Текст книги "Натюрморт с живой белкой (СИ)"
Автор книги: Ольга Горышина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 16 страниц)
Тьерри промычал в трубку своё несогласие, и Белка тоже громко выдохнула свою злость на несговорчивость «Месье Деграсси». По правде, она никогда раньше его так не называла ни в злости, ни в восторге. Во дворике чужого домика у неё не было другого выбора, как сымитировать деловой звонок – она не хотела осквернить имя брата ушами Дениса. Да и подслушивающая мадам Арно могла услышать что-то не то и интерпретировать чужие слова не в пользу четы Жирковых…
– Бель, мы должны думать о будущем, о природе… Ты не имеешь права возить свою задницу на огромном джипе, жрущим галлон бензина на милю. Не должна, понимаешь? Если не ты, то кто…
Белка прикрыла глаза. Маркетолог из него отличный. Продавать солнечные панели у него получается отменно.
– Я женщина, Тьерри, слышишь? – Белка решила не открывать глаз. – Тесла не подходит к моей сумочке и не проси купить другую сумку. Вот если бы у мазерати была электрическая модель…
Она не успела договорить, Тьерри перебил её странно-заинтересованным тоном:
– Ты переезжаешь в Лондон?
Белка распахнула глаза, и отражение открыло рот.
– Мазерати нужен только в Лондоне. Да и то, если ты купишь домик по соседству с Шерлоком Холмсом. Больше мазерати не нужен нигде… Но если тебе так хочется потратить пятьдесят тысяч баксов…
– Какие пятьдесят? – не поняла Белка.
– Ну вот, я погуглил сейчас. У нас тут рядом продаётся базисная модель без наворотов за полсотни зелёных. Если тебе приспичило, я могу отменить Теслу и купить тебе мазерати, на остальное возьмёшь кредит, идёт?
Белка даже вскочила на ноги и едва успела поймать пластиковый стул, который прилип к голой коже ног.
– Тьерри, ты сейчас серьёзно? С ума сошёл, что ли? Я шучу…
– Прости, – послышался из трубки по-прежнему серьёзный голос, в носителе которого нельзя было признать безбашенного яхтсмена. – Когда моя сестра вдруг ни с того, ни с сего начинает говорить про машины, то я понимаю, что с ней что-то не так…
– Со мной всё так. Я действительно не хочу Теслу.
– Поздно, девочка. Она у Мартина в гараже. Он только об этом пока ничего не знает.
Белка снова приклеилась к пластиковому сиденью.
– Он сказал, что через два года…
– Это я ему так сказал. Сейчас ты получаешь машину уже за два месяца. Очереди нет. И с учётом того, что компания в подвешенном состоянии, а их продукт я люблю чистой любовью, то я купил тебе машину заранее. Хочешь, подарим тебе её через год? Мне без разницы.
– Тьерри…
У Белки закончились слова, но их надо было сказать…
– И как после этого мне попросить у тебя денег…
– На что? – голос не выдавал никаких эмоций. Ох уж эти финансисты в семье!
Белка выдохнула:
– Я совершила небольшую глупость…
– Такую, которую можно исправить деньгами, верно? Давай подробности. Если не хочешь, то просто сумму.
– Две тысячи баксов.
– Всего? Ну подробности таких глупостей я даже не хочу слышать… – Затем последовала всего секундная пауза. – Ты что-то купила себе? Платье в Париже?
– Тьерри, я выкинула в море кольцо! Хотя собиралась вернуть его дарителю. Я психанула. Веришь?
Теперь пауза продлилась секунды три.
– Не верю. Моя сестра не кидается кольцами, потому что ей их никто не дарит. Белка, ты влюбилась и молчала весь отпуск? У тебя совести вообще нет?
Белка сжала губы. Это будет реальная обида. Похлеще «месье Деграсси».
– Как ты мог такое подумать! Нет, у меня ни с кем ничего нет. Сказала же, что это дурь…
– Белка, какая дурь… Кольца не дарят просто так. Кто он? Что у вас произошло? Белка, не молчи. Ладно Мартин… Мне-то ты можешь сказать правду?
– Вот именно, Мартин. Я не хочу, чтобы он знал об этой афёре. Можешь перечислить мне деньги тайком?
– Ни цента, пока ты не скажешь мне правду, слышишь?
Белка стиснула губы. Сейчас услышат его соседи, если Тьерри не прекратит так орать. А её соседи услышат барабанную дробь сердца. Как же невыносимо противно врать брату!
– Я уже сказала тебе правду! Это была афёра… То есть должна была стать афёрой, но в последний момент я передумала… Тьерри, я дура, слышишь меня…
Даже секундной паузы не последовало.
– Я тебя не слышу, потому что ты ничего не говоришь. Что я должен понять из только что произнесённого тобой бреда?
– Я не хочу, чтобы ты вспоминал Алину. Лучше Депардье из «Гринкарты», ну… Я не смогла сыграть роль Энди Макдауэлл. И хорошо, что не смогла. Но кольцо я не должна была выкидывать. Я психанула, понимаешь? Ты меня понимаешь?
Белка почувствовала на глазах слёзы, и закрыла рот, чтобы скрыть от брата подступающие рыдания. Господи, чтобы этот Денис провалился… Он в одночасье сделал её лгуньей с самыми близкими людьми. После матери она пообещала себе, что в их семье не будет сказано больше ни слова неправды. Но почему же она лжёт сейчас Тьерри? Почему просто не рассказала про афёру с домом и купание в штормовом море?
Белка щипала себя за ляжку, чтобы привести в чувства, а лучше бы стучала по голове… И она затрясла ей, раскидывая волосы по всем сторонам света в надежде, что мозги встанут на место. Или лучше вырвать язык за ложь, которую он выдал легко за секундную отключку от мозга…
– Белка, как вообще к тебе подошли с таким предложением? Кто он?
– Неважно, кто он, не важно почему, – она с трудом выровняла голос. – Ну ты же знаешь, я свободна, никаких привязанностей, я замечательная мишень для подобного предложения. Я думала этот человек шутит, а потом мне сделалось стыдно, что я дала ему ложную надежду… А потом я психанула. Тьерри, не спрашивай больше ни о чём. Я хочу отдать этому человеку деньги за кольцо и забыть всё, как страшный сон. Ты мне поможешь, так ведь?
– Конечно, я уже перевёл тебе деньги, – отчеканил Тьерри. – Но ты уверена, что кольцо стоит всего две тысячи.
– Не знаю. Камень был маленький. И неважно… Остальное буду считать моральной компенсацией. Спасибо, Тьерри. И ни слова отцу. А деньги я отдам тебе, как только накоплю за картины…
– Забудь. Долг списан. Но это последний раз, когда я узнаю подобное уже по факту. Обещаешь?
– Тьерри, подобного ты больше не услышишь. Это я тебе точно обещаю. Я с такими типами просто больше не буду общаться.
Теперь пауза заполнилась смешком, но Белка не улыбнулась в телефон.
– Девочка, с нами, мужиками, никогда ничего не понятно. В следующий раз спускай кольцо в унитаз. Оттуда можно ещё достать.
– Ага, сейчас…
– Можно, можно… У моего приятеля есть бригада сантехников. Недавно им поступил звонок от такой же психованной дамочки, которая спустила в туалет огромный бриллиант. Она предложила им пять штук, если они сумеют его найти. Мужики согласились. Перекрыли канализацию на всей улице и как-то там всё выкачали и нашли камушек. Море не канализация, наноса не хватит…
Теперь Тьерри смеялся в голос.
– Ты это сейчас выдумал, да?
– Каждое слово правда. Я не вру, ты же знаешь. Я тоже не поверил, но меня заверили, что здесь на все сто процентов правды. Да, да… Сказали бы мне про собственную сестру подобное ещё неделю назад, я бы тоже не поверил.
Белка опустила глаза и подумала: «Я бы тоже…» Ресницы оставались влажными, но по щекам слёзы, к счастью, не потекли.
– Как там Мартин?
– Спит, – отозвалась Белка, радуясь, что неприятная часть разговора осталась позади. – Спал…
Только сейчас Белка заметила, что Мартин стоит посреди комнаты и смотрит на неё через стекло. Быстро распрощавшись с братом, она с виноватой улыбкой открыла балконную дверь.
– Говори дальше, я не хотел тебе помешать.
Мартин даже не дал ей времени переступить через порог.
– Это был Тьерри. Мы просто так болтали…
– И просто так закрыли дверь?
Он улыбался, а Белка – нет.
– Пап… – она открыла рот, но слова не появились. Увы.
– Да всё хорошо. Я буду чувствовать себя совсем старым, если дети перестанут закрывать перед моим носом дверь, чтобы посекретничать. – Надеюсь, он там не набедокурил?
Белка замотала головой, выдавливая из себя детскую улыбку. Знал бы он, кто в действительности набедокурил и на какую сумму, не смотрел бы на неё так спокойно.
– Надеюсь, что ты не пожаловалась Тьерри, что я морю тебя голодом. Спасибо за подушку, но ты должна была меня разбудить. Ты хоть что-то съела?
Белка вернулась на балкон за косточкой от персика и пошла в кухню, а Мартин продолжил потягиваться. У самой Белки тоже ныло всё тело: иглы лжи не оставили целой ни одной клеточки. Даже есть не хотелось. Наверное, поэтому она отказалась от ресторана и попросила Мартина зайти за бургером. Тот не удивился, спросил только, хочет ли она запить его оранджиной или всё же сангрией, но Белка выбрала замороженный лимонад, хотя столбик термометра уже явно опустился ниже тридцати градусов.
Они уселись за столик, чуть ближе к стене, чтобы быть подальше от прохожих. Аппетит действительно приходит во время еды, и Белка вгрызалась теперь в бургер, будто месяц не ела. Ничего подобного она действительно давно не ела, но сейчас ей захотелось забить рот, чтобы избежать опасных разговоров. Она боялась, что язык вновь получит у мозга вольную и выдаст Мартину неприятную информацию про его дочь. А сейчас он довольный, хотя едва откусил от своего бургера. Наверное, не голоден. Белка знала по себе, как муторно перестраиваться на новый временной режим в короткое время. Жить в одной части света, а отдыхать в другой очень тяжело.
– Помнишь, как ты заказала бургер в Париже? – ни с того, ни с сего спросил Мартин, и Белка уставилась на него с удивлением: никакие французские бургеры, кроме того, что она поглощала прямо сейчас, не приходили на ум. – Ну как же! В нашу первую поездку в Париж. Ресторан в музее Орсе, неужели забыла?
Взгляд Белки потемнел. Она бы, наверное, помнила и про Париж, если бы не желание забыть всё, в чём принимала участие мать.
– Там такой поистине европейский ресторан. Во всяком случае, был тогда… С метрдотелем… Твоя мама не могла пройти мимо…
Мартин сказал это совершенно спокойно, а у Белки проглоченный кусок булки подпрыгнул обратно к горлу.
– Официанты приносят только еду, а заказ принимает метрдотель. И вот доходит очередь до тебя. Что желает, мадемуазель? А что она желает? – Теперь Мартин улыбался в полный рот. – То же, что и сейчас. «Амбургер, сильвупле, месьё»…
Белка опустила остаток гамбургера на бумажную тарелку, и Мартин расхохотался в голос:
– Я испугался, что он наденет меню тебе на голову.
– Я этого совершенно не помню. Вот честно!
– А я никогда не забуду. А тогда ты всего только год прожила в Штатах.
– Блин…
Белка отодвинула тарелку, но Мартин придвинул её обратно.
– Ты уже не маленькая. Ешь. И пойдём погуляем, а потом может и поплаваем… В ночном море. Помнишь?
– Пап, я больше не кричу в темноте, ясно?
Белка действительно обиделась. Ну чего он хотел от десятилетнего ребёнка, засунув его в беспросветно-чёрную воду!
– Если я не усну, пойдёшь со мной плавать?
– Пап, здесь из-за аттракционов не бывает полной темноты, так что ничего интересного.
Но Мартин продолжал улыбаться. Тогда Белка засунула остаток булки в рот, чтобы самой молчать.
Глава 12 "Карандаши, ключи и немного мужского страха"
Ночного купания не состоялось из-за телеконференции, за которую Мартин засел на весь вечер. Зато утром они поплавали всласть, наслаждаясь зеркальным морем, которое подарило им превосходное настроение. Его не омрачало даже вынужденное расставание. Впереди был завтрак. Еще полчасика вдвоём. Потом Мартин возвращался к ноутбуку и финансовым вычислениям, а Белка отправлялась на пленэр.
Она сунула в рюкзак небольшую доску с клипсой, альбом и пенал с карандашами. Вчерашний вечер кардинально поменял утренние рабочие планы. Белка сыграла с Мартином злую шутку. Пока он разговаривал с коллегами, она сидела на диване с альбомом и рисовала его, рисовала и рисовала… Первые полчаса он настолько ушел в беседу, что даже не заметил своего позирования. Потом он, конечно, бросал на дочь испепеляющие взгляды, но перед камерой не мог ни высказать отказ словами, ни даже просто скорчить недовольную мину. Потом он, конечно, долго ворчал, но в альбоме уже красовалось аж три его карандашных портрета. Один штриховкой, второй тенью, а третий акварельными карандашами.
Белка так увлеклась, что решила примерить на себя роль уличного художника. По-быстрому разместив портреты Мартина в паспарту, Белка закинула за спину большой рюкзак, в который поместился еще и складной стульчик. Увы, второго не было – придется устроиться на камне или парапете или же наоборот усадить на него модель. Все-таки снизу вверх писать портреты легче.
Еще бы кто-нибудь согласился позировать – пусть даже не за деньги, а просто так! Нет ничего противнее участи скучающего художника. Но Белка уже приняла решение – что будет, то будет. И даже если не сможет выловить никого из толпы, то потратит время на быстрые наброски – каждая минута в жизни должна быть использована с толком. Так её учили в семье и университете. И так она сама понимала устройство мира. В творческих профессиях время вообще, как вода, течет между пальцев.
Для начала уличная художница обзавелась новыми очками. Купила первые, что увидела на уличном стенде, подкатив к набережной со стороны аттракционов. Сначала было тихо, но Белка и не рассчитывала, что к ней выстроится очередь. Та реклама, что имелась у нее в виде набросков Мартина, никого не привлечёт. Уличные художники по нескольку дней работают над презентационными портретами, чтобы обдурить незадачливых заказчиков, которые не понимают, что шедевральные портреты создаются не на улице и не за сорок минут позирования.
Мысль у Белки работала хорошо. Раз ей предпочитают аттракционы, то и она сделает вид, что ей ничего ни от кого не нужно. Она расправила лист и принялась рисовать. Себя. Автопортрет. По памяти. Без особого сходства. Сработало, как всегда. Вокруг собралась толпа, а самые беспардонные аж заглядывали через плечо.
Одна девочка ткнула в лист пальцем и во всеуслышание заявила, что на портрете не Белка.
– Это я, я, – заверила её художница. – Только красивая.
– Ты и так красивая, – парировала юная особа. – А на портрете не ты.
Пока Белка виновато улыбалась, девочка тянула мать за подол сарафана в надежде, что та попросит нарисовать портрет дочери. Мать согласилась, и девочка с важным видом отсидела почти полчаса, лишь пару раз пошевелившись, а потом степенно дожидалась, когда же Белка сделает финальные замывки акварельными карандашами.
Девочку сразу же сменила девушка, а за ней пришла еще одна. За спиной у Белки к тому времени собралась уже целая толпа с настырными комментаторами. Зато художница не скучала. Карандаш мелькал в руках, а улыбка на губах, несмотря на зудящую спину, пока на складном стульчике не оказался следующий клиент.
Белка от злости чуть не схватила карандаш зубами. А надо было – прилюдно ругаться некрасиво, даже если делать это на мало кому понятном языке. Однако объект её чрезмерного словесного внимания пропустил нестандартное русское приветствие мимо ушей. Наверное, их хорошо сдавило бейсболкой.
– Выходит, ты не врала про художества…
Улыбка посмертной маской застыла на губах Белки. Со страшным акцентом она отчеканила по-русски:
– Я никогда не лгу.
Мысленно она добавила – нормальным людям, но Дениса к их лагерю она не причисляла. Он лгал про Ле-Баркарес. Он живёт в Сен-Сиприене. Точно! Иначе выходило, что он нагло следит за ней, а это не могло быть правдой! Зачем?
– Ты хочешь, чтобы я тебя нарисовала? – перебила она его следующую фразу, даже не вслушиваясь в слова. – Если нет, то освободи стул.
Лицо Дениса расплылось в улыбке. Не было нужды поднимать очки – и так понятно, какого цвета у него сейчас глаза. Цвета полуденного моря, вот какие! Акварельными карандашами такой цвет не получить. Хотя тень от козырька расползлась на половину лица, отобрав у художника последний соблазн бросить вызов своему мастерству.
– Зависит, сколько ты просишь за работу…
Белка не знала, в какую часть тела смотрит сейчас Денис, но её взгляд продырявил чёрные стёкла его очков ровно по центру.
– Я не ремесленник, чтобы назначать цену. Я художник – простое спасибо мне так же приятно, как и чаевые…
– Главное, чтобы их на гамбургер хватило, верно?
Теперь Белка не сомневалась, что их спрятанные от солнца глаза встретились.
– Я не ем гамбургеры, – зачем-то сказала Белка и подняла карандаш к лицу, точно дротик.
Заточенный грифель смотрел прямо в точку между бровей оппонента. Денис покачал головой, точно забавляясь её детской злостью. Белка опустила глаза и тут же наткнулась на айфон, который Денис сунул ей под нос.
– Прости, папарацци из меня никудышный…
Фотография была немного размыта из-за сильного приближения, но не узнать на ней себя с Мартином Белка не могла. Ну, и чёртов гамбургер заодно. Теперь она выругалась по-английски, но, пытаясь схватить телефон, только поцарапалась о большие наручные часы.
– Ты что, маньяк?!
Она почти выкрикнула это в голос. Денис довольно откинулся на невидимую спинку и закрыл ладонью экран телефона.
– Нет, – на его губах играла улыбка. – Странствующий рыцарь… Ланцелот по Шварцу, который будет спасать бедную Эльзу от дракона, хочет она того или нет.
Белка зажмурилась, будто очки вдруг перестали защищать глаза от солнца, и молчала. Что тут скажешь?
– Снова смотришь на меня, как баран на новые ворота. Фильм тоже, выходит, не видела, да? Ты откуда такая талантливая будешь?
В этот раз слишком длинную паузу пришлось заполнить ответом:
– Из Пскова.
Она совершенно не помнила город, в котором прожила девять лет. Только мост через реку Великую не стёрла память, да ещё детскую площадку у дома.
– Будешь у нас в Питере, посмотри спектакль в Комедии Акимова.
– Не буду.
– Смотреть или в Питере? – продолжил он с ещё более невыносимой улыбкой.
– Рисовать тебя. Уходи, – и вдруг добавила почти с мольбой: – Пожалуйста.
Она подняла карандаш, не собираясь превращать его в дротик, но реакция у Дениса оказалась быстрой – он толкнул руку с рисовальным оружием на колени и схватил Белку за плечо. Кожа под его пальцами тут же вспыхнула.
– У тебя плечи сгорели, – прошипел он Белке в лицо, по-максимуму сократив расстояние между их носами. – Собирай манатки. Мне нужно с тобой серьёзно поговорить, глупая Эльза.
Белка подалась вперёд и наткнулась на козырёк. От неожиданности Денис отпрянул. Белка расправила плечи и проговорила чётко и с расстановкой. Без выражения. Так, как она обычно читала стихи в американской группе по изучению русского языка.
– Я вас не знаю, месье Жирков. И никуда с вами не пойду. Освободите стул. Он занят.
Стекла скрыли выражение его глаз, но плотно сжатые губы выдавали гнев. Белка свела лопатки, приготовившись отразить удар. Но, увы, не любой. Денис ловко одной рукой вытащил у неё из-под ног рюкзак, а другой, не глядя, захлопнул пенал.
– Я сказал, есть разговор, – прошипел он в растерянное лицо Белки. – Не устраивай сцен на людях, мадам Жирков. Я этого терпеть не могу.
От обращение «мадам» сердце у Белки сначала сжалось, а потом заработало в ускоренном режиме. Пальцы зачесались, точно всё ещё были окольцованными. Белка вцепилась в заклёпку на шортах – с этим типом начнёшь верить в знаки. Вот она, возможность вернуть долг и успокоить совесть.
– Мне тоже нужно с тобой поговорить, – произнесла она шёпотом, потому что голос потерялся от страха перед очередной ложью, которой придётся сопроводить возврат денег, не выдав участие брата.
– Хоть в чём-то у нас совпадают желания, женушка. Это хороший знак.
Белка вздрогнула от краткого соприкосновения горящей щеки с мягкой бородой. Толпа уже давно расступилась, услышав чужую речь и увидев поспешные сборы. Целовать её не было необходимости – на них не смотрели и за похитителя его никто не принял. Единство языка в двух людях прописывает им в глазах толпы перманентную презумпцию невиновности.
Денис закинул рюкзак за плечи, подхватил складной стульчик, а указательный палец свободной руки просунул под шлёвку шорт спутницы, и Белка оказалась намертво прижатой к его бедру. Бородка щекотала ухо, а тихий голос звучал на таких частотах, что дрожали барабанные перепонки. Кровь в голове Белки подошла к порогу закипания.
– Я долго думал над твоим отказом и решил расценить его, как лепет неразумного ребёнка. Вчерашнее подсмотренная сцена в дешёвом кафе расставила все точки над «ё». Я даю тебе второй шанс, и ты будешь полной дурой, если им не воспользуешься.
Белка ахнула, два раза подряд – первый от наглости его слов, а второй, когда Денис решил залезть к себе в карман той же рукой, что и обнимал её. Уткнувшись носом в тонкую футболку, она ощущала его горячую кожу и завитки волос, шевелящиеся под материей из-за глубокого дыхания их владельца. По спине побежали мурашки и нечто острое, затем замерло на плече и оказалось перед глазами.
– Если уж я решил прокатить девушку на катере, я её прокачу. Сегодня я никаких отказов не принимаю. Воздух, солнце и вода – наши лучшие друзья. И крем от солнца, который валяется в багажнике. Заодно бросим туда твоё барахло.
А сейчас он бросил ключи в прорезь её майки и, скользнув под материю чуть выше пупка, вытащил за брелок.
– Теперь ключи заговорены на удачу, потому что без потерь прошли между Сциллой и Харибдой. У меня аж руки чешутся, – Денис ткнулся краем козырька во взмокший лоб Белки. – Завести этот катер, – Брелок замер подле её уха на манер серьги. – А этот катер мне хочется завести ещё сильнее…
Козырёк подлетел вверх, и бейсболка едва удержалась на макушке, когда Денис изголодавшимся зверем впился в губы Белки. Ключи вновь заскользили по позвоночнику, но уже вниз, где встретились со стулом и тут же расстались, когда Белка впечатала обе ладони в грудь Дениса.
– Хорошо, хорошо, – он замахал брелком и сложенным стулом, точно регулировщик флажками, и чуть не зашиб прохожих. – Я дождусь, когда спасённая Эльза сама поцелует Ланцелота. Я расскажу тебе о своём предложении в море, договорились? Там ты не сможешь сбежать, не дослушав до конца все мои аргументы.
Сейчас Белка мечтала о более длинном монологе. Она не смогла пока отдышаться, чтобы дать связный ответ. Вернее, отказ… Или просто сказать:
– Я хочу отдать тебе деньги за кольцо и сказать «отвали» так, чтобы ты наконец понял…
Денис продолжал улыбаться:
– Сомневаюсь, что у тебя есть столько, сколько стоило то кольцо.
Брелок теперь щекотал ей шею прямо под волосами, но Денис не сделал даже попытки поцеловать Белку ещё раз.
– Но можно оформить рассрочку. Первая выплата прямо сейчас – прогулка со мной на катере. Ты нарисуешь мне селфи за его рулём. Договорились? Я оцениваю твою работу в пятьсот евро, идёт? Не продешевил?
Белка мотнула головой, и рука с брелком исчезла. Она пыталась не улыбаться, но идиотизм ситуации не оставлял её губам выбора, и плевать уже, как воспримет её ответ напыщенный рыцарь:
– На волнах только в стиле Пикассо, так что продешевил.
Улыбка Белки придала Денису уверенности, но руке его не удалось больше завладеть шлёвкой шорт. Белка поймала брелок и сунула себе в карман.
– Это знак согласия? – улыбался во весь рот Денис.
Белка вскинула подбородок и тут же поймала ладонью бородку, уворачиваясь от поцелуя.
– Нет. Равнозначный обмен. Мои художества у тебя, а у меня твой катер. Сейчас ты пойдёшь туда, куда я скажу, если, конечно, не станешь на людях выворачивать мне руки. Предупреждаю, это очень плохо для тебя закончится.
Его губы из улыбки превратились в напряжённую струнку.
– Куда ты собралась?
– Я помню, что ты боишься девушек. Но я не страшная. Просто иди за мной. И ничего не бойся.
Белка наградила Дениса победоносной улыбкой. Если она скажет ему про банк, он поймёт это немного иначе, а потом ему просто некуда будет деться. Ну должны же в этом «мазерати» быть тормоза!
Глава 13 "Бедный Ланцелот и упрямая Эльза"
Белка не прикрыла ладонью кнопки банковского терминала, когда вводила пин-код, потому что Денис с полнейшим безразличием во второй раз выслушал ее желание вернуть ему две тысячи за потерянное кольцо и смотрел в сторону. «Как хорошо, что сейчас все закончится миром», – подумала Белка и почти нажала кнопку на получение наличных денег, как вдруг Денис оттолкнул ее руку.
– Стоп!
Он в упор смотрел на баланс текущего счета. Пять тысяч – Белка собиралась на днях перевести деньги за съем монреальской квартиры. Денис ударил пальцем в экран и отменил операцию, но Белка успела все же первой выхватить из слота банковскую карту. Если он увидит фамилию, финита ля комедия. Пусть даже не надеется! Она останется для него инкогнито.
– С чьего счета ты собиралась снять деньги, красотка?
Темные стекла перестали быть для Белки помехой – она читала его по губам и не сомневалась, что сейчас Денис буравит взглядом ни что иное, как ее лицо.
– Это мой счет, – Белка боялась запутаться в объяснениях источника дохода и добавила просто: – Это все мои сбережения.
В это же он поверит! Она раньше тоже считала себя жутко богатой, потрясая свиньей-копилкой. Пять тысяч не такая уж большая сумма, тем более по легенде ей двадцать два года…
– И ты готова не глядя расстаться с почти половиной?
– Да, – Белка сдернула очки, чтобы он не подумал, что она рисуется. – Даже больше, только бы ты отвязался от меня.
Денис тоже сорвал очки. В его глазах бушевала буря.
– Ты от меня так дешево не откупишься, красотка!
Белка непроизвольно спрятала руки за спину, боясь, что Денис вновь схватит ее за запястье. Его рукоприкладство ей порядком надоело. Банковская карта оставалась в кулаке, и Белка испугалась, что пластик сейчас не выдержит ее злости, но засунуть карту в бумажник, торчащий сейчас из заднего кармана ее шорт не глядя не получится.
– Что ты хочешь от меня?
Она с трудом удерживала взгляд на уровне его глаз, чувствуя, что тело полоснула очередная обжигающая волна, оставив подмышками крупные капли, удержать которые незамеченными были почти что нереально.
– Во-первых, чтобы ты не пихала мне свои деньги, – Денис загнул мизинец. – Во-вторых, чтобы ты ушла от этого старика. В-третьих, чтобы ты поехала со мной на катере. И, в-четвертых, и это непременное условие, чтобы ты приняла мое предложения. Иначе я от тебя не отстану.
– Начнем с него прямо сейчас. С четвертого пункта, ай-мин.
Белка покраснела от случайно выскочившего английского словечка. Карточка окончательно приклеилась к вспотевшей ладони, но она изловчилась и пусть с трудом, но впихнула ее в свободный карман шорт.
– Ладно, – Денис оперся локтем о банковский терминал. – У тебя на счету хорошая, ну, по меркам Питера, полугодовая зарплата, чего я, признаюсь, не ожидал и что значительно упрощает мою миссию. Я переговорил с приятелем, и он согласился оформить тебя к себе менеджером или кем-то там еще, не суть важно. Там иностранная документация, так что твои языки пригодятся. Особенно французский, о котором он только мог мечтать. Мы не обговаривали с ним пока зарплату, но это мелочи… Я помогу тебе с квартирой на первых порах и… Ну, в общем освоиться в новом городе.
Белка глядела на него во все глаза, но молчала. И, точно испугавшись ее молчания, Денис затараторил с удвоенным жаром:
– Ты разве никогда не мечтала жить в Питере? Это лучше Парижа, уж поверь мне. У нас в Неву хотя бы никто не ссыт, как в Сену. Во всяком случае, не в открытую в центре города.
– Денис, – теперь Белка могла спокойно сжимать и разжимать кулаки. Правда, пока только за спиной. – Я не просила помогать мне. Ни в работе, ни в личной жизни. Я в порядке.
– Ты не в порядке! – он так громко выкрикнул это, что на них обернулись, и Белка вспыхнула. – Ты дура! Глупая Эльза!
– А ты рыцарь Ланцелот, я помню! – перебила она, непроизвольно выставив кулаки перед собой. – Скажи, что тебе в действительности от меня нужно и уходи! Оставь меня в покое!
– Я не оставлю тебя в покое, дуреха! – Денис схватил ее за плечи, но в этот раз довольно нежно, хоть Белка и чувствовала за этой нежностью силу, способную в одно мгновение, если она замыслит побег, превратить пальцы в стальные когти. – Ты просто слепая. Ты не видишь дальше своего носа. Ты не понимаешь, что будет с тобой через год, через пять… Если ты выберешь эту вот жизнь.
Он уже чуть потряхивал ее, а на последнем слове тряхнул так, что очки у Белки свалились со лба на нос. Денис вернул их наверх и принялся прятать под оправу непослушные завитки с ее лба. Вторая рука, в которой он держал собственные очки, усилила хватку на плече, да так сильно, что дужка аж впилась в кожу. Белка рванулась назад и обрела свободу. Майка полностью прилипла к телу, и теперь бы брелок точно застрял между грудей, а сейчас он сильно колол бедро, недовольный долгим лежанием в крохотном переднем кармане чужих шортов. Но обмен Денис пока не предлагал.
– Пропустим катер. Меня укачивает, понятно? Пункт второй или какой там он у тебя по счету… Представь, я скажу тебе, что уйду от этого Мартина… Что это изменит? Я ведь могу соврать.
– А ты уедешь со мной, и у тебя не будет шанса вернуться.
Белка от такого расклада всплеснула руками, не в силах больше выносить разговора глухого со слепым, но сумела вырваться, едва Денис схватил ее за запястье.
– Ладно, девочка… Давай зайдем с другого конца. Как мне все это видится со стороны. Я уже сказал, что ты классная девчонка, сказал? – Белка кивнула, стараясь придать лицу безразличное выражение. – Но видимо только в глазах русских парней. Западные не клюнули, да? Не поверю, что ты сразу начала с такой низкой возрастной планки. Я не знаю, как у вас там во Пскове, никогда не был, но в Питере тоже люди живут и получше, чем в Париже. У тебя будет хорошая работа, соответственно немного другой круг общения, нежели ты привыкла. Тебе двадцать два… Не старуха ведь! Возьми еще год, чтобы найти нормального парня, а потом да хрен с тобой… Делай что хочешь. Год, ты меня слышишь?
Белка слышала, но пока не знала, что ответить на данную тираду. Это все начиналось как комедия, но сейчас перешло в стадию трагикомедии. Она смотрела в аквамариновые глаза, стараясь угадать ход мыслей их владельца. Он оставался для нее загадкой. Загадкой Сфинкса. Только желание решать ее с каждой минутой улетучивалось, как и влага из ее организма. Безумно хотелось пить, а бутылка с водой была в рюкзаке, а тот висел за спиной у сумасшедшего русского рыцаря. Белка почти уже решилась сообщить Ланцелоту, что тот сражается с ветряными мельницами, как Денис снова заговорил:
– В Питере полно нормальных парней. Это девчонок нормальных по пальцам пересчитать. То им машина не той фирмы, то квартира не тех габаритов, то денег мало… Но, мне кажется, ты не такая. Тебе должно всего этого хватать. Ты просто ищешь хорошего к себе отношения, потому что тебя кто-то обидел и очень сильно. Мне не нужны подробности. Просто поверь, что на стадо козлов всегда найдется нормальный мужик. Просто поверь, что именно ты его встретишь.
