Текст книги "Любовь сильнее смерти (СИ)"
Автор книги: Ольга Корф
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 10 страниц)
Звук шагов по мраморному полу отдавался под сводами храма, обстановка была достаточно торжественная. «В самый раз для мистерии, а не для человеческого жертвоприношения!» – невесело усмехнулась про себя Иф. Невольно она начала вспоминать свою прошлую беззаботную жизнь. Отныне, она явно такой не будет. «Если вообще будет хоть какая-нибудь…» – промелькнула в голове ужасная мысль, но девочка поспешила её отбросить, ведь Ахилл пообещал, что всё будет хорошо. Мать её тоже верила в это.
Наконец, они дошли до святилища. Здесь Ифигению ждала жрица. Она увела её за собой, оставляя Агамемнона позади. Дальнейшую часть ритуала люди созерцать не могли. Царевна оказалась возле каменного алтаря. «Зато, я один из немногих смертных, кому удалось побывать здесь!» – подумала Иф, пытаясь хоть как-то взбодриться, но обстановка не очень-то к этому располагала.
Жрица встала за алтарь и начала что-то говорить, но девочка её не слушала. Она ушла в размышления. Постепенно приходило беспокойство. «Где же Ахилл?» – думала она, – «а вдруг он вообще не придёт? – Но нет! Этого не может быть! Он ведь обещал!»
Юноша говорил, что нужно ждать до последнего. Ифигения старательно пыталась убедить себя, что всё будет хорошо, но ничего не происходило, и страх постепенно подступал к ней со всех сторон. Юная царевна отчаянно с ним боролась.
Слова, произносимые жрицей, отдавались во всех концах святилища. Наконец, они начали подходить к концу. Тут Ифигения заметила, что на алтаре лежал большой наточенный кинжал. Сердце сжалось и пропустило удар. Когда оружие оказалось в руках у жрицы, девочка еле сдержала желание закричать. Сейчас всё больше всего напоминало страшный сон. «Нет! Нет!» – завопило сознание, – «сейчас ты проснёшься, и всё будет хорошо!», но это была жестокая реальность. Иф сжала кулаки.
И вот, кинжал уже занесён над ней. Ифигения зажмурилась, ожидая самого страшного. «Ну всё… Вот он, конец!» – промелькнуло в сознании. Но удара на последовало. Всё ещё боясь распахнуть глаза, царевна стояла на коленях. Ей начало казаться, что прошло слишком уж много времени.
Наконец, девочка всё же открыла глаза и увидела следующую картину: перед ней на полу распласталась жрица. Кажется, она была мертва. Ифигения поражённо воззрилась на неё, а потом подняла взгляд выше. И там, с ножом в руках, над поверженной жрицей стоял Он.
– О, Боги! Ахилл! – закричала Иф и бросилась к нему.
– Тише. Не кричи! Нас могут услышать! – прошептал он.
Из глаз девочки полились слёзы.
– Ты пришёл… Пришёл… Я так испугалась! Мне уж казалось, что ты не придёшь!
– Ну всё, всё… – он успокаивающе прижимал её к себе, – не плачь. Всё позади. Теперь тебе ничего не грозит. Пошли быстрее!
Вдруг, из-за колонны вышел младший брат Ахиллеса – одиннадцатилетний Патрокл. Лицо мальчика было напуганным, но тем не менее во взгляде было упорство.
– Убери труп, – распорядился Ахилл. Патрокл кивнул. И тут до Иф дошло.
– Ох! – с ужасом воскликнула она, – ты ведь убил жрицу Артемиды!
– У меня не было другого выхода! – вздохнул Ахиллес.
– Но ведь богиня разгневается на нас!
– Мне всё равно. Главное, что ты жива. Пойдём? Нам нужно быстрее уходить! Здесь есть задний вход. Мы сможем выйти через него. Скорее! А то вскоре нас могут заметить!
Девочка поспешила за ним.
На улице было тихо и прохладно, сумерки уже опустились на землю, на небосклоне виднелись далёкие звёзды. Они ведь всё видели… Царевна внимательно смотрела на них. Где же кара богов? Её нет… Звёзды всё так же спокойно светят, ветер лишь слегка колышет верхушки безмолвных деревьев. Природа молчит.
Неподалёку Иф увидела коня, привязанного к дереву. Сын Пелея подвёл её к нему и накинул на плечи девушки тёплый плащ.
– К седлу привязана сумка. В ней есть всё необходимое, – начал он.
– Постой, – прервала она, – что ты такое говоришь? К чему мне это?
– Иф, тебе придётся бежать. Агамемнон так просто всего этого не оставит. Нам нельзя рисковать.
– Но как же так? Куда я поеду?
– Не знаю… – вздохнул он, – но я уверен, ты справишься. Ты сильная. Главное, чтобы тебя не поймали. Нужно торопиться, пока они не хватились. Прости, что вот так тебя отправляю, но других вариантов нет.
– Возьми меня с собой! Я могу притвориться твоим рабом!
– Я не могу. Во-первых, тебя узнают, во-вторых, тебе не место на войне.
– Почему? Я ведь умею сражаться!
– О, Иф! Ты ещё ребёнок… Куда же я тебя возьму?
– Так что же, лучше оставлять меня на произвол судьбы? – прошептала она.
– Так у тебя больше шансов выжить. Ты сможешь обосноваться в каком-нибудь
поселении и спокойно жить, – ответил он, сам сомневаясь в своих словах. На самом деле, ему безумно не хотелось отправлять юную царевну одну, неизвестно куда. «Да это же верная гибель!» – кричал рассудок, но что ещё можно сделать?
Сейчас сыну Пелея нужно было отбросить все свои сомнения и, в первую очередь, убедить Иф, что у неё всё получится.
– Я боюсь всей этой неизвестности! – проговорила она.
– Что поделать! Наша жизнь меняется. Иногда она подбрасывает нам неожиданные повороты, – он старался говорить, как можно увереннее, – главное, ничего не бояться, верить в себя и идти вперёд, несмотря ни на что! – наконец-то, и сам поверил в свои слова.
Ифигения с минуту помолчала, а потом неожиданно твёрдо сказала:
– Хорошо. Если ты говоришь, что так надо – значит я поеду.
– Да. И ты справишься. Я верю в тебя.
Он смотрел на неё в упор. Худенькая, невысокая. Её макушка едва достигала его плеча. Сейчас она казалась особенно хрупкой. Только в глазах появилась решимость и мужество, которых раньше, кажется, не было. Иф побывала на ниточке от смерти и это что-то дало ей. Юноша вдруг почувствовал странное спокойствие и уверенность, что она не пропадёт.
– Ахилл, как думаешь, мы свидимся ещё? – с сомнением спросила девочка.
– Не знаю… – протянул он, решив не лгать ей и не давать лишний повод для надежд, – быть может, и выйдет как-нибудь. На всё воля богов.
Они замолчали. В этот момент хотелось просто стоять и ничего не говорить. Внимательно смотря друг на друга, они пытались запомнить каждую чёрточку, чтобы сохранить в памяти дорогой сердцу образ.
– Послушай, – прервала молчание Ифигения, – если уж мы расстаёмся и не знаем встретимся ли вообще, нам стоит… Как бы это сказать… – она замялась, подбирая слова. Ахилл смог понять её без слов. Он всегда её понимал.
– С этого момента мы больше не обручены, – просто, безо всяких лишних слов, сказал он.
– Да, – облегчённо подтвердила она, – и вообще, если бы нам и не пришлось расстаться, всё равно, вряд ли бы когда-нибудь у нас возникло желание вступить в брак.
– Мы с тобой как брат и сестра, – сказала царевна. На самом деле, эти слова дались ей тяжело. Всю жизнь она знала, что когда-нибудь станет его женой. Это казалось таким правильным. Теперь было странно осознавать, что отныне это не так. Он всю жизнь был рядом, а теперь его не будет.
– Ты права, – подтвердил Ахиллес, – надеюсь, что ты ещё встретишь того, кто будет защищать и заботиться о тебе.
– Да. Конечно, – слабо улыбнулась она, – и ты. Я тоже хочу, чтобы ты нашёл достойную спутницу жизни.
– Кстати! – вдруг, спохватился юноша, – у меня для тебя кое-то есть.
Он начал поспешно снимать с себя пояс, на котором висели ножны с мечом. Потом он осторожно надел его на Ифигению.
– Что ты делаешь? – не поняла она.
– Этот меч может тебе пригодиться.
Девочка не поверила и округлила глаза.
– То есть?
– Я дарю его тебе.
Иф просияла и бросилась обнимать друга.
– Настоящий меч! – воскликнула она, – я ведь всегда мечтала об этом! Но это ведь… Он твой…
– У меня несколько.
– Спасибо тебе, – проговорила она, и на глаза навернулись слёзы, – спасибо за всё.
Ахилл прижал её к себе.
– Пожалуй, я сделал для тебя всё, что мог. А теперь тебе пора, вздохнул он.
Юноша помог царевне взобраться в седло. Она посмотрела на него сверху.
– Прощай, – сказала она.
Он внимательно посмотрел на неё.
– Нет. До свидания, – вдруг, уверенно произнёс Ахиллес, – что-то мне подсказывает, что мы ещё встретимся. И знаешь, Иф, мы ещё обязательно устроим с тобой бой на мечах.
Она улыбнулась, а потом погнала коня прочь. Ахилл стоял и смотрел на исчезающую в ночи всадницу.
К нему подошёл Патрокл.
– Я убрал тело, – произнёс он. Старший кивнул.
– Она уже уехала? – робко спросил младший.
– Да.
– Что же с ней будет?
– Не знаю.
Они постояли ещё немного, а потом пошли в свою палатку, чтобы не вызывать подозрений.
***
Утром следующего дня потрясающая новость уже облетела всю армию. Юная царевна исчезла вместе со жрицей! Они будто бы просто испарились в воздухе. Люди увидели в этом знак богов. Должно быть, сама Артемида сжалилась над дочерью Агамемнона! Сам он был единственным человеком, который не поверил в это чудо и терзался подозрениями. Он был уверен, что строптивая девчонка сбежала. Только вот с чьей помощью? У царя были подозрения, но до поры до времени он решил не высказывать их. К тому же, ветер удивительным образом сменил направление и теперь можно было отправляться в путь.
========== Глава 4. Амазонки ==========
Ифигении, несмотря на то, что она не боялась и чувствовала в себе силы идти дальше и дальше, было очень тяжело. Она не знала, сколько времени скачет во весь опор, делая только совсем короткие передышки на сон и на еду. Один за другим сменяли друг друга, города, поселения, холмы, равнины. Девочке всё казалось, что за ней гонятся по пятам. Она почти не запоминала то, что видела. Всё для неё было, как во сне. Вообще, изначально всё происходящее казалось страшным сном, который, к сожалению, всё же был реальностью.
Наконец, неизвестно на какой день пути, Иф оказалась в месте, о котором она знала очень мало. Где-то рядом уже начиналась Скифская пустыня. Девочка находилась в небольшой деревушке и сейчас она впервые задалась вопросом «что же дальше?»
Стало как-то не по себе. Помнится, Ахилл говорил, что ей стоит обосноваться в каком-нибудь поселении и спокойно жить, но хотелось ли ей этого? Ответ пришёл сразу же, и он был отрицательным. Но какие у неё есть варианты? Может, вечные странствия? Но неизвестность всё же немного пугала…
В этот момент Ифигения вдруг ощутила какую-то ужасную пустоту внутри. «Как же вообще странно всё устроено…» – лихорадочно подумала она. Тут пришли воспоминания о её старой жизни. Хотелось ли ей вернуть утерянное? Если бы была возможность отмотать время назад, она бы сделала это? Девочка задумалась и поняла, что, пожалуй, нет. Осознание этого не сильно помогло ей, но всё-таки пришла хоть какая-то ясность. По крайней мере, она поняла, что не хочет жить обычной жизнью, жить во лжи, погрязнуть в рутине.
Сейчас ей предстояло наконец-то самой выбирать решения и распоряжаться своей судьбой. На миг от осознания этого, из груди вольной птицей вылетел громкий смех, но вскоре, на смену ему, пришёл страх. Страх того, что, впервые приняв решение, Ифигения может ошибиться. В этом случае цена ошибки, скорее всего, окажется велика. Но потом девочка подумала о том, что без риска, в любом случае, ничего она не добьётся и смело отбросила сомнения назад.
Юная царевна решила просто ехать вперёд. И всё. Быть может, это было отчаянием, а быть может жаждой приключений.
Через какое-то количество часов девочка уже была на краю Скифской пустыни. «Быть может попробовать перейти её?» – мелькнула в голове безумная мысль, – «а что же за ней?» – она представила карту, – «разные Греческие земли. А за ними Малая Азия. И там Троя… Троя…»
Почему её так манил этот город? Это странно, ведь именно из-за него она лишилась всего. Но почему-то, Троя манила. Для себя Иф решила, что когда-нибудь обязательно там побывает, а сейчас отложила эту мысль до лучших времён, снова предаваясь своим терзаниям.
«А что мне терять?» – вдруг, подумала она. И впрямь, терять нечего.
Сама, не понимая зачем, Ифигения направила коня в сторону золотистых песков, простиравшихся перед ней новым неизведанным миром.
Кажется, отправляться туда было безумием, но Иф было всё равно. Она вновь верила. Сама, не зная во что, но верила.
И снова нескончаемые часы, а может и дни. Песок под копытами коня. Иногда, очень редко, встречаются маленькие поселения в которых удаётся запастись хоть каким-то количеством провизии. Несколько раз юная царевна уже успела пожалеть о своём решении, ведь становилось всё тяжелее и тяжелее, чем дальше она продвигалась. Палящее солнце высасывало из неё всё силы, а нескончаемое движение по бесконечным пескам изнуряло. Конь тоже начал уставать, благо он всё-таки был очень вынослив. В некоторых поселениях воду добывали из-под земли, но её было очень мало. Конечно, неприкаянную девочку все встречавшиеся ей люди жалели и всячески старались помочь, но они и сами жили в нищете.
Ифигении начало казаться, что пустыня бесконечна. Вскоре к ней пришло какое-то безразличие. Ей казалось, что душа её уже не здесь. Прошлая жизнь мелькала обрывками воспоминаний, как в тумане. Казалось, что всё это было вечность назад… Каменный дворец в Микенах, богатство, увеселения, которые теперь кажутся абсолютно пустыми, нежные руки матери, жестокость отца, постоянно находящийся рядом русоволосый мальчишка… Как же его звали? Ахилл… Нет. Этого забыть она никогда не сможет. Её друг, её брат… Тот, кому она обязана жизнью. Когда-то он говорил, что всегда будет защищать её. Так где же он сейчас? А может быть, и впрямь защищает? Может мысленно он сейчас с ней? Эта мысль дала девочке новый прилив сил. Понимание того, что быть может она не одна, на какое-то время вывело её из того полуживого состояния, в которое она впала.
Но поселения стали попадаться всё меньше и меньше. И силы начали истощаться. Конь уже не скакал, а еле шёл.
И вот, когда она уставшая, изнурённая в самый солнцепёк пробиралась по пескам, где-то неподалёку послышались странные звуки. Улюлюканье, голова и конский топот. В сознании мелькнула мысль, что быть может Агамемнон её догнал, но тут же Иф сообразила, что это невозможно.
Вскоре перед ней возник достаточно большой отряд из всадников. Приглядевшись, девочка поняла, что это… Женщины! Да. Именно женщины. Все они были на конях, в боевом облачении. Увидев незнакомку, они тут-де вытащили мечи. Ифигения сделала тоже самое и, спрыгнув с коня, приготовилась обороняться. Сил не было, но и другого выхода тоже не наблюдалось.
Перед ней встала женщина, которая находилась впереди всех, видимо, их предводительница. Противницы встали в боевую стойку и начали бой. Юная царевна старалась вспомнить всё, чему учил её Ахиллес и полностью сосредоточить своё внимание на клинке. Но женщина была старше, опытнее, значительно сильнее. Зато, Иф была отчаянна, так как всё, что у неё было – её храбрость, да меч. Отчаянность позволила ей продержаться довольно долго, пока женщина не выбила оружие у неё из рук и не приставила свой меч к её горлу.
– Кто ты? – повелительно спросила она, – как твоё имя?
– Ифигения, – ответила девочка, смотря прямо в глаза воительнице и ничуть не пугаясь. Этот взгляд заставил женщину опустить меч.
– Откуда ты? – продолжала она.
– Из Микен. Это далеко отсюда.
– Я слыхала. И что же привело тебя в эти места?
– Я бежала от злых людей, – просто ответила Иф. А к чему ей было лгать?
Незнакомка задумалась, а потом произнесла:
– Встань, Ифигения, – та повиновалась, – ты храбро сражалась со мной.
– Благодарю за похвалу.
– Не стоит.
Затем женщина обратилась к своим спутницам, которые уже спрыгнули с коней и держались чуть поодаль. Она подошла к ним, и они начали о чём-то говорить. О чём, Иф не слышала. Наконец, предводительница снова вернулась к ней.
– Я по тебе вижу, – заговорила она, – что ты мужественна. Куда ты направляешься?
– Сама не знаю. Лишь бы подальше от места, откуда я бежала.
– В таком случае, – на её губах появилось какое-то подобие улыбки, – не хочешь ли ты присоединиться к нам?
Царевна удивлённо захлопала глазами. «Подумать только!» – про себя усмехнулась она, – «сначала пытаются убить, а потом зовут с собой! Чудной народ!»
– К вам? А куда вы направляетесь? – не нашла она ничего лучше, чем спросить об этом.
– Туда, – женщина неопределённо махнула рукой в ту сторону, где, по идее, заканчивалась Скифская пустыня, а ща ней начинались другие земли.
– Но кто же вы? – наконец осмелилась спросить Ифигения.
– Мы зовём себя амазонками.
========== Глава 5. Троя ==========
Прошло 5 лет.
Одиссей и Аякс ждали на улице, не смея войти в палатку. С моря дул сильный ветер, трепля их плащи. На улице было промозгло и достаточно холодно. Особенно здесь, на пустыре, у подножий Трои погода была абсолютно неблагоприятной и не располагала к долгому стоянию на улице.
– Ну где он там?! – недовольно проворчал Аякс. На лице его отразилось величайшее недовольство, – я ведь сразу сказал вам всем, что ничего из этого не выйдет! Пустая трата времени! А вы всё заладили «надо, надо!»
– Перестань возмущаться! – прервал его Одиссей, – сколько можно?
– А почему я здесь должен стоять и мёрзнуть?!
Второй мужчина обречённо возвёл глаза к небу и вопрос остался без ответа.
Между тем, холодный ветер усилился ещё больше.
Наконец, молодой человек атлетического сложения, с длинными русыми волосами, предстал перед воинами, скрестив руки на груди.
– Вы? – удивлённо изогнул бровь он, – что привело вас в лагерь мирмидонянцев?
– Кхм-кхм, – откашлялся Одиссей и приготовился произносить свою длинную речь, но Аякс наглым образом его прервал:
– Может всё-таки пригласишь войти?
– Конечно, совсем забыл, – ответил молодой человек абсолютно нелюбезным тоном, вообще не радуясь неожиданному прибытию гостей.
Когда они оказались в палатке, он снова повторил свой вопрос.
– Видишь ли, – снова заговорил Одиссей, мысленно призывая всё своё красноречие, которого, благо, у него было в достатке, – полная растерянность охватила стан ахейцев. Пали духом военачальники и воины. Агамемнон даже хотел отплывать обратно, но с ним не согласился Диомед, который назвал его трусом и сказал, что будет сражаться, пока Троя не падёт. Все остальные полностью поддержали его. Мы решили собрать предводителей отрядов, чтобы решить, как быть дальше.
Мудрый Нестор заметил, что беды обрушились на войско после того, как ты, Ахилл, отказался учувствовать в битвах. Все мы были полностью согласны с ним. Без тебя не видать нам победы! Даже Агамемнон смирил надменное сердце. Он признал, что был ослеплён своеволием и ныне желает примириться с тобой, который стоит целого войска! В знак признания вины он назначил выкуп: двадцать блестящих тазов, десять таланов золота, семь ещё не служивших треножников, двенадцать крепких коней, семь жён, рукодельниц искусных, и семь дев, рождённых на Лесбосе, несравненных красотой. Так же десять здоровых сильных рабов. Всё это Агамемнон готов отдать тебе, лишь бы ты вновь начал воевать! Он ждёт твоего возвращения! Мы все ждём.
Некоторое время сын Пелея помолчал, а потом решительно помотав головой, обратился к посланникам. Речь его была твёрдой, решение непоколебимым:
– Нет. Я не вернусь к войску. То, что сделал Агамемнон не прощается. Если бы дело было в личном оскорблении, я ещё мог бы подумать о том, чтобы простить его, на благо Греции, но он сотворил самое ужасное, что мог. Этого я никогда ему не прощу. Этот человек ненавистен мне гораздо больше, чем все троянцы, враги, обитатели преисподней вместе взятые!
– Но ведь два года уже прошло… – попытался возразить ему Одиссей.
– И что с того? – мрачно усмехнулся Ахиллес, – Это я всю жизнь буду помнить!
– Ну хорошо, ты не простишь Агамемнона, но вернись в армию ради Греков! Ради людей, с которыми ты когда-то сражался бок о бок, с которыми когда-то с радостью шёл вперёд!
– Войны выигрывались и без меня, – с холодным безразличием ответил он.
– Но в этой ты нужен! Мы не справляемся! – вскричал Аякс.
– Значит отступите.
– Предводители не соглашаются.
– В таком случае то, что они теряют людей – их вина. Я здесь не причём.
– О Боги! Ахилл! – воскликнул Одиссей, – когда ты шёл на эту войну, ты был воодушевлён! Уж не могу я точно сказать, что тебе было нужно, но что-то точно влекло тебя. И ты шёл вперёд за этой своей целью. Для тебя она значила очень много! Так что же теперь изменилось?
– Всё. Я познал вещи гораздо более важные чем те, за которыми я тогда стремился. И боле не уговаривайте меня вернуться. Я этого не сделаю. Уж не обессудьте.
Посланникам пришлось вернуться ни с чем. На все вопросы и новые предложения, как убедить героя изменить своё решение, Одиссей и Аякс ответили, что он непреклонен и абсолютно точно ничто на него не подействует. Они уже поняли это и теперь полностью потеряли надежду на его возвращение. Отныне нужно было думать, как справляться самим.
***
Сумерки опустились на Трою. Во дворце было на удивление тихо. Быть может, все раньше заснули, а возможно, просто наконец-то пожелали побыть в тишине. Как бы то ни было, Елену это затишье приятно поразило. С момента её приезда в Трою, шум, крики, причитания почти не замолкали. Как же было прекрасно вновь послушать тишину, как некогда можно было сделать в Спарте.
Молодая женщина вышла на террасу, которая раскинулась на крыше дворца. Это был своеобразный сад, который ещё давным-давно посадили по приказу царицы Гекубы. С тех пор прошло уже много лет, поэтому деревья выросли большими и высокими, всё полностью поросло травой и мхом, а в некоторых местах раскинулись прелестнейшие клумбы, которые любили разводить некоторые из дочерей Приама.
Елена вдохнула свежий воздух. Она прошла по аллее из разных высоких деревьев, пропетляла по тропинкам и, наконец, оказалась у края. Здесь она оперлась о резные поручни балюстрады, доходящей до пояса, которая шла вдоль края крыши. Царевна вгляделась в открывающийся ей вид. Прямо перед ней была Троя, а дальше простирались бескрайние просторы Троянской долины, которые поражали глаз. Чуть правее она могла видеть священную гору иду, а прямо перед ней, правда далеко, виднелось море. Прекрасное и далёкое. Нельзя сказать, чтобы молодая женщина совсем уж скучала, но иногда ей вдруг хотелось отправиться в путешествие. Сам город, от дворца, расходился множеством улиц. Неподалёку от дворца, на самой высокой точке города, возвышался храм Афины. Город окружала крепостная стена. Она была мощной, высокой, гигантской. На ней в некоторых местах были установлены пылающие факелы. Так же было несколько высоких смотровых башен, мрачных и тёмных исполинов. Было видно главные чугунные ворота. Они были огромны.
Её наблюдения прервали чьи-то шаги. Тем не менее, она не обернулась. Какое ей дело до того, кто это? Всё равно в этом городе друзей у неё почти нет.
Человек пристроился рядом. Некоторое время он тоже стоял и смотрел вдаль, но потом всё же обратился к ней.
– Добрый вечер, Елена.
– Ах, это ты, Гектор! – улыбнулась она, – здравствуй.
Они замолчали. Оба снова погрузились в свои думы. Царевна, на сей раз, уже размышляла о человеке, стоявшем рядом с ней. Пожалуй, он был единственным, кто никогда не корил её ни в чём. Напротив, всячески старался защитить и подбодрить. Она почти сразу же почувствовала, что Гектор – лучший брат, которого можно себе вообразить. Когда все вокруг обвиняли её во всём случившемся, выплёвывали на неё свою ненависть, старались согнуть, унизить, в это время троянский царевич приходил, говорил им оставить её в покое, а потом успокаивал молодую женщину и убеждал, что её вины в происходящем нет, хотя почти не знал её историю. Просто он смог понять её. Ещё в самом начале войны, когда греки потребовали выдать её, этот храбрый человек не позволил троянцам сделать этого. Его не страшило то, что придётся сражаться, а быть может, погибнуть. Защитить несчастную, ненавидимую всеми, для него было важнее.
– Спасибо, – вдруг, повинуясь неожиданному порыву, вымолвила она.
– За что? – несколько удивлённо отозвался он.
– Ты… Ты единственный мой друг, здесь в Трое…
– Брось. Я лишь делаю то, что обязан сделать любой порядочный человек.
– Но ты ещё и просто добр ко мне!
– Потому что, я вижу, что к тебе относятся несправедливо.
– Вот за это я тебе и благодарна.
Повисло молчание.
– Только одного не пойму, – через какое-то время нарушил его Гектор, – ещё давно я хотел спросить, только никак возможности не было. К чему всё это? Почему ты поступила так?
– Понимаешь, – начала она, вдруг почувствовав желание выложить ему свою историю, – с детства мне приходилось преступать так, как желали того другие. Свадьба с Менелаем тоже была, в какой-то степени, вынужденной. Мне было всего то пятнадцать, когда отец устроил смотр женихов. Мне совершенно не хотелось замуж, но всё же нужно было сделать выбор, и я выбрала Менелая. Сама не знаю почему. Остальные претенденты были ничуть не лучше. И вот, я стала его супругой. Но наш брак был весьма странным. Быть может повлияло то, что он на пятнадцать лет меня старше, быть может то, что у меня слишком непокорный характер, но как бы то ни было, мы вовсе не были счастливы. Муж вечно проводил время с любовницами, а мне лишь приказывал. Наверное, дело в том, что для него я была слишком непокорна, в отличие от рабынь. Он не разрешал мне гулять на свободе. Говорил, что я слишком прекрасна, чтобы меня могли видеть обычные люди. Казалось бы, звучит глупо, но я уже не раз проклинала свою красоту. Мне приходилось целыми днями сидеть во дворце, а ведь мне так хотелось свободы! Хотелось счастья, любви! Когда Парис приехал в Спарту, впервые увидев его, я будто почувствовала, что вновь перерождаюсь! И мне открылась возможность наконец-то познать свободу… – так долго сдерживаемые в себе слова, полились потоком. Наконец-то и сама Елена до конца поняла себя.
– Поэтому ты сбежала с моим братом?
– И поэтому тоже.
– Но ведь он ещё мальчишка! – воскликнул Гектор.
– Да, – не стала отрицать царевна.
– И что же теперь? Из-за тебя развязана война.
– Я знаю.
– Жалеешь?
Она взглянула ему в глаза.
– Честно? Нисколько, – твёрдо вымолвила Елена, – знаю, что виновата в смерти тысяч, но такова судьба. К тому же, Агамемнон итак хотел напасть на Трою. В конце концов, он бы это сделал. Я лишь предлог.
– В этом ты права, – подтвердил он, – только сама то не боишься?
– Нет. Я готова бороться за своё счастье до конца. Если греки победят, Менелай убьёт меня. Он жаждет мести. Мне нужно бороться за жизнь. К тому же, я люблю Париса.
– Уверена?
– Да.
Герой улыбнулся уголками губ.
– А ты сильная женщина, – сказал он, – моя жена, Андромаха, другая. Она нежная, хрупкая, беззащитная. Мне всегда хочется огородить от всего мира. Ты же можешь сама за себя постоять. Тебе не нужен защитник. И знаешь, я очень хотел бы, чтобы ты изменила моего брата. С такой женщиной он скорее станет мужчиной.
Елена улыбнулась в ответ. На душе потеплело.
***
Ахилл лёг на своё импровизированное ложе, из шкур, сваленных в углу палатки. Он полежал несколько минут, потом перевернулся на другой бок, полежал ещё немного. Сон всё никак не шёл. Молодому человеку вдруг вспомнился сегодняшний разговор с Одиссеем и Аяксом. Кажется, он смог донести до них, что не вернётся в войско. Неужели до сих пор сложно было понять? Всё это время они ещё питали какие-то глупые надежды!
Вскоре, сын Пелея понял, что уснуть ему не удастся. Он встал, оделся, налил себе вина.
Вдруг, на улице послышался какой-то шорох. Будто бы кто-то пытался пробраться незамеченным. «Может послышалось?» – подумал Ахиллес и внимательно прислушался. Звук не прекращался. «Кто это может быть?» – промелькнуло в сознании, – «Кто-нибудь из воинов? Но их шаги более тяжёлые. Патрокл? А с чего бы ему среди ночи куда-то красться! Значит, чужак».
Молодой человек взял меч и бесшумно выскользнул из палатки. Холодный ночной ветер тотчас ударил ему в лицо. Вокруг было очень темно и ничего не видно. Некоторое время понадобилось, чтобы глаза привыкли к темноте. Когда это произошло, он начал оглядываться по сторонам и, наконец, приметил незнакомца. Фигура в тёмном плаще стояла чуть поодаль.
Ахилл выхватил меч и двинулся на него. Незваный гость тоже мгновенно вытащил своё оружие и приготовился обороняться. Герой напал первым. Удар был отражён. Незнакомец тут же сделал резкий выпад, но сын Пелея предотвратил его. Затем, начал теснить противника циклом стремительных ударов. Тот успевал отражать их. Дальше, незнакомец будто бы начал сдавать позиции, подпуская воина к себе, но последний понял его хитрость и подходит не стал, а, вместо этого, нанёс сильный удар. Раздался характерный лязг мечей. Благо, палатка Ахилла находилась немного подальше от других, да ещё и ветер относил звук в другую сторону, поэтому, по идее, слышать их никто не должен был. Лицо человека было скрыто капюшоном, поэтому Ахиллес не мог видеть кто он. Разве что, пришедший был значительно ниже сына Пелея. Вскоре стало понятно, что преимущество всё же на стороне героя, но неизвестный упорно продолжал отбиваться. Вдруг, луна, выглянувшая из-за тучи, осветила противников. Свет упал на меч незнакомца. От удивления, Ахилл даже пропустил удар. «Не может быть!» – промелькнуло в голове. Стремительным движением, ему удалось концом меча подцепить край капюшона и откинуть его. Увидев это лицо, он отшатнулся и выронил оружие.
– О боги! Ифигения! – поражённо воскликнул он.
Девушка прерывисто дышала.
– Ты конечно обещал устроить бой, но я не ожидала, что это произойдёт так сразу! – саркастично протянула она.
========== Глава 6. Странствия Ифигении ==========
– Так может, всё-таки расскажешь, как ты здесь оказалась? – спросил Ахилл, когда они уже отойдя от первого потрясения, обменявшись приветствиями, сидели у него в палатке.
– О… Это долгая история! – ответила Иф.
– Но ведь мы не торопимся. У нас есть ещё остаток ночи. Я вижу, ты сильно изменилась.
– Ты тоже. Но оно и неудивительно. Сколько мы не виделись?
– Пять лет.
– Неужели! Надо же! – улыбнулась она.
– Ты не представляешь, как я рад тебя видеть, – улыбнулся он в ответ, – ведь всё это время я не знал, как ты там, жива ли вообще. Ну и, честно говоря, здесь я совершенно не ожидал тебя увидеть!
– А я не ожидала здесь оказаться.
– И всё-таки, что же происходило с тобой всё это время? – вновь задал так интересующий его вопрос Ахиллес.
– Если тебе так не терпится узнать, я расскажу, – сдалась девушка, – поначалу, покинув Авлид, я просто скакала, куда глаза глядят. Не знаю сколько это продолжалось. В конце концов, я достигла Скифской пустыни. Честно говоря, никакого плана действий у меня не было. Только сейчас до меня дошло, как всё это было неосмотрительно. Но на счастье, мне повстречались воительницы, которые зовут себя амазонками. Ты наверняка о них слышал, – он утвердительно кивнул, она продолжила, – сначала, их предводительница сразу же начала со мной поединок. Вот тут-то мне и пригодилось всё, чему ты меня учил. Но потом, увидев, как я сражаюсь, она предложила мне присоединиться к ним. Вариантов у меня, как ты сам можешь догадаться, не было и я согласилась. Вместе мы перешли Скифскую пустыню и оказались на тех землях, которые находятся за ней. Первое время, с ними было сложновато. Всё-таки, я была царской дочерью, привычной к греческим законам, обычаям, а они вечные странницы со своими порядками. Мне всё было никак не привыкнуть к тому, что рядом не было ни одного мужчины и все женщины имели право поступать так, как считают нужным. Хорошо, что царица амазонок Пентесилея помогла мне влиться в их общество и всё понять.
