Текст книги "Гром и Молния"
Автор книги: Ольга Безмирная
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 21 страниц)
– Повелитель, я понимаю вашу реакцию, но позвольте мне объяснить, – ровным голосом начала Нарвэ.
Цвейго помедлил, потом положил портрет на стоящий рядом стол рисунком вниз, присел на краешек трона и серьезно кивнул.
По лицу эльфийки промелькнуло недовольное выражение – ей присесть не предложили. Но быстро справившись с эмоциями, Нарвэ продолжила с тем же ледяным спокойствием:
– Оказывая знаки внимания преемнику, я не заметила, как подпала под влияние неизвестной мне магии. Я не могла позвать на помощь, не могла справиться сама. Я все понимала, что делаю, но перечить принцу было выше моих сил. Он мог толкнуть меня на любое преступление. Моя воля была полностью подавлена.
Сказать, что я был поражен, значило сейчас просто промолчать. Если бы я был не облачком, и у меня была бы челюсть, я бы уже ползал по полу в её безуспешных поисках. Чего она несет? Ничего я с ней не делал… хотя и хотелось порой.
А вот Цвейго явно не разделял моего мнения. Он как-то расслабился, сел поглубже и показал Нарвэ на стул, приглашая присесть. Девушка повернулась, чтобы взять стул, и я увидел торжествующую улыбку. Вернув на лицо жертвенное выражение, Нарвэ уселась на стул и продолжила:
– Он приказал мне стоять у окна дворца в дорожном костюме и с оружием и ждать, когда он меня позовет. Потом вы знаете, что было. Я сопротивлялась из последних сил. Принц не приказывал мне вас уничтожить, только остановить, и это самое большое благо… потому что я… просто не пережила бы…
Нарвэ разрыдалась, уткнувшись в ладошки.
Я почувствовал, как у меня подкосились колени. То, что коленей не было, меня ничуть не смущало. В отличие от того бреда, что несла эта чокнутая!
На лице Цвейго появилось сочувствие, но вывода он еще не сделал. Я подумал, что парню уже не первое столетие порой приходится наблюдать подобный цирк. Попробуй отличи правду от вымысла – эльфы невероятно-талантливые актеры!
Нарвэ немного успокоилась и, всхлипывая, продолжила:
– Я вывела его по тайным тропам. Преемник приказал вести его кратчайшим путем в Вестрантерн. Мне пришлось… – Девушка громко сглотнула и, решившись, выпалила: – Мне пришлось телепортироваться с ним прямо во дворец Повелителя горных дроу. Да, – она кивнула на невысказанный вопрос Цвейго, – по пути послов. Там он…
Нарвэ мелко задрожала, побледнев:
– Там он встретил Дарва, – выдохнула Нарвэ.
Я вздрогнул. Истинное имя отца я слышал третий раз в жизни. А слышать его из уст эльфа было как-то неправильно.
– Он… убил своего отца! Убил его одним ударом! – Нарвэ затрясло в истерике, она вскочила и упала на колени, закрывая лицо.
Но Цвейго и не думал успокаивать девушку. На лице Повелителя светлых отразился такой ужас, что у меня по всему несуществующему телу прошел озноб. Он встал, лицо эльфа исказилось, в глазах проносились ураганы эмоций, которые он так старательно, век за веком. Учился скрывать от подчиненных.
Но его буря была ничем по сравнению с моей. Я чувствовал, словно оглох, ослеп и умер, оставаясь жить, видеть и слышать. Разум отказывался вообще что-либо воспринимать. Я остро чувствовал, что это не сон. Я действительно каким-то образом проник сюда и слышу то, что происходит здесь и сейчас.
Может, я просто умер, а мое занятое сумасшедшими духами тело метается по замку моего детства, круша все вокруг и убивая всех тех, кого я любил?
И память начала услужливо мне подсовывать подтверждения этой гипотезы: мол, и фей-то я вижу. А их ведь по всеобщему мнению не существует! И эльфов в фей превращаю, а драмисов в людей… Уничтожаю каких-то иномирных существ и соблазняю чужих жен… нет, это как раз нормально. Поцелуй был как настоящий. Да, но как я оказался здесь? Это невозможно. Охранная магия эльфов давно бы меня засекла или сам Цвейго бы почуял. Что он сильный маг – я даже не сомневаюсь. Значит я умудрился "отбросить копыта", как говорит Херон, и летаю по миру бестелым призраком. Когда только успел? Может, это кокон Цвейго такие глюки насылает? Или иномирные лохмотья постарались? Или это Нарвэ выжила тогда, а мы представились, несмотря на мою сферу… а может и благодаря ей?
Но тогда почему Нарвэ несет такую чушь? Ведь я её не завораживал до случая похищения Сияния! Или это кто-то другой её заворожил? Я чувствовал, что начинаю злиться, потому что тогда я знал, кто!
– Дарв мертв? – отсутствующим голосом уточнил Цвейго.
Нарвэ кивнула, не поднимая головы.
– Тогда он знает, кто он, – мрачно подытожил Повелитель.
Тут я заметил быстрый скользящий взгляд Нарвэ сквозь пальцы.
Нет, тут что-то нечисто. Завороженные так себя не ведут.
И тут меня пронзила мысль: отец мертв?! Лайнес говорил, что скоро все изменится. Нет, не верю, Повелитель никогда бы не дал себя убить…
– Прибежало много дроу, – тихо сказала Нарвэ, обняв себя за плечи так, словно ей холодно. – Они были недовольны, они бунтовали против Грома… Я убежала. Коридоры были пусты. Мне удалось выбраться, сама не знаю – как. Я была как во сне.
Грома. Я усмехнулся. Девушка впервые назвала меня по имени. Да она же лжет, Цвейго! Все придумала, не верь ей!
Но Повелитель кивнул и стремительно вышел из палатки. Нарвэ медленно поднялась с колен, поправила волосы, вытерла с лица следы слез и взяла в руки портрет, что разглядывал Цвейго.
Глаза девушки полыхнули ледяным огнем, красивый рот перекосила жестокая усмешка:
– А теперь следующий!
Она положила картину на стол, достала кинжал и с силой воткнула его. Резко развернувшись, так, что прозрачное платье обнажило стройные бедра, Нарвэ выбежала.
Я усилием воли подплыл к столу.
О, нет!
Острие кинжала пропороло ткань картины в районе груди юного дроу. Отец! Это портрет молодых улыбающихся друзей: Лайнеса, Цвейго, Дарва… Кто эта девушка, я даже предположить не мог.
Я хотел выплать из палатки, чтобы последовать за Нарвэ, чтобы попытаться остановить её, но почувствовал, как слабею, таю…
– Да проснись же, Гром! Проклятье! Проснись! – кричала Эжона, тряся меня так, что челюсти стучали друг о друга. Кажется, я по чистой случайности до сих пор не сумел откусить себе язык.
– Чего ты? – прохрипел я, пытаясь освободиться их цепких рук истеричной девушки. – Убить меня хочешь?
– Да мы сейчас все тут погибнем! Да оглянись же вокруг!
Я послушно огляделся. Как прежде, мы летим, скорость та же, только звезд не видно. Справа в глаза било яркими лучами бодрое утреннее солнышко. Под нами слились в один желто-зеленый ковер поля и леса. Позади меня покачивался с закрытыми глазами бледный Херон, за пазухой мертвецким сном дрых Эрлиниэль. Надо же, удивился я, при такой тряске даже храпеть не перестал!
– Ну и что? – я усмехнулся, повернувшись к драконихе. – Скажи еще, что сон дурной. С моим все равно не сравнится…
– Какие сны, – Эжона жестко подняла мое лицо вверх. – Смотри!
Я послушно посмотрел, да так и застыл с открытым ртом.
Над нами, на высоте примерно в два роста вилья, с такой же скоростью, летели три дракона. Они были ледово-белыми, с черно-синими хребтами и глазами.
Глаза я рассмотрел весьма четко, ибо они этих самых глаз с нас вообще не сводили.
– Аг! – нервно позвал я.
– Бесполезно, – Эжона истерически расхохоталась, – он не слышит!
– А как же ваша хваленая связь? – кажется, я начинал поддаваться панике.
– Визуальная связь тоже нужна! – закричала на меня девушка.
– Что за шум, а драки нет, – забубнил эльф, протирая глаза и выбираясь на свет. – О! Уже утро. Надеюсь, вы не делали сейчас то, что я думаю, воспользовавшись моей слабость? А?
– Посмотри наверх, – буркнул я, – и ты сразу захочешь, что бы мы лучше эти занимались!
– Небо что ль на землю рушится? – едко усмехнулся эльф, всматриваясь в наши лица.
– Да почти, – я убрал голову, давая фею в полной мере насладиться видом снизу.
– Свет! Ненавижу, когда он прав! – Эрлиниэль дернул меня за зеленый локон и перелетел на плечо к жене. – Чего делать будем? Дорогая, ты их знаешь?
– А ты знаешь в лицо всех эльфов? – саркастично отозвалась "дорогая".
– Понятно, – спокойно ответил эльф. – Ну чего паника? Пока ведь не нападают?
– Милый, – нежно протянула Эжона. – Когда нападут, паниковать будет некому!
Фей замолчал и глубоко о чем-то задумался.
– Надо предупредить Ага, – решил я.
– Ты куда? – испуганно остановила меня Эжона.
– Не бойся, – улыбнулся я девушке. – Я уже проделывал этот трюк с твоим дядей. Только не будите Херона, он и так драконов почему-то стал бояться, а тут… Кто знает, чего вытворит.
Я глубоко вздохнул и полез драмису на шею, намереваясь добраться до головы. Через какое-то время я был пренеприятно удивлен невесть откуда взявшимся ветром и диким свистом в ушах. Кажется, я ошибся – драмис не был полностью окружен защитным полем, а просто старательно оберегал нас, его пассажиров, от неприятностей скоростного путешествия. А теперь я оказался беззащитен перед опасностью быть сметенным первым же порывом ветра или легким движением головы драмиса. Сглотнув, я подумал, что если верить моему сну – я или псих, рубящий всех направо и налево, или уже давно труп, так что переживать особо нечего.
Как ни странно, эта бредовая мысль придала мне сил, и я пополз, применяя все навыки дроу, по шее ящера.
Ближе к голове чешуйки хребта становились все мягче, чем я был безмерно благодарен драмису. Ибо от сильного ветра в лицо уже ничего не видел, глаза застилали слезы. Руки вспотели от напряжения, и я бы давно соскользнул, но цепляться за мягкие податливые чешуйки было удобнее. Хребет становился все ниже, я рассчитывал вскоре добраться до ушных чешуек, хотя с трудом представлял, где они находятся у данного ящера.
Аг почуял что-то и повернул голову. Видимо, цепляясь за чешуйки, я доставлял ему примерно такое же удовольствие, как блоха собаке. То есть он намеревался почесаться, но вовремя увидел меня. Я облегченно выдохнул, сквозь слезы разглядев удаляющуюся лапу драмиса. Потом меня аккуратно взяли в зубы за многострадальный жилет и возвратили на спину. Да еще с прижимом: мол, сиди и не лазь, где не положено!
Пока я корчился от боли в том месте, которым пришлось сесть с размаху на хребет, Эжона поймала взгляд драмиса.
Аг посмотрел наверх.
Ледяные драконы, увидев, что их наконец заметили, пошли на снижение.
Осознав это, я забыл о таком пустяке, как физическая боль…
Глава 11
Два ледяных заняли места по бокам Ага, а третий надвигался на нас, словно намереваясь раздавить нас, сбить вниз. Я интуитивно прижался к хребту, ожидая удара, но ледяной неожиданно пропал.
Моргнув от неожиданности, я старательно завертел головой. Тихий вздох восхищения и ужаса раздался рядом. Только Эжона могла выдавать такие звуки. Проследив за её взглядом, я едва различил на месте ледяного нечеткое облачко, в котором кружились радужные вихри. Через мгновение из облачка сформировалась фигура, и на спину Ага изящно спрыгнул молодой человек в белоснежных развевающихся одеждах.
Он сделал шаг ко мне, а я не мог оторвать взгляда от его глаз, которые ежесекундно меняли цвет и были похожи на то облачко, которым он только что был. Это завораживало, но заставляло легкому морозцу ужаса шевелить волосы на затылке. С моих пальцев посыпались черные искры на спину Ага. Драмис мелко задрожал, и мы потеряли равновесие, посыпавшись на задницы, словно спелые сливы при землетрясении. И только радужный гость остался непоколебим в своей холодности, он даже не замедлил шага!
Спохватившись, я остановил подсознательное формирование эхара, и мысленно извинился перед бедолагой Агом. Дрожь прекратилась, и я снова поднялся, чтобы как раз встретиться взглядом с изменчивым взором пришельца.
Полупрозрачная кожа не скрывала голубоватого свечения множества вен. Молочные губы были тонкими, словно плотно сжатыми. Тонкий изящный длинный нос разделял лицо с невероятной точностью. Вообще лицо незнакомца казалось выточенным изо льда уникальным мастером. И жизни в нем было столько же… кроме глаз. Глаза ледяного казались тем единственным местом, где теплилась жизнь. Странная, непостижимая, бесконечно разная жизнь.
Завороженный игрой красок в радужной оболочке глаз незнакомца, я пропустил момент, когда он возложил кисти рук мне на грудь, аккуратно раздвинув жилет.
Непонимающе поглядев на голубоватые полупрозрачные руки, я снова перевел взгляд на лицо ледяного. Тот не сводил с меня взгляда. Я почуял, как в левом боку бьется в молчаливой истерике эльф.
– Что вам нужно? – перешел я к переговорам, слегка прижимая Эрлиниэля к ребрам, чтобы тот своим шебуршанием не отвлекал меня.
Мужчина не ответил, продолжая буравить меня взглядом и прижимать холодные руки к моей груди. Мне стало очень неуютно. Я ничего не понимал и не чувствовал ничего особенного. Угрозы от незнакомца не исходило… во всяком случае прямой. Он не дрался, не проявлял признаков жизни, просто стоял рядом, словно прилепился.
Эльф решился высунуть кончик носа. Оценив обстановку, он перелетел мне на плечо.
– Вот, теперь поймешь мои чувства в тот момент, когда бросил меня на растерзание к феям! – Эрлиниэль задорно болтал ногами. – И вообще тебе по заслугам!
– За что это? – возмутился я.
– В следующий раз, когда полезешь обниматься с драконом, спросишь меня, а хочу ли я с тобой! – фей нагло потянул меня за нос.
В это время незнакомец резко отнял руки от моей груди. Эрлиниэль испуганно нырнул мне под мышку. Я замер в ожидании, на всякий случай развернув ладони к мужчине и приготовившись мгновенно выпустить эхар.
Ледяной моргнул. Кажется это был первый раз за все время, что мы его видели. Во взгляде его появилось разочарование. Он медленно развернулся вокруг своей оси, внимательно разглядывая каждого из нас. Под его радужным взглядом эльф стрелой вылетел из-под мышки и безжизненно завис в воздухе на уровне глаз ледяного. Эжона метнулась было к мужу, но застыла и съежилась, как только на неё упал взгляд ледяного.
Потом незнакомец замер, заметив спящего Херона. Не успел я восхититься выдержке и богатырскому сну оборотня, как тот резко открыл глаза. Увидев ледяного, он смертельно побледнел. На лбу выступили крупные капли пота.
Незнакомец некоторое время изучал его. Потом развернулся к собрату, что летел слева, тот мгновенно свернул в сторону. То же самое произошло с другой стороны драмиса. Наш конвой отпал, но я не знал – что несут с собой эти перемены, и не расслаблял кисть.
Ледяной внезапно пролился водопадом разноцветных брызг на спину драмиса. Аг вздрогнул и замахал крыльями еще активнее, хоть мне казалось, что дальше уже некуда. Цветные струйки находили себе дорожки среди чешуек и растворялись в воздухе миллионом радужных брызг.
– Что это было? – чужим, деревянным голосом спросил Херон, нарушая тягостное молчание.
Эжона вздрогнула и, словно очнувшись ото сна, подбежала к мужу, бережно взяла его в руки, привела в чувство.
– Странно все это, – я зябко повел плечами. Изо рта порхнуло белесое облачко, словно внутри у меня внезапно оказался кусок льда.
Испуганно схватившись за живот, я почуял тепло тела и немного расслабился. Потом набрался смелости и выдохнул – морозного облачка больше не наблюдалось.
– Какой странный юноша, – с облегчением продолжил я рассуждать. – Чего ему надо-то было?
– Какой юноша? – в один голос спросили Эрлиниэль, Эжона и Херон.
– Как какой? – опешил я, – Которому ты, Эрл, меня сватал, аки к феям.
– Ну-ну, – фей выразительно покрутил пальцем у виска. – Ты, Гром, видимо от холода свихнулся. Ни к кому я тебя не сватал, хотя хорошая идея, спасибо…
– Эжона, – как к соломинке у берега, я метнулся к девушке. – Те ледяные драконы… радужное облачко…
– Какие драконы, Гром? – обеспокоено переспросила Эжона. Взгляд её заметался по сторонам.
– Ребят, хватит придуриваться! – взмолился я. – Я и так себя нормальным не чувствовал с тех пор… как связался с вами!
– Вот именно, Гром, – Эрлиниэль успокаивающе погладил жену по ушку и сердито на меня глянул: – Хватит! Никаких драконов тут нет. Мы видимо попали в ледяное облако, говорят, оно может спровоцировать галлюцинации.
Драмис повернул голову и встретился взглядом с Эжоной.
– Что?.. – девушка побледнела.
Эрлиниэль обеспокоено заерзал, теребя жену за локоны.
Аг закончил передавать мысль Эжоне и обвел нас взглядом, словно считая. Чуть фыркнул, как мне показалось – довольно, и отвернулся.
– Гром прав, – тихо прошептала девушка. Глаза её расширились от ужаса. – Они были, но ушли. Аг сказал, что нам повезло – они не смогли ничего почуять…
– А что они должны были почуять? – я заинтересованно подсел поближе к девушке. Правда, чего добивался этот чокнутый? Что он оскал на моей груди? Или просто любовался неземной красотой своих бледных рук, подчеркнутой моей черной кожей?
Эжона нервно хихикнула, глаза её стали почти безумными:
– Я ничего не помню… А когда пытаюсь вспомнить, такой холод пронизывает душу…
– Меня ничего не пронизывает, – Эрлиниэль активно потирал виски. – Но я тоже ничего не могу вспомнить.
– А я помню, – буркнул Херон, – Хотя лучше б забыл.
– Что ты помнишь? – я подполз к оборотню и схватил того за плечи, словно намереваясь вытрясти из него воспоминание, пока и оно не растаяло льдинкой на солнцепеке.
– Глаза, – Херон уцепился за меня так, словно падает с огромной высоты. Я стиснул зубы от боли, которую причиняли моим запястьям волчьи когти. – Страшные глаза смерти… и много цветных пятен.
– Этого не может быть, – Эжона закрыла руками лицо. – Самая страшная легенда моего рода! Они не могут существовать! Я не верю!
Голос девушки сорвался на крик и оборвался.
– Так, спокойно, – я рубанул воздух ребром ладони, – панику долой! Мы живы, этих… кто бы это ни был, сейчас нет. Все хорошо, путешествие продолжается.
– Ты не понимаешь, Гром, – Эжона подняла на меня заплаканное личико.
– Так объясни, – я начинал злиться.
– Хорошо! – дракониха бешено встряхнула головой и сверкнула вертикальными зрачками. – Истинные драконы тоже не коренные жители этого мира, хоть и самые старейшие из ныне выживших. Точнее даже не так… Этот мир и есть порождение некой силы, куда смогли сбежать несколько существ – истинных драконов из жестокого мира, где их считали недостойными жить.
– Как это? – я тихо терял способность здраво мыслить, но напротив углядел совершенно шальные глаза эльфа и нервно рассмеялся. Кому-то сейчас еще хуже, и это успокаивало.
– Не знаю, – девушка зло оттерла слезы. – Меня тогда не было!
– А эти тогда кто? – я надеялся, что Эжона раскроет и эту тайну при муже, пока находится не совсем в себе.
– Уничтожители миров, – вскрикнула дракониха, и тут же уткнула личико в колени, забормотав: – Это легенда, их нет, их просто не может быть! Они не существуют!
Эрлиниэль брякнулся на острую чешуйку. Сначала, я подумал, что эльф в обмороке, но потом разглядел, что нет. Похоже, фей просто забыл, что надо шевелить крыльями. И немудрено, после таких новостей!
– Интересно, – я пытался сопоставить факты. – А что они ищут? И чего они не заметили? Так хочется допросить наше средство передвижения… похоже, он знает немного больше нас.
– Драмисы вообще очень умны, – кивнула немного поуспокоившаяся Эжона. – На уровне интуиции им известно практически все о мире. Потому что они не пытаются осмыслить информацию, а принимают все таким, какое есть. И это благо, ибо наш жалкий мозг и представление мира не могут объять истину. Короче, я считаю, что лучше ни о чем не спрашивать. Если бы уничтожители пришли в наш мир за смертью, мы бы уже не разговаривали.
– Опять таки, не все так просто, Эжона, – задумчиво покачал я головой. – Они что-то ищут… или кого-то. И мне чрезвычайно интересно, почему они искали это во мне? Такое внимание к простому дроу… я ведь даже не дракон! И почему мне оставили память? Чтобы знал, что они ищут, и знал, что я в это замешан. И чего я всем сдался-то?!
Спутники мои напряженно молчали, старательно избегая моего взгляда. Я вдруг понял, что сердиться на них по крайней мере глупо, а по-честному, так низко! Они как раз сделают все возможное и невозможное, чтобы помочь мне. Кто еще может похвалиться такими друзьями?
– Простите, – я резко сел, отвернувшись от них. Яркое солнышко вскарабкалось на небо и бодренько подмигивало мне из-под крыла драмиса. Среди снежных склонов внизу мелькали голубые тарелки незамерзающих северных озер. Яркие, влажные, они напоминали мне глаза застенчивой эльфийки. Я сжал амулет на груди, тот кольнул меня острием в основание ладони.
Полутьма. Я испытал настоящее наслаждение освещением… точнее его отсутствием. Все-таки, как приятна для глаза такая вот мягкая нежная, мерцающая полутьма.
Мерный звук на заднем плане обрел свое значение. Это капала вода, стекая по влажной каменной стене. Внизу, на каменном полу, уже было выдолблено углубление, где она скапливалась, и расползающиеся трещины по полу, позволяющие воде свободно растекаться ручейками по помещению.
Комната была небольшой, абсолютно пустой. Нет, не абсолютно.
В самом углу виднеется что-то. Я подплываю, медленно перемещаясь над каменным полом. Цепь. Кусок старой ржавой цепи, от которой исходит белесое сияние. Магия. Она не чует меня, но я знаю, стоит её учуять хотя бы мышь, цепь мгновенно охватит её тельце, заковав навеки вечные.
Словно подтверждая мою догадку, по полу поползла… нет, не мышь. Но странное существо, более всего похожее на паука, но со змеиной головой. Симпатичная тварь, но видимо не очень умная – ползла прямо к цепи. Мгновенная вспышка, и оно слабо подрагивает лапками на стене, пришпиленная цепью.
Шевеление вверху. Я медленно поднимаю глаза. Она…
– Тварь! – я машинально оттолкнул теребящие меня руки.
Эжона испуганно отпрянула.
– Прости, – я протер глаза. Вокруг белым-бело и это доставляло мне жуткий дискомфорт. Хотелось вернуть в сон, где полутьма и покой… И она.
– Тьма! – я вскочил на ноги.
Мы стояли на высоком заснеженном холме. Вокруг была лишь белая равнина, кое-где пробивались хилые остовы деревьев, полоска леса темнела на горизонте.
– Где мы? – Я посмотрел на спутников. Эжона смотрела на меня с тревогой и опаской, на её плече насупился эльф. Драмиса и Херона нигде не было видно. – Что случилось?
Эжона робко улыбнулась и осторожно приблизившись, положила ладошку на мое плечо:
– Ты заснул… очень резко. Через некоторое время Аг спустился вниз и улетел подкрепиться, Херон ускользнул тоже, видимо тоже рассчитывал на добычу…
– Лишь бы сам не оказался добычей, – сердито буркнул эльф.
Я вопросительно приподнял бровь, Эрлиниэль отвернулся.
– Он уговаривал его остаться, – хихикнула Эжона. – Но твой друг весьма невежливо…
– Эжона, – возмущенно оборвал её муж.
– Ладно, – покорно переменила тему девушка. – А что у тебя? Ты так резко выключился, что почти свалился с драмиса! Мы тебя еле поймали и оттащили от края. А еще ты кричал во сне… очень страшно. Пришлось тебя разбудить.
– Похоже, я не спал, – я внимательно изучал ладонь в том месте, куда почувствовал укол амулета. – Мне кажется, что амулет, переданный Лейлой, нечто большее, чем просто записка. И было уже два подтверждения. И уж очень они похожи на правду…
– Видения? – заинтересовалась Эжона. – Ты говорил, что Лайнес мастер на правдоподобные иллюзии…
– Может и он, – я передернул плечами. – Хотя, мне кажется, что все верно, он показывает правду. Очень неприятную, но правду. Я каким-то образом умудряюсь перемещаться во времени и пространстве и видеть события, происходящие в других местах…
– Как это? – заинтересовался эльф, видимо плюнув на свое покарябанное оборотнем достоинство. Он перелетел на мое плечо и принялся внимательно разглядывать амулет.
– Мне кажется, все дело в крови, – я сунул ему под нос свежий шрамик на запястье. – Первый Ра – в крови Херона, я увидел то, что происходило в деревне вильев. Второй Ра, во сне… это странно, не вписывается. Но, – я отогнул край жилета и старательно ощупал грудь. – Вот! Свежий шрам, что и требовалось доказать. Я поранился об острый край железки во сне и увидел… – тут я опасливо покосился на друзей.
Серьезные глаза Эжоны и настороженный взгляд Эрлиниэля, направленный на амулет. Эльф не доверял ему, видимо никогда с такими прежде не сталкивался. Они должны знать.
– Встречу Цвейго и Нарвэ, – наконец решился я. Эрлиниэль непонимающе изогнул бровь, а Эжона обрадовано вцепилась мне в руку. – Практически на поле боя, – мрачно закончил я.
– То есть, – фей нахмурился.
Я обстоятельно рассказал друзьям о видении, стараясь не упускать ничего из увиденного.
– Вот стерва, – выругался взбешенный эльф. – Чего она добивается? На чьей она стороне? Людей, что ли?!
– Людей? – я не рассматривал такую версию, она казалась мне неправдоподобной. – Скорее, Лайнеса. Он подчинил сознание девушки и использовал её в своих целях. Нет сомнений, это он пытался похитить Сияние!
При упоминании имени Лайнеса супруги вздрогнули и переглянулись. Да, у них теперь свои счеты с дручией, после того, как тот пытался прирезать эльфийского принца.
– А теперь ты видел третье видение? – мягко напомнила Эжона, успокаивающе погладив благоверного по голове мизинчиком.
Я кивнул, думая об увиденном.
Там, на стене, в объятиях магический цепей, висела Лейла. Без сознания, в изодранной одежде, грязная. Светлая головка девушки безвольно опущена, длинные волосы висели грязно-серыми сосульками.
– Правда ли это, или иллюзия? – тихо прошептал Эрлиниэль. – Даже заклятый враг не посмеет так поступить с эльфийской принцессой… С эльфийской принцессой, которая наследует трон!
– Мне кажется, это не только из-за крови, Гром, – произнесла задумчивая Эжона.
– То есть? – я внимательно глянул на девушку.
– Ты кормишь этот предмет каплей крови, а он показывает тебе определенные вещи, которые не обязательно происходят сейчас. Они могли произойти до этого… как в случае в деревне вельев. Но обязательно показывают события, где присутствует сила, магия. Ты хотел знать, что произошло в деревне, амулет показал сразу, ибо мы стояли на месте, где еще существовали отголоски магии. Ты хотел узнать, что произошло с Лейлой, где она. Амулет показал тебе момент, где цепь схватила какую-то тварь, обнаружив магию…
– А в случае с Нарвэ? – я мрачно пытался вспомнить хоть какое-то движение силы в том видении.
– Не знаю, – пожала плечами Эжона. – Я и не говорила, что моя догадка истина в последней инстанции. Но ты ведь страстно хотел, чтобы Нарвэ выжила тогда? И хотел знать, что она жива?
– Верно, конечно, – буркнул я. – Хотя лучше бы она…
– Сдохла, – поддержал меня Эрлиниэль, заслужив укоряющий взгляд жены.
– Мы не знаем, что подвигло её на обман… да и вообще был ли обман.
– То есть ты считаешь, что я её заколдовал? – вспылил я. – Может, магия была – и это как раз то, что девушкой управляли.
– Нет, Гром, – холодно усмехнулся Эрлиниэль. – Цвейго не стал бы Повелителем, не сумей он чуять подобные фокусы… еще до того, как только собираются ему показать. И вообще, вся эта история смахивает на сведение каких-то старых счетов между Повелителями… если бы Лайнес тоже стал Повелителем. Говоришь, на картине они были вместе?
– Да, – кивнул я. – И еще какая-то девушка. А вообще-то твоя догадка не такой уж бред, – Эрлиниэль высокомерно фыркнул. – Двое друзей стали Повелителями, а у третьего трон каким-то образом уплыл из рук. И он дал понять, что он его по праву и добивается этого. И, если он подчинил себе Нарвэ, или она каким-то образом его сообщница, он пытается столкнуть между собой горных дроу и светлых эльфов… причем не на жизнь, а на смерть. Ведь вполне возможно, единственное, что останавливало Цвейго – это то, что он выступает против друга. А теперь, когда он думает, что друг мертв, причем убийца – его собственный сын, он не будет мешкать с нападением… А потом Нарвэ явно дала понять, что теперь будет мутить воду у дроу. Хотя, я даже не предположу, как она это собирается делать. Ведь Повелитель скрывается, у армии дроу другой полководец и я даже предположить не могу, кто это может быть.
– А может, они не в курсе, что у дроу изменения, – осторожно предположила Эжона. Судя по азартному блеску в её глазах, она рада активно включиться в игру, в корой до сих пор мы чувствовали себя лишь пешками. – Может, посмотришь, как она провела время у вас?
Дракониха подмигнула мне, эльф смотрел на распалившуюся жену и не знал, как отнестись к новому образу. Такие вот они, драконы, непредсказуемые. Непредсказуемые, но мудрые. Уж этого не отнять!
– Может и получиться, – с не меньшим азартом воскликнул я. – Во всяком случае, знание никогда не бывает ненужным, особенно в нашей ситуации, когда мы не знаем почти ничего.
– Почти тоже хорошо звучит, – хищно усмехнулась Эжона. – Кстати, сдается мне, что Лайнес не знает еще об одно вещи…
– Какой? – в один голос спросили мы с Эрлиниэлем.
– Люди, – хитро сверкнула весельем в глазах девушка. – Похоже, наш злодей даже не предполагает, что в войну ввязались люди. И кто бы предположил, что в план вмешаешься ты со своим странным отрядом… этих…
– Броуновцев, – рассмеялся я. – Ты права, кажется, мы изрядно подпортили план Лайнеса. Теперь главное – извлечь из этого максимальную пользу. Надо скорее добраться до Дэйдрэ, рассказать все и выступать!
Я метнулся на поиски драмиса.
– Погоди, Гром, – остановил меня Эрлиниэль. – Ты ничего не забыл? Как насчет глянуть, что так творится у дроу?
– Да, точно, – я огляделся в поисках подходящего места. Кругом, естественно, был только снег. – Холодно, темный ош!
– Не девица, не растаешь, – хмыкнул Эрлиниэль.
– Это уж точно, – поддакнул я, – ни то, ни другое, в отличие от бесполых феев! А вот превратиться в ледышку – запросто!
– Тебе помочь? – невинно осведомился эльф, доставая палочку. – Из тебя получится такая красивая ледышка – черненькая…
– Точно, дружище! – обрадовался я.
– Чего? – опешил Эрлиниэль.
– Давай, сотвори какое-нибудь растение, да помягче!
– Ну вот, используют бедных фей, как рабов, – заворчал Эрлиниэль, рассматривая какие-то палочки, да камешки. – Так и норовят, сесть и ножки свесить…
– Не пущу больше за пазуху! – пригрозил я ворчуну. – Будешь теперь у супруги греться… что собственно и правильней. А то у тебя какое-то странное влечение к мужским подмышкам…
– Ну уж нет, – оборвала меня Эжона. Я смутился было, но девушка продолжила: – Разбирайтесь без меня. Первый, кто полезет мне за ворот, получит по наглой морде!
Тем временем Эрлиниэль потоптался на месте и подлетел к нам:
– А теперь отойдем на всякий случай. Непривычно мне еще…
– Да, к такому трудно привыкнуть, – усмехнулся я, но отошел. И правильно сделал.
На месте пристального внимания эльфа пошел пар, снег стремительно таял, обнажая голую землю.
Мы отступали все дальше от эпицентра локального потепления, огибая множество ручьев, стремившихся во все стороны. Впрочем, вода не успевала утечь далеко. В нескольких шагах вниз она застывала, образуя причудливые фигуры из завитков и пузырей.
