Текст книги "В магической тени (СИ)"

Автор книги: Ольга Романовская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 23 страниц)

   Интересный, очень интересный маг, с двойным даром. Жаль, что воскресить и изучить не получится – после демона господина Ашерина никакой некромант не поможет. А ведь интересно было бы узнать, как господин Сейрон при поступлении спрятал свой более развитый тёмный дар, заменив его менее развитым светлым – до этого ведь считалось, что обмануть духа-хранителя невозможно. Выходит, тоже был метаморфом, только духовным.

   Семью его нашли, допросили. Родители – добропорядочные маги – спокойно спят на кладбище, дядя – гоэт, работающий аптекарем, а вот сестра... Её дома застать не удалось, но, судя по найденным вещам, тоже тёмная. В связи с этим как-то не верилось в непогрешимость покойной четы Сейрон – у светлых сразу двое тёмных детей родиться не могут, даже если среди предков затесалась паршивая овца. Напрашивался вывод, что либо кто-то из родителей был тёмным, либо госпожа Сейрон рожала не от мужа. Ответ дадут магический тест брата покойного и сличение ауры дяди и племянницы.

   Байда Сейрон, сестра Доновера, казалась неуловимой – её местонахождение не могли определить поисковые заклинания, оставался Большой круг и поисковые высшего порядка. Брагоньера подобное не удивило: на девушке наверняка был специальный артефакт, либо она бродила не по этому миру – тёмные такое могут. Если бы он собрался мстить, если бы он был чёрным магом, то в первую очередь позаботился бы о том, чтобы его не нашли.

   Но артефакты требуют подзарядки, а долго находиться за пределами этой реальности нельзя, так что она проявится. Тут главное не упустить её, не позволить убить господина Ашерина: соэр хотел получить его живым и судить по законам инквизиции. А если и лишать жизни, то это сделает не тёмная колдунья, а кто-то из боевых магов. Байда же просто облегчит их задачу, выведет на должника крови.

   Брагоньер не планировал сжигать девушку, если на совести той не будет тяжких преступлений. Учитывая возраст – просто поставить на учёт и провести ритуал по уменьшению дара. Судебное преследование – в случаях, предусмотренных законом.

   – У тёмных всегда что-то найдётся, но если девица мне поможет – не трону. Сдаётся, она даже может придти ко мне сама: в шестнадцать лет особо не поколдуешь. Но умненькая, раз так ловко прячется.

   На подъезде к Калеону Брагоньер приказал усилить бдительность и следить за безопасностью госпожи Тэр. Сама она теперь ехала рядом с соэром, всеми силами пытаясь скрыть неприличные, по меркам высшего общества, чувства при виде знакомого пригорода, в котором находилось училище. Это было нелегко – тянуло пройтись по "местам боевой славы", взглянуть на само училище, проверить, на месте ли лаз в ограде, переброситься парой слов со встречавшимися по дороге будущими гоэтами. Но нельзя – для всех она любовница баронета ли Брагоньера, а не гоэта.

   – В Калеоне когда-нибудь были или за пределы предместий не выбирались? – соэр убрал за воротник цепочку с перстнем инквизитора и поправил своё личное кольцо.

   – Доводилось, но редко. Я и не помню ничего. И королевского дворца не видела.

   – Не гарантирую, что увидите. Бал проходит в Ратуше. Но, к сожалению, нам будет не до танцев.

   – И к лучшему – танцевать я не умею, – пробормотала Эллина.

   Брагоньер посмотрел на неё так, будто она сказала, что не умеет пользоваться ножом и вилкой.

   – Совсем?

   – Ну, от чего же. Я имела в виду так, как принято в вашем кругу. Представители второго и третьего сословия, господин Брагоньер, придворных танцев не знают, у нас свои.

   – Понимаю, у вас просто не было возможности научиться.

   – Всё верно. У меня нет уймы свободного времени и лишних денег, чтобы бросать их на ветер.

   – Хорошо, закроем эту тему. А теперь попрошу вас вести себя тихо, не привлекая ненужного внимания вопросами, восхищением или замечаниями. Сделайте вид, будто не раз бывали в столице.

   – Я не дура, – обиженно фыркнула гоэта. – Да, вы дворянин, а я – невесть кто, но не настолько же! Или в Сатии я тоже выглядела как недалёкая деревенщина?

   Брагоньер внимательно посмотрел на неё и задумчиво спросил:

   – Вы хотите услышать от меня оценку ваших умственных способностей и умения вести себя на людях? Нет, всё не так плохо, госпожа Тэр, только будьте увереннее в себе. Вы умеете держаться с достоинством, только потом где-то его теряете. И всё это наводит меня на определённые мысли. Высказывать их сейчас не стану, если пожелаете, скажу вечером. Я просто хочу, чтобы вы вели себя естественно, как обычная довольная и счастливая женщина. Хотя, понимаю, счастья вы в своей жизни не видели. Печально!

   Она едва удержалась, едва не спросила, какое право он имеет копаться в её жизни, но промолчала. Но в чём-то соэр прав: счастья в её жизни было мало. Катастрофически мало. А у кого оно есть?

   Калеот напоминал Сатию, только был ещё больше, шумнее и многолюднее.

   Эллина с любопытством поглядывала по сторонам, рассматривая город, куда все стремились, но где лишь немногие могли удержаться. Она знала, что проиграет, поэтому предпочла и не пытаться.

   Несомненно, количество знати на квадратную милю в Калеоте было предельно высоко: то здесь, то там мелькали гербовые кареты, или рассекал толпу щеголеватый всадник. Но кварталы практически ничем не отличались от подобных в Сатии, разве что храмов было больше. Один ей очень понравился, даже захотелось придти туда, бросить монетку в пруд, покаяться перед грозным Дагором и попросить, чтобы всё хорошо закончилось.

   Судя по всему, жить они собирались к квартале для благородных. По мнению гоэты, это было ненужным расточительством: гостиницы в квартале для второго класса были ничуть не хуже, но дешевле. И не привыкла она к роскоши, родными ей были другие места – тихая благопристойная обитель, вроде Тенистой улицы. Это Гланеру понравилось бы жить по соседству с графами и баронами, он к ним стремился, недаром и дом купил на границе кварталов, и оформил его в дворянском стиле.

   Брагоньер ехал чуть впереди, уверенно ведя своих спутников по паутине улиц, переулков и бульваров. Пару раз с ним здоровались, пару раз кланялись, что навевало мысли о том, что соэр личность не сугубо сатийского масштаба.

   Они остановились у дверей большого старинного особняка на тенистом бульваре в верхней части города. Если приглядеться, то отсюда были видны башни королевского дворца.

   Эллина старалась не думать, сколько может стоить дом в таком месте – однозначно дороже того, в котором её приглашали в Сатии. И старше, не одно поколение пережил.

   – Добро пожаловать! – Брагоньер спешился, подошёл к гоэте и протянул ей руку. Она не стала отказываться и с его помощью соскользнула на заснеженную мостовую.

   Взяв гоэту под руку, соэр повёл её к крыльцу.

   Дверь была уже отперта, и в проёме с лёгким поклоном застыл слуга.

   – А чей это дом, благородный сеньор? – почему-то назвать его иначе сейчас язык не поворачивался.

   – Мой. Вернее, семейства ли Брагоньер. Я не считаю нужным тратиться на гостиницу, когда могу жить здесь. Хавер, – обратился он к слуге, – леди ли Брагоньер дома?

   – Я дома, Ольер, – ответил вместо Хавера спокойный женский голос. – Ты же знаешь, я верна родному крову.

   Оглядевшись, Эллина увидела на нижней ступеньке лестницы, двумя маршами обнимавшей сумрачный холл, высокую худощавую женщину во вдовьем наряде. Она казалась старше её покойной матери, но её осанке могла бы позавидовать любая девушка. Только вот глаза такие же холодные, как у сына.

   Брагоньер отпустил локоть гоэты, медленно пересёк холл и склонился над рукой матери. Та едва заметно улыбнулась, но больше ничем не выразила своих эмоций.

   – Вижу, ты не один, – взгляд леди ли Брагоньер скользнул по Эллине.

   – Позволь представить тебе госпожу Эллину Тэр. Свидетельницу. Надеюсь, вы не будете против, если она поживёт у нас? Это ненадолго.

   – Значит, и ты ненадолго, – вздохнула леди. – Я так редко тебя вижу. Твоя сестра балует меня чаще.

   Брагоньер промолчал и обернулся, поджидая Эллину. Та отдала верхнюю одежду слуге и под пристальным взглядом двух пар одинаковых глаз приблизилась к лестнице.

   – Безмерно рада знакомству, благородная сеньора, – она склонилась в реверансе перед матерью соэра. Реверанс вышел неловким – что поделаешь, этикет в училище преподавали поверхностно, так, всего пару занятий.

   Кажется, леди ли Брагоньер недовольна. Ещё бы – такая неуклюжая девица в её доме.

   – Взаимно, – если гоэта ей и не понравилась, леди предпочла это скрыть за маской холодной вежливости. – Судя по тому, как представил вас Ольер, вы из второго сословия?

   – Госпожа Тэр гоэта, – ответил вместо Эллины Брагоньер. Та была ему благодарна: не пришлось объяснять, что она из семьи, которую и в услужение в такой дом не взяли.

   – Что ж, не буду вам мешать. Надеюсь, вам у нас понравится, госпожа Тэр. Ольер, полагаю, ты сам позаботишься о гостье.

   Соэр кивнул и проводил взглядом удаляющуюся фигуру матери.

   Эллину поместили в одной из гостевых комнат в левом крыле дома. С леди ли Брагоньер она практически не встречалась, разве что за приёмом пищи и в гостиной после вечернего чая. Часто ели без неё: леди страдала от различных недомоганий. Что поделаешь – возраст.

   Первые дни в столице гоэта провела в четырёх стенах в обществе господина Братса, очевидно, назначенного её телохранителем.

   Брагоньер же был занят активными поисками Гланера Ашерина и Байды Сейрон. Последняя неожиданно объявилась сама, резко ухватила его за рукав и дёрнула в тёмный переулок, когда он пешком возвращался от друга из Тайного управления.

   – Так я и думал, – соэр и не подумал испугаться, с профессиональным интересом пытаясь рассмотреть юную колдунью. Её артефакт разрядился, и вот уже два дня, как все передвижения Байды были ему известны. – Желание мести нередко пересиливает другие чувства, особенно в вашем возрасте. Итак, я вас слушаю, госпожа Сейрон.

   Байда опешила, не ожидая такой реакции. Она была такой же светловолосой, как брат, и очень худой, как борзая собака.

   Отпустив руку Брагоньера, колдунья поспешила отойти на пару шагов. Рука метнулась под шубку – к накопителю, другая неуверенно коснулась рукояти кинжала.

   – Не трону, – с лёгкой усмешкой в голосе прокомментировал её действия соэр. – Пока я не знаю за вами преступлений, помимо наличия тёмного дара. Но, полагаю, наш разговор нужно продолжить не здесь. Вам ведь есть, что сказать?

   – Только то, что я желаю, чтобы Гланер Ашерин сдох! – прошипела Байда. – Я знаю, он вам нужен, я могу помочь. Но я никуда с вами не пойду. Примените своё заклятие – предпочту умереть.

   – Юношеский максимализм, – покачал головой соэр. – Госпожа Сейрон, условия здесь ставлю я. Так что мы будем разговаривать там, где я пожелаю.

   – Тогда я убью его сама, без вашей помощи!

   – И дура. Что вы можете против взрослого мага, пусть и низшего порядка? Его тварь пообедает вами и не подавится.

   Но Байда его не дослушала, скрывшись в укутавшем переулок мареве.

   Проводив её взглядом, Брагоньер подумал, что недооценивает детей тёмных, их тоже нужно заставлять проходить магический тест.

   Ничего, пусть погуляет пока на свободе, выведет на господина Ашерина, а потом он решит, что с ней делать.

   Глава 14. Бал.

   Байда Сейрон ненавидела Гланера Ашерина, как только может ненавидеть тёмная. Она выследила его и просчитывала варианты устранения. Самым разумным ей казалось банальное убийство, которое не вызовет у властей ненужных подозрений. Просто перерезать горло, искупав пальцы в его крови. Но Байда сдерживала себя, напоминая, что у неё будет всего одна попытка.

   Гланер Ашерин всегда начеку, к нему не подкрадёшься. Тот следователь прав: метаморф ей не по зубам, его нельзя уложить ударом ножа в тёмном переулке – банально не хватит сил. Поэтому придётся подобраться к нему хитростью, чтобы Ашерин ничего не заподозрил, чтобы рядом не было его верного демона.

   Байда каждый день меняла места ночлега, стараясь сбить со следа Брагоньера, с которым по глупости заговорила. Теперь она жалела о своём опрометчивом поступке: следователь отберёт у неё Ашерина, не позволит отомстить. А это была её месть, ничья больше.

   Байда усмехнулась, подумав, что действительно представляла кое-какую ценность для следователя. Ей, хоть и неопытной девчонке, были доступны заклинания, непосильные для судебных магов. Она напрямую общалась с духами, которые стали в столице её ушами и глазами. Их тут было превеликое множество, на любой вкус. И Байда могла им приказывать, им и теням, которые и укрыли её в момент опасности в тёмном переулке.

   Жалко, что тени не умеют убивать, а то бы она с радостью отдала им заветный приказ.

   А ещё с Байдой разговаривали айги. Айги её предков. Вот и сейчас, удобно усевшись на земле, скрестив под собой ноги, девушка беседовала с одним из них. Он был не местным – просто его казнили в Калеоте около ста лет назад, а обугленные останки выбросили в овраг.

   Об этом айге ей рассказали духи.

   Айг пытался научить её терпению, напоминал о качествах, которые помогали таким, как она, выживать в самые суровые времена. Самого его загнали в ловушку, и он не желал, чтобы туда же, по собственной глупости, попала и Байда.

   – Инквизиторы слепы, для них существует всего один закон. И если он отпустил тебя, то только потому, что решил использовать. Обмани его, не позволяй превращать себя в игрушку.

   Байда кивала и вспоминала отца. Настоящего отца, которого видела всего месяц в году, когда мать якобы вывозила детей на отдых. К сожалению, он мало чему успел её научить – бесследно сгинул семь лет назад, оставив в подарок дочери артефакт, блокирующий поисковые заклинания. Жив он или нет, Байда не знала – искала и не могла найти. Даже любимые духи не могли ей помочь.

   Разговор с айгом, скорее монолог, потому что Байда предпочитала молчать и слушать, добавил уверенности в собственных силах. Айг поможет ей: он обещал вселиться в её тело и наделить своей силой.

   Опасно? Безусловно. Байда могла умереть, сойти с ума, лишиться собственного тела, но она привыкла доверять тёмным.

   Духи донесли, что Гланер Ашерин собирается на зимний бал. Байда полагала, что более удобного случая не представится.

   Заранее смакуя последние минуты жизни врага, она прошлась по магазинам, выбирая наряд. Если Байда постарается, то сумеет завлечь метаморфа в сети женского коварства, из которых нет возврата. Он не знает её в лицо, никогда не видел, так что риск минимален. И так она подберётся к нему достаточно близко.

   Мужчины беззащитны в постели и под хмельком.

   Ничего, Байда потерпит его прикосновения, позволит быть с собой ради удовольствия слизнуть кровь с его шеи. А если начнёт сопротивляться – поможет айг.

   Единственная проблема заключалась в том, что у неё не было пригласительного билета на бал, но Байда рассчитывала на теней. Они сумеют отвлечь внимание стражи, и она незамеченной проскользнёт в Ратушу.

   Эллина тоже готовилась к балу. Вопреки предположениям, её туда брали. И даже велели купить себе нормальное платье, а не то, в чём она обычно ходила.

   – Зачем? – гоэта не понимала причины подобной щедрости. – Меня моя одежда устраивает.

   Брагоньер собирался потратить на неё свои деньги? Или всё же деньги должны были быть её?

   – В своих нарядах вы будете смотреться чужеродным элементом среди гостей. Не забывайте, госпожа Тэр, для всех вы – моя любовница, и ваш внешний вид будет позорить честь моей фамилии. Наряд либо купите, либо закажите у портнихи.

   – У меня нет лишних денег. Я не планировала столь обширные траты и готова изображать компаньонку вашей матери.

   – Леди ли Брагоньер не бывает на подобных увеселительных мероприятиях. Она предпочитает проводить время с иными целями. А о деньгах не беспокойтесь – спишу на представительские расходы. Полагаю, вам также понадобятся украшения – я попрошу леди Брагоньер что-то подобрать.

   Гоэта кивнула, подумав, что ни за что не наденет драгоценностей Брагоньеров – весь вечер сердце будет не на месте.

   Решив, что купить платье и подогнать его по фигуре выйдет дешевле, нежели шить его на заказ, Эллина в сопровождении неизменного господина Братса и нескольких вооружённых слуг отправилась по магазинам. Не пешком, в наёмном экипаже, как и полагается даме её положения. И с неограниченным кредитом, выданным соэром на её имя.

   Никогда в жизни Эллина не могла, не раздумывая, тратить любую сумму на покупки. Деньги не нужно было отдавать – она переспросила. Насколько она поняла, они государственные – не стал бы Брагоньер платить за неё из собственного кармана.

   Весь день пролетел, как одно мгновение. На время забыв о Гланере, гоэта с упоением ребёнка изучала фасоны и ткани, примеряла туфельки, вдыхала ароматы. Казалось, будто она попала в сказку, на пару часов превратилась в Анабель. Эллина и забыла, сколько радости может доставлять покупка чего-то прекрасного, но непрактичного.

   Вернувшись, гоэта столкнулась на пороге с леди ли Брагоньер: та тоже откуда-то только что приехала. В гербовом экипаже.

   Странно, а ей казалось, что леди не выходит из дома.

   – Приятно провели время? – леди ли Брагоньер окинула беглым взором ворох свёртков в руках слуг. – Что ж, иногда это полезно. После вечернего чая придите ко мне, я посмотрю, что вам можно подобрать для бала.

   – Благодарю вас, право, не стоит... – Эллина посторонилась, пропуская хозяйку дома, даже придержала ей дверь.

   – Меня просил сын. Прошу меня извинить, но я устала.

   Отказавшись от помощи, леди ли Брагоньер сама поднялась по лестнице и затворилась в своих покоях.

   Ужин прошёл в привычном молчании. Вернее, молчала гоэта, а мать и сын обменивались одиночными репликами, касавшимися общих знакомых и столичной жизни.

   За чаем и вовсе заговорили о законах и последних государственных решениях.

   Эллина решила, что леди ли Брагоньер забыла о своём обещании – но нет. Она позвала гоэту к себе, попросив и сына присутствовать.

   – Какого цвета ваше платье, госпожа Тэр?

   – Мне сложно описать, благородная сеньора...

   – Тогда вам подойдёт жемчуг. Жемчуг идеально ко всему подходит и не будет диссонировать с вами. К сожалению, сейчас многие игнорируют правила хорошего тона и носят чужие камни. А ведь украшения должны соответствовать человеку. Ольер, будь добр, подай мне шкатулку с драгоценностями. Если желаешь, можешь выбрать для госпожи Тэр что-то сам – она ведь будет с тобой.

   – Я целиком доверяю вашему вкусу.

   Леди ли Брагоньер отперла шкатулку, извлекла из неё жемчужный гарнитур и протянула гоэте:

   – Примерьте. Ольер, будь добр, помоги госпоже Тэр: у колье тугая застёжка. Я давно его не надевала. Со времён своей юности. Надеюсь, жемчуг не потускнел.

   Эллина мысленно усмехнулась: разумеется, ей отдали самую старую ненужную вещь. Если потеряет или сломает – не так обидно. Видимо, часть чувств отразилась на её лице, потому что Брагоньер поинтересовался, чем она не довольна.

   – Что вы, господин...благородный сеньор, у меня нет повода для недовольства, наоборот, я безмерно признательна вашей матери за заботу.

   Пока она вдевала в уши серьги, соэр аккуратно отвёл с её шеи волосы и, игнорируя протесты гоэты ("Не утруждайте себя, я прекрасно сама справлюсь!"), застегнул замочек ожерелья.

   – По-моему, вам идёт, – отойдя в сторону, он придирчиво оглядел Эллину. – С соответствующим нарядом, разумеется.

   – Просто у вашей матери безупречный вкус, и её драгоценности украсят любую.

   – Ольер прав, жемчуг – ваш камень, – подала голос леди Брагоньер.

   Гоэта не стала возражать и поспешила снять гарнитур. Видимо, слишком поспешно, потому что в застёжку попали волосы. Она молчаливо выругалась, представив, как выглядит со стороны.

   – Позвольте помочь вам.

   Рука Брагоньера коснулась её шеи и освободила запутавшуюся прядь. Эллина поблагодарила его за заботу и, пожелав присутствующим спокойной ночи, оставила мать и сына одних.

   День, предшествовавший балу, Эллина провела спокойно. Её не мучили ни ароматическими ваннами, ни долгими беседами с парикмахером по поводу причёски, предоставив самой себе.

   Брагоньера целый день не было, он обещал быть только к половине девятого, выразив надежду, что к этому времени гоэта успеет переодеться и не задержит его.

   – Помните, госпожа Тэр, это не увеселительная прогулка, так что проявите сознательность. Будете высматривать господина Ашерина. Если он не появится, то в час ночи вас отвезут обратно. Изобразите, что вам нездоровится. Если увидите знакомых, в долгие разговоры с ними не вступайте, о деле не распространяйтесь. Лучше всего, если вы весь вечер просидите на одном месте. Я попрошу кого-нибудь составить вам компанию.

   Гоэта заверила его, что будет готова к назначенному времени и на балу намерена строго придерживаться полученных инструкций. То, что её сделали приманкой, не радовало, но спорить с соэром она не собиралась. Для него, похоже, это привычное дело – использовать свидетелей в качестве подсадных уток.

   Ванну Эллина приняла по собственной инициативе. Вымыла волосы. Теперь от неё едва уловимо пахнет цветочным мылом.

   Выделенные леди ли Брагоньер служанки помогли ей одеться, зачесали наверх и уложили волосы, истратив неимоверное количество шпилек.

   Глянув в зеркало, гоэта себя не узнала: дама. И даже симпатичная. Как же приятно чувствовать себя женщиной!

   Покрасовавшись в декольтированном платье, чей цвет замер между палевым и цветом топлёного молока, Эллина отослала служанок, извлекла жемчуга леди ли Брагоньер и довершила образ украшениями. Хоть они и старомодные, простые, но действительно к платью подходят. Так что, может, гоэта была несправедлива к леди, обвиняя её в презрении и скаредности.

   Последний штрих в виде лёгкого макияжа и прикосновения сухих духов к коже – и она готова. Раньше положенного срока, так что в ожидании Брагоньера пришлось взяться за книгу – пользоваться библиотекой ей дозволялось.

   Соэр и застал её за чтением. Несколько минут молча смотрел, придирчиво разглядывая, будто видит в первый раз. Эллине стало неуютно под этим взглядом, и она поспешила спросить:

   – Что-то не так?

   – Да нет, госпожа Тэр, просто вы несколько изменились. Прекрасно выглядите, и прекрасно умели до этого скрывать достоинства своей фигуры. Впрочем, понимаю, при вашей работе это естественно. Только не идёт на пользу вашей заниженной самооценке.

   – Господин Брагоньер, с чего вы решили, что я себя недооцениваю?

   – По вашей реакции, вашему поведению. И вашему вопросу... Почему, если на вас смотрят, с вами должно быть что-то не так?

   – Господин Брагоньер, вам не кажется, что вы додумываете то, чего нет? И почему вас вдруг начала так интересовать моя особа? Я всего лишь очередная свидетельница, очередная приманка. Своим видом на балу вас не опозорю – чего вам ещё? Так что оставьте меня в покое.

   – Хорошо, закончим препирательства. Экипаж подан, прошу вас, – он протянул ей руку.

   Внизу слуга подал ей не её пальто, а меховое манто. Ничего спрашивать гоэта не стала, догадываясь, чьё оно. Что ж, любовница баронета должна выглядеть соотвествующе.

   Сидя напротив, соэр продолжал рассматривать её, будто видел впервые. Подолгу задерживает взгляд то на лице, то на шее, то на груди. Не выдержав, гоэта поинтересовалась причиной столь пристального внимания.

   – Банальное любопытство, госпожа Тэр, и профессиональная привычка. Ещё раз убеждаюсь, насколько одежда способна менять женщин. Непривычно видеть вас в подобном наряде, без традиционной "серой" маскировки. А ведь, когда вы одеты, как женщина, а не как существо женского пола, смотритесь совершенно иначе. И в работе вам бы это помогло, добавило конкурентных преимуществ. Ни для кого не секрет, что внешняя привлекательность играет роль при выборе гоэта.

   – Благодарю за комплимент и за совет, но, к сожалению, я самая заурядная личность.

   – Поднимайте свою самооценку, госпожа Тэр, а то всю жизнь будете прозябать в тоске, бедности и одиночестве. Безусловно, это не моё дело, но я достаточно наблюдаю за вами...Вы не цените себя – так почему вас будут ценить другие? Вы сами себе всё портите. Вот и сейчас отчаянно ищете в себе недостатки. Эллина, женщина становится привлекательной, когда она сама себя таковой чувствует. Подумайте об этом.

   Экипаж мягко подкатил к Ратуше.

   Брагоньер вышел первым, подал Эллине руку и, поддерживая под локоть, помог сойти на крыльцо. Не удостоив лакея взглядом, соэр протянул приглашение на два лица, выискивая среди подъезжающих гостей подчинённых. Заметив всех четверых магов, кивнул и подал жест приблизиться.

   Гоэта терпеливо дожидалась, пока Брагоньер переговорит с ними и поднимется к ней. Ждать пришлось долго, минут десять. Но наконец он вернулся к своей спутнице, извинился, взял её под руку и ввёл в заполненный приглашёнными холл.

   Эллина была приятно удивлена, когда он помог ей снять манто, сам отдал его слуге вместе со своим плащом. А ведь не обязан был: хоть она и дама, но гораздо ниже его по происхождению.

   "Ах да, – поймала себя на мысли Эллина, – я же якобы его любовница, и он обязан за мной ухаживать. Так что никакой заботы, банальный этикет".

   Воспользовавшись тем, чем соэра снова отвлекли, гоэта подошла к гигантскому зеркалу и поправила причёску, слегка растрёпанную ветром. Заодно ещё раз оглядела себя с головы до ног – она себе нравилась. Будто и выше, и стройнее, и даже декольте такое... Неудивительно, что оно привлекло внимание Брагоньера, в таком обрамлении её грудь, приподнятая корсетом, выглядит изумительно.

   Неужели это действительно она?

   Нет, Эллина себя дурнушкой не считала, просто никогда ещё не выглядела так обворожительно.

   Улыбнувшись своему отражению, гоэта обернулась к Брагоньеру, вновь став серьёзной и собранной. Она на работе, а не на увеселительном мероприятии.

   В зале было душно и шумно.

   На балконе настраивал инструменты оркестр, а гости, прохаживаясь, обменивались со знакомыми последними новостями, сдабривая их шампанским.

   – Где мне сесть или встать? – Эллина старалась не смотреть по сторонам, но это было сложно. Любопытство заставляло глаза скользить по лицам, нарядам, стенам, окнам, потолку...

   – Пока где хотите. Опасности нет, ваш друг появится позже. Хотите шампанского?

   Гоэта отказалась, но, видимо, неубедительно, так как Брагоньер остановил слугу и снял с подноса два фужера. Эллина слегка пригубила свой, соэр же поставил на столик пустой бокал.

   – Эллина, вы слишком напряжены. Успокойтесь и улыбайтесь. Нужно вас как-то отвлечь...

   Музыканты закончили приготовления, и сверху полилась первая танцевальная мелодия.

   Эллина вздрогнула, когда Брагоньер неожиданно забрал из её рук бокал.

   – Мне уже идти, да?

   Соэр покачал головой:

   – Всё гораздо банальнее. Мелодия простая, танец незатейливый, вы справитесь. Заодно не будете выглядеть "белой вороной". Если понравится, потанцуете ещё. Потом вернётся господин Гордон, побудете с ним.

   Эллине казалось, что все смотрят на неё, шепчутся, судача о "корове на льду", но потом выбросила подобные мысли из головы. В конце концов, какая разница, где танцевать? Ну да, она не знает каких-то шагов, но под юбками всё равно не видно.

   Пластика рук у неё хорошая – магия обязывает, двигаться умеет, значит, выкрутится. Не сложнее, чем на мечах отплясывать.

   Брагоньер уверенно вёл, сглаживая погрешности партнёрши. Постепенно гоэта забыла о том, зачем здесь, и просто танцевала, не думая, как она смотрится со стороны. В конце концов, кому она нужна? Это, во-первых. А, во-вторых, чем этот бал, по сути, отличается от празднований дня рождения Анабель? Там ведь тоже были дворяне, и были танцы, и это её не смущало. Так зачем же лишать себя нежданного удовольствия?

   Напряжение спало, с лица Эллины не сходила улыбка. Появилось приятное необъяснимое ощущение внутри.

   Второй танец она даже отдала другому кавалеру, третий вновь танцевала с соэром.

   Кружа партнёршу по залу, Брагоньер напряжённо высматривал кого-то и, наконец, найдя, довольно приподнял краешки губ.

   Музыка смолкла, и соэр отвёл Эллину на прежнее место.

   – Берите бокал, госпожа Тэр, и идите в буфет. Там вас встретят. Заметите или почувствуете что-то неладное – немедленно сообщите кому-то из магов. Развлечения на сегодня закончены, началась работа. И в ваших же интересах проявить предельную бдительность. Я буду время от времени проверять, как вы там.

   Улыбка исчезла с лица гоэты. Она кивнула, покорно взяла своё шампанское и отправилась в указанном направлении. Краем глаза Эллина видела, что Брагоньер направился к какому-то мужчине, стоявшему у стены ближе к выходу.

   Байда притаилась за колоннами и пристально наблюдала за танцующими.

   Как она и предполагала, тени помогли ей проскользнуть внутрь вслед за очередной парой гостей, и теперь оставалось только ждать.

   Байда подготовилась: сила внутри неё достигла предельной концентрации, эмоции бурлили, готовые в нужный момент превратиться в сметающий всё на своём пути ураган. Она знала, что времени будет немного, всего одна попытка, и Байда собиралась не успустить свой шанс.

   Почти все свои деньги она потратила на наряд. Не поддалась соблазну купить алое или чёрное, остановив выбор на неброском. Ей нужно быть незаметной, не выделяться из толпы. Очередной блондинкой, дочерью какого-нибудь почётного горожанина, впервые приглашённой на такое мероприятие. Отчасти это было правдой: никогда прежде Байде не приходилось бывать на балах. Но она не боялась: цель затмевала все другие чувства, не позволяла терять концентрацию, проявлять привычные девушке её возраста слабости и комплексы.

   Байда рассеянно улыбалась, отвечала неопределённым движением плеч на попытки пригласить её на танец, завести разговор. Она была слишком занята, чтобы обращать внимание на такие мелочи.

   Духи подтвердили, что Гланер Ашерин бродит неподалёку.

   Байда гадала, осмелится ли он попробовать проникнуть на бал, или просто натравит на кого-то свою тварь. Ей, собственно, было всё равно, главное – не упустить момент, оказаться рядом с ним, привлечь внимание.

   Незаметно проверив, на месте ли отравленный кинжал, нервно глянула на артефакт, подвешенный на золотую цепочку на манер украшения – ещё не зарядился, энергии хватит только на короткое время.

   – Айг, ты здесь? – одними губами спросила Байда, отступая в тень.

   – Здесь, моя милая, – прошелестел голос в её голове. – Тут опасно: на балу маги. Лучше уходи, мы слабее них. А инквизитору всё равно, кого жечь. Им нужны тёмные, чтобы уничтожать их, без них жизнь теряет смысл. Не жди жалости.