Текст книги "Личный ад мистера Уайта (ЛП)"

Автор книги: Освальд Хольмгрен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 10 страниц)

ГЛАВА 11. ТЕБЕ ПРИДЕТСЯ ПРИВЫКНУТЬ.

Зеленый цветущий сад одурманивал многообразием запахов и привлекал к себе огромное количество насекомых. Трудно было поверить, что такой зеленый цветущий уголок соседствовал с грязным, пропахшим бензином и заводскими выбросами городом. А если проехать несколько миль на север, то можно оказаться в прерии, среди фермерских хозяйств и диких животных. Дорожка из крупных камней вела к калитке, но Лео предпочел с нее свернуть и двинулся к низенькому свежевыкрашенному заборчику, идя босиком по влажному газону. Дом с садом находился на вершине холма, у самого края оврага. Оттуда открывались потрясающие виды на длинную трассу, дома внизу и небольшой лесной массив, плавно переходивший в степь. На горизонте плыли темные тучи, неся с собой сильнейший ветер, что уже рвал кроны с деревьев далекого массива, дождь и ветвистые молнии, необычайно широкие и яркие. Это была его любимая погода, и, глядя теперь на приближающуюся грозу, он не мог оторвать взгляда.

Он уже целый год привыкал к тому, что больше не увидит родную мать. Она была еще очень молода, но судьба сыграла с ней злую шутку, за что теперь расплачивался ее сын. Он до сих пор иногда чувствовал, будто с его рук капает кровь, видел перед глазами умирающего отца, и бледное, обезумевшее лицо матери. Он не задумываясь набросился на него, без всяких чувств ударил его ножом, даже не думая, к чему это может привести. Но дело было сделано, и если бы не старания его дяди, то мальчишка бы получил от закона сполна.

Диагноз, который поставили его матери, для него был не вполне ясен. Когда она умерла, Лео винил себя и только себя в ее смерти, хоть в сущности ничего не мог сделать. Но теперь он точно знал, что дядя с тетей не смогут долго держать его у себя, ибо у них было предостаточно своих забот. Мальчик почти не видел их, только по вечерам ему удавалось поговорить с ними. Даже завтрак он готовил себе в одиночестве.

Прогнав все дурные мысли, Лео неторопливо прошагал по газону к оставленным на дорожке шлепанцам и вернулся в дом. Эта неделя была для него особенной, ведь и дядя и тетя находились дома, но по-прежнему оба были заняты и постоянно то говорили по телефону, то занимались какими-то бумагами. Но уже их присутствие заставляло сердце мальчика радостней биться. Никто из них двоих не намекал ребенку ни на что, но Лео понимал, что скоро его отправят в другое место. Он только надеялся, что его родственники и вправду так хороши, как он считает, и не станут отдавать его в интернат, куда хотел отправить его отец.

– Что-то ты невеселый, мастер Леонард.

Мальчик оторвал взгляд от своих шлепанец, на которые глядел всю дорогу в дом, и увидел дядю, перебирающего бумаги. Его лысый череп блестел так, будто его интенсивно намазали маслом.

Лео привык уже давно, что его звали «мастер Леонард», и даже некоторые его однокашники, услышавшие однажды это прозвище, в шутку повторяли его, чем несказанно раздражали мальчика. Он оставлял право называть себя так только за дядей. Тетя звала его по имени, а иногда и по фамилии. Очевидно, его фамилия куда больше нравилась ей. Имя, данное при рождении, отчего-то не импонировало почти никому.

– Я понимаю, что у тебя мало поводов веселиться, – продолжал тем временем его дядя, – но ходить вечно угрюмым тоже нехорошо. Тебе надо повзрослеть, мастер Леонард, иначе ничего в жизни не добьешься.

– И именно поэтому у меня должна быть физиономия менеджера-консультанта?

– Я полагал, ты собрался в другую индустрию. Там тебе уж точно не понадобятся навыки консультанта, но встречать всех таким взглядом не следует, иначе тебя закидают камнями.

– Как в одном библейском сюжете? Я заметил, что люди гонят всех, кто на них не похож. И мне не хочется с ними соприкасаться, потому что похожим на них я не собираюсь быть.

– Просто будь спокойней. Тебе придется соприкасаться со многими, но как на них реагировать, тебе решать самому. Но чтобы начать что-то решать, нужно стать кем-то в их глазах, а уже потом принижать их. Ты меня понял?

Лео слабо кивнул и вновь двинулся по коридору, глядя на свои распрекрасные шлепанцы.

– Мне казалось, у тебя был еще один вопрос ко мне, – услышал он у себя за спиной.

Мальчик остановился и, не поворачиваясь, спросил:

– Куда вы отправите меня теперь?

– Пока ты будешь жить у нас, но я тебя уверяю, что ни в какие интернаты ты не попадешь.

Сейчас он отчего-то не верил в слова дяди, они показались ему жутко далекими от реальности. Лео вновь поплелся по коридору, чуть не потеряв по дороге шлепанец, завернул в свою комнату и, даже не закрывая двери, шлепнулся лицом на подушку, заливая ее слезами.

ГЛАВА 12. НЕЗАКОННОЕ ПРОНИКНОВЕНИЕ.

– Я делаю это исключительно для вас. Ваше счастье, что МакИччин понятия не имеет, куда поместили паренька, иначе вам бы не отделаться от него.

Было уже ближе к полуночи, двери изолятора были перекрыты, и только увидев на пороге Рида, дежурный немедля открыл дверь. Даррелл, по природе своей далекий от взяточничества, не изменил себе и отпустил Брасса без всякого залога. Как он планировал объяснять, почему Брасс был просто так выпущен, было неизвестно, но Уайт подозревал, что шерифу будет не так сложно с этим разобраться, ведь в противном случае он бы не взял на себя такую ответственность.

Брасс был готов зацеловать своих спасителей, но Рид быстро поставил его на место, давая понять, что сейчас не время для благодарностей. Уайт деликатно примостился у фонарного столба, являя собой очень странное зрелище, ибо люди со столь интеллигентными лицами обычно не выходили на улицу в столь поздний час. Он не решился заходить в изолятор, потому что желания возвратиться у него не было, да и портить картину он не хотел, считая, что комиссар справится лучше в одиночку.

Огромная волна облегчения окатила его, когда Рид вытащил за руку Брасса из дверей участка. Затолкнув его в машину, Рид любезно пригласил Уайта садиться в машину и завел весьма громкий мотор. Брасс был настолько счастлив увидеть нового друга, которому обязан своим спасением, что чуть не удушил его в объятиях. Уайт, по природе не склонный к нежностям, попытался поскорей освободиться, при этом стараясь не обидеть Брасса. Возвращаться в дом было довольно поздно, и Уайт предложил разрешить все вопросы сразу же, а вернуться под утро, чтобы не нарушать покой Грейс. Рид предложил проехать к нему в участок, привыкши уже давно к ночной работе и сонным офицерам в конторе.

Однотипное здание, точь-в-точь копировавшее фасад конторы Гранди, навело еще большее уныние на Уайта, но он тут же попытался его скрыть, чтобы не расстраивать окружающих своей кислой миной. Еще в большее уныние вогнал его вид тюремных камер, и тут уже Рид заметил его несчастное лицо и поспешил провести в свой прокуренный кабинет. Запах табака окончательно уничтожил настроение Уайта, ибо он терпеть не мог курение и курящих. Стоит ли говорить, что он и сам шарахался от табака, как курица от лисы? Заметив оконце, не закрытое жалюзи, Уайт тут же открыл его настежь и уселся поближе к свежему ночному воздуху. В этом квартале часто ночной воздух имел запах горелого, потому что здесь частенько разгуливались пьяные компании, нарочно или нет поджигая все, что легко горело. Но этот запах был сродни тому, что окружал Уайта в родном городе, а потому он уже не расстраивался.

– Так значит, вы видели МакИччина входящим в дверь между стеллажами? – спросил Рид, усаживая Брасса на хлипкий стульчик.

– Да, когда заглянул спросить Фрайза, может ли он принять нового клиента. Он захлопнул дверь тут же, но уверен, что заметил напоследок мое лицо в дверном проеме. А потом я бегом спустился с лестницы, потому что оба лифта были далеко внизу, и я решил, что быстрее добраться до первого этажа пешком. А в холле я уже увидел секретаршу, разговаривавшую по телефону, и МакИччина. Он тоже заметил меня и поспешил убраться из офиса.

– Тогда есть два варианта – либо мистер Уайт, либо кто-то еще. Никто же не знает точного времени смерти, а значит и вы, мистер Уайт, вполне могли убрать Фрайза. Но оружия при вас не нашли, и не нашли его нигде. Это единственная ниточка, которая делает вас невиновным. Ваши слова не в счет.

– Что теперь вы намерены делать? – спросил Уайт, поставляя лицо под струи прохладного ветерка.

– Проверяем записи камер, запрашиваем записи телефонных разговоров и допрашиваем МакИччина. Прямо в лицо ему брошу то, что его видели влезающим в ту дверь. Посмотрим, как он будет выкручиваться.

– Пожалуй, не стоит называть свидетеля, не то Брасс кончит плохо.

– Лишний раз я его не буду называть, конечно, но МакИччин уже видел Брасса в тот день и прекрасно это помнит. Лучше Брассу залечь на дно ненадолго. А ваш модуль могу и я забрать, изъять как улику.

– Деньги тоже будете выдавать за улику? – саркастически поинтересовался Уайт, прищурившись.

– Вы не у его сынка собирались покупать модуль, так что пускай молчит. Советую и вам, мистер Уайт, посидеть дома денька два, я позвоню вам, как только узнаю что-то новое. А пока вам стоит вернуться домой.

Уайт согласно кивнул, чем удивил Брасса, рассчитывавшего на какие-то действия с его стороны. Рид предложил довезти их обоих к дому, но Уайт, припоминая тот невыносимый шум, доносившийся из-под капота Шевроле, деликатно отказался, уверяя Рида, что никуда не встрянет.

– Неприятности всю жизнь обходят меня стороной, даже если я за ними гоняюсь, – сказал он, заканчивая тем самым разговор.

Схватив зевающего и рассеянного Брасса за запястье, Уайт выволок его из участка, провожаемый веселыми взглядами дежурных в диспетчерской. Лишь когда они оба отошли от конторы Рида на приличное расстояние, Уайт заговорил, и то на пониженных тонах.

– Как видишь, меня упорно выбрасывают из дела, тем не менее, это не может меня остановить.

– Собираешься идти против комиссара? – спросил Брасс, обеспокоенно оглядываясь по сторонам. – Мне кажется, он не шутил, когда сказал, что тебе не следует часто мелькать у МакИччина и прочих перед носом.

– Это тебе не следует этого делать, меня же МакИччин не знает в лицо. Знаю только одно: пока МакИччин перед глазами, его не стоит упускать, возможно, мы сумеем узнать, кто убийца.

– Тебе не все равно? Фрайз же тебе никто…

– Мне плевать на Фрайза! – воскликнул Уайт, раздраженный постоянными намеками на то, что смерть Фрайза – не его ума дело. – Я хочу знать, кто подставил меня. В Карантине меня хорошо знают, некоторым я пришелся не по душе, и, возможно, кто-то попытался от меня избавиться. Я хочу знать, вот и все.

– Я могу тебе помочь?

– Если у тебя есть какие-то таланты, – подал плечами Уайт, скептически относясь к предложению о помощи.

– Я неплохой программист, если хочешь знать, – с этими словами Брасс, вечно сгорбленный и худой, выпрямился, как будто ему было чем гордиться, и стал Уайту по плечу. Тот только и обратил внимание на его слова.

– Курьер, программист… может, ты еще и законы нарушаешь? Развозишь контрабанду и взламываешь правительственные серверы.

– Ничего я кроме официальных заказов не развожу, а вот сервера действительно взламываю. Периодически. Не правительственные, конечно, но тем не менее.

Уайт остановился посреди дороги и вперился цепким взглядом в Брасса, по-видимому заинтересованный его словами. Брасс только развел руками, как бы спрашивая: «Что?», но Уайт продолжал стоять, что-то обдумывая. В свете фонаря его лицо состарилось лет на десять, а у уголка рта вырисовался длинный дугообразный шрам, образовывавший складочку. Уайт медленно вышел из оцепенения, разрушив видение, и неторопливыми шагами прошествовал мимо Брасса, будто того рядом и не было. Брасс тут же нагнал его и попытался обратить его внимание на себя, но ничего не вышло – Уайт так и продолжил идти с отсутствующим видом. Лекс, до смерти перепуганный такой резкой сменой Уайта, шел за ним, отставая на полшага, и продолжал через каждые пять минут озираться, будто за ними велась слежка. Ему казалось, что кто-то идет за ним по пятам и дышит в самую спину, а странное поведение Уайта еще больше заставляло Брасса трусить. Поправив без надобности неаккуратную челку, он сунул руки в карманы и поплелся сгорбившись, пытаясь убрать с лица признаки нервозности.

Они шли уже не меньше часа, а не будь фонарей, на улицах стояла бы такая темень, что хоть глаз выколи. Уайт не проронил ни слова, а Брасс остерегался с ним заговаривать, но терпение его вскоре лопнуло, ибо дороги, которой они шли, он не знал, отчего сложившаяся ситуация наводила на суеверного Брасса еще больший ужас.

– Куда мы идем? – спросил он, когда Уайт вознамерился переходить улицу.

– К офису Фрайза, – ответил Уайт, не поворачиваясь.

– А как же есть и спать?

– Ты голоден? – спросил каким-то странным тоном Уайт, будто сам никогда не испытывал голод и не хотел спать.

– Вообще-то да. Не умираю, конечно, и все же.

Уайт взглянул на часы, кожаный ремешок которых буквально передавил все сухожилия его запястья, и еще больше задрал рукав пиджака. Это было его привычкой – не носить пиджак, как нормальные люди, а закатывать его рукава, будто это какая-нибудь толстовка.

– На дворе четыре часа, мы можем зайти в магазин, где ты что-нибудь купишь себе перекусить. Возвращаться домой я пока не собираюсь.

– Ты собрался следить за МакИччином?

– Ты все правильно понял.

С этими словами он поднял в воздух ладонь, не дав начаться словесному потоку. Брасс скорчил обиженную физиономию и последовал за Уайтом дальше. Он, конечно, не знал, что Уайт мог нажить себе проблемы сразу от двух персон: Грейс, которая утром не обнаружит ни Уайта, ни приготовленного кофе, и МакИччина, находящегося в блаженном неведении. Последний вообще понятия не имел о существовании Уайта, если, конечно, он действительно не убивал своего начальника, продумав все наперед, а потому Уайт и решил сыграть на этом пробеле. Мысленно вспоминая, как он впервые добирался до офиса, Уайт не спеша продвигался вперед, вовсе уже сойдя с тротуара на проезжую часть, чем еще больше напугал несчастного Брасса, хоть тот и был на лет пять старше Освальда, и не должен бы быть такой тряпочкой.

– Тебе когда-нибудь приходилось работать с сигнализацией? – вдруг спросил Уайт, прибавляя темп.

– Выключать умею, но в офисе Фрайза это будет очень сложно, – как будто прочитав его мысли, ответил Брасс. Настала очередь Уайта делать недовольную мину.

– А как же можно туда проникнуть?

– Через запасной вход, там я видел датчик. Можно его просто вывести из строя. Отвертка есть?

– Есть нож.

– Тогда можно попробовать. Но мне еще нужен телефон или ноутбук.

– Зачем еще?

– Чтобы выключить камеры. А то не будет тайного проникновения.

Уайт, закатив глаза, протянул Брассу коммуникатор, и свернул в проулок, полого уходивший вниз. Дома здесь шли очень близко друг к другу ввиду того, что проулок оказался узким, и из открывавшейся узко форматной картинки можно было углядеть только небоскреб и половину названия офиса. Брасс поежился при виде здания, из которого его последний раз вышвырнули, а у его порога разбили нос и уволокли в изолятор.

Непонятно было, как общавшиеся с Уайтом люди терпели его странное поведение. На вид он был странен во всем: разговоры загадками, бесцветное лицо, безжизненные глаза. Вот, как можно было описать Уайта в трех словосочетаниях. Из внешности, пожалуй, больше ничего не могло навести на мысли о настоящей сущности этого человека. Многие молодые люди бывают молчаливы, ни в чем не заинтересованы, порой чем-то недовольны, и именно поэтому Уайт ничем особенным от них не отличался. Зато удивлял своей речью. По крайней мере, Грейс, привыкшая к любым поворотам судьбы, не переставала удивляться Уайту.

А теперь взглянем направо и повнимательней разглядим Лекса Брасса. Вот уж где полная противоположность Уайту. Растрепанная прическа, бегающий взгляд, нервозность, показывавшаяся в немного странной походке, мимике и жестах. Довольно прозаичный персонаж, начинку которого тоже нелегко разгадать. Впрочем, такая нервозность неудивительна, ибо работа курьера на побегушках у бизнесменов, играющими вовсе не деньгами, как привыкли мы себе представлять, тоже не из легких. Его программистские способности не клеились к общей картине так же, как техника и ножи к журналистской деятельности Уайта. Не забудем еще сравнить простодушное выражение лица Брасса с маской интеллигентности Уайта, чтобы представить, как эти двое вообще смотрятся. Добавим к общему портрету ночную картину похода к офису этих двух странных субъектов, и получим что-то совершенно невообразимое. Однако мы отвлеклись.

Поднялся легкий прохладный ветерок, и Брасс уже начал стучать зубами, потому как был совершеннейшим мерзляком. Уайт искоса поглядел на него и ухмыльнулся: его, кажется, ничего не могло лишить комфорта. Было ли виной такой приспособленности отвратительное детство, или загадочный Протокол А, который правил не одним миллионом человек, в том числе и Уайтом, понять было сложно, отчего сам Уайт становился еще загадочней. Брасс застегнулся на все пуговицы и свернул перед самой дорожкой около офиса, очевидно уже прикинув, где начинается слепая зона видеонаблюдения. Уайт с любопытством уставился на затылок Брасса, которому перешла роль ведущего, и прибавил шаг, чтобы не отстать от семенящего уже далеко впереди Лекса. Тяжелая металлическая дверь запасного входа была спрятана от взгляда со стороны главной улицы, но Брасс быстро отыскал ее, отчего у Уайта сложилось впечатление, что тот уже все здесь пронюхал. Курьер резко остановился далеко от здания, уселся на корточки и начал орудовать коммуникатором Уайта.

– Что ты делаешь? – спросил Уайт с любопытством.

– Ты что-нибудь соображаешь в информационной системе?

– Весьма поверхностные знания.

– Видеонаблюдение здесь управляется с компьютера либо Фрайза, либо МакИччина. Я просто чуть-чуть погремлю костями скелетов в их шкафах.

Уайт кивнул и вновь поглядел на часы, показавшие ему четверть пятого. Подозревая, что процедура взлома займет немало времени, Уайт уселся на бордюр, взяв на себя роль часового.

ГЛАВА 13. КАРТЫ РАСКРЫВАЮТСЯ.

Грейс видела в Уайте достаточно умного человека, но в силу его необычности, подозревала, что бед с ним не оберется. Конечно, он не был ребенком, но раз он попросил у нее помощи, Грейс считала своей обязанностью за ним следить. Полуночный звонок Рида заставил ее повысить бдительность, ибо Уайт, решившийся идти по малознакомому городу, зная только адрес, да еще и в компании совершенно ей незнакомого человека, мог выкинуть что угодно. По существу так оно и вышло, но Грейс еще не подозревала, куда он встрял. Никому не было известно, чем эта его инициатива закончится.

От участка Рида до дома Грейс было двадцать минут езды, а пешком бы путь занял около часа. Сначала все выглядело так, будто Уайт попросту ищет дорогу (было немного странно прикреплять рядом с его именем слово «заблудился»), но когда наступило пять утра, стало ясно, что Уайт куда-то улизнул. Единственной гарантией того, что Уайт не сбежал вообще, было наличие его вещей у Грейс дома. Навряд ли он бы расстался с ними, какими бы неважными они ни были. Грейс по глупости своей не догадалась разузнать номер телефона Уайта, и поэтому теперь просто плюнула на него, оставляя все, что бы ни случилось, на совести подзащитного.

Пока Грейс пыталась погасить костер раздражения и уснуть, Брасс благополучно проник внутрь здания, обойдя сигнализацию и камеры, что снаружи, что внутри, и прикасался теперь ко всему через носовой платок, ибо он вовсе не был профессиональным взломщиком и не носил при себе перчаток. Уайт не касался ничего вообще, только следуя за Брассом. Неизвестно, что хотел увидеть здесь Уайт, но видно было, что у него есть какое-то представление о том, что он может здесь найти.

Лифт на ночь был обесточен, и Брассу с Уайтом пришлось добираться до кабинета Фрайза пешком. Во всем офисе было темно, но Уайт был, по-видимому, готов к таким событиям, и перед проникновением в частные владения вручил Брассу фонарик, окончательно шокировав спутника. Между этажами они обнаружили зияющую дыру в стене, где когда-то была спрятана дверь. Новый хозяин офиса не спешил устранять дефект, по-видимому, не решаясь спорить с Роттом, приказавшим оставить все, как есть. Уайт воспользовался столь удобным шансом и протолкнул Брасса в проход. Открывшийся им вид не только не разрешил вопросов, а еще больше их добавил. Уайт бесстрастно осмотрел все помещение, задержав взгляд на резервуаре с водой, и поспешил на выход.

– Это больше похоже на камеру пыток, – пробормотал Брасс, отдавший роль поводыря обратно Уайту.

– Видимо, Фрайзу было что скрывать, раз он менял так часто охрану, – откликнулся Уайт. – Где кабинет МакИччина?

Брасс уныло ткнул пальцем в сторону пола:

– Этажом ниже. Ты не планируешь посещать кабинет Фрайза?

– Его уже без нас перевернули. Зато МакИччина никто не осматривал. Полагаю, раз он был заместителем, то что-то должно быть на его компьютере.

– Компьютер я уже взломал, и ты сможешь все просмотреть у себя в коммуникаторе. Лучше сосредоточиться на том, что у него в кабинете кроме ноутбука.

Уайт удовлетворенно кивнул и пропустил Брасса вперед, снова меняясь с ним ролями. До дверей кабинета пришлось идти недолго: табличка с фамилией нового хозяина офиса висела на первой же двери после лестницы. Брасс остановился у двери, а затем развел руками:

– Магнитный пропуск! – пояснил он. – Ничего не выйдет.

Уайт мгновение смотрел на Брасса, резко повернулся и бросился вверх по лестнице. Брасс закатил глаза и лениво поплелся за ним, уже набегавшись десяток с лишним этажей. Уайт, освещая себе дорогу фонарем, нырнул в дыру в стене. Брасс нагнал его не скоро и обнаружил его за поисками неизвестно чего в «камере пыток».

– Что ты делаешь? – поинтересовался он.

– Ищу какие-то ходы.

Брасс скептически осмотрел помещение, где гудели генераторы, и уселся на корточки, наблюдая за тщетными попытками Уайта найти какие-то ходы. Он сильно сомневался, что МакИччин имел доступ к этой комнате из своего кабинета, как имел этот доступ Фрайз.

Уайт достаточно долго просматривал стены и пол в поисках хоть каких-нибудь дверей или люков, при этом не касаясь ничего и пальцем, чтобы не оставить после себя отпечатков. Наконец он выпрямился, но не успел сказать и слова, как далеко внизу раздался грохот дверей, а затем шаги. Уайт прислушался и предположил, что зашел лишь один человек.

– Кажется, мы влипли, – заметил Брасс, разгибаясь из неудобного положения.

Уайт приложил палец к губам и вышел из помещения на лестницу, заставляя Брасса со вздохами плестись за ним. Шаги стали громче и уже слышались на лестнице, только генераторы в комнате немного заглушали звук. Через некоторое время раздался голос вошедшего.

– Я уже в офисе.

– Это МакИччин! – воскликнул Брасс. – Я узнаю его голос.

Уайт медленно кивнул и продолжил вслушиваться.

– Нет, не нужно. Я думаю, за офисом могут следить. Да хотя бы этот прокурор… я сам все проверю, в кабинет не могли проникнуть… наверно, просто какой-то сбой, не первый раз уже. Нет, я проверил, никакие данные не пропали. Вернусь, как только все проверю.

Голос затих, отдавшись эхом от стен, а стук каблуков становился громче. Брасс начал заметно нервничать и уже, было, потянул Уайта за рукав, но тот перехватил его руку и проговорил:

– Как только поймешь, что МакИччин тебя не увидит, убирайся отсюда и жди меня на улице. Найди какое-нибудь место, где тебя не найдут.

Брасс изобразил страдальческую мину, но возражать не стал, хотя при мысли, что он останется на улице один, ему стало страшно. Он совершенно не умел драться, из-за чего до смерти боялся выходить в одиночку на улицу ночью.

Уайт вскоре увидел макушку МакИччина. Он поднялся к своему кабинету и скрылся из виду. Уайт, ступая как можно тише, спустился на этаж ниже и увидел МакИччина, светящего на магнитный замок телефоном и ковыряющегося в недрах карманов пиджака. Наконец, хозяин офиса отыскал свой пропуск и сунул его в аппарат на стене. Раздался щелчок, и МакИччин отворил дверь. Едва ступив шаг, он почувствовал на своей шее что-то холодное и тут же остановился. Уайт схватил его за шиворот и прижал к его горлу острие ножа, который достал еще в доме у Грейс.

– Заходи, – скомандовал он.

МакИччин послушно прошел в кабинет, а Уайт затворил дверь, давая возможность Брассу исчезнуть. Курьер чуть на радостях не свалился со ступенек, и остальные этажи тихо и последовательно преодолевал ступеньку за ступенькой. Не обнаружив сопровождения в холле, он как можно быстрей пересек зал и скользнул в ту же дверь, через которую провел их с Уайтом в офис.

– А я-то думал, что просто поломка, – произнес МакИччин, когда Уайт развернул его к себе лицом. Экран телефона МакИччина был единственным источником света в кабинете, что Уайта вполне устраивало. Так МакИччин не мог разглядеть его лица.

– Вы не представляете, насколько серьезная у вас поломка.

– Кто вы такой? – на удивление спокойным голосом спросил МакИччин, медленно отступая от Уайта к своему столу.

– Не столь важно, кто я. Важно, зачем я здесь. Я советую не двигаться, иначе сработают мои рефлексы, и вы будете лежать мертвым в своем собственном кабинете. Точь-в-точь как Фрайз несколько дней назад.

МакИччин при звуке имени бывшего босса, оставившего ему целое наследие в виде своей империи, резко остановился, с его лица тут же исчезла маска спокойствия.

– Что ты знаешь о Фрайзе?

– То же, что и все. Зато ты знаешь о нем много больше других. Возьмем хотя бы ту комнату с генераторами.

– Пока ты себя не назовешь, я не буду ничего говорить! – заявил МакИччин, строя из себя хозяина положения, хоть все было на самом деле наоборот.

– Сомневаюсь, что ты что-либо мне поведаешь, даже узнав мое имя. Ты ведь не дурак, верно? Куда практичней будет нажим, так я хоть чего-то добьюсь от тебя.

Лезвие ножа в руке Уайта угрожающе блеснуло и продолжало как-то неестественно отливать бледно-желтым цветом: наступал рассвет, и солнце начинало светить первыми лучами в окна. Уайт решил поторопиться, иначе МакИччин разглядит его лицо, и план рухнет. Он обошел рабочий стол и встал спиной к окнам, на его лицо легла тень. Да и вообще весь его силуэт превратился в черную фигуру весьма монументального вида. МакИччин попятился к двери, но попыткой к побегу не воспользовался: Уайт занес нож надо головой. МакИччину казалось, что если Уайт бросит нож, то уж точно не промахнется.

– Один из моих свидетелей видел, как ты заходил в дверь кабинета, которая ведет в помещение этажом ниже, – произнес Уайт. – Глупо будет с твоей стороны отрицать. Тебе везет лишь в одном: Ротт пока этой новости не знает. Так вот: если ты не хочешь загреметь за решетку, лучше ответь на мои вопросы. Тогда я могу обещать тебе, что ты останешься на свободе.

– Да какое отношение ты имеешь ко всему этому?

– Не помню, чтобы давал тебе полномочия задавать здесь вопросы.

МакИччин немного успокоился и, найдя около двери стул, уселся на него, уже не надеясь, что выкрутится из неприятной ситуации.

– Вопрос номер один: что за помещение устроено под кабинетом Фрайза?

– Все думают, что Фрайз святоша, – произнес МакИччин, – считают его успешным бизнесменом и хорошим семьянином. А что на самом деле? Знаешь, как он так легко разбогател?

Уайт промолчал, заставив МакИччина снова нервничать. Он расстегнул верхнюю пуговицу рубашки и вновь заговорил:

– Фрайз настолько туп, что не смог удержать бы империю своего брата, если бы не позвал меня. Я уже лет двадцать у него на побегушках, все, что бы ни касалось дела, находится в моей компетенции. Прайс-листы, бухгалтерский учет, биржа… единственное, чем Фрайз занимался – корчил миловидные рожи перед прессой и строил из себя хозяина. А вся работа ложилась на мои плечи. Естественно, что нашлись такие, кто заподозрил Фрайза в нечестности. Тогда-то и была задумана эта комната – чтобы избавиться от болтунов.

– И как же она функционировала?

– Очень просто: приходил посетитель, как правило, с тем, чтобы припугнуть Фрайза, босс приглашал к себе в кабинет этого горе-шантажиста. Если ты был в комнате, то ты видел там люк и резервуар с водой. Догадываешься, что происходило потом?

– Я уже это понял. Фрайз топил своих клиентов?

– Не совсем. Он их держал в ледяной воде, читая нотации о том, как плохо шантажировать власть имущих, а затем пускал ток. Ко дну резервуара ведутся провода от генераторов. Естественно, что все спрятано под полами.

– Человек умирал. И как же твоему хозяину удавалось уходить от правосудия?

– Он мне не хозяин. Я же сказал: я имел обширные функции, а потому и избавляться от трупов мне приходилось самому. Я нанял одного помощника. Поздно ночью мы ехали на мост и сбрасывали труп в воду. Так, чтобы потом его прибило к берегу. Всем жертвам писали: утонул в реке.

– И сколько таких было?

– Ты думаешь, я считал? Не меньше десятка, уж поверь.

– И кто-то из последних потенциальных жертв его прикончил?

МакИччин улыбнулся какой-то зловещей улыбкой.

– Его не прикончил ни кто-то из них, ни я, ни один из сотрудников. Его просто заказали, я впустил убийцу.

– Так значит, ты знаешь убийцу? Его отпечатки находятся в комнате Фрайза? Они не подпали ни под один образец в базе данных.

– Не знаю. Я не следил за тем, что он там лапал.

– Кто заказал Фрайза? Тебе придется сообщить мне имя, ведь в любом случае ты рискуешь стать трупом. Я ли тебя убью, или же заказчик.

МакИччин на минуту заколебался. Он прекрасно понимал, что Уайт не кривит душой, и в любом случае его могут прикончить. Ему слабо верилось, что, даже рассказав всю правду, он купит себе путевку на свободу.

– Его заказал его сын, а исполнителем стал мой подручный. Я сам предложил Фрайзу-младшему этого парня. Его зовут Леонард Рейслер, в прошлом он, как ни смешно звучит, работал в цирке метателем ножей. Он проник в офис через запасной вход и уже был в коридоре, когда я закрыл дверь в кабинет.

– А кто выключил камеры в кабинете Фрайза?

– Я, – просто ответил МакИччин. – Повторяю, я имел доступ ко всему в офисе. И охрану я менял каждый месяц, чтобы никто не вздумал хватать Рейслера.

Уайт покрутил нож в руке. Что-то явно было не так, МакИччин наверняка мог что-то придумать, если, конечно, весь его рассказ не вранье. На улице с каждой минутой становилось светлее, и Уайт понимал, что время уже на исходе.

– С полицией разбирался ты? Ведь то, что погибшие клиенты «Колберта» пропадали после поездки в этот офис, должно было навести подозрение.

– Я просто приплачивал копам, вот и все. Все знают, насколько они продажны. Все до одного.