Текст книги "Тихий омут и бестолочь (СИ)"
Автор книги: Ольга Пожидаева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 14 страниц)
– Ах, – только и выдохнула Марина, утопив пальцы в его волосах, сгребая их, царапая кожу головы ноготками.
Наслаждаясь этими ощущениями, Костя одобрительно загудел, не выпуская изо рта ее грудь, посылая по нежной коже новые ощущения вибрации.
– О, господи, – задыхалась девушка, цепляясь за него изо всех сил.
Она вздрогнула, когда Костя слегка прикусил сосок, и прерывисто выдохнула, чувствуя, как язык обводит кружок ареола. Марине стало почти больно от жгучего желания. Ей было мало, чертовски мало. Его рука продолжала скользить по ее ноге, лаская внутреннюю сторону бедра, но не касаясь там, где Марине больше всего хотелось.
– Пожалуйста, Кость, пожалуйста, – взмолилась девушка, теряя остатки стыда, – потрогай меня.
– Здесь? – уточнил Костя, отрываясь от ее груди, легонько касаясь пальцами припухшей влажной плоти у нее между ног.
– Да, – проскулила Марина. – Погладь, пожалуйста.
– Помучить бы тебя немножко, да ты так сладко умоляешь, – съехидничал Бирюков, кусая ее плечо и одновременно проникая пальцами глубже.
– Какой же ты засранец, Бирюков, – очень неубедительно злилась Марина между стонами, которые была не в силах контролировать.
– Ага, и бестолочь еще, – напомнил Костик, ухмыляясь и целуя ее губы.
– И бестолочь, – кивала девушка, норовя потереться о его пальцы сильнее. – Ох, Костенька, так хорошо, пожалуйста, не останавливайся.
– Даже, если бы хотел, то не смог, – признался он, погружая в нее два пальца, оставляя большой на клиторе. – Бог мой, ты вся пульсируешь уже…
Костя собирался еще немного потянуть ее оргазм, но едва его пальцы проникли внутрь, он просто не мог больше сдерживаться. Ему хотелось чувствовать ее, хотелось, чтобы Марина кричала, а не стонала, хотелось, чтобы она сжимала его пальцы там сильнее, хотелось видеть, как ее тело бьется в экстазе от его ласк. И Марина дала ему все сполна. Она отчаянно двигала бедрами, чтобы углубить проникновение, из ее рта вырывались звонкие крики, а по телу понеслась горячая волна разрядки.
Костя не спешил убирать руку, он только перестал давить на клитор, зная, что он сейчас чрезвычайно чувствительный, но продолжал скользить внутри, чуть сгибая пальцы. Бирюков покрывал лицо Марины легкими поцелуями, не замечая, что копирует ее расслабленную, удовлетворенную улыбку.
– Так здорово, – тихо призналась Марина, не открывая глаз.
– Ага, и мне понравилось.
Свободной рукой Костя дотянулся до панели, меняя режим на комфортную теплую воду.
– Спасибо, – прошептала девушка ему в грудь, опуская ногу.
Бирюков принял это за знак и аккуратно убрал руку. За каким-то гребаным чертом он тут же сунул пальцы себе в рот, облизал. Обычно Костя так не делал. Да чего там! Он почти никогда так не делал, но сейчас почему-то облизал. И… не пожалел об этом. Терпкий солоноватый вкус Марининого оргазма приятно лег ему на язык. Бирюков аж сглотнул. Марина подняла бровь, обескураженная этим жестом не меньше его самого. Чтобы никто не сказал ничего лишнего, Костя быстренько нагнулся и закрыл рот девушки сладким поцелуем. А заодно и свой.
– Костик, – тихонько позвала Марина между поцелуями.
– Ммм, – замычал он, нехотя отрываясь от нее.
– Пожалуй, теперь я в состоянии взбодрить и тебя, – оповестила она, робко касаясь его члена, который стоял уже неприлично долго, прося внимания к себе, – в спальне.
– Я уж думал, ты никогда его не потрогаешь, – замурлыкал Бирюков, наслаждаясь осторожными поглаживаниями.
– Мог бы попросить. Я же попросила, – пожала плечами Маринка, откровенно забавляясь.
– Я могу о многом попросить, солнце. Полагаю, не все из этого ты согласишься сделать.
– А я могу очень многое предложить, так что не торопись с выводами.
Несколько секунд Костя сверлил ее взглядом, расплываясь в демонической улыбке, а потом проговорил очень коварным голосом:
– Зря ты это сказала, – и, перекинув Маринку через плечо, выключил воду и отправился в спальню.
– Костя, Кооос, ну пусти, я высоты боюсь, – хохотала Марина, молотя его по спине кулачками и дергая ногами.
– Как ты меня назвала? – спросил Бирюков, бросив смеющуюся девчонку на кровать, нависая сверху.
– Костя, – посерьёзнела в миг Марина, слегка недоумевая от его вопроса.
– Нет, потом…
– Кос.
– Повтори.
– Кос.
– Черт, у тебя так классно это выходит.
– Тебя все так зовут.
– У тебя как-то особенно получается… сексуально.
– Бестолочь, – фыркнула Марина, поднимая попу, чтобы Костя смог вытащить из-под нее покрывало.
– И бестолочь я у тебя самая сексуальная, – заявил Бирюков, отбрасывая в сторону покрывало, покрывая тело девушки звонкими, влажными поцелуями.
– О да, этого не отнять.
– Ты даже не поспоришь? – приподнял бровь Костя, проведя языком между грудей.
– Это очевидно. Глупо спорить.
– Наконец-то.
Марина повела плечами, слегка выгибая спину от новой волны ласк и возбуждения, которые дарил ей Костя. Она скользнула руками по его плечам, запустила пальчики в волосы, легонько потянув за них, чтобы он поднял голову, посмотрел ей в глаза. Девушка утонула в теплом льдистом взгляде, ощущая себя так спокойно, уверенно рядом с ним, так правильно. Марина улыбнулась в ответ на его вопросительный взгляд и тихо попросила:
– Поцелуй меня, Кость.
И вот тут Бирюков уже в третий раз изменил своим привычкам. Он редко целовался во время секса. Это не было принципом, но все же стало привычкой. Костя предпочитал поцелуи в виде прелюдии, но, добившись своего, уже не испытывал в них потребности. Девушки часто просили его об этом, сами целовали, но он никогда не проявлял инициативы или энтузиазма. А вот с Мариной опять все встало вверх ногами. Едва он услышал ее тихую просьбу, увидел робкую улыбку, почувствовал ее потребность, то моментально склонился к губам девушки, лаская ее рот томно и сладко, нежно и трепетно, страстно и ласково. И получал от этого колоссальное удовольствие. Костя перекатился на бок, чтобы получить доступ к ее телу, по которому тут же пустились путешествовать его руки. Он так увлекся изучением плавных изгибов, растворился в поцелуе и остроте собственного желания, что не заметил, как Марина осторожно просунула руку между их телами, ловко отправив его член в свою влажную глубину.
– Ух, – задохнулся Костя от потрясающих ощущений.
– Да, – тихо простонав, подтвердила Марина, закидывая на него ногу, чтобы он мог проникнуть дальше.
Костя в этот момент совершенно забыл, что любит трахаться быстро и жестко, что он не любитель целовать, вообще нежничать с девушками. Он просто наслаждался тем, как сбивается дыхание Марины, пока он целует ее, как тесно ее плоть обхватывает его внутри, как аккуратно и чертовски дразняще она двигается ему навстречу. Бирюков положил руку ей на попку, направляя, помогая, но не навязывая свой ритм. Ему нравилось смаковать эту девушку, пробовать ее понемногу, как дорогой коньяк или хорошую сигару, или коньяк с сигарой вместе. Он так увлёкся этой дегустацией, что не смог вовремя затормозить. Вроде бы хотел, но оргазм, как сущая падла, подкрадывался к нему, словно спецназовец в камуфляже из-за кустов. И вроде Костя его ждал и был готов, но все тянул и тянул, а потом просто уже не мог ничего предпринять. Он крепко вдавил пальцы в бедро Марины и, уткнувшись ей в плечо застонал, толкаясь навстречу последние несколько раз.
– Блин, – только и ляпнул он, опрокидываясь на спину.
Костя несколько раз открывал рот и захлопывал его обратно, не находя подходящих слов. Он пялился в темный потолок, силясь понять, как же так сильно облажался. На потолке ответа не было, как и в его голове. Единственное, что через несколько минут придумал Костя, это спросить:
– Ты же на таблетках, да?
– Угу, – кивнула Марина. – А ты, я надеюсь, ничем не болеешь?
– Я? Нееет! Да я всегда с гондоном, – оправдывался Костя, как идиот.
– Оно и видно, ага, – заметила девушка с сарказмом.
– Что видно?
– Что с гондоном привык. Видимо, с ним чувствительность снижается, – опять поддела она.
– Ну да, снижается, – подтвердил Костик, совсем как-то растерявшись.
– Да-да, да-да, – опять закивала Маринка, хихикнув.
Бирюков психанул.
– Эй, Иванова, это что за намеки, а? – нахмурился он, приподнимаясь на локте, сосредоточенно вглядываясь в ее беззаботное лицо.
– Нет, нет, никаких намеков. Просто девки болтают, что ты гигант, а на деле как-то все шустро кончилось. Или ты руками обычно до смерти изводишь? Тоже неплохо.
Оценив раздутые ноздри и прищур Кости, Марина прикусила губу и стала тихонько сползать с кровати.
– Эээ, ну вроде у тебя все хорошо теперь. Я пожалуй…
– Стоять, – рявкнул Бирюков.
Маринка встать не успела, но от его рыка вздрогнула и свалилась с кровати. Костя тут же подхватил ее и закинул обратно, прижав своим телом и зафиксировав запястья девушки над головой. Иванова вытаращилась на него во все глаза, не без удивления осознав, что в такой безвольной позе она еще сильнее его хочет, особенно такого злющего. Марина никогда не видела Костю злым. Разве только тогда на улице, когда он назвал ее в сердцах шлюхой.
– Шутим? – выдохнул он ей в лицо.
– Да какие тут шутки? Всем спасибо, все свободны. Разве нет? – продолжала потравливать она его, сама не понимая, откуда в ней такая смелость.
– Нет, девочка моя. Я только начал, – и Костя потерся о нее, давая понять, что вполне готов снова.
– Ага, и я вот начала, но не закончила.
– Сейчас поправим, – пообещал Костя, ухмыляясь, как злодей из мультика, ущипнув Марину за сосок.
Ее тело моментально отозвалось, заставив девушку выгнуться, тихо пискнув. Костя отпустил ее руки, которые снова ласкали и гладили, пощипывали и растирали. Уже через пару минут Марина опять пылала, мечась по кровати, умоляя Костю. Но в это раз он не торопился, он полностью контролировал ситуацию. Его пальцы лишь изредка прикасались к набухшему бугорку, лишь слегка дразнили вход, не поникая внутрь. Губы ставили влажные метки на ее теле, а потом Костя дул на место поцелуя, заставляя Марину дрожать. Его зубы мимолетно царапали ее соски и чувствительную кожу шеи, живота, на запястье, под коленом. Через полчаса он превратил ее в дрожащее, похотливое, стонущее желе. Марина за это время по требованию Кости раз сто взяла свои слова назад, извинилась за насмешки и просила, просила, просила, чтобы он прикоснулся к ней там, погладил сильнее, вошел в нее, оттрахал ее.
Последняя формулировка просигналила Косте, что мадам дошла до нужной кондиции. Не предупреждая, он одним стремительным сильным движением проник в нее максимально глубоко. Марина не знала, что способна издавать такие звуки. Будь она чуть более адекватна, то, наверное, сравнила бы этот свой вопль с раненым вепрем или слоном. Но ее сознание допустило лишь мимолетную мысль: «Хорошо, что мы начали медленно, а то бы порвал к чертям». А потом она уже не думала, только искала, за что схватиться. Сначала спасала простынь, но она была быстро скомкана и уже не помогала фиксироваться на одном месте, поэтому Марина отползла к изголовью кровати, схватившись за резную спинку. Девушка растворилась в мощном темпе, который то наращивал, то чуть-чуть, саму малость, сбавлял Костя. Звуки смешались в ее голове и звучали каким-то набатом. Все сливались воедино: скрип матраса, стук кровати о стену и Маринкины стоны-крики, которые не желали проглатываться, как она не пыталась.
– Не сдерживайся, солнце, кричи, – посоветовал ей Костя, чуть спотыкаясь от прерывистого дыханья. – Ты охренительно сладко орешь подо мной, красавица.
И он поцеловал ее, чуть прикусив нижнюю губу, а Марина решила, что орать слаще, чем сдерживаться. Особенно, если ему это нравится.
– Ты только держись, – снова посоветовал Костя и закинул ее ноги себе на плечи.
И Марина держалась, как могла. Марина кричала. Марина кончала. Она едва успевала привыкнуть к одной позе, как Костя умелыми властными движениями переворачивал ее на живот, потом ставил на колени, снова возвращал на спину, заставлял сесть, встать, нагнуться, опять лечь, согнуть ноги в коленях, повернуться на бок, свести ноги. Марина беспрекословно подчинялась его указаниям, его опыту, его желаниям. Даже, когда он велел ей положить руки на грудь и ласкать себя, она подчинилась, хотя никогда такого не делала. И ей понравилось. А потом Костя лишь облизал ее пальцы, давая понять, что она должна сама прикоснуться к клитору. И снова все ощущалось так ново и остро. Особенно, когда он тихо, но так страстно хвалил ее: «Вот так, солнце. Тебе нравится? Правда, хорошо? Ты у меня умница. Я бы вечно смотрел, как ты себя ласкаешь и стонешь при этом. Да, малышка, вот так. Именно так. Черт, ты такая красивая, горячая, вся моя».
Марина тонула в этом шепоте, у нее кружилась голова от удовольствия, которое снова и снова разжигал в ней Костя. Она не считала, сколько раз кончила, просто отдавалась ему опять и опять, пока не почувствовала, что буквально обессилена. Она рухнула на кровать после очередного оргазма, не без удивления обнаружив, что Костя свалился рядом. Марина свела бедра, чувствуя, как по ним течет теплая влага.
– Слава богу, я думала, ты до утра не кончишь, – проворчала она в подушку.
– Ага, и тебе спасибо, дорогая. Ты тоже была великолепна, – фыркнул Бирюков, нашаривая одеяло, чтобы прикрыть их обоих.
– Да-да, спасибо, что завтра я не смогу встать с кровати, – продолжала припираться Иванова.
– Это сделано специально, чтобы мне завтра не париться со стояком самостоятельно, – подвигал он бровями, перевернувшись на спину и протягивая руку, приглашая Марину в свои объятия.
Стоит ли говорить, что Бирюков обычно просто падал и засыпал после секса, а не трындел языком, инициируя обнимашки.
– Очень дальновидно, – хихикнула девушка, пристраиваясь у Кости на груди.
Но Маринка была такая чертовски милая, еле живая, с ураганом в волосах и горящими от изматывающего секса глазами, поэтому Костя даже не подумал, что ведет себя как-то неестественно. Ему доставляло неописуемое удовольствие дразнить ее, нарываясь на скабрезные ответы, надутые губки, щелчки по носу, она даже разок куснула его за сосок, больновато так куснула. Костя в ответ дернул ее за волосы, а потом перевернул на спину, придавив сверху, чтобы пресечь дальнейшее насилие над своим телом. Он неприлично долго разглядывал ее лицо, не говоря ни слова. Затянувшуюся паузу нужно было разбавить каким-нибудь пошлым замечанием или дебильной шуткой, но он не придумал ничего умнее, чем сказать:
– Ты классная, – и поцеловал.
«Черт, нужно было просто поцеловать, – мысленно скорчился Костя. – Классная, пфф, выдал, блин».
Когда поцелуй кончился, Костя прилег рядом, понимая, что и Марина теперь изучает его. Тоже молча. Правда она при этом небрежно теребила волоски вокруг его соска, чуть царапая кожу ноготками.
«Интересно, она сразу сбежит, если скажу, что опять хочу ее?» – ухмыльнулся своим мыслям Бирюков, но тут же ему стало не до смеха.
– Кость, – позвала его Марина.
– М, – отозвался он.
– Я хочу сделать кое-что.
– Кое-что?
– Угу.
– Со мной?
– Да.
– И что же?
– Хочу сделать тебе минет, – призналась она, наконец, смело глядя при этом Косте в глаза.
Бирюков подавился воздухом в легких.
– Сделай, – каркнул он не своим голосом, ожидая подвоха. Редко какая девчонка вот так проявляла в этом деле инициативу. Чаще всего приходилось просить. Хотя вот Вика была исключением, и сейчас Костя не смог бы сказать, что приятным. Но это сейчас, а раньше…
Сейчас Бирюков на автомате ждал подвоха от женщины, которая сама предложила ему оральные ласки. Но, ясное дело, отказываться он не собирался.
Костя видел, что Марина и сама колеблется. Она поджала губы, провела по ним языком, собралась еще что-то сказать, но передумала, и молча потянула одеяло вниз. Девушка нерешительно переползла чуть ниже, пристраиваясь сбоку. Она вздернула бровь, увидев, что Костин член весьма доволен открывшимся перспективам.
– Да ты шутишь? Опять? – не сдержалась Марина.
Бирюков только руками развел. Девушка хотела сказать, что она давно не делала этого, но передумала. Потом думала попросить Костю направлять ее, говорить, как ему нравится больше, но опять передумала. Она решила, что больно ему сделать не должна, а если он чего-то особенно сильно захочет, то скажет сам. Ну а если постесняется, то и ладно. Марина глубоко вдохнула, выдохнула, смочила языком губы и мягко коснулась ими головки, чуть придерживая рукой у основания.
Костя, как завороженный, следил, как она решается. Безусловно, он понимал, что Марина не каждый день занимается этим дерьмом. Учитывая все, что он узнал о ее муже, вряд ли она баловала его минетом. Оттого Косте было еще приятней понимать, что она хотела отсосать именно ему. И еще приятнее ему стало, едва он ощутил горячий рот девушки на своем члене. Она, конечно, уступала Вике в технике, но вот Вика и рядом не стояла по части душевности. Если вообще можно делать минет душевно. Видимо, можно, ведь Марина делала именно так.
Костя сначала просто лежал, прикрыв глаза, чувствуя то легкие поцелуи, то скольжение языка, то сладкое всасывание. Он тихо охнул, ощутив легкое соприкосновение с зубами. Марина не ставила целью заставить его кончить, она просто наслаждалась процессом. Ее рот изучал, ласкал, дразнил Костика, заставляя его стонать и дергаться, как от ударов током.
Марина действительно увлеклась процессом. Она вспоминала все, что когда-то умела по части орального секса, ставила маленькие эксперименты, мысленно улыбаясь, когда Костя отзывался на них стоном или дрожью. Но и сама она задрожала, почувствовав его ладони сначала на своей заднице, а потом чуть ниже. Костя раздвинул ее складочки, обнаружив, что она снова вся мокрая. Маринка сама не ожидала, что заведется так сильно от минета. Она обомлела, когда Бирюков аккуратно, но настойчиво стал подталкивать ее, чтобы усадить себе на лицо.
– Кость, ты чего делаешь? – решила уточнить Марина, не веря, что он собирается оказать ей ответную услугу.
– Просто иди ко мне, солнце. Хочу тебя тоже. Давай же, устраивайся, – бормотал он, похлопывая ее по бедру, побуждая перекинуть через него ногу, поглаживая попку, раздвигая пальцами нежную плоть.
Марина буквально подпрыгнула, ощутив его горячий язык прямо там, внутри.
– Костяаааа, – только и простонала она.
– Пожалуйста, Мариш, продолжай. У тебя так классно получается, – почти умолял он, отрываясь от нее на миг и снова жаля языком пульсирующий комочек.
И Марина продолжила. Костин язык на ее клиторе заставлял девушку гудеть от удовольствия, посылая вибрации по его члену. Бирюков дергался от этих неописуемо обалденных ощущений и снова принимался посасывать, обводить языком, даже прикусывать. И Марина снова стонала, не размыкая рта, и всасывала сильнее. Они застряли в порочном круге удовольствия, где каждый стремился дать все больше и больше, получая взамен еще и еще, пока оба не переполнились, не взорвались. Первая сдалась Марина. Она так отчаянно заерзала, стремясь усилить трение о Костин язык, что Бирюкову пришлось крепко сжать ее задницу, чтобы зафиксировать и закончить все без травм. Девушка корчилась, буквально билась в конвульсиях, но продолжала двигать губами по его члену. И чем ярче вспыхивал ее оргазм, тем отчаяннее она втягивала щеки и теребила языком головку. Поток спермы ударил ей прямо в горло. Маринка не смогла проглотить, хотя раньше умела.
– Черт, – только и ругнулась она, вытирая губы и подбородок об одеяло, что лежало рядом.
– Прости, – проскрипел Костя с другой стороны кровати. – Очень противно?
– Нормально, – улыбнулась ему в коленку Марина. – Это ты меня прости. Глотать разучилась.
Костя аж заржал. Первый раз он принимал извинения по такому поводу. Он вообще сегодня до хрена чего делал в первый раз.
– Ничего, – хохотнул Бирюков. – Научишься заново. Иди сюда.
– Спасибо, – тихо сказала Марина, устраиваясь у него подмышкой.
– Тебе спасибо, – так же негромко ответил Костя.
Он прижал девушку к себе, целуя в макушку, поглаживая ее по плечику. Костя попытался заморочиться, даже начал думать, что теперь все будет иначе, но, услышав, как выровнялось дыхание Марины, он успокоился и сам прикрыл глаза. Прежде, чем сон сморил его, Костя решил, что жалеть об этой ночи не будет, и Марине не позволит тоже.
Глава 7. Утро
Марина просыпалась медленно. Сначала она почувствовала, что ей очень жарко, потом, что голова налилась свинцом, а правая нога затекла и почти онемела. Решив первым делом спасти себя от потери конечности, девушка покрутила стопой. Оказалось, что ее нога была прижата другой ногой, большой и волосатой. Явно мужской. Марина с великим трудом разлепила один глаз и тут же прикусила губу, чтобы не застонать, потому что увидела на соседней подушке голову своего любимого клиента. Она разлепила и второй глаз, чтобы уж точно убедиться.
Да, это определенно был Костя. И сейчас, и вчера ночью. Иванова аж губы сжала, чтобы не застонать, вспоминая, как они отжигали. Она некоторое время позволила себе просто лежать, воскрешая перед глазами эротическое действо, которое произошло накануне. Это занятие нагло прервала ее нога, которую начало покалывать от небольшого прилива крови. Марина дернулась, освобождая конечность, и попыталась сесть. Не получилось. Оказывается, ее бренное тело придавливала к кровати не только Костина нога, но и рука, которую он перекинул через Маринкину грудь. Сам Бирюков лежал на животе, отвернувшись к стене, и девушка могла видеть только затылок с торчащими в разные стороны волосами. Она посчитала, что так будет лучше. Не видеть лица.
Марина едва не упала с кровати, пока аккуратно выбиралась из Костиных объятий. Ей повезло. Он не проснулся. Девушка морщась трясла ногой, судорожно шаря по комнате глазами. Не без удивления она обнаружила, что Костина спальня очень уютная, очень девчачья. Марина никак не ожидала от своего брутального клиента постельного белья с сердцами и перышками в розовых тонах, кресел с оборками, симпатичного туалетного столика, на котором стояла лампа с абажуром, полок, которые ломились от безделушек…
«Прекрасно, у его подружки неплохой вкус, – подумала Марина, чуть скривившись. – Но где все-таки моя одежда»?
А одежда была в ванной. Марина поспешила туда, припоминая водные процедуры с контрастным душем, Костин томный шепот и сногсшибательный оргазм, который отрезвил ее на ура. Марина посчитала за лучшее, что Костя крепко спит. Она могла спокойно решить, что делать: выпить кофе или тихонько сбежать. И в данный момент девушка явно склонялась к первому варианту. Причем она была совсем не против доставить этот самый кофе Косте в постель, чтобы спокойно обсудить их приключение и рассказать ему о переезде в другой город, который все автоматически расставит на свои места. Ну и кроме всего прочего Маринка была не против спровоцировать его на утренний дубль. Ведь Бирюков намекал на это ночью, когда утрахал ее до сладкой боли. Девушка не собиралась жалеть или стыдиться. Она была достаточно взрослой, чтобы признать свое влечение к этому мужчине и чтобы расстаться без глупой подростковой неловкости, недосказанности.
Однако решение Марины вести себя как взрослая мудрая женщина тут же испарилось, едва она увидела, что вещи, которые они с Костей впопыхах побросали на пол, лежат на стиральной машинке. Его брюки и рубашка аккуратно сложены, ее платье бережно расправлено, чулки рядом.
«Неужели вставал ночью, и все сложил? – недоумевала про себя Марина, пока одевалась. – Не его же подружка так заботливо прибрала раскиданные шмотки».
Девушка пригладила волосы, заметив, что в ванной немало женских примочек. Утюг для волос, дезодорант, розовая щетка, депилятор, куча баночек со скрабами, кремами, молочко для тела. Марина выдавила на палец пасту, чтобы почистить зубы, прополоскала рот, вышла из ванной.
– Ой. Привет. Кофе будешь? – наткнулась на нее у двери маленькая блондинка в большом банном халате, который определенно принадлежал мужчине. Косте.
Марина едва в обморок не упала от страха.
– Я… Мне… – совершенно смутилась она, не зная, что сказать.
– Пойдем, пойдем, – кивнула в сторону кухни девушка, откуда действительно вкусно пахло свежим кофе. – Я как раз на двоих сварила, а Бирюков сто пудов до обеда дрыхнуть будет. После вчерашнего.
И блондинка захихикала, а Маринка залилась краской. Разум подсказывал ей бежать со всех ног, но она почему-то двинулась в сторону кухни, уселась за стол и наблюдала, как девушка достает чашки, наливает кофе, приговаривая:
– Даааа, давненько такого концерта не было. Девки-то частенько с Костиком орут, но вот чтобы он сам… Такое я первый раз слышу.
– О, – только и выдохнула Марина, не зная, как реагировать на подобное заявление. Она вроде смутно припоминала, что на фоне собственных криков слышала и Костины стоны, но была так поглощена процессом, ощущениями и желанием не сдохнуть от кайфа, что почти не замечала их.
Решив принять замечание девушки за комплимент, Марина дерзко выпалила:
– Это я еще не старалась.
– Даже не сомневаюсь, – снова захихикала блондинка, ставя на стол две чашки и запоздало представляясь: – Я, кстати, Сашка.
– Марина.
– Приятно.
– Взаимно.
Иванова изо всех старалась не думать, кто эта девушка, но извилины все равно усиленно шевелились. Мужской халат, варит кофе, чувствует себя как дома. Вариантов ответа немного. Только вот в голове у Марины никак не укладывалось, что можно спокойно обсуждать крики собственного мужика с его случайной партнершей, потягивая утром кофе на кухне, пока этот самый мужик отсыпается после бурной ночи. Такой формат свободных отношений, мягко говоря, обескураживал. Но иного объяснения у Марины не было. Не сестра же она ему. Хотя…
И тут ее осенило: какая разница? Все равно это странное утро с его подругой ничего не меняет.
Марина добавила в кофе побольше сливок, которые предложила Сашка, почти залпом осушила чашку и рванула к двери, бормоча на ходу:
– Спасибо за кофе, извини за беспокойство.
– Пока-пока, – пропела девушка.
Иванова тихо материлась, застёгивая сапоги дрожащими пальцами, снимая с крючка дубленку, которая висела под Костиной аляской. Рядом она приметила коротенькое пальтишко с мехом, зажмурилась, понимая, что оно принадлежит Саше.
– Марин, может, подождешь, пока он встанет? А хочешь, разбудим? – вдруг выросла из ниоткуда блондинка.
Если бы Марина подняла глаза, она бы увидела, что девушка хмурится, явно подозревая, что в этот раз ошиблась с выводами. Но Иванова не желала больше участвовать в этой комедии абсурда.
– Нет, спасибо, – только и ответила она, убегая прочь из Костиной квартиры.
Сашка еще некоторое время таращилась на дверь, но потом лишь пожала плечами и снова побрела на кухню, бормоча:
– Странная. Слишком приличная для Бирюкова.
А Марина, запахивая дубленку и наматывая шарф, брела к остановке. Она откровенно порадовалась, что Костя жил в спальном районе, и ей придется почти полчаса добираться до дома. Трясясь в скрипучем автобусе, девушка пыталась выбросить из головы мысли о Косте и его странной подруге, ведь ей нужно было сосредоточиться на Стасе. Иванова вытащила из сумки мобильный, на котором значилось 147 пропущенных вызовов. Не успела Марина обалдеть, как трубка завибрировала в ее руках. «Муж» – высветилось на дисплее. Сжав губы, она трусливо сбросила звонок, написала смс: «Скоро буду». Ответа не последовало, новых звонков – тоже.
Выйдя из автобуса, Марина долго стояла на остановке, потом возле своего дома, подъезда и закрытой двери квартиры. Так ничего и не придумав, она вошла домой. Уже в прихожей девушка почувствовала запах дыма. Она разулась и прошла на кухню, где сгорбившись сидел за столом Стас. В его пальцах тлела сигарета, пепельница была переполнена окурками.
– Я пришла, – только и проговорила Марина.
– Рад за тебя, – хмыкнул Стас, не поворачиваясь. – Где нас носило?
– Трахалась.
– Молодец.
– Знаю. Приму душ.
– Давай.
Дрожа от волнения, девушка сняла дубленку, прошла в ванную. Горячая вода смывала с нее запах секса и Кости, секса с Костей. Марина не без сожаления теряла с этот аромат, отчаянно жалея, что вряд ли ей представится возможность еще раз пропахнуть страстью этого мужчины. Она долго стояла под душем, потом сушила волосы, решая, решаясь. Наконец она покинула свое убежище, прошла в комнату, присела на кровать и уставилась в одну точку. Через минуту девушка встала, достала чемодан, стала складывать вещи.
– Что ты делаешь? – вырос в дверях комнаты Стас.
– Собираю вещи, – невозмутимо подняла глаза от чемодана Марина.
Она внимательно взглянула на мужа. Землистый цвет лица и замученные глаза откровенно признавались в бессонной ночи, полной терзаний. Но девушке даже от помятого вида Стаса не стало стыдно. Впрочем, она слегка запереживала по этому поводу, но как ни старалась, не могла почувствовать себя виноватой.
– Марин, хватит уже, – наконец повысил голос Стас. – Я оценил твой жест. Очень красноречиво. Благодаря сегодняшней ночи я, видимо, проживу лет на десять меньше. Тебе этого мало?
Марина бросила джинсы в чемодан, снова посмотрела на него, невозмутимо ответив:
– Немало и немного. С меня достаточно, Стас. Просто довольно.
Девушка прошла к шкафу, прихватив оттуда стопку трусиков и маек для сна. Муж подлетел к ней, хватая за плечи, заставляя ее выпустить из рук белье, которое разлетелось по комнате.
– Прекрати, Марин. Я все понял. Ночевала в гостинице? Или у подружки? У Наташки, да? Она наврала мне, так и знал. Молодец, я почти поверил. Все понятно, ты бесишься, потому что я не смог…
– Ты не захотел, – взвизгнула наконец Марина, вырываясь. – ТЫ – НЕ – ЗАХОТЕЛ. Это разные вещи, Стас. Я вот не могу, а ты тупо не хочешь. Вернее, я тоже уже не хочу. Надоело, блин, прикидываться. Пусти меня!
– Марин.
– Пусти, сказала!
Он разжал руки. Марина сходила в ванную, не глядя, сгребла в большую косметичку свои банки-склянки, помады-туши, станок для бритья, щетку.
– Т-т-ты уходишь от меня? – прозаикался Стас, начиная осознавать, что она не шутит, но все еще предпочитая думать, что Марина преподает ему жестокий урок.
– А ты хочешь жить со мной после того, как я переспала с другим мужчиной? Ложиться со мной в одну кровать, целовать меня, заниматься сексом? – с ядовитой усмешкой поинтересовалась девушка.
Стас не ответил, но по его прищуренным глазам и раздутым ноздрям Марина поняла, что он начинает ей верить. Она решила помочь мужу проникнуться правдой и далее.
– Хотя это тоже уже не важно, потому что я не хочу больше ни первого, ни второго, ни третьего.
Марина застегнула чемодан, подошла к шкафу, оценила количество оставшихся вещей.
– Я попозже заберу все остальное, постараюсь не пересекаться.
– На развод тоже сама подашь? – поинтересовался Стас.
