Текст книги "Просто хочу (СИ)"

Автор книги: Ольга Пожидаева

Глава 2. Милый друг

Соня

– Соня, я все понимаю, но выключи телефон, – выдал мне Бондарчук у двери номера.

Я кивнула, прочитав очередную смс, нажала на красную кнопку. Вчера был премьерный показ нашумевшей экранизации «Джейн Эйр», а сегодня интервью. Мы уже посетили ведущих актрис, пообщались с режиссером. Мэйсона оставили напоследок. Дверь распахнулась, нас пригласили войти. Федор Сергеевич прошел в номер первый, за ним операторы, я в хвосте. Стандартно.

Крис сидел на диване, изображая дружелюбие и позитив. Какие мы у него сегодня по счету? Сорок пятые? Бедняга. Он не смотрел на меня. Только на Федора. А я таращилась во все глаза.

Восемь лет. Даже тотальная подготовка, в виде просмотра его фильмов, не помогла. Мне нравился мальчишка с бардаком в волосах и мыслях. А сейчас передо мной молодой мужчина, который знает, чего хочет от жизни. Который в свои двадцать пять – кумир миллионов.

А я… С боку бантик. Принеси-подай. Спасибо, Кирюша, отличный подарок. Сегодня весь вечер буду заниматься самобичеванием. Отличный день рожденья, мать твою.

Федор без слов протянул руку, я вытащила из папки листок с дополнительными вопросами, отдала ему, нечаянно взглянула на Кристофера. Он смотрел прямо на меня, сдвинув брови. Но как только я отступила обратно к камере, Крис моментально перевел взгляд обратно на Бондарчука.

Не узнал.

Неудивительно.

Я толком не вслушивалась в разговор. Просто впитывала его голос, даже впала в какой-то ступор, слушая приятный баритон. Меня потряхивало, когда он замолкал, думая над вопросом. А потом начинал отвечать со слов:

– Я думаю…

Пришлось прикусить язык, чтобы не крикнуть, как на заседании комитета: «Протест. "Я" нельзя употреблять».

Федор поднялся с кресла, отдал мне бумаги.

– Все на сегодня. Отдыхай.

– Но… Как это все? – я знала расписание следующих интервью. Сейчас перерыв. А потом еще куча работы.

Кристофер тоже поднялся, отошел к окну, закурил. Операторы, собирали оборудование.

– Сонь, у тебя же днюха, погуляй, на пляж сходи. Я не зверь, – небрежно проговорил Бондарчук и вышел.

Такая милость от начальства не могла не радовать.

Я качнулась на каблуках, вглянула на дверь. Уходить совсем не хотелось. Широкая спина Криса манила меня. Запах дыма, что не улетал в окно, защекотал горло. Прдевкушение зашкаливало, гоняя кровь по моему телу с бешеной скорость. В висках оглушительно стучал пульс. Руки затряслись. Но я собрала в кулак всю свою смелость.

Эх. Да какого черта! Подошла.

– Эммм. Кристофер, – он обернулся ко мне, вежливо выдыхая дым в сторону, – А можно автограф?

Боже, что с моим английским? И голос дребезжит как флегма.

– Да, конечно, – затушил сигарету, протянул руку.

Я вытащила ту самую фотографию, отдала ему вместе с папкой и ручкой. Он взглянул на фото. Уголок губ медленно пополз вверх. Крис перевел глаза на меня, потом посмотрел на оператора, который вытаскивал камеру и штатив.

– Сонь, догоняй – крикнул мне коллега.

– Ага, сейчас иду.

Дверь закрылась.

– Софи? Это, правда, ты?

Сердце сделало кульбит.

– Да, – просто ответила я.

Он запустил руку в волосы, выдавая этим растерянность, и вдруг начал хохотать. Так заразительно, что я заулыбалась в ответ.

– У меня тушь потекла? Чего ты смеешься?

– Слава богу. Это ты! Я уж думал, паранойя накрыла, – он сделал шаг вперед, раскрыв руки.

Мы как-то неловко обнялись. Я первая отстранилась, чувствуя себя полной дурой.

– Македония, какими судьбами?! Вот так встреча, – Крис продолжал улыбаться.

– Македония? Ты помнишь? Рашн Федерейшн, – я по-дружески шлепнула его по плечу.

Наверно, выглядела жутко глупо. Но туповатая ухмылка не желала сходить с лица.

– Конечно, помню. Сколько лет прошло?

– Неприлично напоминать даме о возрасте, – отчитала я его, – Но, кажется, восемь.

– Да боже мой. Сколько тебе? Двадцать? Один? Два?

– Двадцати три сегодня, – ну не могла промолчать, выпендрилась.

– Как? Прямо сегодня? – он начал шарить глазами по комнате, словно искал что-то, – Даже не знаю, что тебе подарить.

– С ума не сходи. Ты и есть мой подарок.

– Не понял. Это как?

– Долгая история.

– Окей, расскажешь вечером, – он бросил взгляд на какой-то листок, наверно с расписанием, – В десять нормально? Я раньше не освобожусь.

– Не стоит, Крис. Я знаю, как тебя тут изматывают, – идиотизм, но мне с головой хватило, что он меня узнал и потрогал, – Просто подпиши фотку.

– У тебя планы на вечер? – он игнорировал мою заботу и просьбу.

– Нет, но…

– Значит, в десять жду. Ты чем питаешься? – я открыла рот, чтобы опять возразить, Крис предусмотрительно приложил палец к моим губам, – Софи, пожалуйста, я очень рад тебя видеть. Давай поужинаем. Неужели ты предпочтешь тухнуть в номере в день рождения? Или у тебя планы?

Он одернул руку каким-то нервным жестом, понимая, что черезчур долго касается моего рта. Я облизнулась, сжала губы, стараясь не концентрироваться на этих ощущениях, чтобы сохранить рассудок.

Крис Мейсон помнит мое имя. Он хочет со мной поужинать. И что теперь дарить Киру? Я же по уши у него в долгу. Нужно меньше думать и быстрее соглашаться.

– Нет планов. Ладно. Ты текилу пьешь? – сдалась, такой приятный плен.

– О, да. Так как насчет ужина. Кухня?

– Любая.

– Отлично, не опаздывай, – он наклонился и чмокнул меня в щеку.

Это максимум на что я рассчитывала в этой поездке. И еще не вечер. Разум вовремя подсказал, что пора отчаливать, и ноги понесли меня к двери, а в руках было как-то неправильно пусто.

– Крис, – я обернулась к нему снова, – А автограф?

Он скорчил одну из своих фирменных гримас.

– Ой, иди ты, – и слегка треснул меня папкой по голове, которую тут же пихнул мне в руки, – Перебьешься. А фотку я себе оставлю.

– Ну Крииииис, – протянула я, как маленькая.

Я не жадина, но это единственный экземпляр. Жалко даже ему отдавать.

– Вот прицепилась. Сделаю копию, вечером верну.

– Тогда ладно. А подпишешь?

– Вали уже, именинница. Не зли меня.

Чего ломается? Ну и ладно.

Я вышла из номера. За дверями уже ждала очередная съемочная группа.

Дневник Кристофера

Ужин стынет, я дурею. А она опаздывает.

Софи.

Как я мог ее не узнать?

Не каждый день мне плюют на голову. Почти не изменилась с тех пор.

Странно, я почти не помню ее лицо даже сейчас. Но легкий акцент, нарочито правильная интонация. Кажется, что каждая фраза, сказанная ею, приправлена двусмысленностью.

А еще она следила за моей карьерой. Приятно.

Не хотела навязываться. Умно.

Избегала прикосновений. Скромно.

Но самое главное: она не трепалась о нас. Хотя могла бы неплохо заработать на интервью о прошлой жизни меня знаменитого. И фото имелось. Весьма красноречивое.

Ну как можно просить автограф у парня, с которым ты целовалась? Дурочка.

Заставляет меня нервничать. Умница.

Что мне ждать от нее? Текила и ужин.

Ее день рождения. Я – подарок.

Нет, скорее, это Софи сюрприз для меня.

Сегодня не нужно быть милым, интересным, веселым. Не нужно быть сладкой конфетой. Можно просто расслабиться и поболтать со старой знакомой. Вспомнить юность. Поностальгировать. Пожаловаться на весь это восхитительный дурдом, в котором я варюсь. Уверен, она поймет. А если не поймет, то выслушает обязательно. Как выслушала мои сумбурные рассуждения о выборе карьеры тогда на балконе. Не перебивая, не отвлекаясь, советуя от души. Не ради шкурного интереса.

А еще мне очень интересно, почему эта русская проныра мне не написала. Казалось, я произвел впечатление в ту ночь. И ей жаль было со мной расставаться утром. И она хранила фото. И приехала ко мне сейчас. И я сломаю голову, пытаясь ее понять. Лучше спросить. Вот и тук-тук. С Днем Рождения, Софи.

Он открыл почти мгновенно, словно стоял под дверью.

– Ты опоздала. Я почти уснул, – вежливый такой, тактичный.

– Извини, мне выпивку не хотели продавать. Пришлось за паспортом возвращаться.

Крис засмеялся.

– Не смешно, – надулась я.

– Да, ну! А по-моему очень. Мы не обопьемся? – он стрельнул глазами на литр текилы.

– А хоть бы и да. У меня праздник. Забыл?

– Прекрасно помню.

Кристофер забрал у меня бутылку и уселся на диван. Я благоразумно опустилась в кресло. На журнальном столике стояли незатейливые пластиковые контейнеры с ролами и коробка с пиццей. Я ожидала от него чего-то экзотического, шикарного, изысканного, а он, оказывается, питается, как все Кирюхины друзья-алкоголики.

Взяв на себя мужскую обязанность разливать, Крис открыл бутылку, наполнил высокие рюмки.

– За тебя, – объявил он, звякнув своим стеклом о мое.

Мы выпили. Крис воткнул вилку в ролл, отправил в рот. Я не удержалась, хмыкнула.

– Чего?

– Вилка, – объяснила я.

– Не могу я этими палкам есть, в пальцах путаются.

Не мудрено в таких пальцах запутаться. Даже их обладателю. А как он ерошит ими свои волосы. О, что за мысли? Стоп.

Крис словно просканировал мой мозг, запустил ладонь в растрепанную шевелюру. Я его смутила? Или привычка?

– Рассказывай! – он ухмыляясь следил за моими манипуляциями с едой и палочками.

Небось ждет, что и я не справлюсь. Фигушки. Я прожевала и влилась в разговор.

– Что именно рассказывать?

– "Модель" бросила? – уточнил мой старый приятель.

– Пришлось. Времени не хватало. Готовилась к поступлению. А ты?

– А я еще в Нью-Йорк мотался. До Совета Безопасности дорос. А потом надоело, – поведал он в свою очередь.

– Потом было кино, кино и еще раз кино, – поправила я его.

– Ну и это тоже. Кстати, весь день голову ломаю, почему ты мне не написала? Я так плохо целуюсь?

Рис застрял в горле, заставляя закашляться.

– Налей, – проскулила я сквозь слезы истерического смеха.

– Наверно, и правда плохо, раз выпить захотелось.

Зараза, кого он подкалывает? Меня или себя? Я опрокинула рюмку без тоста.

– Если честно, то я уже не помню. Но вроде ты не безнадежен.

– Освежить воспоминания?

Я швырнула в засранца палочкой, чтобы он не заметил, как мои щеки заливает румянцем.

– Так почему я не получал писем из России? – не сдавался.

Настырный. И классный. Красивый. Блин, надо еще выпить.

– Ну, – я смутилась, опустила глаза в пол, но ничего кроме правды на ум не приходило, – Я научилась пользоваться интернетом только через два года. В универе.

– Врешь.

– Честно. А личный компьютер купила всего год назад.

Я не миллионерша и даже не средний класс. Я заурядная девчонка из провинции. Весьма глухой провинции.

– Ну, а через два года? – кажется, он это серьезно.

– Какой смысл, Крис? Что бы я написала? Привет. Как дела?

– Для начала звучит неплохо.

– Перестань. Нам обоим было бы неудобно и неинтересно, – я откинулась в кресле, потянулась к сигаретам – Особенно тебе. Курить можно?

Крис поднялся, кивнув на окно. Я последовала за ним.

– Ммм, ну ладно. А потом?

– Потом – это после «Гарри Поттера» или после «Зомби»? – уточнила я.

– А когда ты поняла, что целовалась с супер-мега-великим актером, который войдет в анналы мирового кинематографа? – Крис выпустил дым через нос и засмеялся.

Запустить в него было решительно нечем. Разве что пепельницей. Если не убью, то лицо точно попорчу. А было бы жаль. Красивое же.

– Ты всегда такой невыносимый? – я решила не калечить кумира миллионов.

– Нет, это в честь праздника. Так когда?

– Никогда. Отстань. Если хотел смутить меня, браво, тебе это удалось, – я зажала сигарету губами и издевательски похлопала.

– Спасибо, спасибо. Я старался, – он картинно раскланялся.

Мы вернулись к столику. Крис опять налил.

Я сегодня точно напьюсь. Помнится, в прошлый раз именно алкоголь сделал меня нагловато эрудированной милашкой под стать Кристоферу. Должно и сейчас сработать.

И ведь сработало. Чем больше мы пили, тем откровеннее и веселее становились разговоры. Тем больше это походило на встречу старых друзей, а не на свидание актера с фанаткой.

– …я, говорит, жрал коньяк всю ночь с Бондарчуком, чтобы ты могла увидеть Мейсона, – рассказывала я бурно жестикулируя на фоне опьянения, – Вот так ты и оказался моим подарком. А ведь так хотелось рога.

Язык заплетался, я не очень понимала, что несу. И совершенно не врубалась, зачем?

– Бондарчук – это тот загорелый лысый мужик? Чего еще за рога?

– Он самый. Мой начальник. И он у нас крутой… В России. А рога – обычные такие. Хитиновые. Лоси их сбрасывают по весне. Или по осени? Не помню… На стене шикарно смотрятся.

Видимо, Кристофер обладал креативным мышлением. Он покатился со смеху. Я не поняла, отчего, но он ржал так заразительно, что и меня накрыло истерикой. Я еще корчилась в конвульсиях, утирая слезы, когда Крис глянул на меня оценивающе и изрек:

– С тебя хватит выпивки на сегодня.

– Это кто сказал? – возмутилась я. В бутылке еще плескалась добрая треть.

– Твоя совесть с рогами.

Мне показалось, что он задумал какую-то пакость. Уж больно довольный.

– К тому же, это последняя долька лайма.

– Я с тобой поделюсь.

Крис обдал меня мутным от текилы взглядом и коварно ухмыльнулся. Я не успела. Он схватил со стола солонку и последнюю дольку. Пить текилу без этих аксессуаров – извращение.

– Это я с тобой поделюсь, – он облизал пальцы и провел ими по своей шее, сыпанул на влажную кожу соль, – Слизывай.

– Вот ты засранец. Думаешь, мне слабо?

– Не знаю. Давай проверим, – он откинул голову на диван, протянул мне очередной шот.

Я встала с кресла, подошла к нему.

Глаза закрыты. Улыбается. Довольный. Сейчас исправлю.

Я невозмутимо раздвинула его ноги, уперлась коленом в диван, почти касаясь паха, склонилась к соленой коже. Язык нарисовал несколько кругов, собирая все до последнего кристаллика. Я опрокинула текилу, стала шарить глазами в поисках лайма.

Мой звездный друг широко улыбнулся. Последнюю дольку он зажимал зубами.

Я скопировала его кривоватую улыбку, чувствуя, что от текилы у меня отрастают совсем не лосиные рога и хвост. Решил поиграть? Ну ладно.

Я медленно провела языком по волокнам цитруса, практически не касаясь его рта. Отстранилась. Крис шумно выпустил воздух через нос, его руки легли мне на талию. Хорошо, что рот занят. Не отпустит очередную сальную шуточку. Я поймала с десяток чертиков в его глазах, пока он медленно приближал свое лицо к моему. Слегка приоткрыв рот, я приняла волокна лайма, вытягивая кислую влагу зубами, ощущая, как она растекается по рецепторам, оттеняя соленую текилу.

Мы синхронно сглотнули. Я сок, а он, видимо, слюни.

Крис резко оторвался от меня, выплюнул корку, которая была единственной преградой между нашими губами.

– Знаешь, в России тоже показывают этот сериал, – разоблачила я его план, уточнив, – «Теорию большого взрыва».

Совсем недавно пересматривала серию, где Леонард и Пенни напились и чуть не переспали.

– Об этом я не подумал, – Крис смотрел на меня серьезно, чертики ускакали, оставив после себя в его глазах огонь преисподней.

– А о чем подумал? – я попыталась отстраниться, но он и не думал отпускать.

– Ты знаешь.

– Догадываюсь. Просто хочу? – процитировала я его ответ на мое «зачем?» восьмилетней выдержки.

– Да, – выдохнул Крис.

Через секунду горячий рот накрыл мои губы. Жадно и требовательно. Я запустила пальцы в его волосы, отвечая так же пылко. Наши языки соприкасались в неистовом танце. Крис отрывался от меня на мгновение, чтобы глотнуть воздуха и вновь сокрушал губы поцелуями. В голове помутнело то ли от выпитого, то ли от волшебных ощущений. Я чувствовала, что готова отдаться ему прямо здесь, на диване. От одних поцелуев возбуждение разлилось жаркой волной. Я хотела, чтобы он прикосался ко мне везде, но руки каменным кольцом сцепились на талии.

Нет, я не вынесу этого. Так сильно.

Сжав в кулаках рубашку на спине Криса и, тихо всхлипнув, опустила голову ему на плечо. Он, наконец, разжал руки, стал гладить меня по волосам, слегка раскачивая, словно ребенка.

Я почти не заметила, как Кристофер уложил меня на диван. Он шептал какие-то слова. Мозг отказывался воспринимать смысл, лишь бархатный голос эхом отдавался в ушах. Я словно на автомате расстегнула пуговицы его рубашки, уткнулась носом в завитки волос на груди. Он пах табаком, одеколоном и чем-то неуловимым, очень мужским. Глаза сами собой закрылись от удовольствия.

Крис продолжал что-то тихо говорить. Я продолжала прижимать губы к его коже. Было так тепло и сладко.

Это сон. Сладкий сон. Снись мне, пожалуйста. Снись.

Глава 3. До встречи

Боже, голова… Без мозгов. Уже утро? Скоро на работу? Будильник еще не орал. Можно поспать. Где мой медведь?

Рука нашарила что-то большое и теплое. Сил нет, даже мишку подмять под себя не могу. Ладно, сама подвинусь. Вдруг мишка заворочался и обнял меня сам.

Ах, ты, мать моя волшебница!

Сонливость как рукой сняло.

Кристофер, любить тебя во все места, Мэйсон, какого хрена я в твоей постели?

Взглянула на часы. 5:30. Вот ведь природный будильник. Надо валить отсюда потихоньку. Я осторожно выбралась из горячего плена рук, сползла с кровати, слегка покачнулась, встав на ноги. Обернулась. Кажется, спит. Не сводя глаз с Кристофера, я на цыпочках медленно пятилась к двери.

По закону подлости, разумеется, запнулась о собственные туфли, которые стояли у двери. Шмякнулась навзничь, издав при этом глухой бумкающий звук.

Изучая потолок, я пыталась не зареветь от общего идиотизма ситуации и конкретно своего в частности.

Из района кровати донесся приглушенный смех. Он не спал. Вот ведь звездный демон.

Я села, пряча лицо в коленках. Крис поднялся, подошел ко мне, присел рядом на корточки, участливо потрепал по плечу.

– Эй, не ушиблась?

– Нет, – я подняла на него глаза. Боже, он в одних боксерах. С утра такое зрелище. Мне конец. Пришлось уткнуться обратно в коленки, чтобы не ослепнуть. Утром, с похмелья, после удара головой – это слишком жестоко.

– Ну, с добрым утром, алкоголик.

Лучше б я осталась для него девчонкой, которая плюнула на голову. Честное слово, это приятнее, чем алкоголик. Хуже – только фанатка, которая валится на спину от одного его лучезарно звездного сияния.

И тут меня обожгла догадка. Даже вынырнула из-за коленок, чтобы спросить его:

– Крис, мы же вчера..? Мы не..? – вслух было страшно произнести.

И пусть я спала в одежде, но… Всякое может быть. После дивана ничего не помню, но это не значит, что ничего не было.

– Не имею привычки ворочать бревна.

Какая потрясающая удача! Можно выдохнуть.

– Ох, я выключилась, да?

– Ага, на самом интересном месте.

Я опять спрятала лицо. Стыдоба какая. Обычно до такого состояния я позволяю себе доходить только с Киром. Однажды он так же отнес меня бессознательную в кровать и завалился спать рядом. Всю ночь Орлов отбивался от моих объятий. На следующий день купил мне большого медведя, который не сопротивлялся.

– Позволь спросить, ты далеко собралась? Еще шести нет. Выспись, – Крис кивнул на постель.

Ага, как же. Сейчас вот прям разбегусь и прыгну обратно в твою койку. Заманчиво, конечно. Но – нет.

Сделав огромное усилие на собой, я как только могла гордо и величественно поднялась с пола. Провела рукой по спутанным волосам, задрала голову, изображая невозмутимость и уверенность.

– Мне нужно на пробежку. Покурить и выпить кофе.

Крис тоже поднялся.

– После вчерашнего? Уверена? – уточнил он, глядя на меня, как на сумасшедшую.

– Абсолютно уверена. Привычка. Или я не человек.

– Тогда в восемь внизу, – он взял меня за руку, посмотрел прямо в глаза, – Позавтракаем вместе?

Эти глаза меня погубят.

– Ужин, завтрак… Может еще и пообедаем?

– Я бы с удовольствием, но не выйдет. Весь день расписан, а вечером улетаю, – отчитался Мэйсон.

– Понятно, – почему меня это так расстроило?

Я хотела побыть с ним подольше. О, что опять за мысли? Лучше даже не думать об этом. Хороший вечер, немного утра – хватит с тебя, Соня.

– Значит, в восемь? – настаивал Крис.

И все еще держал меня за руку.

– Окей.

Я нашарила ногами туфли, даже умудрилась не глядя влезть в них. Повернулась в сторону выхода, полагая, что разговор исчерпан. Но Крис думал иначе. Он, дернул меня назад, заставляя поумерить пыл побега и обернуться. Я врезалась в его грудь, задрала голову, открыла рот, чтобы возмутиться такой бесцеремонностью, но проглотила все свои упреки. Крис склонил голову. Его лицо было так близко. Глаза – такие красивые, цвета ртути. Такие же опасные, ядовитые. Губы – алые, влажные. Зачем мужику такие губы? Это же оружие массового поражения.

– Софи… – тихо выдохнул он. Кажется, я не слышала, просто прочитала по губам, потому что продолжала пялиться на его рот.

– Ты довольна подарком? – проговорил Крис громче, но с той же чувственно согревающей интонацией.

От движений его губ меня начало плавить, поэтому решила смотреть в глаза. Зря. Там опять резвились черти. Толпа мелких демонов, громко скандировала мне, потрясая вилами: "Целуй. Целуй. Целуй".

Я встала на цыпочки и неуловимо коснулась его губ своими. Почти по-дружески. Кажется, он собирался продолжить поцелуй, но я вывернулась, бросила через плечо:

– Более, чем довольна, Крис.

И равнула к выходу.

Сердце колотилось, как бешеное. Добравшись до своего номера, я переоделась и побежала на пляж. Яркое майское солнце слепило глаза. Плейер. Ну, случайный выбор, не подведи. Не подвел. Прямо в точку.

 
Выпей – может, выйдет толк,
Обретешь свое добро,
Был волчонок – станет волк,
Ветер, кровь и серебро.
Так уж вышло – не крестись -
Когти золотом ковать,
Был котенок – станет рысь,
Мягко стелет, жестко спать![2]2
  Мельница – Оборотень.


[Закрыть]
 

Ровно в восемь я сидела напротив Кристофера. Он, кажется, уже позавтракал. Я не отказалась ни от еды, ни от кофе. Вежливо поинтересовалась его планами на день. Он вкратце рассказал, глядя, как я расправляюсь с омлетом.

– Знаешь, а я никогда не был в Москве, – проговорил он словно между прочим.

– Что бы это значило? – я правда не поняла. Или не хотела понимать.

– Ну, ты умная, девочка, вчера же угадала. Что мешает сейчас?

Я покраснела, вспомнив, алкогольный приступ телепатии, его "просто хочу" и все, что за этим последовало.

– Приезжай, устрою экскурсию, – кажется, получилось сказать это без эмоций и дрожи в голосе.

Да и какой смысл нервничать? Все равно не приедет.

– Софи, я ведь приеду, – Крис слегка наклонился вперед, сверля меня пронзительным взглядом.

Ага, заливай.

– Мне сейчас нужно испугаться? Или что?

– Нужно быть польщенной и не верить своему счастью, – он подмигнул, прямо как тогда на комитете, получив мое согласие на танец.

Ну вот это больше на него похоже.

– Праздник закончился, а ты все еще невыносим, – поддела я.

– Правда? Не могу выйти из образа. Если честно, я по жизни редкостное хамло.

– Об этом я тоже догадываюсь. Кстати, ты мне так и не вернул фотографию, – да, мне дорог это снимок.

И плевать, что я расписываюсь в своей привязанности к нему.

– Пришлю по почте если, конечно, кое-кто сподобится мне написать.

– Ой, хочешь сказать, что у тебя тот же адрес? – я сама сменила три ящика за год.

– Да, именно так и есть. А ты его до сих пор хранишь?

– Да, именно так и есть, – передразнила я.

– Тогда, напиши мне.

– Хорошо. Потеряешь фотографию – убью, – я встала, закинула сумку на плечо.

Уходить не хотелось, но знала, что дальше будет только хуже, поэтому решила удалиться первая, а не ждать, когда он посмотрит на часы и с печально вежливой улыбкой посетует, что его ждут.

– Удачи, – пожелала я от души и зачем-то протянула руку.

Крис рассмеялся, встал из-за стола.

– Иди сюда, Македония.

И без церемоний сгреб мня в объятия.

Я с удовольствием прижалась к нему, вдохнула запах, обняла так же крепко в ответ. Неловкости больше не было. Только недосказанность. Незакрытая тема. Да, я напишу ему. Я хочу его и не только видеть. Даже если он не ответит, не приедет, мне будет, что вспомнить и рассказать внукам.

Выбравшись из его рук, я пошла, нарочито подиумной походкой к выходу. И, конечно, споткнулась. Отлично, что я еще могла отчебучить? Хорошо, хоть опять не брякнулась. Может он не видел? С чего бы ему провожать меня глазами? Смех Кристофера за спиной развеял мои глупые надежды.

Дневник Сони.

5.10. 2011

Знаменательный день. Товарищ Мэйсон соизволил выслать мне оцифрованную копию фотографии. Не скажу, что я ожидала к ней текстового сопровождения. Но как-то, знаете ли, обидно. Опуская все тра-ля-ля по поводу его звездности и моей заурядности, я все равно ждала хоть «Привет, как дела», которые всегда вызывают желание отписать: «Пока, человек без фантазии». Помнится, я даже в группе такой состояла в Контакте. Да-да, так и называется «Идите в жопу со своим «Привет, как дела»».

Но от Криса мне и заурядного привета было бы достаточно. Конечно, он занят. Конечно, я не ровня ему. Конечно, меня это бесит.

* * *

Я в очередной раз открыла почту, чтобы бездумно таращиться на строчку с его письмом. Не знаю, зачем, но бес дернул, и я кликнула ответить. Целый месяц мучила себя, убеждая в том, что присланный файл не требует ответа. Вот мое письмо – требовало. Не зря я билась над ним трое суток, составляя хитроумные стилистические обороты. Я старательно расставляла силки, используя весь свой, так называемый, талант писателя. Но то ли меня подвело несовершенное владение английским, то ли Кристоферу было по барабану.

Я решительно склонялась ко второму варианту. Поэтому решила быть вежливой и краткой. Набрала: «Спасибо за фото. Я уже не надеялась». Вот и хватит. Отправить. Я налила бокал вина, осушила его залпом. Опять наполнила и вышла на балкон покурить. Вернувшись за ноут, не поверила своим глазам. Во входящих красовалось новое письмо. От него.

«Да, я не писал. Надеюсь, что не попаду за это в ад. Скайп есть? Находи меня скорей, а то умру от раскаянья во цвете лет».

Далее следовали скобочки улыбок и его ник. По всей видимости, скайповский. Матерь божья.

Я, как зомби, на автомате скопировала, вставила в строку поиска, отправила запрос авторизации. Не прошло и секунды – запиликал звонок. ВИДЕО! – звонок. Оперативно пригладила волосы и мазнула блеском по губам. Приподняла брови и чуть раскрыла губы, репетируя легкое удивление. Сойдет. Принять.

– Привет. Как дела? – зря он это сказал.

– Иди в жопу, – а мне пора удаляться из группы.

Понимая, какую глупость сморозила, я захихикала, как идиотка.

– Да я давно там, – Крис так глупо улыбался, прямо как я, наверно, – Отлично выглядишь.

– Ты тоже – ничего, – я потянулась к бокалу, отхлебнула.

Крис, глядя на меня, приложился к бутылке с пивом.

– Ну, вот и компания для выпивки, а то я тут скучаю.

– А ты где сейчас? – я зацепилась за слово «тут», стараясь поддерживать беседу. Но могла бы и молча смотреть на него. Эстетическое удовольствие еще никто не отменял. А беседа протекала так, словно мы регулярно созванивались и близко друг друга знали.

– В Лондоне. У родителей. Отдыхаю, – отвечал Мэйсон.

– Рада за тебя.

– Не злишься?

– Нет, – как на него злиться? Особенно, когда он закидывает в рот соленые крендельки и хрустит мне в колонки.

– Как там Москва? – спросил он, прожевав.

– Стоит родимая, не качается, – меня стали терзать смутные сомнения и надежды, – А что?

– Догадайся.

– Нет, уж скажи. Я никогда не угадываю, – неужели сейчас в гости напросится? То ни капли, то, как из ведра.

– Да, я зомби. Охота отведать русской плоти, – он скорчил умильно-зверскую рожу, – Ну, давай, приглашай меня, а то припрусь без звонка и съем.

– Подавишься. И я уже приглашала.

– Тогда ничего не планируй на вик-энд. Адрес, телефон. Гони.

– Крис, ты серьезно, что ли? – одно дело трепаться о воображаемой встрече и совсем другое освобождать ближайшие выходные.

– Я серьезен, как никогда. Адрес, Софи, адрес.

Я в недоумении отписала ему улицу, дом и мобильный. Психушка. У меня, наверно, шок. Это же Мэйсон мне звонит, и он же ко мне приедет. Такие странные ощущения. Вдруг вспомнилось, как я ждала приезда Кирилла… сто лет назад. Как-то подозрительно схожи эмоции. Волнения минимум, сладкое предвкушение зашкаливает. Вопреки всем своим привычкам, закурила прямо у компа. Нервы.

– Тебя встретить?

– Нет, у меня есть знакомые, оформят неофициальный визит и доставят до порога. Ты только дома будь.

– Буду, Кристофер, буду…

Мы проболтали полночи. А оставшуюся половину я пролежала в кровати с закрытыми глазами и улыбалась.

Дневник Сони

5.10. 2011

Знаменательный день. Товарищ Мэйсон соизволил выслать мне оцифрованную копию фотографии. Не скажу, что я ожидала к ней текстового сопровождения. Но как-то, знаете ли, обидно. Опуская все тра-ля-ля по поводу его звездности и моей заурядности, я все равно ждала хоть «Привет, как дела», которые всегда вызывают желание отписать: «Пока, человек без фантазии». Помнится, я даже в группе такой состояла в «Контакте». Да-да, так и называется «Идите в жопу со своим „Привет, как дела“».

Но от Криса мне и заурядного привета было бы достаточно. Конечно, он занят. Конечно, я не ровня ему. Конечно, меня это бесит. О, Боже, опять рифмуется в голове. Не к добру это.

 
Я так устала от обид,
От грязно заурядных фраз.
Как будто вилкой о гранит.
Или стеклом об унитаз.
Кот стал похож на бегемота.
Мир стал похож на дурака.
Судить тебя? – Моя ль забота?
Писать тебе? – Моя ль рука?
Сон так хорош бессонной ночью.
Душа страшна при свете дня.
Обнять тебя хочу я срочно.
Хочу быть ровней для тебя.
Звенит стекло в красивой раме.
Дрожит процессор на столе.
Себе я изменяю с Вами.
Лечу на сломанном крыле.
На стенке – постер – сладкий мальчик.
Он уж давно не мой кумир.
Зачем так дерзко дернул пальчик?
Зачем зашел ты в этот тир?
Две тыщи лет – не жизнь, а скука.
Две тыщи зим – метель-чума.
Кот вдруг помрет от сердца стука.
Мир, как всегда, сойдет с ума.
Пусть будет так: запой, икота.
Забудь… Все блажь. Игра сладка.
Со мною быть. – Твоя ль забота?
Обнять меня. – Твоя ль рука?
 

* * *

Я в очередной раз открыла почту, чтобы бездумно таращиться на строчку с его письмом. Не знаю, зачем, но бес дернул, и я кликнула ответить. Целый месяц мучила себя, убеждая в том, что присланный файл не требует ответа. Вот мое письмо – требовало. Не зря я билась над ним трое суток, составляя хитроумные стилистические обороты. Я старательно расставляла силки, используя весь свой, так называемый, талант писателя. Но то ли меня подвело несовершенное владение английским, то ли Кристоферу было по барабану.

Я решительно склонялась ко второму варианту. Поэтому решила быть вежливой и краткой. Набрала: «Спасибо за фото. Я уже не надеялась». Вот и хватит. Отправить. Я налила бокал вина, осушила его залпом. Опять наполнила и вышла на балкон покурить. Вернувшись за ноут, не поверила своим глазам. Во входящих красовалось новое письмо. От него.

Да, я не писал. Надеюсь, что не попаду за это в ад. Скайп есть? Находи меня скорей, а то умру от раскаянья во цвете лет, и мри потеряет гениального актера.

Далее следовали скобочки улыбок и его ник. По всей видимости, скайповский. Матерь божья.

Я, как зомби, на автомате скопировала, вставила в строку поиска, отправила запрос авторизации. Не прошло и секунды – запиликал звонок. ВИДЕО! – звонок. Оперативно пригладила волосы и мазнула блеском по губам. Приподняла брови и чуть раскрыла губы, репетируя легкое удивление. Сойдет. Принять.