Текст книги "Любовь сильнее смерти (СИ)"
Автор книги: Ольга Корф
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 10 страниц)
========== Пролог ==========
Мальчик, лет восьми, растянулся на траве возле крепостной стены. Солнце приятно пригревало. Он сладко потянулся и полной грудью вдохнул свежий воздух.
Где-то высоко в небе пели птицы, а иных звуков не было. Удивительно вот так вот лежать и слушать тишину. Мальчик испытывал истинное блаженство. Как же было хорошо расстаться с обычной жизнью, суровым учителем и наконец-то поехать с отцом в Микены на всё лето. Конечно, учителя, на самом деле, он очень любил, но свободу чувствовать для него было лучше любых наслаждений. Ему нравились Микены, с их достаточно мрачной архитектурой, каменными неприступными стенами. У него они вовсе не вызывали страха или трепета.
Мальчик переменил положение. Полежал ещё немного. Потом встал и озадаченно огляделся. «Странно…» – подумал он, – «куда же она запропастилась? Неужели поймали? Ах, как бы не хотелось! А что если…»
Вдруг, его мысли резко прервал крик откуда-то сверху:
– Ахилл!
Мальчик поднял глаза и увидел, что из отверстия в стене, чуть выше него, выглядывает девочка, лет пяти.
– Иф! – радостно воскликнул он, – ну наконец-то! Я уж подумал что-то случилось!
– Прости. Меня мама остановила и долго выспрашивала о всяком разном. Мне еле удалось вырваться. Обычно всё нормально, но сегодня вечером приезжают какие-то важные гости, и за мной усиленно следят.
– Ладно. Хорошо, что ты смогла прийти. Спускайся!
Ифигения с сомнением взглянула вниз.
– Эм… Ахилл, тут… Это…
Мальчик проследил за её взглядом и, наконец, до него дошло.
– Ты боишься? – весело спросил он.
В глазах девочки сразу появились недобрые огоньки.
– Я? Боюсь?! Пффф! Ещё чего! – фыркнула она и вздёрнула носик, – сейчас спрыгну! – и приготовилась к прыжку.
– Эй! – остановил её Ахиллес, – не надо! Я тебя поймаю!
– Я и сама могу! – упорно отвечала она.
– Нет уж! Переломанных рук и ног нам не нужно! Прыгай мне на руки.
– Ладно.
Иф без всякого страха оттолкнулась и приземлилась прямо в руки мальчика, для которого вообще не составляло труда поймать её.
Дети пошли прочь от стены в сторону леса. Он раскинулся прямо перед крепостью и манил.
– Давай наперегонки до вооон того дерева! – задиристо воскликнула девочка, показывая на большой дуб, стоящий на опушке.
– Я же бегаю быстрее, – ухмыльнулся Ахилл.
– Чтооо?! Нет! Я быстрее!
– Хочешь проверить?
– Да!
И они тут же бросились вперёд. Победа досталась всё же сыну Пелея.
Добежав до дерева, дети плюхнулись под него. Широкие ветви тотчас закрыли их от всего мира.
– Ты опять выиграл! – надулась Иф, – так нечестно!
– Ты сама захотела! – парировал он. На это возразить было нечего.
Они немного посидели в молчании. Его нарушила девочка:
– Слушай, а мне тут мама говорила, что когда мы с тобой вырастим – то поженимся.
Он удивлённо воззрился на неё.
– Да?
– Угу.
– А знаешь, кажется, мне папа тоже когда-то об этом говорил.
– И что же, мы получается будем царём и царицей?
– Ну да.
– И нам придётся постоянно сидеть на тронах, носить одежды с золотом, приказывать всем вокруг и придумывать законы? – продолжала расспросы Ифигения.
– Наверное… – неуверенно протянул мальчик.
– Но это же скучно! – возмутилась она.
– В этом я с тобой полностью согласен! – с жаром подтвердил Ахилл, – а знаешь, что, мы не будем сидеть на тронах! – вдруг, воодушевлённо воскликнул он, – мы будем путешествовать!
– Ух ты! – её глаза загорелись.
– Мы будем скакать на лошадях, сражаться с врагами и открывать новые земли!
– Да! Точно! Вместе?
– Конечно!
– А Патрокла возьмём?
– Он же маленький!
– Вырастет.
– Тогда возьмём.
– А ты будешь любить меня? – задала Иф совершенно неожиданный вопрос.
– То есть? – не понял он, – я и сейчас тебя люблю! Ты мне, как родная сестра! Как Патрокл!
– Нет. Я не об этом.
– А о чём?
– Ну… Как взрослые друг друга любят…
– А как?
Девочка озадаченно нахмурилась.
– Не знаю… – наконец то выдохнула она.
– А я думаю, что любить сильнее, чем мы друг друга нельзя! Мы ведь всегда будем защищать друг друга?
– Да!
– И заботиться?
– Конечно!
– Так ничего другого и не надо!
– Верно! Какой же ты умный!
Иф радостно обняла друга.
– Эй! Задушишь! – возмутился он.
– Ага! – злорадно рассмеялась она.
– Отпусти!
– Неа!
– Иф! Отпусти!
– А ты научишь меня сражаться на мечах? – вкрадчивым голосом начала девочка.
– Что?! На мечах?! Ты в своём уме? О-о-о… Сначала ты донимаешь меня, чтобы я
научил тебя стрелять из лука, после этого решаешь научиться охотиться, а теперь ещё и мечи! Нет уж!
– Тогда не отпущу!
– Пожааалуйста!
– Нет! Пока не пообещаешь научить сражаться на мечах!
– Ладно… – пробурчал мальчик. Девочка тут же отпустила его. Он сердито на неё посмотрел, а она начала смеяться.
– Ох… – вздохнул Ахиллес, – зачем тебе это? Ты же царевна!
– А я хочу уметь сражаться!
– Да ты и меча поднять не сможешь! – привёл он последний аргумент.
– А ты научишь меня сначала на деревянных! Они лёгкие!
Возражений больше не нашлось и мальчику пришлось согласиться.
– Ладно. Пошли. Кажется, у меня в комнате были два деревянных меча.
– Ура!
– Только потом ты не будешь плакать и жаловаться, что тебе сложно!
– Конечно не буду!
И девочка, с радостными воплями, поскакала вслед за другом.
========== Глава 1. Отправление в Трою ==========
Спустя 7 лет.
За столом в огромном тронном зале Микенского дворца собралось огромное количество людей. Здесь были правители и военачальники со всей Эллады. Такое количество людей сложно себе вообразить. И насколько они были разные!
Со всех концов ломившегося от всевозможных яств стола раздавались крики, разговоры, звон посуды, громкий смех. Рабы разносили вино, лучшее, что можно найти в этих краях. Рабыни исполняли танцы, услаждая взоры господ, а кто-то из них играл на различных музыкальных инструментах, и по залу разносились звуки весёлых мелодий, которые ещё больше воодушевляли собравшихся.
Подобные пиры устраивались здесь достаточно часто, но этот был по особому случаю.
Во главе стола, на высоком богато отделанном кресле, восседал царь Микен – Агамемнон. Гордый, величественный, устрашающий. Лицо его светилось торжеством. Чёрные глаза горели чем-то неизвестным и зловещим. Борода скрывала мрачную улыбку. По правую руку от правителя сидел его брат – царь Спарты Менелай. Он был немного моложе Агамемнона. На его лице видна была твёрдая решимость, а губы были плотно сжаты. В отличие от всех собравшихся, мужчина не был ничему рад. Скорее, он был безумно зол. Под столом руки его сжаты были в кулаки, брови сурово сдвинуты. Вид спартанца внушал страх.
Все остальные присутствующие, на удивление, были абсолютно беззаботно настроены. Весьма странным казался их смех и веселье при обстоятельствах, которые собрали всех их.
Наконец, Агамемнон поднялся со своего места, обвёл зал гордым взглядом, поднял кубок и громогласно произнёс:
– Итак, дорогие друзья, вечер подходит к концу. Все вы, насколько я вижу, воодушевлены и полны сил. Такой настрой предвещает скорейшую победу! Благодаря вам мы смогли создать сильнейшую непобедимую армию, равной которой свет ещё не видывал! – голос правителя звучал твёрдо, властно, когда он говорил, все молчали и слушали, затаив дыхание, – так давайте же добьёмся исполнения наших желаний, придём к великой цели! – продолжал он, – Я хочу поднять этот кубок за взятие Трои! Все мы долго ждали этого, и вот, момент настал. Пора бы усмирить этих, вообразивших себя всесильными, выскочек! Мы возьмём город, обогатимся, принесём победу, а также восстановим справедливость и вернём Спартанскую царицу Елену, жену моего брата! Отныне мы непобедимы! Всей Элладой мы идём в бой и знаем, что не напрасно! Каждый сможет обрести могущество, власть, славу. Эта победа станет величайшей из всех, что были, есть и будут!
Зал наполнился звоном кубков и громогласными торжествующими криками.
Царь вновь опустился в кресло и повернул голову к брату.
– Хорошо говоришь, – мрачно промолвил последний.
– Отчего ты так суров?
– Я желаю скорейшей мести.
– Поверь, вскоре она свершится! Я клянусь тебе.
– Мне хочется, чтобы троянцы страдали! Они посмели оскорбить меня, и я не прощу им этого!
– Знаю, брат. Они будут страдать.
На лице Менелая, наконец, появилась мрачная ухмылка. Агамемнон внимательно взглянул на него.
***
Ахиллес сидел на берегу моря на холодных камнях, обхватив руками колени, и задумчиво смотрел вдаль. Перед ним простирались морские просторы. На далёком горизонте солнце опускалось, окрашивая небо в нежный розовато-золотистый цвет. Горящий диск медленно исчезал из поля зрения.
Чуть поодаль от берега стояли готовые к отплытию корабли. Их было огромное количество. Сосчитать все юноша ни за что не смог бы. Все они величественно возвышались над водной гладью.
О каменный берег бились волны, шепча Ахиллу о прекрасном и неизведанном, о будущих его приключениях. Море манило его всё больше и больше. Уже завтра на рассвете он вступит на корабль, который понесёт его навстречу новой жизни, которая, несомненно, будет полна опасного и великого.
Сзади кто-то неслышно подошёл и присел рядом с сыном Пелея. Он обернулся, и лицо его тут же озарила мягкая улыбка.
– Иф! – радостно воскликнул он.
– Здравствуй, – улыбнулась она в ответ.
Двенадцатилетняя она была уже красива. Каштановые кудри с рыжеватым отливом водопадом спадали на спину и плечи, светлая кожа отливала лёгким жемчужным сиянием, а в медовых глазах скакали яркие огоньки, вспыхивая пламенем. Но Ахилл то знал, что скрывается за милым личиком его подруги детства. Всё такая же озорная она была истинным источником нескончаемой энергии, придумок и проказов. Вечная соратница в их детских играх уже и сражалась-то неплохо. Даже младший брат Ахиллеса, Патрокл, восхищался этой девчонкой. Втроём они провели вместе всё детство. На первый взгляд очаровать Ифигения могла любого, но немногие выдерживали с ней, узнав её получше. За свою короткую жизнь она мужественно перенесла огромнейшее количество наказаний за разные шалости, которые абсолютно не действовали, а напротив укрепляли боевой дух. Управы на юную царевну не было.
– Почему ты не во дворце со всеми? – спросил Ахилл.
– Без тебя скучно, – пожала плечиками девочка, – а чего ты сидишь здесь один?
– Да так. Задумался просто.
Они замолчали. Иф тоже начала всматриваться в горизонт.
– О чём же ты думаешь? – наконец спросила она.
– О том, что завтра я покину эту землю и отправлюсь навстречу приключениям! – воодушевлённо ответил юноша, – а ты представь, какая слава ждёт меня, когда я вернусь! И меня будут вечно помнить потомки!
– Да… – вздохнула царевна, – я уверена, ты станешь великим героем! Приключения… Как бы я тоже хотела отправиться! Ты не представляешь, насколько мне грустно осознавать, что никогда не смогу почувствовать истинную свободу. Как трудно оставаться здесь! – с этими словами Ифигения резким движением сдёрнула с головы покрывало, расшитое золотыми нитями и начала ослаблять пояс лёгкого голубого хитона. Видно было, что подобные одежды вовсе неудобны ей. Лицо царевны было мрачным.
– Не грусти, – ободряюще похлопал её по плечу Ахиллес, – я скоро вернусь. Вот увидишь. Ты и соскучиться не успеешь, как я снова буду здесь и уж свободу-то я помогу тебе обрести!
– Спасибо. Ты замечательный друг.
После некоторого времени молчания, он вдруг спросил:
– А ты совсем не волнуешься за меня?
– Нет, – удивлённо взглянула она на него, – почему это я должна волноваться?
– Я всё-таки на войну иду!
– И что? Вот уж с тобой точно ничего не случится!
– Откуда такая уверенность?
– Я просто знаю.
– Настолько веришь в меня?
– Дело не в вере, а в том, что я в тебе вижу.
Сын Пелея задумался. Он всё никак не мог решиться сказать подруге кое-что очень важное. Это ведь принесёт ей много горя. С другой стороны, она должна знать. Наконец, Ахилл вымолвил:
– Послушай, мне нужно рассказать тебе одну вещь…
– Какую?
– Дело в том, что… О Боги! Я не могу этого произнести!
– Говори уже! Я готова услышать всё.
– Иф, я не вернусь с этой войны, – на одном дыхании выпалил он.
Девочка непонимающе уставилась на юношу.
– То есть? – озадаченно спросила она.
– Моя мать предсказала, что я погибну. Я отправляюсь за славой, меня будут вечно помнить, но цена – жизнь.
Несколько мгновений царевна осознавала сказанное. Вдруг, она резко рассмеялась.
– Брось! – воскликнула она, – это ерунда! Неужели стоит так верить всяким предсказаниям? Я лучше знаю! И ты вернёшься. Я в этом уверена.
Её слова удивительным образом подействовали на юношу. Он вдруг тоже поверил, что всё будет хорошо. И она права. Он вернётся.
Ахилл улыбнулся и посмотрел на Иф. Её уверенность передалась и ему. Теперь смело можно было отправляться на войну, и никакие трудности ему не страшны.
***
Корабль отправлялся на рассвете. Ифигения провожала Ахиллеса. Она до самой погрузки стояла рядом, не отходя ни на шаг.
Когда пришло время взойти на корабль, девочка ткнула юношу в бок и серьёзно сказала:
– Не вздумай умирать! Если попробуешь, я тебя вытащу из преисподней и самолично удушу!
– Ой-ой! – в притворном испуге выпучил глаза Ахилл, – какая же, царевна, ты у нас кровожадная! Но твоим коварным планам не суждено осуществиться, потому что умирать я совершенно не собираюсь!
– Вот и хорошо!
На прощание он крепко обнял Иф и взбежал на корабль. Когда они отплыли, она ещё долго стояла и смотрела им вслед.
========== Глава 2. Ифигения в Авлиде ==========
Великий поход на Трою начался с небывалым величием, пышностью и громкими чаяниями. Собранная армия поражала воображение, а грандиозность события будоражила кровь. Каково же было участникам похода, когда возможность покинуть родную Элладу вообще оказалась под угрозой, что означало полный провал ещё до начала каких-либо военных действий. От весёлого настроя воинов, зародившегося, когда они пировали, не осталось почти ничего. Все они заметно помрачнели и посерьёзнели. А проблема заключалась в том, что корабли просто не смогли выйти в море, из последнего порта, в который зашли они на родных землях. Не было попутного ветра. Сначала день, два… Потом и неделю… Теперь всем казалось, что положение безнадёжно. На то явно была воля богов. Греки не могли придумать никакого выхода из столь затруднительного положения. С природой не поспоришь. Сейчас они явственно ощутили, что властны не над всем. Осознавать это было весьма неприятно, в особенности, для Агамемнона. До этого момента царь был убеждён в собственном всесилии, но случившееся пошатнуло его уверенность. Хоть при соратниках он и убежал их всех, что обязательно придумает, как сделать так, чтобы кораблям удалось отплыть, но в душе он понимал, что сделать ничего не может и это ужасно его раздражало. Громкими речами он пытался восстановить боевой дух в сердцах воинов, но едва ли сам верил им. Однако, вернуться домой с позором микенцу не позволяла гордость и самолюбие, поэтому он упорно продолжал усиленно размышлять над положением и отчаянно искал хоть какие-то лазейки, сквозь непроходимое препятствие.
На седьмой день вынужденной остановки Агамемнону, наконец, удалось узнать причину происшествия, которая, право же, удивила его и вселила некоторый страх. Правитель тут же поспешил сообщить Менелаю, что и впрямь это гнев богов. Точнее, гнев одной богини – Артемиды, богини охоты. Она разгневалась на царя за то, что он некогда заколол её лань и теперь богиня мстила. Единственный способ умилостивить Артемиду поначалу поверг мужчину в ужас – она требовала, чтобы он принёс ей в жертву свою дочь Ифигению. Долго размышлял Агамемнон. Но человек он был страшный, безжалостный, чёрствый. Самолюбие и алчность были в нём превыше всего. Он считал, что не может не отправиться в этот поход. Столько лет он только и мечтал о том, чтобы разгромить Трою и, наконец, повод нашёлся. Ему удалось собрать сильнейшую армию. Как же теперь отступить? Пойти в бой – обрести вечную славу, трусливо возвратиться домой – покрыться великим позором. «Да ведь вся Эллада будет насмехаться!» – размышлял микенец. Уж этого допустить он не мог.
Наконец, Агамемнон решился на страшнейший поступок – принять условия Артемиды. Он пошёл на хитрость, отправив жене с дочерью письмо, как бы от лица юного Ахиллеса, который будто бы не желал отплывать, предварительно не женившись на Ифигении, из-за чего вызывал её с матерью сюда для заключения брака. Подделать послание не составило труда, и вскоре оно уже было в Микенах.
***
Когда Клитемнестра, мать Ифигении, окончила чтение послания, Иф подняла на неё взгляд широко распахнутых глаз, в которых плескалось величайшее удивление.
– Не может быть! – воскликнула девочка.
– Отчего же? – не поняла её мать.
– С чего бы это Ахилл решил жениться на мне?
– А как же? Вы ведь помолвлены! Лично меня ничего в его решении не удивляет. Он точно не знает, когда вернётся, а ты невеста завидная, да и женихов вокруг много. Кто же знает, мало ли не дождёшься ты его. Вот и решил он жениться, чтобы уж никуда ты от него не делась, – как совсем очевидное, разъяснила женщина.
– Но мама! – возразила девочка, – Ахилл ведь не любит меня! Мы друзья детства, но, чтобы вступать в брак нужно нечто большее!
– Ах, не говори ерунды! – прервала её микенская царица, – друзьями вы были раньше, а сейчас Ахиллес вполне мог влюбиться в тебя. Ты ведь уже не ребёнок! Милая, о твоей красоте ныне слогают поэты! Только бы характер получше был… Но твой будущий муж точно с ним совладает! Я уверена, что он полюбил тебя и теперь мечтает сделать своей женой!
Царевна отрицательно помотала головой. Она была уверена, что дело совершенно не в этом. К тому же, какие-то странные предчувствия одолевали её.
– Нет. Я убеждена, что что-то здесь нечисто, – упорно говорила Иф, – мама, может не поедем? Мне кажется, нас ждёт что-то нехорошее!
– Вздор! – вскричала Клитемнестра, – прекрати нести чушь! Просто у тебя предсвадебные волнения, – чуть более мягко добавила она.
– А если я не хочу замуж? – предприняла девочка последнюю попытку.
– Тебя никто не спрашивает! – отрезала женщина, – иди, собирайся. Я тотчас прикажу снарядить нас в дорогу.
Ифигении ничего не оставалось, как повиноваться, но в глубине души она продолжала считать, что неспроста всё это, и стоит опасаться. Если бы знала юная царевна, насколько была права!
Путь занял около суток. Обычно не слишком любившая тряску в повозке и предпочитавшая скакать верхом Иф, сейчас вообще почти не заметила времени, проведённого в дороге. Она провела его в размышлениях и догадках, которые, к сожалению, не привели ни к какому результату.
Когда они подъехали, уже смеркалось. Не мешкая, мать с дочерью направились к Агамемнону, который поприветствовал их, на удивление, радостно и тепло. Это насторожило девочку ещё больше. Обычно, отец был суров, мрачен, немногословен. Он едва ли обращал на неё внимание. Сейчас же царь оказывал дочери всевозможные почести, что с каждой минутой всё больше и больше подкрепляло подозрения в душе царевны, которой оставалось лишь строить догадки. Так же её удивило, что Ахилл не встретил свою невесту.
Ворочаясь в постели в ожидании неизвестного, этой ночью Иф так и не удалось уснуть.
На следующий день её жених тоже не объявился. Девочка начала высказывать матери свои переживания и подозрения. Несмотря на спокойный внешний вид Клитемнестры, Ифигении всё же удалось разглядеть, что она тоже не совсем понимает происходящее и волнуется.
Наконец, под вечер, царица Микен не выдержала. Вопросы к мужу не возымели никакого действия, и она решилась направиться непосредственно к сыну Пелея.
Тот с превеликим удивлением встретил женщину, абсолютно недоумевая, как она здесь оказалась.
С немым вопросом в глазах, поражённый юноша пропустил её в шатёр и не нашёл ничего лучше, как предложить вина. Та согласилась.
Пригубив напитка, Клитемнестра завела разговор о свадьбе, но Ахилл тут же её прервал:
– Постойте, – вымолвил он, – я не понимаю вас. О чём вы говорите? Какая свадьба?
Она удивлённо воззрилась на него:
– То-есть? Как ты не понимаешь? Ну как же! Твоя свадьба с моей дочерью Ифигенией!
– Что?! – юноша вскочил на ноги.
– Как это понимать?! – возмутилась царица, – ты будто ничего не знаешь!
– Но я и впрямь не понимаю! О какой свадьбе с Ифигенией вы говорите?! Я вовсе ничего подобного не планировал! И в мыслях у меня этого не было!
– Не может быть! Ты же сам написал нам о желании жениться на моей дочери!
– Я?! Ничего я не писал вам!
– Да вот же! Посмотри!
Женщина протянула Ахиллесу то самое послание, он быстро прочитал его. На лице юноши отразилось полнейшее непонимание. Повисло напряжённое молчание. Клитемнестра, по его лицу, поняла, что что-то не то. Наконец, через несколько минут, удивление в глазах Ахилла сменилось ужасом.
– Я понял! – закричал он, – это письмо подделано!
– Не может быть! – не поверила она, – зачем это кому-то нужно?
– Если бы я знал! Не имею ни малейшего представления… Но что-то мне подсказывает, что это был способ заманить вас сюда.
– Кому же может это понадобиться и с какими целями?
– Тут уж у меня догадок нет… – развёл он руками.
Снова повисло молчание. Каждый обдумывал ситуацию. Наконец, микенянка неуверенно вымолвила:
– Быть может, мне стоит спросить у мужа?
– Не думаю… – с сомнением протянул юноша.
– Но это единственный выход! – вздохнула Клитемнестра.
– Хм… Пожалуй, да… – нехотя согласился он.
***
Прошло около двух часов. Всё это время юноша провёл в размышлениях. Произошедшее весьма озадачило его. На ум не приходило ни одно разумное объяснение. Перебрав все возможные варианты и не найдя ни одного хоть более-менее правдоподобного, Ахилл устало вздохнул.
Вдруг, в шатёр ворвалась Клитемнестра. От её вида сын Пелея потерял дар речи. Волосы её были растрёпаны, дорогие одежды смяты, лицо заплакано, а в глазах отчаяние. Женщина посмотрела на него, секунду постояла, не двигаясь, а потом, как подкошенная, упала на колени и в голос разрыдалась. Ахиллес абсолютно не понимал, что происходит и был ошарашен. Некоторое время он в нерешительности потоптался на месте, а потом всё же решился осторожно подойти к царице и опуститься на корточки возле неё.
– Ой, горе! Горе всем нам! Что же делать? Как быть? Бедная несчастная моя девочка! – начала причитать она.
– Что случилось? – спросил юноша.
– Была я у душегуба этого! Ах, какой он жестокий! Нелюдь! Убийца!
– О ком вы?
– О муже моём! Змей он в человеческом облике! Да что б его! В Тартаре бы вечность ему страдать! – отвечала Клитемнестра, сквозь рыдания.
– Да почему же? – продолжал не понимать сын Пелея.
Новый приступ слёз не позволил царице ответить. Некоторое время в шатре был слышен лишь её плач. Наконец, она нашла в себе силы заговорить:
– Ты ведь знаешь о трудностях. Тебе известно, что уже неделю корабли ваши не могут отплыть. И вот Агамемнону повелела Артемида принести ей в жертву нашу несчастную девочку! И что же? Он согласился! И подделал то послание, чтобы заманить сюда бедную Ифигению! Душегуб проклятый! Ненавижу его!
Ахилл ошарашено воззрился на микенянку, пытаясь переварить сказанное.
– Не может быть… – вымолвил он.
– Я тоже поначалу не поверила, – всхлипнула она, – пыталась вразумить его. Потом и на коленях умоляла… Но тщетно! Он безумен! Одержим этой своей идеей напасть на Трою и ни перед чем не хочет останавливаться!
– Но что бы родную дочь в жертву принести! – вскричал юноша.
– Да какую ж родную! – неожиданно вздохнула Клитемнестра.
Он в непонимании взглянул на неё:
– В смысле?
– Не отец он ей.
– А кто отец?
– Да какая разница! – махнула рукой царица.
– То есть вы…
– Да. И хватит. Ведь мы не об этом говорим!
Ахилл обречённо вздохнул. Такой поворот событий ещё больше усугублял ситуацию.
– А Агамемнон знает о том, что Ифигения не его дочь? – спросил он, надеясь, что ответ будет отрицательным.
– Да, – сломала его надежды микенянка, – только учти, никто больше не должен знать об этом. Это тайна.
– Конечно. Я никому не скажу. Только… Ифигения знает?
– Пока нет.
– Так может…
– Я скажу ей. Сегодня же.
Юноша задумался. Нависшая над Иф угроза пугала его очень сильно. Как же он допустит, чтобы его маленькая подруга пострадала? Попробовать вразумить Агамемнона – был не вариант. Оставался только один единственный выход – самому защитить царевну. Как это сделать, Ахиллес пока сам не знал, но всё же он решился.
– Её никто не тронет, – твёрдо произнёс сын Пелея, – Ифигения моя невеста и я защищу её, чего бы это мне не стоило. Я клянусь.
Царица подняла на него полные слёз глаза.
– О, Боги! – прошептала она и схватила его за руку, – мальчик мой, да что же здесь можно сделать?
– Пока не знаю… Но совершенно точно могу поклясться, что в обиду вашу дочь не дам.
– Ты храбр. Но юн. А вдруг не справишься?
– Я ведь поклялся! Значит выполню то, что сказал! – отрезал он.
– Спасибо тебе… – прошептала Клитемнестра, поднялась на ноги и покинула шатёр, оставив юношу размышлять в одиночестве.
Когда женщина пришла в свою палатку, её дочь уже спала, свернувшись на сваленных в углу шкурах. С болью и нежностью во взгляде царица посмотрела не неё. Она верила этому смелому юноше, но всё равно её материнское сердце кровью обливалось, при мысли о злодеянии, которое собирается совершить её муж. Из глаз вновь потекли слёзы. Все разговоры Клитемнестра решила отложить до завтра, но как оказалось, на следующий день уже было поздно.
***
Ещё ранним утром Агамемнон призвал дочь к себе в шатёр. Мать ещё спала, поэтому Ифигения, стараясь не шуметь, выскользнула на улицу. Солнце уже взошло и начинало приятно пригревать. Где-то пел жаворонок – утренняя птица. Его весёлая трель заставила девочку улыбнуться новому дню. Она вдохнула свежий воздух и пошла дальше. Сырая, покрытая капельками росы, трава приятно щекотала ножки, сквозь открытые сандалии. Лёгкий ветерок играл с локонами Иф.
Наконец, она добралась до отцовского шатра и в нерешительности замерла на входе. Несмотря на хорошее настроение, в её душе шептали странные предчувствия и сомнения. Всё же, отбросив страхи в сторону, юная царевна сделала шаг вперёд и оказалась внутри. Микенский царь уже дожидался её.
– С добрым утром, отец! – бодро поздоровалась девочка.
– Проходи, – кивнул он, – у меня для тебя есть важные новости.
– О свадьбе с Ахиллом, полагаю? – предположила она.
– Нет, – ответил он и увидел немой вопрос в её глазах, – видишь ли… – начал он, – наверняка, тебе стало известно о нашей проблеме – кораблям не выйти в море.
– Да. Известно.
– Так вот. На, то есть воля богов. Именно они не дают нам попутного ветра.
– Так почему же вы не умилостивили их?
– В общем-то, об этом и пойдёт речь. На мои молитвы откликнулась богиня Артемида, которая сказала, что корабли смогут отправиться, только если мы принесём ей жертву.
– В чём же трудность?
Мужчина вдохнул, чтобы собрать в себе силы вынести страшный приговор. На миг, невинный взгляд детских, широко распахнутых глаз, смутил его, но потом правитель вспомнил об армии, о Трое, о походе. Наконец, о том, что девочка, сидящая перед ним – не его дочь и любви он к ней не испытывает. Напротив, она олицетворение предательства, его унижения. Эти мысли подтолкнули его высказать слова, крутящиеся на языке.
– Видишь ли, Ифигегия, эта жертва – ты… – прозвучало, как гром средь ясного неба.
Царевна захлопала глазами и в непонимании уставилась на отца.
– Как это? – удивлённо спросила она.
– Богиня хочет, чтобы я принёс ей в жертву тебя.
Иф в ужасе отшатнулась, негромко вскрикнув.
– Но, отец, – тихо проговорила она дрожащим голосом, – ты ведь не…
– Прости, – вымолвил он, – но воля богов неоспорима.
– Нет! – закричала девочка, отбегая на другой конец шатра, будто пытаясь скрыться от беспощадного царя.
– Если Артемиде угодно, чтобы ты умерла – ты умрёшь! – хладнокровно произнёс он.
На её глаза навернулись слёзы. Она на колени бросилась перед ним.
– Не надо! Умоляю! – кричала она, – пожалуйста! Я не хочу умирать! Я хочу жить!
– Нет! – отрезал Агамемнон, – и хватит рыдать!
Но от этого Ифигения расплакалась ещё больше. Она всё не могла поверить, что этот человек может так с ней поступить.
Между тем, царю надоели рыдания девочки, и он позвал стражника, чтобы тот выпроводил её из шатра.
Тот увёл упирающуюся царевну на улицу, да там и оставил.
Иф казалось, что всё происходящее с ней – сон. Такая ужасная реальность казалась ей чем-то невозможным. Появилось чувство, что земля уходит у неё из-под ног.
Вдруг, она увидела Ахиллеса, выходящего из палатки, которая стояла неподалёку. Девочка тут же бросилась к нему и, добежав, кинулась на шею, продолжая рыдать.
– Тише, тише… – попытался успокоить её юноша.
– Ахилл, – начала говорить она, – отец… Он хочет…
– Я знаю. Успокойся.
– Не могу. Мне страшно! Ахилл! Сделай что-нибудь!
– Конечно, Иф. Я спасу тебя, – успокаивающе улыбнулся он, – не бойся. Я с тобой. Всё будет хорошо.
Она подняла на него заплаканные медовые глаза, с зеленоватым отливом.
– Правда? – спросила царевна.
– Да, – твёрдо подтвердил юноша, – а теперь поступай так, как я скажу. Тогда у нас всё получится. Готова полностью следовать моим указаниям?
– Угу, – кивнула она.
– Сейчас сделай вид, что смирилась и готова принять свою участь.
– Но…
– Не спорь! Я знаю, что говорю. Дальше иди в шатёр и готовься к обряду. Затем следуй за отцом. Выполняй все его приказы. Жди меня до последнего. Когда наступит время ритуала, тоже делай всё так, как должно. Ничего не бойся. Даже когда над тобой занесут жертвенный нож – не пугайся. Я приду и защищу тебя. С тобой ничего не случится. Я клянусь.
– О, Боги! Ахилл! Это же очень страшно!
Юноша взял её лицо в свои ладони.
– Ты веришь мне? – спросил он и устремил на неё пронзительный взгляд своих зеленовато-голубых глаз, таких же, как воды Эгейского моря.
– Да… – ответила она, немного этим успокоенная.
– Вот и славно. Спрячь где-нибудь самые необходимые вещи, чтобы они были при тебе. И самое главное – не показывай никому своего страха. Вообще никогда ничего не бойся. Я ведь много раз тебе это говорил?
– Да. Я не буду бояться. Спасибо, – улыбнулась она, сквозь слёзы.
– А теперь иди.
Войдя в свой шатёр, Ифигения застала там мать. Женщина была немного бледна, но в глазах её видна была решимость.
– Доченька? – произнесла она.
– Да, мама?
– Подойди ко мне. Присядь. Мне нужно кое-то тебе рассказать.
Комментарий к Глава 2. Ифигения в Авлиде
https://m.vk.com/photo306783751_433754164?list=album306783751_235514870&rev=1
========== Глава 3. Побег из Авлиды ==========
Облачённая в нарядные одежды, Ифигения вошла в храм Артемиды. Ей почти удалось унять страх. Рядом с ней шёл Агамемнон, лицо его было на удивление бесстрастным. Девочка взглянула на него с неприязнью, но зато теперь ей уже не было так больно от предательства, ведь, как выяснилось, он ей никто. Сжав губы и гордо подняв голову, царевна шла вперёд, бесстрашно смотря в глаза судьбе. Ахилл сказал ей не бояться, и она не боялась. Только лёгкая бледность покрывала её лицо.
