сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 29 страниц)
Вы спросите: а как насчет охраны? И почему нам не мешают так спокойно ходить где вздумается? Ну просто хозяин дома, в подвале которого и находилась псарня, как и прочие недовольные личности, в данный момент валяется на первом этаже, временно неспособный даже прийти в себя, а не то что помешать нам. Причем лично я и пальцем не пошевелила. Гриф, по-моему, слишком близко к сердцу воспринял наш небольшой разговор с хозяином о "любви" (мне предложили заплатить за бубика собой) и бил чуть ли не насмерть. Еле убедила его, что не хочу снова попасть в полицию Теней. Довод вроде был принят — после работал аккуратно, что радовало.
— Я нашел его — наш "заказ".
Засовываю рычащего зубастика за пазуху, забыв, что там спит Рёва, и бегу на голос Грифа. Надеюсь, хоть эта бубачка будет поспокойнее.
— Хм… действительно. Похож. Точно — бубачка! Сможешь сломать клетку? — повернувшись к парню.
Кивок. И вот уже испуганный песик (ну не могу я его бубиком называть) сидит на руках у Грифа.
— А теперь…
Раздалось клацанье зубов — затем жуткий рев разбуженного Иревиля:
— Моя нога-а-а-ааа!!!
— Ой. — Совсем забыла про зубастика! — Сейчас, погоди.
Разрываю рубашку, пытаясь достать обоих. Меня тоже сильно кусают и царапают. Мат стоит трехэтажный, дух — спасается, как может, сооружая, судя по жару, молнию.
— Рёва!
Расцепляю обоих и подвешиваю в воздух. Иревиля трясет, он держится за ногу и возмущенно на меня смотрит.!
— Я же спросил разрешения там поспать!
— Ой, ну прости. Я забы… — А чего это Гриф так пристально на меня смотрит?
Блин. Рубашка. Бросаю этих зараз и запахиваюсь, умудряясь покраснеть без помощи пигмента. Странно… думала, меня невозможно смутить. В черных глаза мелькают искры юмора, но парень молчит. А меховой клыкастый комок — тут же скрывается между клеток, не горя желанием возвращаться ко мне. Ну и ладно.
На плечо шмякнулся Рёва и угрюмо начал себя лечить.
— Скотина ты, — тихо. Угрюмо.
— Прости, — виновато. Уже шагая обратно к лестнице, ведущей из подвала в дом.
Хотелось вернуться в контору, принять душ и…
— Погоди. — Уже на лестнице торможу так резко, что Гриф едва успевает отскочить, — А если мы освободим всех зверей — это ведь будет доброе дело?
Смотрю на притаившегося в темном углу ближайшей клетки огромного когтистого хищника, излучающего из-за прутьев злобу, агрессию и желание убивать.
— Очень, — кивает Рёва, глядя туда же, куда и я. — Я бы посоветовал начать с него.
Растерянно смотрю на Грифа.
— Зачем? Они нам не нужны.
— Ну… у меня есть причины. Если я… не буду пай-девочкой — умру в муках… Понимаешь? — с надеждой.
Парень вздохнул, сунул мне в руки пищащую бубачку и пошел назад в подземелье.
Грохот, вопли насильно высвобождаемых зверей и наполнивший тишину рев, крики и визги напомнили о том, что не все звери уживаются друг с другом.
— А теперь советую сматываться, пока доброе дело нас не сожрало, — подал умную мысль Иревиль.
Киваю и бегу к дверям, перепрыгивая через уже вяло начавшие шевелиться тела.
Оглядываюсь на ступенях и, уже захлопывая дверь, успеваю увидеть толпы монстров, вырывающихся наружу, бледные лица людей и темную фигуру окруженного хищно извивающимися жгутами юноши, черные глаза которого смотрят только на меня.
Гриф…
Контора! Какое прекрасное слово. Бубачку я уже передала счастливой хозяйке, которая уплатила вдвойне за срочность. Меня очень благодарили и накормили печеньем, которое сумел стырить и Иревиль. Жаль только — Феофана там не было, но он, судя по всему, вернется еще не скоро.
Опустившись в горячую, наполненную пеной ванну, я с восторгом потянулась и погрузилась до самого подбородка. Симка заглянул в приоткрытую дверь и тихо мяукнул.
— Как задание?
— Справилась. — Из воды поднимается кулак с оттопыренным большим пальцем, который и показываю котенку.
Малыш запрыгнул на бортик и довольно заурчал.
— Я рад. Расскажешь?
— Давай я.
Смотрю на Иревиля и киваю.
Мне тоже интересно послушать, как, спасая мир, сокрушая вселенское зло и извлекая из небытия страшные и зловещие проклятия, скромный Рёва сумел-таки вытащить меня, Грифа и заказанного пса с того света.
В итоге я не разочаровалась. Правда, еле смогла сохранить серьезный вид, но Симка смотрел та-а-акими глазами, веря буквально каждому слову, что с трудом, но сумела не разочаровать рассказчика.
Под конец Иревиль рухнул в воду, изображая трагическую гибель главного героя. Котенок достал его лапкой и прижал к груди, лизнув в макушку. Дух недовольно вырывался, объясняя, что воскрес и нечего его слюнявить.
Хмыкнув и потянувшись за мылом, я уставилась на сидящего на полу у стены и наблюдающего за мной Грифа. И когда только успел?
— Подглядывать за купающимися девушками — неприлично, — хмурясь.
— Расскажи.
— Что? — растерянно.
— Расскажи, почему ты должна совершать добрые дела и кто тебе угрожает, — спокойно, почти равнодушно.
Почти — потому что я видела его глаза. Как лед.
— Ну…
— Я расскажу, — Рёва таки вырвался из лап котенка и спрыгнул на пол.
Вздыхаю. У него прямо вечер устного творчества. А впрочем, пусть, я…
— Нет. Я хочу, чтобы рассказала ты.
Гм.
— Почему?
— Он много врет.
Дух нахмурился и стрельнул молнией, которую легко отбил выскользнувший из плеча жгут. Мрачный Иревиль послал всех в одно место и смылся из ванной. Котенок побежал следом — он и так знал, что со мной (Феф поведал), а к такой мелкой игрушке, как летающий дух, зверек явно был неравнодушен.
Сижу, смотрю на Грифа, думаю.
— Я киборг.
Не понимает. Но молчит. Как бы объяснить попонятнее? Он меня точно после этого разлюбит. Хотя и чего я так волнуюсь?
— Смотри.
Поднимаю руку. Кожа бледнеет, сползает клочьями, виснет налокте, обнажая алые мышцы. Те, в свою очередь, медленно расступаются, и становится видна металлическая кость в окружении кучи мелких деталей, механизмов и прочего… Что эффектно доказывает: в ванной сидит не вполне живой организм.
Бледнеет. Смотрит так, словно я как минимум вылезла на его глазах из могилы и попросила закурить, некрасиво вправляя челюсть… В груди — пусто и больно. Прощай?
— А добрые дела?
Он еще тут?!
— В мой механический организм была помещена живая душа. И если я совершу достаточно хороших дел, то стану настоящим человеком.
— А если нет?
— Превращусь в бездушную машину.
Тишина. Слышно, как льется вода. А мне так сильно хочется спросить…
— Ты теперь разлюбишь меня?
Смотрит из-под черной челки. И я опять не понимаю, о чем он думает.
— Нет.
После чего он встал и вышел, прикрыв за собой дверь.
Я же почему-то улыбаюсь, закрыв слезящиеся от попавшего в них мыла глаза.
ГЛАВА 17
Что я сейчас делаю? Хм… действительно. Что? Сидя на краю обрыва, среди камней. Когда грохочет гром и молнии сверкают непрерывно, а тугие струи воды бьют по телу и скользят по коже. Когда море, врезаясь в утес, осыпает ноги сотнями брызг. А два маленьких духа, сидя неподалеку, пытаются укрыться одним пакетиком на двоих… Что я делаю?
За спиной возвышается огромный старинный замок. Темный, мрачный и неприветливый — он отнюдь не призывает страждущих укрыться от непогоды за его стенами. Но. В руке все еще зажат клочок объявления с просьбой о помощи и обещанием неплохой награды. А неделю назад я проснулась в конторе и никого не обнаружила, кроме записки на столе и пустого блюда из-под торта.
"Бурочка, прошу простить нас за столь скорый отъезд. Но… дело деликатное и прибыльное, а учитывая твои разногласия с правительством, команда посчитала… что тебе нужен покой. Так что приедем через тридцать четыре дня. Маг и вся группа нашей конторы.
PS: Не скучай, торт на столе".
Иревиль еще полдня убеждал меня, что они с Фефом тут ни при чем и торта в глаза не видели. Феф мучился животом и тихо стонал, изредка спрашивая: есть ли кто живой?
Н-да-а… а я ведь крепко обиделась, что меня вот так бросили. И… вскоре нашла объявление, купила на последние сбережения коня и прискакала сюда. Конь, кстати, сбежал, решив, что обратный путь с таким весом осилит вряд ли.
Так что… теперь я сижу одна на утесе, любуюсь штормовым морем и пытаюсь понять, чего я хочу больше: вернуться в контору и дождаться остальных или же пойти и все-таки выполнить заказ?
Механическая часть меня молчала, не видя угрозы, а Феф уже чихал напропалую, в сотый раз намекая, что замерз, как цуцик.
Что ж…
Встаю, подхватываю с камня обоих духов и, посадив их на обнаженное плечо, иду к замку. Зря, наверное, надела только топик и шорты. Ас другой стороны… я могу не чувствовать ни холода, ни жары еще довольно долгое время. (Потом придется подкрепиться.)
Мост через ров, кишащий какой-то гадостью, был, к счастью, перекинут. Так что до ворот добралась без проблем. Но вот потом встал трудный вопрос: а как стучать? Меня же не услышат. Да еще и так грохочет… вряд ли стража, если только она здесь есть, будет дежурить у ворот, прислушиваясь к крикам с той стороны.
— Феф.
Анрелочек в данный момент обнимал Рёву, стараясь согреть синего духа собственным телом. Выходило не очень. Не знала, что половинки души могут так сильно мерзнуть.
— Как открыть ворота?!
Ноль внимания. Видимо, не услышал.
Нахмурившись, я подняла руку, на ходу превращая ее в широкое дуло пушки, и, прищурив один глаз, выстрелила зарядом плазмы в упор.
Перебор. Левая смятая створка с воем влетела внутрь и рухнула на землю, вторая — страшно искривилась, но устояла.
Мы, черные и дымящиеся, осторожно вошли внутрь. Рёва тихо сообщил, что ему больше не холодно. Анрел ощупывал голову, разыскивая сдутый нимб. Не нашел. Развеселившийся Рёва сообщил, что и вовсе рога потерял, так что Феф может не переживать.
— Есть кто дома?
За стенами было странно тепло и сухо. Словно и не гремел гром, не лил дождь, и вообще стояла просто тихая спокойная ночь. Это место явно накрыто куполом. И зря я так… с пушкой. Могут вычесть из гонорара.
Дверь замка отворилась, мелькнул свет зажженной свечи, и ко мне просеменил кто-то мелкий, щуплый и дрожащий.
— Э-э… вы — магистр магии пятой технической ступени? — неуверенно и немного робко. Как и следует будущему подчиненному.
— Бурочка? — радостно сверкая глазами, — Это вы, Бура? Я прав? Ведь вы?! — осторожно касаясь еще дымящейся руки и шумно сглатывая.
Я отшатнулась, мне почему-то не хотелось, чтобы меня трогали.
— Домогается, — шепнул на ухо Рёва. — Ща еще щупать начнет. Тогда сразу бей в челюсть, чтобы…
— Да что ты такое говоришь! — Феф уже оправился от потери нимба и даже смог кое-как перелететь на обгорелых крыльях с правого на левое плечо, — Не слушай его, девочка, просто с тобой так знакомятся.
Мне начали щупать живот, шумно дыша и что-то бормоча восхищенно приглушенным тоном.
— А с другой стороны… — Феф. Мрачно.
— В челюсть, в челюсть бей, — кивал Иревиль.
Ну я и ударила.
После чего задумчиво посмотрела на раскинувшегося в коротком халате у моих ног мага. Волосатые ноги сиротливо белели при свете, льющемся из окон. Работать… не хотелось.
— А теперь — в замок! — Иревиль довольно уселся на моем плече и подмигнул угрюмому Феофану. — Я есть хочу.
Мага я тоже внесла в дом. Осторожно и бережно. Уложила на какой-то диван, укрыла пледом и пошла на кухню, которую найти из-за специфических запахов не составило никакого труда.
Духи тут же слетели с плеч в поисках съестного. (Третий день в пути, а еду я, как всегда, взять забыла. Был, правда, какой-то заяц, пойманный на скаку в прыжке… но он оказался невкусным и жилистым. Видимо, старел.) После обнаружения оной — со мной, правда, никто делиться и не подумал. Пришлось самой брать копчености, вгрызаясь в мясо, жмурясь от удовольствия и по молчаливому согласию оставив духам сладости и кексы.
Было хорошо, тепло. Думать о будущем не хотелось. И радовало, что заказ можно было считать вычеркнутым. Да ну и подумаешь — вернусь домой. Зато в моем распоряжении будет вся контора. Резвись — не хочу. Жаль, правда, что ребята и Симку с собой прихватили. Но ведь я и одна не пропаду, готовить опять же умею…
По голове врезали чем-то очень тяжелым. В затылке замкнуло, перед глазами поплыло. И я рухнула на пол под ошарашенными взглядами перемазанных кремом Иревиля и Феофана.
Зря расслабилась. Точно, зря.
ГЛАВА 18
Очнулась я, судя по внутренним часам, через трое суток. Да, крепко меня приложило. А я уже как-то привыкла к мысли о своей неуязвимости.
Теперь вон лежу на столе, руки и ноги раскинуты в стороны и впаяны в металл, а сам стол подозрительно напоминает металлический алтарь, поставленный посреди огромной лаборатории с прозрачной крышей, расположенной, судя по размеру, где-то в центре этого замка.
Я сощурилась и пригляделась к одной из огромных бутылей на соседнем столе. Внутри явно сидели оба моих духа и крайне мрачно в свою очередь рассматривали меня. Оба были сильно потрепаны и наверняка уже перепробовали все возможные методы спасения. Гм… печально.
— О! Вы очнулись!
Перед лицом появилась знакомое лицо заказчика, радостно сверкающего стеклами очков и разглядывающего меня с отчаянной решимостью человека, наконец-то готового на все. Это пугало.
— Я пришла по объявлению…
— Ну конечно. Конечно! — засуетился он. — Я вам его и подкинул на стол, и даже сумел сделать так, что все ваши друзья отбыли днем раньше на другое задание. Знали бы вы, чего мне это стоило.
Гм…
— В таком случае, может, объясните мне, зачем…
— Конечно, конечно, — Лицо пропало, и человек закопошился, что-то разыскивая на столе. — Я простой ученый, простой ученый-механик, а вы — сложная механическая кукла. — Он выпрямился и повернулся ко мне. В руках "ученого" было что-то сильно смахивающее на бензопилу. Только маленькую. Но зато посверкивающую. У Иревиля в бутылке отвалилась челюсть, он дергал Фефа за рукав, пытаясь привлечь его внимание. — И… я просто ну о-очень сильно хочу узнать — что же именно у вас внутри.
Пила взвизгнула и с треском заработала. Ко мне начали медленно приближаться, а тело само задергалось и заметалось на столе так, что я испугалась за собственный разум. Мое механическое сознание, видимо, только сейчас сообразило, что душе угрожает опасность, но… сделать уже ничего не могло.
— Закройте глаза, милая. Обещаю, будет совсем не больно.
А потом остался только визг. Крепко зажмуренные веки. И вибрация в локте.
Сознание я отключила сама. Как гасят свет в комнате. Мне не хотелось видеть и слышать, как меня изучают.
Совсем.
— Рёва надо что-то делать!
— Да. Ща.
— Нет, погоди!
Молния шарахнула в стекло, отразилась и заметалась по сосуду… Духи, в свою очередь, с воплями по нему заметались. А еще через секунду сверкнувший Феофан рухнул на дно, потрескивая и дымясь.
— Гм… прости, думал, на этот раз должно сработать обязательно. Тут вот было что-то вроде трещинки. А, нет! Это грязь. Хм… Фефа?
Стон, скрежет пальцев по стеклу.
— Тебе помочь? Ну… встать там или еще чего. Ты только не волнуйся. Кстати, вон твой нимб летает. Под потолком. Явно тебя ищет.
Анрел с трудом сел и осторожно пошевелил обгорелыми крыльями.
— Чудовище, — с чувством.
— От монстра слышу. Ты себя в зеркало видел? Пришелец из ада.
Анрел скрипнул зубами и встал. Но, покачнувшись, вновь сел на дно бутылки, тоскливо глядя на надувшегося Иревиля.
— Так, ладно. Все разногласия потом, сейчас нужно спасать Буру. А о молниях…
— И я о чем! Он ее, как Буратино, распиливает.
— Что?!
Анрел подполз к стеклянной стенке бутыли и прижался к ней носом. Вглядевшись и немного успокоившись, он укоризненно посмотрел на нечистика.
— И ничего не пилит, а просто подсоединяет к ее голове контакты для доступа и анализа информации.
— Во-во. Доступ он открывает. Пилой. Говорю же, маньяк!
— Ладно. Маньяк так маньяк. Как спасать будем? — внимательно глядя на стол с девушкой.
Рёва задумчиво изучал что-то наверху.
— Ну… у меня есть одна идея…
Анрел радостно повернулся и в шоке уставился сразу на три шаровые молнии.
— …если запустить все три в пробку…
— Нет!!!
Молнии не запустили, Иревиля убедили не самовольничать. Анрел, взмокший от пережитого шока, сидел рядом с ним и доказывал, что его идея явно умнее.
— Я призову нимб. Он протолкнет пробку в бутылку, и мы вылетим! Понял?
— Твой нимб уже полчаса бьется о пробку. Сколько еще ждать? — хмуро. Рёва не любил, если его план не признавали лучшим.
— Ну-у… немножко. Но молнии не решают всех проблем.
— Угу. Ты еще помолись тут о спасении.
— Вот, кстати.
Тяжелый стон, анрелу заткнули рот рукой, подволакивая сопротивляющееся тело к себе.
— Не при мне же, Фефа!
Феофан замер и обреченно кивнул. Молитва чистого духа — это вам почище благословения будет.
А сверху продолжали неуверенно биться в пробку.
— Ты только выслушай и не перебивай. Ладно?
Крик, огласивший комнату, заставил обоих вздрогнуть и повернуться к столу. Орал маг — порезал палец, потрясая которым тут же побежал за бинтами, ругаясь и поскуливая от боли.
— Так. Короче. Пока этот горе-маньяк будет возиться с ранкой, я сотворю небольшого дракончика, и он просто выжжет эту хренову пробку вместе с магией запирания. Ну как?
