Текст книги "Ты будешь нашей мамой? (СИ)"

Автор книги: Ольга Виноградова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 26 страниц)

Глава 20
Одиночество

Острова морров. Тот же восход.

Выпроводив Риину, альв достал зеркало. Прикинув время, завершил магический рисунок, добавив к символам обозначение существа. Знающий решил напомнить кое-кому о себе.

– Приветствую! Как продвигаются дела? – перешел непосредственно к теме Сойварраш.

– Я бы сказал, что отлично, если бы не одно «но»… – Олар отложил в сторону столовые приборы и снял салфетку. Его оторвали от ужина, но проигнорировать эту беседу изменчивый не мог. Не он один ее ждал с нетерпением…

– Какое? – нахмурился альв. Не мог Гайде разгадать план. Все его слои и подводные камни.

– Мы по-прежнему не можем найти зацепки для поимки Скитальца, – улыбнулся Олар. Легко. Непринужденно. Словно они говорили о бриллиантовой, но застежке каи, случайно потерявшейся.

– А вы кого ищете? – спросил Знающий, подозревая о промахе изменчивых. Все от большого ума, которого нет. Однобокие морфы. Вцепляются в выгодную для них сторону и треплют, треплют, пока не прогрызут дыру, просунув голову в которую, удивленно замечают все остальное.

Морф застыл. Улыбка свернулась, уступив место недоумению. Что имеет в виду Сойварраш? Вроде бы предмет ясен. Обозначен в самом начале беседы…

– Поясни, – попросил озадаченный поворотом разговора убийца.

– Что я спросил? – одним ударом Знающий разбил надежды Олара на легкую наживу. Он говорил, что будет легко? – Пока не ответишь – продолжения не будет, – альв опять насмешничал. В любимой манере. Изысканно-сдержанной.

– Мы ищем мага-убийцу. Предположительно, стихийника по специализации, питающего пристрастие к замораживанию жертв… – где-то в этом коротком предложении закралась ошибка. Тут и слов-то мало. Как может всего один вариант быть неверным?

– Вы ищете мага, – снизошел до пояснения Знающий. – Ты принял это, как непреложное условие. Абсолютно любое существо может быть носителем сущности, которая доставляет столько хлопот.

– Носитель… сущность… Сойварраш, ты бредишь? – засомневался в рассудке Знающего изменчивый. Альв потер переносицу, прикрыл глаза, тасуя версии ответа и избирая наименее раздраженный:

– Нет. Я знаю. Обладаю большей информацией, чем ты, и более свежей. Проверяйте всех, кто побывал в тех местах, где произошли убийства. Возможно, убийца останавливался рядом с пострадавшими селиумами, – Знающий замолчал на вдох. – Мне все рассказать за тебя, или ты сам способен сосредоточиться и принять участие в решении проблемы не только на словах? А не саботируешь ли ты? Сытая жизнь, отдых после ранения… – морф далеко, проверить его реакции на несвязанные с беседой темы возможно только провокацией. Тонкой леской, вживленной в канву разговора.

– Я делаю все, что в моих силах, – Олар привстал из-за стола. – Будет, как ты просишь. Я подниму дела, и мы еще раз перепроверим подозреваемых, но если ничего не найдем… – сверкнул глазами убийца.

– Найдете. Вам не придется быть слишком внимательными. Поговорим о втором договоре между нами. Ты уже разослал приглашения заинтересованным лицам на банкет по случаю запланированного торжества? – не менее важная предмет, чем предыдущий. При определенных условиях… Их выполнение маячит на горизонте, так что надо быть готовым. К решительным действиям.

– Изменчивые подтягиваются неохотно. Гайде успел запугать многих. Не всех, правда… Есть некоторое количество приближенных к лидеру, но размышляющих об изменениях. В теории. Они – приверженцы традиций и очень неохотно воспринимают новые правила. Их пока недостаточно, но время еще не вышло, – напомнил об отведенном альвом сроке убийца.

– Я рад за тебя. Ты умеешь искать сторонников. Убеждать их. Тем не менее, удвой усилия в этом направлении, – выдал скупую похвалу Знающий. Легкое почесывание за ушком, чтобы зверек утробно заурчал от удовольствия. – Не прощаемся, Олар. Жду от тебя известий, – альв отключился.

«Все идет по плану», – подумал Сойварраш, вспоминая об ухмыляющемся отражении в расширенных безумных зрачках изменчивого. «Мелкая досадная случайность… Простите, рассчитанное до мелочей событие…» Приятная награда для Знающего и никогда не надоедает – быть правым.

Гайде обошел обеденный стол, положил руки на плечи Олара и, наклонившись к уху, тихонечко прошептал:

– Отец, ты ведь не позволишь никому причинить мне вред? – Высокий тщательно следил за тоном, копируя неестественные для него интонации. Забытые. Затерянные среди десятков поглощенных душ.

– Конечно, сын. Ты у меня один, и я не могу позволить себе рисковать тобой. Позволить себе потерять тебя, – остекленевший взгляд. Неживой тон.

– Ты сделаешь подарок мне? – нежно спросил «сын».

– Да… я преподнесу тебе головы заговорщиков. Всех сразу…

– И? – подтолкнул немного Олара Высокий.

– И Сойварраша, безусловно, – кукольно улыбнулся изменчивый.

– Вот и хорошо, отец. Я люблю тебя, – Гайде мимолетно прислонился губами к щеке убийцы. Холодными, как лед. Семейный обед продолжился. «В этом поединке Знающий переиграл сам себя. Определенно…»

Острова морров. Следующий восход.

Меня разбудил рев дракона, доносившийся с улицы. Подушки, под которую я зарывалась обычно, не было. Тонкое одеяло не спасало: звуки свободно проникали сквозь него. Ненавижу рано вставать. Отсутствие возможности понежиться в полудреме угнетало. Придется вставать. Все еще не желая просыпаться, я вышла на воздух из хижины, чтобы как раз поспеть к концу зрелища.

В лапах морров извивался Аллиернард. Растянутый. Усталый. Он старался освободиться из крепкой хватки морских. Покрасневшие глаза с лопнувшими сосудами не отрывались от бьющейся в сетях Соло. По лицу дракона ползли две кровавые дорожки. Ящерицу тащили к воде. В нелюбимую стихию. «Морры собрались ее утопить?!»

Надо всей компанией. Удалой, развеселой. Возвышался Сойварраш – руководил процессом. Творчески… С… Т… А… У меня не было подходящего названия для Знающего. Творимого им зверства. Аллиернард заслужил, но не такого же!!! Я бросилась к альву:

– Пощади его! – взмолилась. – Убей сразу, но не по частям. Отдельно тело и душу. Не заставляй так страдать!

Знающий смерил меня взглядом. Сверху вниз. Иронизируя. Что-то решил для себя, схватил, прижал мои руки к телу и развернул лицом к картине насилия:

– Ты же мечтала отомстить? – сказал мучитель. – Так что не наслаждаешься? Где чувственная улыбка торжества на твоих вишневых губах? Блеск в глазах?

– Отпусти меня! – не верю, что это из-за меня. «Сойварраш не стал бы…»

– Я не хотела ЭТОГО! – вырывались теперь двое. Каждый из своих объятий.

– Смотри. Смотри до конца, Риина… – крепче сжимающиеся на предплечьях руки.

– Я не хочу этого видеть! Слышишь? Не хочу! – завопила я, брыкаясь.

Альв закрыл мой рот рукой, в которую я тут же вцепилась зубами, прокусив до крови.

Тем временем, дружными усилиями морры подтянули ящерицу к береговой линии. Она вот-вот коснется воды. Аллиернард уже не пытался что-либо предпринять – безвольно обмяк в руках конвоиров.

Медленно… Входили жители глубин в море. Меняли форму. Бугрились мышцы, с каждым усилием затягивая рептилию вглубь. Навстречу верной гибели…

Я закрыла глаза. Стояла, ожидая последнего душераздирающего крика. Хрипов и бульканья в горле…

Смех. Разорвал мою внутреннюю собранность. Я выпала из хватки альва. Жестко ударилась коленями о песок. Мимолетно брошенный взгляд – на плавучей платформе, поднятой со дна, заканчивали пеленать скованную заклинанием Соло. Держащегося за сердце Аллиернарда вели туда же. «Ошиблась…»

– Сойварраш! – он уже уходил к хижине. Услышал. Безусловно, но не остановился. Подобрав юбки, побежала за ним. – Сойварраш! Что морры сделают с драконом? Куда его повезли?

– Риина! – продолжая движение, заметил меня Знающий. – У тебя была возможность задать вопросы, но ты набросилась с обвинениями. Требованиями… – мужчина открыл дверь и толкнул меня внутрь. – У тебя даже не хватило смелости не прятать взгляд. Чего ты испугалась, тео?

– Я не испугалась, а ошиблась! Что в этом такого?! Все ошибаются!

– Так же, как все лгут? Но ведь сами себе… – альв схватил неизвестный фрукт с подноса из широких листьев. Откусил, обливаясь брызнувшим соком. «Должно быть, вкусно…» Мужчина явно демонстрировал свое пренебрежение к беседе.

– Объясни, для чего ты устроил это представление? – попробовала примириться я, но прозвучало опять, как требование. Открытая заявка на продолжение словесной драки.

– Представление? Риина, настоящий фарс – твое поведение! Не утруждая себя мыслями, анализом… – Сойварраш говорил сухо, словно читал лекцию в Школе нерадивым ученикам. – Я не хочу об этом говорить. Я наглядно показал тебе пример, насколько ты в своем выборе отношений руководствуешься представлениями о реальности, а не самой реальностью. Ты любишь ошибаться, тео. Сильно. Делай выводы, девочка, – он потянулся за вторым фруктом.

– Ты затеял это ради меня? – и приятно… И горько до полного рта вязких слюней.

– Не ради себя или Аллиернарда, – деланно вздохнул альв. – Его участь была предрешена в любом случае, так почему бы не выжать из дракона максимум полезности? – Знающий нехорошо усмехнулся.

– Ты мог просто рассказать мне, что я не так делаю! – его методы обучения… О, в моем случае они напоминают дрессировку. «Сидеть… Дай лапку… Отвратительно…»

– Боль от удара хлыстом сравнима с рассказом другого существа об этой боли? Ты, как жонглер, вытаскиваешь на потеху толпе шарик нужного цвета, но все уже разошлись… Ты осталась одна. Оглянись, Риина, вокруг тебя никого нет… – и он исчез. Переместился.

В течение следующих двух восходов альв не сказал ни слова. Мне. С другими он вел себя, как обычно. Чуть язвительно. Слегка снисходительно. Немного презрительно.

Я с изумлением отмечала наличие многих, кто его знает на острове. Его беседы с моррами оставались мне недоступны: они велись без меня либо на языке морских, коим я не владела. Устав от ходьбы по ограниченному пространству, мои мысли поневоле стали крутиться вокруг сказанного. Не единожды.

В голове пробегала лента из событий моей жизни. Разных. Правильных… Или нет. Они вспыхивали беспорядочными искорками из общей массы. Серости. Ярких пятен набралось не так уж много. Память стремилась рассказать мне что-то. Продемонстрировать взаимосвязь. Я рассматривала их с разных точек зрения и… Порой, казалось, что я поймала проблеск, скользкий кончик проворной змейки. Нечто общее. Объединяющее всю мою жизнь, но конкретика просачивалась между пальцев.

На третий восход за нами пришли. Морров было больше, чем при встрече. Пожаловала важная персона в перстнях с драгоценными камнями и многослойным ожерельем из жемчуга. Редкого. Черного. Его стоимость баснословна на суше.

Я догадалась – вижу перед собой Владыку Вод. Сотворенный, обладающий наибольшей и наивысшей магической властью в противовес Амморию, олицетворяющему собой светскую власть у жителей глубин.

Сойварраш ушел с первой партией морров. Попозже один из знакомых морских сунул мне в рот конец полой гибкой трубки. Второй – он зажал своими зубами. Мысленно мужчина объяснил мне, как нужно дышать. Неудобно. Выдыхаемого морром воздуха было достаточно, но он имел явственный привкус рыбы. Сырой. Недавно съеденной.

Всю дорогу под водой, обхватив талию мужчины ногами, а плечи – руками, я думала, как бы меня не стошнило.

Отряд двигался с большой скоростью, ловко рассекая толщу воды чешуйчатыми, переливающимися перламутром, телами. Мой провожатый плыл ближе к поверхности, чем остальные, не позволяя давлению воды раздавить мое тело.

Сквозь муть виднелся неизведанный подводный мир на мелководье. Разноцветные растения, тягуче шевелящие листьями в такт ленивым волнам. Снующие меж ними яркой расцветки рыбы.

А потом отмель закончилась. Внизу заклубилась фиолетовая муть с неясными тенями. Иногда мы наталкивались на большие косяки крупных рыб, испуганно шарахающиеся в сторону при нашем появлении.

Во время пути меня несколько раз передавали от морра к морру. Очевидно, с дополнительным весом хозяева глубин уставали намного быстрее. Я пыталась разглядеть среди пловцов Сойварраша, но мне знаками дали понять, что альв уплыл далеко вперед.

Ближе к концу ночи меня выбросили на пустынном берегу. Вокруг не было ни единой плавающей или двуногой души. Последней я бы обрадовалась. Оказывается, море здорово утомляет. Надоедливый шелест воды поселился в моей голове. Мышцы расползлись склизким комком водорослей. Одежда намокла.

Не стесняясь, я стащила порядком потрепанные брюки и рубашку. Бросила их на берегу и на коленях поползла к деревьям. Поисковое заклинание обнаружило альва в лиге от кромки берега. Дойти, несмотря на то, что хочется свернуться прямо здесь. Если упаду, то будет очень похоже на поражение. Слышать очередные ядовитые пояснения своей слабости. Прожигающие насквозь – унизительно.

Создатель! Как виртуозно Знающий дергает за ниточки. Я запуталась… Я – муха, которую вот-вот сожрут. Зачем же я иду по следу поисковика? Без понятия. А куда еще? Знакомое зло лучше неизвестного.

Цепляясь за стволы техое и все остальное, попадающееся под руку, я потратила половину шестой ночи. Грязная, смертельно уставшая, буквально свалилась под бок альва. Сонно прижав меня к себе, мужчина прошептал: «Тео…»

«Ненавижу…»

«Добралась. На пределе… Уже скоро…»

Утро застало меня врасплох. Подкатилось неожиданным зябким сквозняком. Касанием когтей за плечо. Вдох их хозяин раздумывал – не тряхануть ли как следует, но отпустил и ушел.

Усталость никуда не делась, прочно обосновавшись в мышцах. Деревянные ноги еле несли спотыкающееся на каждом шагу тело. Я решила поплавать, чтобы немного взбодриться. Выйдя из прохладного моря на хмурый неприветливый к гостям пляж, осознала – кроме насквозь просоленных клочков хэ одежды нет. Вчерашнюю, опрометчиво брошенную кучку тряпья, которой я была бы довольна, смыло в море.

Я заметила точку на волнах. Медленно приближающуюся к берегу. Не морр, тот бы до последнего плыл под поверхностью в хвостатой ипостаси. Любимой и привычной. Маневренной…

Скоро смогла разглядеть двуцветные пряди, облепляющие лицо. Альв. Тоже совершал водные процедуры. Несмотря на желание пуститься наутек, я дождалась его. Он вышел абсолютно голый, с отвращением уловив мой взгляд. Отдающий специфическим огнем. «Проклятье…» Не могу сказать, что мне было так уж неприятно притворяться, а с некоторыми особенностями его ласк я почти смирилась…

– Сойварраш, – позвала я мужчину. Он обсыхал на ветру, раскинув руки в стороны, – здесь есть запасная одежда?

– Она тебе не понадобится. Вернемся на Иррию, первый остров, там переоденешься. Мы здесь ненадолго, – поделился планами Знающий. – Кстати, не плавай здесь больше без меня. Колыбель – небезопасный остров.

– Спасибо, что предупредил, – голос не дрогнул. Лицо естественно и расслабленно, а внутри все крушится и ломается, подчиняясь вызову шальной мысли… Альв обернулся. Его эмоции сменили цвет и стали жестче. Дернулись по направлению ко мне. Смогла заинтересовать по-настоящему. Глаза засеребрились, а ноздри хищника раздулись. Я ждала. Перелома.

– Уже лучше, Риина, но все равно недостаточно, – потухли. Посерели. Выцвели, но я все равно в плюсе – не все потеряно. Можно вернуть, переиначить и повторить попытку. Нет, не убить, я спрятала ненужную спицу среди волос. Поддаться наперед, испробовав все, что он может предложить, а потом отправить отслужившую игрушку в сточную канаву. Чем одарил, тем отплачу. В таком же размере. «Кем я становлюсь…»

Во второй шестой восхода пришлось пережить еще одно небольшое путешествие под водой. В его конце мы, не снижая скорости, миновали заполненные водой туннели, вооруженные решетками, взлетающими вверх при нашем появлении. Морр вынырнул в круглой, вырубленной в толще камня зале, откуда разбегались магически освещенные коридоры.

Стены каждого были обшиты различными материалами, на глаз трудноопределимыми. Сплавы металлов. Не исключено, что с магической составляющей. Сдается мне, сооружение возникло задолго до появления сотворенных и рожденных под светом Звезды. «Хранители древних Знаний… Неужели я нахожусь в том самом месте, где жил и творил Создатель?!»

Я растерянно оглядывалась по сторонам, следуя за проводником. Что я найду здесь? Какие загадки мне будет дозволено разгадать? Я не готова. Вопросы… Не могу придумать ни одного.

Чем дальше мы продвигались вглубь запутанных переходов, тем чаще попадались по дороге морры, уткнувшие носы в записи. Обсуждающие что-то между собой. Некоторые почти бежали, сжимая в руках пробирки и колбы. Лаборатория? Меня провели через несколько зал, заставленных оборудованием. Сосредоточенные маги трудились над производством веществ. Сновали среди ингредиентов.

На одном из столов я заметила расчлененное тело. Маленького роста. Щуплое… Выпотрошенное… На прозрачных тарелках под колпаками лежал разрезанный на куски мозг. Внутренности более небрежно были свалены в общее корыто. «Кто же это?»

Прошли сквозь занавеси и застыли перед полупрозрачной вязкой субстанцией.

– Не дыши, – предупредил морр и шагнул внутрь. Я повторила его маневр, набрав в легкие побольше воздуха. С отчетливым запахом химических реактивов. Кожу словно обожгло, и я вывалилась с другой стороны, разевая рот, как рыба. Кто-то помог подняться. Сотворенный возле входа порылся в шкафу, достал оттуда тонкотканные хламиды и протянул мне и сопровождающему, жестом приказав нацепить на себя.

Зала простиралась, насколько хватало взгляда, и то частично тонула в полумраке. Хорошо освещенное пространство находилось в центре. Под самой яркой точкой, снопом лучей, располагалась круглая плита, испещренная знаками. Драгоценные камни на ней составляли сложный рисунок из пентаграмм.

Морры во главе с Владыкой Вод собрались полукругом перед существом, прикрученным к плите. Его изображение двоилось, троилось и постоянно смазывалось. Создавалось впечатление, что незнакомец вырывается из пут. Или из него вытягивают душу. Заживо. «Не знаю, на что способно это устройство, но с пытками справляется успешно».

Время ползло, сдобренное словами певучего заклинания. Мелодия неторопливо затихала, забирая с собой свет. Вспыхнули в последний раз и погасли руны, а я узнала в изможденном сотворенном Сойварраша.

– Доволен? – прошептал он потрескавшимися губами.

– Та, лои, ты все еще превосхотен. Поправили совсем немного. Несколько фисишеских свясей были стеланы неумело. Ты польше не путешь шувствовать сепя в теле эльфа, как в каи с шушого плеша. Я восхишен тем, насколько орканичную третью лишность ты смок построить. Вырастить пез моей помоши, – морр сам отцепил привязные ремни и дотащил беспомощного альва до софы. Дал выпить эликсира.

– Не думал, что добровольно взойду на эту дрянь, – тяжело дыша, сказал Сойварраш. – Еще, – попросил он. Владыка согласно кивнул и пристально посмотрел на подручного. Тот ретировался к стене с готовыми препаратами на стеллажах. Проглотив вторую порцию напитка, Знающий порозовел и смог сесть.

– Продолжим? – предложил он. Сверху громыхнуло. Многие инстинктивно пригнулись. Несколько магов исчезли, использовав перемещение.

– Та. Не опрашай внимание. Опытный опрасес шалит, – Владыка натянуто оскалился.

Я проследовала за всеми к черной колонне у стены залы. Магические знаки, составляющие ее основание, были выложены крупными жемчужинами. Проводниками и усилителями потоков.

– Тавай сюта опрасеш. Проверим на совместимость, – морр протянул руку, второй нажимая комбинацию камней. В ладони альва возник сгусток тьмы. Я почувствовала его холод. Он ощущался, как часть моего тела. Зачарованная огоньком, протиснулась сквозь окружение. Не отрывая глаз… «Дайте его мне… Он мне нужен… Хочу…»

– Расса? – спросил сотворенный и выжидательно посмотрел на альва. Сойварраш широко искренне растянул губы в оскале и с нескрываемым удовольствием протянул:

– Никакая из ныне живущих…

– Што?! – морр, выпучивший глаза – небывалое зрелище.

Звук голосов спугнул оцепенение, владевшее мной. Знающий подвинул Владыку и сам нажал на нужные камни. В развернувшееся перекрестье разноцветных лучей поместил кусочек родной плоти. Я догадалась, чья она…

Затаив дыхание, мы все ждали результата. Красные полосы загорались по краям колонны одна за другой. Все грани. Ни одного совпадения…

Щелчок и посередине расцвела зеленая полоса. Шумный выдох по зале. У всех одновременно. В тишине посыпались слова:

– Не верю… – многие морры отрывались от работы, обращали внимание на нашу группу и роняли. Предметы из рук…

– Это точно обрассес Скитальца? – недоверие. В каждом слоге. В скрещенных на груди руках. Поджатых губах…

– Да, – альв – отражение Владыки.

– Но это осснашает…

– Ты знаешь… – уверенно кивнул альв.

– Он претупрештал в своих книках, – выдохнул Амнис. Озаренный воспоминанием. – Мне нужны старые записи Состателя, – отдал приказ подручным. Посмотрев на Знающего, добавил, – Расрушаюшая и Воплошаюший. Твуе ветви макии, которыми Состатель не потелился со ссвоими тетьми… Пойтемте, – заволновался морр, – остальное не сдесь!

Он привел нас в рабочую залу, совсем крохотную по сравнению с остальными.

– Я не расскасывал этоко тепе, лои, а сам не верил в потопную халатность. Сила, соетиненная с остатками рассума Состателя…

– Имеющая одну цель – жить… – вмешалась я.

– Или уништошить все равно што, пот влиянием этой шашты… Откута ты сснаешь? – спросил меня Владыка.

– Они начали с меня… – усмехнулась я. – Но пощадили… Иногда со мной общается Воплощающий, – я предаю их. Любимого друга. «Прости, Нан… Так нужно…»

– Ты умалчиваешь! – вспыхнул Сойварраш. – Говори, как убить тварюшек? – прошлось по нервам. «Они живые… Непонятые… И просто хотят жить».

– Если сопрать всех претставителей первых ротов, то наших опъетиненных сил толшно хватить, штопы нейтралиссовать укроссу, испольссуя…

– Саркофаги, – закончил альв, расшибая кулаком подлокотник. – Назови всех представителей первых родов! Не отпирайся, ты ведешь родословную всех нас. Уж, не на этот ли случай? – альв рычал.

– Таше если я нассову, то никто ис них не сокласится на это. Слишком опасно! Саркофаки невосмошно контролировать! Ты не ссаставишь меня тута лешь, – Владыка нападал…

– Токта твое место сайму я! – в зале проявилась великолепная морра. Чертами лица напоминающая Владыку вод. – Не смей воссрашать мне, отес. Таково мое сслово! Приветствую, Сойварраш… – бархат коснулся моей щеки. Пощечиной. И нежно обвился вокруг Знающего, а антрацитовые глаза равнодушно смотрели сквозь меня. Без вызова… Соперничества… Она – победительница…

Я видела их вечером. Два силуэта на пляже. Рука об руку. Мое поведение низко. Слежка… Принесла свои плоды – никаких сомнений в том, чем занимались эти двое, не было…

Клинки яростно рассекали воздух, полосуя его на куски, куски на рваные клочки. Клочки на осколки. На двадцатипятиградусной жаре. Почти без одежды. Под давлением испаряющейся воды и по пояс в ней до самого заката, падая от усталости. Я тренировалась.

Соль на лице… Вода? Пот? Слезы? Все вместе… А гнев все не отпускает меня, заставляя каждую мышцу выкручиваться. Нервы – скрипеть несмазанными петлями. Голову – плавиться от усилий понять.

Когда Сойварраш занимался со мной, добивался меня, я стонала от безысходности. Постоянного «да» вместо «нет». Стоило альву заикнуться, что он потерял интерес ко мне, появиться на сцене сопернице, как я готова прыгнуть выше головы, станцевать голой, но вернуть его расположение.

Бешусь от себя… Но ведь я не хочу… Отбросить первые три слова и добавить или… Не знаю! Почему я так неадекватно себя веду? Потому что человек. Потому что женщина.

– Тепе не хватает технишности, – я открыла глаза на вкрадчивый голос. Сколько он наблюдает за мной? А какая, собственно, разница…

– Мне все равно. Я просто выпускаю пар, – перед ним скрывать нечего. Недолгое общение ни к чему не обязывает. Через краткий миг ужавшихся в памяти восходов, мы расстанемся и не вспомним друг о друге. Без веской на то причины.

– По трукому коворя ссря прошиваешь время, – перефразировал Яльнар. Кажется, через вдох у меня сорвет крышу, и я наброшусь с клинками на морра. «Выдохнуть…»

– У меня его много! – полностью подавить раздражение не удалось. Так, приутихло слегка. Затаилось пламя под углями. Готовое в любой момент вспыхнуть снова.

– Так все тумают. Сснаешь, я предполагал, што в тепе есть што-то осопенное, расс Сойварраш нассвал тепя Творением, но, наверное, я ослеп. Ты самый насстояший шеловек, со своими убешштениями в шерно-пелой раскраске мира. Выпором мешшду двумя крайностями. В тепе нишего нет. Пустышка. Кодишшся рассве што, как материал для воспроиссводства вита, которым не шалко пошертвовать в польссу роштения репенка…

– Что?! – краткий монолог морра потряс меня. Он запросто говорил о вещах, что никогда не волновали меня. Не заставляли задумываться. – Повтори, что ты сказал вдох назад? – попросила я. Важность информации неоценима.

– Ешше и не опрассованная… – усмехнулся Яльнар, показав острые зубы. Он вылез на берег, изменил форму и с удовольствием развалился на теплом песке. – Ты когкта-нипуть слышала о шеншинах-альвах? – хитрый прищур черных глаз. Внезапная догадка. Создатель!

– Нет!

– А их не сушествует. Альвы парасситируют на остальных рассах. Внутри них ушше нахотится несформированный сародыш, но они не спосопны самостоятельно выносить репенка. Для этоко им нушна шеншина. Раса, как ты понимаешь, ушше не икрает роли, – мне показалось или действительно промелькнула жалость? Не позволю! Морр продолжил, не дождавшись моего ответа:

– А с шего им, по-твоему, стремиться сепя рассвивать? Все лушее, все сснания путут перетаны путушему поколению. А их постоянная пояснь всеко и всех? Альвы помешаны на пессопасности и сашите. Иссврашенный материнский инстинкт заставляет их таким обрасом сапотиться о сародышах, – у меня опустились руки. Подкосились ноги. Поверить? Принять эту правду? Она не существует для меня. Нет страшного знания, клещами растягивающего сознание до пределов мира и тисками сжимающего в крохотную замученную точку. Не дойдя до берега, упала. Лицом в мокрый песок. «Просто сосуд… но…»

– К чему тогда слова? Выставленные напоказ чувства, когда он мог просто оплодотворить меня, и почему я до сих пор не беременна? – способна только шептать. Я была уверена в своей значимости для альва. В его, пусть чужой, пугающей, но какой-то подобии привязанности. Оказалось… Как же нелегко разубеждаться в иллюзиях.

– Все не так проссто. Альвы, как самые первые сотворенные, в польшей степени, шем остальные, зависсят от магии. Твоя и еко сила толшны прийти в равновесие и состать плагоприятную срету тля макического рассвития плота, и… – морр вытянул руку в мою сторону, – шеншина, расвитая во всех отношениях, усиливает исснашально салошенные и поткорректированные отсом кашества репенка. Сснаешь, вота вессде отинаковая, но река и море пахнут и ошушаются по-рассному. Смешай их вместе и полушишь нешто третье, – Яльнар перевернулся на живот и стал пересыпать песок между пальцев.

– Это не ответ на мой вопрос. Не полный…

– Хорошо. Расс ты настаиваешь. Насильно сарошденный репенок просто упьет тепя, Риина. Не ты путешь оттавать ему силу, а он сам саперет все то, што соштет нушшным тля себя. Крупо. Детеныш рассрушит твое ятро силы. Выпьет тепя то тна, а тля мака – это верная смерть, – ха, альвы учатся жестокости не с рождения, и не в процессе взросления. В зачаточном состоянии они готовы убивать без разбора. Твари… Зачем надо было создавать такое существо? Для чего они могли понадобиться Создателю? Какую он преследовал цель?

– А разве я важна для Сойварраша? Он, ты и эта морра указали, кто я, и где мое место… Ему какое дело, что ребенок убьет меня? Ведь ему и нужно маленькое чудовище, а не я…

– Клупая! Ты опять тумаешь только о себе! Претставь, как шушствует сепя Сойварраш? Ты лишаешь еко самоко шеланноко в мире – протолшить рот! Как поступать ему, если ты отверкла еко мир? Воюешь с ним! – злобно рассмеялся морр. – Как долшен мушшина относиться к матери своеко бутушего репенка, которую ссам выпрал, свой итеал? Оперекать. Ссапотиться. Ушить и наставлять. В обшем, делать все то, тля шего трукие расы притумали отельное слово, которое в сушшности, само по сепе не сснашит нишего!

– И какое же это слово? Отвечай! – жалобный стон вспорхнул с обкусанных губ. Его стройные размышления. Подчиненные доводам, что трудно опровергнуть, причиняли мне боль. Сильную. Нечто рвалось из меня, чтобы быть услышанным. Увиденным мной. Невыносимо…

– Люповь… – ответил саркастично морр. Едва слышно через мягкое шуршание волн. И уплыл, оставив меня наедине с самой собой.

Разноцветными блестками полыхали соцветия мыслей. Налезали друг на друга, поджигались и сгорали… А на небе – гасли звезды… Все… Таяли вслед за ними блики на воде… Потом ушли звуки, затерлись ощущения… Не осталось ничего… Кроме одиночества…

Вроде бы я кричала… Громко… Перемежая с ругательствами… Расцарапывая руки и грудь… Выдирая волосы… Звала… Но мне не ответил. Никто… И тогда я скользнула. Внутрь своего сознания. Надеясь найти… Себя…

А в хижине, закусив сжатые кулаки, беззвучно плакал сильный мужчина. Он не обманул – все поделил на двоих. Чужая боль стала его собственной, но есть дороги, по которым можно пройти только в одиночку… А можно и не вернуться с них…