге, пока ее куски не вотрутся В пыль.

– Я слышал о полицейском. Она уже справилась с этой проблемой.

– Да? Она справилась с этой проблемой до того или после того, как ее убили?

Гриру пришлось повторить это дважды про себя прежде, чем он понял, что расслышал Таннера правильно.

– Что?

– Она мертва, – рыкнул Таннер.

Дерьмо! Грир снова зажмурился, не в силах произнести ни слова.

– Полицейский расследовал исчезновение Джессики Мартин, – продолжил Таннер, – сказал что-то про паренька, который подкинул ему эту информацию.

«Паренек». Мозг Грира соединил мозаику воедино. Именно он был в банке. А перед этим загадочный пистолет, возникший в кармане у Дизона в аэропорту. В этом тоже был замешан паренек. Черт побери, долго еще он будет перебегать им дорогу?

– Я думаю, мы должны от него избавиться, – решил Грир. – Он слишком много знает.

– Муни не знает его! – кипятился Таннер. – Теперь мне придется заниматься этим делом!

На том конце провода раздались гудки. «Это плохо», – подумал Грир и положил мобильник в карман. Его взгляд упал на Дизона, и по тому было видно, что он слышал весь разговор. Это тоже ни к чему, но Дизон умел держать язык за зубами в нужные моменты. Сделав ему знак следовать за собой, Грир двинулся наверх.

Сердце Джессики переполняли страх и надежда. Не успела она всерьез задуматься о том, вдруг и на самом деле звонил Райан, парень на крыльце докурил свою сигарету и вошел в дом.

В тот миг Джессика вынырнула из-за угла и снова вскочила на ведро и прислонилась лицом к грязному окну.

– Малыш, слушай меня внимательно. Я хочу, чтобы ты отошел назад, – она сложила руки чашечкой и прислонила их к стеклу, пытаясь разглядеть внутри гаража что-нибудь, что могло бы защитить его. – Подойди к большому шкафу в углу комнаты и спрячься за него…

– Нет, не бросай меня! – в страхе закричал Рикки. – Не бросай меня!

Ужас в его голосе был больнее любых побоев, которые она испытала.

– Милый, я не брошу тебя, – сказала она, стараясь, чтобы ее голос не дрожал. – Я вытащу тебя оттуда.

Ее сына это не успокоило.

– Куда ты уходишь?

– Я только отлучусь на секундочку, и очень скоро мы будем дома, – сказала она ему. – Но сначала сделай это. Давай, иди. ИДИ!

Было мгновение, когда казалось, что ей не удастся заставить его сделать это. Но он лишь кивнул и побежал к шкафу.

«Хороший мальчик», – устало думала она, двигаясь к «кайману». Они должны выбраться отсюда.

– Возвращайся в банк и достань видеозапись с этим типом, – сказал Грир Дизону, когда они добрались до верха. – Проверь каждый кадр и найди хотя бы один, чтобы мы могли идентифицировать этого засранца.

Дизон хрюкнул в знак согласия и хотел было сказать что-то про возможность достать из хранилища видеозаписи банка, когда они открыли дверь и вошли на чердак.

Едва Джессика запрыгнула в машину и провела рукой по замку зажигания, она поняла, нет ключей. Как в лихорадке, обыскала сиденья, выкинула все из бардачка и перерыла бумаги и другие мелкие предметы, которые там были. Ключи не показывались. О господи, должно быть, один из этих бандитов унес их с собой!

В течение нескольких минут Грир мог лишь стоять рядом с Дизоном и смотреть.

Тяжелый запах крови был сильным и гнетущим; настолько сильным, что даже у Грира слегка подогнулись колени, когда он вдохнул его. В теле, валяющемся на полу, он узнал Мэд Дога и тут же оглянулся в поисках Джессики Мартин. Ее тело должно лежать где-то неподалеку, потому как такое количество жидкости не могло вытечь из одного Мэд Дога. Ее здесь было слишком много, чересчур даже для такого большого ублюдка, как Мэд Дог. Тел должно быть больше. Два тела – Мэд Дога и сучки Мартина: они, должно быть, убили друг друга, потому что эта избалованная маленькая сучка уж никак не могла завалить Дога и оставить его помирать в луже собственной крови.

Но единственное, что он увидел, были останки разбитого телефона с оборванным кабелем. Который недавно выдернули из стены. «И который он разнес своей кувалдой», – понял Грир. Что бы ни сделал Мэд Дог, он сделал это слишком поздно.

Небольшая подставка для монет появилась будто из небытия. В ней беззаботно лежала связка. Вот они, здесь! Где им еще быть?

С криком облегчения она схватила их, выбрала нужный и вставила его в замок зажигания.

– Мать твою… – сказал Дизон, когда снаружи у дома ожил и взревел «порше-кайман». Грир уже несся по лестнице вниз.

«Ремни безопасности», – подумала Джессика и, не замечая, что нервно посмеивается, взяла курс на большую гаражную дверь домика. И, пожалуйста, никаких подушек безопасности. Перед самым столкновением, ее смех неожиданно прекратился, на его месте осталось лишь беспокойство о Рикки: «Малыш, пожалуйста, отойди подальше».

Потом все потемнело, она услышал треск древесины, скрежет металла и звон стекла. Ее отбросило назад, и она инстинктивно подняла руку, защищая лицо.

Но ничего не полетело в нее сквозь лобовое стекло: оно даже не разбилось. От двери гаража ничего не осталось. Она отстегнула ремни и попыталась открыть дверцу, но не смогла – та оказалась заблокирована обломками. Но стекло рядом с водителем по-прежнему работало, она опустила его и высунула голову.

– Иди сюда, детка! – крикнула она.

Рикки побежал к ней – прямо к ней, а не к пассажирской двери, но это было нормально. Она просто схватила и затащила его в салон через свое окно и кинула на заднее сидение. Несмотря на неестественно грубое отношение, мальчик не пикнул и даже пристегнул ремень без какого-либо напоминания.

Она по привычке посмотрела в зеркало заднего вида, когда включила заднюю передачу и уже собиралась надавить на газ. В зеркало увидела двух уродов, находящихся рядом с ее бампером.

«Бип, бип, ребята», – зло подумала она. Она почувствовала мстительное ощущение триумфа, когда нажала на акселератор.

Она успела увидеть, как они разлетелись в разные стороны, когда «кайман» выпрыгнул из гаража, как снаряд из пушки. Улыбка на ее лице становилась все шире и шире, когда «кайман» резко остановился. Она изо всех сил сжала руль и, врубив передачу, помчалась вперед.

– Мы сделали это! У нас получилось! – радовался Рикки, когда они выехали на подъездную дорогу, ведущую к свободе.

«Конечно, малыш», – думала Джессика. Она уже открыла рот, чтобы высказаться вовсю по этому поводу, а может, просто радостно зарычать, как самка медведя гризли, которой удалось уберечь своего детеныша от беды.

Он вышел на дорогу из-за чертового фургона метров за десять перед ней. И с собой он тащил Крэга, который выглядел еще хуже, чем когда они расставались. Несмотря на то что ее муж не мог стоять на ногах, подонок спокойно удерживал его одной рукой. Он даже не смотрел на Крэга. Он глядел прямо на нее, он не целился, не грозил – просто смотрел, держа пистолет у головы ее мужа.

Джессике показалось, что ее сердце остановилось вместе с «кайманом», когда она надавила на тормоза. В трех метрах впереди Крэг поднял голову, посмотрел ей в глаза и одними губами прошептал: «Поезжай, Джесс».

Но она не могла пошевелиться, не могла отрицательно покачать головой. Такое она не смогла бы совершить никогда, даже чтобы спасти себя и Рикки.

Мгновение спустя ожил Крэг. Он бросился всем телом на парня с пистолетом и откинул его в сторону.

– Уходи! – закричал он на нее. – Уезжай! Давай!

«Даже слезы замерли в уголках глаз», – подумала она, по-прежнему сидя недвижимо за рулем «каймана». Как только он мог представить, что она сможет оставить его умирать? Она скорее отрастила бы себе крылья и улетела, чем бросила бы его одного.

Человек с пистолетом был уже рядом с ним, он ударил его по голове оружием и бросил на пыльную землю. Теперь слезы покатились по ее лицу и она вновь могла двигаться. Она отстегнула свой ремень и потянулась, чтобы обнять и защитить сына, но человек уже подбежал к ней и открыл дверцу. Его пальцы схватили ее за волосы так больно, что ей показалось, что заживо снимают скальп. Он вытащил ее из «каймана».

– Что ты ему рассказала? – заорал он и кинул ее на землю.

– Ничего! – вскрикнула она.

Джессика автоматически потянулась к руке, держащей ее за волосы, но он резко встряхнул ее и опустил на колени.

– Лживая сука! – заревел ей в лицо. – Кто был этот парень в банке?

Он еще грубее дернул ее за волосы, и она закричала от ужаса и боли, охвативших ее. Неподалеку плакал Рикки, умолявший не бить его мамочку.

Это только подзадорило ублюдка: он продолжил издеваться над Джессикой, дергая ее как марионетку. Когда он наконец остановился, Джессика почувствовала, как холодный металл пистолета прижался к ее черепу так сильно, что сейчас его проломит.

Она зажмурилась, повторяя в уме всего лишь одну фразу: «Прости меня, Рикки, прости меня, мне так жаль» и ожидая услышать последний в своей жизни звук.

Вместо этого телефон зазвонил вновь.

В этот момент весь мир замер.

Все вокруг остановилось, все звуки умерли. Все, кроме звонка этого долбаного телефона, который он положил в свой карман, перед тем, как найти Мэд Дога на грязном полу чердака.

Эта тупая, лживая, трахнутая сучка. Она, наверное, думала, какая же она умная, – сумела не только собрать телефон и вызвать помощь, но и убить Мэд Дога. Она заманила этого идиота на чердак, в надежде купить или уговорить его, предлагая ему себя или что-нибудь еще за то, чтобы он отпустил ее, и негодяй купился. Грир видел эту картину, как воочию.

И старый Мэд Дог пошел наверх – не для того, конечно, чтобы отпустить ее, а чтобы поиметь. Если бы до этого дошло дело, здоровый Мэд Дог просто растерзал бы ее.

Он еще и выдул полбутылки перед этим. И тогда бедолага растерял все остатки своей бдительности, чем очень облегчил этой суке работу.

А сейчас, когда он был готов показать этой маленькой сучке, что происходит, когда пытаешься обставить Итана Грира, хотел разнести ее учительские мозги по всему двору.

Этот сраный, мать его, телефон зазвонил.

Вечно кому-то что-то нужно. Кроме тех случаев, когда какая-то трахнутая сука решила убить одного из членов твоей группы и свалить со своим ни на что не годным ребенком. В эти моменты телефон не позвонит никогда.

Телефон звонил и звонил, все громче и громче. Это, наверняка этот ублюдок Таннер трезвонит, чтобы промычать что-нибудь еще.

Грир завелся, когда достал из кармана телефон. Он что, думает, что им тут нечего делать, что у них тут вечеринка?

– Не вовремя, Таннер, – процедил он.

– Ты явно не меня ожидал услышать, – сказал ему кто-то. Кто-то, но точно не Джек Таннер.

Голос, который услышал Грир, мог принадлежать только очень молодому, очень самоуверенному человеку с очень большим шилом в заднице.

Несколько секунд Грир не мог двигаться, не то, что говорить. Затем он убрал пистолет в кобуру и поднял вверх указательный палец, призывая Дизона к вниманию.

– Откуда у тебя этот номер? – спросил он паренька с угрозой в голосе.

Паренек противно усмехнулся.

– Знаешь, современные технологии потрясают, – сказал он. – Мой телефон запоминает пятьдесят последних входящих вызовов.

«Ему следует бросить трубку сейчас», – подумал Грир, пока он ошибочно не уверился в своем героизме.

– Что тебе нужно?

– Только женщина и ее семья, – бесцеремонно заявил паренек.

– А теперь послушай, что нужно мне, – сказал Грир, метнув взгляд на Джессику. Та неотрывно смотрела на телефон с таким выражением на лице, как будто бы он держал в руках святой Грааль, а Иисус Христос в любой момент мог вылететь из аппарата. – Ты скажешь мне, где ты сейчас находишься, или с этой семейкой случится большая бяка.

Парень снова усмехнулся.

– Извини, дружок, – проговорил он. – Так дело не пойдет.

– Да что ты говоришь? – Грир максимально приблизил трубку ко рту, чтобы засранец не упустил ни единого слова. Потом повернулся к Дизону и, указав на ребенка, сказал:

– Перережь ему горло.

К его глубочайшему изумлению, зараза на другом конце даже не дернулась.

– Что ж… Приятно было с тобой поговорить, – сказал паренек.

И повесил трубку.

Райан сидел в «каррере», откинувшись назад и закрыв лицо руками, не в силах поверить, что у него хватило твердости, чтобы сделать это. Только… что, во имя господа, он сейчас сделал? Что сделал?

Он опустил руки и посмотрел на мобильник, лежащий на пассажирском сиденье.

– Давай, – умолял он, – звони. Давай, сукин сын, звони! ЗВОНИ!

Глава девятнадцатая

В тот момент, когда он произнес последнее слово, мобильник разразился трелями. Райан чуть не подпрыгнул на месте, когда услышал его. Он дал ему пропиликать еще один раз – нужно было время, чтобы взять себя в руки. «Теперь, – говорил он себе, – этот ублюдок будет посговорчивее».

Он прочистил горло и нажал на кнопку.

– Ты подумал? – беззаботно спросил он.

– Ты играешь с огнем, парень, – прорычал в трубку Грир.

– Знаешь, козел, тебе повезло, что еще с тобой разговариваю, – вещал Райан, стараясь придать своему голосу как можно более равнодушный тон. – Так что, или ты будешь делать в точности, что я скажу, или увидишь свою пленку в вечернем выпуске новостей! Понял меня?

Тишина.

Райан тщетно пытался задержать дыхание и вслушаться, что происходит на другом конце, где по-прежнему были Джессика и ее семья. На заднем плане был такой шум, как будто телефон находился на улице.

Он услышал, как ублюдок с силой выдохнул:

– И как же ты хочешь это сделать?

Райан надеялся, что его голос не соответствует широкой улыбке, которая растягивала его лицо.

– Встретимся на пирсе в Санта Монике, – ответил он.

– Нет, – мгновенно отозвался ублюдок, – там слишком людно.

– В этом-то все и дело, тупица, – отрезал Райан.

Еще один глубокий выдох:

– Как же я тебя там узнаю?

– Об этом не беспокойся, – сказал Райан и победно поднял свой кулак в воздух. – Просто дай мне номер телефона, по которому я смогу достать тебя.

События стали меняться с такой скоростью, что Джессике показалось, что скоро она не сможет на них соответственно реагировать.

Единственное, в чем можно было не сомневаться, то, что она до сих пор жива, и Рикки пока не довелось увидеть, как мозги его матери разлетаются по всей дороге. Потому что кто-то пресек это, позвонив. Кто-то, кому это все было не по нраву. Кто-то, кого они так ненавидели, что чуть не перерезали Рикки горло.

И был ли он действительно причиной всему этому? Но она верила, что от человека, позвонившего сейчас, зависит вся ее будущая жизнь.

Ее сознание, казалось, вращалось супротив всему остальному миру, и подняться на ноги было невозможно. В конце концов они подняли ее, связали руки, как у преступника, и легкими тычками заставили двигаться.

Пришлось пройти совсем немного – до фургона, куда они ее и запихнули. Когда она была первый раз в этом потрепанном и захламленном месте, она чувствовала себя покинутой и одинокой. Теперь они куда-то увозят ее, но вместе с мужем и сыном. Они затащили Крэга через заднюю дверь, а Рикки запихали после нее.

Джессика поближе придвинулась к сыну: она лишь желала, чтобы ее связанных спереди рук хватило, чтобы обнять его. Бедный ребенок не мог даже дотронуться до нее – ему связали руки за спиной. Но зато теперь они были вместе. Они были вместе и все-таки живы, потому что кто-то позвонил в нужный момент. Этим человеком мог быть только Райан.

«Пожалуйста, пускай это будет Райан, – молила она. – Пожалуйста, пожалуйста, пускай это будет Райан!!!»

«Конечно, это Райан, – твердо сказала она себе. – Это должен быть Райан. Никто, кроме него».

Фургон выехал на дорогу и разогнался, раскачивая от стенки к стенке ее и Рикки, в то время как ее мозг безостановочно повторял эту отчаянную молитву.

Как только Таннер услышал голос Грира в мобильнике, он удалился от места, где проклятый медик работал над проклятым Бобом Муни, который по-прежнему держал в руках проклятый стакан с проклятой золотой рыбкой в нем и смотрел на нее, как будто он был Гамлетом, а стакан черепом, и собирался произнести известную фразу «о-бедный-йорик».

Проклятый Муни, чтоб тебе.

– Где твой дружок-полицейский? – спросил Грир.

– Собирается поехать в больницу, – сказал ему Таннер.

– Нет, он нам нужен, – сказал Грир, – Мы встречаемся с тем парнем на пирсе в Санта Монике, и только он может его опознать. Давай, приезжай сюда и привези его с собой.

– Понял, – Таннер закончил связь, нахмурится и вернулся назад к Муни.

– Ну как он? – спросил он у медика.

– Ему нужно ехать в больницу, – ответил врач твердым, не терпящим возражений тоном.

Таннер кивнул и скорчил разочарованную физиономию.

– Что? Что случилось? – поворачивая к нему голову, спросил Муни. Медик вернул ее на место.

– Хм… Да ничего. – Таннер так повернулся к Муни, чтобы тот видел, как он пожимает своими огромными плечами. – Видели парня, который ограбил салон сотовой связи.

Муни набросился на наживку и заглотил ее без колебаний.

– Это тот же самый парень, что приходил к нам в участок! – с энтузиазмом сказал он.

– Да, мы знаем только, что он на пирсе в Санта Монике, – печально сказал Таннер. – Но не знаем, как он выглядит.

– Я знаю, – с еще большим энтузиазмом сказал Муни. – Я видел его утром, – он попытался встать, но медик усадил его обратно.

– Это абсолютно невозможно, – заявил он еще более твердым и не терпящим возражений тоном. – Вам только что наложили швы, они могут разойтись.

– Я могу показать вам его, – сказал Муни, не обращая на него внимания.

Черт, это слишком просто. Таннер посмотрел на поврежденную шею Муни.

– Но ты…

Муни в этот момент был удивлен не прекращающимися попытками медика посадить его обратно.

– Я действительно считаю, что это плохая идея, – заметил медик.

Подумав, Муни отдал ему стакан с золотой рыбкой.

– На, позаботься пока о ней, – сказал он и напялил на себя свою футболку. – Я приеду через двадцать минут.

Медик перевел полный недоверия взгляд с рыбки на него. Потом вздохнул и отступил.

– Ты уверен, что справишься с этим, приятель? – спросил его Таннер, когда они пошли к машине.

Муни на секунду заколебался, и Таннеру показалось, что он может изменить решение, этот чертов гомик. Но Муни расправил плечи и кивнул.

– Пора разобраться с этим делом, – сказал он.

Таннер создал убедительное впечатление одобрительного кивка. «Боже, что за кретин!»

Карусель на пирсе в Санта Монике по сути не является частью аттракционов «Пасифик Парка», несмотря на то что находится рядом с ними. Карусель – это первое, что замечают туристы, когда проходят «Лос-Анджелесский Центр Океанологии» и вступают на пирс.

Каждый год миллионы людей со всего мира приезжают сюда. В разгар сезона у входа неизменное столпотворение, и он становится похожим на горлышко бутылки. Все стоят, удивленные открывшимся видом.

Настоящая карусель была построена в 1916 году человеком с богатым воображением по имени Чарльз Луфф (Ипподром Луффа без шуток считается Национальным Историческим Памятником). Город Санта-Моника выкупил ее в 1977 году и почти все восьмидесятые годы потратил на ее восстановление. Излюбленное место проведения дней рождений, свадеб, модельных показов и иных торжеств, известное среди киноманов по всему мира из-за появления в фильме «Игла», где, по мнению многих, ее недолгое кружение ка экране затмило как Пола Ньюмена, так и Роберта Редфорда.

Для Райана она была не более чем приятно выглядевшая круговая каталка, попавшая во многие фильмы. Сейчас бы он вряд ли заметил ее. Он припарковал дважды украденную «карреру» подальше от карусели, в неприметном месте, где он смог бы сидеть и выглядывать свой фургон.

Выбрался из машины и остановился, когда его взгляд упал на нечто бесформенное, лежащее на заднем сиденье. «Интересно», – подумал он и поднял вещь.

Она оказалась большой водонепроницаемой курткой с капюшоном – именно то, что при сложившихся обстоятельствах ему нужно. Не помещает немного замаскироваться.

Усмехнувшись, он напялил на себя куртку и быстро пошел ка другой конец пирса, влившись в самый центр благотворительного хаоса «Очистим залив».

– Я на месте, – донесся голос Дизона из рации.

– Понял, – ответил Грир. – Дмитрий?

– Я здесь, – пришел ответ.

Грир хмыкнул, давая понять, что услышал. На стоянке в фургоне дежурил Дизон, а Дмитрий, изображая из себя туриста, наблюдал за пирсом в небольшой бинокль, так что у Грига была возможность прогуляться по пирсу в поисках задницы, которая так существенно подпортила им сегодня день.

Но, черт побери, он ненавидел пирс Санта-Моники, и каждый поганый урод, гуляющий здесь, норовил попасть ему под ноги. Он не мог выбрать, каких уродов он ненавидит больше – тупых туристов с чертовыми видеокамерами или местный колорит. Каждый из них представлял собой образец бесполезной траты воздуха, и он провел слишком много адских лет, протирая задницу, как слуга общества.

Слуга? «Черт», это звучит лучше. По крайней мере, лучше, чем «раб». И для чего им быть? Для того, чтобы защищать неудачников. И от чего защищать? Обычно от них самих. Они скорее поцелуют в задницу «латиноса» с Глоком [12]12
  Глок – популярный пистолет.


[Закрыть]и наплюют на полицию и добрых полицейских, желающих проследить, чтобы их безмозглые башки не взлетели на воздух.

Так что к черту все. Если безмозглые обитатели Лос-Анджелеса хотят сделать наркодельцов богаче, – то, пожалуйста, это демократия, дайте людям, что они хотят. Если наркодельцы будут наверху, то Итан Грир будет только рад.

«Узнать бы ответ на один вопрос, – думал он, проходя мимо туриста, который снимал на безумно дорогую камеру свою семью, – почему никто из этих самоуверенных горожан и защитников высокой морали никогда не вступится за человека, которого избивает бандит или наркодилер?»

«Была охота спрашивать, – думал Грир. – Где они, едрена корень, когда в машину, полную пьяных ублюдков, запихивают девочек с улицы, независимо от их желания? Где они, когда какой-нибудь наркоман отбирает последнюю пенсию у старушки, или когда маленький ребенок на своем трехколесном велосипеде попадает на линию огня?»

Этот засранец решил диктовать ему свои условия – да кто он такой? Просто дебил, желающий послать видеозапись со столь полезным занятием в чертовы вечерние новости.

Никто не должен узнать об этих записях. Ни одна живая душа. Черт возьми, он вообще не должен был про них что-либо узнать, потому что Крэг Мартин должен был уже давным-давно перезаписать на эту кассету повторы «Секретных материалов».

«Да пошел он в жопу, – подумал Грир, скрипя зубами. – Пошел он, Мартины, весь этот город вместе со всеми этими идиотами вокруг на пирсе. Пошли они все, высокие и низкие, толстые и худые. Пусть идут стройными рядами все эти художники, прочие артисты, активисты движения „Очистим залив“, а также идиоты, которые пялятся на все это».

Но особенного приглашения «отправиться в жопу» заслуживает кретин в костюме синего кита, привлекающий всеобщее внимание. Грир поморщился и покачал головой. Да, это отличный пример того, ради чего он притащился сюда. Наверняка паренек с камерой – брат-близнец этого придурка.

Грир услышал звонок телефона и немедленно поднес его к уху. Он едва слышал голос паренька среди шума, гама и музыки, играющей вокруг него.

– Ты здесь? – спросил он, держа рацию в другой руке.

– Да, – сказал парнишка.

Грир прижал телефон к груди, чтобы на том конце не было ничего слышно.

– Он здесь, шоу началось.

Вернулся к телефону:

– И что теперь?

– Сначала покажи мне, что с Мартинами все в порядке, – воинственно потребовал голос.

– На стоянке в северо-западном углу стоит черный фургон, – говорил Грир, двигаясь по основному направлению. – Сразу за грузовиком.

– Подожди…

Грир прислушивался изо всех сил, пытаясь услышать какие-либо шумы на заднем плане, что дало бы ему хотя бы намек о местонахождении паренька.

– Хорошо, – секунду спустя сказал паренек, – я вижу.

Грир снова зажал телефон и приблизил радию.

– Он в зоне обозрения фургона, – предупредил и поменял местами рацию и мобильник. – Теперь посмотри в боковое стекло. – Аккуратно зажав телефон снова, он сказал Дизону:

– Покажи ему женщину и ребенка. Опусти стекло у пассажирского сиденья.

Дизон держал рацию так, что Райан смог услышать движение стекол, а потом женский и детский вскрик, когда их схватили и сунули на переднее сиденье. Потом так же резко кинули их обратно, чтобы ни у кого не возникло желания позвать на помощь. Как только Грир услышал, что стекла поднялись, он заговорил снова.

– Ты видел их? – спросил он.

Райан жаждал оказаться поближе к тому месту, где сейчас томилась Джессика. Заметив ее и Рикки, он с облегчением понял, что она жива, но также увидел следы жестоких побоев на ее лице. Они, вероятно, очень грубо с ней обращались. С ее ребенком вроде бы все было в порядке.

– Да, – сказал он ублюдку, поправляя капюшон так, чтобы не была видна беспроводная гарнитура на его ухе. Легко понять, почему люди так любят использовать это устройство, но все равно забавно говорить по телефону, когда тот лежит у тебя в кармане.

– Он где-то со стороны пассажирского сиденья, – сказал Грир Дмитрию, прокладывая путь сквозь толпу. – Ты уже нашел его?

– Нет, – ответил Дмитрий, – я же не знаю, как он, черт побери, выглядит!

«Господи, почему Дмитрий оказался таким кретином?» Грир начал с силой расталкивать людей на своем пути.

– У него сотовый телефон, идиот!

– И что, босс? Знаешь, Альберт Эйнштейн, тут у каждого сотовый телефон! – рявкнул Дмитрий.

Грир почувствовал себя неуютно, когда понял, что Дмитрий говорит ему правду. Куда бы он ни кинул взгляд, по крайней мере, половина всех людей разговаривала по сотовым телефонам. Чудесно. Когда, черт побери, будет передышка в сегодняшних разнообразных препятствиях?

Толпа позади него оглушительно взревела, когда, сопровождаемый толчками басов, Инкуб начал свой концерт в поддержку акции «Очистим залив».

Муни показалось, что кто-то дал ему пощечину. Он споткнулся, поморщился от боли и приложил руку к шее, слава богу, она болела меньше – медик поработал на совесть, и повязка еще не сползла.

Но он уже действительно начал жалеть о том, что отправился с Таннером на пирс после всего этого. Доехав на машине, на пирсе ему пришлось пробираться сквозь толпу и не отставать от Таннера, который как будто не замечал этих людей. Он снова ощутил приступ головокружения.

Это, наверняка, был шок. Муни попытался вспомнить что-нибудь про шок, но мозги работали очень вяло, они были заняты координацией движения его тела.

«Какого черта Таннеру приспичило поймать мальчишку? – между делом удивлялся Муни. Утром на парня никто не обращал внимания, а к вечеру от него стала зависеть судьба нации».

«Детективы, – подумал Муни, – шайка чокнутых, все как один».

– Я все сделал, – сказал телефонный ублюдок, – теперь ты мне кое-чего предъяви.

Оттуда, где он стоял, по соседству с платными таксофонами, Райан хорошо мог видеть фургон на стоянке и, что самое главное, сам был не очень заметен.

– Нет, – спокойно сказал он, – сначала отпусти их.

– Так не пойдет, – сказал ему бандит. – Сначала отдай мне камеру.

– Я об этом уже думал, – сказал Райан, неотрывно наблюдая за фургоном. – И решил, что ничего хорошего из этого не выйдет. Я отдам вам видеопленку, а вы нас убьете.

– Я клянусь, что этого не сделаю.

До Райана стали долетать тяжелые басы.

– Как клялся служить и защищать? – спросил он его. По тишине в трубке и по тому, что его вопрос остался без ответа, Райан понял, что попал в уязвимое место. – У тебя только один шанс. Сначала Мартины, потом пленка. Или я отсюда ухожу.

– Подожди, – быстро сказал ублюдок. – Я подумаю.

«Он подумает. Это круто», – удивился Райан. Он быстро оглянулся вокруг в ожидании следующего высказывания, на случай, если ублюдок или кто-нибудь из его банды затаился где-то рядом. Но никаких знакомых он не заметил.

«Кроме…» – Райан вгляделся получше. Пока Инкуб рвал гитару на части, друзья Хлоэ из «Очистим залив» трясли своими загорелыми спортивными телами, подбадривая толпу.

Но особо его удивила центральная фигура между девушками, которая подпрыгивала вверх и вниз под аккорды металла и была одета в резиновый костюм кита. Райан не сомневался ни на секунду, что это мог быть только старый добрый Чад.