Текст книги "Сотовый"

Автор книги: Пат (Пэт) Кадиган

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 16 страниц)

Глава четырнадцатая

Джессика стояла на коленях на полу чердака, осознавая смысл только что услышанного. Сначала она подумала, что Райану и Крэгу удалось спастись от бандитов в банке, но она слышала в трубке лишь голос Райана. Неужели что-то случилось с Крэгом, или же они просто разделились?

Она убеждала себя в том, что они наверняка всего лишь разделились, потому что если это не так, то она не сможет действовать, а она должна, не только ради Рикки или себя, но и ради Райана. Она с уверенностью могла сказать, что они гнались за Райаном, так что у него теперь начались настоящие проблемы с бандитами.

Затем она услышала звуки пожарной сигнализации, сопровождаемой испуганными криками людей, которые спешили убежать оттуда, где в тот момент находились. Но, казалось, Райан следовал в противоположном потоку людей направлении, туда, куда никто не бежал, – голоса, как и сигнализация, звучали все удаленнее и удаленнее, пока не сменились на резкие неровные шумы, похожие на сильные порывы ветра. Она слушала напряженно, совершенно сбитая с толку. Где Райан сейчас мог находиться, в каком месте могут быть такие звуки на заднем плане?

Она звала его, молила сказать ей, что происходит, когда услышала протяжный крик отчаяния, а потом резкие, неровные шумы сильно увеличились.

После этого в телефоне было слышно лишь шипение статики.

Она убрала руки ото рта и поднесла микрофон совсем близко к губам.

– Райан? – спросила она. – О, боже мой, Райан? Райан?

Шипение не ослабевало, бесчувственное и безразличное. «Что-то случилось с телефоном, – поняла она. – Что-то неисправимое, необратимое и совсем, совсем окончательное».

С детства, когда мачеха толкнула его в бассейн глубиной четыре метра, в попытке научить плавать, самая большая высота, с которой падал Райан, была не более двух с половиной метров. Это памятное падение было полностью добровольным, предпринятым в краткие часы чудесного и приятного вечера.

И приземлился он на кровать, притом не один.

Это была первая ночь, проведенная с Хлоэ, и он знал, что она изменит его жизнь. Эта ночь была прекрасным завершением действительно славного вечера. И приземление, и все, что случилось потом, было просто чудесно. И даже больше. Чего нельзя было сказать о нынешней посадке.

Было похоже на то, как если бы какой-то великан вдруг появился за его спиной и дал ему хороший шлепок ладонью размером с его тело. Весь воздух вышел из него вон, но по каким-то причинам легкие не казались пустыми. Они болели и сжимались, сжимались и болели, пока не показалось, что сейчас они выпрыгнут наружу.

Попытавшись вдохнуть, он почувствовал, что великан, который шлепнул его, теперь взгромоздился на грудь.

«Вот что случается, когда ныряешь с крыши высокого здания, – подумал он, когда темнота стала потихоньку редеть, и к нему начало возвращаться зрение. Не так, чтобы кости в теле переломались, просто легкие можно выбросить, как комплект рваной резины, и вы задыхаетесь».

Внезапно воздух вернулся в легкие так сильно и быстро, что показалось, что они сейчас лопнут, как два воздушных шарика. Как только он положил руку на грудь в бессознательной попытке прийти в себя, что-то взорвалось.

«Не моя грудь, слава богу», – он понял с громадным облегчением, что еще жив, цел и даже ничего не сломал. Но что-то в мусоре взорвалось в опасной близости к его макушке.

Зрение обрело четкость, он обнаружил себя, смотрящего прямо в отверстие желоба на силуэт человека на крыше. Тот наклонился над трубой, показывая на него, и держа что-то в руках.

Неистовый ужас охватил Райана. Его как будто било молнией, снова и снова. Этот сукин сын метит в него из своего сраного пистолета! Этот ублюдок собирается подстрелить его, пока он лежит тут на спине в кучах этого сраного мусора!

Без раздумий Райан откатился в сторону от насыпи, на которой лежал, и упал навзничь на куски разбитого и грязного паркета. Перед тем, как смог двигаться, услышал еще один выстрел, и в лицо полетели осколки – пуля прошла всего в нескольких сантиметрах от головы.

– Будь ты проклят, – прорычал он, откатившись еще на несколько дециметров в сторону.

Еще одна пуля клацнула о металл над его головой. Он разобрал, как бандит кричит кому-то по имени Дизон, чтобы тот шел к северной стороне здания прямо сейчас: «Северная сторона, и побыстрее, черт тебя дери!»

Хорошо, великолепно, – где бы эта сторона ни находилась, он будет держаться от нее подальше, горько подумал Райан, вот будет весело, если он спускался с крыши ради очень короткого отрезка жизни. Он оглянулся в поисках защиты, но ничего не увидел, кроме обломков телефона в нескольких футах от него.

И ты будь проклят, – пробормотал он, осматривая погибшего друга.

И тут же услышал новый звук. Это был рев мотора приближающегося грузовика.

«Инстинкты, не подведите меня», – попросил он, приближаясь к углу здания.

Грузовик достаточно медленно двигался по проезду, чтобы Райан был уверен, что он успеет перебежать на другую сторону перед ним, даже такой нетвердой походкой, как после семи этажей полета. Тротуарная крошка, отлетающая в разные стороны из-за пуль, пиликающих тут и там у его ног, добавляли этой уверенности.

Он перебежал через дорогу и укрылся за грузовиком, так что на некоторое время тренировка по стрельбе для парня на крыше прекратилась. Он охлопывал себя по бокам, идя со скоростью грузовика, просто чтобы увериться, что пули не наделали в нем дырок. Но все и впрямь было в порядке, упав с седьмого этажа, под пулями, он все равно выжил. Он выжил, он выбрался отсюда, он просто герой. И, что самое главное, живой герой. Неожиданно для себя, в свете новоприобретенного опыта и скорого медицинского осмотра, он почувствовал себя так чертовски славно, как никогда за всю свою жизнь.

«Потому что это был, черт побери, лучший день во всей моей жизни», – подумал он. Триумф наполнял его силой. Ноющая боль в плече и несколько царапин не могли испортить сияние этого дня. В любом случае маленькие раны делают этот миг еще слаще.

Потому что это был не просто лучший день во всей его жизни, это был самый лучший, черт побери, день во всей его жизни, во все времена, для всех…

Нет, это самый-самый лучший день в жизни не только человека, но и в жизни животного, овоща, минерала, с самого рождения земли. Потому что Райан Хьюит, черт его побери, прошел сквозь это и вышел живым!

Всепоглощающее ощущение победы клокотало у него в груди, когда грузовик доехал до угла и свернул. Райан побежал вниз по улице к трассе и свободе. Он не останавливался и не оглядывался, пока не добрался до тротуара. Потом взглянул вниз и обнаружил, что легкую боль ему причиняют лямки сумки, взятой у Крэга Мартина, они впились ему в плечо.

Перед тем, как решить, что же делать, попытаться высвободить плечо или снова побежать изо всех сил и принять аспирин, он краем глаза заметил кое-что и понял, что снова попал в яблочко.

Он увидел слова, нарисованные на боку большого серебряного эвакуатора: «Стоянка Квиксилвер». Забавно встретить их здесь: мир тесен.

Поправился, – очень, очень тесный мир! Он узнал крутую синюю тачку, восседающую в кузове, как королева на троне.

Широкая улыбка осветила лицо Райана, когда он встал у края проезжей части и поднял руку, подзывая такси.

– Следуйте за этим эвакуатором, – попросил, усаживая измученное тело на заднее сиденье. Таксист ухмыльнулся и включил счетчик. Райан искренне надеялся, что эта поездка будет достаточно короткой, чтобы он мог оплатить ее. Почему-то обман двух таксистов был греховнее, чем угон «порша» у какого-то придурка-адвоката, и соответственно менее простительным.

Его взгляд упал на сумку рядом с ним, и он понял, что до сих пор не знает о ее содержимом. «Это просто нелепо», – подумал он и открыл молнию. Потому что из-за того, что там находится, женщину и всю ее семью похитили, избили и угрожают убить. Что бы там ни было, ему пришлось обмануть женщину своей мечты, женщину, которую он любил, он провел день, угоняя машины, паля в магазинах связи, нападая на бандитов в банке «Сентури Сити», прыгая с высокого здания в мусор и уклоняясь от выстрелов. Так что если кто-нибудь и имеет право на то, чтобы посмотреть, что же лежит в этой чертовой сумке, то это он.

Райан нахмурился, когда достал из сумки видеокамеру. Это была очень неплохая видеокамера, выглядевшая новой, не самая навороченная, но легкая и компактная, удобная в обращении, но явно не то, что он ожидал увидеть.

Он осторожно повернул ее, осматривая, нет ли повреждений. Но на ней ничего вроде не было, просто прелестно для предмета, упавшего с седьмого этажа, правда, он смягчил падение своим телом. Он нашел кнопку включения, и камера мгновенно заработала – приятно видеть, что батарея не села. «Интересно, похожи ли батарейки в камерах и мобильниках?» – подумал он.

Он открыл жидкокристаллический экранчик и нажал кнопку проигрывания: «Посмотрим, что же у нас сегодня в программе», – подумал он.

– О, мой бог, – сказал голос Крэга Мартина, когда на экране появился интерьер автомобиля. Он был единственным, кто это снимал, – понял Райан, когда картинка начала меняться и, наконец, остановилась, показывая угол какого-то большого здания – то ли склада, то ли магазина. Съемка велась из окна машины.

– Боже мой, – тяжело дыша, сказал муж Джессики, – я не могу в это поверить!

Изображение начинало терять фокус, Райан видел, что у Крэга какие-то проблемы с приближением. Потом, очевидно, он нажал на правильную кнопку: все на экране стало чрезвычайно отчетливым.

«Чеви Импала» была заблокирована двумя полицейскими машинами, которые, если бы не синие съемные мигалки на крышах, ничем не отличались от обычных автомобилей. Они даже скорее были похожи на бандитские автомобили. Таких машин Райан видел немало, но все же не так много, чтобы определить, какой именно группировке они принадлежат? Нужно было знать слишком много мелких деталей. Таких, например, как классные, выполненные на заказ диски с узкопрофильной резиной, низкая посадка автомобиля и особый дорогостоящий рисунок на всем корпусе.

В то же время видео записывало, что этот рисунок поврежден в очень многих местах: на нем были царапины, вмятины, вероятно, от столкновений с другими машинами, дырки, похоже, от пуль, и к тому же очень вероятно, что эти автомобили не раз омывались чьей-нибудь кровью.

Машина, которую они заблокировали, была чуть жива, как и два молодых латиноамериканца, избиение которых шло полным ходом. Злодеи выглядели немного уставшими. Райан видел, как непросто, даже для большого сукина сына, которого он огрел пальмой по голове, поднимать на ноги худого «латиноса», который орал все время, пока не получил мощнейший удар по голове. Двое других ублюдков стояли поодаль и смотрели, иногда вступая в драку, чтобы дать пару-тройку хороших пинков.

– Зачем они делают это? – сказал муж Джессики.

«Господи! Ты меня спрашиваешь?» – беззвучно ответил Райан.

Тут на экране появился иной кадр. Женщина – сообщница этих ублюдков, которую Райан еще не встречал. Она открыла багажник «Импалы» и стала перекладывать его содержимое в полицейскую машину. Райан наблюдал, как она таскает пакеты, с таким видом, как будто занимается освобождением каких-то коробок от мусора. Перемещала она два вида грузов, – тонкие прозрачные мешки с деньгами и упаковки с чем-то белым, вероятно с наркотиками.

Она не проявляла ни малейшего интереса к продолжавшемуся избиению, и латиноамериканские парни все больше и больше истекали кровью. Даже большой бык стал уставать: дышал он так, как будто кто-то заставил его пробежать вверх по ступенькам семь пролетов.

«Ваши налоги работают на вас», – мрачно подумал Райан.

Проходя в последний раз от «Импалы» до полицейской машины, женщина наконец показала, что она видит и понимает все, что творится вокруг. Держа упаковки в руках, она подошла и осторожно переступила через одного из «латиносов», лежащего без движения в луже натекшей крови. После этого она повернулась и сказала кому-то вне зоны экрана что-то, что Райан не услышал.

Он не слишком удивился, когда появился последний член шайки. Еще один ублюдок в запасе. Он, наверно, и охраняет сейчас Джессику.

Или нет? Внезапно Райану стало не по себе. С ним был еще один человек, которого Райан никогда не встречал. Или, по крайней мере, думал, что никогда не видел. В нем был что-то знакомое. Но Райан не мог вспомнить, где они виделись.

«О, наверное в полицейском участке», – неожиданно вспомнил он и ужаснулся.

Да, конечно, полицейский. Сомнений быть не может. Стоял в компании с этими выродками, рядом с наркоторговцами, валяющимися в лужах крови. Кто же еще? Может, он запасник? Или руководитель этих ублюдков и среди них основной? Кто он?

И что изменится, если Райан получит ответы на эти вопросы?

Этот подонок стал указывать остальным, отдавая приказы. Полицейские поставили наркодилеров на колени, и тут картинка рванулась вниз. Крэгу Мартину потребовалось несколько секунд, чтобы вернуть самообладание и снова заняться съемкой. Он справился, но руки, судя по всему, ходили ходуном, Райан слышал его прерывистое дыхание на заднем плане.

Крэг Мартин решил приблизить лица «латиносов». «Господи, во что превратились их лица, – думал Райан, чувствуя, как слабость смешивается с ужасом. – Им понадобятся услуги хорошего пластического хирурга и немалые годы, чтобы вновь стать похожими на людей».

Его ужас усилился, когда он внезапно понял, что эти парни умоляют сохранить им жизни. Камера совершила небольшой отъезд, достаточный, чтобы в кадр попали и их мучители. Наркодилеры бились в истерике, Райану слышались их голоса. Невыносимо тяжело было смотреть на все это, но оторваться от экрана было еще труднее, и он собирался досмотреть все до конца.

«Не тот ли это пистолет, из которого меня хотели убить?» – подумал Райан, когда один из подонков достал пушку. Он не знал, откуда к нему пришла эта мысль. Вообще-то он слабовато разбирался в оружии, никогда не держал его в руках, кроме как сегодня, но главное знал: его револьвер был просто новогодней хлопушкой по сравнению с пистолетами убийц, похожими на ручные минометы.

Но была странная уверенность в том, что это именно этот пистолет и почему-то убийце очень нравилось им пользоваться. Очень.

И впрямь он наслаждался. Райан понял это по тому, как он пристрелил сначала первого, а потом и второго парня.

На машине позади их голов тут же расцвели большие красные цветки. Потом оба «латиноса» повалились на землю. Райан почувствовал, как смертельно леденеет.

«Это и есть так называемые бандитские разборки, – подсказал ему внутренний голос, – не бандиты стреляют друг в друга, а грязные копы уничтожают наркоторговцев из-за денег и товара».

«Все верно. – Райан кивнул сам себе. – Все верно, теперь он точно знает. Насмотрелся, так что выключай свою сраную камеру и вали отсюда, пока не случилось что-нибудь еще».

Но муж Джессики не выключил ее. Он продолжал снимать ублюдка, подбиравшего гильзы с земли.

«Не мусорить, – подумал Райан, чувствуя нереальность происходящего, – выруби свою дерьмовую камеру, черт подери! Пока ничего еще не произошло…»

И затем главарь поднял голову и уставился в объектив.

– Черт! – в панике вскрикнул Крэг Мартин.

Экран бешено завертелся, а потом остановился, снимая самого Крэга, – видимо, положившего камеру на пассажирское сиденье. Был слышен лишь звук мотора и ничего больше. Наконец погас и сам экран.

Райан незряче уставился на бесцветный потолок такси. Голова отлетала.

– Я покойник, – сообщил он потолку.

И он нисколько не погрешил против истины. Он был покойником, теперь уж точно.

Глава пятнадцатая

Дом Мартинов выглядел так же тихо и мирно, как и в предыдущий визит Муни. Но в этот раз, решил Муни, выбираясь из машины и подходя к парадной двери, от него не отделаются так легко. Никто не ответил на стук. Через двенадцать секунд он постучал еще раз, значительно громче и стал ждать, приложив ухо к двери. По-прежнему ни ответа, ни привета. Попробовал покричать: еще пять безответных секунд. Обеспокоенный, решил проверить задний двор.

Он быстро заглядывал в каждое окно на своем пути, но ничего кроме каких-то неподвижных и неясных теней за белыми занавесками разглядеть не смог. Никаких признаков жизни внутри.

– Эй? – позвал он. – Миссис Мартин? Вы дома? Есть кто-нибудь?

Тишина. Прислонился к углу дома и окинул задний двор опытным взором. У Мартинов был хороший участок; отлично спланированный, достаточно вместительный для сада и для детей, и все это радовало глаз.

Его взгляд упал на раскуроченное отверстие, где должна была быть кухонная дверь, и похолодел.

«Все правильно», – дернулся Муни, не зря он сюда вернулся. Даже, несмотря на то что сегодня был первый день работы их лечебного кабинета, и Мерилин непременно рассердится. Это было классическое вторжение в чужой дом, и его нужно было расследовать.

Муни оглянулся через плечо на соседние дома и достал пистолет. Как такое могло произойти в столь славном, тихом месте, почему соседи ничего не слышали?

Осторожно приблизившись к растерзанному дверному косяку заглянул на кухню. На полу он заметил луну крови, по ней уже успел кто-то пройтись.

– Полиция Лос-Анджелеса! – прокричал он. – Есть кто дома?

Тишина. Осторожно зашел и оглядел кухню. Очевидно, что на кухне все перевернуто вверх дном теми, кто не собирался уходить с пустыми руками. Грабители или бандиты.

Или наркоманы.

Муни переступил через кастрюлю, остановился и взглянул на кучу бумаги на столешнице. Ничего достойного внимания. Не было сообщений на автоответчике, стоящем на краю стола, но надо будет вернуться к нему позже, прослушать старые сообщения и, может быть, отыскать нечто полезное.

Он медленно и осторожно прошел в холл и увидел систему сигнализации на стене. «Слишком хорошая, чтобы сработать вовремя», – печально подумал он. Пулевое отверстие над ней было подтверждением невеселых мыслей, к тому же система вся была залита кровью.

«Нужно тут все сохранить, – определился он, и вызвать подкрепление». Он бы обязательно сделал это, но, к сожалению, не было с собой рации. К тому же это был неофициальный вызов оба раза, и он понял, какую ошибку совершил, доведя дело до такого состояния. Ничего не оставалось, кроме как продолжать действовать в том же духе. Поначалу удостовериться, что в доме никого нет.

Держа пистолет в вытянутых руках и готовый к любой неожиданности, Муни начал дюйм за дюймом обследовать холл, содержащий несколько открытых дверных проемов по сторонам. Здесь не особо спрячешься, но он мог найти как и жертву, так и преступника, или, например, жертву с оружием в руках, которая примет его за преступника, так как он не в форме. Он вспомнил, как один из офицеров рассказывал год назад, что хуже вооруженного преступника, которому нечего терять, может быть только вооруженная жертва, которая может потерять все.

Добравшись до первого проема справа, он услышал шум. Резко обернулся, подогнул колени и увидел, что задел старинное кресло-качалку.

Это она двигалась? Это ее он слышал? Может быть, это кошка? Или что-нибудь побольше?

Он замер, осматривая комнату и мебель в ней, не сходя с места, пытаясь услышать какой-либо звук.

Краем глаза уловил едва заметное движение. Повернулся туда, раздался выстрел, и что-то острое, жесткое и очень горячее поранило ему шею.

Удар развернул его, и он упал в комнату, одной рукой держась за кровоточащую рану.

– Черт побери, это полиция! – хрипло прокричал он. – Положи оружие на пол! Сейчас же!

Тишина. Не отпуская шею, он оперся на правый локоть и осмотрелся вокруг. Шикарная обстановка, чья-то усовершенствованная версия старомодной гостиной. «Надеюсь, что эту обстановку не омрачат потоки крови», – подумал он, чувствуя легкое головокружение. Не желая разлеживаться дальше, заставил себя подняться и проковылять через всю комнату. В голове у него раздавался голос инструктора по выживанию: «Что бы вы ни делали, убедитесь, что ваше ранение, находится выше сердца. Приложите постоянное, прямое давление и никогда не пользуйтесь жгутом, кроме как в крайних случаях».

Это уж точно, особенно, вокруг шеи.

«А что бы сделал умница-парень в такой ситуации? Кого-нибудь позвал бы? Господи боже, как, мать твою, жжет! Получить пулю и в самом деле чертовски больно. Начнется агония, боль скоро убьет его».

«Хотя нет, не убьет», – неожиданно сообразил он. Измажется весь в крови, но пуля не задела ни одной жизненно важной артерии и вышла с другой стороны. От этого шея болеть меньше не стала и голова не перестала кружиться, но он поверил, что не истечет кровью в ближайшие пять минут. И полчаса за свою жизнь можно не беспокоиться. «Время у меня есть», – подумал сержант, поднимая голову и прислушиваясь к крадущимся шагам в холле, замершим совсем рядом с комнатой, где он находился.

«Черт бы подрал эту жопу в униформе, – думала Бейбек, рассматривая дверной проем гостиной. – Какого черта он приперся назад? О чем, ради бога, он думает?» Черт возьми, последнее, чего бы ей хотелось, это убивать кого-либо еще. На них висит и так уже предостаточно трупов. Зараза! Может быть, справившись с этой проблемой, стоит еще и Грира прибить? «Не волнуйся, у тебя не будет проблем с этим парнем, – сказал ей о нем Таннер, – он просто бойскаут-переросток. Он проверил, что все нормально, и забудет об этом. По слухам, он больше занят подбором какой-то цветовой схемы для какой-то ерунды, которую он и его жена собираются открыть. Так что не беспокойся».

«Да, верно. Отличный вышел тогда звонок». Может быть, ей стоит оставить парня в живых, а вместо него прибить Таннера и Грира, просто из принципа?

Шорохи в гостиной заставили вернуться из воспоминаний в реальность. Черте что, теперь она действительно боялась. Взяла пистолет в руки и осторожно попыталась заглянуть в дверной проем.

Ничего, кроме всякой причудливой ерунды, купленной в «обставь-свой-дом-сам» магазинах. Следующий вход вел прямо в гостиную. Великолепно. Теперь она должна найти его.

«Мне вполне достаточно следовать по кровавой дорожке», – поправилась она, осматривая ковер и улыбаясь. Время есть. Когда закончит со всем этим, устроит Таннеру пару теплых минут.

Тихо-тихо она вошла в дверной проем.

Муни, прижимая одну руку к шее, прятался за диваном, стараясь даже не дышать. По скрипу паркета понял, что она уже в гостиной. Не нужно быть Шерлоком Холмсом, чтобы обнаружить его укрытие и расправиться с ним. Он собирался резко выскочить из-за дивана, и эта тактика, конечно, не была гениальной, но в любом случае лучше, чем принимать смерть, сидя на собственной заднице, как какая-то глупая утка.

Оглядевшись, обнаружил на подставке маленький аквариум с золотой рыбкой. Он стоял рядом с диваном. Оттуда, где он лежал, длины ноги как раз доставало, чтобы дотянуться до аквариума. «Прости, мой рыбий друг», – подумал он и хорошенько пнул сооружение.

Время замедлилось. Сначала была тишина. Потом громкий звук разлетающегося вдребезги аквариума. Следующее мгновение было длиною в вечность, потом по комнате заметались выстрелы, наполняя ее запахом пороха, жженой бумаги и древесины книжных полок. Муни рванулся и выскочил с другой стороны дивана.

– Бросай оружие! – завопил он, поместив руки с пистолетом на подлокотник дивана.

Женщина стояла к нему спиной и не шевелилась. Она по-прежнему держала свое оружие, направленное на разрушенную полку, как будто могла сейчас развернуться и выстрелить.

– Я сказал, бросай его! – повторил он, неотрывно наблюдая за ее плечами своим опытным взором. Он увидел, что они опустились на дюйм или два, как если бы она опускала руки. Ее чуть наклоненная голова должна была пойти вверх, но не пошла. У Муни упало сердце. «Не надо», – беззвучно умолял он, но было уже слишком поздно. Она резко повернулась к нему.

Пистолет в руках снайпера два раза коротко гавкнул. Мгновение женщина стояла и изумленно смотрела на него, а потом упала на продырявленную ее пулями полку и медленно сползла вниз. Муни смотрел на нее, желая закричать изо всех сил, но не издал ни звука. Рядом с ним на ковре, задыхаясь, подпрыгивала золотая рыбка. Дерьмо.

Пора осмотреться, но как только он повернул голову, шею прожгло невыносимым огнем.

– Пропади все пропадом, – застонал Муни, морщась от боли и пытаясь не причинить себе больший вред. – Двадцать два года! Двадцать два года без этого дерьма!

Он понял, что сказал это распластанному телу женщины. Подойдя ближе, отбросил ногой ее пистолет и опустился на колени.

– «С…скорую…» – хрипела она, глядя на него глазами, полными слез.

– Где Джессика Мартин? – спросил он.

– Пожалуйста, – сказала женщина, – вызовите…

– Сначала – главное, – настоял на своем Муни, сжимая челюсти от боли. – Говори мне, где Джессика Мартин, иначе ты истечешь кровью и умрешь прямо здесь.

– Пожалуйста… я… – женщина захрипела, хватая ртом воздух. Он чувствовал себя чудовищем, но, будь все проклято, она пыталась пристрелить его. – Я… я…

– Где она? – рявкнул на нее Муни.

Женщина попыталась привстать.

– Я…я…из…я…из…полиции…

«Только не это», – подумал Муни. Он осмотрел ее и достал бумажник. Голова закружилась невыносимо, когда он вытащил из бумажника жетон. Потом выхватил телефон и надавил на кнопки «911».

– Оператор? С вами говорит офицер полиции! Запрашиваю медицинскую помощь! Офицер ранен! Повторяю, ранен офицер!

Он повернулся к женщине, намереваясь продолжить допрос о том, что, черт возьми, здесь происходит?! Сначала она выдала себя за другую, потом попыталась его убить, несмотря на то что знала, что он коп. Ради бога, что все это значит? О чем она думала, идя на такое? Как она могла так с ним поступить, после двадцати двух лет службы без этого дерьма? Ему нужны ответы и он их, черт побери…

Но вместо признаний он увидел, что она неслышно умерла на полу, и ее слова умерли вместе с ней.