Текст книги "Волчица.Часть 1 (СИ)"
Автор книги: Олеля Баянъ
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 14 страниц)
– На сегодня это все, – дошел до меня голос ректора, мужчины, который был долгожителем. Послышались облегченные вздохи. – Вопросы есть? – и он вопросительным взглядом оглядел присутствующих.
– Есть, – неожиданно для всех прозвучал знакомый мне голос. – Что здесь делает смертник? – задал вопрос маг с пугающей внешностью, уставившись на меня.
Мне никогда его не забыть: именно он семьдесят лет назад перед группой приговоренных к смертной казни убил одного из них, отказавшегося стать смертником, прибегнув к страшным пыткам. После чего все остальные, не задумываясь ни на мгновенье, дали согласие стать смертниками. В их числе была и я. Тогда мне, напуганной, обрызганной вязкой и еще теплой кровью убитого, поставили клеймо, раскаленным металлом, а после рану залили каким-то раствором, от которого по всему телу растеклась такая невыносимая боль, что все теряли сознание.
Теперь я не та испуганная девчонка и опускать свой взгляд не стала. Не отрывая от мага взгляда, подошла к ближнему столу и с тарелки взяла небольшое яблоко, откусив от него половину, принялась жевать. И все это происходило в гробовой тишине. Не знавшие меня преподаватели с нескрываемым удивлением смотрели на меня. Главное, чтобы меня не наказали за мою наглость. И тут я ощутила легкое покалывание в клейме, растекающееся по всему телу и медленно перерастающее в острую боль. Перестав жевать, я закрыла глаза и постаралась расслабиться на столько, насколько это было возможно, закусив нижнюю губу.
– Довольно, – раздался приказ ректора одному из моих сопровождающих, и боль тут же исчезла, но легкая дрожь еще некоторая время будет трясти мышцы – последствие применения силы через клеймо. – Этот вопрос уже обсуждался. Кроме того, получены все необходимые разрешения от соответствующих органов, – его тон был категоричным, но и он не сумел остановить нарастающий ропот среди присутствующих.
– Но как же можно допускать смертника до детей, – клеймовщик все никак не мог угомониться. – Да и жить с этой мразью под одной крышей я отказываюсь.
Волна новых возмущений затопила весь кабинет:
– Как такое вообще допустили!?
– Какой ужас!
– Не бывать подобному!
– Срам!
– Как можно было привести эту грязь в храм науки!?
– Никогда не сяду за один стол с этой мерзостью!
– Молчать! – грозный окрик ректора заставил всех замолчать.
Он ударил кулаком по столу, после медленно поднялся со своего места и оглядел всех преподавателей пугающим взглядом, в зрачках заплясали синие огоньки. Внезапно глава академии посмотрел на меня. Мгновение, и мой живот скрутило с такой силой, что, казалось, еще чуть-чуть из него вырвут мои внутренности. Боль была неимоверной, что мне пришлось согнуться и руками опереться о колени, уставившись взглядом в пол. Сердце бешено забилось. Кровь быстрее запульсировала по жилам. Дыхание резко участилось. Все тело охватила одна единая судорога, не прекращавшаяся ни на мгновение. Еще пару ударов сердца, и я услышала собственный стон. Нет! Нельзя стонать! Закусила губу и сильнее сжала руками колени, напрягая все мышцы тела. Если упаду сейчас, то грош цена моему бахвальству. Глубоко вздохнула и подняла голову. Рядом со мной стоял ректор, сверливший меня своим страшным взглядом. Встретилась с его горящими синим пламенем глазами. Миг… и я упала на пол, корчась и крича от затопившей все тело боли. Я проиграла. Снова. Ничтожество не сможет стоять с гордо выпрямленной спиной.
Стоило мне признать поражение, как боль ушла из моего тела, но я так и валялась на полу, не имея сил подняться. Да и судороги, сотрясавшие мое тело, не давали мне встать сразу. Я вперила свой взгляд в ножку стола. В ушах все еще громко шумела кровь, извлекая из памяти слова ушедшего друга…
«– Запомни, – сказал Булат, подойдя ко мне, когда я вот также лежала после наказания в луже грязи и не могла подняться, когда открыто высказала свое несогласие Надзирателю по поводу следующего задания. – Не бойся упасть, бойся не подняться, – и он протянул мне свою сильную руку с широкой ладонью, но я еще не могла пошевелиться, потому что судороги сковывали мое тело. – Это был смелый поступок, показывающий, что ты еще человек, – и он убрал свою руку. – Но было глупым гнуть свою линию до конца. Посмотри на себя! Теперь ты нам не помощница в прогулке и нам будет тебя очень не хватать. Когда идешь против того, кто сильнее тебя, помни, что есть момент, когда нужно сдаться. Это не означает, что ты трус. Просто не имеет смысла бросаться грудью на острие меча.»
… Улыбнувшись лишь уголками губ, я постаралась встать. Медленно и плавно приняла сидячее положение. Пока не стоило пытаться встать, судороги все еще не покинули тело. Я закрыла глаза, вслушиваясь в звук биения своего сердца – это всегда помогало быстрее унять боль после наказания, да и слушать весь бред про то, какой ректор могущественный и сильный маг, мне не особо хотелось. На самом деле ничего удивительного в этом наказании нет: ректору просто передали так называемые нити управления смертником, с помощью которых он и смог меня наказать. Сплошное позерство. Даже зевнуть от скуки захотелось.
Внезапный шум разговоров, шуршанье мантий и грохот закрываемой двери возвестил об окончании их «заседания». Я открыла глаза и поднялась на ноги, по телу пробежала неприятная и липкая дрожь боли. Осмотревшись, поняла, что осталась наедине с главой академии, стоявшим перед своим столом. Он презрительно посмотрел на меня, после обошел стол неторопливой походкой и уселся в кресло, свободно облокотившись на его спинку.
– Довольно глупая выходка с твоей стороны, Волкика, – заметил ректор, но, судя по его интонации, он был доволен моей «глупой» выходкой. – Дети, – не дождавшись моей реакции на его замечание, произнес ректор.
– Что дети? – все еще стоя, спросила я его, приподняв левую бровь.
– Твое следующее задание – это дети, – с омерзительной улыбкой ответил мужчина.
И вот тут только до меня дошел смысл моего обета: я взяла ответственность за свое следующее задание, а предметом следующего задания стали дети. Не удержавшись, я цокнула языком. М-да, хороши же маги! Каким изощренным способом они заставили меня взять ответственность за их детей! У меня возникло ощущение полной уверенности, что у тех магов из лагеря были дети, ответственность за которых буду теперь нести я. Только это глупо, ведь есть еще вероятность того, что я так и не встречу их детей. В задумчивости потерла подбородок, но заметив заинтересованный взгляд ректора, опустила руку и посмотрела прямо ему в глаза.
– Так в чем же заключается мое задание? – уточнила я у него, снова приподняв левую бровь.
– Не дерзи мне, шавка, – сделал комплимент мне почтенный глава храма науки. Он оценивающе осмотрел меня с головы до пят, хмыкнул. – Для начала уясни одну простую вещь – я могу убить тебя в любое мгновение. На это мне ненужно причин. За это мне ничего не будет. Еще одна твоя выходка и сдохнешь. Медленно. Мучительно, – коротко, ясно и с расстановкой сообщил он. Я молча кивнула в знак понимания. – Хорошо, – одобрительно кивнул ректор. – Я, как ты уже должна была заменить, ректор этой академии. Мое имя Збышек Барек, – мужчина сделал многозначительную паузу. Наверно для того, чтобы показать свою знаменитость.
Да вот только его имя я слышала из уст Волопаса, который довольно нелестно отзывался о нем. Но наглеть мне не стоило, поэтому слегка вытянула губы, как будто хотела присвистнуть, и отвела взгляд в сторону, чтобы ректор не заметил моей насмешки. Снова взглянула на мужчину, тот довольно ухмыльнулся, значит, все правильно сделала и про себя улыбнулась от души. Ведь именно он подставил Волопаса и тот загремел в ряды смертников. Лицемерный и подлый человек. С ним нужно быть всегда начеку.
– Вкратце обрисую ситуацию, – начал он серьезным тоном, положив руки на стол. – В конце этого учебного года мы должны выпустить шесть сформированных кварт, предназначенных для выполнения сверхсложных заданий в тылу врага. Ты выбрана стать одним из учителей для одной из кварт, которые мы уже собрали. Будет жеребьёвка, – предвосхитил он мой вопрос. – В твою задачу входит обучить кварту, сделать из нее свободно функционирующую боевую единицу, которая будет в состоянии выполнить поступающие приказы. Кварта не всегда будет в твоем распоряжении. Ученики должны посещать и другие занятия, которые ты им не в состоянии преподать.
Снова ухмыльнулась про себя. Тогда зачем нанимать меня для обучения кварты, раз я не могу дать им полноценный объем информации?! Ой, чуяла моя душа проблемы. Я бросила взгляд на ректора, но от него, кажется, не укрылось мое непонимание.
– Ты была выбрана, – продолжил мужчина. – Потому что вот уже довольно продолжительный срок ты прекрасно справляешься с разведкой. Всегда приносишь важные документы. Не будь ты смертником, – ректор иронично улыбнулся. – Каталась бы как сыр в масле. В общем, научишь деток тому, что сама знаешь, – подвел он итог нашей беседе.
– Можно вопрос? – я посмотрела на него, приподняв обе брови, чтобы это не выглядело дерзко.
– Ну, давай, – мужчина откинулся на спинку кресла и снисходительным взглядом окинул меня.
– Где мне жить и где брать еду? – выпалила я.
Может это и звучит смешно, но жить на улице я не согласна. Ко мне тогда никто из учеников не будет проявлять уважения. Да и кушать-то, нет-нет, да и захочется. Охотиться у меня тут времени особо не будет, не смотря на близость леса, да и разрешение надо получить для этого. А весь прошедший месяц еду мне приносили те два маг, и качество этой еды, мягко говоря, было отстойным. Но я смертник, мне нельзя жаловаться.
– Где ты была в то время, когда я об этом рассказывал всем, – он нахмурил брови. – Ну, чего же взять со смертника… Жить будешь в доме рядом с лесом, заодно будешь приглядывать, чтобы никто не нарушал границы академии или кто-нибудь из студентов не решился погеройствовать. Твоя кварта будет жить в том же общежитии, где ты жила до сих пор. Насчет столовой, – мужчина кинул на меня безнадежный взгляд. – Будешь приходить к служебному входу столовой, тебе будут выдавать еду, – он поднялся со своего места и, выпроваживая меня жестами рук, произнес. – А теперь свободна, и без тебя тут полно забот, – и, когда я была уже почти у самой двери, кинул напоследок. – Сегодня в зале состоится жеребьёвка и праздничный ужин. На первом присутствие обязательно, а теперь выметайся, – добавил ректор с раздражением.
С превеликим удовольствием! Я медленно возвращалась тем же путем, которым меня и привели сюда. Желудок возмущенно заурчал, напоминая о том, что сегодня в нем не и было и крошки. Возникла идея проверить здешнюю столовую. Волопас рассказывал, что здесь готовят очень вкусный хлеб, а Велимудр поддакивал и утверждал, что лучше его сестрицы никто не пек хлеба.
***
Вот что мне делать на этом плохо поставленном спектакле? И тяжело вздохнула.
Я находилась в зале, занимавший центральное положение в комплексе академического городка. И уже постаралась занять укромный уголок за всем остальным преподавательским составом. Старшие преподаватели все время неодобрительно косились в мою сторону, пока младшие сотрудники рассматривал меня с любопытством и в недоумении от явного негативного отношения старших пожимали плечами. Надо поскорее придумать какую-нибудь сказку, объясняющую такую реакцию на мое присутствие, а то меня очень скоро разоблачат, что в свою очередь негативно скажется на взаимоотношениях с учениками.
Все преподаватели сидели, что позволило мне осмотреть весь зал, имевший круглую форму. Было видно, что все студенты делились на возрастные группы, хотя иногда наблюдались группы смешанных возрастных групп. Вполне стандартное деление. Но что же насчет силы? Немного сосредоточившись, я окинула всех присутствующих взглядом силы. От пестроты оттенков синего глазам стало больно: синий с зеленой окантовкой – маги-целители, синий с фиолетовой каймой – маги-разумники, вокруг некоторых было только синее свечение, но очень яркое – означало, что они очень сильные. Но были и такие студенты, которых окружало едва голубое сияние, почти белое – это были очень слабые маги или еще неопределившиеся с типом силы. Здесь тоже не было никакой системы в распределении учащихся.
Хотела было уже сморгнуть этот взгляд, как мое внимание привлекла группа студентов. Поначалу я не могла понять, почему выделила их из толпы. Как вдруг вспомнила слова ректора: «шесть кварт». Должно быть, именно это и есть те самые кварты, которым суждено в конце учебного года пополнить ряды пушечного мяса. Да-да, именно пушечного мяса, потому что обычно кварты готовят в других местах и их обучение не доверяли смертнику-долгожителю. Да и обучение их длилось довольно долго, а не год. Подопытные, и другого не скажешь.
Стоп! Шесть кварт? Я быстро пересчитала студентов: их было двадцать пять. Но в таком случае, не хватает еще пятерых для шестой кварты. Но что если Збышек Барек решил воспитать традиционные кварты, а не «кварту плюс один»? Но тогда снова что-то не сходится: один студент лишний. Да что же тут творится? Тоже мне, храм науки. Не сдержавшись, я громко фыркнула. Все преподаватели обернулись посмотреть на меня, да и ректор приостановил свою речь, выступая на возвышении, слева от учителей.
– Прошу прощения, – поспешно проговорила, заходясь притворным кашлем и прикрывая рот рукой, чтобы скрыть улыбку. А я и не заметила, как началась официальная часть сегодняшнего представления.
М-да, надо быть осторожнее, да и всё же стоило послушать пустую болтовню Збышека. Он что-то говорил насчет жеребьевки. Почему-то возникло ощущение, что это будет началом другого фарса. Глава академии продолжил свою речь. Всю ее суть можно изложить в нескольких предложениях, конечно же, опустив все украшательства и витиеватость. Так вот, он, ректор, был счастлив приветствовать студентов и поздравлял их с новым учебным годом, отдельно поприветствовав новеньких. Затем перечислил какие-то изменения в академии. И только после этого он приступил к самому главному, а именно объявил имена счастливчиков, и те двадцать пять студентов заметно оживились. Причем, мужчина объявлял их сразу квартами, как я и предполагала, он задумал воспитать традиционные кварты. И тут подошла очередь для последней кварты…
– И, наконец, последняя кварта, – ректор поднял голову от листочка на трибуне. – И̍ргид, Тих̍ан, О̍лан, Э̍рбель и Маириа̍та, – перечислил студентов мужчина.
Я посмотрела на эту пятерку студентов взглядом силы. От Иргида исходил мощный ровный синий свет. Синее с фиолетовым и нестабильное сияние – от Тихана. От двоих с равномерной яркостью, Олана и Эрбель – синее с красным, но к сиянию девушки примешивался и фиолетовый оттенок, а от Маириты – синее и зеленое. Но вот в чем еще была странность: эти студенты были разного возраста, да к тому же их объявили без фамилий. Так весь этот цирк для них? В мой разум уже закралась безумная мысль: а что если это были дети тех самых магов, которые меня провели? За ней последовала и другая идея: они станут моими учениками. Только вот зачем забирать у детей их фамилии? Что они могут сделать? Разве что если власть имеющим захотелось с помощью ребят шантажировать их сильных родителей…
– Теперь переходим к воспитателям кварт, – прозвучал голос главы академии.
Теперь будут вызывать тех, кто будет учить кварт, или как принято говорить в их отношении, воспитывать. Ведь кварта представляла собой боевую единицу, беспрекословно выполнявшая все приказы командира. Их воспитывали в строгой иерархии между собой, да к тому же их система тренировок направлялась на то, чтобы сделать из них послушных и на многое способных солдат. Этакая группа марионеток, за которую принимали решения. Как однажды заметил Волопас, они не способны самостоятельно функционировать и всегда будут проигрывать, потому что их воспитывали в одном направлении, только одна схема действий на одну ситуацию, и ни какой импровизации. Кроме того, можно всегда по их формации определить тип силы каждого члена кварты, что существенно снижало эффективность боевой единицы, потому что сразу становятся явными недостатки формации.
Пока я размышляла, очередь дошла до того клеймовщика. Мужчина, заметив меня, гадко улыбнулся мне. Он встал в одну шеренгу с другими воспитателями.
– А теперь последний наш воспитатель, – наконец-то произнес ректор.
Оттолкнулась от стены и быстрым шагом направилась к шеренге воспитателей. Со всех сторон пошел тихий шепоток. Я была единственной из воспитателей, кто не носил мантии, и на моей одежде не было никаких нашивок. Знак смертника с куртки пришлось снять, а отметку на щеке мне залепили зачарованной тканью. Заняла свое место рядом с клеймовщиком. Он скосил взгляд.
– Представься, дура, – сквозь зубы процедил мой «коллега».
Внезапно меня сковала судорога, и я согнулась, согнув ноги в коленях. Откуда-то справа донеслось тихое восклицание «Длак!?». Точно! Это прекрасная идея! Ведь длаков не все любили, потому что в основном они являлись наемниками, вследствие чего у них нет правителя и не важно, в какой стране они жили. Служить длаки тем, кто больше им платил.
Судорога прошла, и я выпрямилась, сделала несколько широких шагов вперед. Вспоминая, как меня учил Ратибор выть, оскалилась и открыла рот, набирая как можно больше воздуха в легкие. На мгновение задержала дыхание, а после завыла, постепенно ссужая губы в дудочку…
***
– У тебя получилось! – воскликнул Ратибор и закружил меня, крепко обняв за талию. – После полугода практики у тебя получилось завыть!
Я громко засмеялась, положив руки на плечи парня, и снова завыла, в подтверждение его слов. Внезапно мы услышали треск веток и ответный вой, а через несколько минут появились Волопас и Велимудр. Следом выбежал Булат. Они явно были напуганы и взглядом искали кого-то.
– Что-то стряслось? – спросил смеющийся Ратибор.
– А ты разве не слышал только что вой? – спросил Булат незамедлительно. – Словно здесь не далеко волчица выгуливает своих детенышей. И этот вой – она звала их к себе.
Волопас посмотрел на меня пронзительным и суровым взглядом. Ратибор, думая, что старший будет ругать меня, заслонил меня своей широкой спиной, но мне было так интересно посмотреть, что произойдет дальше, поэтому высунула голову из-за его плеча.
– Это была она? – спросил Велимудр у Волопаса, который кивнул ему, подтверждая его слова.
– Что? – удивился Булат. – Я думал, это волчица разгуливает здесь…
– Теперь мы точно знаем, как тебя нам называть, – Волопас улыбнулся, и его взгляд смягчился. – Или ты хочешь нам назвать свое имя? – спросил напоследок он меня, давая последнюю возможность назвать свое имя, но я лишь покачала головой. – Тогда решено. Отныне тебя будут звать Волкика, что на древнем означает «волчица».
***
– Волкика, – представилась я, после того, как закончила выть. Резко развернулась и встала рядом с клеймовщиком.
В зале повисла тишина, но постепенно ее стали нарушать то тут, то там тихие восклицания: «Она длак!», «А так можно?», «Разве длаки могут нас чему-нибудь научить?», «Куда смотрит руководство школы?», и все такое прочее. Раздалось легкое покашливание за спиной. Так-так, ректор нервничает: в его компетенции только что усомнились. Я улыбнулась мысленно – что же он теперь скажет?
– Лаконично, – прокомментировал ректор мое выступление. Какую на этот раз он лапшу повесит на уши окружающим? Нужно послушать, заодно и посмеюсь. – Наш последний воспитатель был непосредственным участником Веллеровской кампании.
Все возмущения мгновенно стихли, и в зале повисла звенящая тишина. Все были очень удивлены, но больше всех была удивлена я. Мои внутренности скрутило, и с силой сжала челюсти, на которых тут же заходили желваки, а руки сами потянулись к вещь-сумке, чтобы достать мечи. Меня обуял гнев, готовый вырваться наружу. Лишь когда я почувствовала холодную рукоять меча в руке, до моего сознания дошел смысл всего происходящего – с помощью этой информации можно успокоить всех недовольных, плюс какой-никакой авторитет среди учащихся. И пока никто не заметил моего движения – хорошо, что еще не успела вынуть меч из вещь-сумки, я отпустила оружие и позволила ему упасть в бездну зачарованной ткани.
Н-да, но Збышек ударил по самому больному. Для меня. На самом деле мало кто знал правду о Веллеровской кампании, в которой помимо сотни сильнейших магов приняла участие сотня специально отобранных для этой операции смертников. Выживших было всего четверо: три мага и … я. Никаких записей о моем участии никогда не сохранилось. Согласно официальной версии выжило только трое, а четвертый скончался от ранений. Так откуда же он тогда узнал о моем участии? А ректор еще тот проныра получается. Я бы ухмыльнулась, да вот только воспоминание о том, чем мне пришлось пожертвовать в ходе этой операции, на несколько ударов сердца погрузило мои мысли во мрак. Тогда погибли мои друзья: длаки пожертвовали своими жизнями, чтобы спасти меня.
Оглушительный крик ликования вернул меня из моих размышлений и заставил обратить внимание на происходящее – началась жеребьевка. И первый воспитатель слева направился к своей кварте, а второй уже запустил руку в мешочек со жребиями. Я вновь осмотрела всех выбранных для кварт, но та пятерка словно отсутствовала – им явно было скучно. Не задумываясь для чего, но я посмотрела на них Взглядом Силы. Мне было все равно, что рядом стоящий клеймовщик заметит это – при использовании Взгляда Силы зрачки расширяются до такой степени, что полностью поглощают радужку. Но на этот раз один из пятерки заметил мой интерес к ним и стал постепенно скрывать сияние своей Силы, а затем и своих товарищей. Да вот поздно ты спохватился, я уже при первом Взгляде оценила ваши возможности.
Это был парень, Иргид, кажется. Он был высоким шатеном с зелеными глазами. Нет, он не родственник Далиона, иначе был бы долгожителем. Долгожителя определить легко тому, кто сам долгожитель. Это нечто вроде чутья, инстинкта. Долгожители всегда узнавали друг друга в толпе. А вот скорожители, их еще тоже называют свободниками, хотя это прозвище больше пристало тем, кто не обладает никакой Силой – не могли определить, кто долгожитель. Однако этот Иргид сообразил, что нужно скрыть не только свою Силу, но и Силу своих друзей, которые оказались более беспечны, чем он. Я вернулась к нормальному зрению и снова посмотрела на этих ребят, стараясь припомнить их имена. Иргид угрожающе посмотрел в ответ.
Рыжеволосая девчонка, дерзкая на вид, окинула оценивающим взглядом мою одежду, которая хоть и была на вид неказистой, зато удобной и практичной – подарок Жанит, а после презрительно искривила губы и фыркнула, но заметив в толпе кого-то, сразу же переменилась и улыбнулась искренне, а затем кокетливо помахала ручкой. Это была Эрбель.
Мальчишка с пшеничного цвета волосами, Тихан, держался за руку другого, Олан, который был выше всех. Я еще давно заметила, что эти двое постоянно держатся за руку и загадочно переглядываются друг с другом. Странная парочка.
А вот Маирита, блондинка, держалась обособленно даже от своей группы. У нее было испуганное выражение лица, а взгляд все время бегал и надолго ни на чем не задерживался. Но тут я поймала ее взгляд: ее глаза расширились от ужаса, сначала покраснело лицо, затем и шея, и она поспешно опустила голову. Стесняшка.
Мило! Замечательно! Превосходно! И как из всего этого можно собрать кварту? Ректор видимо из ума выжил, если считал, что из них получится команда. Я повернула голову влево и увидела, что клеймовщик вытаскивал свой жребий, на котором была цифра «пять». Значит, эта разношерстная группа достается мне. Но меня это нисколько не удивляло. Вся эта жеребьевка была простым фарсом – еще до начала церемонии группы были распределены. И получается, что за этих детей я взяла ответственность перед их родителями. Вот попала же! Теперь даже не отвертишься.
Я подошла к своим подопечным, которые вместо приветственных слов и радостных восклицаний, одарили меня злобными взглядами, метавшими искры, а стеснительная девчонка спряталась за спину Иргида. Хорошее начало. Но мне нужно что-то им сказать и обозначить план занятий, о котором я вообще не имела никаких понятий. Ведь я же не учитель, а убийца.
– Мое имя вы уже слышали, – начала твердым уверенным голосом. Им не нужно знать о том, что я нервничала и совсем ничего не знала об учительстве. – Сегодня вы можете отдыхать, а с завтрашнего дня мы начнем наши занятия. Жду вас в семь утра на спортивной площадке, – посмотрела каждому в глаза, а потом развернулась и направилась к выходу из зала.
Оказавшись рядом с большими двустворчатыми дверями, я обернулась, чтобы немного понаблюдать за учениками. Хотела удостовериться, в каких они находились отношениях между собой. Сладкая парочка, так я окрестила про себя Тихана и Олана, сразу же отделились от группы. Эрбель, помахав кому-то, направилась к этому кому-то, но Иргид схватил ее за руку повыше локтя и окликнул парочку, проигнорировавшую его. Рыжеволосая девушка, что-то сказав ему, скинула его руку и удивительно быстро скрылась из виду, да так, что я не могла найти ее в толпе. Маирита все это время стояла рядом с Иргидом и чего-то ждала от него. Но парень, заметив ее, накричал на нее и тоже скрылся в толпе. А это он зря сделал – девушка заплакала. М-да. Отношения между ними далеки от дружественных. По телу пробежала дрожь, словно предчувствуя скорую судорогу. Сегодня пусть остается все так, как есть, но завтра их будет ждать разбор полетов.
Покинув зал, я направилась к столовой, чтобы поужинать. Когда добралась до задней двери кухни, рядом с которой был пристроен навес, укрывавший дубовый стол и пару лавок, меня ждала женщина с подносом в руках. Она внимательно смотрела на меня, и что-то мне показалось до боли в груди знакомым в её взгляде. Завидев меня, женщина улыбнулась, обнажив волчий прикус. Длак. Женщина была дородной, немного выше меня ростом, с седыми волосами, но на удивление с живыми глазами на морщинистом лице. Это была сестра Велимудра.
– Привет, – поприветствовала меня женщина мягким грудным голосом. – Присаживайся за этот стол, – пригласила она меня, ставя поднос с дымящимися тарелками на стол, и села напротив меня. – Извини, днем я не смогла тебя встретить, поэтому ты обедала в одиночестве.
– Вы знаете, кто я, – прямо спросила ее, глядя ей в глаза.
– Догадываюсь, – кивнула длак. – Может ты и долгожитель, но только не длак, – женщина пристально посмотрела на мое лицо. – Я не хочу знать, что ты этой ложью скрываешь, – честно призналась она. – Но ты должна догадаться, что твои подопечные – дети тех самых магов-бунтовщиков, – продолжила сестра Велимудра. – Я хотела бы тебя попросить быть с ними помягче – эти дети и так натерпелись не по годам из-за своих беспечных родителей.
Я молча смотрела на нее, гадая, зачем она мне это все рассказывала. Но женщина выглядела намного старше, чем ее описывал Велимудр. Неужели его сестра так быстро постарела? Ведь она была младше него лет на пятьдесят, судя по его рассказам. Я посмотрела на ее запястья: на них не было брачных браслетов, даже черной татуировки, оставшейся после них, когда один из супругов становился вдовым.
– Почему ты это мне рассказываешь? – перебив, спросила я ее, глядя ей в глаза немного исподлобья. – Ты ведь совсем меня не знаешь, а может я шпион? И меня подослали отыскать и убрать всех, кто сочувствует этим бунтарям?
– Ты же знаешь, – ответила она мне таким же взглядом исподлобья. – Длаки видят всех насквозь.
– Не видят, а чувствуют, – я машинально поправила ее. За годы жизни с длаками усвоила эту поговорку. Однако она лишь расхохоталась, услышав мои слова, да так, что из глаз потекли слезы.
– Вот видишь, – еле выдавила женщина, все еще смеясь. – Ты даже об этом знаешь, а ведь длаки очень редко подпускают так близко чужаков к своим тайнам и обучают их своему ремеслу, – она утерла блестящие капельки с глаз. – Так что, тебе точно можно доверять, – она мягко улыбнулась.
– Велимудр – ваш брат, – произнесла я утвердительно.
– Пошел он к черту, гадёныш, – прорычала женщина. Ее реакция сильно меня удивила, потому что Велимудр очень тепло отзывался о своей младшей сестре, а она так сразу на него. – Шавка Волопаса. Вечно за ним увязывался, вот и в тот раз пошел за ним, да так и не вернулся, – продолжила в гневе женщина. – Так что поделом ему, нечего было лезть на рожон, – все никак не могла успокоиться длак.
– А как вас зовут? – решила сменить тему я, чтобы прекратить этот гневный поток. Для меня Велимудр был и оставался мозговым центром нашей компании.
– А разве он тебе не рассказывал!? – удивилась в этот раз она. В ответ я лишь покачала головой. – Светорада.
– Волкика – представилась в свою очередь я.
– Да знаю, – махнула рукой Светорада. – Чай не глухая, – внезапно женщина посмотрела на небо. – Ты где поселилась? – обеспокоенно спросила она.
– Меня направили в избу возле леса, – жуя второе, прочавкала я.
– Это еще не лес, а лишь подступ к нему, – поправила она меня. – Значит, тебя поселили в доме Волопаса, – Светорада внимательно посмотрела на меня. Я успела заметить Взгляд Силы. – Тебе стоит поторопиться и зайти в дом до того, как сядет солнце.
– А иначе, какой ждет меня сюрприз? – с сарказмом спросила я. В меня закралась мысль, что ректор с умыслом определил меня туда.
– В доме Волопаса жил домовой, – быстро проговорила женщина.
У меня из руки даже ложка выпала. Вот так сюрприз! Быстро вставая из-за стола, я побросала в сумку булочки левой рукой, а правой взяла стакан с чаем, и залпом выпила горячий напиток. Процедив Светораде «спасибо», бегом помчалась к избе. С домовыми шутки плохи. Особенно с одичалыми. Когда в доме никто не живет долгое время, домовой начинал покидать его и искать своего хозяина. И если его не находил, то он становился диким. И не приведи вас Единый, позволить дикому домовому добраться до горящего очага – он получал огромную силу, и победить его тогда становилось крайне сложно, и вероятно, что все жильцы дома погибнут от рук домового.
Домовые вообще-то очень миленькие создания. Они помогали вести домашнее хозяйство, приглядывали за домочадцами. В доме, где жил домовой, редко бывали несчастья, ведь он помогал их избежать. С ним дом становился уютнее и почти не ветшал. Хозяин жилища в свою очередь обязывался кормить домового, оставлять на столе угощения для него, и непременно выделить угол в доме, где мог бы поселиться хранитель дома.
Вбежав в избу, я закрыла дверь на засов и посмотрела в окно, в котором догорали последние лучи солнца. Вздохнув с облегчением, оперлась спиной о дверь. Как вдруг сильный удар сотряс ее. Я навались на дверь, затаив дыхание. И тут меня осенило. Я забыла закрыть ставни. Вновь посмотрела на застекленное окно. Буду надеяться на поверье, что домовые через окна в дом не заходили. В любом случае сегодня разводить огонь в печке не стоило. Снова сильный удар в дверь. Тишина.
