355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Олег Таругин » Четвёртое измерение: повторение пройденного (СИ) » Текст книги (страница 8)
Четвёртое измерение: повторение пройденного (СИ)
  • Текст добавлен: 12 апреля 2021, 21:33

Текст книги "Четвёртое измерение: повторение пройденного (СИ)"


Автор книги: Олег Таругин



сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 20 страниц)

Глава 13

Пока я осмысливал факт внезапного утроения одного и того же предмета, вернулись полковники. Судя по выражению лиц, особого оптимизма разговор им не прибавил. Скорее, наоборот. Заговорил, видать на правах старшего брата, Валера:

– Похоже, теперь можно попытаться более-менее аргументированно предположить, что произошло. Понимаете, – теперь полковник обращался ко всем нам сразу, – оказывается, эксперимент на ускорителе в обоих мирах начали в одно и то же время и по одной и той же схеме, но направление движения первичного потока частиц «у нас» и «у них» оказалось противоположным! Ну, как бы это попроще объяснить? По часовой стрелке – и против, что ли. Этому никто не придавал особого значения, да и на ход опыта оно само по себе никак повлиять не могло, но совпало так, что первый поток частиц, еще до столкновения с встречным потоком, в двух мирах оказался разнонаправленным!

Полковник многозначительно замолчал, однако никто из слушателей в дискуссию вступать не спешил. Как по мне, так без разницы, в каком направлении начнут двигаться элементарные частицы, если через миллисекунду им все равно предстоит столкнуться друг с другом на совершенно немыслимой, почти что световой, скорости?! Но полковники, кажется, так не считали:

– Ну, вспомните, в каком случае частицы притягиваются, а в каком наоборот – отталкиваются? Или другой пример: что бывает, если соединить положительный полюс магнита с отрицательным, а что – с положительным? Поняли? Вот и у нас получилось нечто вроде гигантского магнита, предположительно из темной энергии или материи, настолько мощного, чтобы притянуть друг к другу реальности наших миров!

– И… что? – осторожно поинтересовался майор.

– Да, в общем-то, пока все… – подал голос Сергей. – Я бы, пожалуй, только немного конкретизировал: мы все-таки создали не магнит, а «черную дыру», точнее – две дыры, вероятно противоположных по знаку. Но вот применимо ли к данному образованию само понятие знака? Не знаю…

– Подозреваю, этого не только вы не знаете, – я припомнил собственное предположение, пять минут назад повторенное Валерой:

– Но если в наших мирах ускорители уже уничтожены – что же тогда не дает им вернуться в свое исходное состояние?

– Какой-то неучтенный и неизвестный фактор «икс»; нечто, о чем мы пока даже не подозреваем, – полковник довольно равнодушно пожал плечами – таинственный фактор отчего-то занимал его не так уж сильно. Странно…

Впрочем, держать нас в неведении братья не стали, переглянулись – и:

– Мне кажется, сейчас важнее понять, ГДЕ именно мы находимся. Помнишь, когда мы осматривались, обратили внимание на абсолютно идентичные склоны ущелья? Георгий еще назвал их «зеркальными отражениями»?

Вот дались же ему эти склоны, честное слово! Да что он в них такого нашел?! Последнюю мысль я, не сдержавшись, увы, озвучил вслух. И тут же – лучше б и не спрашивал! – получил ответ. Точнее, мы все получили:

– Что я в них такого нашел? Ну, например, четвертое измерение, о котором я тебе еще в самолете начинал рассказывать!

А вот интересно, песцов свистом подзывают – или они на «кис-кис» реагируют?..

Рассказ полковника, прерываемый задаваемыми нами вопросами и редкими комментариями Сергея, затянулся минут на десять, так что перескажу все своими словами и попроще. Типа так, как я сам это понял. Нет, я вовсе не хочу сказать, что с высоты своего нынешнего подполковничьего звания не понимаю таких элементарнейших понятий, как «квантованность энергий в микромире в условиях n-мерности вектора восприятия при его проекции на плоскость времени», но… Просто не хочу вас попусту утомлять.

Немного, конечно, утрирую. О четвертом измерении я, как и большинство почитывающих научно-популярную литературу и научную фантастику, слышал. И даже вполне искренне считал его – с легкой руки Эйнштейна – собственно, Временем. Однако полковник заставил меня (и не только меня) в этом сильно усомниться.

Из его версии выходило, что не Время является четвертым измерением как таковым, а искать четвертое измерение нужно во Времени.

Более наглядно выглядело это примерно следующим образом: если представить наше родное третье измерение в виде листа бумаги определенной толщины (помните оси X-Y-Z – длина-ширина-высота – из школьной программы?), то, двигаясь в сторону упрощения, второе измерение будет выглядеть, как торец этого самого листа. То есть линия, составленная из бесконечного множества отдельных точек, каждая из которых будет, собственно, первым измерением. Если же пойти в противоположном направлении, то есть по пути дальнейшего усложнения этой модели, четвертое измерение можно представить как стопку, неисчислимое множество отдельных «листов бумаги» (суть – «третьих измерений»), расположенных в плоскости Времени.

Упрощенно говоря («очень упрощенно», как мрачно прокомментировал мое скромное умозаключение полковник), четвертое измерение – это бесконечный ряд «копий» нашей трехмерной реальности в каждый из минимально возможных отрезков Времени. Помните тот фокус с двумя строго параллельными зеркалами, в которых открывается неизмеримо-длинный коридор – целый потусторонний мир уходящих в бесконечность повторяющихся отражений? Вот нечто подобное, как я понял, и представляет собой четвертое измерение, ряд этих самых «копий»… Оттого-то полковника так и взволновали одинаковые склоны ущелья – мы были как раз между этими самыми зеркалами. В одной – или сразу в нескольких реальностях, расположенных в пределах единой временной плоскости. Ну, примерно так…

Все это мы с грехом пополам поняли. Тем более, пятого измерения – «перпендикуляра к плоскости Времени, с высоты которого одновременно видно прошлое, настоящее и будущее» – решили пока не касаться. Так, на всякий случай.

Но вот затем возжелавший разом найти ответы на все накопившиеся вопросы полковник вывалил на нас нечто такое, что…

Короче говоря, оказалось, что в рамках той самой «одной теории» считается, что в четвертом измерении нет, не было и быть не может привычного течения Времени. И прошлое – это не только то, что было, но и то, что могло бы быть. Ну, а будущее, соответственно – не только то, что будет, и что мы увидим, но и то, что может произойти. В общем, почти по Кэмерону: прошлое и будущее одинаково не определены и одновременно существуют во всех возможных вариантах. Таинственное четвертое измерение – не новый вид пространства и не Время, как таковое, а именно бесконечное множество вариантов нашего трехмерного мира.

Вот так вот. Не больше – но и не меньше…

– А мы? – честно пытаясь осознать предложенную картину четырехмерного мироустройства, спросил я. – Хорошо, пусть все это – бесконечные повторения нашего измерения в прошлом и в будущем, но почему же мы не только видим все эти «копии», но и можем в них что-то менять? Так сказать, участвовать? Ведь убитые нами егеря в своем времени вовсе необязательно должны были погибнуть именно здесь, в этом ущелье? Да еще и от пуль, которых в их собственном времени не существует, и в ближайшие полвека не будет существовать? Как такое может быть?

– Не знаю, – полковник даже не стал пытаться ответить. – Поверь, и у меня, и у Сергея тоже есть множество вопросов, но, в отличие от тебя, нам их задавать просто некому. Возможно, мы каким-то образом одновременно присутствуем во всех «копиях» нашего мира в этом измерении. Возможно, дело в самом эксперименте. Или в том, что наши миры по-прежнему «притянуты» друг к другу. Как лично мне кажется, все «нормальные» «копии» строго параллельны между собой – вспомни пример с зеркальным коридором. Мы же – своего рода аномалия, перпендикуляр к их собственной плоскости. Считается, например, что вектор времени погружающегося в «черную дыру» наблюдателя будет идти строго под прямым углом к ее собственному времени, – последнее было сказано уже не столько для нас, сколько для Сергея.

– Мы же уже вроде решили, что ускорители уничтожены и никаких «дырок» больше нет? – к кому бы он там не обращался, не задать этого вопроса я не мог. Майор согласно кивнул.

– В наших мирах – да. Но не забывай, что в любой из будущих «копий» также может быть свой ускоритель, момент запуска которого полностью совпадает с нашим! Вот тебе и фактор «икс». Хотя это, конечно, совсем уж ненаучно… – Валера отвернулся.

Нда, умеешь ты успокаивать, коллега! Тебе б только на телефоне доверия для потенциальных самоубийц работать – пару недель – и с суицидом в России будет покончено. Интересно, это он что имеет в виду – что нам теперь надо поуничтожать ускорители во всех будущих отражениях двух наших реальностей? Между прочим, если я правильно все понял, этих «копий» может быть сколько угодно. Вот повстречался б я прошлым летом не с железнодорожницей Леночкой, а с продавщицей Верочкой – вот вам и еще одна вероятная реальность… Кстати, а не из той ли оперы и найденный «энэрэс»? Ведь к нашим с майором мирам он вроде бы отношения иметь не может? Надо про него науке рассказать, послушать, что она на это скажет.

Однако немедленно выполнить сие благое намерение было не суждено:

– Давайте попробуем с ним поговорить, – Сергей кивнул на пришедшего в себя пленного, с ужасом разглядывающего своих захватчиков. И я немедленно позабыл про нож. А зря…

– Докладывай, – Президент знакомым жестом сцепил пальцы лежащих на полированной столешнице рук и вопросительно взглянул на подчиненного. – Помнится, в прошлый раз ты обещал кое-какие подробности.

– Конечно, – главный силовик страны с готовностью кивнул, раскрывая принесенную с собой тощую папку.

Президент отрицательно качнул головой:

– Давай на словах. Что там сейчас творится?

– Там… – директор федеральной службы безопасности немедленно вспотел, словно система кондиционирования воздуха в кабинете вдруг перестала справляться с царящим за окнами летним зноем. – Понимаете…

– Догадываюсь, – буркнул собеседник, вдруг всерьез заинтересовавшись стоящим перед ним настольным письменным прибором. – Давай-ка без этого, ладно? Говори уж, как есть.

– Хорошо, – ощущать себя экзаменуемым школьником было неприятно. Даже несмотря на президентское фамильярное «ты»:

– Объект действительно уничтожен, но вот то, что произошло затем? Понимаете, все обнаруженное на территории баксанской обсерватории нашей группой… очень странно!

– А подробнее? И как-нибудь попонятней?

Смущенный собеседник отвел взгляд:

– Подробнее? Подробнее – мы ничего не можем понять. В прошлый раз я вам докладывал, что здание научного корпуса практически не пострадало во время ракетного удара, мне так доложили, но… Дело в том, что выглядит оно сейчас так, словно прошла не одна сотня лет. И очень много останков, тоже весьма… древних. Мы попытаемся идентифицировать их методом генетического анализа, чтобы убедиться, что это именно сотрудники обсерватории.

– Ну, а сам ускоритель? И что там еще было?

– Практически, то же самое. Очень и очень давние обломки, причем, только внутри зоны, над которой находился «объект», – увидев, что Президент не понял, он тут же пояснил:

– Я имею в виду все, что находилось внутри девятикилометровой зоны. Все, расположенное вне этой зоны не изменилось. В том числе собственно и нейтринная обсерватория в толще горного массива. Людей там в момент эксперимента не было.

– Ясно. Ну, а ваши группы? Три, если не ошибаюсь?

– Пока найдены только две из них – те, что ушли первыми. Их останки, я имею в виду. Следов третьей не обнаружено. Работают специалисты, эксперты. Район полностью закрыт.

Расцепив пальцы, Президент взмахнул рукой, прерывая подчиненного на середине фразы:

– Могу себе представить… ладно. Значит, следов группы этого грушника, майора, как его там? Камадский?

– Кондратский, – с готовностью подсказал тот. – Только он уже не майор – подполковник. А в остальном Вы правы – никаких следов его группы не найдено. На связь по прибытии на место они тоже не выходили. Только сегодня утром обнаружили обломки принадлежавшего нашему офицеру ноутбука. Совершенно… э… нетронутые временем обломки. Сейчас наши специалисты буквально просеивают там все – почву, руины здания, обломки коллайдера. Очень важно понять, что на самом деле произошло…

– Ты с ума сошел?! – Президент даже привстал из кресла. – То есть, как это: «там ничего нет»?!

– Так, Владимир Владимирович… – лицо директора федеральной службы безопасности выражало искреннее сожаление. – Сейчас все ущелье в таком виде, в каком было задолго до постройки научного комплекса. Я бы даже сказал: «очень задолго». Причем, касается это только той части и наземных, и подземных сооружений, что оказалась в зоне действия «объекта». Грубо говоря, все, находящееся за пределами кольца ускорителя, уцелело. А вот внутри ничего нет. И следов самого ускорителя тоже нет.

– Идиотизм какой-то… – взяв себя в руки, Президент тяжело опустился в кресло, знакомым жестом сцепив перед собой пальцы лежащих на полированной столешнице рук. И вопросительно взглянул на подчиненного:

– Ну допустим. Хотя и интересно, куда ж вы тогда ракетами-то стреляли, если там ничего нет? Ладно. А ваши группы? Три их было, если я не ошибаюсь?

– Не ошибаетесь, – тяжело вздохнул главный силовик России. – Увы, пока тоже никаких следов. Сейчас там работают наши специалисты. Район, конечно, полностью закрыт для любых посещений.

Вздохнув, Президент прервал подчиненного на середине фразы:

– Представляю себе… Значит, и следов группы этого подполковника, как его там? Камрадский?

– Кондратский, – подсказал тот. – Да, к сожалению, никаких следов его группы тоже не найдено. Почти никаких – вчера была обнаружена сумка с обломками ноутбука, принадлежавшего нашему сотруднику из его группы. Вот такие дела…

Глава 14

– Поговорим? – дождавшись, пока переведенный в сидячее положение пленный напьется, Валера отобрал у него флягу.

Вопрос полковник задал намеренно по-русски – то ли хотел убедиться в том, что этот язык для него не родной, то ли просто посмотреть на реакцию. Реакция вышла так себе – пленный похлопал глазами и мелко затряс головой из стороны в сторону. Блуждавшая на бледном, измаранном подсохшей кровью лице глуповатая улыбка словно говорила: «и рад бы, мол, помочь, да, увы, не понимаю». Типа, попробуйте еще раз, и если снова не получится, обратитесь к разработчику. Вот только по голове больше не бейте…

Удовлетворенно кивнув, Валера попробовал еще раз, теперь на северо-американской разновидности шекспировского языка. В смысле, на сленговом английском. Услышав что-то более знакомое, пленный с готовностью кивнул. И ответил, неумело произнося явно неродные слова. Получилось примерно так:

– Да, может быть разговор на английский. Я теперь понимание и отвечать на некоторых ваш вопросов.

Валера хмуро взглянул на меня, я пожал плечами и протянул пленному сигарету, от которой он отказался все с той же вежливо-виноватой улыбкой:

– Немецкий попробуй. Акцент слышишь? Дойч он. Или откуда-то с тех краев – говор все-таки какой-то необычный. Швейцарец он, что ли? Или австрияк?

Полковник кивнул, с легкостью переходя на разговорный немецкий – аж завидно стало. Нет, обязательный-то языковой минимум и я, конечно, знаю, но Валерино произношение мне понравилось. Наверняка и еще пару языков знает.

Пленный просветлел окровавленным лицом и бойко зашпрехал в ответ. Вот и молодец, хотя особо-то не радуйся. Несмотря на недурственное полковничье произношение, не к своим попал. А вот акцент у него странный, незнакомый какой-то. Кстати, о чем это он?

– Да, мне гораздо удобнее говорить на немецком… Мы также можем говорить и по-французски, на моем втором родном языке… Безусловно, все это – страшная ошибка, меня уже ищут и вот-вот найдут… Являюсь военнослужащим и нахожусь под защитой конвенций… А у господина неплохой баварский акцент, что наводит на размышления… – ну, и что-то еще в таком духе. Хорошо их там учат в плен сдаваться. Блин, все как обычно, хоть бы раз кто в рожу плюнул для разнообразия!

– Командир, – Турист легонько коснулся моего плеча. – Похоже, Смерч сигналит. Глянуть?

– Не надо… – я и сам уже услышал короткий условный свист нашего охранения: Смерч с Иракцем что-то заметили. Ну, или кого-то, что вероятнее.

Поднявшись на ноги, я привычно срисовал взглядом опущенный вниз предохранитель своего АКСМа и двинулся к выходу; майор, секунду поколебавшись, присоединился. Турист остался на месте, однако автомат поближе все-таки подтянул: не учения, чай…

Выскользнув за ворота, мы прислушались. Со стороны невидимого отсюда обсерваторского здания довольно явственно доносился шум вертолетных двигателей. И, похоже, не только вертолетных. Неужто подмога прилетела? Быстро они… Переглянувшись, дисциплинированно плюхнулись на землю и попахали саженками вперед – нарываться не хотелось. Донарывались уже, «воины времени», блин!

Степан маякнул нам метров через двадцать – высунувшись из кустов, призывно махнул рукой и вновь скрылся среди колючих ветвей. Вид у него был несколько того – ошарашенный. Ну, вы понимаете: «ошарашенный» – это чтобы не ругаться…

– Что там? – перевернувшись на бок, я брезгливо отряхнул с «комка» налипшую траву – давненько на брюхе не ползал, прямо отвык.

– А вон… – искоса поглядывая на удвоившегося командира, боец протянул мне бинокль. – Ноу комментс. Сам смотри.

Устроившись поудобней, я приблизил к глазам оптику и огляделся. Сквозь остающиеся неподвижными заросли, неспешно покачиваясь на неровностях, ползла коротенькая колонна – мотоцикл, полугусеничный «Ганомаг» с бортовым номером «423» и тупорылый тентованный «Опель». Перед самым научным корпусом колонна разделилась – мотоцикл с бронетранспортером двинулись вдоль наружной стены, «Опель», свернув в сторону реки, скрылся где-то позади здания. Опаньки! Ничего не напоминает?

До боли закусив губу, я перенес взгляд левее. Туда, где над зарослями, немного в стороне от места нашего первого боя, зависли знакомые темно-серые туши двух боевых вертолетов. Идет ли впереди них редкая цепь вооруженных безгильзовыми штурмвинтовками бойцов, я не видел – мешали кусты. Хмыкнув про себя, протянув бинокль майору, позволяя и ему насладиться открывающимся видом. Реакция оказалась вполне предугадываемой:

– Ёпрст, мы ж этот грузовик вместе с минометом двадцать минут назад разнесли?! И бэтэр…

– …тот же самый, – докончил я за него. – Заметил, да? А как тебе эти вертушки? Ничего не напоминает?

Ответить он не успел – поле перед нами взорвалось грохотом взрывов и выстрелов. Недавний бой разгорелся с новой силой. Ощущение было странным – словно смотришь уже просмотренный раньше кинофильм, концовка которого оказывается совсем не той, что ожидалось. Из зарослей не рванулись навстречу зависшим геликоптерам ракеты, не рухнули вниз искореженные обломки, зато пусковые контейнеры окутались огнем – и позиция неизвестных бойцов вздыбилась фонтанами перемешанного с дымом и пылью пламени…

Между тем бронетранспортер неспешно прополз вдоль всего фасада обсерваторского здания. И миновав своего горящего собрата (точнее, проехав сквозь свою точную копию), свернул куда-то в сторону. Уже однажды погибшие от наших пуль егеря так и остались сидеть внутри. Вырвавшийся же вперед мотоцикл неожиданно развернулся и рванул в обратном направлении, словно водителю вдруг приспичило выяснить, что будет, если он со всей дури протаранит своим железным конем стену здания. Никакого столкновения, ясное дело, не последовало. «БМВ» вполне ожидаемо проехал сквозь несуществующую для него преграду и скрылся из глаз – в отличие от аса-водителя и сидящего в коляске пулеметчика, для нас стена была вполне реальной. Как, впрочем, и все остальное в этом странном мире, живущем по каким-то своим непостижимым законам. Вот только постичь их нам, боюсь, все-таки придется…

– Это с кем же они там воюют-то? – шепнул майор, возвращая мне бинокль. – Или я что-то не так понимаю?

– Все ты правильно понимаешь, коллега. А воюют они с нами, конечно, с кем же еще? Только в этот раз нам не повезло. А может и не только в этот… – задумчиво добавил я, припомнив найденный НРС.

Майор меня понял:

– Ты про нож? Ну… да, наверное. Слушай, а давай сползаем, посмотрим поближе?

– Хочешь посмотреть на собственную героическую гибель? Убедиться, что отстреливался до последнего патрона и, когда тебя окружили, подорвал себя гранатой? – я невесело усмехнулся… и вздрогнул: вдали и на самом деле приглушенно бухнула ручная граната. Пример показался мне убедительным:

– Ну, давай. Сейчас только нашим скажу, чтобы особо не высовывались, и прихвачу еще кого-нибудь, – вернув Смерчу бинокль, я двинул обратно. На этот раз не по-пластунски, а просто короткими перебежками – в целях экономии времени.

«Гаражная» часть нашего отряда короткий бой тоже слышала – неподалеку от входа я столкнулся с посланным на разведку Марком. Завернув боевого брата в обратном направлении, я ввалился внутрь бокса и вкратце обрисовал ситуацию. Валера с Сергеем моему сообщению, похоже, особо и не удивились – приняв в качестве рабочей гипотезу о четвертом измерении, они ожидали чего-то подобного. Их сейчас гораздо больше занимал пленный со своим рассказом, узнать о содержании которого у меня не было времени.

Озвучив во всеуслышание приказ о «невысовывании», я кивнул Марку в сторону выхода, заодно нагрузив его еще одной «эрпэгэхой» вдобавок к уже торчащей за спиной. Сначала, правда, хотел взять с собой Туриста, но решил все-таки не полагаться на полковников и оставить на командовании кого-то более опытного.

Обратный путь, как водится, показался более коротким. Выстрелы почти стихли, и это тоже подгоняло: неизвестно, что теперь станут делать победители. Хорошо, если просто уберутся под прикрытием своих вертушек восвояси, а если нет? Если кому-то придет в голову дурная мысль прочесать местность? Правда, особых поводов для этого я не видел: если предположение полковника верно, никаких следов нашей группы они найти не могут. Наши стреляные гильзы и пустые эрпэгэшные контейнеры для них лежат в иной реальности. По-крайней мере, теоретически…

Заждавшийся майор ждал на прежнем месте. Смерч обнаружился чуть поодаль – он уже успел сменить позицию, продолжая вести никем не отмененное боевое охранение. Поколебавшись, я сползал к нему и махнулся оружием: малошумный «Вал» сейчас мог оказаться более полезным, нежели привычный АК. Да и вообще, двух автоматов нам вполне хватит, тем более, что в огневой контакт мы ни с кем вступать не должны. Иначе это уже будет никакая не разведка, а чистое попадалово и прочий непрофессионализм.

Прихватив пару запасных магазинов и щедро поделившись своим боекомплектом, я напомнил Степану о необходимости смотреть в оба и, приплюсовав к этому зрелище собственного сжатого кулака, первым двинулся вперед. Майор, освободив Марка от одного из гранатометов, пристроился следом, оставив Володю замыкающим.

Ломиться сквозь заросли напрямик мы, конечно, не стали, из соображений безопасности заложив небольшой крюк в сторону. Очень удачно заложив – неглубокий овражек, который, хотелось бы надеяться, существовал здесь задолго до постройки обсерватории и просуществует еще столько же, почти гарантированно укрыл нас от всяческих ненужных взглядов. В смысле, что полагаться на маскирующую способность окружающих зарослей мы не могли. Для егерей всех этих кустов еще не существовало, а для сотоварищей нашего пленного, возможно, уже не существовало. Хотя последнее утверждение, памятуя недавний бой, было спорным – я лично видел, как кое-кто из камуфлированных ребяток именно что продирался сквозь колючие ветви.

Но, как бы оно ни было, метров тридцать мы прошли почти спокойно. Майор держал правую сторону, Марк – левую, а я зорко следил, чтобы мы ни во что не уперлись своими крепкими спецназовскими лбами. Потому, собственно, и увидел его первым…

Когда я склонился над лежащим ничком человеком в таком же, как и у нас, камуфляже и тактическом жилете, он был еще жив. Он был жив и тогда, когда я осторожно переворачивал его на спину, уже зная, кого сейчас увижу. Марк – не из моей и не из майорской группы – умер, едва успев увидеть лицо склонившегося над ним человека. Мое лицо. Или – в его представлении – лицо собственного командира. Сказать он ничего не успел – лишь чуть скривил непослушные губы в слабом подобии улыбки. Глаза я ему закрыл уже сам…

Аккуратно высвободив из-под спины погибшего руку, я осмотрел тело. Ничего себе! Мое утреннее предположение насчет бронежилетов, увы, оказалось пророческим: «булат» в трех местах был пробит насквозь. Причем одна из пуль, выпущенная, как я понимаю, из той самой безгильзовой винтовки, прошила не только обе кевларовые пластины, но и снаряженный магазин в кармашке разгрузки! Хреново… интересно, что ж это у них за пули такие? Спецпатроны по типу наших «СП» – или что-то еще более крутое? Ого! То есть, не «ого», конечно, а «увы». Просто удивительно, что мы все еще живы.

Сменив майора – оставаться без прикрытия было нельзя, – я кивнул ему на труп. Ему тоже хватило нескольких секунд, чтобы понять все: и кто он, и отчего погиб. Зато теперь стало совершенно точно ясно, что мы в этом странном мире не первые (нож помните?) и не последние. Кстати, вытащенный из ножен НРС – уже четвертый по счету! – оказался тем самым, со следом от пули.

Впрочем, одно отличие между «ними» и «нами» все же было.

Нам почему-то удалось выжить. И охотники – нет, не случайно подвернувшиеся под наши пули горные егеря из далекого сорок второго – те, другие, об этом, похоже, пока не знают…

– Володя, уходим, – едва ли не силой оторвав товарища от созерцания собственных останков, я подтолкнул его вперед. Погибший двойник оказал на него гораздо большее впечатление, нежели недавняя встреча с живой копией:

– Только забери у него… ладно, сам возьму… – наклонившись над телом, я вытащил из разгрузки четыре нерастраченных магазина и несколько выстрелов к подствольному гранатомету. Неизвестно, с чем мы еще здесь столкнемся, а боекомплект пополнять надо. Нож я тоже прихватил – в качестве, так сказать, наглядного примера для полковников. Автомат решил не брать, а рюкзака с притороченным к нему РПГ поблизости, увы, не наблюдалось – спецназовец уходил налегке.

– Все, мужики, двинули, – я искоса глянул на Марка, не оставившего мой взгляд без внимания:

– Да не смотри так, командир, нормально все, просто… ну ты понимаешь. Это тебе не знакомый ножичек найти! И вообще, странно все как-то – я ближе хотел подойти, а меня, – Володя смутился, подбирая подходящие слова, – как будто не пускает что-то. Отталкивает, что ли… Как это, а?

Отвечать я не стал: что тут скажешь? «Не пускает», «отталкивает» – откуда мне знать? И в следующее мгновение вскинул ладонь, пресекая любые демаскирующие звуки: к нам кто-то приближался. Приближался, особо не таясь, но и не производя излишнего шума. Нередкие в этих краях (но не на территории самой нейтринной обсерватории, конечно) туристы с прочими грибниками-охотниками так не ходят. А вот обученные ведению боевых действий в лесу профессионалы суммарным количеством человечка, эдак, в три…

Рассредоточившись по близлежащим кустам, мы замерли, выжидая. Сначала я хотел отработать сам – зря что ли «Вал» с собой таскаю? – но, прислушавшись, понял, что не все так просто: ребятки шли не вместе. В смысле, что третий номер немного подотстал, идя чуть в стороне и существенно увеличивая разброс потенциальных целей. Никакого уважения к моей засевшей в засаде скромной персоне! Ну, сам виноват: с тебя и начну. Только сначала…

Заметивший мои знаки майор утвердительно кивнул из своего укрытия, подтверждая, что понял задачу: ближайшего к нему – брать живым. Остальные мои, Марку – прикрывать, работаем тихо. Вроде все…

Аккуратно раздвинув тупорылым стволом ветви, я выцелил замыкающего и, опустив прицел чуть пониже поднятого лицевого щитка, выжал спуск. «БУМК!» Не глядя на отстрелянную мишень – ну не промазал же я с такого расстояния?! – рывком перебросил прицел на второго. И, успев заметить метнувшегося к его напарнику майора, выстрелил. На всякий случай перекатившись, вскочил на ноги и рванул вперед, намереваясь, если что, помочь майору или подчистить огрехи своей стрельбы. Ни того, ни другого не потребовалось: майор уже вырубил подопечного и сейчас скручивал ему ремнем руки за спиной, да и моя вторая пуля тоже не пропала даром. Правда, в этот раз я стрелял в корпус – боялся зацепить потенциального пленного – но родной ПАБ-9[10]10
  ПАБ-9 – 9-мм бронебойный спецпатрон с закаленным стальным сердечником. Применяется в качестве одного из боеприпасов к автоматам «Вал», 9А-91, СР-3 и снайперским винтовкам «Винторез» и ВСК-94. Полностью аналогичен патрону СП-6, но несколько дешевле в производстве.


[Закрыть]
не подкачал. Не насквозь, конечно, как получалось у этих, но ему и этого вполне хватило.

– Давай, берем его, – я помог майору поднять пленного на ноги. Подскочивший Марк подхватил его под другую руку. – Тащите его к нашим, я догоню.

– Слушай, а на кой он нам вообще? Есть же уже один? – похоже, эта мысль только что пришла майору в голову. Странно, мог бы и догадаться:

– Не понял? – я кивнул в сторону овражка. – Он, также как и эта Володина копия, из другой реальности. Или вариации. Тот же самый отряд, который мы положили в самом начале, понимаешь? Думаю, наша наука будет не против поговорить и с ним тоже. А заодно посмотреть, существуют ли оба наших пленных друг для друга. Ну, типа, увидят ли они один другого вообще.

– Думаешь? – задумчиво протянул майор, глядя на меня с явным уважением. Эх, братишка, не прошел ты суровой школы острова Змеиный… ну, то есть, почти не прошел. – Ну, тогда ладно. Давай, Марк, взяли.

Дождавшись, пока они скроются среди ветвей, я склонился над моей второй мишенью и еще раз осмотрел пробитый пулей броник, не поленившись предварительно стянуть его с погибшего. Непривычно упругая бронепластина на груди была аккуратно пробита. Однако пуля, несмотря на свою весьма немалую пробивную способность, наружу не вышла, оставшись где-то в грудной клетке. И это при том, что на расстоянии до ста метров она без проблем пробивает навылет 8-мм стальной лист! Нда, недурственные у вас, ребята, жилетики – калашниковские пули им и вовсе нипочем, а семнадцатиграммовая дура, хоть и пробила с пятнадцати метров грудную пластину, не оставила на спинной даже вмятины! Круто.

Впрочем, хорош прибедняться – можно подумать, это он меня завалил, а не наоборот. Лучше кое-что другое поищем.

«Кое-что другое», суть – рация, отыскалась сразу. Берем, а то Турист, когда прошлого языка тащил, оное средство волновой связи где-то посеял. И все три винтовки берем, нечего им тут валяться, и… так, а где ж вы свой боекомплект-то носите? Не понял…

Боекомплект нашелся еще через пару секунд, однако его внешний вид привел меня в некоторое замешательство: боепитание чудное оружие получало явно не из привычного магазина. Собственно, и «непривычного» магазина у винтовки тоже не было – только какие-то гибкие пластиковые трубки-контейнеры сантиметров по сорок длиной. Насколько я понял, безгильзовые патроны размещались внутри один за другим, а вот как именно ее перезаряжать, разобраться так и не сумел. Кое-как распихав все это добро по кармашкам разгрузки, я вскинул на плечо трофейные «стволы» и… никуда не пошел, судорожно вытягивая из кармана внезапно разоравшуюся рацию. Так у них тут, оказывается, связь есть?! Хм, а Турист клялся, что глухо как в танке, даже помех и статики ни в одном диапазоне нет. Блин, ну чего б я так орал?


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю

  • wait_for_cache