Текст книги "Гром и Молния"
Автор книги: Ольга Безмирная
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 21 страниц)
– А я нервничаю, что мы практически топчемся на месте, – я удобно разместился на хребте дракона. Самое удивительное – шипы на ощупь оказались невероятно приятными и немного пружинили. – Вот опять летим назад. Лайнесу нужно, чтобы я как можно дольше провел время в пути, причем живой. И не сувался ни к Поднебесной цепи, ни в государство Дэйдрэ. Похоже, так все и будет, но все мое нутро сопротивляется этому. То ли чувствую что-то, то ли просто из упрямства…
Драмис снова посмотрел на нас и, убедившись, что мы устроились как следует, взметнулся ввысь. Именно взметнулся, иначе не скажешь. Таким резким стартом меня не баловал ни Магистр, ни даже его шустрая племянница. Уши мне заложил восторженный визг Эжоны. Полностью почувствовать восторг полета мне помешал Эрлиниэль. Эльф вцепился в меня всеми конечностями, выпустив в мое многострадальное тело весь арсенал ногтей.
– В чем дело? – я заглянул за пазуху. – Тебе вроде нравилось летать.
– Я был несколько больше, а скорость была несколько меньше, – проблеял зеленоватый принц. – Да и сидел на попе, а не цеплялся за волосатую грудь дроу!
– Где ты видишь волосатую грудь? – оскорбился я. – Не выдумывай!
– Мне лучше видно, – захихикал эльф. – А что не так-то? Знаешь, женщинам нравятся волосатые мужчины.
– Я не знаю, с какими женщинами ты общался, – фыркнул я, отмечая появление румянца на щеках фея, что было весьма кстати – не люблю, когда фей тошнит у меня за пазухой, – но, по-моему им не к нормальным мужчинам, а к троллям… ну на крайний случай – к гномам!
Рассмеявшись, осмелевший эльф высунул голову наружу и присвистнул:
– Такими темпами мы прибудем по назначению задолго до рассвета!
И правда – драмис летел невероятно быстро, и так же невероятно мягко. Кульбиты Эжоны на гораздо меньшей скорости казались просто чудовищным риском, со спины так и норовило смыть волной воздуха. На драмисе же скорость почти не ощущалась. Ветер небрежно трепал волосы, ощущение – словно стоишь на вершине горы, подставив лицо ночному ветру. И только по смазанным стрелам ночных звезд можно было догадываться о настоящей скорости. Загадочное существо, загадочная магия. Драконы говорят, драмисы ущербны. Я стал подозревать, что эти слухи распустили сами драконы, чтобы не выглядеть ущербными на фоне драмисов.
Внезапно засвистело в ушах. Эжона вновь издала восторженный визг и подняла руки вверх. Я увидел внизу стремительно приближающуюся темную поверхность.
"Снижаемся", – мысль пролетела как раз перед первым стуком лап драмиса о землю.
Скатившись вниз, я приготовился ко всему, ведь Агу приспичило приземлиться прямо посредине деревни вельев. Эжона спустилась следом и укрылась за моей спиной. Как же они все-таки боятся полувеликанов! Но только не драмис. Тот спокойно водил мордой над черными стенами. Ни единого огонька.
Аг наклонился к нам.
– Он не чует жизни, – пискнула Эжона моей спине.
– И что? Ваши хваленые полувеликаны всегда ходят мертвыми стаями и пожирают всех драконов, что встретят? – насмешливо спросил я.
Девушка неуверенно вышла из-за моей спины. Оглянувшись, она немного расслабилась.
– А! – в панике заорал высунувшийся было эльф, и снова нырнул за пазуху.
– Чего он? – я удивленно озирался, но заметив маленький огонек у самой земли, понимающе хмыкнул. – А вот и наши старые знакомые!
– Феи, – зачарованно прошептала Эжона. Она осторожно наклонилась к маленьким существам, сидящим на земле. Крылышки у них поникли, полочки валялись в беспорядке, а сами существа мерно раскачивались, устремив взгляд в никуда. – Эй! Привет!
– Можешь не стараться, – вздохнул я, выуживая эльфа. – Они нас не видят. Зато видят Эрлиниэля. Но и тут загвоздка – его не слышат. Но может хоть расскажут, что здесь произошло…
Эрлиниэль пытался сопротивляться, цеплялся за жилет, волосы. Но я был неумолим – надо же выяснить, до утра ждать я не мог, после встречи с Лайнесом в голове постоянно звучало: "лишь преемник… скоро изменится".
Эльф, оказавшись прижатым к земле рядом со светлячками, зажмурился и в испуге прижал к себе крылышки.
Сначала ничего не происходило, и я даже стал беспокоиться, что Эрлиниэль утратил свою способность, как самый крайний фей словно очнулся ото сна:
– Ой, ты кто? Смотрите, совсем как тот красавчик, что мы видели недавно! – и подлетел ближе. – Да это он и есть! Мы тебя искали…
Принц сжался в комочек и посмотрел на меня несчастным взглядом. Даже я проникся, но эксперимент не прекратил.
Фей щебетал, остальные постепенно отмирали и присоединялись к нему. В какой-то момент я увидел, что оставшиеся феи, которые не прореагировали на эльфа – даже не раскачиваются. Просто сидят с широко раскрытыми глазами. Потом до меня дошло второе отличие – они не светились! Наклонившись, я нечаянно задел крайнего и тот мгновенно рассыпался в прах.
Вздрогнув, я коснулся другого – та же история. Я сел на землю и стал наблюдать за живыми. Кажется, в прошлую нашу встречу они светились чуть ярче. Оглянувшись, чтобы поделиться наблюдениями, я увидел, что драмис вновь перевернулся. Я даже не заметил! Аг успокаивающе держал Эжону за руку. Та все время дергалась и оглядывалась.
Покачав головой, я прислушался к феям.
– Вот, а тебя так и не нашли, – огорченно кивал головой светлячок. Эльф немного расслабился – сегодня его никто не тискал, и вообще феи вели себя на удивление вяло. – Сначала ты, потом вильи… Все исчезают. И многие из нас…
– Они что, видят вильев? – удивился я. Эрлиниэль пожал плечами, видимо да.
Тут разговорчивый немного погас, присел на траву рядом с эльфом и рассыпался от дуновения ветерка. У принца отвалилась челюсть, а другие никак не прореагировали на смерть товарища – только обступили Эрлиниэля плотнее.
– Интересно, – пробормотал я. – Странно, но интересно. Это мир освобождает их? Они же вроде повинность несут. Но вильи – это порождение нашего мира, при чем тут они?
Эльф смотрел на меня с выражением гномихи, которая неожиданно снесла драконье яйцо.
Феи тускнели один за другим. Эжона упорно не подходила ближе, как я не призывал, чтобы поделиться сенсацией. Девушку била крупная дрожь, она покрылась крупными каплями пота, губы посинели. Я заподозрил, что тут дело совсем не в страхе. Ведь как-то вильи отгоняли драконов от себя? Может даже с их исчезновением магия все еще действует?
– Аг, отведи-ка её за деревню, – посоветовал я драмису. А вот тот как раз не испытывал подобных трудностей и выглядел как всегда – обнищавшим на ненужных опытах, темным магом-оборванцем.
Драмис серьезно кивнул и повел девушку в сторону. Эжона с трудом передвигалась, кажется, ей становилось все хуже. Я поглядел на фей. И тут меня пронзила мысль – а вдруг это не магия вильев, может тут кто-то другой постарался. Ведь "своих" заклинания полувеликанов не тронули бы. Я без слов сграбастал оставшихся светлячков и устремился вслед за драмисом. Драконоподобных я догнал уже за оградой – драмис и по земле передвигался с умопомрачительной скоростью.
Еле отдышавшись, я осторожно поставил за землю светящийся ком из фей. В стороны полетели сгустки пыли, видимо кто-то представился по дороге. Но те, кто выжил, выглядели гораздо лучше.
– Спасибо, – благодарно произнесла Эжона и счастливо вздохнула всей грудью, словно её только что вывели на свободу после десяти лет заточения в темнице.
Драмис осторожно усадил девушку на землю и подошел к нам.
Эрлиниэль поспешно выкапывался из кома крыльев, ног и палок. Он быстро отполз в мою сторону. Другие феи не были столь прытки, но и тлеть больше пока никто не желал. И даже сияние чуть усилилось.
– Сияние! – я радостно рассмеялся. Меч заворчал, что мол вспоминают раз в пятилетку, так и заржаветь не долго. – Ты мой хороший, – ответил я ему, вынимая из ножен.
Под недоуменными взглядами друзей, я простер клинок над феями и с пафосом произнес:
– Слушайте и повинуйтесь, дети мои!
Феи, как один, перестали барахтаться, и уставились на меня. Впервые в глазах малявок появилось нормальное выражение – пусть и навеянное магией древнего артефакта.
– Прекратите это безобразие, – я укоряющее покачал головой. – Никому не умирать, не гаснуть, быть в полном здравии и рассудке! Меня видеть, слышать, отвечать на вопросы. Все понятно?
Махонькие головки дружно кивнули.
– Ну, что у вас произошло? – я осторожно убирал Сияние. Меч гудел и вибрировал, недовольный краткой и мелкой работой.
– Не знаем, – пожал плечами зеленоватый. Он заметно выделялся из толпы тем, что когда другие трещали без умолку – молчал. А когда понадобились ответы – выдвинули именно его. – Мы искали странного новичка. Он был таким необычным, таким обнадеживающим, но пропал… А потом почуяли пустоту в деревне вельев. Мы не можем терпеть пустоту в мире – это причиняет нам боль. И пришли сюда, чтобы заполнить её жизнью. Но увидели, как вихри странной невероятно холодной магии уничтожают все вокруг. Вильи, последние из живых в этом мире, исчезали один за другим…
– Последние из живых? – поперхнулся я. – А эльфы, дроу, драконы, люди, наконец что, все мертвые?
– Не знаем, – зеленый пожал плечами. – Мы знаем великанов, вельев, тройлов…
– Троллей, – машинально поправил я.
– Тройлов, – упрямо возразил фей. – Но и они вымерли, как и великаны, как и…
– Погоди, погоди, – я помотал головой. – Я о таких и не слышал и не собираюсь забивать голову несуществующими мифами. Ты лучше скажи, не было в то время в деревне двух дроу, эльфийки?
– Двухдроу это как ты? – уточнило существо. – Или ты как эльфийки?
Эрлиниэль закашлялся, пытаясь подавить хохот. Даже Эжона улыбнулась, привстав из травы. Выглядела она гораздо лучше.
– В любом случае, мы никого больше не видели, – покачал головой зеленый. – А вы откуда появились? Из странного серебряного предмета?
– Ну да, – рассмеялся я, поглаживая потеплевший меч. – Откуда же еще? И нас много, гораздо больше, чем здесь!
– А, – меланхолично отозвалось создание. – Ну мы пойдем? Работы и так много…
Мы наблюдали, как печальные существа разбредаются в разные стороны, забыв о Эрлиниэле, чем вызвали у эльфа бесконечную радость.
– Кажется, ты дал им ум, – задумчиво пропела Эжона, полулежа на земле и подперев голову ладонью. Она смотрела вслед существам: – мне хочется надеяться, что это им на пользу. Хочется, но очень трудно…
– Я понимаю, – кивнул я. Я действительно её понял и оценил большой шаг к прощению, который только что пытался совершить представитель древней расы драконов.
– А я нет, – буркнул эльф, – и не собираюсь. Когда я думаю об этом, меня прошибает холодный пот!
– Не думай, счастье мое, – захихикал я. – От этого морщины появляются и не будут тебя больше мальчики любить!
– Ид-ом, – произнес за моей спиной хриплый голос. Я вздрогнул и резко провернулся в воздухе, приготовив эхар.
– Какой ты нервный, – неодобрительно покачала головой Эжона. – Учти, если прикончишь Ага, некому будет везти ваше высочество к Дэйдрэ!
За спиной и правда стоял драмис и настойчиво тянул меня за жилет:
– Ид-ом!
– Куда тебя понесла нелегкая? – удивился я. Следуя за драмисом, я запулил готовый эхар в ближайший колодец. Земля отозвалась ворчанием и дрожью, а я подумал, что Аг исчезал куда-то, пока мы общались с феями.
Эжона неохотно поднялась, прихватила все еще дующегося мужа и последовала за нами. Я бы тоже ни за что не остался один в этих местах.
Обойдя деревню со стороны озерца, мы вышли к лесу. Там, на окраине, но за забором, стояла одинокая избушка. В окне еле теплился мерцающий свет. Сердце мое забилось чаще. Может, это друзья? Спаслись, поселившись за пределами деревни… А может, засада. Ведь, Лайнес не стал бы принимать образ Лейлы без уверенности, что она намеревалась прийти на встречу с нами. А узнать об этом он мог только одним способом. Грудь сжало тисками страха. Страха не за свою жизнь, страха потерять то немногое, что теплилось в моей груди, когда я смотрел на золотистые локоны эльфийской принцессы…
Глава 10
Избушка была низенькой, по меркам вельев так вообще конурой, наполовину развалившейся. Создавалось ощущение, что полувеликаны держали здесь гостей деревни. И размеры были соответствующие, и располагалось жилье за пределами деревеньки.
Драмис довел меня до корявой покосившейся двери и отошел в сторону. Я нерешительно взялся за ручку. Та, словно почуяв мой страх отреагировала мгновенно – оказалась у меня в ладони с приличным клоком прогнившего дерева.
– Здоров ты, Гром, двери ломать, – с ухмылочкой пропищал эльф. – Что теперь? Будешь отрывать по кусочку?
– Долго, – покачал я головой, – лучше так!
И ударил дверь ногой, планируя, что та развалится сама. Дверь, оказавшись на удивление крепкой, не превратилась в труху. Она влетела внутрь, обдав все вокруг пылью. Когда грохот стих, я услышал короткий стон.
– Ты в кого-то попал, кажется, – прошептала испуганная Эжона, прислушиваясь к звукам внутри дома.
– Оставайтесь здесь, – приказал я. Уж если там засада, то подставлю свою голову, а друзья возможно успеют смыться. В этом я надеялся на драмиса, который умудрялся менять ипостась с невероятной скоростью и легкостью.
– Ну уж нет, – строго сдвинул брови фей, – твоя шкура сейчас похоже по тройной цене идет. Так что давайте пустим кого не жалко…
– Это кого же, – ревниво поглядела на него жена. Кажется, Эжона взяла серьезное шефство над нашей новой летающей лошадкой.
– Меня, – невинно ответил эльф и, даже не полюбовавшись на смену эмоций выразительного личика драконихи, залетел внутрь.
Мы старательно прислушивались. Я непроизвольно создавал на руке искорки будущих эхаров. Зародыши часто меняли цвет и сталкиваясь, обдавали все вокруг снопом черных брызг.
Эжона, в очередной раз зашипев на меня из-за легкого ожога, решительно прошла внутрь. Я рванулся следом. Драмис благоразумно остался снаружи.
Низенькая комнатка с заваленной противоположной стеной была освещена тусклыми всполохами деревенской лучины. Так вот откуда такой странный отсвет. Я никогда еще не видел, чтобы кто-то пользовался этим древним способом освещения. Посреди помещения завис немного мерцающий эльф с палочкой наготове и тщательно осматривал все углы.
– Пусто, – разочарованно сказала Эжона.
– Не совсем, – немного отстраненно ответил Эрлиниэль, отрицательно покачав головой.
Эльфийский принц сознательно пытался применить дарованную ему чужую магию, и это ему потихоньку удавалось.
– Под дверью, – указал он на кучу обломков в углу.
Я метнулся туда и поспешно разгреб остатки гнилого дерева.
– Херон! – удивленно воскликнул я, ощупывая вьющуюся шерсть на вытянутом теле тощего волка.
– Кто? – удивленно переспросила Эжона, осторожно вытягивая шею из-за моего плеча. Подходить к хищнику, пусть и беспомощному, ей явно не хотелось. Я усмехнулся: будь она в ипостаси дракона, то иначе смотрела бы на оборотня… увы, но и так привлекательным он ей показался бы только из гастрономического интереса.
– Ты его знаешь? – деловито спросил подлетевший эльф.
– Да, это наш старый знакомый, оборотень. Не могу ощутить признаки жизни…
– Еще бы, – жестко усмехнулся Эрлиниэль. – Если он еще и был жив, то ты его добил своей манерой заходить в гости.
Тут зверь пошевелился и по-человечески застонал.
– Жив, – обрадовался я.
– Пока, – не сдавался эльф.
– А ты не вредничай, а попробуй помочь, – обозлился я на поведение светлого.
– Чем? – фей покрутил у виска. – Он не растение!
– А ну да, – опомнился я. – У тебя же магия узкопрофильная.
– Я могу попытаться, – тихо и очень неохотно предложила Эжона.
Она тяжело вздохнула, словно сама не верила что могла пойти на такое, и отодвинула меня в сторону.
– Драконы недолюбливают оборотней? – удивленно посмотрел я на эльфа. Странно, за дядюшкой я такого не наблюдал.
– Их все недолюбливают, – отмахнулся Эрлиниэль, увлекшись манипуляциями жены над зверем.
Девушка запустила пальцы в пушистую шерсть Херона, чему-то вдруг улыбнулась. Это было настолько же неожиданно, как увидеть веселый солнечный лучик во время мутного осеннего ливня. Она тщательно обследовала живот, лапы, шею…
– Вот! – довольная Эжона дернула рукой. Херон содрогнулся всем телом и открыл глаза. Зрачки его были расширены настолько, что в полутьме создавалось впечатление пустых глазниц. Передернув плечами, я воззрился на ладонь Эжоны, которую та выставила с гордостью бродячего фокусника.
На узкой ладошке в замысловатых вензелях крови слабо поблескивал металлический предмет.
– Что это? – я прикоснулся к железке и тут на меня нахлынул поток чужих образов.
Странные человекообразные существа медленно отступали от огромного серебряного шара. Но тот планомерно настигал каждого, заглатывая внутрь. По поверхности шара мерно проходили волны, как по туловищу удава, который поедал кроликов один за другим.
Стремительный бег и новый образ. Двое дроу спиной к спине оборонялись от серебристых шаров, меньших по размеру. Летели черные эхары, с треском лопались защитные щиты. Один повернулся и что-то закричал… Волдрей! Значит та, что отбивалась от новой волны чудовищных пузырей – Динзи.
Кружение… белоснежно-белый эхар разбился о серебряный шар, окутав тот сиянием. Шар съежился и опал на землю бесконечным множеством мельчайших точек. За шаром обозначилась крайне-испуганная волчья морда. Оборотень вздрогнул, как от окрика и рванул навстречу.
Рука с нежной светлой кожей сорвала с груди предмет и, отбросив в сторону меч, погладила зверя по голове. В глазах Херона отразилась бездонная тоска. Он кивнул. Левя рука взметнулась и всадила в шею оборотня тот железный предмет, который вытащила Эжона. Мир содрогнулся, стал виден словно через пелену. Поворот, лица дроу. Они близко. Бегут. Вокруг сплошное серебряное мерцание и волны. Заглоченные вильи тают на глазах, превращаясь в пыль. Вспышка…
Звон упавшего железа и слабый вскрик. Я обнаружил себя лежачим на полу рядом с телом подрагивающего лапами волка. Надо мной наклонилась Эжона, активно махал крыльями Эрлиниэль. На лицах – безмерное любопытство. Я посмотрел на пустую руку, измазанную кровью Херона.
– Лайнес забрал их, – хрипло ответил я на невысказанный вопрос. – Вильев развоплотил. То, что сейчас в деревне – лишь тень той магии, что бушевала здесь. Херон остался благодаря магии Лейлы. Это, – я нащупал на грязном полу остроугольный медальон, – вроде письма… записки.
– То есть они живы, – кивнула Эжона. – Это хорошо.
– Чего хорошего? – огрызнулся я. – Мы понятия не имеем где они, и будут ли живы в дальнейшем. Лайнес не будет держать их, если они ему станут не нужны!
– А вот это хороший вопрос, – вмешался эльф. – А зачем, собственно, они ему нужны?
Я молчал под их пристальными взглядами. А что мне говорить? Что я понятия не имею, чего этот хлыщ добивается? Мне и самому интересно, какого броуна ему понадобилось от меня, моих друзей, почему он подрядился меня убить, а сам даже и не думает этого делать… пока. Почему Лайнес хочет, чтобы мы шли к Дэйдрэ и не пускает нас туда быстро? И главное: почему он сказал тогда, что я еще не Повелитель, но буду им вскоре.
Эжона отвела взгляд первая и перенесла свое целительное внимание на оборотня. Фей же не отступал:
– Гром, я понимаю, что ты в растерянности. Но причины всегда есть, и мы их знаем, стоит только копнуть поглубже в той куче информации, что сидит в каждом из нас.
– Не знаю! – вспылил я. – Он хотел Сияние и Око власти. Но клинок достался мне, а украшение – Дэйдрэ. Он пас нас до самых эльфов и спокойно заявился во дворец, где весьма по-дружески пообщался с Повелителями темных и светлых эльфов и отправился восвояси. С тех пор я даже никогда не слышал о нем, а тут – здрасьте, вот он я, ваш верный репей!..
Херон пошевелился и попытался встать.
– Тише, тише, – мягко остановила его девушка. – Еще рано…
– А что с ним было, эжона? – переключился я на оборотня.
– Он словно бы умер, – Эжона была растеряна, она даже не замечала, что ласково поглаживала ужасного оборотня. – Но иногда сердце выдавало один стук, а гортань – один стон. Стоило вынуть это, – она с омерзением покосилась на мою все еще разжатую ладонь, – и сразу восстановились все функции. Но чтобы привести работу органов на рабочий режим, требуется немного времени. Мне даже не пришлось задействовать целительную энергию.
Я покосился на медальон. Острая вещица, словно обломок острия меча, была украшена витиеватыми письменами светлых, веревка с узлом была немного обрезана.
– Магия Света, – прокомментировал я, – словно он дарит смерть на время, чтобы обмануть тех, кто хочет забрать жизнь насовсем. А чтобы его не посчитали мертвым свои – изредка дает знак. Лейла спасла его, чтобы мы знали, что случилось. И что это сделала она. Но что дальше?
– Может, было еще послание? – предположила заинтересовавшаяся Эжона. – Допустим, Херону было дано устное указание. Где их искать, например…
– Не думаю, что Лейла даже предполагала, где их можно будет искать, – криво усмехнулся я, вспоминая видение.
Мне очень не хотелось пересказывать увиденное, особенно Эжоне, но я понимал, что вопроса мне не удастся избежать.
– Так что же… – начала девушка, но Херон вдруг засипел и вытянулся еще больше. Эжона обеспокоено метнулась к нему, падая на колени.
Но хитрый оборотень и не думал умирать, он пошипел что-то себе под нос, и мне друг стало больно смотреть на него в упор. Моргнув, я увидел перед собой уже мальчика Херона, которого сплавил Дэйдрэ страж северных ворот.
Херон открыл глаза и посмотрел на Эжону. Лицо его приняло восхищенное выражение, и парень тихо прошептал:
– Фея! Видимо, я уже умер…
Дракониха смущенно зарделась, явно польщенная, но Эрлиниэль, сердито помахивая крылышками, подлетел к мальчишке:
– Ошибочка! Фея сегодня я! И ты к великому сожалению не умер… но знай, что это не так сложно исправить.
Херон расширившимися от ужаса глазами смотрел на маленькое сердитое существо.
– Ф-фей не существует, – заикаясь пробормотал он. – А это не фейрия, т-так что… похоже, я действительно откинул копыта.
От хохота я завалился на спину и треснулся головой о завал у стены.
– Ой, Херон, я тебя уверяю – другие феи понравились бы тебе еще меньше, – потирая ушибленное место, процедил я. – Кстати, если учесть твою теорию о том, что фей видят только мертвые, то мы ту все давно уже… – Я ехидно покосился на вытянутое лицо оборотня, вспоминая его проблемы с магией. – Откинули копыта!
– Гром?! – Похоже, что Херон только узнал меня или осознал, что это я, а не глюк какой потусторонний.
Тут в домик, нагнувшись, влез Аг. Видимо, надоело ждать снаружи, когда у нас так весело.
– Это кто? – настороженно, по-волчьи, принюхался Херон.
– Да собрат твой, – усмехнулся я.
– Это как? – настороженности в Хероне удвоилось.
– Это с легкой руки Грома, – захихикал Эрлиниэль, расслабившись. На его ненаглядную больше никто не покушался, можно и поехидничать.
– Ну да, – я пожал плечами. Чего толку отрицать, увы, есть свидетели. – Ты стараешься из человека превращаться в волка, а он старается из дракона превратиться в человека.
– Д-дракона? – в панике заерзал Херон, выглядывая пути отступления.
– А что такое, – удивился я. – Магистра помнишь? Вы с ним вроде нормально ладили…
– Ага, – Херон старательно отводил глаза. – Когда тот не поил всякой гадостью из своего любимого котелка.
– Было дело, – хохотнул я, подмигивая не понимающей сути Эжоне. – Я тебе потом расскажу страшные тайны твоего дяди.
– Дяди, – опять подпрыгнул нервный оборотень. – Так значит эта прелестная девушка…
– Дракон! – завывающим голосом ответил крайне довольный Эрлиниэль, зависая над головой бедолаги. – Чистокровный магический дракон!
– Но котелка у неё нет, – я успокаивающе похлопал по плечу совсем сникшего парня. Надо бы узнать, чего там у него с драконами приключилось за период, что я его не видел.
– Хрон, да? – осторожно уточнила Эжона, легко касаясь оборотня.
Тот вздрогнул и поправил:
– Херон.
– А я Эжона, – мягко улыбнулась девушка. От такой улыбки любитель женщин слегка оттаял… я бы тоже оттаял, если бы мне так улыбнулись. Эльф беспокойно заметался по комнате, но сцену ревности устраивать не стал. Он понял, что хотела спросить его жена.
– Лейла просила что-нибудь нам передать? – так же осторожно поинтересовалась девушка.
Херон моргнул, потом сморщился, как от резкой боли. Я понял – воспоминания были весьма неприятны, судя по тому отблеску, что увидел я. Парень сжал голову в ладонях, словно пытаясь вспомнить.
– Нет, – он устало отпустил руки, ссутулившись. Кажется, он стал еще худее, хотя я раньше думал, что это невозможно. Сейчас оборотень напоминал скелет, обтянутый серой кожей. Я вспомнил, что он попал к вильям полуживой и те выходили мальца. Но как могут полувеликаны, питающиеся исключительно зеленью, откормить мясоеда? Совсем отощал на травке-то.
– Может, еще вспомнишь, – утешительно произнес я. – Сейчас у тебя шок, но она произнесла несколько слов. Может, они спасут им жизнь… или нам.
Херон растерянно моргнул. Я взглядом предупредил его, что не надо высказывать вопрос, готовый сорваться с его губ. Он понял, что я что-то видел, знаю и этого достаточно.
– Етим, – старательно выговорило существо и мотнуло головой к двери.
Да, Аг прав, здесь больше делать нечего, а в путь отправиться мы должны были еще вчера.
– Летим! – я пружинисто поднялся и потянулся. С усмешкой посмотрел на скрючившегося в три погибели Ага. Вот, есть и преимущества у невысокого роста!
– Куда летим? – подорвался за мной Херон.
– К Дэйдрэ, – коротко ответил я, повесив медальон на шею и направляясь к выходу. На улице Аг с ощутимым наслаждением распрямился и в три прыжка оказался от нас довольно далеко. Я восхищенно присвистнул: совсем как дроу! Этот парень начинал мне нравиться – краткий, исполнительный, неприхотливый, умный и кажется действительно быстро обучается, звуков в речи драмиса становилось все больше. Глядишь, через пару дней будем свободно общаться без переводческих услуг Эжоны.
Вслед за мной, покачиваясь, вышел Херон, заботливо поддерживаемый драконихой. Эрлиниэль вылетел последним, делая вид, что его ничего не интересует и вообще – все есть прах.
Аг принял свою яркую ипостась. У Херона открылся рот, и широко распахнулись глаза. Я, не без некоторой бравады, одним прыжком залетел на спину ящера и сделал пригласительный жест. Херон с опаской потрогал крыло драмиса. Эжона, не теряя времени, бодро карабкалась на собрата. Аг терпеливо дождался пока все усядутся и повернул ко мне морду. В глазах я прочитал вопрос. Ну да, конечно, маршрут.
– На север, – махнул я рукой и, дождавшись когда эльф привычно скользнет мне за пазуху, устроился поудобнее на хребте ящера. Честно говоря, я планировал немного вздремнуть в полете, так как жизнь меня не особо баловала минутами отдыха. К тому же еще не факт, что потом удастся, да и комфортная магическая завеса драмиса давала шанс не свергнуться в бездну во сне.
Укачивающая мягкость полета, размытые линии звезд, мирное посапывание у меня за пазухой – все создавало атмосферу спокойствия и безопасности. Я понимал, что это иллюзорно, но готов был поверить. Нежная темнота приняла меня, как ласковая хозяйка загулявшего кота: приютила, омыла душу от волнений и тревог, усыпила…
– Повелитель, мы нашли девушку в лесу. Она утверждает, что вырвалась из плена. Эльфийка, – по-военному отрапортовал молодой эльф.
Я помотал головой – видение не прошло. Какой любопытный сон, мне еще никогда до этого не снились эльфы… ну если только… Ну мне никогда до этого не снилось их больше одной… одного!
Я повернул голову. Как всегда, во сне, это движение далось с трудом. Даже появилось ощущение кружения. Напротив молодого бойца, на небольшом и явно неудобном троне восседал Цвейго. Я удивился еще больше. Повелитель светлых! Или это у меня угрызения совести вдруг проснулись? Мол, что я скажу папаше, не уберег девочку… Хотя, девочка сама помчалась сломя голову навстречу неприятностям.
– Давай сюда, Прегио, – устало ответил Повелитель.
Молодой исчез. А я пригляделся к светлому. То, что он меня не видел и вообще не реагировал, добавляло мне уверенности, что это просто сон. Поскольку эльфы такого уровня могут легко почуять вторжение.
Цвейго выглядел не лучшим образом. Он осунулся, глаза беспокойно бегали, расшитый золотом плащ придавал лицу еще более болезненный вид. В руках он держал портрет. Я попробовал приблизиться и медленно поплыл к Повелителю, словно был туманным облаком.
Заглянув за плечо Цвейго, я удивился. Вместо того, чтобы рассматривать портрет жены, дочери или хоть какой-нибудь дамы, светлый уставился на четырех молодых людей. Среди них был один светлый, один дроу, необыкновенно красивая светлокожая девушка с черными глазами и оранжевыми волосами и… Лайнес! То, что этот молодой невероятно красивый дручий – Лайнес, я понял сразу. Да, он сильно изменился внешне. Оказывается, у него не всегда были белые волосы… Но холодный, насмешливый, внимательный взгляд остался прежним. Художнику очень хорошо удалось передать это вечное выражение интереса к бабочке, которую только что пришпилили аметистовой иглой к золотой доске с другими, уже мертвыми, насекомыми.
Не знаю почему, но я почувствовал страх. Раньше Лайнес был просто опасным психом, которому приспичило иметь Сияние, око власти… саму власть. Она ускользнула из рук, и он как-то особо и не расстроился. Сейчас я почувствовал, что это была лишь прелюдия к игре. А игра начинается здесь, в эпицентре событий, на трех рукавах речушки вблизи родной деревни Херона. И я не сплю, просто часть моего сознания каким-то непостижимым образом попала сюда. Или это очередная иллюзия Лайнеса?
Цвейго, нежно поглаживающий девушку на картине, вздрогнул и прикрыл портрет подолом золотого плаща.
Через пару мгновений в палатку вошла девушка. Нет, это все-таки сон! Это же Нарвэ…
– Повелитель, – девушки низко склонила голову. Черные волосы скользнули по худеньким плечикам. Нарвэ была в длинном полупрозрачном платье цвета утреннего неба. Она всегда знала, что может выгодно подчеркнуть её красоту. Мне никогда не нравились долговязые излишне тонкие девицы, но я в очередной раз восхитился её величественным поворотом головы, изящным движениям, спокойному взгляду холодных глаз. И тут же испытал неприятное давление чувство вины – я её не спас, не смог…
– Нарвэ? – Повелитель вскочил на ноги. Портрет соскользнул с колен и полетел прямо под ноги девушке. Цвейго дернулся было следом, но сдержался, с трудом восстановив на лице бесстрастное выражение.
Нарвэ склонилась за портретом. По лицу девушки пролетела саркастичная усмешка – она явно знала, кто был изображен на портрете. Но когда нарвэ выпрямилась и протянула портрет Повелителю, на лице её не было написано никаких эмоций. Я удивился.
