Текст книги "В магической тени (СИ)"

Автор книги: Ольга Романовская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 23 страниц)

   Отпустив Стешу за ненадобностью обратно в другой мир, Гланер вслед за Доновером спешился. Маг тихо постучался в дверь некроманта. Ответом им была тишина. Он постучал ещё раз, на этот раз немного громче, но гоэт внезапно ухватил его за руку и потащил к лошадям.

   – Какого... – начал маг, но тут же замолк.

   Они оба медленно, стараясь не шуметь, отступили под прикрытия кустарника, напряжённо вслушиваясь в предрассветную тишину. Но она была обманчива: через пять минут томительного ожидания неподалёку хрустнула ветка. Ещё миг – и из-за дома показался капрал в сопровождении десятка солдат и двух магов.

   Не думая, Доновер начертил на земле защитную руну и знаком приказал Гланеру молчать и не двигаться.

   Нужно было немедленно уходить, чертить фигуру перехода, но соблазн подслушать разговор пересилил.

   – Да, на том жертвеннике всё и было, – кивнул судебный маг. – Девушка из деревни. Фамилии нет, имя Анита. Только, боюсь, господин Брагоньер нас по голове не погладит: некроманта мы спугнули.

   – Ничего, найдём, – усмехнулся его напарник. – Сейчас передохнём и посмотрим тепловую карту.

   – Ну и чёрной магии вокруг! – поёжился судебный, присаживаясь на ступеньки. – Трудно будет в таких условиях работать. Но там, где пасуют маги, приходят на помощь собаки. Тут достаточно его личных вещей, след возьмут.

   Дождавшись, пока солдаты и маги войдут в дом, свидетели разговора поспешили покинуть опасное место, радуясь, что остались незамеченными. Но поводов для размышления у них было достаточно. Неприятных поводов.

   – Как они узнали? – хмурился Доновер, полагаясь на чутьё Гланера и тепловое видение мира, медленно продвигаясь по лесу. Он знал, что иногда, когда хочется бежать, нужно идти шагом.

   – Как-как? Следователь встретился с нашим подарком. И выжил, раздери его демоны! – с досадой пробормотал гоэт. – И некромант в бегах... Теперь мы орка зелёного узнаем, куда Лина делала письмо. Кстати, скажи-ка мне, Доновер, как выглядело то, что тебе предъявил кудесник смерти? Сдаётся мне, что он нас надул. Подозрительна мне эта девушка из деревни. Он при тебе Лину резал?

   – Нет, – покачал головой маг. – Прости, Гланер, но я предпочитаю такого не видеть. Некромантские обряды – вещь специфическая; видел я одного крепкого мужика, который после пяти минут такого зрелища заикой стал. Да и небезопасно, засосать может, уничтожить. Энергия смерти – она совсем другая. Тебе тоже близко подходить не советую.

   – Понятно, значит, не видел. Доказательства хоть предъявил?

   – А то! Кое-что из её одежды. А что, – рассмеялся Доновер, – ты хотел бы на память её трусики сохранить? Увы, мой друг, их сожгли. Зомби хороший вышел, претензий не было. На Лину, конечно, мало похоже, но основные пропорции тела те же. Мордочка той же формы. Сам посуди, Гланер, зачем ему нас надувать? И письмо твоё ему без надобности – некроманты в такие игры не играют.

   – Да к тому, Дон, что она могла его уломать! Или соблазнить. Да, некроманта, Дон, ты не знаешь, а она в одного даже влюблена была, общаться с ними умеет.

   – Не пори чушь! Твоя Лина в том состоянии ни на что способна не была. Тем более мужчину соблазнить. Плюс сразу видно, что ты с некромантским кодексом не знаком: не трахают они своих жертв. Так что Лине тут ничего не светило.

   – Всё равно, – упрямо повторил Гланер, – нам нужен этот некромант. Я хочу убедиться, что Эллина Тэр мертва, а письмо сожжено. И узнать, что и зачем он сделал с этой деревенской девкой.

   Доновер не стал с ним спорить, подумав, что это была не самая лучшая идея: искать некроманта, за которым охотятся власти.

   Отъехав на порядочное расстояние от дома Малиса, маг спешился и начертил на земле Большой круг.

   Духи сразу явились на зов, не издеваясь, как они делали с гоэтами, а покорно ожидая приказаний.

   Доновер оглянулся на Гланера и спросил совсем не то, что тот ожидал услышать:

   – Есть ли среди живых Эллина Тэр?

   Духи заволновались, затем на пару минут замолкли, будто с кем-то совещаясь, и ответили утвердительно.

   – Её душа или её тело? – уточнил маг.

   – И то, и другое, господин, – прошептали бестелесные твари.

   – Я желаю знать, где она.

   Зашевелились разложенные на земле по сторонам света ветки, указывая направление.

   Доновер отпустил духов, стёр круг и обернулся к побледневшему Гланеру:

   – Ты был прав. На редкость удачливая девчонка! И с Малисом мы непременно побеседуем по душам.

   Некроманта невозможно найти с помощью духов или даже октограммы Мерхуса – исключительно ориентируясь на тепловую карту мира. В них слишком много энергии смерти, поэтому обычные поисковые заклинания их не воспринимают. Духи же боятся: некроманту под силу причинить страдания даже им.

   Хмурые маги углубились в лес, в самые дебри, куда, по их мнению, мог податься Малис. Чтобы успокоить нервы, по очереди приложились к кружке со спиртным.

   Впереди снова бежала Стеша, призванная заранее предупредить об опасности. И Гланер, и Доновер не горели желанием встретиться с боевым магом и его поисковой командой, понимая, что справиться с ними будет непросто. Со Стешей, если это не жёлторотый выпускник университета (что не похоже) боевой маг тоже совладает – всё-таки она просто демон.

   Периодически останавливались и пытались уловить следы чёрной ауры.

   Из-за дерева выглянула обольстительная ламия, скользнула наперерез лошадям, показав себя во всей красе. Бездонные омуты зелёных глаз, длинные золотистые волосы, перевитые лентами, словно кокон, окутывающие тело. Во всём – невинность и кротость, будто благородная девушка нечаянно заблудилась в лесу и вышла, чтобы попросить о помощи, но бойся тот, кто поддастся её чарам! Короткий миг блаженства обладания обернётся смертью, а притягательная прекрасная любовница – безжалостным зверем.

   Доновер отогнал её с помощью эффектно взорвавшегося энергетического шара – заготовка этого заклинания хранилась в его уровневом накопителе. С помощью него можно выиграть время и успеть активировать один из двух артефактов, с которыми он не расставался.

   Один из них отвечал за перенесение в пространстве, но требовал большого количества энергии и мог быть задействован не чаще раза в месяц. Зато достаточно было начертить фигуру перехода – и ты уже там, где пожелаешь. Расстояние перемещения зависело от уровня доступной магической энергии.

   Второй отвечал за подчинение и призыв демонов.

   Ламия отскочила, как ошпаренная, и, сбросив личину невинности, обнажила острые зубы:

   – Захлебнись мёртвой водой, мерзавец!

   – И тебе удачной охоты, милая! – усмехнулся в ответ Доновер.

   Наконец они что-то почувствовали – едва уловимый след смерти. Он вёл к топям. Сунуться туда маги не решились: не зная тропы, нечего и думать, особенно, если некромант позаботился об охране. Наверняка в болоте найдётся, кого поднять и натравить на незваных гостей.

   Стеша тоже, виновато глядя на хозяина, сунуться в топь не решилась.

   – Эй, Малис, поговорить надо! – крикнул Доновер. – Тут тебя судебные ищут, предупредить хотел.

   Некромант на приманку не клюнул, не показался.

   – Малис, мы тебе помочь хотим.

   Пока маг безуспешно пытался выманить некроманта из убежища, Гланер обернулся и подошёл к краю топи. Почуял свежий след и пошёл по нему, виртуозно перескакивая с кочки на кочку.

   – Вот дурак-то! – прошептал Доновер. – Утонешь – вытаскивать не буду!

   Но Гланер был уже далеко, затерялся среди подозрительных бугров и хлёстких веток кустарника.

   Предвидя, чем может обернуться разговор с Малисом, маг начал сплетать боевые заклинания и активировал уровневый накопитель. Теперь можно было не бояться массового нападения зомби – расшвырять их он сумеет. Убить всех не убьёт, но жив останется.

   Обманчивую тишину и благодать болота нарушил резкий всплеск энергии.

   Доновер невольно попятился – энергия смерти. Много, значит, некромант в силе. А Гланер его нашёл.

   Рука сама собой потянулась к артефакту перехода, но маг пока медлил. Его опасения оказались не беспочвенны: Гланер показался спустя пару минут. Пятился по тропе, а за ним неотрывно следовал странный шипящий, будто сплетённый из змей, чёрный шар.

   Вслед за ним появился и некромант. Воздух вокруг него клубился смертью.

   Не дожидаясь, пока Малис направит на них своё кольцо, призывая Тьму, Доновер поспешил ухватить спутника за шкирку и воспользоваться артефактом перехода. Энергии хватило и на перенос стоявших рядом животных, благо расстояние было задано не такое большое. Но больше артефакт в ближайшую неделю использовать не удастся.

   Малис втянул обратно высвобожденную энергию и, успокаиваясь, погладил раухтопаз.

   Внутри клокотала ярость: эти двое навели на него властей, изнасиловали его знакомую – и пришли жаловаться на отлично выполненную работу. Им нужен был зомби с духом демона – они его получили. В договоре не было сказано, что он должен убить конкретную девушку, не обсуждалось её имя – значит, он волен был заменить жертву.

   Знал бы, не брался за эту работу – от неё одни проблемы. Те двое сбежали, видимо, убили кого-то с помощью его создания, а отвечать придётся ему.

   Внимание Малиса привлёк собачий лай. Он обернулся, прислушался и с усмешкой подумал: вот оно! Пришлось вновь задействовать кольцо и начать подымать мертвецов из болота. К счастью, оно приютило немало душ, которые должны были теперь послужить во благо некроманта. Через пару минут его уже окружал строй покрытых тиной, полуистлевших, покрытых коричневой жижей мертвецов. Заволновавшись, они потянули костлявые руки к Малису, но он укротил их одним взглядом и отдал приказ уничтожить охотников.

   Отряд мертвецов нестройным шагом зачвакал по болоту и углубился в лес, навстречу собакам. Услышав через пару минут истошный животный визг, некромант довольно улыбнулся и повернулся спиной к лесу, намереваясь вернуться в укрытие. Он успел сделать всего несколько шагов по тропе, когда почувствовал нечто ослепительно-горячее, стремительно приближающееся к нему. Оно ударило в поясницу, заставив упасть на колени. Малис попытался сплести какое-нибудь заклинание, но связь с собственной энергией и энергией кольца оказалась оборванной.

   Значит, его банально отвлекли, значит, рядом сильный боевой маг, обученный борьбе с тёмными собратьями.

   Но Малис не собирался сдаваться. Блокирующее его заклинание можно разрушить, нужно просто нащупать нить и разорвать её.

   Покорные воле некроманта мертвецы вернулись и нацелились на новую жертву – мужчину, притаившегося в тени деревьев.

   – Думаю, вам выгоднее будет сотрудничать со следствием, нежели отвечать за сопротивление властям, – на импровизированной сцене появился второй маг, судебный. В руках у него были специальный обруч из святящегося металла, знакомый всем преступникам с колдовским даром.

   – Что, давно никого не жгли? – смерив их оценивающим взглядом, поинтересовался Малис. Нить парализовавшего его способности заклинания почти истлела – стараниями умелых действий некроманта. Этот способ контроля ненадёжен и недостаточен для истинного волшебника.

   – Прошу вас следовать за нами. Добровольно. В противном случае мы будем вынуждены...

   – Вот уж не собираюсь! – фыркнул Малис, обрывая последнее волокло. Он только что убил несколько человек, совершал жертвоприношения, вызывал демонов – дураку понятно, чем это карается. – Хотите задавать вопросы? Задайте их здесь.

   – С вами желает побеседовать инквизитор.

   Некромант скривился, окончательно убедившись, что уходить с болота он никуда не хочет.

   На опушке показались солдаты со взведёнными арбалетами. Целятся ему в голову.

   Мертвецы тут же взяли Малиса в кольцо, готовые принять предназначенные хозяину стрелы на себя. Сам же некромант был занят приготовлением неприятного сюрприза для столь настырных представителей власти. Чёрная волна не пощадит даже магов, пусть и не убьёт, но опалит щёки дыханием смерти.

   Судебный маг подмигнул товарищу, и тот начал медленно заходить с фланга. Малис, краем глаза уловив движение, выпустил на волю так напугавший Гланера шар.

   Солдаты выстрели одновременно с посланным боевым магом огненным вихрем, превратившим мертвецов в груду бесформенной палёной плоти. Один из болтов вонзился Малису в плечо, но тот будто и не обратил на это внимания.

   Его шар резко ускорился, обманчиво изменив траекторию движения, и на полной скорости врезался в боевого мага, в последнее мгновение успевшего выставить защиту. Послышались треск и проклятия в адрес некроманта.

   Малис хотел сотворить из остатков своего воинства нового, но на этот раз более мощного защитника (раз уж ранили, то кровь пойдёт в дело), но не успел, оказавшись во власти парализующего заклинания судебного мага. Разорвать его не было никакой возможности, оставалось смириться со своей участью.

   – Верёвку! – крикнул довольно улыбающийся служитель закона и в сопровождении двух арбалетчиков направился к обездвиженному некроманту.

   – Сильный оказался, демон его раздери! – боевой маг сплюнул сгусток крови, подошёл к некроманту и, размахнувшись, ударил. – Это тебе за шарик, паскуда.

   Малис промолчал, лишь тьма плескалась в его глазах.

   Судебный маг водрузил на его голову обруч, вызвавший приступ дикой мигрени. Тёмная энергия внутри некроманта заметалась, будто загнанный в ловушку зверь, причиняя страдания своему хозяину.

   Малис попытался успокоиться, с грустной усмешкой подметив, что боль прямопропорциональна его попыткам прибегнуть к магической силе. Он чувствовал, как она постепенно становится чужой, будто живёт отдельно от него, неподконтрольная, оборвавшая связь с ним.

   К энергии раухтопаза тоже не удалось пробиться, но на всякий случай кольцо с него сняли. Оно перекачивало в сумку судебного мага.

   Под эскортом солдат связанного некроманта доставили в деревню и заперли в подвале местной таверны. Чтобы исключить малейшее общение с духами, заткнули рот и завязали глаза, оставив в полной темноте дожидаться прибытия Брагоньера.

   Соэр появился на следующий день, к обеду, и сразу же пожелал допросить некроманта.

   Всё было, как обычно: одинокий стул с некромантом и стул, за которым сидел Брагоньер. Как обычно, в одежде, скрывающей фигуру, и маске, только перстень инквизитора выставлен на всеобщее обозрение.

   – Ваше имя, возраст, место рождения.

   Некромант промолчал, твёрдо решив не отвечать на вопросы.

   – Напрасно упорствуете, господин. Хорошо, хотите быть безликим существом – будьте. Мне неинтересно, чем вы занимались до этого, хотя это и так очевидно. Вы некромант, не так ли?

   Малис не удостоил соэра даже взглядом.

   – Упорствуете, значит? Зачем? Я не собираюсь отправлять вас на костёр, всего лишь хочу узнать о сотворённом вами для некого лица зомби. Из девушки, которую звали Анита. Она была из местных, погибла чуть больше недели назад. На вашем жертвеннике. И, возможно, вам известно, судьба госпожи Эллины Тэр. Хозяин трактира "Спелый колос" показал, что видел её. По его словам, её увёз какой-то маг. Вам знаком трактир "Спелый колос"?

   Некромант знал его – в двадцати милях отсюда, за лесами, откуда, возможно, и приехал Доновер. Но он опять промолчал.

   – Господин некромант, давайте будем сотрудничать? – Брагоньер встал и подошёл к нему. – Заметьте, я не обвиняю вас в убийстве солдат, в чёрной магии, а ведь это пахнет четвертованием и костром.

   – Мне нечего вам сказать, господин инквизитор.

   – Что ж, – пожал плечами соэр, – Ваше право. "Дочь дворника" освежит вашу память. Или вы предпочитаете жаровню? Ну же, господин Малис, – при упоминании собственного имени некромант непроизвольно вздрогнул, – не упрямьтесь. Госпоже Тэр не причинят вреда, а вас не казнят. Обещаю, что ваше наказание не будет суровым.

   – Ненавижу инквизиторов, – пробормотал Малис.

   – Без взаимности. Так что же, господин Малис, вы всё мне расскажите, или мне придётся прибегнуть к пыткам?

   – Сами будете пытать? – усмехнулся некромант. – Слышал, инквизиторы в этом мастера.

   – Желаете убедиться? – той же усмешкой ответил Брагоньер. – Ваше упрямство поразительно, господин Малис. Или вы так любите боль?

   Через два часа на столе соэра лежали показания Малиса. Он знал, как заставить тёмных говорить.

   Глава 10. Силок для пташки.

   Эллина жевала краюшку хлеба, пристально вглядываясь в тянувшиеся по дороге повозки. Её лошадь, да и она сама, были не в восторге от путешествия по нетронутому снегу среди кустарника: снег-таки выпал, красноречиво напоминая о том, что тепло и море остались позади. Но тракт таил в себе опасность встречи с солдатами или ненужными свидетелями, которые бы с радостью сдали её, как господину Брагоньеру, так и компании во главе с Гланером. Безусловно, она понимала, что при желании и те, и другие выследят её на местности, но самой попасть им в руки не хотелось. Да и поисковые заклинания не так уж точны – не скажут же они, что гоэта прячется, скажем, за тем кустом. А так она заметит их первой, у неё будет поле для манёвров.

   Ночевать приходилось под крышей. Эллина выбирала для постоя не постоялые дворы, а дома сельчан, закупала у них еду и благополучно избегала встречи с корчмами и трактирами в светлое время суток.

   Изменившееся питание и волнения не могли не сказаться на её внешности: гоэта сильно похудела, осунулась. На уход за собой не было ни времени, ни желания, ни возможности, так что теперь она походила на крестьянку. Ей, впрочем, это было на руку.

   Малис снабдил её добротной одеждой, так что Эллине не грозило пасть жертвой холодов. А если уж холод одолевал, щекоча пальцы, она прикладывалась к фляжке спиртного. Совсем по чуть-чуть, чтобы не захмелеть и не потерять бдительность.

   На последнем месте постоя ей удалось узнать, что университет находится не так далеко отсюда, в каких-то пятидесяти милях. Расстояние вселяло оптимизм и заставляло задумываться о том, что раньше отходило на второй план, а именно – что она скажет ректору? Ещё точнее – что она скажет привратникам, ведь общение придётся начинать с ними. В таком виде её на территорию университета не пустят, а если ещё настоящее имя узнают...

   Эллине не хотелось стать жертвой инквизиции, на своём теле испытать методы её дознания. Даже упоминание лёгких пыток вселяло в неё первобытный страх. А уж если её обвиняют в государственной измене и тёмном колдовстве...

   Её волновало, дошло ли письмо до Брагоньера, и, если да, какова была его реакция. Кому он поверил: ей или Гланеру. Внутренний голос шептал, что Гланеру: у него незапятнанная репутация, отец-дворянин, судья, и безупречный послужной список, деньги и приглашение в университет. А она кто? Мещанка из непонятной семьи, где перемешалось третье и второе сословие, родители, какие бы ни были, в могиле, а отчим наверняка спился. Денег нет, зато обвинений навалом. И опять-таки с Малисом знакома – тёмное пятнышко в биографии. Все ведь знают, что она нос не кривила, а питала (и питает) тёплые чувства к некроманту.

   Из влиятельных знакомых – только Анабель, но ведь и она просто гоэта, содержанка, любовница.

   Так что, если взвешивать все "за" и "против", в невыгодном положении окажется именно она.

   Выбросив из головы безрадостные мысли, Эллина принялась продумывать стержень предстоящей беседы. Умирать она не собиралась, посему совершенно неважно, каков её вес в глазах правосудия.

   У неё есть козырь – письмо, написанное рукой Гланера и полностью его разоблачающее. Отдать его Эллина собиралась ректору, полагая, что он, человек разумный, честный и непредвзятый, стоящий вне судебной системы, но обладающий прямым доступом к властьимущим, поможет прекратить эту травлю.

   Дневной переход долог и однообразен, места, вроде, тихие, так что сами боги велели заняться умственной деятельностью. И гоэта в общих чертах набросала план действий.

   Под вечер она въехала в какой-то городок. Несмотря на размеры, он оказался шумным и суетливым, так что затеряться среди повозок оказалось несложно.

   Издали Эллина походила на мальчишку; сходство усиливали мешковатая мужская одежда (она как нельзя лучше подходила для верховой езды и оправдывала наличие оружия; женская благополучно валялась на дне сумки вместе с различными туалетными принадлежностями) и волосы, обрезанные до плеч и заколотые на затылке. Некоторые мужчины, те же аваринцы и маги, такие носили, да и не разберёшь под капюшоном, что да как. Да и разве придёт кому в голову, что женщина допустит, чтобы они пахли чем угодно, кроме свежести?

   Вот с чертами лица и руками вышла промашка – мужскими они никак быть не могли, но это только с близкого расстояния и при свете разглядишь.

   Для постоя Эллина, скрепя сердце, выбрала постоялый двор: в городе так просто в чужую дверь не постучишься. Заведение самое простое, но удобно расположенное на окраине.

   В купленной на ночь комнатушке было пол-окна, но гоэта при своей худобе вполне могла вылезти через него на чердак, а там уж перебраться по водосточной трубе на крышу какого-то сарая. Но Эллина надеялась, что ей не придётся прибегать к столь радикальным мерам.

   Гоэта наскоро поужинала и сразу же ушла спать: вставала она ещё до рассвета, максимально увеличивая дневные переезды. Если повезёт, у дверей университета гоэта будет к обеду.

   Насколько она поняла из разговоров, у стен пристанища магов тоже вырос город; там Эллина планировала привести себя в порядок и предстать перед иерархами колдовского мира в приличном виде.

   Гоэта спала, не раздеваясь, положив вещи в изголовье кровати, а нож с палашом – под подушку. Вопреки опасениям, бессонница не мучила.

   Эллина сама не знала, от чего проснулась, будто что-то почувствовала. Открыла глаза, но позы не изменила, пристально вглядываясь в темноту.

   Сначала ей показалось, будто тревога была ложной, но потом гоэта заметила, что тени неоднородны, а одна и вовсе напоминает силуэт. Этот кто-то неслышно подошёл к кровати и потянулся за сумкой.

   У Эллины перехватило дыхание – она заметила едва заметно поблёскивающий накопитель, узнала волосы, за счёт цвета выделявшиеся на фоне тьмы.

   Но почему он медлит, почему не убил сразу? Видимо, сначала хочет найти письмо Гланера, чтобы не заляпать его кровью. В этом он прав: заколет – потеряет важное послание. Не там Доновер его ищет, не там...

   Как он вошёл, она ведь заперла дверь... Ну да, тут такая щеколда, что любой легко выбьет. Однако охранные чары никто не отменял, а Эллина вчера хорошо постаралась, будто экзамен сдавала. И окно ими оплела. Неужели не доглядела, что-то не замкнула? Или ошибка закралась в руны? Встать и проверить было нельзя: продолжительность её жизни зависела от того, как хорошо она сумеет притворяться спящей. Всего на пару минут дольше...

   Доновер ловко подхватил сумку, перетащил её в изножье кровати и вывалил всё её содержимое на постель. Вспыхнул светляк.

   Понимая, что медлить дальше нельзя, воспользовавшись тем, что маг сидит к ней спиной и занят копанием в её личных вещах, Эллина осторожно вытащила из-под подушки нож, стараясь не привлекать к себе внимания, села и наклонилась к Доноверу. И тут же, не выдёргивая оружия упала с постели, пригнулась, одновременно потянув к себе обеими руками тесак за рукоять.

   Не ожидавший нападения со стороны беззащитного спящего существа Доновер взвыл и, как и предполагала Эллина, метнул в неё смертельным подарком.

   Гоэта ликовала – он промахнулся, но со злости и боли вложил в удар много энергии, гораздо больше, чем следовало. Результат в виде тлеющей дыры в коридор, нового окна на улицу и срезанной макушки дерева не заставил себя ждать.

   – Ах ты, дрянь! – кое-как вытащив нож, Доновер обернулся к Эллине. Лицо его было перекошено яростью. Кровь ручейком стекала по позвоночнику. Жаль, куртка плотная, смягчила удар, а то бы умер. – Немедленно отдавай письмо, сука, а то будешь подыхать долго и мучительно.

   – Обойдёшься, тёмная падаль!

   Гоэта ловко увернулась от ещё одного заклинания, подметив, что маг не так уж ловок – ещё бы, нож вошёл под лопатку, и, решив, что терять ей всё равно нечего, рубанула противника тесаком по бедру – выше не получилось. Это не её флисса – не размахнёшься, тяжело, не для женских рук.

   Рана получилась неглубокой, но вызвала обширную кровопотерю, серьёзно ограничив подвижность мага.

   Похоже, Доноверу было сейчас не до Эллины: он, ругаясь, останавливал кровь.

   Гоэта не стала ждать, пока маг закончит и превратит её в груду плоти, и через дыру, оставленную заклинанием, выскочила в коридор. Вещей, конечно, жалко, но жизнь дороже. В конце концов, кошелёк при ней, сама не голая, лошадь есть, письмо не забрали – что ещё нужно? В городке у университета купит всё необходимое.

   Ночные переезды, разумеется, опасны, но не опаснее разъярённого раненного мага. Чтоб ему кровь не остановить!

   Больше всего Эллина боялась споткнуться, упасть с лестницы, сбиться с заданного темпа – это стоило бы ей жизни. Она не сомневалась, что Доновер её так просто не отпустит, что он бросился следом, к счастью, подволакивая ногу. Магией ему её не залечить – на такое лишь особая каста волшебников способна, которая берёт за свои услуги так, что похороны дешевле обойдутся.

   Гуляющая по постоялому двору магия подтвердила худшие опасения гоэты. А когда она исчезла – самые худшие.

   Он не последовал за ней на лестницу, он остался наверху. Возле дыры. А дыра выходит во двор, то есть туда, где она сейчас, распахнув дверь, окажется. Необходимо было как-то выманить его, заставить покинуть свой пост. Если Доновер там. В этой подозрительной тишине он мог оказаться, где угодно, даже за её спиной. Ведь враг обычно оказывается за спиной.

   Эллина, скорее инстинктивно, чем осознано, отпрянула от двери и медленно обернулась.

   Видимо, Сората посчитала, что оставленных в её пруду монет было недостаточно, чтобы оплатить и эту ночь. Закон подлости сработал.

   Пустив впереди себя светляк, Доновер, прихрамывая, подволакивая ногу, медленно приближался к ней с гадкой ухмылкой. В руках у него ничего не было, но это оптимизма не вселяло. С другой стороны, он впустую истратил много энергии, неизвестно, осталась ли у него собственная, и есть ли ещё резерв в накопителе. Лишь бы он у него был один, лишь бы ёмкость была небольшая!

   – Шустрая девочка! А теперь давай письмо. Как некромант, не обещаю, но то, что с роднёй своей встретишься, не сомневайся. Письмо, сволочь!

   Его окрик, наверное, перебудил всех постояльцев, если они чудом до этого умудрялись спать. Так и есть: на лестнице вспыхнули огни.

   Воспользовавшись появлением неожиданных свидетелей, Эллина поспешила привлечь к себе внимание. Выбирая между стражей и разъярённым магом, она предпочтёт тюремные застенки.

   Доновер её стараний не оценил, отпугнув защитников гоэты эффектной дугой огня. Естественно, с магом никто связываться не стал, предпочтя сделать вид, что ничего не происходит.

   – Весь накопитель на тебя извёл, сучка, – сквозь зубы пробормотал Доновер, медленно, но верно прижимая её к стене. – Письмо, мерзавка, трупам оно ни к чему.

   Эллина ответила бранью и взмахом палаша, ненадолго отогнавшим мага. Но, как выяснилось, он тоже безоружным не был.

   Гоэта ойкнула, осознав, что считанные дюймы отделяли её от потери пальцев. Палаш в руках она не удержала, быстро нагнулась, чтобы поднять, – и ощутила его руки на своём горле.

   Улыбаясь, Доновер сдавил ей пальцами шею, наслаждаясь тем, как она барахтается, пытаясь высвободиться.

   В том, что он её задушит, Эллина не сомневалась: бескровная смерть решит вопросы с сохранностью письма и удовлетворит его жажду мести.

   Дышать было больно и трудно, начиналось удушье.

   Пытаться разомкнуть руки – бесполезно, укусить тоже не получится, а вот этого он не ожидает, может сработать.

   Гоэта изо всех сил ударила мага по раненой ноге. Тот взвыл, ругаясь, как портовый грузчик, и на миг выпустил свою жертву. Воспользовавшись предоставленным судьбой шансом, Эллина тут же огрела его дверью по голове и, подхватив палаш, скрылась во дворе.

   Ей удалось бежать: видимо, Доновер не солгал и использовал весь своей магический резерв, а физически остановить её был не способен.

   – Значит, ты её упустил? – задумчиво переспросил Гланер.

   Они сидели в жарко натопленной комнате; гоэт пил вино, а маг, морщась, перевязывал рану на бедре. На его виске пунцовел большой синяк.

   – Достану, будь уверен! – зло пробормотал Доновер. – Теперь для меня это дело чести.

   – Твоя кровь там осталась? – Гланер задумчиво повертел в пальцах ножку бокала. Это была лучшая гостиница в городе, поэтому на кухне нашлись фужеры.

   Гоэт прибыл час назад, получив через тёмных духов сообщение от друга. Тот ждал его в снятой вчера комнате, той самой, в которой велась беседа.

   Маг хотел ответить, но передумал, внимательно взглянув на товарища.

   – Ты на что намекаешь?

   – Ни на что, просто спросил. Если осталась, Лине же хуже – припишем ей разбойное нападение. Вернее, власти сами припишут. Хозяин постоялого двора наверняка уже побежал за следователем. Серьёзно она тебя?

   – Постаралась, стерва! Хорошо, зима на дворе, а то бы... Посидеть в городе немного придётся: извини, мне сейчас не до конных прогулок.

   – Вижу, передвигаешься с трудом. Лекаря вызывал?

   Доновер кивнул и, шипя от боли, аккуратно натянул штанину.

   Гланер допил свой бокал, наполнил второй и протянул магу. Тот залпом осушил его и потянулся к тарелке с закуской, стоявшей рядом с ним на кровати.

   – Я тебе сейчас мазь приготовлю: поможет. Слушай, а как артефакт перехода?

   – Сам знаешь: сдох после болота, ещё не восстановился. Ничего, никуда эта девица не денется: в крови, без верхней одежды, босиком... Стража сразу сцапает.

   Доновер зевнул и развалился на постели на здоровом боку. Несмотря на внешнюю браваду, выглядел он плохо и не мог долго сидеть. Врач и вовсе запретил ему вставать.

   Увидев, что маг задремал, гоэт потянулся за плащом, перекинул через руку ремень сумки и неслышно вышел из комнаты. Плотно притворив за собой дверь, он опёрся об неё плечом, задумчиво рассматривая коридор, а потом спустился вниз.

   Ему не нравилось, что Доновер ранен, не нравилось, что из-за него они вынуждены торчать в этом городишке, дразня власти, что на постоялом дворе остались следы крови. И не только крови – маг оставил слишком много улик, указывавших на него. Одна дыра в стене чего стоит! Гланер видел её: перед тем, как обосноваться в гостинице, он втайне взглянул снаружи на место происшествия, послушал разговоры.