Текст книги "Омегаверс Взгляд сквозь туман. Ч.2 (СИ)"

Автор книги: Ольга Вольская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 21 страниц)

– Да, всё правильно, но тут не так всё просто, малыш, – вздохнул Риан, и они неторопливо направились к центральному входу. – Дело в том, что мы сейчас воплощаем в жизнь вторую часть плана отца по изменению нашего общества и государственной политики. Уже в следующем году, возможно, даже весной, мы приступим к регистрации нашей партии, а там уже начнётся самая настоящая война в эфире. Мы накопили достаточно материала и свидетельских показаний, чтобы начать, но действовать надо очень осторожно, ведь ответная реакция последует незамедлительно, а на стороне официальных властей слишком много влиятельных людей, они контролируют все рычаги и кнопки. Эта махина слишком тяжела и неповоротлива, чтобы с ней сладить быстро, и нам придётся всё время действовать с оглядкой. Лидеров партии, наших сторонников и просто сочувствующих придётся охранять, вовремя реагировать на угрозы, предотвращать покушения и провокации, а на это будет уходить очень много сил. Кто-то должен взять на себя административные обязанности подполья, пока я буду заниматься этой частью, иначе я просто сдохну, пытаясь успевать повсюду, а преемника все эти годы искать было некогда.

– А разве комиссариат...

– Комиссариат – это что-то вроде кабинета министров, контролирующая группа, сводящая воедино разные направления нашей деятельности – от боевой до снабжающей, но тут важно отслеживать всю картину в целом. Да, я пока кое-как справляюсь, и сам видишь, во что я превращаюсь. – Комиссар скрипнул зубами. – В самом начале, когда мы только начали восстанавливаться после казни моего отца, деваться было просто некуда, и я тащил всё на себе. Когда я пробрался к оми в тюрьму, и он давал мне последние наставления, он посоветовал заранее присмотреть подходящего человека, чтобы он смог стать лицом подполья, поскольку опасался, что может настать момент, когда я уже просто не смогу быть вождём.

– Как это?

– Элементарно. Я всё-таки солдат, боевой командир, а не администратор, Салли. Моё место на передовой, а не в кабинете. Я вырос в постоянном напряжении, рано пошёл в бой под командованием Гейла, упражнялся с оружием, убивал, в конце-то концов. Сейчас, когда наша организация разрослась настолько, я уже скоро не смогу нести на себе весь этот груз, поскольку слишком зациклен на определённом восприятии происходящего. Большая часть моих поездок – это способ отслеживать все изменения, составление общего представления о происходящем и настроениях в обществе. Это необходимо, чтобы делать прогнозы и просчитывать дальнейшие ходы, не допуская промахов, и это съедает слишком много сил, отвлекая от не менее насущных вещей. Тут нужен не просто талантливый администратор, а прирождённый политик, способный вести переговоры и заключать компромиссы не в ущерб нашему делу. А я, как бы не старался, уже скоро не смогу это делать. Многие восхищаются моей способностью быть везде и всегда на своём месте, но они и понятия не имеют, чего мне это всё стоит. Все эти мои психи и срывы... вроде того... с Зейном... – Салли приобнял родителя, почуяв, как он напряжён. – это результат того, что я уже начинаю ломаться. Я всё-таки занимаюсь не своим делом. Я делал это всё только потому, что на данной стадии был нужен человек, который в деталях знает все тонкости задумок моего отца и ориентируется в обстановке. У меня всё это было, когда я вытаскивал твоего отца и своих соратников из лагеря. Задачей номер один тогда было восстановить наши силы и приступить ко второй части наших планов, ведь люди уже были расшевелены, процесс пошёл, и все усилия властей и закулисных игроков в последние двадцать лет были направлены на то, чтобы свести наши достижения на нет. Распуская наших уцелевших соратников, я сказал всем, чтобы они затаились до сигнала, а до того продолжали распространять среди людей полученное знание. Искать надёжных людей, на которых в случае чего можно было положиться. Просто жили. Чтобы люди не забывали о том, что мы пытались им сказать. Наша работа не останавливалась ни на луну, и, когда мы вернулись, это стало очевидно. Сеть фондов "Милосердие" стала базой для сплочения людей, и пока их считали обычной благотворительной организацией, особого внимания на ребят не обращали. Какие-то убогие что-то делают... ну и пусть делают. Больших денежных фондов у них нет, работают на сплошном энтузиазме, но ведь у нас есть куда более важные рычаги воздействия... Да, они продолжают давить на народ через прессу и деньги, но ведь игнорирование нормальных процессов в обществе приводит к тому, что в один прекрасный день их усилия начинают тормозиться из-за того, что на некий важный пост попал человек, разделяющий наши убеждения, способный повлиять на весь расклад. И его работа начинает приносить плоды. Таким человеком и стал Аарон.

– Полковник Бейли?

– Да. Гай Уортингтон – храни его душу Светлейший! – Риан благоговейно перекрестился. – совершил самый настоящий подвиг, родив своего третьего сына. Аарон получился не просто понимающим и смелым альфой, способным понять нас, омег, но и человеком, придумавшим способ показать, что мы способны быть равными, ни в чём не уступать так называемым Высшим. Мне рассказывали, что в офис движения "Доверие и помощь", которое и создало "Милосердие", когда-то пришёл пожилой омега по имени Бэзил, который был денщиком в семье Бейли. Аарон тогда был ещё ребёнком, а в нашей стране возникали первые общественные организации омег. Так вот, от Бэзила остались кое-какие записи, в которых он рассказал об Аароне. О том, как он настойчиво и втайне от отца и деда регулярно встречался со своим родителем, как помогал другим омегам в доме по хозяйству, даже научился вязать. – Салли недоверчиво хихикнул. – Полли мне тоже об этом рассказывал, хотя я тоже в это не поверил сначала, – понимающе улыбнулся Риан. – Аарон уже тогда видел, что омеги ничуть не хуже альф, уважал их. Став старше и попробовав поставить себя на наше место, осваивая наши умения, он понял, что некоторые наши качества можно с пользой и высокой эффективностью использовать в самых разных сферах. И именно исходя из этого он предложил ввести квоту на обучение омег в военных училищах. Мы сумели раздобыть его докладную записку, в которой он обосновывал свою точку зрения, и руководство военного училища приняло это предложение. В эту идею мало кто верил, отбор и отсев быстро выставили вполне ожидаемые ограничения, однако кое-кто всё же сумел пробиться и завершить обучение. Мак Фрост стал настоящим феноменом, привлёк внимание Аарона, и он выписал его к себе. Чем всё закончилось, ты знаешь. Но был не только Мак. Были и другие. И уже на вполне официальном уровне подтвердилось то, что уже давно знали на самом дне – омеги могут быть сильными не только духом, но и телом, нести в себе силу, способную свернуть горы, если их способности находят поддержку и применение. Ты рассказывал, что в твоём университете когда-то работал альфа...

– Мастер Комель.

– Да, он самый. Он тоже нам крепко помог, когда взял к себе помощником Гидеона Иваруса, нынешнего профессора твоего факультета. Он, поняв, какой смышлёный омега к нему попал, начал активно подключать его к своей работе, Гидеон быстро доказал свой талант, и теперь он входит в научную элиту, пусть к нему и продолжают относиться свысока, как к выскочке. Но это и сейчас очень полезный выскочка, на котором изрядно держится прогресс в отдельных областях, он обучает молодёжь, проводит новые изыскания. И были другие, сумевшие пробиться выше ожидаемого. Это врачи, педагоги, инженеры, пилоты, механики... Большая их часть так и застряла на среднем уровне за спинами других, более заметных, делая основную часть работы, но их скидывать оттуда не спешат, поскольку они, увлечённые своей работой, всеми силами пытаются сохранить статус-кво, то, чего сумели добиться. На этом тоже держится нынешняя Система, лицемерно выдавая их достижения за достижения других людей. Но ведь такая работа создаёт то, что в итоге станет нужно новому обществу! И их пример вдохновляет других. Если бы работорговая империя не выхватывала из числа одарённой омежьей молодёжи тех, кого можно выгодно продать, то таких было бы больше, да и способов прервать восхождение наверх по-прежнему много. Это и система обучения в приютах, и отсутствие инфраструктуры по защите омег во время течки, и скверные жилищные условия, и ценовая политика, лишающая вовремя доставать то, что могло бы в нужный момент помочь... Факторов много. Кто-то всё же преодолевает все препоны, но им пока достаются места во вторых и третьих рядах. Кто-то в своих городах всё же организовывает безопасные места для омег. Например, в столице этим активно занимается Барон Лейла, и его гостиницами, снабжёнными запахоизоляцией и всеми необходимыми вещами, регулярно пользуются. Плохо то, что для полного обеспечения обслуживания нужны солидные деньги, чтобы откупаться от проверяющих, и это серьёзно влияет на таксу, как и стабильно растущие тарифы на коммуналку. Есть система выплаты в рассрочку, но и это тоже не всегда является выходом, а власти уничтожают такие точки, чтобы не терять потенциальную выгоду с новых детей и прибитых к земле омег, неспособных выбиться наверх по причине стеснения в средствах, образовании и обременённых детьми, которым тоже нужно внимание. Множественные соблазны, система ценностей, прививаемых через кино и телевидение, морочат голову подрастающему поколению, и на этом тоже наживаются. И различные крупные медийные фигуры, как Раф Каин и Аполло, являются инструментами этой пропаганды. Наверху тоже не идиоты сидят, они тоже анализируют это всё, и мы до сих пор до конца понять не можем, почему они игнорируют очевидное. Ведь дело не только в их зашоренности и страхе потери нынешних позиций. Есть один ключевой игрок, который и направляет это всё в нужное русло. И всё это сплетено в огромный тесный клубок, который одним ударом рубить просто опасно – начнётся хаос, а вторжение из-за границы, где всё ещё хуже, просто сметёт нас. Я тебе пока этого не рассказывал, но мы пытаемся наладить связи с полезными людьми и за границей, чтобы выяснить, что же там происходит, и хоть как-то обезопасить ситуацию на границах, выиграв необходимое время на свою работу и перестройку. Ведь наши ребята, попавшие туда в числе проданных, и там продолжают действовать, передавая знание и продолжая бороться. Поставками живой силы наши власти пытаются сдержать наступление по границе, но это сугубо временная мера, поскольку и там игнорируется естественный природный механизм размножения, из-за чего многие омеги не могут родить от тамошних альф и бет либо теряют детей на самых разных сроках беременности. Ведь тамошние медики опираются на исследование наших горе-учёных, ведущих всю ту же лживую линию! Получается замкнутый круг, из которого можно вырваться, но только перестроив существующую систему и подняв на щит моего отца и его идеи. А как власти признают это, если они давили его и его последователей, поливали их грязью... и многие из тех, кто это делал, всё ещё живы и продолжают работать. Они сейчас занимают высокие посты и не захотят терять всё это, когда вдруг вскроется, что они творили. И простым раскаянием это не исправить – слишком много душ и жизней было загублено по тюрьмам и лагерям. И есть учёные, которые всего лишь выполняли указания сверху, которые не захотят стать крайними. И сейчас нас снова начинают давить, чтобы спасти свои шкуры. Это здесь они цари и боги, а за границей, если они рискнут сорваться туда и пересидеть, они быстро окажутся на самом дне, поскольку там свои понятия. И они держатся за то, что есть у них здесь.

Салли слушал Риана и ужасался. Да, всё очень плохо... но видеть на месте вождя кого-то другого...

– Именно поэтому я и говорю, что подполью нужен новый лидер, Салли. Я просто не справлюсь со всем этим, когда начнётся буча. Нужен человек, способный повести за собой. Да, я оставлю за собой кое-какие функции советника, но это максимум. Мне предстоит вернуться на то место, которое я занимал при отце, иначе всё, что мы создавали последние двадцать лет, просто рухнет, а потом начнётся ад. Мой отец как раз был таким человеком, но я не унаследовал его способность к глобальному охвату происходящего. Я боюсь прохлопать что-то, и потому говорю тебе о возможной смене сейчас. И новый вождь нужен не только для того, чтобы грамотно распределить обязанности. Если боги будут благосклонны, и наша партия сумеет пройти в парламент, заняв нужные места, то предстоит легализация наших бойцов, чтобы они смогли вернуться к мирной жизни. Вернуться домой. И новый лидер должен будет договариваться от лица подполья по поводу программы реабилитации. Ведь мы не только убивали своих врагов и карали тех, кто ушёл от возмездия. Мы ещё и активно сотрудничаем с криминалом, проворачиваем не самые чистые сделки, срываем часть планов, и всё это отражается и на жизни простых людей. К тому же, при любой власти всегда будут недовольные. Это и те, кто не захотят принять новую точку зрения, и те, кто всё потеряет и не сможет приспособиться к новым реалиям, и их дети, лишившиеся привычного комфорта. Таких много – пропаганда государственной машины не менее эффективна, чем наша. И за всё это кто-то должен ответить, чтобы не поднялась волна встречных протестов. Перестройка будет долгой, трудной, и не все смогут терпеливо ждать, пока наступит благоденствие. Нужен будет символический жест, показывающий твёрдость намерений новой власти, строгость и приверженность выбранной линии, чтобы сдержать этих самых недовольных. Нужна будет жертва, и этой жертвой должен стать тот, кого все знают. Кого будет достаточно, чтобы выкупить для наших бойцов право на свободу. И этой жертвой стану я, а наш лидер поведёт остальных дальше. Наше дело не должно быть обезглавлено, иначе...

– ЧТО???

Салли остановился, словно налетев на стену. Риан так спокойно об этом говорил...

– Это входило в часть наших с отцом расчётов, и я решил принести себя в жертву ради блага остальных. Всё это будет продолжаться до тех пор, пока не вырастет первое неиспорченное поколение, а до этого ещё далеко...

– Оми... о чём ты говоришь???

– Говорю то, что есть. Может, это и жестоко, но это необходимость. Особенно в нынешних условиях.

– Но ведь вы сражаетесь ради общего блага!..

– Салли, слишком много злодеяний было совершено под той же вывеской. Примеров из истории хоть отбавляй. Демагоги начнут мутить воду в этом направлении, и это спровоцирует новые волнения, а мы не можем этого допустить. Люди должны знать, что любое преступление должно быть искуплено, иначе начнётся беспредел. "Победитель получает всё" – это бред, которым долгие века оправдывали свои поступки многие, совершая самое чудовищное. Если и мы поступим точно так же, то спустя какое-то время появится кто-то другой, который под той же маркой начнёт продвигать свои идеи. Идея неотвратности наказания должна стать сдерживающим фактором для всех, чтобы поддерживать порядок. Особенно пока идёт перестройка. Только тогда, когда угроза возврата к старому исчезнет, можно будет ослабить контроль. И новая система обучения и воспитания должна стать основой обеспечения нового порядка. Чтобы общество за счёт принятия равенства и взаимоуважения различных типов уравновешивало само себя. Наши предки, жившие до Великого Холода, это знали, и потому самые разные стороны их жизни были направлены на это. Наша цель – воссоздание той культуры с поправкой на нынешние реалии. Чтобы возврата к прошлому кошмару не было. А чтобы создать задел и показать, что мы готовы стать примером, нужен символический жест покаяния.

– И тебя... казнят как символ того противозаконного... что вы делали?

– Вероятнее всего это будет что-то вроде пожизненного заключения или ссылки, ведь я успел создать себе имя. И я на это согласен. А ты со мной не сядешь, Салли. Ты будешь жить дальше, растить детей и продолжать наши семейные традиции. Твоё место в зрительном ряду, а не рядом со мной. Я не позволю тебе загубить своё будущее.

Салли бросил свою ношу на траву и порывисто обнял родителя. Двуликого била дрожь страха.

– Оми... так нельзя... Я не хочу тебя потерять...

– Ты не потеряешь. – Риан ласково обнял сына, успокаивающе поглаживая его по волосам. – Я всегда буду с тобой. Во-первых, до этого дня ещё далеко и у нас полно времени, а, во-вторых, мы не перестанем общаться и тогда. Да, каждый мой шаг будут контролировать, но я всегда смогу встречаться с тобой и твоими детьми. Видеть, как вы живёте свободно и счастливо, как и все остальные, станет самой лучшей наградой за мои труды и лишения. Ведь именно за это мы и боремся. Если всё получится, то душа моя отойдёт в иной мир спокойно. Быть может, мне всё же будет дан новый шанс, и я снова приду в этот мир, чтобы добрать всего того, что у меня не было в этой жизни... Не надо плакать, Салли, ведь сейчас мы вместе. И будем ещё долго.

Салли действительно плакал. Он плакал от осознания того, кого Светлейший дал ему в родители. От осознания его силы и жертвенности. И от боязни подвести. И от боязни потерять его.

– Оми... я люблю тебя... Я так тебя люблю...

– Я тоже люблю тебя солнышко. И всегда любил. Никогда этого не забывай.

Телефонный звонок заставил всех трёх омег оторваться от чертежа, который они копировали. Салли подошёл к аппарату.

– Да... Да, он здесь... – Замер и расплылся в широкой улыбке. – Да, конечно! Сейчас примчимся! Ждите!

– Что такое? – спросил Крис.

– Бежим скорее к главному ходу! Рюк скоро приедет – его машина уже проехала мимо лесничества, и Дэнвер отбил сообщение!

Из разжавшихся пальцев Ленни выпал карандаш и упал на пол. Омега побледнел.

– Уже?.. – просипел он.

– Да. Пошли встречать твоего папу!

У главного входа рядом с разгрузочным уже собрался весь комиссариат. Здесь же стояли наготове Оливье и Далтон – просто на всякий случай. Ленни метался, изнывая от волнения и ожидания. Пять лет! Целых пять лет неизвестности! Разлука с родителем и покойным дедом была такой внезапной и страшной... Салли и Крис стояли рядом и, как могли, утешали и подбадривали друга. Сбежалось и немало любопытных – историю близнецов знали все, и посмотреть на Виктора хотелось многим, как и просто порадоваться за друзей. И встретить своих, которых тоже ждали домой.

Вот донёсся шум моторов, и Ленни вцепился в Салли. В разгрузочный въехал первый грузовик. За рулём сидел альфа, но не Рюк – Рюк пока водить машину не умел. Вот машина остановилась, из кузова начали выбираться пассажиры. Ленни словно окаменел, боясь посмотреть в ту сторону. Вот из грузовика выскочил Рюк, мягко приземлился на обе ноги, обернулся и протянул кому-то руки.

– Ленни... – тихо шепнул Крис, и омега медленно обернулся.

Все моментально расступились, образовав живой коридор, и Ленни, увидел, как рядом с его старшим братом выпрямляется знакомая фигура с небольшой сумкой на плече. Он всхлипнул, на миг замер, а потом резко сорвался с места.

– ПАПА!!!

Омега обернулся, и Салли даже на таком расстоянии узнал Виктора Тори – Ленни показывал ему фотографии с такой любовью и гордостью, что не запомнить было невозможно. Виктор заметно постарел за эти пять лет – жилось ему нелегко, пришлось немало вынести, но он так и остался крепок, каким Салли видел его на снимках. Вполне типичный омега, только чуть покрепче из-за тяжёлой работы с самой юности. Длинные волосы заплетены в косу, одет просто и непритязательно. Он всё ещё был довольно привлекателен, но возраст и тяготы пережитого всё же брали своё. Рюк стоял рядом и придерживал его за плечи – омега встрепенулся от знакомого голоса.

– Ленни... малыш...

– Папа!!!

Если бы не Рюк, то Ленни сбил бы родителя с ног. Он повис на шее Виктора, обливаясь слезами, пытаясь что-то говорить. Виктор выронил свою сумку и крепко обнял младшего сына.

– Мальчик мой... как же ты вырос...

– Папочка...

Риан широко улыбнулся сквозь выступившие слёзы, наблюдая за трогательной встречей, и захлопал в ладоши. Вскоре град аплодисментов взлетел над головами. Виктор настороженно огляделся, и Рюк ободряюще обнял и его и плачущего брата.

– Всё хорошо, оми. Это они радуются за нас.

Тем временем из машины выбирались другие, и их тоже спешили встретить друзья и близкие. Молоденький омежка Тобиас метался, спрашивая всех, где его брат Генри. К нему подошёл командир группы, ветеран-омега Остин Колинвуд, отвёл в сторонку и тихо начал что-то объяснять. Салли заметил, как Тобиас зажал себе рот ладошками, и понял, что двадцатитрёхлетний альфа Генри Оук погиб. Тобиас поник, и Остин обнял его, пытаясь хоть немного утешить. Братья были совсем одни, и теперь у Тобиаса не осталось никого.

Счастливое воссоединение одной семьи и горькая утрата в другой. Счастье и горе, которые всегда ходят бок о бок. Это всегда было, есть и будет. И они, как и всё остальное, тоже оставляют свой след в людских душах, становясь новым оружием, которое как спасает, так и губит.

За ужином, который начался с минуты молчания в память о погибшем Генри, Риан подсел к столу, где сидели близнецы с обретённым наконец родителем. Ленни не отходил от Виктора ни на шаг и сейчас продолжал держаться за его руку. Виктор, уже в униформе, тоже обнимал сына, а Рюк, сияющий как начищенный самовар, рассказывал, как произошла долгожданная встреча.

– ...тут я захожу в подвал, и Денз меня окликает. Я смотрю, а там наш оми. Представляете, что со мной было?!

– Ещё как, – поддакнул Риан. – Виктор, очень рад нашему знакомству.

– Я тоже, – чуть смущённо пожал протянутую руку омега. – Рюк мне уже много чего рассказал... Спасибо, что позаботились о моих мальчиках.

– Не за что. Ваши мальчики сами неплохо о нас позаботились. Та метода, что они нам принесли, уже здорово нас выручает. А как ваш родитель додумался до этого?

– Он узнал про этот способ ещё в детдоме – услышал от уборщика. В общем, был у кого-то один знакомый... Двуликий, который использовал этот способ для помощи друзьям, чтобы те не слишком мучились во время вспышки и не забеременели.

– А этого Двуликого звали, случайно, не Рейган Хелль? – уточнил Салли.

– Да, – удивлённо кивнул Виктор. – А как ты догадался?

– Рейган Хелль был близким другом нашей семьи, – пояснил Риан. – Мой дед Тобиас Мариус точно так же помогал своему жениху перед свадьбой, когда тот начал испытывать сильное влечение, а узнал он про этот способ именно от Рейгана, с которым дружил. Выходит, что этот парень тоже внёс свой вклад... только погиб он страшно и рано.

– Как жаль... Мой папа, когда я начал созревать, всегда был рядом со мной, и мне становилось легче, а наши мальчики додумали, как сделать ещё лучше. – Виктор с гордостью взглянул на сыновей, которые даже покраснели от похвалы. – Рюк сам догадался, когда у Ленни первая вспышка случилась, а папа потом объяснил, что ещё надо делать...

– Вот я и говорю – ваши мальчики нам здорово помогли. Мы уже рассылаем инструкции по центрам "Милосердия", чтобы они использовали её для помощи приходящим за поддержкой. Рюк активно обучает всех желающих, и скоро они тоже туда поедут – передавать опыт. Так что мы перед вами и вашим родителем в большом долгу. Кстати... – Риан перестал улыбаться и опустил глаза в тарелку. – что было потом, когда ребята сбежали?

– Папа... погиб, – Виктор сглотнул, но его глаза остались сухими. – Меня долго разглядывал и обнюхивал этот... мерзавец... нашёл свою метку... – Рука омеги машинально потянулась к изгибу шеи. – Меня раздели догола, оглядели и решили, что для борделя я уже не гожусь. Меня часто сдавали в аренду на тяжёлые работы, где все желающие... – Рюк тихо выругался. – а потом меня включили в партию, которую должны были продать на южные плантации, где скоро начнутся работы. И тут вы пришли.

– Это твой Дензел папу нашёл, – сказал Рюк Салли. – Его поставили под командование Салазара, а его отряд был в третьем ряду и должен был захватить бараки и вывести всех пленников в безопасное укрытие в подвалах. Там были и течные, а твой парень отлично собой владеет... И в одной из комнат он узнал папу.

– Денз... – Салли вцепился в свой поднос. Тревога охватила его, вспомнился тот самый сон... Дон, сидящий за тем же столом, настороженно глянул в его сторону.

– Жив, не волнуйся. Он отбыл в Трамп с одной из групп спасённых, а оттуда их, скорее всего, отправят забирать какой-нибудь груз, чтобы зря народ туда-сюда впустую не гонять. Думаю, что он тоже скоро вернётся.

– Замечательный парень, – искренне похвалил своего спасителя Виктор. – Я и подумать не мог, что альфа способен так хорошо сдерживаться, учуяв течного омегу! Там был один парень, Жаклин, так Дензел его вниз на руках нёс и всю дорогу утешал, пока не передал Стефану. И охранял подходы от раненых, которые были на другом конце подвала. Он такой сильный...

Риан помрачнел, но промолчал. Вместо этого он спросил:

– Как вы устроились? Комната понравилась?

– Да, спасибо большое. Риан... а что я теперь делать буду? Я не могу быть нахлебником, а от мальчиков теперь никуда не уйду...

– Знаю, вы же всю жизнь работаете. Как вам место в комендатуре? Понимаете, Конрад уже очень стар, и ему нужен помощник.

– Да, я уже видел его. Очень хороший человек... Я с удовольствием помогу ему.

– Вот и договорились. Работа там несложная, но требует внимания и строгого отчёта. Я сегодня вечером зайду к Конраду и скажу ему, что вы теперь будете вместе работать. Завтра обустраивайтесь, знакомьтесь с базой, а послезавтра можете начинать.

– Хорошо.

– И, Виктор... позаботьтесь о Конраде, пожалуйста, – тихо попросил Риан. – Он уже очень стар, слабеет, а я не могу сейчас уделять ему достаточно внимания. Понимаете... я его с самого детства знаю, он мне очень дорог... Ему и так уже не слишком долго осталось...

Виктор привстал и пожал трясущуюся ладонь комиссара.

– Я присмотрю за ним, обещаю. Я всё сделаю, что вы попросите.

– Спасибо, Виктор. Зайдите к Оливье, он будет снабжать вас потом лечебными настоями для Конрада. А когда Конрада не станет... вы займёте его место. Я уверен, что вы справитесь.

Ленни убежал в свою комнату раньше всех, да его никто и не собирался задерживать. Понятно было, то в ближайшие два дня парню будет не до работы. Крис только повздыхал, вспомнив о своих родителях и братьях, которые остались далеко на севере. С ними Крису, кстати, здорово повезло, особенно с отцом-альфой. Даглас Хэмсворт никогда не слушал проповедников и больших учёных с их заумными теориями, был упёртым реалистом и верил только тому, что видел сам. Женился без любви, а омега Паоло выходил замуж, надеясь обрести в супруге надёжного защитника. Не прогадали оба ни капли, и семья сложилась вполне благополучная. Когда родился Крис, Даглас нисколько не был обескуражен, что у него родился «совёнок», и воспитывал сына без оглядки на тип. Крис получился бойким мальчишкой, шустрым и рано начал помогать отцу по работе – бегал с поручениями в каникулы. Потом Крис заинтересовался компьютерами, начал захаживать к соседу, потом вляпался в колонию, а когда вернулся домой, то получил знатную трёпку от отца. Дескать, какой пример подаёшь братьям! Братьев было двое – альфа Рочестер и омега Принс. Рочестер уже работал вместе с отцом, Принс заканчивал школу и целился в ремесленое училище на плотника. Паоло продолжал заниматься домашним хозяйством. За прошедшие годы он успел искренне полюбить мужа, такой же взаимности не ждал и был вполне доволен уже тем, что в их семье царят мир и благополучие. Время от времени Крис посылал им письма с оказией, ответы, естественно, не приходили, и омега уже начал скучать. Риан как-то предложил ему съездить домой, но Крис испуганно отказался – боялся, что родители вообще его обратно не отпустят. Отец вполне мог привязать его в подвале, чтобы Паоло было спокойнее – уже запирал там, когда Крис вернулся домой из колонии. Познакомившись с проезжавшей мимо группой подпольщиков, Крис, не долго думая, сбежал с ними, и до сих пор мучился от того, что сорвался, не оставив записки, но обратного пути пока не было.

– А всё-таки, что это? – спросил Крис, помогая Салли склеивать клейкой лентой получившуюся "простыню".

– Планы каких-то зданий, судя по всему. Как только ребята закатают в плёнку, надо показать Тору. Он долгие годы работал на стройках и в этом деле понимает побольше, чем я. Надеюсь, что мы не зря мучились.

– А, может, Антона кликнем? Он же инженер.

– Да он, наверно, спит уже. Время-то...

– Ай, зараза, лента кончилась! – ругнулся Крис, заметив, что под рукой осталась только картонная бобинка от целого рулончика. – А нам ещё с другой стороны проляпывать.

– Сейчас к Конраду сгоняю, попрошу ещё одну. Доклеиваем и спать, лады?

– Лады... – Крис широко зевнул. – Слушай, а чего это Рикки за завтраком был такой довольный? То не появлялся в столовке, а тут вдруг пришёл...

– Наверно, отдохнул хорошо, – пожал плечами Салли. – От все эти дни порнуху просматривает, а там всякого полно.

– Ну и работку ему поручили...

– А больше некому – у Рикки глаз алмаз.

– Нашёл чего?

– Так, кое-что. Оми ему уже поручил потом всё это суммировать, и Рикки пытается что-то набросать.

– А чего там суммировать? – удивился Крис.

– Это для отдела пропаганды. Ведь подобные фильмы, внушающие определённые стереотипы, крутят альфам и бетам на лекциях по репродукции, и ты представляешь, как они на это реагируют в период пубертата?

– Особенно альфы, – мрачно кивнул Крис. – Понятно.

– Всё, я пошёл, а то до утра провозимся.

– Я пока сыграну?

– Только не продави кнопки, а то Мартин едва это не сделал.

– Я аккуратно, – пообещал Крис и тут же сел за приставку, зарядив картридж с "Лабиринтом".

Салли быстро дошёл до комендантской, постучался, понял, что дверь незаперта, вошёл и прислушался. Тишина.

Комендатура расположилась в одном из не самых удалённых участков базы. Из теплушки Конрада коридоры вели на просторные склады со всякой всячиной. Приход, расход, журнал заселения – всё было на строгом учёте. Конрад, когда уже не мог работать на участках по строительству, занялся хозяйством, боясь остаться вообще не у дел. Он старательно исполнял свои обязанности, хотя Риан и предлагал ему перебраться в город и поселиться у кого-нибудь из надёжных людей, уйдя на покой. Альфа отказался наотрез, заявив, что тогда Риана пороть будет некому, раз Гиллиан так снисходительно относится к его выкрутасам. Конрад всегда относился к Риану как к шкодливому сыну. Сам он рано овдовел, вместе с мужем Оливом потеряв и двух детей, потом встретил Римуса, который стал его вторым мужем, но детей у них так и не появилось, и безутешная пара всю свою любовь и заботу отдали сыну лучшего друга. Салли иногда заглядывал в гости к старику, и каждый раз Конрад путал его с отцом. Потом спохватывался, извинялся, всегда приглашал Салли на чай и начинал рассказывать разные истории про детство, отрочество и юность неугомонного комиссара. Рассказывать Конрад любил и умел, часто делился своими воспоминаниями с молодёжью, и кое-кто даже начал записывать его рассказы, чтобы потом про всё это узнали люди из большого мира. Про начало восстания, о Рейгане Мариусе, первых боях и вылазках, о боевых товарищах... Цепкая память Конрада хранила в себе уйму деталей – имена, даты, места. Салли не переставал удивляться такой хорошей памяти и всегда слушал старика очень внимательно. Об обоих своих мужьях Конрад тоже рассказывал очень тепло и любовно, смахивая непрошенные слезинки – под старость он сделался очень сентиментальным. Потом он снова забывал, что перед ним сидит не Риан, а Салли, и начинал выговаривать Двуликому за старые грешки родителя многолетней давности. Салли, слушая рассказы о Риане, только удивлялся тому, сколько всего он, оказывается, унаследовал. Если сделать поправку на обстоятельства, то он и Риан были одинаково подвижными, любопытными, за обоими нужен был глаз да глаз, оба постоянно ходили с ободранными коленками и локтями... Разве что Салли был всё же посмирнее – сказалась кровь старшего отца.