Текст книги "Шанс на прощение (СИ)"

Автор книги: Ольга Валентеева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 14 страниц)

Ай-тере. Шанс на прощение

Глава 1

Пять лет спустя «Великой ночи»

Хайди эо Лайт

Свет Инга и Форро постепенно бледнел, напоминая, что наступил вечер. В особняке эо Лайт царили покой и уют. Хозяйка дома устроилась на веранде в плетеном кресле и листала медицинский справочник. Хайди эо Лайт. Женщина, от одного имени которой когда-то дрожали все ай-тере Тассета. Увы, времена ее власти остались в прошлом. Власти как иль-тере. У Хайди больше не было магии. Выгорела, когда сопротивление схлестнулось с «Обществом чистой силы», чтобы восстановить в Тассете равноправие между иль-тере и ай-тере. Победило сопротивление во главе с Джефри Морганом, супругом Хайди. К ее глубокому счастью – бывшим.

Но что делать магу без магии? Лить слезы о своей несчастной судьбе госпожа эо Лайт не привыкла. И когда Морган, сдержав слово, вернул ей половину украденного бизнеса, принялась за дело. Медицина. Вот что теперь интересовало Хайди. В ее лабораториях производили лекарства – лучшие на все четыре государства, пять лет назад образовавшие нерушимый союз. Тассет, Эвассон, Рандсмар, Тианест. Четыре столпа равноправия и справедливости. Особенно Хайди веселило слово «справедливость». Пустышка. Красивое слово для несуществующей вещи. Джефри перевернул Тассет, но разве решил проблему?

Да, теперь ай-тере и иль-тере заключают договор, который регламентирует все: использование силы друг друга, отсутствие физического вреда, и прочее, и прочее. Но разве обе стороны на этом успокоились? В том-то и дело, что нет. И «иль», и «ай» являлись, прежде всего, людьми. А люди по природе своей жестоки. В этом Хайди не сомневалась никогда.

Раздался перезвон колокольчиков – кто-то звонил в ворота. Хайди даже чашку не отставила. Только провела рукой по волосам, снова чуть ниже плеч – вернулась к любимой прическе. Не годится встречать гостей растрепанной. Хотя, разве она когда-нибудь позволяла себе таковой выглядеть?

– Госпожа эо Лайт, к вам господин Морган, – доложил слуга. Не «иль» и не «ай». Обычный человек. Теперь Хайди старалась окружать себя именно такими, хотя бы дома.

– Проси. И принеси коньяк, господин Морган его любит.

Казалось бы, ее с бывшим мужем не должно ничего связывать. Отделалась – и замечательно. Но так вышло, что по разные стороны брака Хайди и Джеф примирились и стали если не друзьями – это в принципе невозможно, то компаньонами. Бизнес требовал. И не только он.

Джеф вышел на веранду, весь идеальный, в темно-синем костюме. Его волосы тронула первая проседь. Да, Джефри только сорок, но большая ответственность – ранняя старость. Или, как минимум, седина в волосах, пока еще едва заметная, но уже о многом говорящая.

– Добрый вечер, – по-свойски кивнул бывший муж и, не дожидаясь приглашения, сел в пустое плетеное кресло.

Слуга подал коньяк, и Джеф благодарно кивнул.

– Тяжелый день? – поинтересовалась Хайди, глядя, как тот хмурится. Скоро к седине прибавятся морщины. Хотя, его кузина Лалли может поколдовать над внешностью родственника.

– А когда он бывал легким? – глубокомысленно спросил Морган, выпивая свой коньяк.

– Что нового?

– Да вот, пришел просить тебя сопровождать меня завтра на празднике.

Точно. Уже завтра Тассет собирался праздновать годовщину подписания четырехстороннего договора союзных государств. Приедут правители Рандсмара, Эвассона и Тианеста. И, конечно же, Джефри, как президент Тассета, будет представлять свою страну и развлекать гостей.

– Обычно ты ходишь с кузиной, – напомнила Хайди.

– Лалли не сможет присутствовать. Ее старший сын простудился, и ей придется задержаться за городом, пока Габриэль не выздоровеет.

– Она хорошая мать.

– Да. Но мне все еще нужна спутница. А ты, как моя бывшая жена и мать моей дочери…

– Джефри, не смеши меня! – Хайди выразительно поморщилась. – Мы оба знаем, что ты не имеешь никакого отношения к рождению Николь.

– Знаем мы – и больше никто.

Это тоже было частью их соглашения. Когда Хайди поняла, что беременна, первым порывом было немедленно избавиться от ребенка. Порыв она придушила, а потом задумалась: что сказать обществу? Понятное дело, у ребенка был отец. Макс Айлер, ее бывший ай-тере. Вот только господин Айлер сбежал из Тассета в свой Эвассон и назад не вернулся. Сначала Хайди ждала, потом ее взяла злость, и она решила не говорить Максу о грядущем отцовстве. Джефу же сказала, что ждет ребенка от случайного любовника. И они заключили договор: пусть все считают, что дочка от Джефа. Для него это выгодно: образ любящего отца способствует поддержке в обществе. А Хайди могла быть уверена: ей не станут задавать вопросов по поводу Николь.

Дочь она обожала, пусть та и вовсе не походила на мать. Точнее, внешне они были похожи, а вот внутренне… Не иначе как Николь достался характер отца. Она обожала все живое, и оно отвечало ей взаимностью. Кстати, Джеф все же любил названную дочь. И это стало одной из причин их с Хайди перемирия. Сложно относиться плохо к мужчине, который хорошо относится к твоему ребенку.

– Так что насчет праздника? – напомнил Морган.

– Ладно. Будешь должен, – усмехнулась Хайди. – Только если Эвассон не будет представлять кто-то из Айлеров.

– Не будет, – заверил Джефри. – Приехал лично их президент, и в его сопровождении на празднике не будет никого из них.

– Тогда ладно. Какого цвета твой костюм?

– Черного. И белая рубашка.

– Пресветлый Инг, как скучно! Так и быть, я внесу немного красок в твой блеклый вид, Морган. Какие еще новости в Тассете? Я разрываюсь между домом и лабораториями, некогда даже следить за сплетнями.

– Новости… – Джеф снова нахмурился. – Не самые приятные. Какая-то неведомая болезнь поражает ай-тере. Есть случаи со смертельным исходом.

– Допрыгались. – Хайди повела плечами. – А вы все утверждали, что проблемы Тассета в отсутствии гармонии между иль и ай. Признайся, Морган, причина бед куда глубже.

– Тебе не говорили, что иногда молчание – золото?

– Ты и говорил, дорогой. Что же, я не обладаю магией, мне волноваться не о чем.

– Я бы хотел, чтобы в твоем медицинском центре занялись этой проблемой.

– Дорого будет стоить, Джеф, – хмыкнула Хайди. – Например… Отмени налог для всех моих предприятий, и я помогу.

– Помоги, и я это сделаю.

– С тобой приятно иметь дело.

Джефри налили себе еще коньяка. От любой борьбы устаешь. Хайди ли не знать? Даже стало жаль бывшего мужа. Отдохнуть бы ему! Отрешиться от проблем. Но должность отдыха не предполагает.

– Джефри!

Звонкий голос Николь прорезал вечернюю тишину. Четырехлетняя черноволосая девочка с ярким красным бантом и в таком же ярком платьице подлетела к Моргану. Он подхватил ее на руки и усадил на колени.

– Здравствуй, Николь, – сказал малышке, и она радостно рассмеялась, обнимая их гостя. – Я принес тебе куклу. Няня отдаст.

Хайди покачала головой. Еще одна кукла! Скоро они начнут вываливаться из окон дома. Но она не запрещала Джефри дарить подарки названной дочери. Пусть, если уж ее папаша оказался не зайцем, как его животная форма, а твердолобым бараном.

– А у нас расцвели розы, – похвасталась девочка. – Даже та, которая никак не хотела просыпаться после зимы, ты помнишь?

– Конечно, душа моя.

– Идем, покажу! Мама, можно?

Хайди кивнула, и Николь потащила Моргана в сад. Дочь была такой энергичной! Нескоро они вернутся. Хозяйка дома посидела еще немного и направилась следом. Конечно, Джеф нашелся у той самой клумбы с чудом выжившей розой. Николь рассказывала, как ухаживать за цветами, а он слушал с тем же серьезным видом, с каким, наверное, принимал послов соседних государств.

– Николь, милая, у Джефри завтра важный день, он не может весь вечер слушать истории о розах, – напомнила Хайди.

– Но мама!

Ярко-серые глаза дочери блеснули упрямством.

– А тебе пора принимать ванну, няня уже ждет. Быстро!

– До встречи, Джефри, – совсем по-взрослому вздохнула Николь и поспешила в дом.

– Ты слишком строга к ней, Хайди, – сказал Морган.

– Ошибаешься. Просто я хочу, чтобы она привыкала к ответственности. А тебе надо жениться, Морган. Найти себе хорошенькую ай-тере. Или девушку без магии вовсе, она будет заглядывать тебе в рот и нарожает ребятишек.

– Спасибо, после брака с тобой у меня нет желания создавать семью.

– Это следовало бы сказать мне, – усмехнулась Хайди. – Но это будет неправдой. На самом деле, я действительно не стремлюсь замуж, но не из-за наших с тобой отношений, а потому что никого не смогу сделать счастливым. Не та я женщина.

– Вот и я не тот мужчина. Мне пора. Завтра прислать за тобой авто?

– Сама доберусь, – заверила госпожа эо Лайт. – Люблю, знаешь ли, всем управлять лично. До завтра, Джеф.

– До завтра, Хайди.

И Морган покинул ее дом. Хайди вернулась на веранду. Внутри распускала когти тоска. Она скучала. Злилась и скучала. И радовалась, что у нее есть Николь, потому что иначе стало бы совсем невмоготу. Может, Джефри и прав. Стоило бы найти себе мужчину. Но зачем? Любовника на ночь она отыщет и так. А любимого… Все говорили, Хайди любить не умеет. Оказались неправы, увы. Однако им об этом знать необязательно.

Глава 2

Незадолго до того

Макс Айлер

В столице Эвассона давно уже день сменился ночью. Первое время здесь Макс никак не мог привыкнуть к ночной темноте – в родном для него Тассете Инг и Форро скрывались с неба ровно на месяц, когда наступала великая ночь. Все остальное время было светло, а здесь темнело каждый вечер. Постепенно привык. Давно уже считал Эвассон родным: шутка ли? Десять лет он прожил здесь. Десять лет Кристин и Генрих Айлер называли его сыном. Тассет остался позади. Лишь месяц Максимилиан провел там пять лет назад в составе посольства Эвассона, едва не распрощался с жизнью, однако сумел помочь многим людям, а после вернулся сюда, к своим родным.

Когда-то Макс был ай-тере Хайди эо Лайт. Ай-тере и иль-тере. Две стороны одной силы, связанные клятвой. Иль-тере – созидатели, использующие магию своих половинок. Ай-тере – «батарейки», способные щедро ею делиться и усиливать способности «иль». В Тассете ай-тере стали рабами, и лишь после переворота, устроенного Джефри Морганом, ситуация изменилась. Во всяком случае, Максу хотелось в это верить.

Сам он после переворота лишь однажды был в Тассете – очень ненадолго. Просто хотел… чего? Убедиться, что его там уже не ждут? Убедился. Поэтому Макс давно уже не видел своих друзей, Дею и Нэйтона эо Тайрен, перебравшихся обратно в Тассет. Сейчас о переезде задумались его названный брат Эжен и его супруга Ариэтт. Дома были сплошные скандалы, поэтому Макс предпочитал проводить время на работе. Тем более, ее всегда хватало.

Он заведовал отделением в столичной клинике. Целительская магия ай-тере позволяла ему оказывать неотложную помощь там, где лекарства оказывались бессильны. Иль-тере Макса оставалась его приемная мама Кристин, поэтому вопрос контроля силы для него давно уже не стоял так остро, как когда-то в Тассете.

Вот и в эту ночь Максимилиан устроил себе внеочередное дежурство. Обошел отделение, проверил состояние больных и только вошел в свой кабинет, когда раздался звонок телефона. Никто не звонил ему на работу без необходимости. Сердце ухнуло, и Макс поднял трубку.

– Максимилиан Айлер, слушаю вас, – произнес он.

– Здравствуй, Макс.

А вот голос в трубке ай-тере узнал с трудом.

– Джефри? – удивленно уточнил он. – Что-то случилось?

– Да.

Пять лет Макс не общался с президентом Тассета, и сейчас не знал, как реагировать.

– Постараюсь говорить кратко, – пообещал Морган. Тем более, связь между Эвассоном и Тассетом всегда была магозатратной. – У нас проблемы. В Тассете болеют ай-тере. Непонятно чем: резко поднимается температура. Два-три дня – и в двух случаях из трех ай-тере умирает.

– Какие еще симптомы? – серьезно уточнил Макс.

– В том-то и дело, что почти никаких. Учащенное сердцебиение, жар, магическая нестабильность, смерть. Даже иль-тере не могут помочь. Будто сила «ай» сжигает своего носителя вопреки клятве. Макс, я знаю, у тебя своих дел по горло, да и в Тассет тебя не тянет, но нам нужна твоя консультация. Мои лучшие целители разводят руками. А люди гибнут!

– Что ты предлагаешь?

– Ваш президент едет в Тассет на праздник по случаю годовщины нашего союза. Приезжай с ним, вроде как с официальным визитом.

– Если ты не забыл, я ай-тере. И просто взять и поехать никуда не могу.

– Я знаю, что Айлеры собираются к Дее и Нэйтону. Кто будет в это время ай-тере Эжена?

– Кристин, как и сейчас. Они вместе доедут до границы, а там их встретит Дея.

– И ты будешь их сопровождать, ведь так? Имею в виду, до границы.

– Нет, я думал остаться в столице, резерва должно хватить, пока Кристин не вернется.

– Послушай, Макс… – Джеф явно не привык просить. – Мы с тобой не друзья, и никогда ими не были. И после истории с Хайди ты, возможно, меня недолюбливаешь…

– Хайди здесь ни при чем, ваши отношения меня никогда не касались.

– Допустим. Но нам и правда нужна помощь. Возможно, ты увидишь что-то, чего не могут разглядеть целители Тассета. Ведь в Эвассоне совсем другие методы, а запрашивать официально я не хочу. Соседи могут счесть нас ослабленными и попытаться сожрать. Так как, Макс? Или тебе плевать на жизни граждан Тассета?

– Не плевать. Мне надо подумать.

– Думай. Ваша делегация выезжает через три дня. Так что поспеши, Макс. И, надеюсь, до встречи.

Макс положил трубку, сел в кресло и задумался. Эжен и Ари действительно уезжают. Пока на несколько месяцев. Во всяком случае, они хотели обосноваться в Тассете рядом с Деей. Эжен давно был ее ай-тере и после отъезда подруги ходил сам не свой. А Ариэтт была сестрой мужа Деи. И там, в Тассете, остался второй ее брат, Стефан. Понятное дело, она скучала по семье. Но стоит ли ехать в Тассет самому Максу?

Десять лет назад он едва выбрался оттуда живым. Пять лет назад понял, что все еще испытывает чувства к Хайди эо Лайт, и уехал, чтобы их проверить. А пока проверил, Хайди родила ребенка от другого. В который раз солгала… Впрочем, ложь и Хайди – это синонимы. Зачем туда ехать? Зачем снова травить себе душу?

И все же Джеф прав. Долг Макса – лечить людей. А если это что-то заразное? Если охватит не только Тассет, но доберется и до Эвассона? Среди друзей Макса в большинстве своем ай-тере. Его приемный отец и брат тоже обладают этим типом силы. И если не остановить болезнь сейчас, кто знает, что будет дальше?

Ехать. Когда утром Макс сообщил родителям о своем решении, были и слезы, и уговоры, и даже ссора, а ведь раньше Максимилиан ни разу не ссорился с Генрихом и Кристин. Но, как бы там ни было, он выехал из столицы вместе с делегацией Эвассона, взяв на работе бессрочный отпуск.

Путь предстоял неблизкий. Две недели до границы Кристин и Генрих старались отговорить сыновей от дурного шага. Эжен отмалчивался. Все свои аргументы он привел еще в столице. А вот Максу приходилось держать оборону. Он не говорил родителям о болезни. Сказал лишь, что его пригласили на родину для участия в целительском проекте. Поэтому приемные родители не теряли надежды отговорить хотя бы одного ребенка, раз уж не получилось сделать то же со вторым.

– Макс, сынок, – убеждала его Кристин за день до того, как они должны были достигнуть границы Тассета. – Ты ведь понимаешь, как это опасно! Да, в Тассете теперь другая власть, но в Эвассоне спокойнее. Здесь иль-тере не пытаются вернуть себе превосходство, а там…

– Там все изменилось, мама, – ответил Максимилиан, стараясь говорить спокойно. – Я давно не был дома. Хочу взглянуть, что теперь собой представляет Тассет. И проект интересный, а главное, нужный. Я ведь целитель. Создавать новые способы лечения – моя обязанность, понимаешь?

– Понимаю, дорогой. Но мне так за тебя страшно! Мало того, что Эжен тащит туда жену с детьми, так еще и ты…

Кристин едва сдержала вздох.

– Ничего, с вами остается сестренка, – улыбнулся Макс. – Уж она точно никуда от вас не уедет! Там, наверное, Дилан уже мечтает, чтобы вы поскорее вернулись, а то вместе с его сорванцами Мадлен способна разнести весь дом.

Мама наконец-то тоже улыбнулась.

– Хорошо, вижу, ты не изменишь решения, – сказала она, плохо скрывая грусть. – Тогда береги себя, дорогой, и присматривай за семьей, пожалуйста.

– Обязательно, не волнуйся.

На этом уговоры можно было считать исчерпанными. А когда утром впереди показалась граница Тассета, Макс вдруг понял, что и правда соскучился. Да, его не связывали с родиной теплые воспоминания, однако хотелось снова увидеть места, где вырос. Пройтись по знакомым улицам. Увидеть Дею и Нэйта, в конце концов! Может, все и не зря?

* * *

На границе их уже встречали. Три автомобиля Совета, объединившего союзников Джефа Моргана, и один – друзей Эжена и Макса. Стоило подъехать ближе, как дверца светло-серого автомобиля отворилась, и из него выглянула хорошенькая молодая женщина. Отец Макса тут же остановил их автомобиль, и его сыновья и невестка получили возможность кинуться навстречу подруге.

– Дея! – Ариэтт Айлер добралась до нее первой. – Глазам своим не верю! Наконец-то!

И расцеловала подругу в обе щеки, а потом повисла на шее у брата. Дея же обняла Эжена, а затем и Макса.

– Соскучилась! – радостно сообщила она. – Даже не верю до конца, что вы все-таки приехали!

– Она мне все уши по дороге прожужжала, – миролюбиво сообщил супруг Деи, бывший враг Макса, а сейчас один из ближайших друзей. – Они с Лалли никак не могли решить, у кого вы остановитесь, у нас или у Стефана. В итоге девочки сняли для вас отдельный дом, чтобы не перессориться друг с другом. Причем, на равном удалении от наших домов.

– Лалли такая упрямая! – заявила Дея и рассмеялась, а Макс почувствовал, что все его тревоги по поводу возвращения в Тассет остались где-то далеко. О чем волноваться? Все в порядке. Вот они, его самые близкие и дорогие люди. Рядом, живы и здоровы. Значит, все будет хорошо.

Тяжелее всего было попрощаться с Генрихом и Кристин. Макс видел, что его мама с трудом сдерживала слезы, возвращая сыновьям клятву, чтобы те тут же дали ее Дее.

– Берегите себя, дети, – попросила Кристин. – И возвращайтесь поскорее.

Генрих и вовсе больше отмалчивался. Он так и не одобрил поездку сыновей в Тассет, но перед долгой разлукой хотя бы не стал ссориться. Макс обнял приемного отца.

– Все будет хорошо, – пообещал ему. – Мы ведь прощаемся не навсегда.

– Да, но от этого не легче.

Генрих обнял сыновей, невестку, внуков-близнецов, а после пошел прочь, чтобы близкие меньше видели его эмоции. Максу оставалось только вернуться в автомобиль, чтобы четверть часа спустя за окнами потянулись невысокие горы, разделявшие Эвассон и Тассет.

Этим же вечером вся компания собралась вместе в одном из номеров придорожной гостиницы. Ари уложила детей, горничные принесли чай, и старые друзья обменивались последними новостями.

– В столице готовят масштабный праздник, – рассказывала Дея. – Джеф на этот раз решил сам себя переплюнуть. Мне кажется, в нем задействованы все от мала и до велика.

– Заставил меня вызвать студентов с каникул, – вмешался Нэйтон, руководивший бывшим колледжем эо Лайт, который Хайди милостиво оставила супругу при разводе, а тот передал Нэйту. – Требует масштабных шествий и представлений. Хочет, чтобы Эвассон, Тианест и Рандсмар захлебнулись от зависти.

– Нэйт! – возмутилась его жена.

– А что, не так?

– Так, – согласилась она. – Лалли со Стефом на время праздника собираются увезти детей за город, подальше от шума. Лалли, наверное, вернется на открытие, чтобы сопровождать кузена, а Стефан и слышать не хочет о присутствии на торжестве, даже учитывая, что он не последний человек в Совете.

– Как и всегда, – заметила Ариэтт.

– Одним словом, в столице шумно и неуютно. Кстати, Макс, твой приезд стал для нас сюрпризом. Почему ты решил вернуться в Тассет? Эжен говорил, ты об этом и не думаешь.

– Меня пригласил Морган, – почти не солгал Максимилиан. – Он затевает масштабные исследования в области медицины и хочет, чтобы я принял в них участие. Сначала собирался отказаться, а потом решил: почему бы и нет? Все равно Эжен с Ари едут. Проведу свой отпуск в Тассете. Может, принесу пользу.

– Сказано – целитель, – улыбнулась Дея. – А как там Дилан?

Дилан сначала был ай-тере Хайди, как и Макс с Нэйтоном, потом дал клятву Дее. А когда Дея решила уехать, заключил договор с другой иль-тере. Вот уж кто точно никогда не вернется в Тассет. Макс принялся рассказывать о друге и его многочисленном семействе, Дея и Нэйт слушали. Ариэтт же клевала носом и в итоге уснула у мужа на плече.

– Дорога утомительная, – шепотом сказал Эжен. – Я отнесу ее в комнату, пусть отдыхает. Макс, поможешь?

Макс кивнул. Они попрощались с друзьями, Эжен аккуратно поднял жену на руки, вышел в коридор, и Макс открыл перед ним соседнюю дверь. Пожелал брату спокойной ночи, а сам решил подышать свежим воздухом. В коридоре был большой балкон. Туда-то он и выбрался, глядя на серое небо, на котором висели едва различимые диски Инга и Форро. Когда раздались чужие шаги, ай-тере сразу их узнал и обернулся к другу.

– А тебе что не спится? – спросил у Нэйтона.

– Не люблю чужие дома, – усмехнулся он. – Дея легла, а я вот пока не хочу. Полетаю, наверное.

Животной формой Нэйтона был ледяной дракон, и когда он раскрывал крылья, это было действительно величественное зрелище.

– А я просто постою здесь, – откликнулся Макс. Когда-то он безумно ревновал Нэйта к Хайди, но эти времена остались в далеком прошлом и напоминали о себе только тревожными снами и ощущением глубокой грусти по пробуждении.

– Надеешься увидеть Хайди? – прямо спросил Нэйт. Он никогда не юлил, и Макс с годами начал ценить в друге это качество.

– Наоборот, – ответил он. – Хотелось бы ее не встретить. Понимаю, вряд ли получится. Хайди всегда была вездесущей. Тем более, Джеф не гонит ее из Совета, уж не знаю, почему. И все-таки беседы с Хайди не входят в мои планы.

– Рад слышать. Даже если змее вырвать жало, она не перестанет от этого быть змеей.

– Я знаю, Нэйт. Не беспокойся, проблем не будет, – пообещал Макс. – Все в прошлом. И мои цели в Тассете совсем иные. Если бы не просьба Джефри, я бы не приехал.

– Джеф умеет быть убедительным.

– Не то слово! Ладно, лети, дракон, пока тебя жена не потеряла. А я, пожалуй, лягу спать. Впереди долгий путь.

– Доброй ночи, Макс, – откликнулся Нэйтон, ступил на перила балкона, и мгновение спустя в небо взмыл огромный бело-голубой дракон.

Макс проследил за ним взглядом, а затем пошел в свой номер. Он говорил правду: никакой Хайди! Никаких лишних встреч! Но когда судьба спрашивала, что подготовить впереди?