Текст книги "Адвокат Доминанта (СИ)"
Автор книги: Ольга Волкова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 21 страниц)
– Лев Львович, ему уже не помочь. Надо действовать. Ваша девушка в опасности, – сквозь звон в ушах, донесся тревожный голос Гены. Я закивал головой, в которой отчего-то образовалась бездна.
– Да. Ты прав. Конечно! Пусть вызовут наряд и скорую, – безэмоционально отдал приказ. И еще раз вздохнув, я оглянулся к окну, из которого только что выпал Суханов. Все тело покрылось мелкой дрожью, а страх сковал внутренности. Мне не хотелось представлять лицо Дьякона, пока тот в последние секунды своей жизни смотрел вниз.
В коридоре, кто еще стоял, всё поняли. Я слышал плачь женщин, у некоторых началась истерика. Мой секретарь, бледнее тени, протянула записку. Узнал ее почерк, когда стал читать написанное. «Не всё так просто. Найди её, если хочешь, чтобы она осталась невредимой». Я резко поднял голову, и в упор посмотрел на женщину.
– Когда? Кто?
– Несколько минут назад. Не представился, – дрожащими губами ответила она, поглядывая в кабинет… я осекся… в бывший кабинет Суханова.
– Твою мать, – я уже не сдерживался в выражениях. – Гена, собирай охрану. Тех, кто был с Евой – опроси. Вытряси всё, до каждого слова. Абсолютно всё, – во мне уже бушевал цунами. Я разозлился. И, кажется, догадался, кто стоит за всем этим. Лотарёв. Чтоб его черти побрали! Найду и сам лично убью. А пока что, нужно вызволить из берлоги Вольного. Я должен знать всю правду, и причем тут его жена.
Торопясь на своем автомобиле к Вольному, то и дело набирал его номер на мобильном. Эдуард решил игнорировать меня. Либо был занят чем-то важным у себя в «Готике». Резко свернув с трассы направо, я со всей силы долбанул по ободку руля, ругаясь и бранясь вслух. Эмоции хлестали выше головы, и я их выплескивал на не в чем неповинный бездушный металл. Я был зол на себя… на Суханова… на Еву, что не послушала меня и одна направилась к судье, словно я предчувствовал подвох, но не смог его разглядеть среди тумана. Издалека уже виднелось здание, в котором устроен клуб «Готика» – любимое детище Эдуарда. Я знал, что данное заведение было им выстроено для того, чтобы сбежать от повседневных мук и чувства вины из-за клуба «666». Отчасти, даже сам я нашел в нем что-то свое, как, например, и Дубровский. Костя в последнее время совсем отдалился от меня, и будучи находясь в его партнерах, мне пришлось несколько встреч отложить. В его компании не самые лучшие времена. В виду того, что жёнушка покойного компаньона вздумала охомутать его. Я ухмыльнулся, представляя картинку упряжки на Дубровском. Это вряд ли.
Припарковавшись практически у главного входа здания, скорее направился вовнутрь. Охранники хорошо знали своих постоянных клиентов, тем более друзей своего босса. У ресепшна меня встретила улыбчивая девушка, губы которой были накрашены алой помадой. Так броско, что на фоне остального, ее лицо просто слилось с окружающей обстановкой.
– Здравствуйте, Лев Львович, – девушка привстала и сладко произнесла мое имя, приветствуя. Слегка склонила голову и покорно опустила глаза в пол. Пушистые ресницы, искусственно наращённые, обрамляли веки и касались верхней части щек.
– Мне нужен Эдуард, – пропустив ее слова мимо ушей, я перешел к главному, собственно, за чем явился. Девица искоса поглядела на меня, вновь выпрямляясь и намеренно выпячивая свою грудь, приличного размера. Стрельнув в меня своим колким взглядом, она начала цокать по клавиатуре наманикюренными пальцами.
– Одну минуту, пожалуйста, – чопорно заявила, затем объявила, что Вольный в самой дальней комнате. Я знал, о чем она говорит, и потому безо всякой посторонней помощи отправился вдаль по длинному коридору. В самый его конец, к комнате, в которой народ развлекался тем, что смотрел на сцены любви в исполнении посетителей клубов – комната для вуайеристов. Это был особенный фетиш Эдуарда. Он наслаждался живой игрой, их чувственностью и страстью, словно подпитывался этой энергией, попивая из стакана свой виски. И этот раз ничем не отличался от предыдущего. Играла классическая музыка в современной обработке, совсем не надоедающая, а напротив, придающая атмосферу таинственности и опасности. Я тихо вошел, но Вольный уже подал свой скрипучий от возбуждения голос:
– Присаживайся, – Эдуард даже глаз не отвел от сцены: зрелый мужчина так медленно входил в молодую девушку, пока та была связана элементом шибари. Опасный вид искусства, но такой завораживающий, буквально притягивающий к себе взгляды любого, кто осмелится посмотреть на такой вид секса. Вольный обожал его. – Смотри, как Александр хорошо сработал с узлами. Он за последние пару лет ожил, как только в его жизни появилась Вера.
– Да. Знаешь, тебе тоже пора, – заметил я, продолжая стоять у Эдуарда за спиной. Я не видел его выражения лица, но по резкому вдоху и выдоху понял, что слишком свежа рана, и он не торопился ее залечивать. Опрокинув залпом полупустой стакан с виски, Вольный встал.
– Разве у тебя сейчас не должна была состояться встреча с китайцами? – огрызнулся мой друг, в последний раз посмотрев на пару. Улыбнулся, довольный тем, что ребята завершили свою сессию очень нежно и страстно. Находясь тут от силы пару минут, я почувствовал, что между ребятами больше, чем просто взаимное влечение, их пара излучала взаимопонимание и любовь. То же самое я чувствовал рядом с Евой.
– Должна была. Увы, пришлось отложить. Дьякон выбросился из окна в своем кабинете, – сухо протараторил, выходя из темного помещения, в котором был только Эдуард. Любовники ничего не знали, кто и сколько людей смотрели на них, им было важно, чтобы их видели и наслаждались. Возможно, чему-то учились. Мой друг удивленно посмотрел на меня, не веря своим ушам. Я лишь кивнул пару раз, не желая распинаться тут в подробностях. Не хотел вспоминать ужас, страх и скованность из-за того, что не смог воспрепятствовать Суханову в его срыве. По крайней мере не сейчас, ведь каждая минута на счету. Я должен найти Еву, пока не стало поздно. Я не смею потерять ее еще раз, упустить ту нить, которая, наконец-таки, связала нас двоих, даря еще один шанс. – Эд, дело дрянь, – устало бросил я, понимая, как реальность шарахала по затылку дубиной.
– Я, конечно, мог представить, что Суханов способен на что-то подобное, но вот так…, – Вольный был потрясен, но не стал показывать своим поведением реакцию на новость. – Что не поделили? – предпринял попытку выудить информацию. Мы шли к его кабинету, минуя огромный зал, полный людей. На сцене шла сессия, а недалеко от нее я увидел Дубровского в компании молодой девушки.
– Костя тут? – вслух бросил фразу.
– Да, – лукаво ухмыльнулся Вольный, щелкая языком. – С дочкой Игоря Вознесенского шашни крутит, – подмигнул мне, и так же без каких-либо подробностей.
– Ясно. – Мы вошли в его кабинет, и я закрыл за собой массивную деревянную дверь. – Еву выкрали средь бела дня у судьи, – сразу с порога обрушил новость на Вольного. Мужчина побледнел, затем краска вновь прилила к его лицу. Он схватился за бутылку, что уже готовой стояла на его столе, налил себе в стакан янтарной жидкости на три пальца и залпом осушил его.
– Блядь, – выругался он, вытирая тыльной стороной ладони рот. – Я же сказал, предупреждал, что нельзя доверять тем, кому верил больше всего, – как-то завуалировано протараторил Вольный, на что я нахмурился, и подошел ближе. Я был готов схватить друга за грудки и вытрясти из него все, что он мог знать. А я уверен, Вольный был проинформирован достаточно.
– Эдуард, вот прямо сейчас, я не в настроении загадки отгадывать. Едва сдерживаю себя, – прорычал, сжимая руки в кулаки до невыносимой боли. Волна ярости вот-вот накроет меня, и тогда, будет очень плохо. С затуманенной башкой, сложно что-либо предпринимать, но запросто наломать дров. Вольный хмыкнул, плюхнувшись в свободной манере на свой рабочий стул. Вытащил из портсигар дорогой табак, закурил, выпуская клуб густого серого дыма. Кабинет вмиг наполнился ароматом никотина. Остекленевший взгляд Вольного был устремлен куда-то вдаль, будто он сканировал стену, и видел, что за ней происходило в данный момент. Мои нервы были уже на пределе, еще немного, и струна лопнет, разрывая вокруг себя все, что попадется.
– Вероника друг семьи Лотарёва, разве Калашникова не знала об этом? – в голосе Вольного послышалась злость, он был в гневе на Еву за такую открытую веру в людей. И я тоже разделал с ним это гнев, но пока не могу себе позволить дать слабину. – Я сейчас поражен ее наиглупейшим поступком. Хотя, отчасти, уверен, действовала она из лучших побуждений ради тебя, Александров. Вот и угодила в ловушку самого удава.
– Ты можешь мне объяснить нормальным, человеческим языком?! – повысив тон голоса, я практически прорычал каждое слово, которое резало мою глотку. – Еву похитили, Эдуард. Мне нужно найти ее, и я знаю точно, что ты можешь мне в этом помочь, – наставив указательный палец на мужчину, я буквально пригвоздил его к месту. Вольный был непроницаем. Вновь выпустил клуб дыма, затем резко поднялся, словно его током шарахнуло. Он подошел к огромной картине, точно такой же, что висели в бывшей студии Марианны – сплошные тени. Эдуард нежно провел по каждому конутру силуэта, что отражались на холсте. Наверное, таким образом мой друг все еще удерживал связь со своей бывшей женой.
– Несколько лет назад, – тихо начал Вольный, и я сначала было опешил, подумав, что мне послышалось, но он продолжил, оглядываясь на меня через плечо, – я потерял свою жену.
– Да, я знаю, – согласно кивнул я, а друг облокотился на картину лбом.
– Нет, никто ничего не знает, как было на самом деле. Для всех – Марианна погибла в автомобильной аварии. Для меня же – была задушена Лотарёвым в одной из сессий.
Я опешил, не понимая ни слова. При чем тут Игнат и сессия с женой моего друга. Насколько я знал, Эдуард ни с кем не делился своей женой, даже в целях ее утех.
– Э…, я не знаю, как мне реагировать на твои слова, и как это может быть связано с похищением Евы, – спокойно прокомментировал признание Вольного, но он будто не слышал меня, продолжая рассказывать правду. Эта правда давно его душила, вот сейчас настал пиковый момент, когда друг созрел ею поделиться со мной.
– Эти тени, которыми разрисованы стены в студии… здесь – на этой картине, – Вольный снова погладил холст, преимущественно по деревянному контуру, выкрашенного лаком золотистого цвета. – Так Марианна изобразила нас, смотрящих за зеркалом. Незадолго до инцидента, она погрузилась вся в себе, не выходила из студии, и писала-писала мазками свои страхи. Словно чувствовала, что будет точка невозврата. Эта прихоть обошлась мне в самую страшную и дорогую цену. В «666» никогда не было порядка с самого начала, сколько бы я не пытался клуб приструнить, дисциплинировать, но все катилось к херам. Игнат – любитель пощекотать свои нервишки, заметил мою Марианну. Слово за слово, и каким-то способом он уговорил ее попробовать связывание. Я до сих пор не могу понять, где была моя ошибка, – Эдуард стукнулся лбом о картину, и захрипел, давясь накатившими слезами. – Марианна… мой луч света… без моего ведома и разрешения отправилась с Лотарёвым в комнату. Секса не было. Он просто не успел использовать ее, так как затянул веревку на шее больше положенного, а она не смогла проговорить ни слова. Не смогла позвать на помощь ни меня, ни охрану. – Вольный отпрянул от холста, затем отодвинул картину чуть в бок: за ней оказался спрятан сейф. Повертев циферблатом, раздался характерный щелчок, и дверца открылась. Порывшись в сейфе, Вольный передал мне в руки дело с надписью: «архивировать». Я взял весомую папку в руки, не понимая, что мне с ней делать дальше.
– Мне жаль, – искренне ответил Вольному, хотя тот не нуждался в моих сочувствиях ему. Отмахнулся, вновь присаживаясь на стул.
– Это твоя гарантия, – безэмоционально сказал Эдуард, потушив окурок сигары, а потом опять потянулся к бутылке с виски. Не церемонясь в приличиях, он залпом из горлышка опрокинул несколько глотков.
– На что? – переспросил я, уставившись на друга с подозрением.
– Я, что, мало тебе тут распинался? – взвинчено рявкнул мужчина, затем показал на дверь. – Проваливай, пока я не передумал. Все ответы найдешь в папке, и сразу сообразишь, где спасать свою Калашникову. Вы стоите друг друга, черт побери. Только учти, я затребую высокую цену за такую подсказку, – нездорово ухмыльнулся Вольный, намекая на комнату вуайеристов.
– Не думаю, – предупредительным тоном проговорил, а Эдуард хмыкнул.
Когда оказываешься возле пропасти, есть только два пути решения: отступить, или шагнуть вперед, потому что обойти не получится. Выйдя из клуба с папкой в руках, я долго всматривался вдаль, будто мог разглядеть где-то там ответы на все мучающие меня вопросы. С какой целью Лотарёв затеял игру, прекрасно зная, что он останется в проигрыше. Я, если честно, не мог сложить пазл в одно целое. Но я верил Вольному, что все ответы лежат на поверхности, осталось просто провести ладонью по тихой глади, и прояснить забытое. Развеять волнами и встревожить прошлое.
– Лев Львович, мы засекли черный грузовик, – ко мне подбежал нахмуренный Геннадий. Начальник охраны сделал всю работу, чтобы раздобыть информацию в кратчайшие сроки. Я хмуро поглядел на тучного мужчину, попутно зачесывая назад в нервном жесте свои густые волосы.
– Время и направление, – мигом потребовал важные детали, – нужно действовать. Игнат уже не чувствует границ дозволенного.
– Час назад ровно, район северный, – отрапортовал Гена, выпрямившись струной. Мы оба понимали, какой вырисовывается путь на карте. Приблизительно представив место, я ахнул, матерясь на всех благих матах, которые слетали с уст. – У Лотарёва есть конюшня за городом. Этот ублюдок занимается разведением породистых лошадей, – выплюнул я, поглядев на асфальт, и вспоминая бесчисленные выставки в его загородном доме. Помню, как Жанна приглашала меня посетить одно из них, но я отказался, и потому девушка сочла данный отказ неприязнью к ее отцу. Отчасти, так оно и было. Я заметил на тротуаре отпечаток протектора от колеса мотоцикла. Здесь часто летали смертники на своих железных конях, говоря о своем свободном духе, только порой… душа не поспевала за телом в высоких скоростях.
– Какой приказ? – спросил охранник, готовый принять от меня порядок действий. Искоса поглядев на свои часы, я отметил, что добираться в таком потоке – это подобно дохлой мухе.
– Используем мой вертолет. Но ты предупреди ребят, пусть как минимум человек пятнадцать будут готовы к самым худшим последствиям. В общем, протокол на экстренные ситуации ты знаешь и без меня, – стальной тон моего голоса был схож на рычание мотора скоростного суперкара, вот-вот готового сорваться со старта.
– Будет сделано, Лев, – кивнул мужчина, затем в переговорное устройство начал раздавать разного рода команды. Кажется, я совсем ушел в себя, прекратив замечать вокруг себя жизнь сумеречной улицы. Солнце уже скрылось за высотками, только самые отчаянные счастливчики-лучи все еще пробивались сквозь щели между зданий, озаряя незамысловатыми формами узоров поверхность соседних объектов.
В глубине души во мне зрело твердое решение, что Игнату не жить. Не знаю как, но я не оставлю эту тварь в живых. Сколько по его прихоти было сломано судеб, скольких он заставил плясать под свою дудку. Возомнив себя выше любого, Лотарёв жестко просчитался, что ему всё сойдет с рук, даже в этот раз. Но как бы не так.
Папка жгла в ладони кожу, я хотел скорее ознакомиться с содержимым, чтобы иметь представление о масштабности проблемы. Лотарёв ведь не просто так стал точить зуб на меня, на Вольного, на мою Калашникову. Причем последняя явно наступила на пятки этой твари, вот он и испугался своего разоблачения. Сев в свой автомобиль, я положил папку на переднее пассажирское сидение. Завел мотор и включил передачу, пора расставить точки в неразберихе. Мое сердце сжималось, потому что я не мог предугадать цели и мотивов прокурора. Не добившись скорого суда надо мной, мужчина решил пойти другим путем, вплетая посторонние нити судьбы.
В относительной тишине моей машины раздался телефонный звонок, на панели высветился «неизвестный» номер, а я как будто нутром почувствовал, что сам Игнат решил поинтересоваться, дошло ли до меня его сообщение. Сука. Нажав на зеленую кнопку, я молчал, как и тот, который прямо сейчас находился по ту сторону телефонных линий и сетей. Резко затормозив на светофоре, я тяжело дышал, едва сдерживая в себе импульсивность. Сейчас главное, не упустить важных деталей, и потому я щелкнул на кнопку записи разговора.
– Говори, – зло сказал, получая в ответ истерический хохот мужчины.
– Для начала, здравствуй, Лев, – церемонно заявил Лотарёв, затем на заднем плане фоном послышался гогот лощадей. Их фырчанье выдало хозяина, значит, я был на верном пути. – Думаю, скоро мы увидимся, да, друг мой? – прокурор издевался надо мной, прекрасно зная, что я уже находился вне себя от ярости и гнева. Эти ощущения сковывали внутри мою душу, выворачивая ее наизнанку и уничтожая во мне здравый смысл.
– Чего ты добиваешься? – задал вопрос, едва шевеля губами. Вокруг меня перестало существовать что-либо вообще, все мое внимание было сконцентрировано на голосе абонента. В висках пульсировало и разрывало лобную кость, и, чтобы более-менее успокоиться, я несколько раз глубоко вдохнул воздуха. Тело от злости трясло, и я почувствовал, как кровь холодила вены.
– Я? – наигранно переспросил Игнат, повысив голос. – До тебя до сих пор не дошло? – с недоверием поинтересовался, явно засомневавшись в своей фразе. Было бессмысленно вести подобный диалог, не видя друг друга с глазу на глаз. Пусть всё выскажет мне в лицо, раз решил хранить слово буквой закона.
– Отпусти Еву. Я знаю, она у тебя, – обретя стойкость и спокойствие, я потребовал от Лотарёва свободы для Калашниковой.
– Нет-нет, – хохотнул прокурор, затем зашуршал. Мне послышался шум или визг, я не смог определить источник звука из-за потока машин и уличного шума. Но, когда в динамиках машины отчетливо распознался крик Евы, мое сердце ухнуло вниз.
– Лев! – Калашникова закричала хриплым голосом. – Не слушай его! Не поддавайся на провокацию, любимый, – взмолилась она, стараясь перекричать Игната, который, судя по всему, опять заткнул ей чем-то рот. Она сопротивлялась, даже по шуму я распознал действия борьбы. – Это он! Он убил Жанну! – и тишина.
Черт! Я так резко затормозил посреди дороги, не соображая, что вообще только что произошло. Но связь не прервалась, потому как Лотарёв, тяжело задышав в трубку, проговорил:
– Достала, сука.
– Что ты сделал? Что ты, сука, только что сделал?! – заорал я во весь голос, игнорируя сигналы проезжающих машин. Я озверел. Вот чего добивался Игнат, чтобы я прекратил себя контролировать, а значит, мог сам себя подставить еще больше. Да и похрену, но, если с Евой что-либо случится, я переверну весь свет, но заставлю Лотарёва жрать собственные внутренности.
– Ничего такого, из-за чего можно было бы переживать, – рявкнул прокурор. – Подумает над своим поведением.
– Я найду тебя. Слышишь? – посылая угрозы Игнату, я все больше был готов воплотить задуманное в реальность. – И тогда ничто меня не остановит.
– Непременно, – стоически ответил прокурор. – Думаю, дорогу ко мне ты знаешь. Жду тебя через час, а не успеешь, – злобно засмеялся он, снова чем-то шурша, – я такую программу придумал для Калашниковой. Вот увидишь, ей понравится, поверь мне, – ненормальный тон голоса Игната насторожил меня. Волосы дыбом встали, лишь от одной только мысли, если эта тварь прикоснется к моей Еве.
– Только посмей.
– А что ты можешь сделать, Лев? Твои пустые слова ничего не стоят, знаешь ли, – уверенно заявил мужчина. – Вероника уже подготовила бумагу на арест, больше некому тебя вызволять. А Калашникову мы так же повесим на тебя, – посмеялся он. – Мне подобное не впервой, понимаешь? Я тут главный, и только я решаю, кто будет находиться на свободе, а кто гнить в тюрьме. И еще, можешь не рассчитывать, что получишь амнистию. Этого права у тебя автоматически нет, и никогда не будет.
– Засунь свои угрозы себе в зад, – выплюнул я, уже припарковав свой автомобиль у главного входа в свое здание. На крыше располагалась посадочная площадка для вертолета. Часто я использовал его для дальних расстояний, минуя частные рейсы. Мог позволить себе подобное и в этом было мое преимущество. Время. Каждая секунда на счету. – Я уже на пути к тебе. И вот мой ответный удар: Вольный отдал мне в руки папку с очень интересным содержимым, касающегося дела его жены.
– Что?! – теперь пришла очередь Игната переживать за свою шкуру. – Этого не может быть. Дело давно заархивировано. Ты врешь, – упрямо заявил прокурор, не веря моим словам.
– А я вот теперь думаю, прямо сейчас обнародовать в СМИ, или ты готов пойти на сделку, – предоставив право выбора, я тоже лукавил. Игнат затих. Мы оба молчали, но я следил за временем, которого было в обрез.
– Если ты говоришь правду, я должен убедиться в наличие этих документов в твоих руках, – подозрительность Игната сменилась на любопытство, мужчина желал заполучить доказательства. – Я вышлю в смс свой номер телефона, Лев. Жду фотографии с делом. Если заподозрю монтаж, второго шанса у твоей Евы не будет, – прокурор тараторил фразу скрепя зубами от злости, от того, что его планам не суждено было сбыться. Не он был кукловодом, а те, у кого оказался более крупный козырь. Лотарёв дорожил своей работой, он получал от нее кайф, и даже пошел по головам, но своего добивался. Я был тем неотесанным камнем, на которого Игнат попер своим нелепым обвинением. Проиграв раз, мужчина не остановился на поражении, а, напротив, подогрел собственный интерес. Только все зашло куда более серьезнее: его дочь и я некоторое время проводили вечера вместе, а это стало ахиллесовой пятой для него.
Связь оборвалась. А следом прилетело смс-сообщение, по которому я понял, что от меня ждут ответа. Недолго думая, я сфотографировал несколько первых страниц дела, ужаснувшись от прочитанного урывками. Значит, Игнату все-таки есть что терять, сукин сын. Трус и подлый азартный игрок. Отправив снимки, я вышел из машины и твердым шагом отправился в здание. Геннадий следовал за мной рядом, нагнав у самого входа.
– Вертолет подготовлен, Лев, – сообщил начальник охраны. – Все, как ты просил. Я полечу с тобой. Ориентир на загородный дом послан ребятам. Они уже в пути и прибудут туда через час.
– Спасибо, – кивнул я, минуя просторный холл и косые взгляды сотрудников. Тело Суханова уже убрали, а следы крови смыли с асфальтированной площадки. Полицейские все еще занимались внутри здания опросами, занятые по полной программе произошедшим инцидентом. – Еще не помешали бы сами полицейские, но я дам команду, когда их вызывать. Думаю, они подоспеют вовремя. Я записал разговор Игната в своей машине. Вот, – протянув телефон Геннадию, я продолжил: – надо направить его доверенному лицу.
Начальник охраны понял мой замысел. У Геннадия было много полезных связей, и уж тем более непредвзятых. За это я ценил его, и переманил к себе в свое время.
– Будет сделано, Лев.
– А теперь, нам пора спасать Еву. Этот псих готов на всё. Особенно, если почувствует, как одной ногой он уже пожизненно сидит в тюрьме. – Я приподнял папку, показав ее Геннадию, и тот с пониманием покачал головой.
Ева… любимая моя… я скоро буду… я уже в пути… Мысленно послав Калашниковой слова поддержки, я надеялся, что она почувствует их, и не станет самовольничать. Моя хрупкая-сильная женщина в руках психопата и убийцы, скрывающегося под маской интеллигентного человека. Кто бы мог вообще подумать, что мое решение обратиться за помощью к ней, обернется столькими проблемами и переплетениями событий…
