Текст книги "После конца (СИ)"

Автор книги: Ольга Комарова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 26 страниц)

Глава 1

Стоящая на земле рация периодически трещала, но никаких четких сигналов из нее слышно не было. Предсказуемо – Соня специально настроила ее на единственную волну, по которой общалась только с одним человеком, от которого сейчас и ждала новостей. А пока в бункере тихо, можно было насладиться редкими моментами тишины под теплыми лучами солнца. Слишком редкое явление для тех, кто всю жизнь проводит под землей, чтобы пренебрегать такой возможностью оказаться чуть ближе к поверхности. Пусть и в обход установленных правил.

Это место называлось колодцем. Совет их общины запретил людям вход в эту зону из-за слишком высокой опасности контакта с внешним миром, однако кое-какие пути доступа сюда остались. Знали о них немногие, потому доступ был относительно свободным. Колодец был старым заброшенным тоннелем, который заканчивался обрушенным бетонным строением. Дорога обвалилась из-за взрыва, перекрыв путь дальше по тоннелю, давая возможность по обломкам подняться на поверхность. Делать это никто не собирался, собственная жизнь дороже острых ощущений, но вот понежиться под редкими лучами солнца – дело благое.

Снова затрещала рация, на этот раз уже требуя повышенного внимания – вызывала Амира, а значит, были новости, которые стоило услышать, по крайней мере именно такой логикой руководствовалась подруга.

– Снова в колодце? – без всяких предисловий начала Амира. – Сколько раз тебе говорилось, вот поймает гарнизон, что потом отцу скажешь?

– Ты только за этим вышла на связь? – улыбнулась Соня.

– Нет, звоню, чтобы сказать, что конвой возвращается. Будут здесь примерно через полчаса, поэтому советую поторопиться.

– Принято, спасибо.

Конвой. А значит и отец должен вернуться. Конвои редко поднимались на поверхность, только для пополнения некоторых припасов или медикаментов, но каждый раз это было событием. Ведь наверху теперь были свои порядки, свои законы. Выжить во внешнем мире трудно, особенно если ты к нему не приспособлен, потому мало кто из «подземных» решался вылезти на поверхность, даже в сопровождении напарников. А те немногие, кто все же набирался смелости добыть припасы для общего блага, мгновенно возвышались в глазах простых людей.

Ожидающие возвращения своих родных жители убежища и просто зеваки уже столпились у ангара, высматривая в темноте тоннеля тусклый свет потемневших ламп. Соня точно также устроилась в первых рядах, надеясь встретить отца раньше, чем совет заберет его для очередного отчета. Краем глаза девушка заметила стоящего у стены Андрея. Как всегда, в стороне от шума, как всегда скучающий вид. Раздражает. Почему именно его папа считает названным сыном?

Эта загадка с самого детства мучила Соню, особенно когда она видела, как ее отец общался с ребенком. Чуть больше внимания, чуть больше участия и этого хватало, чтобы скользкое чувство, отдаленно напоминающее ревность, поселялось внутри, не давая возможности нормально дышать. Возможно поэтому они так и не нашли общего языка, хотя с их знакомства прошло более десяти лет.

– Что-то не так, – послышался слабый голос одной из женщин-медиков. Матильда, кажется. – Задерживаются. Раньше такого не было.

– Может, с машиной проблемы? – ответили из толпы, также напряженно вглядываясь в темноту тоннеля.

Они были правы. Конвой опаздывал уже минут на сорок, хотя даже под землей было ясно, что на поверхности начинало темнеть. Никто не оставался ночью на открытой местности, поскольку выжить в темноте без явного зрительного преимущества, было практически невозможно. И дело не в диких животных. Хоть вирус, поразивший людей десять лет назад, и выкосил большую часть населения планеты, надежды писателей-фантастов не оправдались: зомби-апокалипсис не наступил. Люди просто умирали от инфекции, распространяющейся по крови без надежды на спасение.

Кто действительно нес реальную угрозу на поверхности, так это животные. Собаки, крысы, даже птицы – вирус RB-21 поражал не только людей, но и животных. Вот только если люди умирали после контакта с вирусом через четыре дня, с другими представителями фауны все было гораздо хуже. Они становились носителями вируса до тех пор, пока не умирали. От пули или же нападения более крупного хищника – не важно. Главное, что нападали они и на людей, убивая одной царапиной.

Соня не особо прислушивалась к чужим голосам, но игнорировать растущее беспокойство не могла. Матильда права, что-то действительно случилось. Не могут люди, уехавшие двое суток назад настолько задерживаться, хотя до ближайшего города даже пешком не более двух часов. Они определенно во что-то вляпались.

Но вот вдалеке послышались первые звуки тарахтящего старого мотора. Тусклый свет фар на мгновение ослепил стоящих людей, после чего погас, уже через несколько секунд выпуская на всеобщее обозрение потрепанный временем внедорожник. Радостные улыбки быстро стерлись с лиц встречающих, уступая место беспокойству в широко распахнутых глазах: весь кузов был в крошечный отверстиях от пуль. Кое-где виднелись небрежные пятна крови, стекла местами треснули, опасно подставляя тех, кто находился в кабине.

Кстати, о них.

Тяжелая дверь со скрежетом открылась и наружу, прихрамывая на перебинтованную ногу, вышел Роман – капитан группы и по совместительству ответственный за организацию планов вылазок на поверхность. Следом за ним появились полевой медик Марина и ее супруг Илья – один из лучших снайперов среди их бойцов. Больше из кузова никто не появлялся.

– Где остальные? – решилась нарушить молчание Матильда, выступая вперед. Как член Совета она имела право требовать ответы на свои вопросы. – Что случилось?

– Наткнулись на группу Лазутчиков, – поморщился Роман, потирая больное плечо. – Они тоже искали медикаменты на складе, но делиться не захотели. А потом подоспели торговцы и понеслась.

– Хотите сказать, они забрали все? – опешила Матильда.

На ее памяти группировки хоть и соперничали, но никогда не доходило до настолько серьезных конфликтов. По крайней мере, к Подземным редко относились с откровенной неприязнью. В основном потому, что они были безобидны и на поверхность выбирались лишь в случае крайней необходимости.

– Не только груз, Тильда, – мужчина опустил голову, не решаясь поднять взгляд на людей. Но не смотрел он не на толпу, он боялся встретиться с глазами, которые были точной копией глаз его лучшего друга. – Виктор и Барс остались в городе. Мы не смогли забрать их.

Это как удар под дых. Воздух словно выбили из легких, посторонние звуки вокруг исчезли. Ничего, кроме собственного бешенного ритма сердца уже не было. Ее отец остался в городе, а они взяли и бросили его. Вернулись живыми, но без него. Как и без Барса.

– Почему вы его оставили? – от звука собственного голоса хотелось зарыться глубоко под землю, но сейчас Соне хотелось как можно скорее узнать все ответы. – Он мертв?

– Нет, но…

– Тогда зачем!?

Крик непроизвольно вырвался наружу, заставив вздрогнуть даже бывалого солдата. Говорить о потерях всегда тяжело. Говорить об этом детям оставленных в мертвой зоне друзей без шанса помочь им еще хуже. Как объяснить ребенку, который вырос у тебя на глазах, что его единственный родитель возможно уже мертв или пока еще на пути к неизбежному концу?

Соня плохо помнила конец того вечера. Помнила только жгучие слезы, из-за которых невозможно было открыть глаза. Саднящее горло от постоянный криков и рыданий. Кажется, Тильда насильно вколола ей ампулу успокоительного, но даже так, во сне, Соню все равно преследовали кошмары. Ее сознание не принимало того факта, что отца больше нет. В такое в принципе невозможно было поверить.

Потому еще невозможнее было слушать утреннее решение Совета. Два человека, которые вряд ли еще были живы не стали весомым аргументом для лидеров их общины, чтобы отправить еще одну группу на поверхность. Слишком высок риск потерять больше людей. К тому же, если в нападении были замешаны торговцы, шансы на то, что Виктор был все еще жив хоть и повышались, но ненадолго. Ибо их деятельность купли-продажи заключалась исключительно в сбыте полученного любым путем товара, и в эту категорию входили не только оружие и лекарства, но и люди.

– Мне очень жаль, дорогая, но я ничем не могу помочь, – Тильда была единственной, кто открыто усомнился в решении верховного Совета, но даже это не способствовало смене решения. Оставшиеся в городе с этого дня считаются пропавшими без вести, а значит идти за ними никто не будет. Против указа Совета никто не пойдет.

И Соня это отлично понимала. Не раз сама видела подобные случаи, когда раненые не возвращались в бункер, а погибали на поверхности либо от инфекции, либо от рук людей. И какая смерть хуже – еще вопрос.

Пробираться по опустевшим тоннелям за пару часов до комендантского часа – идея не из лучших, но выбора особо не было. Рюкзак оказался не таким тяжелым, как предполагала девушка, но все равно весьма увесистым. Однако это ничуть не смущало Соню. Взять она успела только все самое необходимое: какие-то лекарства, немного еды и отцовский револьвер с двумя комплектами патронов. Больше просто не нашла, но девушка и так сомневалась, что они понадобятся.

Ребятам из Совета надо бы больше думать о сохранности своей информации, поскольку они хорошо охраняли кабинет, в котором проходили собрания, но напрочь забывали про вентиляционные шахты. Соня никогда не считала себя хорошим разведчиком. По правде сказать, девушек вообще не охотно посвящали в хитрости этого опасного ремесла, но с самого детства она любила слушать чужие разговоры. Это довольно забавно, когда другие уверены, что находятся одни и начинают выбалтывать то, что не стоило бы знать посторонним. Так случилось и с информацией по поводу оставленных в городе.

Шестой фармацевтический склад на северной стороне города.

Правда, как туда добираться, девушка не продумала. Гораздо важнее было сейчас пройти мимо патрульных, следящих за порядком в тоннелях бункера. Дисциплина – основа выживания. Придерживаясь этого понятия, они существовали с момента начала заражения и до сих пор обходились минимальными потерями. Но в этот раз система дала сбой.

– Далеко собралась?

От неожиданности она аж подпрыгнула на месте, мысленно хороня все планы по поискам отца, но, увидев говорящего, невольно выдохнула. За спиной, удобнее устраивая рюкзак на плечах, стоял Андрей и задумчиво смотрел на сидящую на корточках сводную сестру.

– В город, – смысла отпираться не было, парень он умный, и так все понимает. Оставалось лишь надеяться, что удастся уговорить не выдавать патрульным ее планы. – Можешь никому не говорить?

– И позволить тебе в одиночку выйти в город? Нет.

Приехали.

– В каком смысле "нет"? – нахмурилась Соня. – Если собрался отговаривать, то это бесполезно, я все равно отсюда выйду. Поэтому либо не мешай…

– Либо что? – перебил ее Андрей, все также не сводя задумчивого взгляда. – Я не собирался тебя останавливать. Как будто ты бы послушала. Но и отпустить тебя просто так не могу.

– Да в чем проблема? – это начинало раздражать. Какое ему вообще дело до ее планов? Не друзья, так, знакомые на уровне привет-пока. Если бы не Виктор, вообще не общались бы, а тут вдруг такое участие.

– Проблема в том, что ты загнешься на поверхности через считанные часы, если пойдешь одна, – цокнул языком парень, забираясь в карман великоватой для его фигуры толстовки. – Без этого уж точно.

На свет показалась сложенная в четыре карта города и ближайшей округи. Даже так на ней виднелись красные отметки, говорящие, где лучше и безопаснее пройти тот или иной район. Почему-то о бумажном проводнике девушка не подумала.

– Отлично, спасибо, теперь я могу идти?

Но Андрей тут же одернул руку с картой, стоило Соне потянуться за необходимым предметом.

– Одна ты не пойдешь, – покачал головой юноша, отмечая, как помрачнело лицо его собеседницы. А он-то надеялся на спокойный разговор. – Виктор мне голову оторвет, если узнает, что ты одна вышла на поверхность.

– Ты издеваешься? Мне не нужна обуза в виде внеплановых родственников.

– И тем не менее, либо вдвоем, либо я зову охрану. Решать тебе.

Соня ушам своим не верила. Мало того, что карту не отдал, так еще и условия свои выдвигает. А прикрываться решением отца было просто некрасиво по мнению девушки. Какое он имел право упоминать его имя сейчас, когда они даже не уверены, что он жив?

Но Андрей не выглядел впечатленным враждебным настроем спутницы. Спокойно ожидал ответа, периодически поглядывая в сторону тоннеля, откуда все отчетливее доносились голоса патрульных. Времени было в обрез и решение нужно было немедленно.

Соня глубоко вдохнула и медленно выпустила воздух из легких. Сейчас или никогда. От этого выбора зависела судьба не одного человека.

Солнце радостно играло яркими лучами с только проклевывающейся первой зеленой листвой. Редкие травинки несмело, словно на пробу, покачивались от еще прохладных и невозможно свежих порывов ветра. Вокруг было тихо. Не в смысле абсолютной тишины, нет. Здесь не было голосов людей. Не слышались смех и резкие вскрики, исчезли звуки работы, будь то забивание гвоздей или распилка железных прутьев. Все, что создавало симфонию вокруг: пение диких птиц и стрекот едва проснувшейся после зимней спячки саранчи. Мир вокруг продолжал жить, не заботясь о существовании столь нелепых созданий, как люди.

Время медленно двигалось к пяти часам вечера, когда они вышли к черте города. Для Сони это была первая в жизни вылазка. Пытливый взгляд старался не упустить ни единой детали окружающего мира, в красках запоминая внешний мир.

Она помнила свой родной город другим, более ухоженным и серым, потому было странно видеть столь бурную растительность посреди бывшей цивилизации. Природа постепенно брала свое. От асфальта мало что осталось, мощные корни деревьев вскрыли серую кожу дорог, намереваясь занять всю возможную территорию. Многочисленные клочки земли уже расстались с последним снегом, теперь обретая новый зеленый окрас. Туда-сюда сновали маленькие стайки хорьков. Удивительно, но не все грызуны оказались носителями RB-21, такого статуса удостоились лишь крысы, остальные же представители этого семейства продолжали жить своей, свободной от человеческого влияния, жизнью.

Признавать это было тяжело, но Андрей оказался прав: без карты они бы не прошли дальше первой красной линии. Такие были в каждом городе, где остались очаги выживших. Красные линии были ничем иным, как зонами растяжек, мин и прочих ловушек, необходимых, чтобы обезопасить жилую зону как от зараженных животных, так и нежелательных гостей. Благо на карте такие зоны были отмечены почерком Виктора, потому ребята не боялись идти по пустынным улицам.

До нужного склада, если пользоваться только главными дорогами, пешком было около двух часов, но видимо человеку, который регулярно посещал это место надоело впустую тратить столько времени, поэтому в углу нашлось небольшое схематичное изображение краткого прохода к запасам лекарств. В итоге, потратив немного времени на обсуждение возможного сокращения пути и еще немного на спор о безопасности и скорости передвижения, уже через двадцать минут Соня переступила порог пыльного ангара. Шагать старалась бесшумно: хоть с момента столкновения прошло больше двенадцати часов, нельзя быть абсолютный уверенной, что торговцы ушли. А привлекать внимание стай бродячих зараженных собак не хотелось вдвойне.

Рука невольно потянулась к убранному за пояс на спине револьверу – слишком резкий шорох из угла разрезал тишину, стоило подняться на второй этаж. Но все опасения улетучились, стоило тихому стону боли привлечь внимание напряженно вглядывающейся в темноту Сони. Даже так, звучавший словно через силу, этот голос она узнает из тысячи. Подбежав ближе, девушка даже не знала: радоваться или ужасаться.

В самом углу, скрытый плотной тенью, куда не дотягивались слабые лучи дневного света, сидел Барс. Выглядел мужчина ужасно. Рваные раны на руках и шее, оставленные охотничьим ножом, на голове ссадина, из которой ранее сочилась кровь. Он сидел, согнувшись буквально пополам, зажимая рукой колотую рану в боку. Металлический протез, последние пять лет, заменяющий ногу, погнулся в двух местах и теперь не годился для ходьбы. Хриплое дыхание было слабым, но оно хотя бы было, что не могло не радовать.

– Барс…

От звука собственного прозвища мужчина дерулся и слабо приподнял голову. Соня вздрогнула: вся левая половина лица оплыла, не давая возможности глазу нормально открыться. Били сильно, четко поставленными ударами.

– Соня, это ты? – прохрипел мужчина, как только увидел очертания знакомой фигуры, опустившейся рядом с ним на колени. – Какого черта ты здесь делаешь?

– Вы с папой не вернулись в бункер, вот мы и решили вас найти.

– Мы? – только сейчас он заметил стоявшего чуть поодаль Андрея, который махнул рукой в знак приветствия и продолжил рассматривать помещение, освещая пространство вокруг узким лучом фонаря. – Вот уж не ожидал, что вы поладите.

– Что с вами случилось? – решая не обращать внимание на едкое замечание, спросила девушка. – Где папа?

– Наткнулись на Лазутчиков, а затем и торговцы появились. Мы думали им нужен товар, но ошиблись, – его голос все сильнее начинал дрожать по мере разговора и в какой-то момент начал срываться из-за рваного дыхания. Похоже, пострадали еще и легкие. – Дорогая, если твой отец еще жив, то лучше бы тебе…

– Они забрали его, – густая горечь пропитывала каждое слово хотя бы потому, что ей не нужно было подтверждение. Она и так все понимала. – торговцы. Решили перепродать, да?

Барс ничего не ответил. Да и что он мог сказать? Отпираться глупо, пусть Соня и не бывала раньше на поверхности, как устроены здешние порядки представляла весьма четко. торговцы были если не самой опасной, то точно одной из таковых группировок среди выживших. Занимались перепродажей украденного товара, но, если надо, находили и живой груз. Для строительства или по личному капризу того, кто мог предложить хорошую цену – неважно, мотивы заказчиков никогда не интересовали этих ребят. Предоплата, доставка и остаток выручки – вот и все пункты, которые их волновали. Видимо сейчас они снова выполняли определенный заказ, раз забрали не всех, кого нашли.

– Как их найти? – Соня не собиралась отступать. торговцы забрали Виктора, но это также гарантировало сохранность его жизни. Трупы их не интересовали, а значит был шанс спасти его.

– Соня, это безумие…

– Барс, я все равно пойду. Разница лишь в том, поможешь ты мне с направлением или придется идти наугад. Но в любом случае, отступать я не буду.

Наверное, впервые в жизни Соня испытывала такую уверенность в собственной правоте. Оставить отца без шанса на спасение она не могла и не хотела, об этом даже речи идти не могло. И видно что-то такое Барс увидел в ее глазах. Понял, что не сможет отговорить. В конце концов, она была копией своего Виктора.

– Они ушли на запад, в сторону девятого блокпоста. Куда направятся дальше не знаю. Только прошу, возьмите кого-нибудь из дружины, не вздумайте идти одни.

Соня закусила губу, обдумывая возможные варианты. С одной стороны, идти неподготовленными чистое безумие, за пределами города мало кто выживал дольше пары дней. С другой, ей заранее было известно решение Совета, касающееся операции по спасению отца. Нельзя жертвовать многими ради одного.

– Давай уже, – голос Андрея вывел девушку из невеселых мыслей, вынуждая обернуться. – До заката четыре часа. Либо возвращаемся, либо идем дальше.

– Совсем рехнулся? – рыкнул Барс, тут же закашливаясь от привкуса крови во рту. – Вы и дня не протянете за периметром одни!

– Соня, быстрее, – казалось парня вообще не волновали слова военного. Он терпеливо смотрел на нее, готовый принять любое решение девушки, хотя глубоко внутри уже знал ответ.

– Прости, дядя, – слабо улыбнулась Соня, поднимаясь на ноги. Барс слабо потянулся в ее сторону, но острая боль в боку не дала возможности даже приподняться. – Я не могу его оставить.

Перед уходом Андрей оставил полурабочую рацию рядом с мужчиной. Она не годилась для разговоров, но отлично посылала сигналы другим приемникам, оповещая, где находится источник частоты. Барс кричал им вслед, просил остаться, потому что прекрасно понимал: для этих детей такое путешествие – билет в один конец. Но Соня была уверена в своем выборе.

Благодаря карте города они посетили последнюю нужную точку в кратчайшие сроки. Виктор всю жизнь был автолюбителем, потому неудивительно, что в старом гараже их ждал потрепанный временем седан. Местами виднелась ржавчина, кое-где красовались глубокие царапины, но в целом машина была на ходу.

Они чудом не пересеклись с конвоем, который ехал по параллельной улице. Ряд заброшенных, некогда жилых, строений надежно скрыл неспешное движение покидающих этот город людей.

Солнце медленно уходило за горизонт, забирая с собой частицы прошлого, начиная новую главу в этой истории. Потертый указатель говорил о движении в сторону Уфы. Знак с обозначением километража был перечеркнут и на его месте красовалось объявление о наличии Карантинной зоны в ста шестидесяти километрах отсюда. Понятно, что ни о какой безопасности в таких местах не могло быть и речи, но Карантинная зона всегда означала относительную безопасность и возможность найти ночлег. Скорее всего группа торговцев решит поехать через это место.

– Мы спасем его, – неизвестно кому это сказала Соня: себе или водителю, но Андрей никак не отреагировал. Только руки сильнее сжали руль, словно соглашаясь с повисшем в воздухе утверждением.

Конечно, у них все получится. Не может не получиться. А с деталями плана они разберутся чуть позже, например, когда найдут нормальное место для ночлега.