Текст книги "Хрупкий лед (СИ)"

Автор книги: Ольга Горовая

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 19 страниц)

Конечно, особой тайны во всем этом не было. Просто ей не хотелось вспоминать те ужасные месяцы и то, какая она, на что, оказывается, способна. Уж тем более, ей не хотелось рассказывать Сашке о том, как она воровала, чтобы что-то съесть, или не мылась месяцами. Ну, уж нет. Об этом Настя не расскажет ни слова. Она не хочет потерять его дружбу, не желает, чтобы Саша стыдился ее. Лучше она будет спрашивать о нем, все, даже самые мелкие мелочи узнает и выспросит.

Радость от предвкушения их разговоров и новых встреч горячей волной прошла по ее телу, смывая всю горечь. А потом этот жар ударил в голову и обжег лицо, такой же горячей, соленой струйкой побежав на губы.

Зажав ладонью нос, Настя лихорадочно полезла в карман за платком. Носовые кровотечения начались у нее после тех месяцев скитаний и часто сопровождали сильные эмоции, и радостные, и печальные. Обычно она расстраивалась и стеснялась, когда у нее начинала идти кровь. Не сегодня. В этот момент Настя даже обрадовалась. Ведь у нее появился законный повод уйти с урока.

– Татьяна Николаевна! – Настя подняла свободную руку, привлекая внимание учительницы.

Та, оторвавшись от объяснений, посмотрела на ученицу и тут же поняла, в чем дело.

– Можно мне выйти в медпункт?

Учительница вздохнула.

– Иди, Алтунина. И, знаешь, наверное, посиди там немного, и отправляйся домой. Все равно, ничего особенного не пропустишь. Я предупрежу остальных учителей. – Позволила она.

Настя поднялась из-за парты, не веря своему счастью. Но как-то умудрилась сохранить на лице подобающее выражение. Подхватив свою сумочку, в которой, как и у всех одиннадцатиклассников, имелась лишь одна тетрадь, да ручка, Настя покинула кабинет. И, благополучно миновав медпункт, поспешила к выходу из школы. Слишком уж сильно ей хотелось увидеть друга и удостовериться, что его возвращение не было сном.

ГЛАВА 7

Как ни странно, Насте даже не пришлось терпеть до дома, чтобы увидеть Сашку. Они столкнулись на полдороге, в парке. И Настя так этому удивилась, что едва успела убрать платок от носа. Хорошо, что кровь уже остановилась.

– Ты что здесь делаешь?

Одновременно удивились они оба. И тут же рассмеялись своей слаженной реакции.

Замолчали и уставились друг на друга. Она не знала, что ощущал он, а Настю медленно заполняло смущение, хоть и смешанное с радостью. И вдруг стало неловко, и даже руки начали мешать, а волосы, вообще, лезли и в нос, и в глаза, и рот, раздуваемые ветром. Полный бардак! И сердце заколотилось часто-часто из-за того, что он на нее смотрел, и даже не мигал, кажется.

Уф, кошмар, она никогда не ощущала ничего подобного ни в чьем присутствии, тем более Сашином. А он ничего не говорил, молча смотрел на нее, не отводя глаз, и широко улыбался.

Интересно, казалась ли она ему настолько же смешной, как Настя сама себя ощущала в этот момент?

– У тебя же три урока сегодня? – Вдруг спросил Саша, когда повисшее молчание затянулось.

– Три, – согласилась Настя, продолжая держать за спиной руку с испачканным платком. – То есть, должно было быть три. Но потом нас отпустили. Не всех, некоторых. Готовиться к экзаменам. – Лепетала она, пытаясь на ходу придумать объяснение. – А ты откуда знаешь, что три? – Постаралась Настя отвлечь внимание от себя.

– Спросил у бабушки Ани. – Пояснил Саша, прищурившись и как-то странно наклонив голову набок.

– А-а-а… Так, а сам ты, что тут делаешь? – Продолжала она держать разговор в этом направлении. – У тебя же дел должна куча быть. Только же приехал и…

– Это что? Кровь? – Прервал ее Саша, не обратив никакого внимания на вопросы и размышления Насти.

Подойдя почти впритык, он ухватил ее подбородок ладонью и резко развернул лицо к солнцу.

– Ты что?! – Настя зажурилась, не ожидая такого обилия света.

– Тебя ударили?! – Гневно потребовал ответа друг, не обратив на это внимания.

– С чего ты взял? – Теперь она искренне удивилась.

Распахнула глаза, забыв о солнце. Тут же прищурилась и уставилась так на друга.

– Может с того, что у тебя кровь на губе? И вот с этого, – второй рукой Саша вытащил ее ладонь из-за спины, а потом повернул ее голову так, что она была вынуждена глянуть на платок. Ой, заметил, все-таки. – Хочешь сказать, что он не в крови?

– Ты не так понял, Саш! Ну, что ты…

– Кто тебя ударил? – Игнорируя ее бессвязные попытки объяснить, поинтересовался Сашка.

И так нахмурил брови.

Ох, все-таки, ее друг стал дико красивым. Нельзя быть таким, тем более, когда злишься. Это просто несправедливо по отношению к окружающим, быть таким красивым. И эта футболка и шорты, в которые он переоделся, сменив утреннюю рубашку с джинсами… Охо-хо.

Настя уставилась на него, ощущая, что начинает краснеть.

– Насть?! Настя, с тобой все в порядке? – Вдруг серьезно занервничал Александр. – Голова не кружится, не болит? – Он сильнее запрокинул ей голову и уставился прямо в глаза.

Божечки, какие же у него пальцы! И как приятно, когда они ее касаются. Почему Настя раньше этого не замечала?

Все, она совсем растерялась.

– Ммм… Что?

Настя моргнула.

– Не моргай, я пытаюсь понять, не заторможена ли у тебя реакция зрачков, так бывает после ударов по голове…

Приехали. Она им любуется, а он решил, что Насте по голове заехали, и потому она «тормозит».

Она вдруг захихикала. И осторожно высвободилась из рук Саши, потому что эти прикосновения, наряду с удовольствием, приносили еще и массу смятения.

– Саш, серьезно, меня никто не бил, и я даже не падала. У меня кровь пошла из носа. – Быстро добавила она, пока друг не перебил. – У меня такое часто бывает.

– Почему? – Искренне удивился и, кажется, обеспокоился Александр. – Ты чем-то больна?

– Нет. – Настя улыбнулась еще шире и, отступив на шаг, уселась на ближайшую к ним лавочку. – Врач, к которому меня бабушка Аня водила, говорит, что это нормально. Подростковое, и скоро пройдет.

– Них… ничего себе, нормальное. – Недоверчиво насупился Сашка и сел рядом. – Нормально, это когда кровь из носа идет, если тебя им о лед шмякнули, или об стену, как вариант. А не просто так. Что в этом нормального?

– Ну, ему виднее. – Пожала плечами Настя.

Сашка фыркнул, но продолжал на нее смотреть.

Тема оказалась исчерпана, и между ними вновь повисло молчание. И смущение. Во всяком случае, со стороны Насти. Она принялась мять в руках грязный платок, не имея ни малейшего представления о том, что же теперь говорить.

Что-то, раньше было как-то проще. Или это тоже «подростковое» и потом пройдет?

– Ну…

Они опять начали говорить вдвоем. И так же синхронно нервно и растерянно хихикнули. Сашка взъерошил пятерней короткий ежик волос. Неудобное молчание затягивалось. И тут Настя вспомнила о чем собиралась с ним разговаривать!

– Саш! – Обрадовалась она. – Расскажи мне, как это – играть в настоящей команде. Интересно? Много тренировок? Сильно загружают, да? А Питер – как? А «белые ночи»?

Вопросы вдруг посыпались из нее, как из рога изобилия. Насте захотелось узнать все-все, и прямо сейчас.

И что он видел? И играл ли в чемпионате? Ну, хоть в запасе был? И какие перспективы? И почему с ними приехал Дмитрий Валерьевич?

Как женился? Правда? Супер! И об этом, во всех подробностях, она тоже хотела знать!

Друг сначала искренне рассмеялся, а потом поддался и сам заразился ее энтузиазмом, принявшись отвечать на все эти вопросы. А так же, на все новые и новые, которые появлялись у Насти после его ответов.

Саша говорил, а сам смотрел, и не мог насмотреться на Настю. Какая же она красивая! Как же он раньше этого не видел-то? А сейчас – отвести глаз не получалось.

Он не смог утерпеть дома. Родители легли отдохнуть после долгой дороги поездом, а Сашка, промаявшись час, рванул к школе, дежурить Настю под окнами. И так разозлился, когда увидел ее в крови. Сам не ожидал, что может прийти в такое бешенство. Ух, как его проняло! Жуть! Готов был идти морду бить тому, кто ее тронул. Но уже попустило, вроде.

А сейчас вот, отвечал на ее вопросы, а думать мог только о том, что хочется вытереть уже засохшую капельку крови над ее губой и поцеловать эти самые губы.

Не то, чтобы для Саши это было нормально. Ну, то есть, нет,… да, он фанател от девчонок. Они ему нравились, да еще как. Одна проблема, у него их еще не было. Своей девчонки, собственно. Ну, чтобы целовать там, и все такое. Две, а иногда и три тренировки в день, физическая усталость и постоянное желание стать лучшим, чтобы добиться места в основной команде – все это выматывало. Впрочем, не настолько, чтобы он не выворачивал голову вслед красивым девушкам, когда встречал тех на улице или в метро. Да и они проявляли к нему явный интерес.

Но вот тут, в те немногие свободные часы, когда можно было бы погулять и познакомиться с кем-то, сходить в клуб или на дискотеку, как все нормальные пацаны, у Саши начиналась большая проблема. Причем, он никогда раньше не подумал бы, что такая проблема, в лице его мамы, возможна.

Она контролировала едва ли не каждый его шаг.

Это началось с самого их переезда в Питер, и продолжалось до сих пор. В связи с переездом, ясное дело, мать осталась без работы. А так как почти сразу она вышла замуж за Дмитрия, и тренер получал если и не очень много, то очень прилично, особенно после привычных им с матерью недостатков, искать работу в новой стране не торопилась. И всецело посвятила себя сыну и мужу.

Она следила за тем, когда Сашка вставал по утрам, когда шел на тренировки, и когда с тех возвращался. Первое время (два года, елки-палки!) она практически не разрешала выходить ему одному из дома. Мама боялась того, что Сашка заблудится и потеряется в незнакомом городе, и даже спустя несколько месяцев, Саша с боем отвоевывал право на каждый самостоятельный поход на тренировку. Она боялась террористов и бандитов, наркоманов и мошенников. Всех подряд, короче, часто доводя Сашку до отчаяния. Ему казалось, что это не у него начался переходной возраст, а у матери – настолько раздражительной и нервной она стала.

Потом все, вроде бы, немного устаканилось, наладилось. Дмитрий, видя и отчаяние пасынка, и трудности адаптации своей жены к новому месту и таким изменениям в жизни – сумел все как-то уладить и решить. Он много разговаривал с матерью Саши. О чем – парень не знал, и не подслушивал. Но главное, что результат был налицо, мать стала как-то проще ко всему относиться. Хотя, Сашка подозревал, что, если бы не здравомыслие Дмитрия, Сашка, наверное, крышанулся бы в четырех стенах.

Спасибо, отчим не дал погибнуть.

Однако, и немного расслабившись, мать не сняла контроль полностью. Она была категорически против любых вечеринок у друзей по команде или походов в клубы. И аргументировала это тренировками и серьезным отношением к карьере. Смешно, но на все вечеринки, где Сашка все же умудрился тайком побывать, он попадал под прикрытием Димы. Его отчим и тренер по совместительству, похоже, лучше матери понимал, что Сашка – парень, и жить должен так, как и все нормальные парни его возраста. Впрочем, и в поведении его матери отчим тоже что-то понимал, видимо, с высоты своего жизненного опыта, и умудрялся как-то еще и ее успокаивать.

И совсем недавно, на одной из таких вечеринок, кстати, у Саши был реальный шанс раздвинуть границы своего личного опыта общения с девушками. И объект подходящий нашелся. Нашлась, точнее.

В общем, все было просто замечательно, и они уже перешли к фазе поцелуев и продвижения в еще не занятую остальными «гостями» ванную, когда тот самый отчим, буквально выдернул Сашку с этой вечеринки звонком на домашний телефон друга. Никогда еще, наверное, Сашке не было так грустно, обидно, и стыдно. Однако он послушно рванул домой. И только на следующее утро узнал, что спустя час на ту же квартиру нагрянула «облава» их тренеров, включая старших. И все участники получили приличную взбучку. Двух даже выкинули из команды, за неадекватность поведения и невыполнение пунктов контракта, чтобы эта белиберда не значила.

Короче, Сашка понял, что мог крепко попасть, и Дмитрий, реально, спас его. За это он был так благодарен отчиму, что даже разочарования от так и не «склеившегося» первого сексуального опыта, немного стерлось.

Но сейчас он об этом вспомнил не потому, что решил наверстать здесь, упущенный там шанс. Нет. Вот он смотрел на Настю и понимал, что с той девчонкой, с которой едва не «переспал», такого не чувствовал. И не целовать ему ее тогда особо хотелось, а сразу к делу перейти. Но «ухаживал» же. А с Настей – хотелось.

Да, она его возбуждала. Еще как! Но, хотелось поцеловать. И говорить нравилось, рассказывать, отвечать, самому спрашивать. А у той девчонки он даже имя не спросил.

Или спросил и просто не запомнил? А, не важно. Уже не важно.

Короче, не так все было с ним сейчас. И Сашка сидел в парке на лавочке, нагретой ярким весенним солнцем, и кайфовал просто от мысли, что хочет ее поцеловать. От того, что представлял, как это возможно.

Она спохватилась только тогда, когда солнце стало бить в глаза, а ведь Настя с Сашкой устроились на скамейке под довольно большим кленом.

– Ой, который час? – Заволновалась Настя, прервав очередную историю друга.

Сашка моргнул, оглянулся вокруг, похоже, и сам утратив чувство времени, и посмотрел на часы.

– Начало третьего. – В голосе парня слышалось удивление. – Вот это мы разговорились. Сто лет столько ни с кем не болтал! – Сашка усмехнулся и подмигнул ей. – Четыре года, точно.

Настя даже покраснела. Вот, честное слово. Ей было очень приятно это слышать. Очень-очень. То, что он ни с кем не делился стольким, и не вел разговоров, которые всегда были у них. Когда никаких тайн и секретов не остается. И знаешь о друге все-все.

Но тут же подскочила, вспомнив о времени.

– Кошмар! Меня же бабушка Аня ждет! Нервничать будет.

Почему-то, не задумываясь, она схватила Сашку за руку и потащила в сторону дома. Словно и не было расставания, и все, как всегда, и они снова везде вместе, и всегда он, на правах старшего, крепко сжимает ее ладошку, чтобы подруга никуда не делась.

– Да не будет, успокойся. Я сказал ей, что тебя встречу. Что она, не поймет, что ли, что мы гуляем? – Попытался возразить Сашка. И совсем так, как она помнила, сжал ее руку, заставив Настю немного притормозить. – Слушай, а давай, и правда, походим, посмотрим все. Мне, жуть как любопытно, что тут поменялось, что нового? На дворец спорта глянуть охота. Эдуард Альфредович больше не тренирует, да? Мне Дима, вроде, говорил, что ему уже тяжело. Или ты не знаешь?

– Не тренирует, – кивнула Настя. – С сердцем у него плохо стало. Я сама его давно не видела, мне Виктор Федорович, рассказывал. Теперь он секцией занимается. Он сам когда-то у Эдуарда Альфредовича тренировался, но потом бросил спорт из-за травмы. Рано, лет в двадцать. Работать начал. И теперь его Эдуард Альфредович попросил секцию взять. – Рассказала она другу, но все же, не сбавляя скорости, продолжала тянуть Сашку в направлении дома. – Я хожу туда иногда. Не так часто, как с тобой, конечно. Чего мне теперь там делать? Но Виктор Федорович иногда разрешает мне выходить на лед. Ему Эдуард Альфредович про меня рассказал, и про тебя тоже. – Настя через плечо улыбнулась другу. – Вот он и разрешает мне кататься. Правда, советовал записаться в кружок фигурного катания, я пробовала, но как-то, не то… – Настя скривила пренебрежительную гримасу.

Сашка кивнул и понимающе хмыкнул.

– Хоккей – это круто! – Авторитетно заявил он.

– Круто, – со вздохом согласилась Настя. – Жаль, девушек не пускают играть.

– Ты что! – Вдруг остановился друг, заставив ее замереть. – Это же реальная мясорубка. Тебе бы там все кости в миг переломали! Даже не думай! И правильно, что этот Виктор Федорович тебя не пускает!

Настя пораженно уставилась на друга.

– Раньше ты, что-то, был не против, когда я тебе помогала. – Даже немного обидевшись, заметила она.

– Так я бы тебя никогда не ударил, и не толкнул, лучше самому упасть! – Горячо возразил Сашка. – А другим-то, по… без разницы, лишь бы выиграть! А у тебя вон, какие косточки тонкие, и одного падения могут не выдержать.

Обхватив двумя пальцами ее руку в районе запястья, Сашка демонстративно покачал перед глазами Насти ее же рукой. Полностью игнорируя то, что она пыталась сопротивляться.

Эх, знал бы Сашка, что ей и этим самым косточкам уже доводилось вынести, и ничего не треснули. Может, умничал бы тогда меньше.

Но Настя, верная своему решению, ничего не сказала, только фыркнула.

– Ой, можно подумать! Ты просто достать меня никогда не мог, вот и все… Сашка!

Ее возмущенный визг разлетелся по парку, заставив обернуться нескольких прохожих. Впрочем, те тут же отворачивались с добрыми усмешками, и шли по своим делам дальше. А вот Насте стало не до смеха.

– Поставь меня! Немедленно!

– Это кто тут и кого достать не мог? – С ухмылкой спросил друг.

Видно, задетый ее словами, или просто, из чувства противоречия, Сашка ухватил ее и вздернул в воздух на вытянутых руках. И теперь Настя позорно болталась в воздухе, как малый ребенок, а он смеялся над ее возмущением. Она даже упереться ему в плечи нормально не могла, друг не позволял, и достать, чтоб хоть пнуть или ущипнуть – не выходило.

– Отпусти! Ну, Сашка! – Ладно, она, пожалуй, преувеличила. Он и правда, мог достать ее, да и силой превосходил.

– Не-а. – Определенно, довольный ее беспомощностью, Сашка покачал головой. А потом наклонил ту к плечу, и глянул на Настю снизу вверх, весело прищурившись. – И не подумаю. Пока не признаешь, что прав – я.

Будто желая позлить ее еще больше, он, к тому же, взял и крутанулся на месте, так, что Настя судорожно вцепилась в его руки. Но и немного разозлившись, она не могла не рассмеяться. Ей стало весело и даже щекотно в животе, как на качелях.

– Ты – грубиян. – Смеясь, заметила Настя, покачав головой. – Кто бы мог подумать, что ты таким станешь. Прям, весь такой, крутой из себя. Хуже Лехи. Но сильный, это правда. И ума, как говорится, уже не надо.

Сашка нахмурился и стушевался. В его глазах появилось явно видимое огорчение.

– Прости, Насть. Я не хотел тебя обидеть. Реально. – Друг резко прижал ее к себе и начал опускать. – Просто хотел… А, ладно. Проехали! Прости, придурка, а, Настя?

Он уставился ей в глаза, крепко-крепко прижав к себе, наверное, чтоб она не убежала, пока он не добьется прощения. И чего-то ждал.

Они оба застыли.

Сашка смотрел на нее. Смотрел так, что у Насти во рту пересохло, и уже даже не смешно было. И мысли все из головы, словно ветром выдуло. И стало все равно, что повисла глупая пауза, когда она должна бы ответить. Или хоть попробовать отойти.

Только ведь, не хотелось. Совсем не хотелось отходить. Наоборот. Простояла бы вот так весь остаток дня. И завтра, тоже.

– Ух, ты… – Вдруг тихо прошептал Сашка, непонятно для нее.

А потом друг медленно наклонил голову. Будто давал ей возможность отступить, отклониться. Только руки его, при этом, держали Настю за талию все так же сильно. А она все никак не могла понять, что же сейчас будет, и почему сердце колотится в самом горле.

И тут случилось это, то самое. То, чего, оказывается, ей всегда страшно хотелось, только Настя и сама не понимала.

Сашка вдруг легко коснулся ее рта своими губами, раз, еще раз, словно пробуя. Или ожидая реакции Насти.

– Ох…

Не вполне отдавая себе отчет в том, что делает, она сильнее запрокинула голову и подалась навстречу этому легкому прикосновению, от которого у нее по всему телу пошла дрожь. Словно только этого и ждав, Сашка прижал ее к себе еще сильнее, и одной ладонью обхватил щеку Насти. А его губы…

Ой-йо! У нее в голове зашумело, то ли от солнца, то ли от нервного возбуждения, то ли от первого в жизни поцелуя. И было так здорово, и щекотно внутри, и жарко, и сладко. Действительно сладко, хоть и непонятно, как можно ощущать вкус поступка, движения, действия. А внутри живота так надрывно и тягуче-вязко. Но даже это – приятно.

– Стася… – Сашка отстранился, прижавшись щекой и губами к ее волосам. Глубоко вздохнул. – Кажется, мне хотелось этого с первой минуты, как я тебя сегодня увидел.

Она молчала. Настя просто не в состоянии была говорить. И его слова слышала как-то приглушенно. То ли из-за избытка ощущений, то ли из-за шума крови в ушах. Может, даже, больше ощущала по вибрации груди Сашки, к которой прижалась щекой.

– Стася? – Сашка, кажется, заволновался. – Стасечка, ты не сердишься? Стась? – Позвал он ее, осторожно коснувшись горячими губами кожи на виске.

Настя покачала головой, все еще молча. И подняла лицо, заглянув Саше в глаза. Улыбнулась, так, что, наверное, все то, что сейчас звенело внутри нее, стало видно. И открыла рот…

Но не смогла подобрать слова. Опять улыбнулась, и тихо вздохнула, решив, что, пожалуй, и не хочет нарушать словами этот обалденный момент.

Сашка ухмыльнулся, словно прочитал ее мысли. И снова поцеловал, только коротко. А потом обхватил за пояс и закружил, уже не поднимая, наоборот, прижав к себе крепко-крепко. И опять поцеловал, замерев посреди парка с ней в руках.

– Мы гулять собирались. – Наконец, напомнил он, минуты через три, когда у обоих кончился воздух в легких.

– Ага. – Хлопая ресницами и пытаясь прийти в себя, согласилась Настя. – Только мне, все равно, сначала домой надо. И бабушку Аню предупредить, и переодеться.

– Ладно, – легко согласился Сашка. – Пошли.

И теперь уже он уверенно завладел ее рукой, переплел их пальцы и потянул немного пришибленную Настю в сторону дома.