Текст книги "Просто хочу (СИ)"
Автор книги: Ольга Пожидаева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 21 страниц)
– Софи. Софи. Соня… – шептал он мне куда-то в затылок.
Опять не смог правильно произнести несчастное окончание моего русского имени. Но сегодня меня это не раздражало. Умиляло скорее.
Его шепот разливался влажным теплом, проникая в каждую клеточку моего тела. Густое и сладкое желание плескалось внутри меня, а сознание, нечаянно упавшей монеткой, медленно погружалось в него.
Он прижал меня к только что закрывшейся за нами двери. Его губы медленно приближались ко мне. Заколдовывая, опьяняя, сбивая с толку.
Стоп!
Мне хватило решимости отлепиться от Криса.
– В чем дело, малыш? – брови вверх, лоб гармошкой.
– Идем.
Я взяла его за руку и повела в гостиную. Ладонь была горячей, немного влажной.
«Нервничает», – оскалилась Горгона в моей голове. И я позволила себе кривую ухмылку.
– Садись, – я мягко толкнула его на диван.
Крис послушно плюхнулся и протянул руки. Я только отрицательно покачала головой.
– Сейчас.
Я бросила быстрый взгляд через плечо, направляясь в спальню. Недоумевающая серая сталь его глаз проводила меня до двери.
Я, как безумная, трясущимися руками снимала одежду, прокручивая в голове все ходы и премудрости соблазнения. Все то, что ему так нравилось делать со мной. Все, на что его тело моментально реагировало. Именно это понадобится мне сейчас.
И кое-что еще.
Зеркала ведь немного обманывают?
Красивая баба в черном кружеве, что еще надо?
А надо, чтобы не тряслись руки, в которых я собираюсь держать вожжи.
Надо, чтобы глаза не выдавали смятение и неуверенность.
Я знаю, чего хочу.
А он? Знает?
Так, стоп!
Провела руками, расправляя "Секреты Виктории", стерла влагу с ладоней. Я переродившаяся бабочка, а не куколка.
Память, мать ее, услужливо подбросила образы из прошлого.
Я смогу.
Легкий халатик сверху, чтобы не открывать все свои карты сразу.
Бутылка коньяка в одной руке, бокалы в другой.
Дверь.
Крис
Я откинул голову на спинку, прикрыл глаза.
Чем она там занимается? Ищет коллекцию марок чтобы похвастаться? Или достает монополию с антресоли? Мы сюда зачем пришли? Почему я должен сидеть и ждать?
Дьявол, я и так ждал.
Два чертовых года я ждал ее, я хотел ее.
Терпение, спокойствие.
Даже после монополии она не отделается одними поцелуями.
Дверь распахнулась. В гостиную вошла незнакомка в длинном черном шелковом пеньюаре. Волосы собраны в небрежный пучок, мягкие локоны непослушно выбились и лежат на шее. V-образный вырез халатика приковал мое внимание.
Я сглотнул.
Брюки внезапно стали маловаты в районе ширинки. Софи послала мне мягкую улыбку, наклонилась, ставя на столик бокалы и бутылку, включила музыку. Мои глаза опять нырнули в вырез, изучая открывшиеся взору округлости.
Чертовы тряпки!
Я хочу видеть все. И не только видеть.
Что ты задумала, девочка?
Ты же знаешь, как действуешь на меня.
Зачем так?
Незнакомка плеснула в один бокал янтарной жидкости.
– Хочешь выпить? – спросила она.
– А ты хочешь, чтобы я выпил? – уточнил я ее мотивации.
– Да.
сли это такая игра… что ж я принимаю твои правила.
Пока…
Я покорно принял бокал.
Софи присела рядом.
Вот и что мне делать?
Ждать?
– Жарко, правда?
Она потянула за ленту пояса. Халатик соскользнул с ее плеч.
Я ничего не мог с собой поделать. И, в общем, не хотел. Дыхание участилось, когда на ней осталась только легкая, полупрозрачная кружевная черная сорочка.
– Пей, – подсказал мне самый прекрасный искуситель.
Я послушно опрокинул в себя содержимое бокала, чувствуя, как по телу разливается тепло и желание. Желание содрать с нее эту тряпку и все вспомнить.
Софи потянулась к столику за вторым бокалом.
– Ты же не пьешь.
– А кто сказал, что я буду пить?
Она опустила в бокал палец, не прерывая визуального контакта. Обвела пальцем губы, слизала капли коньяка. Опять коснулась янтарной жидкости, провела влажную дорожку по шее, отодвинула кружево.
Я смотрел, как кролик на удава, не смея отсрочить собственную кончину. Ее грудь освободилась из черного кружевного плена. Софи опять запустила пальчик в бокал, обвела контур сосков, которые моментально превратились в острые наконечники стрел, что направлены мне прямо в…
Определенно, эти брюки мне жмут.
Черт. Черт. Черт.
Интересно, а можно кончить от бесконтактного секса?
Наверно, но это не мой вариант.
Дыши, Крис, дыши.
Вместе с воздухом изо рта вырвалась мольба:
– Софи.
– Тшшш…
Она поставила бокал на столик, взяла из вазочки конфету.
Я кролик, точно кролик.
Она проглотит меня, даже не потрудившись пожевать.
Одно мягкое движение, словно бросок пантеры и Софи уже верхом на мне. Прямая, как струна, ее ноги напряжены, попка почти не касается меня. Она скорее стояла на коленях, а не сидела на мне. Ее руки поднялись к голове и освободили волосы от зажима. Шелковый водопад рассыпался по плечам.
Глубокий вдох. Не могу отвести взгляда.
– Закрой глаза, – попросила она.
Не хочу. Но слушаюсь.
– Выпей еще.
Остатки коньяка обожгли горло.
Я почувствовал, как она наклонилась ко мне. Что-то мягкое и теплое скользнуло по моим губам. Не в силах сдержаться облизнулся.
Шоколад?
Да.
Она растопила его у себя во рту для меня. Сладость оттенила коньяк.
Но мне этого мало.
– Еще, – попросил я хрипло.
Она раскрыла мои губы языком, толкая почти полностью растаявший кусочек шоколада мне в рот.
В памяти всплыла Каннская встреча, где я так же изощренно пытал ее лаймом.
Рядом не стояли те первые изучающие поцелуи. В тот вечер я веселился, но сегодня мне определенно не до смеха.
Наши языки растопили шоколадную массу, оставляя лишь сладость и жар. Софи оторвалась от меня, слизывая с уголка рта остатки сладости.
Я больше не могу.
Руки сами поднялись, чтобы обнять, притянуть ее ближе. Софи шлепнула меня по ладоням, отстранилась, ухмыляясь.
– Без рук.
Что?
Ну как так?
– Малыш, пожалуйста.
Я как капризный ребенок.
Желаю, хочу, дайте потрогать.
Что она сотворила со мной опять?
Я снова не в силах спорить, покорно опустил руки. Закинул их за голову, создавая иллюзию расслабленной позы.
Если это шоу, то досмотрю все до конца.
Лишь бы не кончить от ее выкрутасов.
Софи снова скрутила волосы в жгут, распустила. Пальчики заскользили вниз по шее, плечам, забирая с собой лямки сорочки, останавливаясь на груди.
На ее лице полуулыбка.
Так, наверно, черти улыбаются в аду, когда жарят грешников.
Мои губы сжались в тонкую линию, зубы скрипнули.
Сорочка мягкими складками собралась у нее под грудью. А шаловливые пальчики переключились на подол, поднимая его, открывая моему взору…
О – МОЙ – БОГ!!! Она без трусиков.
Дважды два – четыре. Пятью пять – двадцать пять. Шестью шесть…
Черт!
Ее пальцы…
Они…
– Детка, – заскулил я.
Наверно, это не вежливо, не смотреть в глаза даме при разговоре, но не могу оторваться.
– Ммм… – протянула Софи, отвечая мне.
Или это она так стонет от удовольствия? Ее пальчики раскрыли мягкие складочки, выставляя мне на обозрение все свое естество.
– Софи, я не пойму, ты надо мной издеваешься?
А взгляд словно приклеился к ее пальцам, которые медленно пробирались к клитору.
– Ну, тебе же это нравится.
Маленькая засранка. Все она знает.
– Кажется, кто-то нарывается…
Мне надоело.
Я хочу сняться в этом кино, а не просто смотреть.
Ее пальцы наконец нашли клитор. Софи застонала.
– Кажется, кто-то слишком много болтает, – прошептала она.
– Доиграешься. Накажу…
Я потянулся к своему ремню, пуговица, молния. Свобода, дружище, сейчас мы ей покажем, почем фунт изюма.
– Настучишь мне своей дубинкой по лбу?
Она опять выгнулась, поймав пальцам нужный темп, продолжала себя поглаживать.
– И не только по лбу. И не только настучу, – пообещал я, освобождая свой член от плена одежды, взял его в руку.
Софи была слишком увлечена собой, не обращала внимания на мою возню со штанами.
Вздрогнула, когда головка коснулась влажного входа.
Я аккуратно провел вверх-вниз, отталкивая ее пальчики. Она выгнулась назад, нашла ладонями мои колени для опоры, подалась бедрами навстречу ласкам.
– Мы так не договаривались, – проскулила она, но при этом даже не пыталась мне помешать ласкать ее.
– Ты сказала только про руки… – напомнил я находчиво.
– Ммм.
– Кажется, тебе это тоже нравится?
Протяжные стоны стали лучшим ответом.
Я заставил себя сосредоточиться только на ее ощущениях. Задевая головкой горячую влагу снизу, распределял ее, разглаживая мягкие складочки. Обрисовал контур клитора, задерживался, слегка надавливая.
Ее стон, вдох.
И теперь она меня просит:
– Пожалуйста, еще…
Софи закусила губу, запрокинула голову. Мне вдруг показалось, что она сейчас сломается и я придержал ее свободной рукой за спину. А сам продолжал рисовать узоры на ее влажной плоти.
Стоны сменились криками.
Софи оттолкнулась, нависла надо мной, упираясь ладонями в спинку дивана. Между криками она мимолетно касалась моего рта губами. Я почти чувствовал ее возбуждение на вкус.
Ткань дивана позади меня скрипнула, Софи задохнулась. Я прижал головку к клитору, продлевая ее удовольствие. Моя рука скользнула по спине. Конечно, она тут же вздрогнула.
Да, малыш, я помню все твои эрогенные зоны. А эта моя любимая.
– Черт, – выругалась она еле слышно и резко опустилась, вбирая меня целиком.
– Черт, – повторил я невольно.
Промолчать не мог. Неужели, я внутри? Неужели прижимаю ее к себе, чувствую каждой клеточкой горячую бархатную кожу?
Ее ладони заскользили по моему лицу. Губы подарили сладкий поцелуй.
Интересно, а мне уже можно ее трогать?
Она не против, значит мне можно все.
Что это? Сорочка. Она так и осталась болтаться у нее на талии шелковым обручем.
Я подцепил ее пальцами и потянул вверх. Софи подняла руки, помогая мне. Наконец я вижу ее. Губы сомкнулись вокруг соска. Он все еще хранил аромат коньяка. У меня закружилась голова.
Софи немного приподнялась и опустилась.
Мой стон, ее вздох.
Я сжал ее ягодицы, помогая подняться выше и плавно опуститься. Она вцепилась в мои плечи и начала раскачиваться сильнее, быстрее. Опускаясь, Софи то срывала с моих губ поцелуй, то касалась языком шеи, то кусала плечи.
Я чувствовал, что она уже близко и отпустил свое желание в свободное плавание. Софи немного отстранилась, замедлилась, и я накрыл ладонями ее грудь, любуясь самой восхитительной наездницей на свете. Она еще смаковала последние вспышки оргазма, сжимая мня внутри, двигаясь неспешно, когда я догнал ее.
Софи прижалась щекой к моей макушке, ее пальцы запутались в моих волосах.
Я аккуратно уложил ее на диван, смахивая волосы с лица, покрывая поцелуями алые щеки. Губами ощутил, что она улыбается.
Ну что смешного в сексе? А?
– Я дал повод для веселья?
Она начала хихикать в голос. У меня веселящая сперма?
– Нет-нет, все нормально, – ответила засранка, а сама продолжала посмеиваться
– Нормально? Нужно говорить, вы неподражаемы, Кристофер Мэйсон, – ввернул я.
– Угу, а еще чего? – убью на фик. Задушу… поцелуями.
– Еще можно добавлять: мой повелитель.
Софи расхохоталась.
Ну все.
Разозлился.
Я сгреб ее в охапку и потащил в спальню.
– Кажется, я предупреждал, что меня лучше не злить.
Толкнув ногой дверь, я ввалился в спальню и бросил хохочущее, брыкающееся тело на кровать.
– Ты себя в зеркало видел, агрессор? – она продолжала заливаться смехом.
Я повернулся к зеркальному шкафу и хмыкнул – видок обескураживающий. Волосы растрепанные, глаза шальные, рубашка помятая, штаны спущены.
Отлично! Я – бесштанный агрессор.
Софи перестала смеяться, только улыбалась, глядя, как я снимаю рубашку, ботинки, и наконец, избавляюсь от штанов.
– А так страшно?
Одним прыжком метнулся в кровать, нависая над ней. Она запищала и вывернулась, но я поймал ее за ногу, придавил к кровати своим весом.
– Проси прощенья, – потребовал я, слегка приподнявшись.
– За что, интересно?
– За насмешки, – пояснил я, переворачивая ее лицом к себе.
– А что над Мэйсоном никто никогда не смеялся?
Мне не понравился этот тон. Я поймал ее руки и завел за голову.
– Я требую извинений за надругательство над моим эго.
Софи слишком дерзко смотрела мне в глаза. Я понял, что все ее извинения выйдут мне боком.
– И в каком виде в конец обнаглевший монсеньор желает принять извинения?
Она выдохнула эти слова прямо мне в губы.
– На колени, неблагодарная, – ответил я.
Софи не спешила принять заявленную позицию. Она провела пальцами по моей шее, спустилась ниже по груди, к животу и южнее. Крепко обхватила член и слегка сжала.
– Смотрю, ты готов к… хмм… моему коленопреклонению.
Я моментально пришел в полную боевую готовность. Софи повернулась спиной, растянулась на кровати лицом вниз, а потом начала медленно подниматься, сгибая ноги в коленях, задирая аппетитную попу.
– Можно уже молить о прощении или ты все-таки меня слегка накажешь?
Кажется, я зарычал, прежде чем наброситься на нее.
Внутри все кипело, не было сил сдержаться.
Я вошел в нее сразу, резко, получив в ответ стон одобрения.
Моя ладонь утонула в ее волосах. Я слегка сжал шелковистые пряди в руке, заставляя ее повернуть голову и утонуть в моем поцелуе. Я сдерживал свои инстинкты, не желая причинять ей больше ни капли боли. Мои движения стали аккуратными, медленными. Я не отрывался от сладких губ, ловя ее стоны у себя в горле. Вдруг она прикусила меня за губу чуть сильнее. Я дернулся, уставился на нее непонимающим взглядом.
– Паршивый из тебя инквизитор, – она сощурила глаза, шевельнула бедрами и резко подалась назад, опять вбирая меня целиком, – Я ни капли не раскаиваюсь.
Ах, вот так?
Я звонким шлепком припечатал ладонь к провинившейся заднице и крепко сжал ее бедра, разрешая себе не сдерживаться в желаниях. Резкими толчками я извлекал из ее рта стоны. Она вскрикивала, когда моя ладонь прижигала ее попку.
– Так?
Я намотал ее волосы на кулак, немного дернул, заставляя запрокинуть голову.
– Еще.
– Ну держись.
Перевернув Софи на спину, я прижал её колени к груди и, глядя ей в глаза, я медленно отстранился, так же медленно погрузился вновь. И снова взял тот же бешеный темп.
Она то царапала ногтями мою спину, то сжимала в кулаках волосы. Металась по кровати, лупила ладонями по матрасу, но в конце опять вцепилась мне в плечи, сжав их до боли.
– Крис, – вскрикнула Софи, запрокидывая голову назад.
– Знаю, малыш…
Я собирался сказать это тихо, но изо рта вырвалось рычание. Я впился в нее поцелуем, заражаясь ее оргазменной дрожью, разделяя в унисон удовольствие.
Наши губы постепенно расслаблялись. Движения рук пропитались нежностью. Софи открыла глаза, и я понял, что больше никуда ее не отпущу.
Я бы всю жизнь лежал на ней вот так, продлевая экстаз, целуя, но вспотевшее тело требовало немного гигиены.
Я слегка отстранился, она удивленно распахнула глаза.
– Пойдем в душ, – предложил я.
– Конечно, – она кивнула на дверь в углу, – Иди, я сейчас.
Я так и не дождался ее.
Неужели уснула?
Нет.
Софи так и лежала на кровати, лишь прикрылась простыней, смотрела в одну точку. Кажется, ее мысли были где-то далеко.
– Малыш, все в порядке? – просил я, садясь на краешек кровати.
– Да, – ответила она каким-то отрешенным тоном, – Знаешь, тебе пора.
– Пора?
Я не понял юмора.
Планировалось, что мы продолжим в душе, а потом встретим рассвет.
– У меня завтра презентация, рано вставать. Нужно выспаться.
– А… Хорошо.
Что еще я мог сказать?
Задержал на ней взгляд. Нет, не ослышался.
Она даже не поднялась, чтобы проводить до двери. Уже в фойе я вызвал такси.
Меня рвало на части.
Неужели я сам себе напророчил дерьмовую участь, быть очередным оттраханным ею мужиком?
Глава 4. Своя игра
Соня
Утро нового дня встретило меня паршивой погодой, ноющей болью внизу живота и влагой на белье, которую я так отчаянно желала не видеть.
Твою мать!
Я закрыла глаза руками, несколько секунд жалея свою хромую надежду. Конечно, глупо было надеяться, что всё случится с первой попытки.
Но, черт! А почему бы и нет?
Ведь случилось же однажды.
Но нет.
С трудом уговорив себя выбраться из теплой постели, я поплелась в ванную заниматься привычной утренней волокитой, к которой прибавилась еще пара пунктов.
Завтрак не состоялся – аппетита не было совсем. Половина чашки кофе сиротливо стояли на столе. В голове полным ходом работал мой личный процессор, который я по глупости считала мозгами. Архивируя и удаляя все второстепенные файлы, мой разум вывел на первый план проект «Материнство». Судьба опять обломала меня, что означало только одно: Крис должен быть в курсе правил той игры, в которую я тайком пыталась его втянуть.
Это паршиво.
Но мне плевать – я пойду на любые уловки и шантаж, лишь бы взять то, что хочу.
Мне нужна помощь.
Мне нужен Кир.
– Кирилл, есть дело.
– И тебе доброе утро, дорогая. Выкладывай, – лениво протянул мой лучший друг.
– Я хочу ребенка.
Моментально прикончить – тоже своего рода гуманность.
– Эээээ….Ну… Как бы… В принципе… И… когда? – красноречие Орлову явно отказывало сейчас.
– Вчера. – отрезала я.
– И… ты хочешь… от меня?
Вот придурок! Но спасибо за идею. Хотя я еще не настолько отчаялась.
– От тебя я хочу телефон Мэйсона.
Понеслась.
– Что? Сонька, ты обо что так сильно ударилась головой, что тебя местами амнезия обняла? – вскинулся Орлов.
– Знаешь что, дорогой, в этом чертовом Голливуде не так много натуралов. А среди этой горстки большая часть – кретины. Так что за вычетом геев и дебилов у меня остались Орлов и Мэйсон. А так как ты точно откажешься от моей гениальной идеи, то остается только Крис. Всё просто.
– Ха! Я бы поспорил о дебилах, но…
– Да я знаю, что ты тот еще придурок, Кирь. И это опять не играет в твою пользу.
– Железная логика, Северова. Я польщен.
– Так поможешь?
– С оплодотворением? Бегу и волосы назад, – издевался он.
– Кир, мне тупо нужен номер мобильника Криса, а не твой тупой юмор.
– Сонь, но это паршивая идея. Что вообще между вами опять…
Я оборвала его вопрос, заодно пресекая последующую лекцию о граблях и гневную тираду о масштабах свинства Криса.
Отрезала:
– Я все сказала. Ты знаешь, что нужно делать. Жду звонка. Или ляжешь сам. Выбирай.
Повесила трубку.
Вечером того же дня, сидя в такси, я судорожно ловила ртом воздух. Ледяные пальцы рук теребили друг друга в надежде согреться, зубы периодически крепко сжимались, словно пытаясь встать преградой на пути у моего языка, которому было суждено воспроизвести вслух самое сокровенное желание в присутствии человека, которого я так старательно пыталась забыть. Человека, которого я практически собралась лишить права выбора.
Я так смело заявила Мэйсону по телефону, что нам необходимо срочно встретиться и поговорить.
Это была я вообще?
Ладно, спокойно, Соня.
Этот засранец мне должен!
Пригладив волосы и пощипав щёки, чтобы создать хоть какую-то иллюзию румянца, я вышла из машины и гордо потащила свой неугомонный зад навстречу приключениям.
– Проходи.
Крис открыл дверь и, не дождавшись моих действий, прошел вглубь номера. Я поспешила следом. Он развалился на диване, убавил звук телевизора. Я подошла к окну и, глядя в спасительную даль, произнесла на выдохе:
– Кристофер, я хочу ребёнка.
Пауза.
– Не понял.
– Что непонятного я сказала? – внутренне я уже приготовилась надавить на него.
– Это исповедь, предложение или приказ?
– Ни то и ни другое, ни третье. Я просто хочу.
Наша фразочка безотказно рубила с плеча.
Я обернулась и посмотрела на Кристофера, прекрасно понимая, что только что сделала ему предложение, от которого он не сможет отказаться.
– Ты обещал мне кое-что. Забыл?
– Я все помню.
– И не сдержал обещание, так что я меняю свое требование. Подумай, я не тороплю.
Его лицо застыло гипсовой маской, не позволяя мне прочитать эмоции. Но я решила продолжить. Сбивалась, спотыкалась, но говорила, подбирая слова и теряясь от собственной наглости.
– Видишь ли, Крис… Нашей совместной ночи после шоу… оказалось недостаточно. Поэтому я вынуждена тебе все это говорить. Но это то, чего я действительно хочу.
Что-то изменилось в его взгляде. Смятение сменилось … вызовом? Ох, я знаю этот взгляд.
– А что думать? Давай, прямо сейчас.
Он встал и направился в мою сторону. Я быстро вытянула руки вперёд в останавливающем жесте.
– Крис, ей богу, а ты не догадываешься, как я узнала, что не беременна?
– А…
– Ага… У тебя есть две недели. Думай.
Я вытащила из сумки свою визитку, запихала ему в задний карман джинсов. Для пущей убедительности сжала задницу.
– Я буду ждать твоего решения. Пока.
Крис
Что это было, мать вашу?
Софи хватала меня за задницу?
А ощущение, что схватила за яйца и крепко сжала их. Хотя, надо признаться, что я без лишних сомнений доверил бы ей все свое богатство. Эрекция в штанах подтверждала это, как ничто другое.
Шустро я настроился делать ей ребенка.
Черт, опять вляпался.
Если раньше – неосознанно, то теперь по доброй воле. Ну почти по доброй.
Я хочу Софи, очень хочу. И, черт его знает почему, но она тоже хочет меня.
После того, как она выставила меня за дверь, не дав даже обсохнуть после душа и остудить пыл после секса, я злился. Наверно, неделю бесился, рвал и метал. Слал к черту Донну, которая требовала отчетов о прочитанных сценариях. Поругался с Ником, который доставал необходимостью новых подробностей в райдере. А я их даже не открывал. Ни сценарии, ни файлы с пунктами моих звездных заскоков.
Потом еще неделю я дулся. Решил обидеться на нее. Ага, по-взрослому так.
Думал, позвонит, позовет, одумается.
В конце концов, нам было так здорово вместе.
И Софи позвонила. Как раз в тот день, когда я сам уже собирался ехать к ней с наглой рожей и требовать… Объяснений? Еще секса? Чего-нибудь.
Я снова пытался играть в обиженного, силился казаться равнодушным, отстраненным. Нацепил корону, притворяясь монаршей особой, которая соизволила принять чернь с просьбами.
Но…
Софи пришла не просить. Она требовала. Почти приказывала. И это до ужаса раздражало. Преимущественно потому, что я был готов, без размышлений хотел согласиться на все. Хоть и пытался сохранить важный вид.
И надо же было так затупить.
Конечно. Как она узнала, что не беременна? Это же очевидно, Крис.
И ушла, оставив меня с горящей от ее грубоватой ласки задницей и буйной эрекцией в штанах.
Решай, Крис. Думай. Что ты выберешь?
А разве есть выбор?
Роль быка-осеменителя мне не улыбалась. Хотя, если подумать, то вообще повезло узнать о ее планах. Если бы все пошло по плану Софи, я так бы и остался непросвещенным болваном.
Что за лисица.
Хочешь поиграть?
Давай поиграем!
Я согласен – буду донором спермы. Но тогда тебе, детка, придётся вслепую играть в мои игры, где нет правил, а есть цель: проиграть друг другу.
Я упрямый, Софи. Ты забыла?
Девочка моя, ты хоть понимаешь, во что ввязалась? Но ты поймешь, я обещаю. И никуда от меня не денешься. Я не повторю своих ошибок.
У тебя план, да? Мне он тоже понадобится.
Для начала – помучаю тебя.
Две недели, говоришь?
Окей. Я умею держать паузу.
К тому же завтра начинаются новые съемки.
Хорошо, что не придется пока никуда ехать.
Плохо, ведь из-за работы у меня будет не так много свободного времени, чтобы изо всех сил стараться сделать тебе ребенка.
Но мы возьмем качеством, а не количеством.
Я, как шальной, мотался по комнате. Мне было тесно. Хотелось выбежать на улицу и заорать в голос.
Да, я решил.
Я все решил.
А если опять эта история выйдет боком нам обоим?
Однажды я уже облажался.
И вообще, она собирается потом позволить мне видеть ребенка? Или я, как пробирка из банка спермы, буду использован и выброшен?
Ребенок… Я собираюсь сделать ребенка. Сознательно. Я буду отцом.
Страшно или нет?
Сигарета.
Нет, вроде бы не страшно. Страшно все это терять.
Звонок.
Соммерс. Сто зим, дружище.
– Здорово, есть мысль опрокинуть в баре по стакану, – без лишних вступлений выдал Кэл.
– Вдвоем? – уточнил я.
Неохота завязнуть в галантности Келлана к его даме сердца. Или подружке. Или кем там ему приходится сегодня Сью?
– Крис, полегче. Сразу предупреждаю, это не свидание, – хихикнул Кэл.
– Да иди ты.
– Пошел. Жду в "No Vacancy" через полчаса, – и он отключился.
Наверно, мне нужен этот разговор. Совет. Взгляд со стороны. Может ситуация не так абсурдна, как я себе рисую? Или еще более абсурдна? Только вот я сам не могу понять.
Мы пили по второму, а я так и не решался завести разговор на волнующую тему. Кэл знал о Софи, о Лондоне, о ребенке, которого она потеряла. Она? Или мы?
Последнее звучало, как святотатсво. Я вроде был не против, когда она забеременела, но нас не было. Была она, беременная, в Лондоне, с моей семьей. Был я. Вроде лояльный к будущему статусу отца, но ни черта при этом не понимающий всю ответственность и ценность того, что собиралась подарить мне Софи.
– Ну и…? – Кэл щелкнул зажигалкой, – По какому поводу у нас такое умное лицо?
– А что, мне не идет? – я прищурился, затягиваясь.
– Ну, не то чтобы очень, но как-то непривычно. Я видел шоу. Ничего рассказать не хочешь?
– А что рассказывать? Немного помог старой знакомой.
– Лено грозился потрясти простынями двухгодичной давности? – Кэл иногда был слишком проницателен.
Хотя, возможно, просто знал всю кухню лучше меня. Он с детства в этом бизнесе варился.
– Ага. А тут я… на белом коне. Эффектный выход. Дева спасена.
Неожиданно накатила усталость. Эта беготня за призраками утомила на самом деле. Я сжал переносицу пальцами.
– Я не знаю… что мне делать, Кэл.
Он молчал, изучая мое лицо.
– Вы…? – Соммерс выразительно вздернул брови, чтобы не договаривать.
– Ага.
– Понятно.
Мы синхронно приложились к стаканам. На лице Келлана появилась кривая ухмылка:
– Так тебе что? Не понравилось? Кисляка тут давишь.
Этому придурку все-таки удалось развеселить меня. Я засмеялся, не зная, что ответить.
– Кстати, Крис, ты помнишь…?
Кэл затянул какую-то историю из жизни старых Лондонских приятелей, вытаскивая подробности, от которых я сгибался пополам в приступе дикого гогота. Через пару часов и пять стаканов пива он неожиданно опять стал серьезным.
– Так что дальше? Вы опять вместе?
– Опять? А мы и не были вместе, Кэл. Не знаю… Я не знаю, чего она хочет.
Признание о том, что меня хотят использовать в качестве донора спермы уже готовы были сорваться с языка. Пришлось прикусить его, воспользовавшись уловкой всех лгунов: "я просто не говорю всю правду". Даже Кэлу не нужно знать. Никому. Это наше дело. Только мы будем решать. Никаких третьих лиц. Ни Донны, ни родителей, ни сестёр я не собираюсь посвящать в свои планы.
Келлан немного подался вперед, нависнув нал столом, проговорил тихо:
– А ты сам-то знаешь чего хочешь?
Знаю, Кэл. Я знаю, чего хочу. Я хочу быть с ней. Хочу все вернуть и получить немного сверху в качестве компенсации. За ее отчужденность, за ее метания, за ее красоту и острый язычок. За то, что теряю контроль над собой, своими чувствами и желаниями, стоит ей оказаться рядом. За то, что я просто хочу быть с ней.
Просто хочу.
Я готов заплатить за свою глупую жестокость. За то, что тогда зациклился на своей невменяемой теории свободы. Я дам все, что она попросит. Даже оформлю бонус сверху. Если уж кредит доверия открыт, я выжму из нее все без остатка.
И сам выложусь по полной.
