Текст книги "Личный ад мистера Уайта (ЛП)"

Автор книги: Освальд Хольмгрен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц)

ГЛАВА 8. НОВЫЙ СОСЕД.

Пока Ротт вершил суд над новым главой «Колберт Индастриз», Уайт проводил очередной день за решеткой. Грейс не приезжала два дня, напротив уже никто не разговаривал, а новый дежурный в участке вообще был неразговорчив. Это, впрочем, нисколько не расстраивало Уайта, напротив – даже радовало. За исключением первого пункта. Уж чего он точно хотел, так это быть в курсе всех событий, а Грейс была единственным источником информации извне. Книга была собеседником Уайта на протяжении этих дней.

Около двух часов дня в участок поступил новичок – невысокий молодой человек с лицом в синяках и разбитым носом. Его под руки вели двое полицейских, одного из которых Уайт узнал тут же – это был тот самый парень с воспаленным лицом. Уайта окатила волна облегчения – бывший дежурный просто получил повышение, а не был уволен. Полицейские завели новичка в камеру, несколькими днями ранее служившей обиталищем безграмотного и грубоватого Арми. Сидеть в камере покойника – чувство не из лучших, но новоиспеченный преступник этого еще не знал.

– Эй, не оставляйте меня здесь! – крикнул необычайно высоким голосом парень вслед полицейским. – Они что-то напутали, я ничего не делал!

– В суде будешь доказывать, – бросил через плечо бывший дежурный.

– Где же я деньги возьму на ваш суд? – возопил он, но уже не был услышан.

Только теперь, когда он остался один, новоприбывший заметил на себе немигающий взгляд из камеры напротив. Наверху решетка почему-то покрывалась обрезком какой-то ржавой пластины, свет лампы пробивался через щель между потолком и этой железкой, отчего тонкая полоска света освещала лишь глаза Уайта. Остальная часть камеры находилась во мраке. Над соседней камерой имелось небольшое оконце, откуда солнечный свет достигал тюремного коридора. Через несколько часов свет заполнил бы камеру Уайта, от чего ее обитателю пришлось бы сидеть спиной к прутьям, но сейчас он лишь достигал пола, не доходя до порога камеры всего нескольких дюймов. В тусклом свете лампы разноцветные глаза Уайта блестели не хуже, чем они бы блестели на солнце.

– Привет, – нерешительно сказал новичок, подойдя к решетке и прижавшись лицом к прутьям.

– С прибытием, – отозвался Уайт. Голос его был таким же бесцветным, как и выражение лица. Только глаза показывали любопытство.

– Ты за что загремел?

– За убийство. Ты тоже, не так ли?

– Они хотели на меня и это навешать, но решили остановиться на краже денег. Это правда, у меня и гроша в кармане нет, но деньги я ни у кого не крал, тем более у той шишки. У него такая охрана, что дай боже!

– У кого?

– У МакИччина. Не знаешь такого? Он новый президент «Колберта».

– Как бы я тебя понял! Я не знаю ни того, ни другого.

– Ты что, Фрайза не знаешь? Это же его корпорация.

Уайт поглядел на новичка с неподдельным удивлением и замолчал, видимо, что-то обдумывая.

– Мне кажется, я тебя уже где-то видел, – задумчиво произнес Уайт. – Совсем недавно, но не вспомню где.

– Серьезно? Мне теперь каждый пятый полицейский так говорит.

– Чепуху они мелят.

Уайт снова замолчал, продолжая рассматривать то собеседника, то свои руки. Парень потер несчастный распухший нос и обнаружил, что воротник его рубашки был запачкан кровью. Выругавшись, он продел руки между прутьев и свис на решетке.

– Не знаю, чем я ему не угодил, – пробурчал он. Его щека буквально влепилась в решетку так, что рот собрался гармошкой. – Может, он взъерепенился из-за того, что я видел, как он в какую-то подсобку заходил? Хотя там уже и дверь снесли…

– В какую еще подсобку? – спросил Уайт, будто бы очнувшись.

– Не знаю, в кабинете где-то.

– Что за кабинет? – Уайту казалось, что он буквально вытягивает из парня каждое слово, но все же терпеливо продолжал допрос.

– Да в «Колберте». Я там сегодня был. Когда я приезжал к Фрайзу, он сказал мне заехать за товаром через неделю, а он теперь мертв, я и решил узнать, как мне быть с товаром. А тут этот гад подвернулся и заявил, что я его обокрал… прокурор этот, естественно, ему поверил. Конечно, мы все считать умеем…

– Вот оно! – Уайт щелкнул пальцами и вскочил на ноги. – Ты последний посетитель Фрайза! Мы столкнулись в дверях, помнишь? Я еще просил узнать у него, может он принять меня.

– Да, да, помню! – закивал парень. – Только ты был в солнцезащитных очках, таких круглых…

– Они в камере хранения, как и одежда. Вечером и тебя переоденут.

– Да уж… вспомнил: я еще давал показания в полиции про тебя! Вот так ты залетел.

– Ничего, я скоро выйду. Не думаешь же ты, что я убил Фрайза?

– Нет, ты что? К тому же, у тебя хороший адвокат, она тебя вытащит.

– Почем ты знаешь, что у меня хороший адвокат?

– Ты что, Грейс Китон такая знаменитость, что каждый ее клиент непременно попадает на первую полосу. Да и ты не промах – «знаменитый журналист зоны Протокола»… вот они там насочиняли. Держись, мистер Уайт, теперь ты еще большая знаменитость.

– Освальд, – поправил его Уайт. – Мне наплевать на этих писак из желтой прессы. Они никогда не писали чистой правды.

– Что поделаешь? Я, кстати, Лекс.

– Рад знакомству. Слушай, я не понимаю, как ты все-таки попал за решетку? Кто этот Мак… как там его?

– МакИччин. Ну, он был помощником Фрайза в финансовых делах, в газетах тоже много о нем писали. Теперь он глава корпорации.

– Ты с ним знаком лично?

– Ну, пару раз встречался, когда Фрайза не было на месте. Чего он взбесился…

– Ты сказал, он заходил в какую-то подсобку. Она, случаем, не между этажами находится?

– Не видел я там никаких дверей. Говорю же, он заходил в какую-то комнату из кабинета. То есть, когда я говорил с Фрайзом, Мак был в кабинете, а потом, когда я заглянул второй раз, он прошел в какую-то дверь. А потом я увидел его в холле.

– Когда?

– Когда спустился. Может, там лифт какой…

– Не неси чепухи! Там кое-что похуже. Но ты точно видел МакИччина внизу, как только спустился?

– Конечно, я оказался в холле через секунд сорок. Да и потом, не пьяный же я был, чтобы что-то напутать. Это может тебе помочь?

– Теперь несильно, но мне бы хотелось все-таки разобраться, что произошло на самом деле. Когда выйду, помогу тебе.

– Как? Я покойник…

– Грейс разберется, будь уверен.

– У меня нет денег на адвоката. Думаешь, курьеры много зарабатывают?

– У меня есть деньги. Я человек слова, я помогу тебе.

Лекс кивнул, хотя по его лицу было видно, что на лучший исход он не надеялся. Он улегся на койку лицом к стене и больше не двинулся, пока не принесли еду.

ГЛАВА 9. НЕОБХОДИМЫЙ СОЮЗ.

Уайт проснулся от звука открывающейся решетки. Из окна было видно ярко-голубое небо, и Уайт решил, что он проспал утренний паек, или к нему пришла Грейс на очередную беседу, хоть и не появлялась уже три дня. Повернувшись, Уайт обнаружил на пороге невысокого мужчину с седыми волосами. Грейс нигде не было видно, как, впрочем, и ее помощника. Уайт расстроился как никогда.

– Прошу на выход, мистер Уайт, – произнес мужчина, едва Уайт вновь отвернулся к стене.

Освальд принял положение сидя, уронив по дороге книжку, и поглядел на посетителя.

– В чем дело? – осведомился он.

– Вас отпускают за недостатком доказательств, – мужчина широко улыбнулся и поднял оброненную Уайтом книгу. – Грейс сейчас в конторе с Эрлом, она попросила меня за вами заехать. Я Линфорд Рид, комиссар полиции.

Уайт пожал протянутую руку и поднялся на ноги. Его сосед еще не поднимался, но Уайту страшно хотелось разбудить его, чтобы он не думал, что его бросили одного.

– У вас появились друзья? – спросил Рид, наблюдая за беспомощно стоящим у решетки Уайтом.

– Вроде того, – отозвался тот. – Я хотел, чтобы Грейс его увидела – он был последним посетителем Фрайза, а еще он заметил кое-кого, кто бы мог быть причастен к делу.

– Что, уже еще кто-то появился?

– Да, какой-то МакИччин, он теперь новый глава корпорации.

– МакИччин приехал вчера в офис править и наткнулся на Ротта. Бедный прокурор только через два дня узнал о нашей находке, теперь страшно бесится. А этот за что залетел?

– МакИччин обвинил его в воровстве… черти что вообще! Мне нужна Грейс.

– Тогда едем в контору.

Уайт кивнул. Он решил не будить Лекса, которому досталось накануне очень сильно, а попросил в диспетчерской листок и ручку. Оставив на полу записку и придавив ее книгой, которая долгое время составляла ему компанию, Освальд оделся, забрал сумку – единственную кладь, что у него была – и отправился вслед за Ридом.

Уайт хотел прогуляться пешком до конторы Гранди – неделя в неволе заставляет птицу рваться из клетки наружу, навстречу прохладному ветру. Удивительная штука – погода! Глянешь в небо – кажется, будто на улице лето, тепло, но стоит выйти – и город преподносит весьма неприятный сюрприз. Такую же мерзкую шутку подкинула погода и Уайту – редкие лысые деревца и черные парки – вот вам и вся весна. Впрочем, Уайт был рад и этому: в Нью-Йорке был всего-навсего один зеленый островок, все остальное – сплошной грязный город, в котором не продохнуть.

Рид был твердо намерен ехать на машине, а Уайт не стал убеждать его идти пешком, как бы ни хотелось ему прогуляться. Уайт уселся рядом с Ридом и опустил окно, из которого шел прохладный ветер. Комиссар сделал ему замечание, что он может простудиться, но Уайт пропустил все мимо ушей. Только теперь, когда Уайт оказался в непосредственной близости, Рид заметил его разноцветные глаза и пустоту, скрывавшуюся в его взгляде.

Рид, очевидно, считал, что раз он комиссар полиции, ему дозволено все, а потому гнал на своем видавшем виды Шевроле как на гоночном болиде. Уайта, казалось, это никаким образом не огорчало: ни мелькающие виды из окна, которые не успеваешь осмотреть; ни свист ветра в ушах, будто едешь на велосипеде; ни угроза жизни, врежься дряхленький Шевроле куда бы то ни было – словом, ничего его не волновало. Рид благодушно свалил такое расположение пассажира на Грейс, предстоящий разговор с которой только и волновал Уайта.

Контора Гранди расположилась в самом неприметном здании на улице: некрасивая пятиэтажка «блистала» своим подранным фасадом не хуже неоновой рекламы дома напротив. Уайт уныло окинул взглядом убогую постройку и деликатно промолчал, хоть и видно было, что его так и тянет высказаться. С таким же унылым лицом и пустым взглядом он вылез из машины, взгромоздил спортивную сумку на плечо и последовал за Ридом. Внутри их ждало привычное копошение сотрудников, секретарей, бегающих от телефона до кабинета и обратно, и, конечно же, клиентов, пытающихся разрешить свои значительные и не очень проблемы. Рид, увернувшись от несущегося мимо него со стопкой бумаги секретаря, подошел к ближайшей к бюро двери, довольно громко постучал в нее и, не дождавшись ответа, вошел.

Когда дверь за Уайтом закрылась, ему показалось, что по его ушам ударили чем-то оглушающим: в кабинете в отличие от холла стояла звенящая тишина, пока Рид не заговорил. Пока комиссар что-то объяснял, как-то вяло жестикулируя, Уайт занялся осмотром кабинета, но это занятие ему вскоре наскучило, потому что подобные кабинеты он видел не раз, и он взялся разглядывать находящихся в кабинете, что оказалось куда интересней. Грейс и Эрла он видел не впервые, а вот сидевший рядом с ними, вернее, прямо на углу стола Грейс мужчина еще не попадался на глаза Уайту. В кабинете было несколько душно, окна закрыты жалюзи, а вентилятор не оправдывал надежд, и совершенно новый для Уайта субъект сидел, ежеминутно вытирая платком лоб и постоянно трогая ворот рубашки, хоть верхняя пуговица была расстегнута, а галстук не давил горло. Когда он повернулся к Грейс, Уайт заметил небольшую залысину на темени. Через несколько минут Уайт понял, что никакой заинтересованности в нем у беседующих нет, а потому, пристроив сумку в один из свободных стульев у стены, он решил заняться созерцанием улицы, пройдя к окну и отогнув пальцем одну из планок жалюзи.

– Осматриваете местность, мистер Уайт? – услышал он за своей спиной голос Грейс. Он не следил за временем, но ему показалось, что прошло не меньше минут десяти, прежде чем на него обратили внимание.

– Просто скучаю, – отозвался Уайт, не оборачиваясь.

– Я уж думала, вы будете радоваться жизни, когда выйдете на свободу.

– Я никогда не радуюсь жизни – не чему радоваться.

Грейс на некоторое время замолчала, пристально глядя на уайтову спину, как будто на ней было что-то написано. Заметив неловкую паузу, Уайт повернулся лицом к ней и обнаружил, что их стало на один меньше – Эрл куда-то испарился.

– Простите, что так неделикатно с вами поступили, но нам надо было разрешить кое-какие проблемы, – вновь заговорила она.

– Если вы думали, что я обиделся, можете расслабиться. Я все понимаю. Но у меня есть кое-что, что я бы хотел рассказать, и я обижусь, если не выслушаете меня.

– Я знаю. Присядете?

Уайт посмотрел на стул, который ему предложили, непонятно отчего поморщился и отвернулся к окну.

– Я уже насиделся, Грейс, с меня хватит, – произнес он, наконец.

– Хорошо, – согласилась Грейс, хотя по ее голосу было понятно, что все совсем не хорошо. – Линфорд сказал, у вас есть новости относительно нашего дела.

– Вчера в изолятор привели новичка, его посадили на место того идиота, что сидел напротив меня. Его зовут Лекс Брасс, он был последним посетителем Фрайза.

Брови Грейс поползли на лоб, но Уайт тут же удостоверил ее в том, что Брасс сел вовсе не по подозрению в убийстве. Пока Уайт красноречиво объяснял суть произошедшего, краем глаза он заметил, что Рид присел на стул в дальнем углу кабинета и тихонько переговаривался по телефону, а потом и вовсе встал и вышел вон. Любой другой обиделся бы на то, что мало кто ему внимает, но Уайта уже ничего не волновало.

– Вам он уже не поможет, вас отпустили, – сказала Грейс, когда Уайт порядком выдохся и замолчал.

– Но убийцу надо найти! – возразил Уайт. – Вдруг этот ваш прокурор попробует меня как-то втянуть в дело? Подозреваемых-то нет, только я.

– Ваших отпечатков нет, время не совпадает… огромное количество фактов говорит в вашу пользу. Дело закрыто.

– Мы можем вытащить Брасса?

– МакИччин умеет судиться, – вмешался мужчина, бросив обтираться ежеминутно платком. – Если вы хотите, чтобы ваш Брасс не сел в лужу, придется забирать его из изолятора под залог. В убийстве его не обвинят, секретарша четко сказала, что разговаривала с Фрайзом после ухода Брасса, и первый был жив и здоров. Если, конечно, она не наврала.

– Не смеши, Сандерс, – перебила его Грейс, – стала бы она врать без видимой причины, чтобы потом еще и отвечать. Она не дура, законы знает.

– Почем ты знаешь?

– Я с ней разговаривала.

Уайт мгновение смотрел на Грейс и Сандерса и, ничего не сказав, резко развернулся, схватил сумку и вышел из кабинета.

– Куда вы? – бросила ему вслед Грейс.

– Найду комиссара, – Уайт появился в дверях наполовину, но, не дождавшись ответа, снова пропал.

Грейс вскочила со стула, чуть не смахнув стопку папок с угла стола, и бросилась за Уайтом. Тот не успел еще уйти дальше бюро, и Грейс чуть не сбила его с ног, вырулив из-за двери.

– На что вам комиссар? – вопрошала она, тщетно пытаясь поймать его бегающий взгляд.

– Надо вытащить Брасса, – бросил Уайт.

– У вас есть деньги? Наши законники могут содрать такие деньги, что вам плохо станет.

– У моего друга есть деньги, я справлюсь.

– Да на что он вам? – не выдержала Грейс. Ей вдруг захотелось влепить Уайту затрещину как маленькому ребенку.

– Я стремлюсь помогать тем, кому могу помочь. Кроме того, он мог бы быть мне полезен.

– Может, вы мне лапшу на уши навешали, когда сказали, что вы журналист? – спросила Грейс, кажется, немного переборщив с сарказмом. – Вы у нас борец за справедливость, или у себя в штате и вовсе политический преступник и сколачиваете какую-нибудь организацию, набирая туда кого попало?

– Грейс, – Уайт повернулся к ней и схватил ее за плечи, – если бы я был политпреступником, то мы бы с вами никогда не встретились. Знаете, что у нас в штате делают с теми, кто против? Либо сажают в Котлован, либо убивают. А убивают они, поверьте, очень изощренно.

– То есть? – Грейс немного успокоилась и посмотрела на Уайта с каким-то беспокойством.

– У меня нет времени вам объяснять, это очень долгая история. Скажу только, что Котлован – это такая тюрьма, она находится под землей, контролируется террористами, и там людей умирает больше, чем вне ее стен.

Уайт отпустил ее и продолжил поиски комиссара Рида, но вокруг только и делали, что бегали посетители и сотрудники. Едва Уайт тронулся с места, оставив Грейс в полном недоумении, как из-за угла вылетел Рид и чуть не налетел на Уайта. Уайту вдруг пришла мысль о том, что сегодня все норовят сбить его с ног.

– Мистер Рид, я хочу с вами поговорить, – сказал Уайт, схватив Рида за рукав куртки, как будто боялся, что комиссар от него сбежит.

– Пойдемте в кабинет, – предложил Рид.

– Нет, я бы предпочел свежий воздух.

Рид согласно кивнул и вывел Уайта из душной и кажущейся тесной из-за толпы людей в холле конторы. Уайт, да и сам Рид даже не заметили, что Грейс, заперев Сандерса у себя в кабинете, последовала за ними.

– Я хочу вытащить того парнишку из изолятора, – сказал Уайт, едва они оказались на слепящем солнце.

– Тут я вам ничем помочь не могу, вам помогут только деньги…

– Я уже уяснил это. Меня волнует дальнейшее продвижение дела. Вы ведь теперь расследуете его?

– Да, теперь я. Но при чем тут вы и ваш новый друг?

– Мне бы хотелось узнать, кто тот человек, что меня подставил, а Брасс мог бы здорово помочь. Он, мне кажется, не все рассказал, может, он чего-то боится, может, не все сразу вспомнил.

– В расследовании преступлений у нас не допускается вмешательство посторонних лиц, но раз уж вы настаиваете…

– Я вызволю Брасса, а как только это сделаю, сразу свяжусь с вами.

– Договорились.

Рид, казалось, не был сильно доволен, но идея помощи со стороны Уайта ему понравилась – Освальд отчего-то внушал ему доверие. Написав на листке блокнота свой номер, Рид укатил на своем слегка подранном авто так же быстро, как подъехал к конторе.

– Куда вы собираетесь отправиться? – спросила Грейс.

Уайт резко повернулся и, к своему удивлению, обнаружил ее у себя за спиной.

– Найду гостиницу подешевле, – ответил Уайт, без особой надобности потирая шею. – Свяжусь с Виктором, пока он еще здесь, а потом увидим.

– Чтобы сэкономить вам деньги и время, могу предложить свои скромные апартаменты.

Уайт мгновение стоял, не понимая, что от него хотят, а когда до него дошел смысл сказанного, он яростно замотал головой:

– Предположим, я поживу у вас некоторое время, а что прикажете делать с Брассом? Я не думаю, что вы настолько гостеприимны, чтобы принимать у себя незнакомых гостей.

– У него своего жилья нет?

– У него остался только ноутбук и пара сотен долларов – остальное изъяли полицейские.

– На каком основании?

– На основании взяток, Грейс. Ваш коллега весьма точно подметил, что МакИччин решает дела через деньги, поэтому я не могу с ним судиться. Я мог бы поселить нас двоих у Виктора, но он недолго здесь пробудет, и я не хочу втягивать его.

– Погодите, то есть у Брасса изъяли жилье и все прочее потому, что МакИччин им заплатил?

– Именно так.

Грейс сунула руку в карман брюк и после долгого копошения извлекла блестящий и звенящий предмет, сразу же полетевший в руки Уайта. Уайт среагировал не сразу, но все же поймал брошенный ему предмет – это оказалась связка из трех коротеньких ключей с брелоком-игральной костью.

– Я приеду в восемь и буду очень вам благодарна, если вы приготовите мне к этому времени кофе.

– А куда ехать? И как вы попадете к себе в дом без ключей?

– Там все написано и у меня есть дубликат.

Уайт повертел в руках ключи и обнаружил, что вдоль резьбы одного из ключей тянется череда буковок, оказавшихся на деле адресом.

– До вечера, – бросила Грейс и, не дав больше ничего сказать Уайту, скрылась в дверях конторы.

ГЛАВА 10. И СНОВА ПРОБЛЕМЫ.

Пешая прогулка пошла Уайту на пользу, по пришествии он чувствовал себя в сто раз лучше и свежее, чем в конторе. У Грейс был небольшой одноэтажный дом, очень аккуратный на вид, без каких-либо украшательств вроде сада или хотя бы маленькой лужайки. Уайт не сразу разобрался какой из ключей идет к какому замку и несколько минут копошился у двери, стараясь закончить работу поскорей, чтобы прохожие не подумали, что он домушник.

Дом встретил гостя приятным и ненавязчивым сладким запахом, природу которого Уайт не смог определить – он всегда был дилетантом в области распознавания запахов. Хоть Грейс имела очень даже приличный доход, она не растрачивалась на особенно дорогую обстановку дома. Темно-синие занавески с узорами создавали обстановку полумрака, но солнце все равно пробивалось в дом. Уайт огляделся и понял, что солнечные лучи гуляли здесь весь день, от восхода до заката – оконца имелись в каждой стене. Перегородок в доме не было, за исключением санузла все остальные части были одним сплошным залом. У стены стояла кровать, стол, кухонное оборудование в противоположной части дома. Уайт еще раз обвел взглядом устройство дома и понял, что ему негде будет разместиться при таком раскладе. Не спать же под боком у Грейс, как будто он старый надоевший муж? Но Уайт был готов и к сюрпризам: быть может, у Грейс все же было какое-нибудь местечко специально для гостей, может, в этом доме есть подвал, а Уайту придется пожить в компании какого-нибудь хозяйственного оборудования.

Странная гостеприимность Грейс насторожила Уайта, он не привык, чтобы ему так просто предлагали пожить некоторое время у себя совершенно незнакомые люди. Но с другой стороны, насколько Уайт смог понять личность Грейс за несколько дней, она достаточно хорошо разбиралась в людях. Возможно, это был ее своеобразный талант, а возможно она просто научилась этому за годы практики на адвокатском поприще.

Уайт не выносил, когда вещи разбрасывали где попало, а потому пристроил свою довольно громоздкую сумку в прихожей на напольном шкафчике, чтобы не портить общей картины аккуратности. Отойдя немного от резкой смены обстановки (коих было аж три штуки на день), Уайт пристроился на краю дивана, как будто боялся помять или испортить что-либо здесь, и набрал номер Виктора Детройта.

– Откуда ты звонишь? – послышалось в динамике, и Уайт понял, что приветствия сегодня не будет.

– Сложно объяснить. Скажу только, что меня выпустили.

– Как, без суда?

– До суда дела не дошло. Знаешь, ты очень кстати нашел Грейс. Ее находчивость и связи помогли мне выйти сухим из воды. Нашли кое-какие улики, совершенно не вяжущиеся с версией моей виновности.

– Отлично! – в голосе собеседника Уайт услышал неподдельную радость, в то время как голос самого Уайта по обыкновению звучал бесстрастно. Очевидно, Виктор уже давно привык к такой манере речи друга. – Я могу заехать за тобой, я как раз вечером покупаю билеты, вместе и полетим.

– К сожалению, мой отъезд придется отложить. Я не получил еще модуля, дело не закрыто и у меня здесь появился человек, которому сильно нужна помощь.

– Он как-то связан с Фрайзом?

– Скажем так, да, – уклончиво ответил Уайт. – Но это не имеет особого значения.

– Тогда я могу подождать, пока ты…

– Нет, Виктор, ты сегодня поедешь, купишь билеты и улетишь завтра в Зону. Но прежде чем ты это сделаешь, ты мне кое в чем поможешь.

– В чем же?

– Мне нужны деньги, чтобы под залог вытащить человека.

– Сколько? – с готовностью произнес Виктор.

– Я не знаю, решать это придется завтра.

– Я перечислю тебе сумму покрупней, там разберешься. Но когда ты собираешься возвращаться?

– Как только закончу дела. И да, у меня к тебе вопрос: как ты узнал, что я в изоляторе?

– Очень просто – позвонив тебе. Трубку поднял, как я понял, полицейский и сказал, что ты не можешь говорить, потому что находишься в изоляторе по обвинению в убийстве. Мне посоветовали позвонить в контору Гранди, сказали, что Грейс Китон как раз занимается такими делами.

– Как увлекательно, – с еле заметной ноткой сарказма проговорил Уайт. – Что же, посоветовали тебе очень точно. Я приеду, как только все решится, не раньше.

Уайт швырнул телефон на другой конец дивана и вытянул ноги, чувствуя, как тело затекло, будто его засунули в бочку и держали там не один час. А при своем высоком росте Уайт испытал бы вдвое больший дискомфорт, нежели обычный человек.

Когда постоянно тикающие настенные часы ярко-оранжевого как апельсин цвета отсчитали ровно восемь, Уайт поднялся с дивана и принялся за готовку кофе, подозревая, что Грейс не придет ровно в восемь, а немного припозднится. Поиск кофе, сахара и прочих принадлежностей занял у Уайта вдвое меньше времени, чем подбор ключей к замкам. Освальд всегда чувствовал себя в чужом доме как совершенно чуждый и лишний предмет, и дом Грейс не стал исключением. Кремового оттенка чашка стояла на самом видном месте кухонного стола, и Уайт счел ее за представительницу коллекции любимой посуды хозяйки и налил кофе в нее. В доме стало на порядок темнее, и Уайт отыскал выключатель, который оживил несколько настенных светильников, присверленных по всему периметру стены попарно.

Уайт точно подгадал время: Грейс прибыла всего через несколько минут после того, как Уайт вмешал сливки и сахар. Грейс была несказанно рада, почувствовав аромат кофе, едва открылась дверь, ведь готовить его ей было некому. Уайт, как настоящий хозяин, помог снять ей пальто, забрал ее сумку и подал свежесваренный кофе.

– Почему себе не нальете? – спросила Грейс, присаживаясь на диван.

– Не выношу кофе, – пожал плечами Уайт и присел на крутящийся стул за рабочим столом.

– Очень жаль. Осматривались уже?

– Частный дом – не музей, я считаю мерзкой привычку разглядывать владения в отсутствии хозяев.

– Что же, в таком случае я думаю, что вы сейчас ужасаетесь от той мысли, куда же я вас поселю. Поверьте, ночевать под дверьми или в ванной вам не придется, здесь есть отдельная комната.

Грейс слегка небрежно указала своим тонким пальцем на дверь слева от раковины и кухонного шкафчика. Эту дверь Уайт счел за кладовое помещение или что-то в этом роде, и был слегка удивлен. Грейс окатила волна, какой окатывает бегуна, пришедшего к финишу первым: наконец-то лицо Уайта показало хоть одну скупую эмоцию.

– Раньше я жила здесь с родителями, но когда папа умер, мама предпочла уехать, оставив мне весь этот дом. Я хотела сделать перепланировку, но, в конце концов, отказалась от этой идеи. И, как видите, не зря.

– Любите простор?

– Да, мне этого часто не хватало.

– А вот я привык жить в чем-то маленьком и уютном. Создает некоторое чувство защищенности.

– Мне показалось, что вам было вовсе не уютно в камере изолятора.

– Боже, так это же изолятор! Не жилой дом. Как в нем может быть уютно?

– Я имела в виду другое: мне показалось, что вы вообще не выносите маленьких коморок.

– Как видите, нет.

Грейс замолчала, потягивая горячий кофе из чашки. То, что Уайту было близко чувство защищенности, немного удивило Грейс, ведь она считала, что он далек от тех людей, кто ищет защиты. Чтобы не смущать Грейс, Уайт отправился к двери, указанной ей, по дороге захватив свою сумку, и вошел в помещение. Виды его порядком разочаровали, ибо размер комнаты был в два раза меньшим, чем пространство за дверью, но при этом никак не вписывался в уайтовы представления о защищенности. Комната, к тому же, выглядела полупустой из-за небольшого количества мебели: только две кровати, тумбочка с торшером на ней и стенной шкаф-купе. Уайт бросил сумку на пол и поспешил покинуть спальню, чтобы не портить себе самому настроение.

– Что насчет вашего нового друга? – поинтересовалась Грейс, когда Уайт вышел из комнаты.

– Завтра переговорю с кем-нибудь…

– Так не годится, – прервала его Грейс. – Вам следует связаться с Ридом, потому что иначе вы своего знакомого не вытащите, а только сделаете ему хуже. Вы представляете, какие деньги вам придется выбросить на него?

– Я же не МакИччину буду платить, а полиции. Они, как правило, не блещут математической грамотностью.

– Может, вы и правы, но я не могу понять, на что вам сдался этот… Брасс, если я правильно запомнила.

– Я уже сказал, я стремлюсь помогать тем, кому могу помочь, пусть я этого человека не знаю. К тому же он мог бы знать убийцу, хотя, конечно, маловероятно. И я надеюсь на некоторую помощь с его стороны.

– А именно?

– Хочу все-таки получить то, за чем приехал. Сомневаюсь, что с моей теперешней репутацией смогу спокойно войти в дом Фрайза и забрать у его сына модуль.

– У Брасса теперь тоже подпорчена репутация из-за МакИччина. Кстати, вы не допускаете того, что кто-то из них двоих мог быть убийцей? По времени все совпадает, а оба они могли и солгать.

– По вашему рассказу я понял, что секретарша ясно дала понять, что в тот момент, когда Брасс второй раз покинул кабинет, Фрайз был жив. А Брасс видел, как МакИччин заходил в какую-то дверь, стало быть, он знал о ходе, а через несколько минут они оба оказались в холле. И в этот момент Фрайз связался с секретарем. Можно проверить по камерам, а телефонные разговоры наверняка записываются. Все можно проверить, а в случае, если я прав, значит, был кто-то уже не третий, а четвертый, кто и убил Фрайза. Но тут уже можно точно считать МакИччина причастным, раз он знал о проходе. А в кабинет могли попасть только из той двери. Вот вам и нате.

– Но в таком случае подозрение вновь падает на вас, хоть вы и не заходили в кабинет в последние минуты жизни Фрайза и первые минуты его смерти. Вам не стоит ввязываться, Ротт снова может подвести линию к вам, и вы опять попадете в изолятор.

– Я хочу попросить Рида проверить МакИччина, – произнес Уайт, не обратив внимания на ее слова.

– Имеет смысл, – кивнула Грейс, – Рид сказал, что в помещении нашли еще одни отпечатки, хозяина которых не нашли в базе данных.

Уайт кивнул, будто эту новость слышал не впервые, и вновь отправился в предоставленную ему комнату. Закрыв за собой дверь, он полез в сумку и после довольно долгого копошения, откопал со дна маленький складной ножик. Уайт проверил острие пальцем, чуть не порезав кожу, и поспешно сунул его во внутренний карман пиджака. Даже не став прибирать все, как было, Уайт с трудом застегнул молнию на сумке и поспешил на выход. На вопрос Грейс, куда он собрался, он лишь ответил «пойду прогуляюсь» и скрылся в темном пятне улицы, дырой зиявшем в дверном проеме прихожей.