сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 29 страниц)
Феофан склонился к моему лицу, и я сощурилась от света его небольшого нимба. Также я увидела алые глазки крыс, не рискующих подойти ко мне именно из-за анрела, которого грызуны явно побаивались.
— Что я тут делаю?
К анрелу подошел Иревиль, угрюмо наматывающий на кулак хвост и тяжело вздыхающий.
— Ты победила, — улыбнулся Феофан мягко и ласково. — Но после победы тебя оттащили сюда и заперли.
— За что?
— Будешь новой игрушкой Теней, — раздался голос откуда-то сбоку.
Сажусь, стиснув зубы от сильной боли в шее, и осторожно поворачиваю голову в сторону, откуда донесся звук. Зрачки расширились до максимума, поглотив радужки. Темнота превратилась в полумрак, спектр сменился на инфракрасный. Он. В соседней камере за решеткой сидит он. И смотрит на меня. Спокоен, мягкие и уже достаточно отросшие жгуты скользят по камням пола у его ног, сам же парень прислонился спиной к стене, откинув назад голову и положив кисть на согнутую в колене ногу.
Решетки его и моей камеры разделяет небольшой коридор. Я привстала и подползла к двери, обхватив прутья изувеченными пальцами и чувствуя сильную слабость во всем геле.
— Сколько я спала?
— Двадцать восемь дней.
Вздрагиваю и неуверенно усмехаюсь. Но он смотрит все так же холодно и спокойно. Не шутит, гад.
— А… почему ты здесь? Не можешь сбежать?
Он поднял вверх левую руку и показал небольшой серебристый браслет на ней.
— Это контролирует мои способности. С ним я не сильнее обычного человека.
Смотрю на собственную кисть, застывшую на решетке. Браслет. И не один, а три. Перестраховщики хреновы.
Каков уровень повреждений?
Мысленный вопрос тут же подтвердился ответом: Повреждения внутренних органов — сорок шесть процентов. Повреждения костной ткани — семьдесят один процент. Повреждения…
Хватит.
Смотрю на стоящую в углу баланду, а точнее, на тарелку из-под нее. (Крысы все подъели и даже изгрызли посуду.)
Хочу есть! Нужно поесть, очень надо.
Смотрю на прутья решетки… хм?
Глаза парня сверкнули, он настороженно следил за тем, как я без малейших усилий перекусила широкий стальной прут, разжевала его и умудрилась проглотить. Желудок внутри перестраивался в ядерный реактор, что требовало охрененного количества энергии.
Через два часа решетки просто не было. Всю съела. Зато появился материал на восстановление костей. Они будут не такими прочными, как раньше, но я уже могу встать и сжать и разжать пришедшие в норму пальцы, задумчиво глядя на них.
Подняв лицо, смотрю на парня и склоняю голову набок. В черных глазах — ни тени страха. Любопытство, и только.
Подхожу к его решетке и берусь за нее руками.
— Хочешь выйти?
— А выпустишь? — мягко.
И на миг мне показалось, что в камере сидит не просто парень, а древнее и довольно жуткое существо, которое ни в коем случае нельзя выпускать на волю.
— Да.
— Э-э… Илечка. — Сзади растерянно. — Я, конечно, понимаю твой порыв. Но этот мальчик опасен.
— Выпускай! — Иревиль. Радостно.
— Иля, — напряженно, — ты даже не знаешь, что он будет делать на свободе. Он может начать убивать всех подряд. Тебе придется взять полную ответственность за все его поступки!
Киваю и с силой разгибаю прутья, проскальзывая внутрь. Он встает и смотрит. Не дыша. Не реагируя. Будто замерший перед последней атакой зверь.
Протягиваю руку к его запястью. Осторожно касаюсь его. Почему мне так неуютно? Все рецепторы просто воют об опасности.
— Иля! — Феофан, взлетая на плечо и беспомощно заламывая руки.
Иревиль остался стоять на полу, сунув руки в карманы и усмехаясь.
Я же рывком сдираю с запястья парня серебристый браслет.
— Спасибо, — Шепот. Ветер.
Мимо меня промелькнул силуэт, скользнул сквозь решетку и вырвался на волю… почти.
Успеваю схватить его за куртку, и он резко останавливается, не спеша расставаться с частью, видимо, ценного предмета.
— Что-то еще? — насмешливо.
Не оборачиваясь, киваю.
— Я победила тебя, забыл?
Молчание.
— Ты теперь мой слуга, не так ли?
— Какой слуга, — на правое ухо, шепотом, — что ты несешь?
Я просто жду. Ударила наугад и почти уверена, что меня вместе с моим наглым заявлением сейчас пошлют куда подальше.
— Хм… не знал, что ты знакома с законами моего племени.
— ?!
— Что ж, — Шаг назад.
Я осторожно разжимаю пальцы, а он поворачивается ко мне, рывком раздвигая прутья так, что в щель теперь пролезет и слон.
— Ладно. Я побуду с тобой. Но только пока не смогу победить в честном поединке.
Осторожно киваю.
— Рабство плохо, — обреченно. Справа.
— Фефа, ты отстал от времени. Рабство — круто! Особенно если в рабах мощная зверюга, мочащая всех подряд, — с улыбкой — с пола.
— А это кто?
Ошарашенно смотрим с Феофаном на парня, тыкающего пальцем в застывшего на полу Иревиля.
— Он меня видит? — уточнил гэйл, разглядывая палец.
— Тебя трудно не заметить, — пожал плечами мой новый раб и сел на корточки. Из его руки выскользнул жгут, обвился вокруг черной фигурки и поднял ее в воздух. — Симпатичный, — с улыбкой.
— А еще сволочь редкая, — улыбнулись ему в ответ и шарахнули током так, что жгут разжался, а парень с шипением схватился за обвисшую конечность.
Иревиль гордо взлетел ко мне на плечо, показал язык парню и довольно усмехнулся.
Я только хмыкнула и тихо сказала:
— Тронешь их, и я за себя не отвечаю. Понял?
Он смотрит на гэйла, не отвлекаясь на меня.
— Понял?! — повышая интонацию.
— А где ты их взяла? Отдашь одного? — с любопытством.
Я только вздохнула, мотнув головой и угрюмо выходя наружу. И что мне с ним делать?
Парня, кстати, звали Гриф. Не знаю, настоящее это имя или нет. Да и мне все равно, если честно.
Из подземелий прорывались с боем. Причем бился только он. Ускорялся, избивал тюремщиков и стражу, вновь замедлялся и шел рядом, не выказывая никаких эмоций. Еле убедила его никого не убивать. Долго не понимал: почему?
Зато кучу эмоций у него вызывали мои половинки души. Он постоянно тырил с плеча анрелочка и радостно его разглядывал, сжимая в руке. Иревиль страшно злился и жестко мстил. Но парня ничего не учило, и он только отмахивался от гэйла, восхищаясь анрелом, как ребенок новой красивой игрушкой.
Феофан переносил все стоически, рассказывал о милосердии, заповедях и пытался учить парня слову Божьему. Не уверена, что Гриф понял хоть что-то, но, когда Феофан садился на его плечо и вещал целыми строками Священного Писания, — явно был счастлив и готов выслушать не только Новый, но и Старый Завет от корки до корки.
Нечистик же сидел у меня на макушке, ревновал и бросал на них гневные взгляды. Идея о том, что раб — это круто, уже не занимала его так, как раньше.
Свобода! Я даже и не заметила, как быстро мы поднялись на поверхность. Дождь лил как из ведра, небо вновь заволокли тучи, а у выхода стояла одинокая фигурка человека с серой кожей и глазами цвета стали.
— Вот мы и встретились снова, Бура-тино. Я ведь правильно произнес твое имя?
Гриф замер за плечом. Его глаза сузились, а из плеч и пальцев выскользнули черные жгуты, обвиваясь вокруг рук наподобие рукавов.
— Ты нас пропустишь?
— Хм… а почему бы и нет? Я сегодня добрый, — приглашающе делая шаг в сторону.
— Ловушка, — мрачно сообщили с макушки.
Я медленно и осторожно двинулась вперед. Тело восстановлено далеко не полностью, и сейчас меня поймать гораздо проще, чем раньше. Но рядом идет Гриф. И вот с ним-то придется повозиться.
— Скажи, — замираю.
Так и знала — просто так пройти не даст. Дождь скользит по длинным прядям волос того же цвета, что и его глаза. И только теперь заметно, что уши Тени чуть заострены, а глаза слегка раскосые, с приподнятыми уголками.
— Ты ведь не из этого мира?
— Нет, — Зачем врать.
— Тогда почему ты здесь? — Голос все еще спокоен, но в нем чувствуется напряжение.
— Не волнуйся. Свергать никого не хочу, — он усмехнулся, оценив шутку, — просто мне нужно найти свое место в мире и жить. Знаешь…
Задумался.
Покорно стою и мокну под дождем. Гриф отошел в сторону и настороженно оглядывается. Босые ноги будто скользят, а не ступают по камню. Кого-то ищет? Зря… из-за облачности вокруг одна сплошная тень: где-то гуще, где-то светлее, но появиться подкрепление может сразу и отовсюду.
— …пока ты была без сознания, мы узнали, что тебя невозможно убить. Ни магией, ни оружием, ни даже сдавить прессом. Было перепробовано все. Но ты продолжала дышать.
Снимаю с макушки гэйла. Держу на ладони. Смущенно отводит глаза.
Ну и ну… Так эти двое меня все эти дни вытаскивали с того света? А я-то гадала, откуда у меня столько повреждений после… долгого "сна".
— Спасибо, — тихим шепотом.
Иревиль сконфуженно чешет затылок.
— Это все Феф, — буркнул он и, спрыгнув с моей ладони, полетел к анрелу, сидевшему на плече Грифа.
— За что? — Тень смотрит удивленно.
Ах да, он же их не видит.
— За то, что отпускаете, — пожала я плечами.
— Хм, — Он вздохнул и отвернулся. — Только помни, — уже растворяясь в тени здания, — если ты снова пересечешь дорогу Совету… он не остановится ни перед чем.
Угу. Я так и поняла, что Тени не струсили от того, что не смогли сломать и удержать, а просто изъявили высшую милость и отпустили сами. Ну-ну.
Отвернувшись, я махнула рукой Грифу и пошла вперед, чувствуя, как по голове бьют косые струи дождя, и зябко ежась в тонкой, местами рваной рубашке.
ГЛАВА 8
Ребята мне та-ак обрадовались: застыли, открыли рты, а маг меня еще и перекрестил.
— Ты ж погибла, — Крут. Ошарашенно.
— Я воскресла, — мрачно разглядывая гору снеди на накрытом в зале столе.
— А-а… ну, проходи, — неуверенно. Отхлебывая вино из бокала.
Но тут следом за мной в комнату вошел Гриф, и вином подавились, кашляя, сжимая в руке бокал и пытаясь что-то сказать.
— Знакомьтесь. Гриф. Он будет здесь жить. Кто против — говорите с ним, он явно готов всех выслушать.
После чего я прошла к столу, оставляя на ковре влажные следы, одернув прилипшую к телу рубашку, села в свободное кресло и потянулась к ближайшему блюду с исходящей паром какой-то поджаристой птичкой.
Мне явно понравится. Тем более что желудок уже снова в норме.
Гриф, нимало не смущаясь, сел на подлокотник моего же кресла и тоже потянулся к блюду. Успел схватить дичь раньше меня и довольно вонзил в нее зубы.
— Эй! А я?! — обиженно.
Мне презентовали крылышко, на которое я угрюмо воззрилась.
— Гхм, — кашлянул Сим.
Маг растерянно смотрел то на одну, то на другого.
— Короче, хорошо, что ты жива. Верхний этаж — твой и Грифа. Там две двери, так же, как и на третьем. Половина этажа тебе, половина — Грифу.
Киваю, пододвигая к себе салат и ни на кого не глядя.
— От налогов нас освободили и премию выплатили. Спасибо, — тихо.
Все-таки смотрю на вампира. Он же смотрит в окно, на лице проступают желваки. Злится?
— Мне очень жаль… что мы тебя бросили. Отдыхай, сколько понадобится. Ты спасла контору, и… мы все тут у тебя в долгу.
Осторожно киваю. Мне почему-то хочется, чтобы смотрели на меня, а не в окно и не в тарелку или на Грифа. Но все просто молча продолжают есть.
Н-да-а. Не так я представляла себе триумфальное возвращение после победы. Не та…
— Мяу. — На колени вспрыгивает что-то мелкое, тощее, со свалявшейся шерстью. Котенок?
— Что с ним? — Я злюсь, я правда злюсь.
Зверек же осторожно утыкается носом в мой живот, ложится и сворачивается клубочком. Рукой можно прощупать все ребрышки. Ему что, еды не давали вовсе?!
— Он ничего не ел с тех пор, как ты ушла, — мягко сказал маг, — Пришлось кормить насильно, уж извини.
Вздыхаю и киваю.
Чего уж там. Гриф сует мне в руки кусок мяса, кивает на котенка. Беру и осторожно подношу мясо к носу пушистика.
Золотистый глаз открывается, мои пальцы бережно обнюхивают, после чего зубки откусывают и довольно пережевывают подношение.
— Будет жить, — Иревиль.
Они с анрелочком как раз стоят на краю стола и наблюдают за зверьком.
— Ему бы молока, — хмурится анрелочек.
— Вон в том кувшине. Ща притащу.
Все угрюмо смотрят на воспаривший и летящий зигзагами ко мне кувшин. Пару раз посуда чуть не навернулась, но молоко донесли, после чего я взяла тарелку из-под салата, поставила ее на пол и залила ценным продуктом.
Котенка спустила следом.
Молоко обнюхали, тяжело вздохнули и довольно шустро начали лакать. Гэйл, севший на край кувшина, вытер пот со лба.
А я в первый раз за много дней… улыбнулась.
Апартаменты мне выделили неплохие. Гриф упрямо вошел вместе со мной, хотя я раза три ему ткнула пальцем в соседнюю дверь и пояснила, что живет он там. Парень продолжал молча стоять у той же двери, что и я.
Тогда я повернулась к той самой соседней и подошла к ней. Эта зараза последовала за мной.
— Он тебя защищает, — объяснил Феофан.
— Угу, мало ли, вдруг они в ванну крокодила посадили и сунули в зубы фанату. Типа "с новосельем"! — фыркнул Иревиль.
Кот мяукнул на руках. С тех пор как встала из-за стола, он напрочь отказывался с них слезать. Гриф — без комментариев. И смотрит еще так… насмешливо.
— Ладно, пошли вместе. — Вздох. — Убедишься, что я в безопасности.
Апартаменты начинались с небольшого коридора, справа полки шкафа и вешалка, слева — двери в ванную и туалет.
Далее шла довольно большая комната, соединенная с еще двумя поменьше, расположенными опять же справа и слева. Слева — спальня. Небольшая и довольно уютная. Справа — что-то вроде рабочего кабинета. Стул, стол — все дела.
В гостиной стоял большой мягкий диван, напротив которого располагалось огромное окно вполстены и с широким подоконником, обитым чем-то мягким. На нем будет удобно сидеть по ночам и смотреть на улицу, освещенную магофонарями.
Гриф бесцеремонно прошел впереди меня, прошлепал босыми ногами по ковру и рухнул на диван, довольно потянувшись и прикрывая глаза. Я угрюмо уставилась на черные от грязи пятки и цепочку следов, оставшуюся на белом ковре. Тут вообще все было стерильно белым, что слегка раздражало.
— Гриф!
Ноль эмоций.
— Так нельзя. Или ты живешь здесь, или там. Я не могу жить с тобой.
— Успокойся, — не открывая глаз. — Я же твой слуга, а потому должен быть все время рядом.
— Исключено. — Поворачиваюсь к двери и ошарашенно смотрю на застывшего в проеме хмурого Сима. И смотрел он на разлегшегося на диване парня. — Или ты подчиняешься нашим правилам и выметаешься отсюда, или…
Гриф сполз с дивана и появился рядом с вампиром.
— Повтори, — голова склонена набок, глаза сверкнули холодом.
— А ты глухой? — Вампир даже не дернулся. И явно не боялся.
Из пальцев парня выскользнули черные жгуты, медленно извиваясь, поднялись вверх, на уровень груди. Две пары черных глаз буравили друг друга неотрывно.
Я почесала затылок.
— Иди мойся, Илечка, — похлопал меня по щеке Феофан. — Мы с Иревилем за ними присмотрим.
Иревиль уже взлетел под потолок, делая какие-то знаки анрелу и довольно улыбаясь. Я только вздохнула, плюнула на все и… ушла в ванную, прихватив с собой сонного котенка. Надо бы его как-нибудь назвать.
Хм… надеюсь, Иревиль не станет мне тут разносить все молниями.
Ванна. Мррр… большая, вделанная в пол и глубокая. Можно было вытянуть ноги и набрать воды хоть по шею, а хоть выше. Тут же стояла куча всяких баночек, скляночек и прочей ерунды — с приятным запахом и самых разных цветов.
В коридоре что-то грохнуло, и донесся трагический хохот кашляющего Иревиля.
Потом послышались вопли, ругань, кто-то голосом Сима орал: "Держи эту заразу!" Странно, вампир же не видит духа.
Короче, пока мне там рушили квартиру, я разбиралась со странными шариками, витающими в воздухе у края ванны. Они были красного, синего и бежевого цвета. Не сразу поняла, что это означает горячую, холодную воду и пену.
Набрала горячеватой с кучей пены и с восторгом погрузилась в ванну, чуть ли не мурлыча от счастья. Котенок уселся на краю и с интересом за мной наблюдал.
— Что, тоже хочешь поплавать? — улыбнулась я, протягивая руку.
— Нет.
Тишина. Слышно, как капает с пальцев вода. Смотрю на зверька очень внимательно.
— …Ты говорящий?
— Да, — хмуро. Внимательно наблюдая за моим лицом.
— Хм.
— Я — разведчик, прибыл с опасным заданием, но был раскрыт и чуть было не уничтожен страшной Тенюкой.
— Чем?
— Тенюки — сволочи, уничтожающие моих собратьев.
— Хм…
— Не веришь? — хмуро.
— Верю, — осторожно киваю.
Котенок тяжело вздыхает и смотрит на небольшое круглое окошко под потолком.
— Война ведется давно и непрерывно. Пришлось изменить облик и стать меньше и беззащитнее, чтобы местные жители и враг принимали нас за обычных кошек.
— И… давно воюешь?
— С детства! — с гордостью.
Тяжело.
— Что ж, — тряхнув головой и глядя уже спокойно и в упор. — Ну а меня зовут Бура, приятно познакомиться. Да, кстати, может, расскажешь, почему ты без меня не ел?
— Так ты ведь спасла мне жизнь. И теперь, по закону стаи, я — твой раб навеки. Но… когда ты пропала, я понял, что не смог уберечь хозяйку и…
— Освобождаю.
— Что?
