Текст книги "Омегаверс Взгляд сквозь туман. Ч.2 (СИ)"

Автор книги: Ольга Вольская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 21 страниц)

– Дядя Конрад! – окликнул Салли старика. – Вы где?

– Риан? Это ты, малыш? – Из-за шкафа выглянул Конрад.

– Нет, я Салли, – невольно улыбнулся омега. Конрад каждый раз произносил это таким ворчливым тоном... однако сквозь ворчание слышалась теплота.

Конрад принюхался, надел очки и досадливо сплюнул.

– Тьфу! Опять я вас перепутал! Что ж вы так похожи-то?!

– Фамильное сходство. Дядя Конрад, у нас клейкая лента кончилась. Можно нам ещё одну штучку?

– Да бери сразу четыре. Пойдём, я запишу.

На склад с канцеляркой заходили редко, ассортимент там был не слишком богатый, но запасы всё равно содержались в порядке. Конрад достал коробку с полки.

– Бери.

– Спасибо.

– А ты чего не спишь? Время-то!

– Доделываем кое-что. Как сделаем, то сразу спать пойду.

– Как оми становишься, – проворчал Конрад, поднимая коробку обратно. – Тот тоже то и дело полуночничает. Можно подумать, что ему спать вообще не надо!

– Джейми тоже то и дело жалуется, – развёл руками Салли.

– А отец чего не вмешается?

– Уже вмешивается. Перед отъездом кое-как уговаривает его побольше отдыхать и высыпаться.

– Помогает?

– Не особо.

– Совсем ты себя не бережёшь, – забубнил старик, возвращаясь к себе. – Тебе всё-таки не двадцать лет, сынок! Может, и выглядишь молодцом, но так себя гонять тоже не дело!

Ну вот, опять забыл... Салли не стал его поправлять – в такие моменты рассказы альфы становились особенно забавными и сочными. Судя по оговоркам, Рейган тоже был тем ещё трудоголиком! Понятно, в кого Риан получился таким упорным...

– Чай пить будешь?

– Конечно.

– Хоть чаю попьёшь, а то только кофе хлещешь, – продолжил ворчать альфа, доставая чайник и заварку. – Вредно столько кофе пить! Да ещё и стимуляторы из лазарета горстями таскаешь!!! Далтон сколько раз говорил тебе "Не увлекайся!"?!! На всё плюёшь, бесстыдник!!! На кого мальчишек оставишь, если сердце не выдержит?!! Зато как с мужем покувыркаться – так это с нашим удовольствием. Откуда только столько смазки берётся?!. А всё оми твой! Состряпал сам себе ребёночка, работает, как запойный, и ухом не ведёт, что ребёночек от рук отбивается! Сколько раз я ему говорил, чтоб построже тебя воспитывал... Нет же, маленький ещё, подрастёт – остепенится... Ага, как же! Да ты уже тогда, когда только заползал, постоянно во все щели нос совать начал!!! Откуда только мы тебя не вытаскивали... Я до сих пор помню, как раза четыре тебя ревмя ревущего со шкафов снимали. И как ты только туда залезал?! После первого раза уже все подходы расчистили, а то свалишься ещё и сломаешь себе чего-нибудь... Как ты туда забирался-то? Вот скажи мне? А как ты в восемь лун в подвал свалился? Не видел что ли, что крышка поднята? С другой стороны зайти было нельзя, где ступеньки? Ведь Римус всегда так поднимался и спускался, когда тебя на руках таскал.

– Так восемь лун всего... – попытался оправдать родителя Салли.

– Не оправдывайся, – отмахнулся Конрад, зажигая электрическую плитку. – Я ещё не забыл, как внимательно ты нас слушал, когда мы в гостиной свои дела обсуждали, а Римус с Рейганом тебя по очереди на коленках держали. Так смотрел и головёнкой крутил, как будто уже всё понимаешь! А когда я с тобой сидел, то по глазам было видно, что так и есть. Мне иной раз не по себе становилось, честное слово! "Совёнок", полгода всего, а смотришь так, как будто тебе уже лет семьдесят! Когда мы тебе в первый раз карандаш в руки дали, то ты уже к вечеру правильно его держать научился, в три читал всё, что мог стащить с полок и столов... причём вслух и очень громко. Нас всё время от дел отвлекал, чтоб мы послушали. И ты мне тут отговариваешься? Ни в жизнь не поверю! Почему бы Светлейший и первопредки тебя именно к нам не заслали, но с них за такой подарочек крепко причитается! Если для меня в Мировом Доме уже не приготовили отдельные аппартаменты вместе с моей семьёй и Римусом, то я им там скандал закачу!..

Салли с трудом сдержал смех. Узнавая о детстве Риана всё больше, он только ещё больше гордился. Папенька ему достался и впрямь уникальный! Как же с ним там намучились... Зато потом это всё так жахнуло на всю страну, что Риана, когда ему было всего тринадцать, признали опасным даже власти! Эх, написать бы обо всём этом приёмным родителям... Вот Майкар повеселится!..

И Салли твёрдо решил сразу, как только все его самые близкие будут на базе, уговорить Риана сфотографироваться всей семьёй и с его любовниками, а потом эту самую фотографию вместе с письмом с попутным гонцом передать в Кайел, чтобы Лексус успокоился. Ведь наверняка переживает.

Чай поспел быстро. Конрад разлил его по старым чашкам с обколотыми краями, бросил по два кусочка сахара и продолжил рассказывать, песоча собеседника:

– Фамильное сходство говоришь? Оно и видно! Как ты Джейми по всей базе таскал, так и отец с тобой по дому ходил, пока Римус занят был. Ты ж один спать ни в какую не соглашался, только у него на руках, бывало, засыпал! Мне Стив рассказывал... Он к вам пришёл, когда тебе уже лун шесть было. Первый вечер, Римус стол к ужину накрывает, Стив пытается помогать, а Рейган сидит с тобой на руках и настороженно принюхивается. Опасности не чует, а тебя с рук всё же не спускает. Инстинкт, через плечо его да об колено... Потом тебя спать надо укладывать, а ты капризничаешь, спать не хочешь. Римус бился с тобой, бился, потом к отцу отнёс, а Рейгану работать надо было. Так он и сидел, пока ты не заснул – правой рукой пишет, левой тебя на коленях придерживает и укачивает, приговаривает что-то... Ты заснул, потом тебя Римус забрал и спать в подвальную комнатку понёс. И так не раз и не два. Когда мы из Сантаны ушли, ты подрос и тебе отдельную комнату выделили, ты то и дело среди ночи к отцу выбирался и к нему под бок приваливался, как тогда, когда вы одну на двоих делили. – Салли тут же вспомнил, как точно так же пробирался к приёмным родителям, когда ему было четыре года... – Любил ты всегда отца, и он тебя любил... а ты, паршивец, каждый нерв ему мотал, когда с Гейлом сбегать начал!!! Вот где твой ум был, скажи мне??? Разве можно было так с отцом??? Нет тебя – он всё бегал, искал, с ума сходил! И мы бегали!!! Он же всех на уши ставил!!! Один ты у него был!!! А когда вы ругаться начали, мне Римус сколько раз рассказывал, как он ревмя ревел после каждой вашей ссоры!.. – Конрад рукой махнул. – Сукин ты сын. Хорошо, что хоть потом вы кое-как договорились, и он подуспокоился, но всё равно метался, когда ты в очередной рейд уходил, ночами не спал. И за что только мы тебя так любили, мерзавец ты эдакий?! Эгоист! А потом, когда ты с задания Гиллиана притащил...

– О, какие тут интересные истории рассказывают... – В каптёрку вошёл Риан и оперся о косяк, лукаво глядя на собеседников. – А мне послушать можно?

Конрад вскинулся, поправил на носу очки и крякнул от досады.

– Ох, ты ж... Опять я вас перепутал! Прости, Салли...

– Ничего, это даже интересно, – утешил старика Двуликий. – Столько узнать можно.

– Так ведь я...

– Всё в порядке. – Салли поднялся с койки и приобнял старика. – Я ведь люблю послушать ваши рассказы, дядя Конрад. Жаль только, что нечасто удаётся.

– Прости, мальчик мой. Совсем я старый стал...

– Все такими будем.

– Вот уж не думаю, – пробурчал старый альфа, покосившись на Риана, и комиссар звонко рассмеялся.

– Буду-буду, только нескоро, не переживай... Салли, вы ещё не закончили?

– Я за клейкой лентой. – Салли показал свою добычу. – Завтра отнесём ребятам, чтобы в плёнку закатали, и тебе с Тором покажем.

– Хорошо. Послезавтра уедет Зейн, а в конце недели уже и я отбуду. Вы тут приглядите за всем, ладно?

– А отец куда поедет?

– Сначала мы вместе в пару мест заглянем, а потом разойдёмся. Он, скорее всего, раньше вернётся.

– Будь осторожен, ладно? – попросил Салли, обнимая его.

– Буду, конечно. – Риан ласково поцеловал сына. – Не сейчас мне рисковать лишний раз, когда ты будешь меня ждать. Всё, иди, а то уже ночь на дворе.

– Спокойной ночи, оми.

– Спокойной ночи, солнышко.

У выхода из комендантской Салли остановился и как можно тише вернулся обратно. Риан и Конрад уже вовсю о чём-то болтали – старик полушутливо ругал его, а сам комиссар, забравшись к нему на колени, отшучивался. Такого Салли ещё не видел. Глядя на эту парочку, он понял, насколько, оказывается, Риан и Конрад близки. Точно так же Салли, совсем ещё маленький, забирался на колени к приёмному отцу, который тут же вынимал трубку изо рта, откладывал газету или книгу, помогал устроиться поудобнее и обязательно начинал что-нибудь рассказывать. Точно так же, как сейчас Риан, Салли прислонялся к его плечу, внимательно слушал, спрашивал... Точно так же, как Майкар смотрел на приёмного сына, на Риана смотрел и Конрад. Невероятно трогательная... и одновременно страшная картина.

Оба они – и Риан и Конрад – были легендами подполья. Сын вождя и последний из ветеранов, помнящий, с чего всё начиналось. Все остальные пионеры восстания давно покинули сей бренный мир. Остались только они. Сначала уйдёт Конрад, а когда-нибудь, спустя много лет... а то и в грядущем рейде... уйдёт и Риан. Точно так же могут сгинуть и другие близкие ему люди – отец, Дензел, Дон, кто-то из новых друзей – Дэн, Рикки или Рауль... Кто угодно. Они все взвалили на себя тяжёлую и опасную миссию спасения своего народа, они сплочены единой идеей, и все рискуют потерять тех, кого любят. Как потерял Алекс. Как потерял Зейн. Как потерял Тобиас Оук. Как потеряли Рауль, Расмус и многие другие... Сколько ещё крови и слёз будет пролито, пока, наконец, взойдёт солнце над обновлённым миром?

У выезда царила всё та же суматоха. Салли пришёл проводить Зейна, беспокоясь, что в последний момент омега передумает... Но, похоже, что тот окончательно пришёл в себя. Он вполне смирно стоял рядом с машиной, облачённый в гражданскую одежду, и выслушивал последние напутствия от Риана и Гиллиана.

– ...всегда выслушают. И не суетись понапрасну. Если что, то ты всегда сможешь вернуться сюда. Вот, возьми. Это письмо главе центра Тайсону Вакару. Он альфа, но наш человек, его не бойся...

Зейн кивал, слушая очень внимательно. Увидев Салли, бывший сиделец улыбнулся.

– Салли... тоже пришёл проводить?

– Да. Уезжаете...

– Да, помотал вам нервы, и теперь буду делать это в городе, – невесело усмехнулся Зейн. – Но твой папа прав – я слишком долго не был на воле.

– Там и сейчас непросто, но всё-таки многое изменилось. Надеюсь, что вам там будет достаточно хорошо.

– Я тоже буду надеяться. Спасибо вам за всё.

Зейн пожал руки Гиллиану и Салли, крепко обнялся со старым другом, Риан помог ему сесть в кабину рядом с водителем и захлопнул дверь. Машина тронулась с места.

– Он не сбежит по дороге? – обеспокоенно спросил Салли.

– Не сбежит – он мне пообещал, да и Скорм за ним приглядит. Зейну уже стало получше, я вижу и чую, но весь этот ужас никогда не покинет его полностью.

– Сколько же их ещё будет?

– Много. – Гиллиан вздохнул. – Я и мои парни как раз отправляемся за нашими ребятами, которые всё ещё томятся в лагерях. Их осталось не так много, но они по-прежнему борются. В тех документах, что нам передал Мак, есть всё необходимое, чтобы можно было, наконец, забрать их оттуда. Вся эта история с Зейном лишний раз нам напоминает, что останавливаться нельзя. Потом мы заснимем рассказы парней на камеру, и про то, что творится за высокими заборами, узнают все. Молчать обо всём этом нельзя.

– Вы будете штурмовать... лагеря? – ахнул Салли.

– Да. Пришло время решительных действий, сын, и мы дадим знать внутренней разведке, что шутки кончились. После того, как мы спасём своих, разгромим "крольчатник" и вытащим Аполло, то пойдут самые громкие разоблачения, а там заговорят наши друзья из общественных организаций. Придётся крепко поработать, и мы должны быть готовы ко всему.

– А как же пресса? Ведь все ваши выступления будут выворачиваться наизнанку карманными журналистами...

– А для чего существуют бульварные листки? – усмехнулся Риан. – Их всерьёз почти никто не принимает, там пишут всякую ерунду для развлечения, но как только наши друзья из "Милосердия" шепнут нужные слова нашим союзникам и сочувствующим, то те начнут читать между строк и будут получать самую оперативную информацию. У нас ведь и среди журналистов есть свои люди. Осталось только скоординировать их работу и наладить снабжение добытыми сведениями, которые они уже будут подавать читателям в нужной форме. А там и до телевидения доберёмся. И, знаешь... Когда я в последний раз был в столице, то до меня дошёл слух, что собираются восстанавливать Большой Остров.

– Тот самый?..

– Да, тот самый. Я обязательно туда загляну... – И Риан ностальгически вздохнул. – Там ведь не только песни пели и танцевали. Там же мы часто вбрасывали слухи, которые потом разносились по городу и ушам других обывателей. Это, собственно, и стало одной из причин, почему власти уничтожили Большой Остров тогда. Он был одним из символов единения вопреки официальной пропаганде.

Едва отъехали одни машины, начали по очереди заезжать другие. Из первой же выскочил омега средних лет, и в нём Салли узнал Нила О'Рейли.

– Эй, куда тут оборудование кидать?

– Вы так быстро управились?

– Долго что ли? – рассмеялся омега, подходя. – Привет, Салли.

– Какое оборудование? – удивился Риан.

– Киносъёмочное. Они подпольную студию накрыли, – объяснил Салли.

– Ах, да... – И Риан широко улыбнулся. – Здорово! А больше ничего не прихватили?

– Прихватили, – кивнул Нил. – Мы там механика нашли, который должен был кое-что подлатать – одолжили с оказией, а вообще его должны были дальше везти – а тут мы. Парень – мастер Золотые Руки! У нас на базе кое-что крякнулось, так он в один день всё починил!

Из кузова грузовика выпрыгнул ещё один омега, и Салли не сдержал удивлённого вопля. Это был тот самый механик с Ярмарки!!! Имени которого он не запомнил!!! Ничего себе... Светлейший решил им подсобить всерьёз? Сначала он благополучно добрался до родителей, потом нашлись Антон и Оливье, а теперь...

Омега тоже узнал Салли и потрясённо разинул рот.

– И ты тоже здесь???

– Ага... – кивнул Салли. – А где я, по-твоему, должен быть?

– Не знаю, но говорят, что на Ярмарке такой шухер был...

– Ещё какой. Слушай, а как тебя зовут? А то я не запомнил...

– Верона Вейл. – И механик протянул свою маленькую ладонь с тонкими гибкими пальцами.

Он был небольшого даже для омеги роста, щуплый, с густыми жёсткими смолистыми волосами, стянутыми в небрежный хвост на затылке. Под ногтями чернела какая-то грязь, мизинец был замотан пластырем.

– Это ты где?

– Да... поковырялся на привалах. Там кое-что поломали случайно, а приказано было сюда везти... Ну, я и занялся, чтобы парням потом не влетело. Хорошие они ребята, жалко их стало.

– Кстати, Антона помнишь?

– Это инженер, которого первым продали?

– Ага. Он тоже здесь.

– Обалдеть! Так мы же здесь так развернёмся!..

– Причём вовремя – у нас большая перестройка будет, спецы до зарезу нужны. Я рассказывал о тебе родителям, и они даже хотели тебя искать...

Салли радовался приезду Вероны так, словно они уже давно были знакомы, хотя виделись всего однажды и даже парой слов не обменялись. Сам Верона оказался вполне общительным раскованным парнем. Работа с ним обещала быть интересной.

Салли познакомил Верону с родителями. Узнав, что перед ним сам Риан Сантана и его муж, Верона чуть языка не лишился от такой чести, потом долго тряс руку обоим комиссарам и божился работать без перекуров, пока всё не будет отлажено, как скрипочка.

– А ты куришь? – насторожился Риан.

– Да... но мне уже сказали, что с куревом у вас напряжёнка... Я с собой немного махры привёз...

– Ладно, разобьём и табачную делянку, – решил Риан, – тем более, что табак не только курить можно. Только сильно не увлекайся.

– Не буду! – поспешил заверить Верона. – Если прикажете, сэр, то я вообще брошу!..

– Не сейчас. Я скажу парням, чтобы добыли семян и рассыпного табака. И не вздумай детей подсаживать – на всех не хватит!

– Ещё чего! – возмутился Верона. – Я сам курить в пятнадцать начал и что? Так толком и не вырос!

Все, кто был свидетелем этого разговора, рассмеялись, а спустя несколько секунд засмеялся и сам Верона.

Началась разгрузка, Риан начал распоряжаться, альфы засновали туда-сюда... Началась привычная рабочая суета. Салли подхватил под руку Верону, позволил забрать сумку и потащил внутрь базы.

– А что вы делать собираетесь? – тут же начал интересоваться омега.

– Строим дополнительные генераторы, перестраивать компьютерный отдел будем, и штаб надо снабдить кое-какой техникой. В перспективе планируем систему внешнего наблюдения, и будем перестраивать всю систему связи по стране, чтобы лишний раз не гонять курьеров.

– Хорошее дело, – одобрил механик. – А с запасками как?

– Посмотришь и решишь, как быть лучше. Надо будет – достанем. Я недавно в рейсе был, и часть привезли, остальное доставят позже.

– А тут так прислушиваются к мастерам?

– Ещё бы! Ведь от того, как мы сработаем, будет зависеть успех работы остальных.

– И под кем я буду ходить?

– Его зовут Тор, он альфа и занимается техническими вопросами. Параллельно мы продолжаем обустраивать базу, чтобы в случае необходимости можно было сразу принять и разместить много людей. Словом, работы будет много.

– Чую, что курить действительно будет некогда, – вздохнул Верона. – Ладно, может, брошу наконец...

– А что, пробовал?

– Раз пять. Не получалось.

Антона нашли в лазарете – Оливье проверял, как заживает нога сородича. Увидев Верону, Антон едва не сверзился со смотрового стола, рванувшись к знакомцу.

– Верона! Ты откуда?

– Ветром принесло. – Механик сердечно обнял его. – А что с ногой?

– Прострелили, когда меня Салли забирал. Навылет, артерия не задета, так что скоро бегать буду. Кстати, это Оливье, и он не только отличный доктор, но и потомственный травник.

Омеги пожали друг другу руки. Оливье тут же принюхался.

– Куришь?

– С пятнадцати лет, – повинился механик.

– Заметно. Бросать не думаешь?

– Пробовал. Не получается. У тебя ничего не найдётся?

– Посмотрим. Мне папа и дедушка рассказывали, что если в табак одну травку добавлять, то это выводит из организма всю дрянь и помогает бросить со временем. Нужно только постепенно увеличивать процент этой травки и уменьшать содержание табака в смеси.

– А я на неё не сяду? – засомневался механик.

– Если сядешь, то это будет первый случай, – улыбнулся Оливье. – Ладно, сейчас с Антоном закончу и тобой займусь – надо на тебя карточку завести. У тебя когда ближайшая течка?

– Через две луны.

– Цикл?

– Три раза в год.

– Продолжительность?

– Три дня без очистки.

– Периодичность вспышек?

– Короткая – около пяти утра, долгая – после пяти вечера. Мне тут успели про ваш отдел пережидания рассказать...

– Один будешь или с помощником?

– С помощником.

– Бета, омега?

– Давай сперва омегу, а там посмотрим. Я тут по дороге переспал с Уорнером, который за рулём сидел... Ничего так парень. Значит, тут тем более приличные.

Оливье быстро перебинтовал ногу Антона, завёл карточку на Верону, потом посоветовал зайти к Конраду и получить ключи от комнаты и униформу. Тут в смотровую заглянул Сван.

– Закончили?.. А это кто? Ещё один новенький?

– Механик. Его зовут Верона. Верона, знакомься, это Сван.

Антон немного ревниво наблюдал, как Верона знакомится с альфой. За прошедшие дни он уже привык к компании парня настолько, что начинал скучать, возвращаясь в свою комнату. Сван даже начал ему нравиться – открытый, с юмором...

– Механик? Хорошее дело, – одобрил Сван. – Значит, вместе с Антоном работать будешь?

– Ага.

– Отлично. Антон, идём? А то Тор уже заждался – планы горят, как он сказал.

– Успеем, – проворчал омега, слезая со стола, и Сван тут же поспешил на помощь. – Видел я чертежи – всё равно за день не сделаем... Верона, пойдёшь с нами? А потом мы тебя к Конраду проводим. Я точно знаю, что рядом с нами один омега без соседа – тот в рейд ушёл. Поживёшь пока там, а потом подберут.

– А этот парень пустит?

– Пустит, не сомневайся.

– Тогда ладно.

– Ну и ну! – покачал головой Оливье, когда троица ушла, о чём-то эмоционально начав переговариваться. – И что за дурдом тут начнётся?

– Пока не разгребёмся, – улыбнулся Салли.

– А Верона такой хороший спец?

– Судя по описанию, что давали на Ярмарке, он ещё и в авиационной технике немного понимает – увлекался в детстве. Работал в крупном автосервисе, но чем-то не угодил начальству, и его продали.

– Вот Тор обрадуется...

– Ладно, я к себе пойду...

– Салли... – Двуликий обернулся. Оливье слегка покраснел. – А ты... был с Рикки?

Салли замер.

– Как ты догадался?

– Столкнулся с ним поздно ночью рядом с душевой. От него тобой пахло. И он как на крыльях порхал.

– Ну... был... Ты же видел, какой он после очередного сеанса нынешней работы бывает. Я только поддержать его хотел, отвлечь...

– И это помогло, – кивнул Оливье.

– А ты... хочешь... попросить о том же?

Медик покраснел ещё гуще.

– Если... ты не против.

– А как же Дерк?

– Так ведь он там... далеко... – Оливье вздохнул. – Ты не думай, я не забыл о нём... Просто Рикки секс с тобой так помог... Я хочу узнать, почему.

– Сейчас?

– У меня есть время.

Салли запер дверь изнутри.

– Хорошо. Только сильно не болтай, ладно?

– А я никогда болтуном и не был. А ты...

– Думаю, мне тоже не помешает.

Салли не спалось. Омега лежал на своей койке и смотрел в потолок. Он всё думал, думал и думал. Из-за этих дум он осторожно выбрался из объятий Дона и перебрался на свою койку. Хотелось обдумать всё в одиночестве, не чувствуя кого-нибудь в непосредственной близости.

Секс с Оливье ровным счётом ничего не добавил – просто приятно провёл время. Салли опасался, что у него ничего не получится, и Оливье тоже волновался, но они довольно быстро сумели расслабиться, и Оливье, приводя себя в порядок и одеваясь, тихо поблагодарил. Сцепка продлилась почти шесть минут... Эта случка лишний раз показала, что догадки Салли были правильными. И он начинает осваиваться в новом качестве основательно. Да, секс с сородичами – это приятно и интересно, разница в габаритах не мешает, взаимодействие через запахи усиливает удовольствие, а ответный отклик дарит много приятных эмоций... и всё же чего-то не хватало. Что с Джеймсом, что с Рикки, что с Оливье. Чего именно – этого Салли понять не мог. Что-то, какая-то тень мысли, мелькала на задворках сознания, но Двуликий, как ни силился, поймать её за хвост так и не смог. Промаявшись так какое-то время, Салли решил обдумать это позже.

Решение Риана после победы ценой собственной свободы выкупить свободу других шокировало парня. Салли и сейчас отказывался верить в это. Неужели он и прямь готов пойти на это??? Сменить свободу на четыре стены??? После всех трудов и лишений??? Салли уже начал мечтать, что когда всё закончится, он вернётся домой в Кайел и заберёт родителя с собой, чтобы там, вдали от больших городов, бесстрашный комиссар наконец смог обрести покой и прожить остаток своих дней как нормальный человек. Конрад, рассказывая о том, как они жили в Сантане, как-то обронил, что Риан и сейчас помнит, как это было, и скучает по тем тихим, почти безмятежным временам. Это было время, когда Риан полной горстью черпал нормальное детство, которое закончилось резко и страшно. Потом было поспешное бегство, переезды, работа... Да, Рейган старался уделять сыну как можно больше времени, и Римус помогал заботиться о мальчишке, став ему вторым оми, но ведь Риан не мог не видеть и не слышать то, что происходит у него под носом! Потому-то он и начал учиться сражаться, получив в первые наставники бывшего военного Стива, достаточно сильного альфу, который заложил основы, развитые потом Гейлом Робинсоном. Учась и сражаясь, Риан почти забыл про то, что такое нормальная жизнь, и лишь иногда вырывался в неё, чтобы сходить в кино, съесть кокон сладкой ваты или мороженого, прокатиться на карусели... Разве он тогда не завидовал другим, которые, может, и жили в страхе и заботах, но имели возможность получать это больше, чем он? Ведь он всё-таки омега, а омега так или иначе стремится обрести надёжный дом и хорошую семью. Часть инстинктов, которая никуда не денется. Может, и будет дремать где-то в уголочке, но никуда не денется. Вместо того, чтобы строить свой дом, Риан всю свою жизнь истратил на борьбу, чтобы свои дома могли строить другие. Он даже был вынужден расстаться с долгожданным первенцем от любимого человека, томящегося в лагере, и, не выдержав разлуки, при первой же возможности усыновил сиротку, которого растил как родного, не считаясь ни с чем. Кусочек той самой обычной жизни, который был ему так нужен. Как можно после всего этого так спокойно и по доброй воле отказаться от того, чего так хочешь? Чего заслужил давно? К чему эта жертвенность? Неужели нет другого способа договориться с недовольными?

Салли едва не расплакался от этих дум. Он успел всей душой полюбить своего неугомонного отца-омегу и очень боялся потерять его когда-нибудь. Да, Риан, возможно, не самый идеальный родитель, но он ведь не виноват, что жизнь и лишения вылепили из него именно это. Иначе он бы не смог выжить в водовороте восстания и дать шанс другим. Это неизбежность, но она вызывала внутренний протест и нежелание смиряться. Это казалось несправедливым. При всём при том, что Салли понимал, что иначе сейчас нельзя, какая-то часть его продолжала протестовать. Почему Светлейший выстроил их мир именно так? Зачем он обрушил на них Великий Холод, если и так всё было отлично? К чему раз за разом проверять их народ на прочность? Неужели ему всё мало? Или это Деймос по-прежнему резвится, пытаясь отомстить непонятно за что? Когда же это, наконец, закончится?

Салли резко вскочил, достал из шкафа ключ от родительской комнаты, который так и не сдал в комендатуру при переезде, и тихонько выбрался в коридор. Было прохладно, пол холодил подошвы ступней, но Салли этого почти не замечал. Он почти бегом добрался до второго блока, тихо отпер дверь и заглянул внутрь. Было тихо. Салли прокрался в родительскую комнату и наткнулся на привставшего Риана.

– Салли? Ты что здесь делаешь?

– Я... мне нужно...

– Сейчас...

Риан осторожно выбрался из объятий мужа – Гиллиан что-то проворчал, но так и не проснулся – поднялся с постели, и омеги вышли в коридор.

– Что случилось, милый?

– Оми... я не понимаю... Может, я слишком плохо понимаю, почему ты так решил... Я не хочу, чтобы ты остаток своих дней провёл в заключении!

Салли всё таки разрыдался, и Риан обнял его.

– Я знаю, малыш. И понимаю. Но это неизбежно, как и смена сезонов. Чем-то так или иначе придётся жертвовать.

– Но почему именно ты? За что ты так себя наказываешь? Ты и так кучу всего недополучил! Почему хотя бы под занавес не добрать хоть чего-то? Ты же как никто другой заслужил покой!

– Это вечный бой, Салли. Который ведётся с начала веков. И в нём не будет победителей.

– Как это? Разве наша победа... – Салли оторвался от родительского полеча и недоумённо уставился на Риана.

– Наша победа закончит одну эпоху и начнёт другую. Победа одних означает поражение других. Так устроен наш мир – у всего есть обратная сторона. Да, рано или поздно мы победим, но именно мы будем разгребать тот мусор, что будет наломан во время этой войны. Наводить порядок, и это займёт немало времени. И на этой работе мы тоже будем нести потери, пока не вырастет первое неиспорченное поколение, ведь нам будут активно мешать те самые недовольные. И война продолжится, но уже с другим оружием и в другой обстановке. Даже тогда, когда наша раса очистит свою кровь, старые установки никуда не денутся. Будут рождаться и вырастать и альтруисты и эгоисты, и благородные и циники. И каждый будет обустраивать своё место под солнцем так, как будет считать нужным. Всего на всех никогда не хватит – ресурсы ограничены, а кто-то всегда захочет иметь больше, чем другой. Амбиции, стремление к власти и наживе тоже никуда не денутся. И это будет новая война, которую будет вести каждый, но уже для себя. Как это происходит сейчас. Ведь и ты воевал, чтобы сохранить себя неприкосновенным, получить достойное образование, верно? – Салли нахмурился. – Все мы воюем. Всю свою жизнь. Победа одних – это поражение других. И не каждый готов смириться с поражением. Это вечная война, в которой никогда не будет победителей. И она – один из тех механизмов, что двигает вперёд прогресс, благодаря которому мы развиваемся. Статичный мир обречён на вырождение и гибель. Он должен двигаться, чтобы жить. И война, в любом своём облике, даёт это самое движение. Рождение и смерть, начало и конец. Такова суть вещей, и мы никуда от этого не денемся. Хотим мы этого или нет. И платить приходится всегда, даже если нам это кажется несправедливым.

– Оми...

– Вся моя жизнь – это война. Вся жизнь общества – это борьба, которая отражается на всех. Избавиться от этой войны можно только одним способом – умереть, не быть, выпасть из неё. Вот только не мы решаем, рождаться нам или нет. В нашей власти решать, что делать с доставшейся нам жизнью. Я умирать пока не собираюсь – меня слишком много всего здесь держит. И поэтому я продолжаю находить в себе силы идти дальше. У меня есть ты, Джейми, твой отец. Есть друзья. И есть миссия, которую взвалили на свои плечи ещё наши предки. Я не могу допустить, чтобы всё, ради чего они боролись и умирали, пропало впустую, ведь от этого будет зависеть, как будут жить мои потомки. Твои дети и дети Джейми. Ради вас я и борюсь.

Салли рвано вздохнул и снова прильнул к родителю.

– Я боюсь потерять тебя, – прошептал он.

– Это произойдёт ещё нескоро, обещаю.

– Ты вернёшься?

– Конечно, вернусь.

– Оми... можно я буду спать с вами? Сейчас?

– А тебе так этого хочется? – заулыбался комиссар.

– Угу.

– Идём. А то Джейми с нами спал, а ты нет... Нечестно получается.

Увидев, что между ним и Рианом осторожно укладывается Салли, всё-таки проснувшийся Гиллиан понимающе улыбнулся.

– Понятно...

– Ты не против?

– Нет, конечно.

– Спасибо, папа.

– На здоровье. Если снова захочется – приходи, когда захочешь...

– И ты тоже?! – тихо рассмеялся Риан, увидев, как в комнату просовывается полусонная мордашка Джеймса. – Ну, иди к нам.

Альбинос тоже нырнул под одеяло к родителям. Получилось тесновато, но места всё же хватило на всех. Чувствуя рядом с собой всю свою семью, Салли успокоился и начал дремать. Риан пригладил его растрёпанные волосы.

– Все хорошо, Салли. Сейчас всё хорошо. Это наше время, и его у нас никто не отнимет.

Салли согласно кивнул, широко зевнул, и долгожданный сон начал обволакивать его со всех сторон.