Текст книги "Хорошие люди (СИ)"
Автор книги: Ольга Пожидаева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 15 страниц)
Глава 7. Загадка
Геллер поспал от силы часа два. Разумеется, на тренировку он пришел без энтузиазма и со спичками в глазах. Да еще и задержался на четверть часа. Не проспал, а просто ноги не шли.
Настя нашлась в малом зале. Перед ней на полу стоял планшет, на котором крутилось видео. Сокол внимательно смотрела на экран, а потом делала какие-то странные движения с нулевым фитнес-грифом.
– Привет, – поздоровалась она, заметив Сашу, – Ты опоздал. Что-то случилось?
Геллер не успел придумать оправдание, поэтому сказал правду в духе Шелдона Купера:
– Нет. Я просто не хотел приходить.
– Ладно, – кивнула Сокол, – Но раз уж ты здесь, давай начнем.
Она передала ему гриф, Геллер сморщился.
– Шутим? – он приподнял бровь.
– Никаких шуток. Оттачиваем технику на палках, потом дам нормальный гриф. Убивать тебя я все еще не собираюсь.
Саша хмыкнул, но спорить не стал. Тренировка была просто ужасной. Он не всегда понимал, что хочет Настя. Она постоянно одергивала, поправляла, даже рычала. Между ними висело такое напряжение, что в пору было заряжать гаджеты.
Отработав половину времени, Настя послала Сашу на дорожку бегать. Он пошел с радостью. Даже не поблагодарил за тренировку, как обычно. И не попрощался. Но тренер догнала его. Потом. Геллер уже выходил из клуба, когда услышал позади окрик:
– Саш.
Он узнал голос, глубоко вдохнул, готовясь к разборкам в духе Тани Некрасовой или еще чему-то более нелепому.
– Постой, пожалуйста. Подожди, – продолжала звать его Настя, спеша следом.
Геллер не сразу понял, что ноги несут его прочь. Он остановился, конечно.
– Нам нужно поговорить, – выпалила Сокол, догнав его.
– Нужно ли? – усомнился Саша.
– Да, я должна объяснить. Вчерашнее… Это плохо… Я имела в виду совсем не то, что ты подумал.
– И что же я подумал не то?
– Не в тебе дело.
– Ну, в этом я и не сомневался, – зло усмехнулся Геллер, поправляя на плече сумку.
Настя оглянулась вокруг. Не лучшей идеей было говорить на улице, поэтому она предложила.
– Давай выпьем кофе.
– Мне работать надо.
– Саш, пожалуйста, – взмолилась Сокол.
– Ладно, пошли.
Он привел ее к себе в офис, игнорируя взгляды. Знал, что обеспечил сотрудникам темы для разговоров на месяц вперед, но уж слишком жалкой выглядела Настя, клянча разговор тет-а-тет, а времени на общение где-то в кафе у него не было совсем.
Геллер налил кофе, который всегда был готов для него по таймеру, поставил чашку Насте, не забыл о себе.
– Спасибо, – поблагодарила она, щедро бросив два куска сахара. Обычно предпочитала черный.
Саша удивился, но ничего не сказал. Он пару минут наблюдал, как она потягивает горячий напиток, собираясь с мыслями, а потом поторопил.
– Насть, без обид, но мне нужно работать, поэтому… – Саша развел руками, как бы извиняясь, но предлагая не мешкать более.
– Да, конечно, я понимаю. Тут такое дело. Я вчера поступила плохо. Знаю, что тебя задели эти слова, но… Я не нас… не наши… В общем… у меня есть кое-кто, – призналась наконец Сокол, – и мы вчера поссорились.
– Понятно, – кивнул Геллер.
Не сказать, что ему полегчало, но некое прозрение имело место быть.
– И мне было хорошо, да… – по живому резала Настя, – Но поступила я плохо. И с ним, и с тобой. Сама себе противна.
Собрав в кулак всю свою волю, Геллер нашел силы улыбнуться ей.
– Нормально, Насть. Все нормально, правда. Я понимаю.
Он не понимал, но для убедительности потрепал ее по руке. Смотреть на Настю было почти больно, поэтому Саша встал, отвернулся к окну, проговорил:
– Не убивайся, бывает. Ты остановилась. Это правильно. Я вот уже не смог бы.
Сокол застонала. Геллер скривил лицо, потому что этот звук пробудил в нем воспоминания о вчерашнем.
Саша почувствовал, как она обняла его сзади за пояс, уткнулась лбом в спину. Он почти ненавидел ее в этот момент.
– Ты мне очень нравишься. Пожалуйста, давай попробуем все забыть. Мы ведь друзья. Со мной такого никогда еще не было.
Геллер решил не спрашивать, чего именно не было: мужчины друга или попытки соблазнения оного.
– Не хочу терять тебя, – продолжала откровенничать Настя.
Саша решил не мучить ее, сгладить.
– Еще бы, – хохотнул он, – Я тебе такие бабки плачу. Небось, половину зарплаты с моих тренировок закрываешь.
Сокол треснула его по спине кулаком.
– Ты иногда такой говнюк.
– Знаю, – нагло заулыбался Геллер, повернувшись к ней, – Ты мне тоже нравишься, Насть. Но, как выяснилось, даже слишком. Не буду оправдываться. Думаю, не в первый раз на тебя так реагируют мужчины.
Настя потупилась, покивала. Саша снова перевел тему.
– Что это было сегодня с палками? Мстишь мне что ли?
– Нет. Теперь будем раз в неделю так делать. У тебя хорошо получается, вес добавим. Не переживай.
– Скорей бы, – пожелал Саша.
– Побегу, ладно? У меня клиент через минуту. Я уже опоздала.
Настя порывисто обняла его, крепко-крепко сжала.
– Чего в клубе все не сказала?
– Там же камеры кругом, – сморщила нос Сокол, – А мне очень надо было тебя обнять.
– Понимаю, – соврал Саша. Ни черта он не понимал, но старался не углубляться в ее мотивы. Женщина же.
– Завтра сделаем выходной. Напишу тебе. Выспись, – велела тренер и убежала.
Геллер свалился в кресло, закрыл лицо руками. В голове шумело, подташнивало, безумно хотелось спать. Саша почти уговорил себя послать все к черту и ехать домой отсыпаться. Он мог себе это позволить. А сегодня даже хотел. Но не успел он убедить себя в этом до конца, как зазвонил телефон, и будний день закружил директора «Ресторатора» в урагане дел.
Где-то в районе обеда он увидел сообщение от Насти: «В нашей кафешке санитарный день сегодня. Ты ел?»
Времени не было даже соврать, что пил протеин, потому что Саша изо всех сил старался разделаться с самыми важными делами, чтобы уйти домой хотя бы вовремя.
– Ты ел? – услышал он тот же вопрос в начале пятого.
И снова интересовалась Настя.
Геллер выглянул из-за монитора, не веря своим ушам. Но Сокол стояла перед ним. Глазам тоже не поверил, моргнул. Настя никуда не делась
«Значит и правда она, а не глюк», – подумал он, а вслух сказал:
– Ты чего здесь делаешь?
– Домой иду.
– Оригинальный путь домой через офисный центр.
– Не ерничай, – одернула его Сокол, – Я три часа назад спросила и не получила ответа. Ты ел?
– Я работал, – отрезал Геллер.
Ему сразу же стало стыдно за свою резкость, и он поспешил оправдаться.
– Насть, сегодня же не было нагрузки толком. Прот пил после бега. Сейчас дочитаю статью и домой.
– Ну-ну, – покачала головой Настя, – Я так и знала.
Она вытащила из рюкзака контейнер, поставила перед своим подопечным. Саша скептически покосился на этот презент.
– Начинай, – подбодрила она, сложив руки на груди.
– А самокат где? Пешком сегодня? Или угнали? – поинтересовался Геллер, открывая крышку.
В контейнере оказался сэндвич. Хлеб, курица, огурец, салат.
– Оставила в приемной, – ответила Настя, сердито глядя на него, – Ешь при мне. Сейчас же.
– Ой, – прыснул Саша, – Вот ты опять.
– Что опять?
– Как моя мама говоришь.
– Трескай, Геллер! Живо, – повысила Настя голос, но заулыбалась.
Саша не мог ослушаться. Пока он жевал, Настя стояла памятником самой себе, грозно смотрела, поджав губы. Наверно, старалась не смеяться, потому что он уж очень старался побыстрее покончить с бутербродом под таким надзором. Хорошо, что кофе был рядом. Всухомятку жевал бы сто лет.
– Мо-ло-дец, – по слогам проговорила Сокол, когда он доел.
Настя чмокнула Сашу в щеку, забрала контейнер и была такова. А Геллер только через минуту очнулся и продолжил вычитывать материал. И лишь дома он догадался, что Настя лично для него соорудила этот чудо сэндвич. Она давно отказалась от хлеба, значит, скорее всего, зашла в магазин и пожертвовала свои овощи и курицу для начинки. Для него.
О поцелуе Саша старался не думать, потому что он не значил ничего такого, что бы ему хотелось. Но внутри все равно все пело, а губы сами собой растягивались в улыбке, когда он засыпал.
Новый день принес начало новых отношений. Сначала Саша считал, что они с Настей вернутся к тому формату, который устраивал обоих до ночи в поле, но быстро понял, что ошибся. Сокол, конечно, не изменяла себе на тренировках, была беспощадна к нему, выматывала до семи потов, ватных ног и тошноты. Но вот вне тренировочного процесса она стала позволять себе много лишнего. Хотя Геллер не жаловался. Ему нравилось это лишнее. Настя все время удивляла его, но приятно.
Она стала регулярно заглядывать к нему на работу, ссылаясь, что клуб рядом и ей по пути. Подкармливала. Саша сначала пытался спорить, но Сокол всегда откуда-то знала, что он ел и когда. Геллер полагал, что ей стучит хозяйка кафе правильного питания, где он заказывал (или не заказывал) еду.
Настя сама села на сушку, отчего была иногда излишне раздражительной. Саша не стеснялся делать ей замечания. Он очень тактично напоминал, что орать не обязательно, так как слух у него в норме. Настя извинялась, сводила все к шутке.
– Санечка, не злись, пожалуйста, – тут же раскаивалась она, – Я голодная просто. Ты же знаешь, голодная баба – хуже недотра…
В этом месте Настя хлопала себя рукой по губам, останавливая поток откровений. И они долго хохотали после этого.
Саша, конечно, не спрашивал ее о друге, с которым однажды вышла ссора. Но ремарку о недотра… об одинокой женщине он принял за вероятность очередной размолвки. Геллер пытался не радоваться этому, но выходило скверно.
Кроме всего прочего, Настя еще и уговорила Сашу бегать вместе вечером. Геллер все равно таскал в сумке на тренировку кучу вещей, поэтому не отказался. Он просто брал с собой еще одни шорты и майку, переодевался, ехал сразу после работы к Настиному дому, где они нарезали круги по стадиону, а потом могли дотемна потягивать воду и болтать, сидя на лавочке у подъезда. Не каждый день, но пару раз в неделю. Иногда и три.
А еще Настя флиртовала с ним. Сначала Геллер убеждал себя, что это только плод больного воображения, но потом стало невероятно сложно оправдывать все выходки девушки платонической дружбой. Она постоянно прикасалась к нему, обнимала, могла погладить без повода, поцеловать. Саша не понимал, как должен реагировать, когда ее губы касались его шеи или плеча. Но он пообещал себе и Насте, что более не будет распускать руки, давать волю губам, и слово свое держал. А вот Сокол ничего такого не обещала, поэтому, видимо, и позволяла себе регулярно сводить его с ума шуточками на тему секса, полуневинными поцелуйчиками и обнимашками.
Но хуже всего было, когда она просто улыбалась ему в клубе. Помня о камерах, Саша быстро научился читать Настины намерения по ее взгляду, наклону головы, искривленных в лукавой усмешке губам. Если бы они сейчас сидели потные у ее подъезда, то Сокол обязательно бы потрепала его по коленке, потёрлась бы носом о плечо, а потом бы еще и прижалась губами, наплевав на то, что он весь потный.
– Саш, – услышал он сквозь фантазии знакомый голос.
– А? – встрепенулся, едва успел отвести глаза от Насти.
Перед ним стоял Кирилл Новиков, старый знакомый по качалке. Они иногда пересекались в зале, здоровались, общались. Геллер поспешил пожать протянутую руку. Вспомнив последние новости, Саша заговорил:
– Привет, Кирюх. Слышал, ты на судью сдал. Поздравляю.
– Спасибо, – Новиков заулыбался, – Я турнир хочу организовать. Для своих. Так сказать, проба пера.
– Здорово, – поддержал Саша.
– У тебя хорошие показатели. Будет присед и жим. Поучаствуешь?
Геллер рассмеялся.
– Спасибо, конечно, но я последнее время на кроссфит упираю. Силовые немного откатил.
– Тоже здорово. С Сокол занимаешься?
– Да, Токарев меня к ней сосватал.
– И как?
– Хорошо. Сначала было странно, но сработались.
Кирилл улыбнулся, кивая.
– Настюха молодец. Ей вообще пора на новый уровень выходить. И в выступлениях, и в тренерском плане. Так что удачи, Санек.
– Спасибо. Кир. А посмотреть турнир можно?
– Разумеется. Приходи и друзей тащи. Движуха нужна.
Новиков салютнул ему двумя пальцами и двинул к дорожкам на разминку. Он не видел, как Настя внимательно проводила его глазами, а потом перевела взгляд на кардио зону, где бегал Кирилл.
В этот же день Сокол снова заглянула к нему на обед. Она притащила сырники, от которых Геллер стонал в голос. Так было вкусно.
– Господи, ведьма, что ты кладешь в эту еду? Слезы девственниц, собранные в полнолуние? – сокрушался он с набитым ртом.
– Всего лишь протеин, заменитель сахара, овсянку и творог, – отвечала Настя, довольно посмеиваясь, – Хоть какое-то разнообразие с этой сушкой. Я скоро кукарекать от курицы начну. И блеять от травы.
Саша понимающе кивал, не смея сказать, что с каждым днем его тренер становится все менее привлекательной. Это не влияло на его влечение, но немного пугало. А ведь прошел всего месяц – только треть пути к соревнованиям.
– Откуда ты Новикова знаешь? – выдернула его Настя из размышлений о ее худобе.
Саша опешил.
– Из качалки. Откуда еще? – пожал он плечами.
– Мало ли, – Сокол повторила его жест.
Показалась, что она занервничала, но акцентировать внимание он не стал.
– Звал меня на турнир по пауэрлифтингу, представляешь, – похвастался он.
– Серьезно?! Вот круто. А ты?
Геллеру снова показалось, что в ее голосе присутствует что-то тревожное. И опять Саша не подал виду.
– Что я? Отказался, конечно. Куда мне? Но поглазеть схожу.
– Правда? Я тоже там буду.
– В Бикини?
– Нет. Секретарем. Кирилл уломал. Если не разругаемся снова…
Она нервно хихикнула.
– Были прецеденты? – аккуратно спросил Саша.
– Бывали.
Настя засунула в рот последний кусок сырника, глотнула кофе. Геллер не задавал наводящих вопросов, полагая, что она сама посвятит его в подробности, если пожелает. И Настя пожелала.
– Новиков молодец. Едва на судью сдал, сразу организовал ивент. Это классно. Но Кирилл редкая истеричка. Когда я только начинала в зале заниматься, он напросился ко мне в тренеры, весь мозг склевал. Не выношу, когда мужик орет без дела. А Кир это умеет и практикует.
– Ого, – присвистнул Саша, – Никогда бы не подумал.
– Еще не вечер, – ухмыльнулась Настя, – Но я рада, что ты будешь на турнире. Хоть один приятный человек.
С этими словами Сокол встала, как всегда, забрала контейнер, как всегда, поцеловала и обняла друга. Но не убежала сразу. Она еще некоторое время стояла, глядя на Геллера, который сидел в кресле, сверху вниз. Словно решалась что-то сказать. Но, в конце концов, лишь ласково взъерошила Сашины волосы, дернула его за ухо и очень серьезным голосом посоветовала:
– Будь осторожней с Новиковым.
Не дождавшись ответа, она ушла.
Остаток дня Саша ломал голову над словами и поведением Насти. К вечеру он так устал от собственных мыслей, догадок и терзаний, что плюнул на недочитанный материал и десяток не отвеченных писем, схватил мобильный, набрал номер.
– Кос, привет, – Геллер старался унять нервы, но голос все равно выдавал его, – Ты на работе?
– Уже собирался уходить. Все в порядке? У тебя жуткий голос, – отвечал Бирюков.
– Совет нужен.
– По бизнесу? – Костя сам начал нервничать, – На деньги попал? Кинули?
– Нет, нет, – поспешил успокоить друга Геллер, – Это личное.
– Ого. Неожиданно. Ну, приезжай. Мы с Дениской на Ленина. Или выгнать его?
– Нет, нормально. Дениска – свой. Две головы лучше.
Саша выключил ноутбук, убрал его в сумку. Подумал и прихватил виски из ящика. Сто лет назад подарил один из заказчиков – пригодился. Он быстро доехал до одного из первых магазинов Кости, где располагался и главный офис.
– Вот, – Геллер поставил на стол бутылку, едва поручкался с Бирюковыми.
– Серьезный разговор намечается, – присвистнул Дениска.
– Я вообще за рулем. И Дэн тоже. Да и пить в середине недели… – Костя был не в восторге от перспектив.
– Черт, ну я не знаю, – совсем сник Саша, падая на диван.
– Дружище, ты что-то совсем плох, – ткнул его кулаком в плечо Дэн, – Взъерошенный какой-то.
Геллер рассеянно провел рукой по волосам.
– Это все Настя.
– Бабы. Я так и знал, – философски выдал Денис, – Только они могут так доконать человека.
Сашка попытался засмеяться, но изо рта вырвалось какое-то бульканье.
– Может тебе лучше валерианы накатить? – предложил Костя, – У меня есть. Держу для девочек-стажеров, но и тебе поможет.
– Не поможет, – буркнул Геллер, – Мне уже ни черта не поможет.
– Рассказывай, – дал отмашку старший Бирюков, кивнув брату на чайник, чтобы включил.
За чаем Саша выдал все, как на духу. Про свою дружбу с Настей, про ночные катания по городу и интим в поле, про ее бойфренда и незаконные тактильные контакты, которые его тренер практиковала с завидной регулярностью. К концу своей исповеди он стал отчаянно жаловаться.
– Я с ума схожу, – почти скулил Геллер, дергая себя за волосы, – Она специально это делает? Дразнит меня своими пирожками и блинами, целует, гладит. Я же не кот, блин, а мужик. И она прекрасно знает об этом, но продолжает. Кос, вот ты полжизни с Сашкой дружишь, да и я. Но она же так не делала?
– Не делала, – подтвердил Костя, – Пол мыла, кормила меня, да. Обнимались – бывало, но влечения не было. Она ж мне, как сестра.
– Вот и мне, – поддакнул Геллер.
Денис одновременно хмыкнул и глотнул чай, отчего закашлялся.
– Чего? – вопросительно воззрился на него брат.
– А по мне, так провокация это чистой воды, – ответил он, – Если с той же Сашкой сравнивать, то она вас за мужиков не держала. А мне вот именно такие знаки и слала. Это называется прелюдия, Геллер. Игрища. Девочки такое любят, особенно молоденькие. Хочет она тебя, но сама инициативу не проявит, будет тебя мариновать до талого.
– А ведь пацан дело говорит, – закивал Костя.
– Ты бы прижал ее там же в офисе, Санек. И не реагируй, если опять начнет стенать, что все плохо, все пропало. Либо однозначно пошлет тебя, либо даст, – продолжал размышлять вслух Денис.
– Сдурел ты что ли? В офисе?! – возмутился Геллер.
Он глянул на Костика, ища поддержки в своем негодовании, но тот лишь поджал губы, опустил глаза, небрежно провел рукой по столешнице.
– Пикантненько может получиться, – предположил он, – Но я бы на твоем месте завалился к ней нагло в гости, а там уже и совратил. Спокойнее. И можно не торопиться.
– Да вы рехнулись, мужики? Она же мой тренер, – вспылил Саша.
– Да перестань, Геллер. Сменишь тренера, если не даст. Если даст, но тебе не понравится – опять же сменишь. В чем проблема? – продолжал гнуть свою линию Денис.
Костя же замолчал и внимательно смотрел на Сашу, пока тот распылялся.
– Да в том и проблема, Дэн, что не хочу я тренера менять.
– Ну и не меняй. Разок переспите и успокоитесь оба, продолжите дальше тренить.
– Что-то не верится.
– Что успокоитесь?
– Что ничего не изменится после секса. Вон после поцелуев и то все шиворот-навыворот.
– Ой, Геллер, просто завали ее. Это же банальный секс, а не глобальная катастрофа. Что ты делаешь из мухи слона? Не вижу я тут проблемы, хоть убей.
– Проблема в том, – все-таки встрял в их перепалку Костя, – Что у тебя, братец, – это всю жизнь было в порядке вещей. А Геллер так не умеет. Он с девочками отношения строит, а не валит в койку в день знакомства, забавы ради.
– Не забавы ради, а здоровья для, – поправил брата Деня, обидевшись, – Ты как будто сам всю жизнь моногамию проповедовал.
– Каюсь. Грешил, – не спорил Кос, – Но Санька наш не такой.
Денис скептически взглянул на Геллера.
– Да ладно? Серьезно? Не верю.
– Что? – не понял Саша.
– У тебя никогда не было девчонки на ночь?
Геллер задумался, и уже это было ответом на вопрос Дениса.
– Разок по пьяни.
– Мда, – Дэн помотал головой, недоумевая.
А Костя спросил:
– Сколько у тебя подруг было до жены, Сань?
– Вместе с женой – три. Одна в школе, одна в универе и Света.
– То-то и оно, приятель, – подытожил Костя, – втрескался ты в свою Настю, вот и бесишься. И мало тебе будет одного раза. Сам это понимаешь. И ревнуешь ее. И дистанцию держать не можешь.
Денис гаденько заулыбался.
– А привози ее к нам на покер, – озарило его.
– Точно, – поддержал Костя брата, – Познакомимся. А утром девчонки ей мозги промоют. Маришка с Ирой в два счёта тебя разрекламируют. И бросит твой тренер своего бойфренда. Будет вся твоя.
Идея была заманчивая, даже слишком. Но Геллер скорее испугался, чем обрадовался.
– Никакого толку от вас, – он вскочил с дивана, осушил одним глотком чашку, – Придурки.
Саша сам не понял, почему так разозлился. Он больше не мог смотреть на довольные физиономии братьев и, не прощаясь, рванул прочь.
– Вискарь забыл, – крикнул в спину Костя.
– Подавись им, – огрызнулся Геллер, вылетая из магазина.
Он весь кипел от раздражения и злости.
– Козлы, – бубнил Геллер, поворачивая ключ зажигания, – Правильно Токарев про них говорит: два брата мудака акробата.
Он быстро добрался до дома, пытался злиться на Бирюковых и там, но отпустило. Геллер взбесился потому, что Костя был прав. Уж слишком просто он вычислил его тайные чувства, словно прочитал мысли. Он сам себе в этом не мог признаться, а Кос додумался в два счета. Именно это и злило. А еще это их пренебрежительное недоумение. Бирюковы не гордились своими былыми подвигами в духе Казановы, но так противно недоумевали, когда выяснилось, что кто-то в этом мире не желал по молодости отыметь всех, кто в юбке.
Геллер никогда не был бабником. Родители хорошенько впечатали в его сознание матрицу серьезного, семейного мужчины. Он никогда не искал утех на ночь, был очень разборчив. В школе Саше нравилась девочка из параллельного класса. И это было взаимно. Первая любовь, осторожные поцелуи, прогулки, дискотеки, неуклюжая интимная близость. Она поступила в Москву. Он тоже уехал учиться в другой город. Переписывались поначалу, но эпистолярный роман быстро сошел на нет.
На втором курсе Геллер случайно познакомился с солисткой местной группы. Он любил иногда посещать рок-концерты регионального масштаба. Там и заметил ее. Оторва, хохотушка с обворожительным глубоким голосом. Саша впадал в транс, когда она пела. А в постели эта девчонка вытворяла такое, что Геллер краснел, недоумевал и восхищался. Первые несколько месяцев он был так счастлив, что никого и ничего не замечал вокруг. А потом его подруга показала свою истинную суть.
Обучив Сашу всем грязным играм, она заскучала и вернулась к своей обычной жизни. Репетиции, которые заканчивались попойками, постоянные тусовки, море дешевого алкоголя и странных людей. Геллер регулярно забирал ее невменяемую с очередной вечеринки. Она истерила, угрожала, но потом покорно отдавалась ему. Саша морщился от перегара. Он никогда не был противником алкоголя, любил выпить и пива и чего покрепче. Но в этих отношениях он понял, что самое главное – это знать меру. Он возненавидел запах и то, что делала выпивка с его любимой. Но терпел, вытаскивал из баров. А потом из-под мужиков. Первый раз он простил. Слишком любил ее. Не представлял, как жить без своей сладкоголосой сирены. Но даже его терпению пришел конец. Толпа любовников, которых она не скрывала, перестала устраивать Сашу. В один прекрасный день он снова застал ее с другим. В своей постели. В своей квартире. И в этот раз выставил за дверь обоих.
Она плакала под дверью, но Геллер не поддался. Он надел наушники, врубил погромче музыку и сел доделывать заказ по работе. Просидел до самого утра. Сроки не горели, но это было не важно. А под утро его осенило открыть журнал о ресторанном бизнесе, о хореке. Что-то умерло в Сашкиной душе и родился "РестораторЪ".
Сейчас Геллера пугало именно то, что в нем снова кипели чувства юности. Он злился на Настю, но не мог оттолкнуть, даже сделать замечание, мол не надо меня трогать. Она обезоруживала его одним своим существованием, делала слабым, податливым, безвольным. Геллер не хотел снова в этот омут.
Он давно запретил себе страсть без морали и правил.
Со Светой все было спокойнее, проще. Она нравилась ему, но не до одури. Интересная, красивая, умная, воспитанная. С ней было легко. Хотя уже тогда Саша подозревал, что его Светлана не так проста, как кажется. Сейчас он даже допускал мысль, что не пила она никаких таблеток, специально залетела. Они поженились через полгода после знакомства, родился Глеб. Дела с журналом пошли в гору, и они решились на Лешку.
Самое паршивое, что Саша не удивился, узнав об измене жены. Наверно, после всех перипетий молодости, он был готов к этому. Убивало то, что она спала с его лучшим другом. Двойной удар. Бах-бах, и в точку.
Геллер простил ее, попытался все забыть, но не смог. Даже ради детей. Старался, но все равно тошнило, когда он ложился в постель к женщине, которая стала ему чужой, неприятной. Свету он оставил легко. Тяжело было только уезжать от сыновей. Но Саша был уверен, что поступает правильно. Он работал, как проклятый, чтобы его мальчики ни в чем не нуждались. И каждый свободный день рвался провести с ними, потому что отчаянно скучал.
И вот теперь, когда он почти свыкся с одиночеством, впустил в свою жизнь спорт, новые достижения и победы, появилась она. Молодая, красивая, упрямая, безумно притягательная и загадочная. Геллер даже был рад, что Настя его отшила, что у нее есть парень. Это автоматически отменяло много вопросов, ответы на которые ему совершено не хотелось искать ответы.
