Текст книги "Жизнь побеждает"

Автор книги: Ольга Матюшина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 16 страниц)

– Вас только шесть пионеров? А я считала больше…

– Окунев и Гошка отказались прийти на собрание. Гошку мы потом втянем в работу. А Окунев на днях уходит из детдома, – объяснил Коля.

«Плохо все-таки, что их здесь нет», – подумала Надя.

– Надежда Павловна, – продолжала Лиза, – вы у нас новый человек, а мы здесь давно и довольно хорошо знаем друг друга. Нам хочется скорее иметь свою пионерскую организацию. Располагайте нами! Мы все, все сделаем, чтобы помочь вам!

– Спасибо, товарищи, за поддержку! Ваша помощь мне очень нужна. Давайте подумаем, как нам подготовиться к приему, как лучше организовать этот день и когда его устроить.

Не успела Надя кончить, как в ответ посыпались предложения.

– Самое главное – скорее принять! – заявил Коля, и все его поддержали. Решили сделать прием через месяц, в ленинские дни.

Ребята не расходились. Им, видимо, хотелось еще о чем-то поговорить. Надя почувствовала это и спросила:

– А как вас принимали в пионеры? Воспитанники зашептались. Всем хотелось рассказать.

– Начнем с Лизы, – сказала Надежда Павловна.

– Я вступала в пионеры в школе. Учиться старалась как можно лучше. И вдруг, перед самым приемом, я получила «четыре» за диктовку. Было так стыдно! Все же мне удалось исправить отметку. В день приема нам выдали дневники. У меня по всем предметам стояло «отлично». Нас принимали на торжественном сборе. Когда мне повязали красный галстук, я дала слово кончить школу на «отлично».

– Кажется, ты выполняешь его?

– Стараюсь.

После Лизы рассказывал Юра.

– Меня принимали в детдоме. Тогда я хорошо учился…

– А сейчас почему двойки получаешь? – спросила Жилеткина Лиза.

Он молчал. За друга ответил Коля:

– У Юрки больше не будет двоек, – заявил он. – Он еще лучше Лизы будет учиться.

– Ну уж, лучше Лизы… – смущенно сказал Юра.

Надя почувствовала, что Юра постарается оправдать слова товарища. Заговорила Галя.

– Меня в блокаду принимали. Я тогда жила в детском доме в Лесном. На наш вечер пришли военные. Они знали, что будет прием в пионеры. Было так торжественно, хотя где-то близко все время стреляли. Командир один, летчик, сказал речь о нас… Не могу передать той радости, которая охватила меня, когда старший лейтенант повязал мне галстук. Мы дали клятву, что отдадим все силы, а если понадобится, и жизнь за Родину. Я старалась с честью выполнять все поручения старшей пионервожатой.

Один за другим дети рассказывали о дне приема в пионеры. Надя тоже вспомнила свое детство.

– Какой я себя чувствовала счастливой, возвращаясь из школы в красном галстуке. Это был самый лучший день в моей жизни.

– И у меня тоже! – подтвердила Галя.

– Товарищи пионеры! Вы замечательно говорили. Давайте повторим сегодняшний вечер. Соберем ребят. Устроим беседу. И как сейчас, но еще больше и душевнее, вы расскажете, как вас принимали в пионеры. На ребят это должно произвести сильное впечатление.

– Надежда Павловна, а вы будете говорить о своем детстве?

– Скажу. Кроме того, я начну беседу. Сделаю небольшое вступление. Так мы постепенно подготовимся к торжественному сбору, когда вновь примем ребят в пионеры. Вы – мои помощники. Давайте, отберем лучших.

– Да мы всех знаем! Можно Витю, Сережу, Катю, Олю, Мишу…

– Подождите, не торопитесь называть! Ваши кандидатуры в следующий раз обсудим. И помните, нужно не только называть имена, а уметь доказать, почему вы этих ребят считаете лучшими. Сейчас уже поздно. Поговорим завтра.

– А где мы собираться станем? У нас и пионерской комнаты нет. В учительской случайно сегодня пусто. А так – постоянно кто-нибудь из преподавателей здесь сидит.

– Это правильно. Места для работы у нас нет. Но я уверена, что это только временно. Примем ребят в пионеры, начнет организация работать, тогда уж отвоюем себе помещение. Согласны?

– Еще бы! Иначе ничего не выйдет, – сказала Галя.

– Спокойной ночи! – крикнули ребята, услышав звонок.

Уложив младших, Надя заглянула в комнату девочек. Там все лежали тихо. На табуретках аккуратно было сложено белье и платья. Шторы спущены, а маленькая лампочка мягким светом освещала комнату.

«Надо еще спуститься в первый этаж, – подумала Надя, – посмотреть, все ли там в порядке. Скоро придет Иван Иванович. Необходимо проверить. Он не любит, когда ребята не спят».

Надя спускалась по лестнице. Она не очень-то любила проверять старших мальчиков, а Окунева даже слегка боялась. Он всегда смеялся, передразнивая ее.

Внизу, миновав столовую, Надя подошла к спальне. Пахло табачным дымом. У двери кто-то стоял. Увидев ее, шарахнулся в спальню. Дверь захлопнулась.

Надя бросилась за убежавшим, толкнула дверь. Не открывается. Навалилась всем телом… Дверь легко распахнулась, и девушка со всего размаха грохнулась на пол.

Несколько секунд не могла встать: ушибла ногу. Потом с трудом поднялась. В комнате – мертвая тишина. Все ровно дышат. На один миг девушке показалось даже, что она ошиблась. Но табачный запах здесь еще сильнее. Значит – ошибки нет! Как быть?..

Надя добралась до выключателя и зажгла электричество. Несколько голов приподнялось с подушек. Ребят разбудил свет. В углу, где лежал Окунев, было особенно тихо. Казалось, обитатели этих коек спят давно и очень крепко.

Пристально вглядываясь, Надя заметила тоненькую струйку дыма, поднимавшуюся из-под подушки Окунева. Пахло паленым. Девушка подошла и приподняла подушку. От зажженной папиросы прогорела простыня и уже дымился матрас. Надя взяла графин с ночного столика и вылила воду в постель Окунева.

Он понял, что притворяться больше незачем. Хотел вырвать из рук пионервожатой папиросу. Надя отодвинулась и спокойно сказала:

– Нельзя скрыть обгоревшие простыню и матрас.

Окунев закрылся с головой одеялом и отвернулся к стене. Приятель его Гошка, облокотившись на подушку, наблюдал пионервожатую. Она шла, стараясь не хромать. В учительскую едва поднялась. Иван Иванович был уж там. Он должен был сменить Надю.

– Что с вами, Надежда Павловна? Почему вы хромаете?

Надя рассказала ему все и подала недокуренную папиросу. Иван Иванович ничего ей не ответил. Он молча ходил по комнате. Потом сказал:

– Дело серьезное!.. Сколько раз парня предупреждали. Давал слово, что больше не будет курить… Ничего с ним не выходит! Наверно придется ставить о нем вопрос на педагогическом совете. Сегодня же поговорю с Тамарой Сергеевной. А как вы? Болит нога?

Увидев, что Надя едва сдерживает боль, он исчез и через несколько минут вернулся с доктором.

На следующий день Тамара Сергеевна вызвала к себе Окунева и Гошу Кузина. Вынув пачку папирос, отобранную Иваном Ивановичем, спросила:

– Это ваши папиросы?

Несколько мгновений воспитанники стояли молча. Потом Окунев с подчеркнутой грубостью заявил:

– А если и наши, что особенного?

Не возвышая голоса, Тамара Сергеевна продолжала задавать вопросы:

– Из-за вас упала Надежда Павловна?

– Так ей и надо! Пусть не подсматривает! – пробурчал Окунев. – Сама – девчонка, а везде лезет! Какое ей дело? Подумаешь – стар-ша-я пионервожатая! – презрительно протянул он.

– Стыдись так говорить! Плохо вы с ней поступили! Да, она молодая, и вы должны были по-товарищески помогать ей. Опять вас застали с папиросами. Сколько раз, Окунев, я говорила тебе об этом! Вы оба вчера курили?

Гошка тихо сказал:

– Я не курил…

– Иван Иванович сегодня утром нашел у тебя под подушкой папиросы. Зачем, мальчик, ты говоришь неправду? – как-то по-матерински ласково спросила Тамара Сергеевна.

Гошке стало тяжело. Он вспомнил погибшую в начале войны мать. После ее смерти он удрал от дяди. Хотел пробраться на фронт. Да куда такому малышу! Бежал, не разбирая пути. Попал под обстрел. Его ранило. В больнице ампутировали ноги. Очень долго лежал там. Полгода назад привезли сюда. Как сердечно его встретили!.. И Гошка привязался к детдому, старался хорошо учиться. А потом явился сюда Окунев. Он смеялся над Гошкой, называл его «пай-мальчиком».

«Мне и дружить-то с ним не хочется, а выходит как-то так, что всегда попадаем вместе…»

Гошка вздохнул и поднял голову. И уже твердо он повторил:

– Я не курил.

Тамара Сергеевна пристально смотрела на Окунева. Тот сердито сказал:

– Чего глядите? Ну да, это я подсунул ему папиросы. А он и курить-то не умеет! Младенец! Его от табака тошнит.

– Хорошо, что сказал правду, Окунев! Вопрос о тебе решим завтра на педагогическом совете. А ты, Кузин, понимаешь теперь, к чему приводит такая дружба? Ты же пионер!..

Тамара Сергеевна подошла к мальчику и погладила его опущенную голову.

– Простите… – тихо сказал Гоша.

Зазвонил телефон. Тамара Сергеевна, беря трубку, сказала:

– Можете идти!

Окунев быстро вышел. Гоша неохотно пошел за ним.

Доктор уложил Надю у себя в кабинете, но она на другой же день встала. Ребята узнали, почему Надя хромает. Они окружили ее вниманием. Это внимание показало Наде, что ребята по-настоящему привязались к ней. Ее отношения с ними стали как-то легче и проще.

Пришел к ней и Кузин.

– Будешь с нами работать? – спросила его Надя. Глаза мальчика вспыхнули. Видно было, как он обрадовался.

– Что же ты молчишь? Я думала, ты за этим и пришел?

– Мне очень хочется…

Он говорил медленно, точно подыскивая слова, и опять замолчал. Потом заторопился. Он боялся, что не сумеет свои ночные думы выразить словами.

– Мне давно хочется быть с вами, а не с Окуневым. Теперь, если вы возьмете меня, я буду делать все, как пионер.

– Вот и отлично! У нас сейчас очень много дела перед сбором. Хочешь помогать Лизе?

– Еще бы!

– Я договорюсь с ней, и она вечером даст тебе работу.

На следующий день Надя пошла в райком комсомола. Ей надо было о многом переговорить с Татьяной Васильевной. В райкоме она встретила других пионервожатых. Некоторые из них работали тоже в детдомах, но со здоровыми детьми. Все же у них было много общих вопросов и трудностей. Надя обо всем расспрашивала товарищей. Они, со своей стороны, очень интересовались ее инвалидами.

Татьяна Васильевна тоже уделяла много внимания ее работе. Вот и теперь она, как только пришла, обратилась к Наде:

– Поправилась? Зажила твоя нога?

Девушка даже удивилась: откуда она могла знать о ее болезни?

Татьяна Васильевна сказала, что Окунева и еще двух переростков сегодня отправят в больницу хроников.

– Они случайно у вас находились так долго. В больнице затянулся ремонт. Ну, а как твои дела идут?

– Татьяна Васильевна, скоро устроим торжественный сбор. Будет прием в пионеры. Вы придете?

– Конечно. Расскажи-ка, кого ты наметила?

– Я сначала отбирала ребят, учитывая только поведение и успеваемость. Мне кажется, я неверно подходила. Наши дети – калеки, и то, что здоровым дается легко, им очень трудно. Зато в ремесле они добиваются мастерства. Вы же знаете, у нас профессиональное образование так же обязательно, как и общее. Я теперь все учитываю. Если б вы знали, как ребятам хочется надеть красные галстуки! Недавно мы провели вечер воспоминаний.

– О чем же это вы вспоминали? – улыбаясь, спросила Татьяна Васильевна.

– Как о чем? У меня семь человек пионеров. Они раньше еще, в дни блокады, приняты были. Вот они, да и я, рассказывали, какой это счастливый день, когда ты становишься пионером. В красном галстуке как будто вырастаешь. В этот день я чувствовала себя ближе к папе. Он был коммунист… Когда я пришла в красном галстуке, папа назвал меня «товарищ», и я видела, он не шутил…

– Какое же впечатление произвел на ребят ваш вечер воспоминаний?

– Очень понравился. Нам столько вопросов задали! Отвечать не успевали… Я рада, что попала в этот детдом!

Татьяна Васильевна похвалила Надю за инициативу и желание лучше узнать детей.

– Давай, назначим прием в пионеры на воскресенье перед ленинскими днями.

Надя согласилась и немного испугалась. Времени осталось мало, а сколько еще надо успеть сделать!

Прощаясь, Татьяна Васильевна, как всегда, спросила:

– Заниматься успеваешь? Не отрывайся от ученья: забывать начнешь. Смотри, с каждым пропущенным годом нагонять все труднее. В нашей стране нельзя стоять на месте. Все должны расти. Особенно молодежь!

Надя промолчала. Возвращаясь из райкома, она всю дорогу думала над словами Татьяны Васильевны. Сознавала правоту их и хотела разобраться, понять, почему же все попытки ее заниматься самостоятельно кончались неудачей? «Уже январь. Я ничего не сделала. Даже старого не повторила. Больше так продолжаться не может. Я должна что-то придумать. Но что?..»

Глава пятая

– День приема в пионеры надо сделать радостным. Пусть он останется в памяти детей на всю жизнь! – говорила Тамара Сергеевна собравшимся в учительской педагогам. – Постараемся помочь Надежде Павловне. Она из сил выбивается.

И не только педагоги, а весь персонал детдома принял живое участие в подготовке к торжеству. Инструктора швейной мастерской не успевали кроить, так много пришло к ним девочек, желающих скорее приготовить новые пионерские костюмы. Девочки теперь проводили в мастерских все свободное время, и за неделю до срока двадцать семь новых, с большим старанием сшитых костюмов лежали на столах.

Молодые сапожники не отставали от портних. Крепкие, хорошо сделанные ботинки были выставлены в ряд. Окончив работу, дети приставали к старшей пионервожатой:

– Что еще надо делать? Мы досрочно кончили. Давайте еще работу!

Надя разучивала новые песни, готовила ребят к сбору. Иван Иванович со старшими ребятами украшал столовую портретами вождей и лозунгами.

В суете приготовлений незаметно подошел день сбора. Ребят попарно ввели в столовую.

Знакомая комната выглядит сегодня необычайно. Вся мебель и столы убраны. Всюду цветы. Их накануне прислали шефы. Портреты вождей обрамлены гирляндами, перевиты красными лентами. Висят флажки. День морозный и ясный. Солнце тоже помогает праздничному настроению. Оно играет, переливается, пробиваясь сквозь льдинки на стекле.

Ребята все захотели быть на сборе. Вступающие в пионеры стоят впереди, остальные – за ними. Музыканты, присланные шефами, ждут начала. Дети с любопытством поглядывают на блестящие трубы. Им хочется рассмотреть инструменты и самим попробовать поиграть.

Надя следит за всеми. Она волнуется: ждать – мучительно, а гости все не идут. Наконец дверь открылась. Вошли шефы, секретарь райкома комсомола с Татьяной Васильевной, кто-то еще, незнакомый. Тамара Сергеевна предлагает гостям садиться. Грянула музыка.

Надя видит, что дети волнуются. Сдерживая треногу, она громко, отчетливо говорит:

– К торжественной линейке приготовиться!

Взглянула на ребят. В новых костюмах они выглядят подтянутыми, стройными… Трудно поверить, что большинство из них ходят на протезах, так ловко они стоят в строю.

И не одна Надя, гости тоже с волнением наблюдают за детьми. Много раз они принимали в пионеры, но на таком приеме присутствуют впервые.

– Посмотрите, какие лица у детей! Серьезные, строгие, – говорит вполголоса полковник. – В них сознание ответственности и радость, волнующая радость быть членом большой пионерской семьи.

Надя выдвинулась вперед. Она медленно произносит:

– Я, юный пионер Союза Советских Социалистических Республик, перед лицом своих товарищей торжественно обещаю…

Дети хором повторяют за ней слова обещания.

Когда Надя стала повязывать красные галстуки вновь принятым пионерам, остальные детдомовцы взволнованно перешептывались. Когда же новые пионеры пошли под музыку, неся знамя, ребята не выдержали и бросились поздравлять товарищей. Те молчали. Они как будто изменились, словно выросли за последние минуты.

Но вот секретарь райкома комсомола подходит к детям.

– Смирно! – закричала звеньевая.

Секретарь поздравила юных пионеров и обратилась ко всем детям:

– Райком комсомола и ваши шефы хотят, чтобы день приема в пионеры был радостным днем и запомнился на всю жизнь. После обеда вы все поедете в автобусах по городу.

Дети захлопали бурно, восторженно:

– Спасибо!

Лиза построила пионеров. За ними встали остальные воспитанники. Уходя, они пели:

 
– Как повяжешь галстук,
Береги его!
Он ведь с нашим знаменем
Цвета одного…
 

Надя несколько раз пыталась сказать что-то Татьяне Васильевне, но из-за шума та ничего не могла разобрать. Наконец ребят увели, стало потише, и Надя провожая гостей, сказала:

– У нас сегодня вечером пионерский костер, посвященный Владимиру Ильичу Ленину. Может и вы придете?..

Татьяна Васильевна прервала ее:

– Мне кажется, Надя, лучше перенести костер на годовщину дня смерти Ленина. Сегодня у детей и так много переживаний.

Шефы поддержали Татьяну Васильевну и обещали быть на костре.

За обедом дети плохо ели. Даже любимые кушанья встречались равнодушно. Всем хотелось скорее кончить обед и бежать к окнам, караулить приход автобусов.

– Пришли! – крикнул вдруг кто-то. Ребята выскочили из-за стола.

– Что вы нервничаете, никаких автобусов еще нет! – рассердился Иван Иванович. Он снова усадил ребят и строго сказал: – Кто не кончит обеда – не поедет!

Едва успели ребята одеться, как за ними приехали.

На дворе холодно. Солнца уже нет. Зимние сумерки коротки. Пока усаживали ребят, пока тронулись – стало темно. Дети прижались к окнам. Проезжают знакомые улицы… Вот и Невский. Вдруг, как один, по всему Невскому зажглись фонари…

– Как хорошо!.. Все видно!

– А что это за улица? Мост, а на нем чугунные кони? Почему они здесь?

Воспитатели объясняют, стараясь ответить на все вопросы.

Большинство детей не только жили, но и родились в Ленинграде. Но лишенные возможности самостоятельно двигаться, они знают его только по картинкам.

Автобусы идут медленно. Прильнув к стеклам, ребята первый раз в жизни смотрят на свой город.

– Мы проезжаем Невский… Вот Казанский собор. Здесь похоронен Кутузов…

– Вот виден золотой шпиль Адмиралтейства…

– Сейчас подъедем к Медному всаднику и к Неве…

– Давайте остановимся здесь! – просят дети. И все, что они знали по картинкам, встает перед ними, величественное и несказанно прекрасное. Галя поражена. Она давно мечтала увидеть свой город. Она много читала о нем. Знает наизусть Медного всадника Пушкина. И вот она на Неве!..

 
Здесь будет город заложен…
 

– вспоминает девочка. И город вырос:

 
В гранит оделася Нева,
Мосты повисли над водами…
 

И все это она видит сейчас.

– Машенька, наш город гораздо лучше, чем мечтал о нем Петр!..

Автобусы идут по набережной Невы. Кировский мост, а на той стороне в большом доме с окнами на Неву помещается Нахимовское училище.

– Где?! – кричит Витя и, расталкивая девочек, пробирается к окну, из которого видно училище. – Я здесь буду учиться! – уверенно говорит он.

Автобусы подходят к Таврическому дворцу.

– А вот и Смольный! Здесь работали Ленин и Сталин…

И детям кажется, что они видят их, спускающихся по ступеням широкой лестницы. Галя тихо говорит:

– Машенька, что было бы с нами, если бы мы жили не в Советской стране?..

Глава шестая

Надя вернулась с прогулки такая же счастливая, как и дети. Успех сегодняшнего дня, благодарность Татьяны Васильевны заставили забыть усталость. Три дня Надя не заходила домой, и еще сегодня утром она чувствовала себя измученной, мечтала скорее отдохнуть и выспаться, а сейчас уже забыла об этом. Увидев ее, Тамара Сергеевна засмеялась:

– Опять здесь? Идите скорее домой, да и завтра отдохните! Вы много и хорошо поработали.

Тамаре Сергеевне возражать нельзя. Пришлось повиноваться.

Выйдя на мороз, девушка не пошла пешком, как обычно, а села в троллейбус. Мягко покачиваясь в кресле, она вспоминала подробности прошедшего дня. Незаметно заснула и проехала свою остановку. Пришлось возвращаться обратно.

После того, как она пригрелась в теплом троллейбусе, мороз показался еще сильнее. Скорей бы добежать! Вдруг кто-то назвал ее по имени, обнял и поцеловал. Надя смотрит на девушку, кажется – незнакомую, а та смеется:

– Забыла, забыла меня совсем! Ни разу даже не зашла, как не стыдно!

– Варя! Это ты? Вот хорошо-то!..

– Почему же ты не приходила ко мне, Надя?

– Да я адрес забыла!

– Теперь-то я тебя не отпущу. Дом наш совсем близко. Идем скорее!

Надя думала отказаться от приглашения. Ее тянуло домой. Но Варя не слушала возражений. Подхватив девушку под руку, она затащила ее к себе.

Надя уже не жалеет, что зашла. Так приятно согреться! Она охотно рассказывает о себе и о работе в детдоме.

– А учишься ты? – подавая подруге чай, спросила Варя.

– Не спрашивай! Это у меня самое больное место. Как-то неладно получается. Кажется, на все должно хватать дня. Почему же у меня плохо выходит? Я знаю, как необходимо учиться. Мне, как старшей пионервожатой, приходится отвечать на бесчисленные вопросы ребят. Надо иметь много знаний, а я кончила только восемь классов, да еще в военные годы. И читать почти некогда. Каждая лекция, прослушанная во Дворце пионеров, очень полезна. Но это же раз в неделю! Давно я составила себе план. Узнала программу, достала учебники за девятый класс. Решила раньше вставать и повторять старое. Несколько дней все шло по плану, потом два дня проспала, да еще что-то помешало… – Голос Нади звучит виновато. Ей неприятно говорить это. Она помнит, как твердо доказывала Варе тогда в поезде необходимость учиться, а сама ничего не сделала.

– С осени буду учиться, обязательно буду! – решительно заявляет она.

– Почему с осени? Я работаю на фабрике, где мама, и учусь в школе рабочей молодежи. Времени хватает: четыре раза в неделю занятия в школе. Трех вечеров на приготовление уроков мне достаточно. Я в девятом классе. Пока справляюсь!

Заметив огорченное лицо Нади, Варя прибавила:

– У тебя другая работа. Тебе и вечера приходится проводить в детдоме. Не огорчайся! Это живое, увлекательное дело. Я уверена, что ты много, много делаешь для детей.

– И все же мне кажется, Варя, можно найти время и для занятий. Я просто какая-то неорганизованная. Бросаюсь в одну сторону, с увлечением работаю, забывая о других обязанностях. Я не умею распределять время. Начала повторять старое и все топчусь на месте. Несколько дней пропущу и опять начинаю сначала.

– Да ты не горюй! Наверно, и я бы так же топталась, если бы занималась одна. За девятый класс проходишь?

– Да.

Помолчав, Надя прибавила:

– Скорее хочу сдвинуться. Ничего не сделала за это время. Боюсь, что и дальше так же пойдет.

Варя почувствовала, как тяжело подруге. Так захотелось ей помочь!

– В воскресенье у тебя бывает свободное время?

Надя кивнула головой.

– Давай, я стану приходить к тебе каждую неделю! Вместе будем проверять пройденное. Я тебе буду рассказывать, на что у нас в школе обращают больше внимания. Принесу свои тетрадки. Я успеваю многое записать за преподавателем.

Заметив, что Надя думает отказаться, она торопливо добавила:

– Это мне будет полезно не меньше, чем тебе. И заниматься вдвоем веселее!

– Да мы почти соседи с тобой! – обрадовалась Варя, записывая Надин адрес. – Теперь уж я тебя не потеряю. Куда же ты торопишься? – спросила Варя, когда Надя поднялась со стула. – Посиди еще…

– Ведь я случайно к тебе попала. Заснула в троллейбусе и проехала лишнее. Эти дни мало спала…

– Значит, жди меня в воскресенье!

Согревшись у Вари, Надя на обратном пути не чувствовала мороза. Быстро добежала до дома и одним духом поднялась на пятый этаж. Открывая дверь, вынула из ящика письмо.

– Да это мне!.. От Люси.

Не снимая пальто, Надя разорвала конверт, вытащила несколько мелко исписанных листков, проглядела их, еще раз перечитала и вслух сказала:

– Эх, Люсенька! Если б ты была здесь!.. У тебя все так просто и хорошо выходит. Ты учишься в девятом классе, пишешь, что пятерки получаешь. Думаешь, что и я занимаюсь. Ничего у меня не выходит, Люся!.. Но я не хочу от тебя отставать. Завтра начну заниматься с Варей. И даю тебе слово: к осени подготовлюсь и сдам в десятый. Буду учиться в вечерней школе.

Утром Надя проснулась позднее обычного и сейчас же схватилась за учебники. На этот раз она много сделала…

«Пора идти в детдом. Надо проверить, готовы ли пионеры к выступлению. Завтра же костер!..»

Еще издали увидела Надя ледяную гору и ребят на ней. Они тоже заметили свою старшую пионервожатую и приветствовали ее радостными криками. Надя взобралась на горку и с удовольствием прокатилась с малышами на коврике, а со старшими на санках.

Дети наперебой делились впечатлениями о вчерашнем празднике.

– Надежда Павловна, мы тоже хотим быть пионерами! – просили ее малыши.

– Подрастите немного. Через год и вас примем.

Екатерина Каземировна рассказала Наде, что было сегодня утром:

– Вхожу к малышам, а у них необычная тишина. Перед ребятами стоят вытянувшись две девочки и мальчик. Витя, старший и самый дисциплинированный в группе, произносит слова клятвы. Трое ребят повторяют за Витей. Стать пионером – вот о чем мечтают теперь мои малыши. Вы не напрасно здесь поработали, Надя. Уже видны результаты.

Да Надя и сама замечала, что вчерашний день не прошел для детей бесследно.

«Теперь надо закрепить и еще усилить стремление ребят быть настоящими пионерами».

Двадцать первого января, после торжественной траурной линейки, зажгли пионерский костер, посвященный Владимиру Ильичу Ленину. Снова все воспитанники собрались в столовой детдома. Комната выглядит нарядной, но совсем другой, чем в день приема. Столы придвинуты к стенкам. Середина комнаты застлана ковром. В центре – костер, искусно сделанный старшими воспитанниками. Они запрятали электрические лампочки глубоко в дрова, сверху прикрыли красной марлей.

Дети разместились вокруг костра рядами. За ними – шефы и воспитатели. Надя потушила свет. Костер зажегся. Тихо, очень тихо сидят дети. Красный отблеск падает на их взволнованные лица. В глазах – любопытство и ожидание. Белые рубашки и красные галстуки пионеров мелькают во всех рядах.

Вот около самого костра зазвенел детский голос:

– Владимир Ильич Ленин родился в Симбирске…

Пионер рассказывает о городе на Волге, где жил Владимир Ильич, о его семье, родителях. Едва он кончил – в следующем ряду с другой стороны заговорила девочка:

– Маленький Володя был правдивым ребенком. Однажды он сломал линейку у сестры. Володя не только сейчас же признался ей, но и показал, как он это сделал…

Девочка кончила, и сразу же встал мальчик:

– Володя поступил в гимназию девяти с половиной лет. Учился он охотно. Всегда внимательно слушал объяснение урока в классе.

– А на коньках как он катался! Умел спускаться с высокой ледяной горы. Сначала согнется, потом постепенно выпрямляется, – с увлечением рассказывает Коля.

Его сменяет Юра. Он сам любит шахматы и говорит, как хорошо еще с детства Владимир Ильич знал эту игру.

Так постепенно дети рассказали о детстве Ленина. Лиза хорошо говорила об исключительной трудоспособности Владимира Ильича. Учиться ему было легко. Напрягаться не приходилось. И все же он сам понял, как важно с детства приучить себя к усидчивой работе, и уже в молодые годы добился блестящих результатов. Его работоспособность поражала всех.

Кончились выступления ребят. Слово взял полковник. Он просто и понятно рассказал о Владимире Ильиче, как о создателе Советского государства, о жизни и работе Ленина, об его отношении к детям. Потом говорил о великом продолжателе дела Ленина – товарище Сталине.

Надя предложила:

– А сейчас давайте споем любимые песни Владимира Ильича!..

Негромко, взволнованно звучали детские голоса. Долго не расходились ребята…