Текст книги "Про две жизни и одну смерть (СИ)"

Автор книги: Ольга Пряхина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 23 страниц)

– Ешь как следует, Агния. Ты ужасно худая.

Госпожа Агния ошарашенно уставилась на Редьярда, и вилка у неё в руке согнулась.

Лада бросила вопросительный взгляд на Лалеха. Но тот потупил взор, как робкая девица. Что-то тут было нечисто.

***

Ульфхам на неё смотрел как на слабачку, это точно. Этот чистенький оборотень всю жизнь прожил под крылышком Ингольфа Варга. Сын главы влиятельного клана, что Ульфхам знал о клетке? А Гера, как только подошла к месту их задания, так сразу покрылась холодным потом.

Прошло много лет, слишком много, как на её вкус, но запахи лаборатории ударили Геру по чувствительному носу, и она споткнулась, не желая делать следующий шаг, но идти не перестала – она на задании, Гера не пленница тут, она теперь сама кого хочешь на лоскутки порежет. Она твердила себе эти мантры, но после первой же комнаты её вырвало – Ульфхам только удивленно вскрикнул и отскочил.

Гера не понимала, от чего ей хуже: от вспышки воспоминаний – именно в этом месте ей отсекали хвосты, один за другим – или от тяжелой плиты тех бесконечных лет, которые случились после.

После того, как от Геры получили все, что хотели, её забрали.

Забрал.

Геру снова вырвало, и Ульфхам вытащил её на улицу, подальше от запаха формалина. Все, что она запихивала под ковер своего подсознания, опять накрыло, обдало пыльным удушливым облаком страха.

Сколько лет Гера существовала как животное? Тот человек её за разумное существо не принимал: ошейник, клетка и бесконечное унижение, вот все, что её ожидало. Когда тот человек приходил, Гера жмурилась и бесконечно считала в уме: один, два, три, четыре, пять, шесть, семь, восемь, девять, один… Потом лежала, обнимая себя – без хвостов Гера постоянно мерзла, а тот человек считал, что питомцам не нужна одежда.

На улице её ударило порывами холодного осеннего ветра – Гера теперь ненавидела холод. Ульфхам, не получив ответов, перестал трясти её, усадил на ступеньки и накинул на плечи свою куртку. Потом он выругался и пошел обратно – дело-то никто не отменял – а Гера поглубже зарылась в чужую куртку. Болезненно-сладко пахло стаей, которой у неё никогда не было и быть не могло, потому что она уродилась лисой, а не волчицей. У Геры не было в детстве плотной щенячьей кучи и теплого брюха волчицы.

Просидев на улице до тех пор, пока кончик носа не покраснел, Гера все-таки поднялась и пошла в очередное логово Комитета, туда, где долгие годы держали ей подобных. Ульфхам выглядел не ахти, но продолжал работать – обнюхивал, раскапывал, звал других сотрудников, чтобы они выносили то, что может помочь в расследовании, и то, что нужно будет передать Асгриму.

Куртку свою он не забрал.

Гера осмотрела комнату. Взгляд скользнул по железному столу, а металл ответил стерильным видом – ни капельки крови на поверхности не осталось, но удушающий запах осел внутри носа Геры и никогда уже не выветрится. Как никуда не денутся и воспоминания – с каждым отрезанным хвостом она теряла не просто физическую часть себя, но и то, что делало её лисой – ловкой и свободной.

Без силы Гера стала забавной игрушкой, не более, а тот человек собрал целый зверинец. И его питомцы забыли, что значит быть оборотнем. Гера со страхом и отвращением смотрела, как роскошная белая кошка – она даже имени ее не знала, а кличку не хотела запоминать – вылизывала своим шершавым языком пальцы того человека и мурлыкала, когда он гладил ее по острым ушам. Глаза у нее были пустые, в улыбка обнажала сточенные клыки. Но она мурчала и вылизывала, потому что так ведут себя хорошие домашние животные.

Гера боялась, что рано или поздно и сама станет хорошей, что когти и зубы окончательно затупятся, что она будет радоваться новому ошейнику и есть с рук того человека, но ей повезло. Хотя, это сейчас она знала, что пришел спаситель, а тогда Гера решила, что это пришло время умирать. В том доме однажды нестерпимо завоняло кровью и потрохами, а крики и мольбы заполнили комнаты.

Гера обрадовалась. Кто бы ни был тот убийца, который пришел за её тюремщиком – хуже не станет. Она обняла колени, уткнулась в них носом и принялась ждать. Ей не хватало смелости встречать смерть с гордо поднятой головой, иначе давно откусила бы себе язык и покончила со своим существованием.

Дверь распахнулась, и чужие шаги замерли у её клетки…

Гера помотала головой, стараясь вернуться в реальность. Она слишком стыдилась тех воспоминаний. Когда Гера поняла, что дверцу клетки сломали, а убивать не собираются, она жалко повисла на своем спасителе. Спасительнице. Госпожа Агния сначала ей что-то объясняла, а потом замолчала, поглаживая по ушам.

Гера выдохнула. Она больше не та замученная, низведенная до уровня животного девочка. Она и сама теперь помогает. Гера выпрямилась и начала обыскивать стеллажи – нюх безошибочно вел её к тому, что отнимали у таких же, как она, отнимали и пытались использовать. Так они провели с Ульфхамом несколько часов, обшарив каждый закоулок, а когда работа подошла к концу, Гера отказалась ехать обратно в Бюро. И куртку не отдала.

Ульфхам высадил её в центре, и Гера поспешила в тепло знакомого бара, а потом пила и пила, пока смазанный вкус рвоты не растворился в чистоте алкоголя.

К ней подсел незнакомец, и чужие теплые руки пробрались под куртку. Руки не тянули, не хватали до синяков, они мягко скользили, теплые и нежные. Гера опрокинула еще одну стопку и прижалась поплотнее к хозяину этих рук. От того не пахло кровью, этого было достаточно, чтобы мужчина ей понравился. Перед ней появилась очередная порция – которую она не заказывала – и Гера послушно выпила и получила крепкий поцелуй вместо закуски. Руки потеряли всякий стыд, но Гере было все равно – она пошире раздвинула ноги, чтобы этим рукам было удобно, и выпила еще одну стопку.

И только когда она поняла, что её стянули с барного стула и ведут за собой, Гера забеспокоилась. О чем-то она забыла. Смутная тревога, желание идти куда-то заставили её сопротивляться этим рукам. Руки сжались крепче. Так крепко, что сразу же напомнили о том человеке.

Гера зарычала и вырвалась из душных объятий. Ей кричали вслед, но она только достала из кармана комок купюр и бросила куда-то за спину, не слушая раздраженный голос.

Она толкнула дверь бара и вышла на улицу.

Мучило смутное желание кого-то покормить. Но кого? У неё такого не бывало, чтобы спать вместе, а утром кормить. Нет, это точно что-то другое. Геру вели инстинкты: пальцы тыкали в экран телефона, потом урчал мотор такси.

И когда Гера увидела у своей комнаты эту недолису, тогда и поняла, что забыла она именно про неё.

Она похлопала по карманам, проверяя, на месте ли ключи, но организм, завидев родную дверь, слишком расслабилась, и вместо того, чтобы сделать очередной шаг, Гера свалилась на пол. Надралась она омерзительно. Её все еще тошнило – или это уже снова? – она все еще пахла смертью своих собратьев-оборотней, она так и не смогла получить то, чего хотела на самом деле, она устала и не собиралась оправдываться. Но Лада чего-то от неё требовала. Неужели не видела – она ничего не может ей дать?

В конце концов Лада ушла с кем-то другим, кем-то, кто точно лучше Геры (не то чтобы это было так уж сложно). Она закрыла глаза и вытянула ноги, отдыхая перед последним рывком, но не успела накопить силы, как её подхватили и потащили вверх.

– Отвали, я не хочу, – пробормотала Гера, пытаясь сбросить с себя хваткие руки.

– Чего ты не хочешь, придурошная? Так и будешь спать в коридоре?

Она услышала, как владелица голоса подергала запертую дверь. Гера полезла в карман за ключом, но не успела достать его, как её слабое тело потащили прочь. Она с трудом открыла глаза и увидела, что это Регина пыхтит, стараясь удержать её руку на плече. Они были одинакового роста, так что феникс волокла её с натугой, краснея и ругаясь.

Бах-бах-бах!

Удары в дверь прогремели с такой силой, что Гера застонала. А потом раздался еще один голос.

– О! Смотрю, ты вошла во вкус!

– Заткнись, не видишь, она убитая в хлам. Помоги затащить.

Потом Геру хватали еще крепче, стаскивали с неё одежду, и она перестала сопротивляться. Нечего было так напиваться, придется теперь платить.

Но её устроили на чем-то мягком, укрыли и приподняли голову, прижав к губам прохладный край стакана.

– Только не блюй, – ласково сказали ей.

Ладно, если о ней так заботятся, она не будет портить постель, не такая уж она стерва.

Но когда Гера почувствовала, что её спаситель отдаляется, по-прежнему не открывая глаз, она протянула руку и схватилась за него.

– Слушай, я не такая. И не сплю с кем попало, – упрекнула её Регина. – Отцепись.

– Ай, пташка, значит наша вчерашняя ночь была для тебя особенной? – раздался голос одного из братьев-инкубов, теперь-то Гера поняла, что её притащили в комнату к близнецам.

Что ж, не худший вариант.

– Мы просто спали!

Голос Регины продолжил пытать уши Геры.

– Да не шуми, никто не покушается на твою девственность, – спокойно заговорил Ренард, старший из братьев.

Позади Геры прогнулся матрас, и теплое тело прижалось к спине. Её обняли, и она отпустила Регину, а сама перевернулась, утыкаясь носом в мягкую ткань на груди.

– Гере нужна теплая нора, чтобы успокоиться. Не станет она на тебя набрасываться.

– Давай, пташка, погрей нашу одинокую лисицу, – вторил ему насмешливый голос младшего брата, – а я займусь тобой.

– Не трогай меня! – взвизгнула Регина, но все равно обняла Геру со спины.

Чужая близость приятно грела, и Гера провалилась в сон под негромкую ругань.

Все пошло наперекосяк

Агния во всем проигрывала Редьярду.

Пока тот бодро раскладывал еду, знакомился с детьми и всячески располагал к себе, она молча ковыряла вилкой в тарелке. Казалось, судьба вытолкнула её на сцену, но забыла сказать, какую роль играть.

Оставив еду почти нетронутой, Агния поднялась и объявила:

– Я поговорю с директором Магнусом.

Редьярд нахмурился, словно собрался спорить, но потом беззаботно улыбнулся:

– Как скажешь, шеф.

В конце концов, Агния и правда тут начальница. Она расправила плечи и велела:

– Устрой Ладу и Лалеха, а потом найди меня. Будем вместе искать Геру. Все понял?

Редьярд показал в улыбке зубы.

– Так точно.

– Увидимся позже, – сказала Агния детям.

Лада помахала ей рукой, а Лалех вскочил, сгибаясь в поклоне. Стоило одернуть того, сказать, что такое подобострастие лишнее, но Агния побоялась потерять лицо – вдруг только так и положено вести себя с руководителем её ранга? Она коротко кивнула и поспешила выйти из столовой, хотя Редьярд собрался с ней заговорить.

Агния сделала несколько шагов по коридору и поняла, что в прошлый раз так и не попала к директору. Она и знать не знала, где тот работает. Но удача была на её стороне – едва она повернула, как увидела, что директор идет навстречу в сопровождении мага.

– Виндикта! Мне уже рассказали о твоих приключениях, – добродушно сказал Магнус, подходя ближе.

Директор похлопал Агнию по плечу, а маг прищурился и недовольно посмотрел на неё – видно, вспоминал уничтоженное устройство.

– Все было под контролем, – быстро сказала Агния, скрывая смущение.

Магнус охотно покивал, попрощался с Асгримом, и потянул её за собой,

– Поговорим как следует.

Они прошли дальше по коридору, и директор распахнул дверь, такую же скромную, как и соседние. Они сели каждый на свое место, и Магнус заговорил с ней как с равной – отвечал на вопросы и не пытался ничего скрыть. Когда Агния спросила, какое отношение к ней имеет Повелительница Трав и Деревьев, о которой говорил супруг Лидии, директор вздохнул, но рассказал историю, которая началась более трех сотен лет назад. Историю о том, что богиня решила создать себе помощницу в мире людей, но люди её дар не оценили и так марионетка оказалсь на воле, а потом и вовсе сгинула.

Поднявшись с кресла, Агния прошлась по ковру, переваривая собственную историю не-жизни и смерти. Как же она вообще умерла, если и не была в полном смысле живой?

– Значит я просто кукла? Не живой человек? – решилась она спросить.

– Человек? Нет, ты не человек. Но в мире найдутся существа у которых, положим, крови нет. Разве перестают они быть живыми?

– Спасибо, что сравнил меня с моллюском, – кисло поблагодарила Агния.

– Думаешь, когда предок всех людей появился, некое божество сказало: «Ага, вот это и будет зваться живым человеком». Так что ли?

Агния скрестила руки на груди, но не ответила. Будто директор Магнус не понимал, о чем она говорит. Все живые существа, будь то тараканы или слоны, появились естественным образом, а не по воле какого-то там божка.

– Хорошо, ты не человек. Так я тоже! – добил её Магнус. – Я, так сказать, самозародился и у меня не было ни отца, ни матери. – Разве ты менее живая чем я?

– Ладно, я живая. Но почему пропали мои силы?

– Они вернутся со временем. Сейчас ты словно пустой кувшин, постепенно твое тело наполнится светлой энергией, и ты освоишь то… – Магнус сделал паузу, подбирая слова, – что предназначалось тебе при создании.

– Как долго ждать?

Директор пожал плечами с виноватым выражением на лице, и Агния опустила взгляд. Она смотрела на ковер, собираясь с мыслями.

– Редьярд сказал, что способен передать мне силу. Это правда?

– Вероятно, – осторожно начал Магнус, будто ему не очень нравилась тема. – Некоторая польза будет. Только Редьярд не обрадуется, если ты инициируешь близость по такой причине.

– Он сам предложил, – сказала Агния, по-прежнему стараясь не встречаться с директором взглядом.

Тот вздохнул.

– Решайте вдвоем, мне лучше не вмешиваться. Но у вас близкие отношения. Я говорю не про телесную близость, – поднял он ладонь, останавливая возражения. – Вы многое прошли вместе. Не стоит относится к этому так… по-деловому.

Агния вышла из директорского кабинета с больной головой. Она ничего не помнила, но хотела вспомнить. И не верила, что между ней и Редьярдом могло что-то быть. Разве возможно настолько измениться? А если она изменилась, то перестала быть собой, и возвращение той Агнии для неё самой означает смерть.

– Эй-эй!

Агния растерянно подняла взгляд.

Редьярд спешил к ней, на лице читалось беспокойство.

– Мы же собирались искать Геру, чтобы вбить ей через задницу здравый смысл. Давай я тебе про неё пока расскажу. И вообще про команду.

Агния кивнула, а сама не знала, как вести себя рядом с несносным демоном. Словно перед голодающим поставили ароматное блюдо, слюна наполняла рот, руки тянулись к еде, но прикасаться было нельзя. Агния умела себя контролировать, но ей не нравилось чувствовать это постоянное притяжение. Когда она была мертва, то ей не было холодно, ей было никак. А теперь тело все время горело, хотя Редьярд всего лишь вежливо рассказывал про своих коллег, не приставал и не брал за руку.

А мог бы и взять!

Агния запнулась, но сразу же отскочила от Редьярда, который решил подхватить её под локоть.

– Мы на месте, – сказал тот и завел обе руки за спину, будто ничего странного не планировал.

Посмотрев на дверь, перед которой они остановились, она ухватилась за ручку.

– Э-э-э… Лучше не надо, – остановил её Редьярд и принюхался. – Гера там, но с ней братья Бессон, наши любвеобильные инкубы, – он чуть прикусил губу, словно сдерживая смех, и добавил: – И еще Регина. Учитывая склонности первой троицы, я бы не стал к ним вламываться.

Агния прикрыла глаза. Славно. Бордель какой-то, а не серьезное место. И сама она не лучше этих бесстыдников.

– Пойдем в мою спальню, – сказала она обреченно и махнула рукой.

– О, Агния. Так смело приглашаешь меня, – промурлыкал Редьярд и пошел следом, почти прижимаясь плечом к её плечу.

Они вошли в комнату и тот, не спрашивая, стащил с постели грязное белье. Агния проводила испачканные простыни вопросительным взглядом, но не стала препираться. После этого Редьярд открыл шкаф и начал рыться в нём, доставая чистое постельное бельё.

– Я говорила с Магнусом.

– Это я понял, – сказал он, повернувшись к ней.

– О тебе. О твоей силе.

Его руки сжались на подушке, наполовину заправленной в наволочку.

– Ты про какую силу?

Агния подошла и отняла у него несчастную подушку.

– Ты знаешь, – сказала она небрежно. – Магнус думает, что это поможет. Ты видел сегодня, – Агния поморщилась и признала: – Я слабая.

Редьярд защитил её, и от этого хуже всего. Она ведь начнет полагаться на него, пристрастится к чужой заботе. Агнии и так казалась слишком странной близость Редьярда. Хотелось прижаться, позволить обнять, разрешить все что угодно. Это в ней говорила другая, это не её мысли. Когда та с Редьярдом впервые встретилась, она наверняка была с ним на равных. Сейчас же Агния смертная немощь.

– Ты решила со мной переспать? – уточнил Редьярд.

И непонятно было, чего больше в его голосе: недоверия или надежды.

– Я хочу исцелиться, – с нажимом сказала она.

Редьярд быстро оправился, и на его лице появилась улыбка. Он плюхнулся на кровать и похлопал по месту рядом с собой, приглашая сесть. Агния не собиралась спорить. Не сейчас. Так что без слов она опустилась на голый матрас.

– Итак, доктор готов вам помочь, госпожа Агния. Где болит?

– Идиот, – пробормотала Агния и добавила громче: – От твоей тупости у меня болит голова. Так ты поможешь или нет?

– Помогу, – мягко сказал Редьярд.

– Сколько времени это занимает?

– По-разному, – сказал Редьярд. – Нет особых правил.

– Мне нужно подготовиться.

– А?..

– Для этого процесса. Подготовиться, чтобы было не так грязно и мерзко.

Редьярд приподнял брови и сказал:

– Слушай, не надо так, а то у меня не встанет.

И правда, она не настолько привлекательна, чтобы с ней возжелали заняться этим отвратительным делом. Но Редьярд сам предложил, так что пусть выполняет обещание. Агния сжала пальцы, комкая ткань брюк.

– Я пошутил, – быстро сказал Редьярд, оказавшись очень близко, так, что его шепот заставил кожу покрыться мурашками. – Я тебя буду хотеть даже при смерти, – последние слова он произнес невнятно, прижавшись к губам Агнии. – Это не грязно, не мерзко, – сказал он, с каждым словом оставляя новый поцелуй.

Агния резко отвернулась, и губы обожгли её щеку.

– Не надо лишнего.

– Но тогда у меня ничего не получится, – улыбнулся Редьярд.

Настроение у него явно улучшилось. Он притянул её, поворачивая лицо к себе, и погладил скулы большими пальцами.

Ужасно.

Редьярд вел себя с заботой, которая точно не предназначалась Агнии. Будто она воровала, будто заставляла его изменять той, своей Агнии. Чем смелее её ласкали, тем сильнее она напрягалась, и когда Редьярд запустил ладони под одежду, она отвернулась, уставившись в стену.

Теплые пальцы снова мягко обхватили её лицо, Редьярд попытался поймать взгляд, шептал глупые утешения, уговаривал, в общем, нес чепуху, но Агния его не слушала. Он хотела, чтобы ничего этого не было, потому что они друг другу никто. Редьярд ждал, что она начнет отвечать как та, но Агния другая. Она пришла сюда не для того, чтобы отнимать чужую любовь, ей нужно вернуть силы, чтобы Редьярд больше не ходил за ней по пятам.

Рано или поздно Агния вернет им ту, которую все ждут, а сама уйдет, растворится в небытии. Прямо сейчас она хотела, чтобы её перестали мучить не предназначенной ей заботой.

Последний призрак возбуждения рассеялся, и она поняла, что её зовут по имени. Редьярд нависал над ней, но огонь в его глазах погас.

Он смотрел с нежностью, и с жалостью.

– Я найду другой способ.

С этими словами он наклонился и прижался долгим мягким поцелуем к её лбу. Агния и понять ничего не успела, как Редьярд поднялся, накинул рубашку и почти сразу же хлопнул дверью.

***

Прежде чем позвать Редьярда в свою спальню, Агния со смутной тревогой думала о том, как они будут смотреть друг на друга после такого рода близости, но на деле все оказалось еще хуже. Как встретиться с ним, если вовсе ничего не получилось? Хуже всего, что Агния слукавила и теперь жалела о своих словах. Мрачные мысли сбили её с толку, а ведь голос Редьярда, вес его тела, прикосновения и поцелуи почти смыли страхи. В душе её стремление ответить боролось с сомнениями, а в итоге проиграла сама Агния.

Она уже знала свой распорядок дня, поэтому утром безо всяких напоминаний поднялась с кровати. Теперь она тратила восемь часов впустую! Лежала в постели безо всякой пользы и просто спала. Право, смертность принесла кучу проблем.

Отмахнувшись от ноющего живота, Агния поспешила на встречу со своими подчиненными. Голод был второй её проблемой. Если Агния забывала поесть, то сразу же начинала злиться, а вчера даже голова закружилась, и она привалилась к стене, слушая, как Редьярд кудахчет над ней. Раздобыв перекус, тот смотрел с укоризной до тех пор, пока Агния не перестала артачиться и не приняла еду из его рук.

Точно, завтрак! Раздумывая, как достать его без помощи Редьярда, она и не заметила, как подошла к месту встречи.

Взяв под контроль лишние эмоции, Агния распахнула дверь и кивнула собравшимся. Ей ответили разрозненными приветствиями, а Редьярд только посмотрел в глаза, но ничего не сказал. Он сидел рядом с местом Агнии и одним пальцем поглаживал стоящий перед ним бумажный стаканчик. Агния подошла и устроилась на стуле, стараясь не слишком глубоко вдыхать терпкий аромат. Редьярд приветливо улыбнулся, и она приготовилась к нападению, но вместо этого увидела, как стаканчик с кофе двинулся в её сторону. Потом Редьярд залез в карман и достал завернутую в промасленную бумагу булочку.

Агния огляделась: Регину окружили близнецы и время от времени блокировали любую её попытку встать и сменить место, Гера, скрестив руки, мрачно смотрела в стену, Ульфхам пялился в свой телефон и глупо улыбался, а Свейн, казалось, ушел в себя, задумчиво постукивая пальцами по столешнице.

До Агнии никому не было дела.

Она попыталась взглядом спросить, чего Редьярд от неё хочет в обмен на еду, но тот молча придвинул все это богатство еще ближе. До своей смерти Агния безо всяких проблем постилась, но стоило снова стать живой, как все виды влечений напали на неё с невероятной силой.

Не глядя на Редьярда, она схватила булочку и принялась мрачно её жевать, а потом взялась за стакан, но едва сделала первый глоток, как в комнату вошел Магнус, а за ним Асгрим.

Оба выглядели обеспокоенными, и вскоре остальные поняли, почему.

– Одну из лабораторий Комитета обчистили до нас. Сотрудники мертвы, – сказал Магнус и уточнил: – Отравлены.

Агния переглянулась с Редьярдом.

– Похоже, Орм напал на людей из Комитета сразу после того, как запер в темнице Агнию и Свейна. Видимо, приступил к запасному плану, – сказал Асгрим. – Я еще не установил, что за существа содержались в этой лаборатории и какие именно предметы выкрал Орм. Все, что я нашел в документах – это место называлось «Общий дом святого Климента».

Это название всколыхнуло одно из самых темных воспоминаний в памяти Агнии. После того, как она выследила людей, напавших на неё в прошлом, она долго-долго возвращала им все причитающееся, а перед этим узнала название борделя, в который забирали бездомных детей и явилась туда. Тогда она в первый раз почувствовала что-то странное в воздухе, но не смогла понять, что это. Она только-только ступила в мир сверхъестественного и мало понимала в магии и темных существах.

– Я слышала про него, – сказала Агния.

Все удивленно посмотрели на неё.

– Ты что-то вспомнила?.. – с отвратительной надеждой в голосе спросил Редьярд.

Агния покачала головой.

– Я и не забывала. Те люди… – она прижала ладонь к горлу, как всегда делала, когда волновалась, – Редьярд, на тебя не просто так обратили внимание. Они выискивали таких, беззащитных, и приводили туда. В то время «Общий дом святого Климента» был борделем. Я убила владельцев, вывела пленников и подожгла то место.

Редьярд слушал молча и выглядел непривычно уязвимым, но его глазах будто отражались отблески того самого пожара.

– Значит, те ублюдки служили Комитету? – спросил он наконец.

– Вероятно, они выбрали тебя именно потому, что ты был демоном.

– Разве демоны умирают так легко? – непонятно к кому обратился Редьярд.

О ком он говорил? О своей матери или отце с демонической кровью? Агния ведь не потрудилась узнать, почему тот остался один на улице, без семьи.

– Ладно, – Редьярд беспомощно махнул рукой. – Потом узнаю.

– Значит, демоны? Орм знал об этом месте, но не напал раньше, – вернул их к теме Асгрим.

– Он делал ставку на Редьярда и Агнию, – сказал Магнус. Выглядел он при этом непривычно встревоженным. – А запасной план таков, что даже Орм откладывал его до последнего.

– Как он вообще получил доступ к этому месту? – спросил Асгрим. – У него был сообщник?

Свейн покачал головой.

– При мне он ничего не говорил об этом.

Он бросил короткий взгляд в сторону Агнии.

Пришло осознание неприятной правды – её ребячливое нежелание терять свою личность было глупым. Другая Агния много знала, она ведь говорила с преступником. Её память все еще была полезна, пусть прежних сил и не осталось.

– Не думай об этом, – прошептал Редьярд, чуть наклонившись.

При этом он легко погладил тыльную сторону её ладони, и Агния дернулась, но руку не отняла.

– Хорошо, – прервал их Асгрим. – Теперь я знаю, что искать.

После его слов все резво вскочили с мест и поспешили каждый по своим делам.

– Эй, ты ничего не забыла? – крикнул Редьярд в спину Гере.

Та замерла, плечи напряглись, а хвосты встали торчком. Гера чуть повернула голову, но промолчала, а потом вышла.

– Директор Магнус, – позвала Агния.

Редьярд бросил на Агнию подозрительный взгляд, потом сказал:

– Ладно, проведаю детей.

И вышел следом за остальными, оставив их с директором наедине.

– Вокруг слишком много чутких ушей, – пояснил Магнус, пригласив Агнию в свой кабинет. – Тут нас не услышат.

Он подошел к столу и тяжело опустился в кресло.

– Как я попала сюда? – задала свой первый вопрос Агния. – В Бюро. Почему я перестала делать то, что делала раньше?

Вместо ответа Магнус протянул руку к гигантскому позолоченному яйцу, которое стояло в чаше на его столе. Он приложил пальцы к скорлупе, и хоть воздух вокруг яйца дрожал, как в знойный день, Магнус не отдернул руку. Яйцо в ответ засветилось сильнее.

– Энтарнахан встретил тебя первым, он же научил тому, что ты знаешь, – заговорил Магнус. – И привел ко мне. Он сразу понял, что важно найти, куда приложить тот огонь, что полыхает у тебя в сердце.

Огонь в сердце? Агния считала, что её сердце почернело, когда она переродилась мстительным духом.

– Я и правда приносила пользу?

– Ты – моя опора, Виндикта, – сказал Магнус, посмотрев ей в глаза.

– Тогда почему ты зовешь меня этим именем?

Агния сжала ладони на подлокотниках. Она видела тех, кто её окружает и понимала, что они все ей нравятся, что о таком месте она раньше и мечтать не смела. Но почему-то получила такой подарок от судьбы. Она понимала, почему та Агния поскорее отказалась от имени Виндикта.

– Потому что ты не хотела, чтобы я так тебя звал, – с улыбкой сказал Магнус. – Никто не говорит, что ты была праведницей. Не надо забывать, но можно принять все, что ты делала.

Агния все еще не верила, что такие разительные перемены возможны.

– Та… она, совсем другая.

– Была ли ты Агнией в шесть лет? А в пятнадцать? – Магнус говорил мягко. – Ты не забудешь прошлое, ты не станешь другой, просто к тебе добавится еще немного. Твой стержень – защищать тех, кто не в силах сам дать отпор. Сколько бы лет ни прошло, самое главное в тебе не поменялось.

– Я правда хочу помогать, – сказала Агния, словно раскрыла свой самый страшный секрет.

Чего она не сказала вслух, так это: «Я хочу вернуть то, что потеряла». Не вспомнить уже, когда именно она это осознала, но моменты сближения с Редьярдом были богатством, которое у неё отняли. Словно в теле пробили огромную дыру, и она сама не знала, как до сих пор жива без этой части себя.

– Я говорила с духом горы, мужем госпожи Лидии, – решилась Агния, – он поведал, что раньше служил моей создательнице и знает, где её искать. Я найду её.

Магнус смотрел так, словно давным-давно узнал об этом решении, хотя Агния только сейчас его приняла.

– Пойдем, – сказал директор и поднялся. – Без моей помощи тебе не войти во дворец моей сестры.

– Прямо сейчас? – успела спросить Агния.

В следующий миг её потянуло вперед, и она ступила на мягкую траву, совершенно точно не в кабинете директора.