Текст книги "Последняя из рода Леер - 3 (СИ)"

Автор книги: Ольга Ильина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 15 страниц)

Ольга Ильина
Последняя из рода Леер – 3

Пролог

Он сидел в самом дальнем углу таверны, смотрел на приходящих и уходящих людей, медленно допивал свое пиво, цедил его уже часа два, раздражая тем самым хозяина.

«И что ему за радость, приходить каждый день, заказывать только пиво и сидеть часами. Кого он ждал? Да и ждал ли»? – думал хозяин таверны, глядя на странного посетителя. Но хозяин привык, по первой пытался завязать разговор, выспросить что-то, но, натолкнувшись на глухую стену равнодушия, оставил свои попытки. А человек приходил каждый день, в одно и то же время. Просто сидел и наблюдал. Но однажды вместо равнодушия в глазах появилась заинтересованность и даже больше. Он весь подобрался, словно зверь, готовый к прыжку. Хозяин перевел взгляд на вновь прибывшего, и удивленно открыл рот. Он не мог понять, то ли сошел с ума, то ли это ему мерещится, но человек за столом и вновь вошедший были отражением друг друга. Близнецы?

Но хозяин ошибался. Близнецами эти двое не были, просто один человек в разное время своей жизни.

Мужчина посмотрел на свое отражение в том, другом. Усмехнулся и пошел знакомиться.

– Привет.

От его голоса парень вздрогнул, а когда повернулся, побелел весь, а затем подобрался, готовый к атаке.

– И что ж ты пугливый такой, – поморщился мужчина, – Спокойно, Нил. Не съем я тебя.

– Кто ты?

– Сам не знаю теперь. Раньше тобой был, – хмыкнул парень, а потом словно спохватился, – Забудь. Я долго ждал. Несколько месяцев. Думал, так все изменил, что и не появишься больше. Но нет. Видимо, не достаточно.

Парень ничего не понимал. Слушал бред этого… этого человека, не человека, не понятно кого и медленно закипал.

– В общем, сейчас, думаю, время играть по-крупному. Пора бы ей уже вернуться. И срочно. Хватит прятаться.

– Ты о чем это сейчас?

– О подружке твоей. Да о тебе. Ты ведь из Адеона только что прибыл?

– Откуда ты.

– Не важно. Наследник жениться собрался. Останови его.

– Ты с дуба рухнул что ли? Да к нему даже друзья подходить боятся, иной раз. Я не самоубийца.

– Ничего с тобой не случится, – отмахнулся он, а потом без предисловий спросил, – Ты Рейну любишь?

Парень непонимающе уставился на него.

– Если ты – это я, то зачем такие вопросы?

– Хорошо. Я люблю Рейну, желаю ей добра, поэтому необходимо рассказать наследнику, кто такая его невеста.

– Что-то я совсем запутался, – проговорил парень, – Причем здесь Рейна и невеста наследника?

– Ты поймешь, достаточно только закрытую галерею посетить.

– Вот сам и посещай, – ничего не понимая, ответил парень и попытался уйти.

Нил схватил его за руку.

– Это важно. Для мира. Именно твое вмешательство. Сейчас.

Его проняло. Может из-за той решительности, граничащей с безумием в глазах двойника, может, из-за слов о мире. Но он кивнул. Второй расслабился и заказал еще одну порцию пива для себя и… для себя.

– Пей. Здесь хорошие напитки подают. Только баранину не заказывай.

Парень хотел спросить почему, но не стал. Все равно не ответит. Может, раньше заказывал?

– А как ты здесь оказался?

– Тебе пока рано об этом знать, – ответил мужчина, – Поймешь потом. Хотя, я надеюсь, нет. Если все грамотно сделать, то не случится ничего.

– Да что случится-то? Или снова скажешь – рано?

– Не скажу. Если все не изменить, то не будет больше нашего мира. Моего уже давно нет. А твой… За него мы еще повоюем.

* * *

Она пришла в логово зверя, дрожа от страха. Даже не так. Ее просто выворачивало наизнанку. Но судьба подруги пугала ее куда больше. Нельзя больше ждать. Прошло два дня. Она должна помочь, сейчас. Иначе поздно будет. Для всех.

– Мне нужен Тор, – проговорила она мужчине, преградившему дорогу и порадовалась, что голос не звучит так неуверенно.

– По какому вопросу? – спросил он, но заинтересованность в глазах сказала ей о многом. Например, о том, что не каждый день в это место приходят такие, как она.

– По рабочему, – ответила девушка еще более уверенно. Если сразу не прогнали, значит выслушают. А если масляных взглядов не бросают и разговаривают без шуточек всяких, значит, этот Тор и правда своих людей в узде держит.

Ее проводили внутрь. Довели до комнаты, простой, скромной, но уютной. В ней было все, кроме кровати. И это порадовало. Ждать долго не пришлось. Он появился, и она пораженно уставилась на мужчину. Сильный, властный, жестокий и такой молодой. Да, она знала, что главарями преступного мира не становятся просто так. И не за красивые глаза. Но даже не представляла знаменитого Тора таким. А еще не представляла, что раньше встречалась с ним и знала не понаслышке, что в своем деле он был мастер, а значит, именно он и был нужен.

– Присаживайтесь, – спокойно сказал он. Она покорно села на предложенный стул и вздохнула, собираясь с духом, – Я вас слушаю.

– Мне нужна помощь.

– Какого рода? Может, вы ошиблись и вам нужен не я. Знаете, вниз по улице есть замечательное сыскное агентство…

– Мне нужны вы. И я не собираюсь следить за неверным мужем или узнавать подноготную жениха. В силу того, что у меня его нет.

– Я понял.

– Мне нужны именно вы, чтобы вытащить одного человека из тюрьмы, – выпалила она на одном дыхании.

Его брови взметнулись вверх. Но он промолчал.

– Ее схватили… точнее она сама попалась несколько дней назад. Два, если быть точной. Сказала, что если за это время не вернется, значит, я должна забыть о ней. А я не могу. Она все, что есть у меня. Пожалуйста. Я прошу вас. У меня есть деньги. Много. Рей оставила, и в банке еще, и дома.

А потом она расплакалась. Глупо и постыдно. От напряжения последних дней, наверное. Когда перед глазами появился идеально белый платок, она с благодарностью приняла его и вытерла щеки.

– Вы сказали, она собиралась выйти оттуда. Каким образом?

– Она маг, – ответила девушка, – Очень сильный.

– И что ей понадобилось в тюрьме?

– Простите, но это уже не важно. А важно то, возьметесь вы или нет. Если нет, я найду кого-то другого.

– И кого же вы найдете? – усмехнулся мужчина.

Девушка промолчала, прекрасно осознавая, в каком отчаянном положении пребывала. Никто бы не стал ей помогать. Никто не был настолько отчаянным, кроме Тора.

– Хорошо. Как зовут вашу подругу?

– Рей, – с готовностью ответила девушка.

– Рей… Просто Рей?

– Да. Вы поможете? Я заплачу. Столько, сколько скажете. Пожалуйста.

Тор молчал. Прокручивал в голове варианты.

– Что за тюрьма?

– Черная роза. В Свере.

Он снова удивленно вскинул брови. Угораздило же эту Рей. Свер был свободным краем, жителям многое позволялось. Намного больше, чем остальным. Но и законы были суровее, не говоря уж о наказании. За кражу полагалось отрубание рук. За убийство – жизнь. Жестоко? Возможно. Но за возможность жить, как хочешь, необходимо платить. Конечно, в Свере воровали и убивали. Но редко кто попадался. А если такое случалось, был шанс на маленькое снисхождение. Публичный суд. Надежда для заключенного и грандиозное развлечение для горожан.

– Вы поможете или нет?

– Я должен знать детали.

– Нет, не должны, – ответила она и встала, – Извините, что помешала. Я найду другой способ.

– Постойте, – остановил он упрямую девушку, – Мне надо подумать.

Она обернулась, кивнула и протянула одолженный платок.

– Я обещала, что никогда не обращусь к вам, если что-то случится. Не заставляйте меня пожалеть о нарушенном обещании.

Из ее последней фразы он не понял ни слова. Хотел спросить, но она уже скрылась за дверью. Нахмурился, прокручивая в голове весь разговор.

– Что ты думаешь? – спросил он, когда Нил возник на пороге.

– Странная история, – ответил друг и уселся в соседнее кресло, – Девушка сидит в Свере, но ее подруга обращается именно к тебе. Почему? Что может связывать Велесского главаря и преступницу из Свера?

– Не знаю. Но очень хочу выяснить.

Глава 1

Нет, и почему я никогда никого не слушаю? Ведь говорила Мира, что опасно, что подождать нужно, разузнать все, но я так была уверена, что все получится. Целиком полагалась на свой дар и сама себя переиграла. Идиотка.

Сколько у меня есть времени? День, два, неделя? Нужно подумать, хорошо хоть тишина камеры, как нельзя кстати, располагала к размышлениям. Только дышать иногда было трудно, да и браслеты гвера доставляли неудобства. Не смертельно, но неприятно. Итак, что мы имеем? Тюремщик. Довольно недалекий, но орк, к сожалению. Жаль. У них сознание уж слишком прямое. О чем думают, то и говорят и зацепиться не за что. Был бы человек, могла запутать. А так…

И угораздило же.

Дальше следователь. Жанна Эвердин. Именно из-за нее здесь и оказалась. Знала бы тогда, в Ижене, что ищу тот самый браслет, забрала бы еще там. Но она интересная девушка. Умная, проницательная. И меня узнала. Точнее, ту, кем я сейчас была. Удивилась очень. А как я удивилась, когда мое внушение на ней не сработало. Из-за маленькой такой вещички, которая у нее на шее висела. Поначалу, подумала, что она знает о моих способностях, но нет. Видимо тот, кто его подарил, не сказал девушке о чудесных свойствах камня, или она знала не все. Да и рисунок магии был очень знакомым, словно я уже видела его. Вот только где?

Наверху заскрипели петли открывающейся двери. Интересно, это ко мне? Опять допрос? Что-то зачастили они. Через несколько минут дверь в камеру открылась и перед моим взором предстал… чистильщик, вместе с начальником тюрьмы, совершенно бледной Жанной и тем, кто больше всего хотел меня наказать. Барон Акмар.

– Ох, и не хило же тебя приперло, – ухмыльнулась я. Видела по глазам, что ударить хочет. Но не осмелится. Не при них. Сволочь.

– Смейся, смейся птичка. Только мы посмотрим, кто будет смеяться последним.

– Посмотрим, – согласилась я и посмотрела на Жанну, – Были когда-нибудь на подобных допросах?

Она покачала головой и посмотрела на меня с такой жалостью. Значит, слышала. Значит, ничего здесь не решает, раз допустила подобное.

– Тогда вам лучше уйти, – А мы с тварью в гляделки поиграем. Посмотрим, кто кого переглядит.

Но девушка осталась. Я же приготовилась к боли. Эти твари многое могли, вытряхивали мозги, заставляли, воскрешали в памяти самые тяжелые, самые ужасные воспоминания. У меня их было немало.

Но и прекрасные были, и отдавать их я была не намерена.

* * *

Азраэль ходил из угла в угол и злился. Что-то происходило. Она опять куда-то вляпалась. А он не мог помочь. Он чувствовал какие-то отголоски, лишь обрывки, легкий налет страха. А потом все взорвалось острой болью, и он застонал. Если б мог кричать, закричал бы. Только вот понимание того, что если ему сейчас так плохо, то каково же ей, заставляло скрежетать зубами от бессилия. Ведь он говорил, просил, умолял. Черт! Она слишком упрямая. В голове снова взорвались искры боли. Но он встал и перенесся в кабинет Регины.

Женщина стояла перед своим зеркалом и судорожно вглядывалась в туман, клубившийся там.

– Что ты видишь? Какого черта с ней происходит?

– Не кричи, – напряженно ответила женщина, – Я пытаюсь понять.

Она все вглядывалась и вглядывалась, а он с облегчением заметил, что боль отступила и появилось это неповторимое чувство предвкушения. Всегда, когда она появлялась. Видимо, слишком много энергии потратила. Значит, сегодня, самое позднее завтра, она появится. Будет дерзить, ругаться, издеваться над ним, но, черт возьми, лучше так, чем эти месяцы пустого ожидания.

– Она… в порядке сейчас, – наконец выдала Регина.

– Что значит сейчас?

– Да не кричи ты. Или хочешь, чтобы весь дворец узнал о твоей маленькой тайне?

– Нашей, – поправил он.

– Хорошо, нашей, – ответила она, – И не смей так самодовольно ухмыляться. Была б моя воля…

– Знаю, знаю. Ты бы меня и близко к ней не подпустила. И жила бы она сейчас в золотой клетке твоего дорогого крестника.

– Зато не рисковала бы жизнью ежесекундно.

– Не ко мне претензии.

– Иногда я не понимаю, почему помогаю тебе.

– Потому что ему ты помочь не в силах, – глухо ответил он и растворился в пространстве.

Регина снова вгляделась в туман. Ей нужно было увидеть хоть что-то. То, что Азраэль явился к ней сегодня, такой бледный и встревоженный, напугало и ее тоже. А еще она вновь и вновь задавалась вопросом: «Может, достаточно»? И каждый раз получала один и тот же ответ: «Еще рано». Только, когда это самое время настанет, не стало бы слишком поздно для них всех.

* * *

Жанна никак не могла успокоиться. Увиденное потрясло ее. Это и правда было страшно, наблюдать, как ломают человека. В какой-то момент она зажмурилась и закрыла уши руками, не в силах выносить. А потом плакала в коридоре и все твердила: «Так нельзя». Только ее никто не собирался слушать.

Свер понравился ей с первого взгляда и местное отделение департамента тоже. Ей было интересно и даже правильно как-то здесь. А под началом Петриса вообще было работать одно удовольствие. Поначалу он так сильно загружал ее работой, что на тоску и переживания просто не оставалось времени, а потом… когда она поняла, что беременна, он наоборот, снял с нее большинство забот. Выбил квартиру прямо рядом с департаментом, нашел хорошего лекаря, повитуху. Да он отца ей заменил, и даже больше. Когда малыш Зак родился, он нашел няню.

Хорошая няня или нянь. Двухметровый полуорк. Когда она его впервые увидела, едва в обморок не грохнулась и решила, что у Петриса маразм начался. Орки свирепые существа, жалость и доброта чужды им. Но этот каким-то бракованным орком оказался. Увидев малыша, он словно засветился весь. А когда она милостиво кивнула на его просящий взгляд взять малыша на руки, он улыбнулся так добродушно, как-то по-детски наивно. Он оказался полукровкой. По виду, весь в отца, а душа мамина. Лесной феи. И как столь разные существа могли поладить, она даже представить не могла.

Но потом все изменилось. Петрису пришлось срочно уехать, а его место занял жестокий, неприятный человек. Барон Акмар. То, как он с заключенными обращался, заставляло ее содрогаться. После его допросов они были сломлены, уничтожены. Какие тут публичные суды, какие признания? К концу многие даже не понимали, кто они такие, и на овощи походили. И теперь она знала, почему. Пыталась жаловаться, но ей весьма доходчиво объяснили, что вмешиваться не стоит. Она и не вмешивалась. До сегодняшнего дня. И первое, что решила сделать, придя в квартиру, написать Миле. Хотя бы совета попросить. Что угодно. Но ей не пришлось. Помощь пришла с той стороны, откуда она совсем не ждала.

Жанна всегда заходила домой с четким пониманием, что ее ребенок не спит. Но сегодня в квартире была подозрительная тишина. Она даже испугалась немного, но увидев спящего в своей кроватке сына, успокоилась. Рыч спал рядом, на стуле, а его рука все еще держала один из прутьев кроватки. Она так умилилась этой картине, что несколько минут просто смотрела и улыбалась, а вся горечь сегодняшнего дня медленно отступала.

А потом взяла с кресла покрывало, укрыла орка и прикрыла дверь детской. Хорошая у нее была квартира, немного на комнату в корпусе похожа. И атмосфера такая же спокойная, уютная, домашняя. Внезапно она почувствовала легкий ветерок, дуновение. Посмотрела на раскрытое окно и обругала себя. Рыч не мог быть так беспечен, особенно, когда малыш в доме, а вот она запросто могла забыть закрыть перед уходом окно. И как такое могло произойти? Ведь всегда закрывала. Всегда все проверяла. А потом почувствовала чье-то присутствие, и стало страшно. Кто это? Грабитель, убийца, вор? Но уж лучше бы это были и вор и грабитель и убийца. Чем видеть эти до боли знакомые глаза, черты лица и взгляд. Такой обвиняющий. Нет, это был не Зак. Она бы наверное, упала в обморок в тот же миг, или бросилась ему на шею, или прогнала. Сама не знала. Но и с Нилом говорить не очень хотелось.

– Как ты могла?

– Тише ты. Ребенка разбудишь, – зашикала она. Теперь уже не ее чувства были на первом месте, а жизнь ее ребенка, за которую она могла драться, кусаться, и выдержать все обвинения.

– Какого черта? – снова спросил он.

– А что? Ты этого не предвидел? Ты же все знаешь.

– Оказывается, не все. Он тебя прибьет за это.

– Он сам отказался от меня.

– От ребенка бы не отказался.

– Я никогда не стану привязывать его таким образом.

– Черт. Вот ты матерью стала, а ни на грамм не поумнела.

– Чего тебе надо? – спросила она, чтобы отвязался.

– Хорошо. Но мы еще поговорим об этом. Точнее я вдоволь на тебя наорусь.

– Ближе к делу, – поморщилась она.

– Что ты знаешь о тюрьме Черная роза?

– Зачем тебе? – встрепенулась девушка.

– Надо. Так что?

– Так. Либо ты сейчас мне все в подробностях рассказываешь, либо выметаешься отсюда.

– И когда ты такой язвой стала? – хмыкнул мужчина.

– Ближе к делу.

– Ну, хорошо, – сдался он, – Нам человека оттуда вытащить надо.

– Кого? – слишком резко, слишком заинтересованно спросила она. И Нил заметил.

– Девушку.

– Рей?

– Ты ее знаешь?

– Я помогу, – не думая ответила она, – Всем, чем смогу. Но нужно действовать быстрее. Сегодня был первый допрос… с чистильщиком.

– Твою мать, – выругался он, слишком громко. Так, что ребенок заплакал. Жанна тут же бросилась к сыну.

Но помощь не потребовалась. Рыч, как всегда справился безукоризненно. А вот на Нила смотрел так, что проняло обоих. Она поняла, что нужно быстрее их представить. Иначе кто-то пострадает.

– Рыч, это мой друг. А это моя няня.

– Ничего себе няня. Либо я рехнулся, либо ты.

– Хозяйка не против будет, если я выставлю этого низкорослика из дома?

Нил хотел ответить, но Жанна не дала. Вытолкала парня за дверь детской и сурово уставилась на него.

– Еще одна такая выходка…

– Он же орк.

– Не твое дело, – ответила она.

– Жанна…

– Его Петрис привел, успокойся.

– Ах, Петрис, – протянул мужчина, – Тогда ладно.

– Так что там с делом?

– Нам помощь понадобится.

– Все, что угодно. План тюрьмы, расписание смены караула.

– Все это у нас уже имеется, но есть кое-что. Правда не знаю, как тебя просить теперь.

– Говори же, Нил. На перетягивание каната у нас нет времени. Еще день-два, и ее убьют там. Этот Акмар… да, он жесток. Но с ней… Мне кажется, что раньше они были знакомы.

– Умеет же Рей врагов наживать, – пробормотал он, – Ладно, слушай. Надо задержать допросы хотя бы на день. Чтобы мы все подготовить успели.

– Как я это сделаю?

– Как угодно. Все, что угодно. И еще… Тебе нужно будет отправить ее в лазарет. Любыми путями.

– Да уж… Задачка та еще. Допросы хоть и жестоки, но видимых следов не оставляют.

– Значит, сделай так, чтобы эти следы появились.

– Кто она такая, эта Рей? Ведь ты знаешь ее?

– Кое-кто очень важный, – ответил Нил, – Ладно, малышка, мне пора.

– Ты скажешь ему? – встрепенулась она.

– Ну уж нет. Предоставлю тебе честь быть поджаренной на медленном огне его негодования.

– Я знала, что на тебя всегда можно положиться, – кисло ответила она.

– Уж прости, но эту кашу тебе придется расхлебывать самой.

Глава 2

Просыпалась я с большим трудом. Слишком вымотал меня этот чистильщик. Битый час со мной возился, пытался проникнуть внутрь щитов и увязал там. Я давала ему только то, что сама хотела, но как же тяжело это было. Наверное, так же тяжело, как те три недели в хижине Мойры. Они слились для меня тогда в один сплошной кошмар. Я то приходила в себя, то проваливалась в пустоту. Мойра говорила, что я боролась. Только не за жизнь, а за смерть. И чем больше я хотела уйти, тем сильнее меня тянули назад. Блуждала в темноте, иногда видела ту полоску света, которая не давала мне окончательно уйти. Я знала, что чем больше сопротивляюсь, тем быстрее умираю, вот только идти к свету, к моему убийце было выше моих сил. В такие моменты отчаяния я видела странные полусны-полувидения.

Женщина. Она плакала. Так горько и так безысходно, что разрывалось сердце. И мужчина, полный злобы и ненависти, а еще глухого отчаяния и тьмы. Он кричал на нее, запирал, но приходил снова и снова, чтобы видеть, как она мучается, и мучаться самому. Единственной ее радостью был мальчик. Сын. Рейвен. Иногда муж позволял ей видеть сына, и мальчик цеплялся за мать, а жестокий отец буквально отдирал его от женщины. Сколько же в нем было злобы. Она предала его. Но разве и он не предал? Видения менялись, а женщина была все так же несчастна. И однажды она решила сбежать. Взяла только самое необходимое. Я видела, и это было невероятно, но она хотела взять наследника с собой. Пробралась в его комнату, но кровать была пуста. Ее отчаяние едва не заставило вернуться. Но то, что делал с ней муж… Он словно изнутри ее раздирал. Убивал по капле, каждый день. Она просто не могла больше этого выносить. Но оставить сына… Это было самое трудное решение в ее жизни.

Мое следующее видение было слишком мрачным. Огонь. Горящий дворец, столько смертей и горя. И раздирающее душу осознание, что это все из-за нее. Если бы она знала… Если бы могла предположить к чему приведет ее бегство.

– Простите меня, – шептала она ни к кому конкретно не обращаясь, – Простите.

А в глазах отражался разрушающийся пламенем хрустальный дворец, точная копия ее адеонской темницы.

А дальше я видела его, побратима матери Рейвена. Моего дядю. Он был беловолос, красив, как и все побратимы и очень печален. Но как же он преобразился, увидев ее. Словно в него вдохнули жизнь, словно он получил второе дыхание. О, Всевидящая. Я прочувствовала на себе всю ту тягу, все те чувства, которые они испытывали друг к другу. Это была даже не любовь, нечто гораздо, гораздо большее.

– Ты не должна была…

– Молчи. Я хотела увидеть тебя. В последний раз.

– Гвинерва. – он даже не понял, как это произошло. Она поцеловала его, и в этот момент их сердца бились как одно целое, в унисон, а в следующий миг одно из них остановилось.

Мужчина осел к ее ногам. Он даже не понял. А она зарыдала. И все гладила и гладила его уже безжизненное лицо и целовала мертвые губы.

Зачем? Почему она это сделала? Как же так? Все это было неправильно. Все. Но особенно то, почему Гвинерва не умерла вместе со своим халфом?

Побратимы были очень сильны даже по отдельности, но когда они были вместе, происходило чудо. Один был магом, второй превращался в животное, птицу, тигра, волка, медведя, неважно. Они обладали двойной силой, скоростью, бесконечным резервом. Но у природы есть свои законы, справедливые или нет, не нам решать. Создавая такое совершенное оружие, природа не могла сделать его непобедимым. Побратимы делили одну душу на двоих, но и смерть они тоже на двоих разделяли. Умирал один, умирал другой. Без вариантов. И вот теперь, что я вижу? Она не просто не погибла. На ней даже царапины не осталось. Почему?

В последнее время я начала приходить в себя, ненадолго. На пару мгновений. Подозреваю, это Мойра со своими настойками меня возвращала. И каждый раз она говорила мне бороться. Не ради себя, ради других. Только я не уверена была тогда, что хочу возвращаться. Ведь там, куда меня не пускали, было то, чего я хотела больше всего сейчас. Покой.

Я не могла вспомнить, когда же наступил переломный момент, когда же я решила жить, да и я ли так решила? Но это случилось. Просто очнулась однажды с твердой уверенностью, что выживу. А с настойками Мойры на удивление быстро начала приходить в себя. Правда, случались странные провалы в сознании. Меня словно из тела своего вырывало. И я оказывалась в Адеоне. В покоях Азраэля. Не хотела на него смотреть. Меня буквально съедала ненависть. Колотило каждый раз, когда он замечал меня. И та радость в его глазах.

Но чем сильнее и быстрее я выздоравливала, тем реже происходили провалы. Я научилась жить с ними, контролировать немного. Понимала, что все зависит от моего и физического и эмоционального состояния. Если не напрягаться, контролировать себя, то приступы мигрени, сопровождающие провалы, прекратятся. А еще я поняла, что эмоционально могу исцелиться только с его помощью. Это даже не магия, а жизненные силы. Душевная энергия, без которой я медленно умирала. То, что тратится после магии и резерва. Вот этот запас мог восполнить только Азраэль. Одним прикосновением. Но меня воротило от всего этого. Коснуться врага, своего убийцы, убийцы моих друзей, всех, кого любила. Какая жуткая ирония судьбы. Я бы рассмеялась, если бы не было так паршиво.

Сейчас мне тоже хотелось рассмеяться. Прошло четыре года, а мне кажется – вечность. Только какая-то неправильная вечность, где одна боль и страдания и никакого просвета. Ну почему так? Хотя нет, неправда. Были просветы. Маленькие лучики счастья. И все они были связаны с прошлым.

* * *

Жанна всю ночь думала о предстоящем мероприятии. Точнее не о нем, а о том, что где-то там, в темноте улиц есть он. Совсем близко, стоит только протянуть руку. Надо же, они дышат воздухом одного города, смотрят на одни и те же звезды и луну. А завтра он увидит площадь, пройдет по главной улице, по которой она ходит каждый день на работу. Интересно, а он был здесь когда-нибудь? Но ее и страшило все это. Как он посмотрит на нее? Особенно, когда узнает о сыне? Возненавидит? Хотя за что? Это он ее бросил. Он сказал, что у них нет будущего. И она не обещала ждать. И ведь не ждала совсем. Теперь ей было ради чего жить, точнее ради кого. И пусть иногда тоскливо было так, что выть хотелось, и одиночество снедало, но стоило посмотреть на свой маленький комочек счастья, и тьма отступала. Становилось легче. И пусть он узнает. Она не станет оправдываться.

Утром в ее квартиру постучали. На пороге стояла девушка. Красивая и встревоженная. Протянула запечатанный пакет. Жанна хотела пригласить ее войти, но девушка лишь покачала головой и поспешила уйти. Там были инструкции и ключ от браслетов гвера.

А после обеда, прямо перед новым допросом постучалась к Акмару. Но отчего-то не боялась, как раньше. Просто решила для себя, что не даст больше этому человеку безнаказанно мучить других людей.

– Мисс Эвердин, – расплылся он в улыбке, а в глазах насмешка. Захотелось стереть с его лица эту мерзкую улыбку, заставить почувствовать хотя бы частицу той боли, что испытывали его жертвы, – Чем обязан?

– Я просто хотела уведомить вас, – ответила она и протянула ему папку с бумагами.

Он заинтересованно открыл папку, а потом она с удовольствием наблюдала, как с мерзкого лица медленно сползла улыбка, а глаза вспыхнули от злости.

– Ах, ты… – прошипел он и бросился к ней, чтобы через секунду перелететь через стол и удариться о стену. Щиты сработали как надо. Что сейчас, что год назад. Она не знала, чем еще Зак наделил ее камень, но была благодарна. Ей стало так хорошо. Словно сейчас он был рядом, защищал ее.

– Тварь, – выплюнул Акмар, поднимаясь, – Ты мне заплатишь.

Теперь уже она победно улыбнулась и направилась к выходу собирать вещи. Надеялась, ненадолго. Акмар прорычал ей вслед очередное ругательство и смахнул бумаги со стола. Но, она даже не обернулась. Ей предстояло куда более сложное задание. Последнее на посту дознавателя департамента Свера.

* * *

Следующие три месяца после убийства я медленно приходила в себя. И все больше узнавала знахарку. Мне было скучно просто лежать, поэтому я расспрашивала ее о жизни, семье, прошлом. А по вечерам она рассказывала мне о лекарственных свойствах трав. Показывала, как их можно различить, какие полезны, а какие и убить могут. Никогда не думала, что дары природы могут быть также интересны и порой опасны, как магия. Здесь я училась варить зелья, делать настойки, и снова жить. Конечно, случались плохие дни, когда я не могла избавиться от той ненависти, той глухой ярости, что обуревала, на Азраэля, наследника, анвар, но больше на себя. За глупость, за упрямство, за все на свете. Наверное, самобичевание самое страшное наказание для души. Когда ты сам себя медленно убиваешь и прокручиваешь снова и снова все те ошибки, все, что не сделал. А еще я постоянно представляла, что спасаю их. Всех своих друзей и анвар. И тогда хотелось остаться в том придуманном мире, где все они были живы. Страшное было время. Я даже сейчас не могу без содрогания вспоминать. Но волшебные травки Мойры странным образом успокаивали меня. Придавали сил. А еще наши разговоры.

– Ты не должна так винить себя, девочка, – раз за разом повторяла она, – Ты не могла ничего сделать.

– Могла, – упрямо отвечала я, а она лишь качала головой.

– Хочешь, я тебе погадаю?

Я улыбнулась. Вот всегда так. Умеет же эта странная женщина разогнать сумрак в душе.

Она разложила свои чудные камешки, на белой скатерти, поколдовала над ними, прошептала то ли молитву, то ли заклятье и бросила на стол. А потом сидела в задумчивости, разглядывая камни и заставляя меня нетерпеливо ерзать на лавке. Но мешать я не решалась, хоть и не очень верила во все это.

– Я вижу двоих, – наконец заговорила она, – И ты между ними.

Ну, нетрудно догадаться, кто есть кто.

– Ты любишь обоих.

Ага, сейчас. Разбежалась. Нет, камни точно лгут. Чтобы я когда-нибудь почувствовала хоть что-то кроме ненависти к этому… этому убийце. Да ни за что. Дурацкие камни. Они все лгут. От негодования я даже вскочила, но Мойра одним грозным взглядом заставила успокоиться. А что? Вы бы тоже притихли, если бы увидели ее взгляд. Она как курица-наседка всегда, стоило мне разволноваться, начинала суетиться, готовить какие-то горькие настойки, укладывать в постель, растирать травами, но хуже всего баня. Где она меня крапивой била. Садистка. Правда, признаю, после такой экзекуции легче становилось. И рана в груди почти не ныла.

– Так ты будешь слушать или нет?

– Все, все. Молчу, – ответила я.

– Камни говорят, что любишь. Или полюбишь. Вижу, дорога тебе предстоит. И выбор не легкий. Друзей новых обретешь. Верных, надежных. Но не скоро ты сердечко свое залечишь. И милого не скоро увидишь.

– Ну и хорошо, – ответила я, – Не хочу о нем знать.

Знаю. Лгала. Всегда, когда о нем думаю, лгу себе. Помогает слабо, но лучше так. Он обманул. Всегда обманывал. Привязал к себе, как собачонку какую, всю душу измучил. Сейчас, без нашего «общения» не то, чтобы легче стало. Пусто. Но и пространства больше, для меня. Правы были друзья, я уже и мыслить его мыслями начала. А сейчас была только я. Сама по себе. Ну, за исключением Азраэля.

– А о другом что скажешь? Скоро он сдохнет?

– Сказала же, полюбишь его, – разозлилась женщина.

– Да за что любить-то? Он убил меня, да ладно меня. Но друзей я ему никогда не прощу. Никогда, слышишь.

– Слышу, слышу. Только судьба у тебя такая, девочка.

– Судьба, говоришь, – усмехнулась я, – А мы еще посмотрим, какая у меня судьба. Поборемся с этой су… гадкой женщиной. Мы еще поглядим, кто кого переиграет. Я ее или она меня.