Текст книги "Четвёртое измерение: повторение пройденного (СИ)"

Автор книги: Олег Таругин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 20 страниц)

– Понял, замяли, потом разберемся. Тогда еще один вопрос – в принципе, все равно с предыдущим связанный: когда мы дойдем до этого самого центра окружности кольца ускорителя – что там будет? Или – что там может быть хотя бы чисто теоретически?

И вот тут полковник меня удивил – я-то ожидал очередной порции всяких там «теоретически-субъективно-предположительно-ненаучно», однако он неожиданно вынырнул из своей задумчивости и, взглянув мне прямо в глаза, жестко произнес:

– Так ты еще не понял? Если все это – на самом деле порожденная полученными в коллайдере частицами «черная дыра», то мы идем прямо в ее центр. И все эти слои, цилиндры или твои, блин, матрешки – витки ее спирали, сходящиеся в некой точке. Вот туда-то мы и идем. В самый центр «черной дыры», коллега!

Вот так.

Нда уж, такого количества ценных пушных зверьков я еще никогда в жизни не видел.

И, если все пойдет, как идется, наверное, уже и не увижу…

Глава 8

Первые несколько минут после полковничьего откровения все молчали. Валера – сосредоточенно что-то обдумывая, мои пацаны – просто совершенно обалдев и только лишь сейчас начиная осознавать, во что их втянул любимый командир, ну а я…

А я, как водится размышляя вовсе не о том, о чем стоило бы размышлять в данной тактической ситуации. Вспоминал я, короче. Прошлое лето, прошлую операцию, прошлую жизнь… Рассказ так и не раскрывшего всех своих тайн Посланника, хоть и многократно продублированный на страницах множества засекреченных папок, все еще жил во мне какой-то своей маленькой жизнью. Словно затаившись где-то в глубине, став неотъемлемой частью моей души, он ждал своего часа, чтобы вновь оказаться нужным, подсказать или предостеречь. Словно моё прошлогоднее приключение не закончилось и ещё вернется, дай только срок. Эх, знать бы только, когда он настанет, этот срок! Хотя… – крошечная искорка понимания уже почти сверкнула где-то на задворках сознания, уже почти подожгла коротенький, в тысячные доли секунды, запал новой (и наверняка правильной) мысли… естественно, мне помешали:

– Слышь, командир! – Смерч задумчиво стер со ствольной коробки своего любимого «Вала»[7]7
  АС «Вал» – 9-мм автомат специального назначения для бесшумной и беспламенной стрельбы на дальности до 400 метров. На 70 % унифицирован со снайперской винтовкой ВСС «Винторез». Состоит на вооружении спецподразделений практически всех силовых министерств и ведомств России.


[Закрыть] несуществующее пятнышко грязи. – Он это что – серьезно? Насчет «черной дыры»? Они ж в космосе – мертвые звезды, сверхсжатие материи, все такое… а?

Да уж, вопросец на засыпку… И не одного его, похоже, сильно мой ответ волнует – вон и Марк исподлобья смотрит, и Иракец что-то очень уж усердно окурок в землю тушит. Нужно отвечать…

– Не знаю, мужики, но, похоже, что серьезно.

«Мужики» особого энтузиазма не выказали, ожидая продолжения. Вот, блин, Валера, ты ж говорил, что все им рассказал?! А на непонятливость мои ребята раньше никогда еще не жаловались:

– Сами все слышали. Сначала мы с товарищем полковником предполагали, что разогнанные в ускорителе неизвестные частицы сформировали только вон эту милую стеночку, а теперь, похоже, считаем как-то чуть-чуть иначе. Так ведь, товарищ полковник?

Валера отвлекся от своих размышлений и медленно поднял голову. С нескрываемой тоской взглянув мне в лицо, ответил:

– Не надо, Юра, не кипятись. Я сам только что догадался, честно. Та версия, хоть и была совершенно ненаучной, казалась вполне отвечающей происходящему. Но затем появились эти… вторичные слои, и я предположил, что и «черная дыра» может иметь спиральную структуру, – видимо, уловив мою готовность задать новый вопрос, он пояснил:

– Ну, как и вся Вселенная в целом, понимаете? Реально-то никто ведь еще не был внутри «черных дыр» – пока даже их математической модели создать не удалось!

– Кое-кто уже побывал, хотя его об этом и не предупредили, – мрачно буркнул себе под нос обычно сдержанный Турист. – Экспериментаторы херовы, такое ущелье испохабили…

Сделав вид, что ничего не слышу, я переспросил:

– Хорошо, предположим, все именно так. Ну, и что там, в ее, так сказать, центре? Или, как правильнее назвать? Сердцевина?

– Скорее, уж ядро. Честно говоря, вот теперь я даже предположить ничего не могу. Там может быть, что угодно – точка с абсолютной плотностью, зона отрицательной гравитации, проход в иное измерение, место, где вообще ничего нет… что угодно!

– Исчерпывающе. Впрочем, как я понимаю, разницы для нас никакой – дороги назад-то все равно нет. Значит, попремся вперед. Ты там говорил, что реально группой руковожу я? (Валера осторожно кивнул). Тогда пошли. И хватит ныть, спецназ! – последнее относилось уже к моим порядком упавшим духом пацанам.

– Идем парами, Жора, Володя – вперед, затем мы с полковником, Степа и Олег замыкают. Дистанция, – я вспомнил рассказ Смерча, – пять метров. И считайте, сколько пройдете – прикинем расстояние между этими матрешками. Все, вперед, пионэры прерий, первопроходцы черных дыр…

На том дискуссия и закончилась, и мы двинулись вперед. Поскольку, как я только что пророчески заметил, ничего иного сделать уже было нельзя. Это была ловушка – очень хитрая концентрически сжимающаяся ловушка, виток за витком ведущая нас, надо полагать, к здоровенному куску невидимого и, увы, вряд ли бесплатного сыра…

Исчезновению боевой пары Турист-Марк мы даже как-то не удивились, безропотно преодолев последние метры и продираясь сквозь знакомую «паутинку» внутрь очередного «цилиндра».

Впрочем, особо задерживаться не стали – убедились, что особых изменений вокруг не произошло, дождались появления арьергарда и двинулись дальше, на ходу обмениваясь взаимными впечатлениями о расстоянии между соседними слоями-матрешками.

Оказалось метров восемьдесят с небольшим – а мы со Смерчем, если, конечно, мне не изменяет память (дурацкую мысль о том, не изменяет ли мне железнодорожница Леночка, отбросил, как явно предистерическую), перед этим протопали добрых сто пятьдесят – сто семьдесят метров. Значит…

Старательно наморщив лоб, я прикинул расстояние от наружной «стены» до того места, где впервые пропали ребята – получилось, дистанция каждый раз сокращалась примерно вдвое. Ну, плюс-минус, конечно. Чем и поделился с боевыми братьями и полковником.

– Тогда подожди-ка, – сделал из моих расчетов неожиданный вывод Валера.

Я послушно замер на месте, прикидывая, не заметил ли часом полковник в траве какой-нибудь противопехотной гадости нагрузочно-разгрузочного действия. Или может он на нашей прошлой стоянке зажигалку с дарственной надписью директора ФСБ забыл? Так ведь хренушки, не вернемся уже!

Последнее предположение мне понравилось. Настолько, что я даже улыбнулся – вот бывает у меня такое: настроение вдруг берет – да ни с того, ни с сего улучшается. Или все-таки истерикуете помаленьку, герр необмывший новую звезду подполковник?

– Ты чего? – подозрительно покосился Валера.

– Да, про зажигалку вспомнил, – я фыркнул.

– Какую еще зажигалку?

– С дарственной надписью… – так, все-все-все, стоп! Харе, как говорится, лыбу тянуть, а то, как бы плакать не пришлось. Натянув на лицо подобающее моменту выражение, я покачал головой:

– Не обращай внимания. Ты чего тормознул?

– Геометрию в рамках школьной программы вспоминаю, – загадочно пояснил полковник, поддергивая на плече ремень автомата. Да, с оружием ты погорячился, коллега, оно тебе здесь нужно… примерно, так же, как и всем нам. Еще и сумку с поломанным ноутбуком так и не бросил, почему – непонятно. – Соотношение диаметра и радиуса окружности к ее длине – помнишь такую формулу? Короче говоря, считаю, сколько нам еще идти осталось.

– Понял, – кивнул я. Кстати, умная мысль – если разделить радиус девятикилометрового кольца ускорителя на расстояние между витками… ну, вы поняли. – И как успехи?

– Следующая «стена» должна быть метров через сорок, значит, – полковник на несколько секунд задумался, – значит, нам их осталось пройти еще две или три. В зависимости от правильности твоего предположения и размеров центрального… центральной зоны…

– Меня с детства интересовало, какая из матрешек будет последней, – задумчиво протянул Турист, поудобнее устраивая руки на висящем поперек груди автомате. – И всегда почему-то казалось, что она самая главная. Пошли, командир?

– Пошли, ребята, – в тон ему ответил я. – Порядок прежний. Вперед. Еще метров семьдесят, наверное. Валера, ты б сумку свою бросил – нафига тащишь-то?

– Пригодится… – с грустной улыбкой ответил полковник. Переспрашивать я не стал: ну, пригодится – так пригодится:

– Вперед…

Как ни странно, Валера оказался прав – поломанный ноутбук нам пригодился. Мы миновали предпоследнюю границу и протопали еще метров сорок, когда он вдруг скомандовал:

– Стой.

Спорить в подобной ситуации было бы глупо, и мы послушно замерли на месте. Ребята – просто выполняя приказ, я – гадая, что еще могло случиться. Не угадал: полковник обошел застывших Туриста с Марком и, сделав еще пару шагов, неожиданно размахнулся, забрасывая сумку с останками несчастного лэптопа метров на десять вперед.

Вот оно что! А я-то грешным делом уж предположил, что он все никак не рискнет расстаться с какой-нибудь хранящейся на жестком диске японской машинки совсекретной информацией. Что ж, молодец, догадался.

Сумка меж тем пролетела положенное расстояние и с жалобным стуком упала на землю. Пока ничего…

В несколько шагов добравшись до валяющегося в траве произведения всемирно известной японской корпорации, полковник повторил бросок. И еще… На третий раз ноутбук исчез, внезапно словно растворившись прямо на лету.

Прикинув расстояние, я дал ребятам отмашку и первым подошел к пребывающему в своей обычной задумчивости Валере:

– Разумно. Будешь смеяться, но мне ничего подобного и в голову не пришло. Хотя, сам ведь автоматом пытался эту стеночку нащупать! И чего дальше? Вперед?

– Знаешь, – словно не слыша моих слов, задумчиво пробормотал полковник, – о чем я жалею? Что у нас нет возможности все-таки попытаться спуститься вниз. Вдруг там что-нибудь бы прояснилось?

– А раньше не мог предложить, блин? – так же негромко буркнул я. – До всех этих «стеночек-матрешечек»?

– Не мог! – к моему удивлению огрызнулся Валера. – Вход туда только через один их двух подземных туннелей. Первый, покороче, ведет к коллайдеру, второй, более глубокий и длинный – вглубь горы, к нейтринному телескопу. Попасть в них можно только из главного корпуса, до которого никто кроме тебя не дошел! Если б знать…

– Если б знать – маковой соломки бы подстелили, – как обычно не к месту, схохмил я. – А сейчас у нас такой огромный выбор вариантов, аж целых три.

– Почему три? – совершенно искренне удивился полковник.

– Ну, как же: идти вперед, не идти вперед и застрелиться на месте, чтоб не мучаться, – я поерзал плечами, проверяя, нормально ли сидит на мне боевая «снаряга». – Надоело все – сил нет. Не скучайте тут!

– Стой, ты куда? – Валера аж на месте подпрыгнул от неожиданности.

– Туда. Подождите минут пять – и валите по одному за мной. Все равно уже без разницы будет, – и, уже подходя под непередаваемыми взглядами ребят к невидимой последней черте, оглянулся:

– Слушай, а что это вообще значит «спиральная структура Вселенной»? Ну, как она выглядит, что ли?

Ответ поначалу оригинальностью не блистал. Но вот затем:

– Как спираль. Обычная спираль – если лежит по одну сторону воображаемой плоскости, и двойная – если продолжается по обе ее стороны. Как песочные часы, рассеченные некой плоскостью в самом узком месте – есть спираль «сверху-вниз» и есть «снизу-вверх». Последняя модель – сугубо умозрительная, хоть и считается наиболее взаимоуравновешивающейся системой…

Последнюю полковничью фразу я расслышал, уже делая последний шаг. То есть, если я все правильно понял, сейчас нас должно выбросить куда-то по другую сторону той самой «воображаемой плоскости»? А о том, что там может не быть ничего, хотя бы мало-мальски подходящего для этого самого «выбрасывания», полковник случайно не подумал? Может там вообще какой-нибудь антимир? Очередная умная мысль, как сегодня уже было, пришла слишком поздно. Я рванулся было назад, но по глазам скользнула знакомая паутинка, швыряя мое бренное тело в объятья совершенно незнакомых ощущений… не самых приятных ощущений…

Глава 9

Как это ни обидно сознавать, но я, кажется, ослеп. И ладно, если б все произошло в честном бою, от осколка в затылок, контузии или плеснувшего в лицо жаркого пламени. Так нет же, меня вначале засунули в какой-то исполинский сепаратор, основательно перемешав и поменяв местами все внутренние органы, затем вывернули наизнанку, хорошенько потрясли, как следует шмякнули обо что-то очень твердое, и, под завязку, еще и лишили сознания.

Ироды, иначе никак и не скажешь. Или – просто уроды…

А в остальном все испытанные мною за один неизмеримо-краткий миг ощущения были именно такими: перемешали, вывернули, потрясли… ну, и далее по тексту. По-крайней мере, я на какое-то мгновение и на самом деле вдруг получил весьма сомнительное удовольствие чувствовать все свои органы – нечто подобное человек испытывает в невесомости.

Вот только, в отличие от космонавтов орбитальных станций или пилотов пикирующих самолетов, я ощущал все это с какой-то немыслимой остротой и необыкновенной четкостью.

А потом я очнулся, похлопал глазами – и с ужасом понял, что ничего не вижу. Пошарил под собой – поверхность была холодной, твердой и шершавой, то ли бетон, то ли асфальт. Неужели и вправду ослеп?! Хотя, с другой стороны – мы же шли по траве, откуда тут взяться бетону-асфальту? Или я еще чего-то не помню?

Рука наткнулась на что-то знакомо-прохладное и металлически-гладкое. Автомат. Подтянув оружие поближе (судя по звуку – все-таки бетон), я оперся об пол прикладом и встал на ноги.

И, коротко выругавшись – мог бы и раньше догадаться, спелеолог-самоучка, блин! – зашарил по карманам в поисках зажигалки. Крохотный огонек ослепил не хуже ядерной вспышки. Ослепил – но и успокоил: зрение не пострадало. Просто я был… где-то был. Где-то, где вообще не было света. Ни того размыто-серого, ни какого-либо иного.

Только этот крохотный язычок живого пламени в руке – и теоретически не пострадавший фонарик в правом кармашке разгрузки.

Спустя несколько секунд я уже осматривался на предмет того, куда же все-таки попал. Вопросы каким образом и почему решил пока оставить за неактуальностью. Главное жив, с остальным разберемся…

А пока разберемся с вопросом «куда». Хотя, некоторые догадки, как говорится, имеются. Переходящие в сводчатый потолок замшелые железобетонные стены, покрытые пылью люминесцентные лампы над головой, жгуты кабелей на стенах, рыжие от ржавчины рельсы по полу… ничего не напоминает? Понимаю, конечно – подсознательный поиск аналогий с посещением некоего бункера, но что я могу поделать, если и, правда, похоже?

Впрочем, здравый смысл все-таки возобладал, и я, решительно отогнав химеру почившего в бозе «Вервольфа», признал, что нахожусь, все-таки, в одном из упомянутых полковником подземных туннелей. Лампы, опять же – ну не додумались фрицы образца сороковых годов до люминесцентных осветительных приборов! Нет, я, конечно, не исключал возможности чего-то подобного, но всерьез об этом как-то не думал. Видимо зря. Да и вообще, если представить…

Представить мне не дали – за спиной что-то мягко упало. Или кто-то. Просто упало, безо всяких, так сказать, сопутствующих светошумовых эффектов. Что, конечно же, не помешало мне мягко уйти в сторону, вскидывая автомат и с радостью припоминая предусмотрительно опущенный до второго щелчка флажок предохранителя.

– …! – прикрываясь ладонью от света моего фонаря, прокомментировал очнувшийся Турист свое появление, чисто рефлекторно проверяя свободной рукой, не пострадала ли при падении драгоценная (и, кажется мне, совершенно бесполезная) радиостанция. – Вот говорил же – четвертая бутылка лишняя. Где я… то есть, мы?

– Под Винницей, – не сдержался я, припомнив прошлогоднюю шутку. – Бункер «Вервольф», может, слышал?

– А… как?! Ну, то есть…

К счастью, появление бессознательного Валеры избавило меня от необходимости немедленного ответа. Что самое интересное, откуда именно он появился, ни я, ни мой обиженно хлопавший ресницами боевой брат так и не поняли: просто появился – и все тут. Материализовался. Соткался из всемирного (то бишь, подземного) эфира – и грузно осел под плавно переходящей в сводчатый потолок стеночкой. Значит, повезло – я, судя по ощущениям, прибетонился откуда-то из-под потолка.

Пока мы с Жорой приводили нашего научного руководителя в чувство, диверсионная группа пополнилась всеми недостающими членами: Марк, Иракец и Смерч, к собственной дурости решившие десантироваться скопом, образовали в метре от нас живописную кучу-малу из тренированных спецназовских тел, оружия, амуниции и прочих носимых боекомплектов.

Одним словом, с прибытием, соратнички. Типа, все в сборе.

– Глупая шутка… – прокомментировал мое добровольное признание полковник. – Кстати, да, ты прав – это и есть туннель, идущий под главным корпусом. Он не очень глубокий. Дальше будет развилка к коллайдеру и, собственно, нейтринной обсерватории и низкофоновым лабораториям. Только до них еще далеко, метров сто до главного туннеля и почти четыре километра вглубь горы.

– Ну, ты ж переживал, что мы под землю не спустились – вот тебе и… Кстати, на метро похоже. Для гномиков. Только вагончиков не видно – в депо, видать, отогнали.

– Тоже очень смешно, – оценил мой очередной перл полковник. – Ты, все-таки, довольно своеобразен. Между прочим, здесь действительно электропоезд ходил, и даже не один.

– Ага, я такой, на любителя. Делать-то что будем?

– В каком смысле?

– В прямом. Пойдем к ускорителю?

– Он-то тебе зачем?

– Убедиться, что этот ваш разгонятель с убыстрителем нафиг отключен! И, если «да», то дальше уж решать, что делать. Согласен?

Несколько секунд полковник размышлял. Или просто презрительно молчал (что, в принципе, вряд ли), давая мне понять, сколь далек я от современной науки:

– Глупо… Даже если спуститься туда – как ты собрался определять, работает ли он? Частицы, какой бы природы они не были, как бы слегка того – невидимы и неосязаемы, а сам ускоритель – просто сверхохлаждённая металлическая труба, заполненная…

Валера осекся, видимо припомнив то же, что и я: марш-бросок через наружную «стену». Вот уж точно – «неосязаемы». Впрочем, он, похоже, прав – да и я был сама покладистость… или на меня просто давил весь этот бетон:

– Ладно, согласен, дерьмовое предложение. Твой вариант?

– Надо идти к пульту управления коллайдером и там посмотреть, что к чему.

– Гут, поищем твой пульт. Главное, чтобы в нем батарейки от старости не сели, а то обидно получится! И, если там ничего не выищем – тогда будем делать то, что я предложу, лады?

– А что ты предложишь? – на всякий случай осторожно переспросил полковник.

– Подняться наверх и посмотреть, где мы вообще находимся. Так, на всякий случай. Добро?

Полковник, конечно, был согласен…

Первые же пройденные по коридору метры принесли множество маленьких открытий, складывающихся в довольно интересную картину. Я бы даже сказал в очень интересную картину. В мечущемся свете фонарей стало заметно, что ведущий к ускорителю подземный туннель – учитывая все виденное наверху – выглядит как-то необычно. Совсем необычно. Необычность эта проявлялась тем, что все здесь – стены, потолок, лампы под ним, пакеты кабелей и трубопроводы вдоль стен – выглядело совсем не так, как должно было бы выглядеть спустя те самые десятки-сотни-тысячи прошедших наверху лет. Вроде бы, конечно, прошедших…

Хотя и стены, и потолок, и пол под ногами местами покрылись толстым слоем сочащегося влагой мха и множеством явно непредусмотренных проектом трещин и трещинок, местами они казались какими-то слишком уж новыми и неповрежденными. Под стать выглядели и толстенные жгуты идущих вдоль стен кабелей: кое-где с потемневших медных жил даже сползла рассыпавшаяся от времени пластиковая изоляция, а рядом, буквально в нескольких метрах, те же кабель-пакеты жизнерадостно отблескивали в свете фонаря новенькой оплеткой.

Валера, как оказалось, придерживался того же мнения: реквизировав у Марка фонарь, он принялся исследовать оные кабели, читать указатели на неповрежденных временем участках стен и изучать ржавые рельсы на полу. Которые, похоже, поразили его едва ли не больше всего. Согласен, довольно странно видеть, как почти что слившиеся с бетоном пола заржавленные железяки вдруг приобретают девственный вид, демонстрируя наблюдателю свои накатанные вагонными колесами блестящие спины…

Спустя минуту он не выдержал:

– Странно, да? Не знаю, что тут произошло, но такое чувство, будто мы одновременно находимся в разных временах. Точнее, постоянно переходим из одного времени в другое.

Я пожал плечами:

– Заметил. И что?

– Если б я знал! Кстати, мы почти пришли, сейчас будет поворот и вход в лабораторию высоких энергий. Ну, грубо говоря, это и есть пульт управления, а сам ускоритель еще на тридцать метров ниже и в стороне. Между прочим, сейчас мы находимся почти под главным корпусом, – не дожидаясь вопроса, пояснил полковник.

– Вот и вход… – Валера остановился столь резко, что я едва не врезался в его широкую спину.

Направив луч фонаря вперед, я взглянул ему через плечо. Ого! Интересно…

Возле ничем, кроме ржавчины, не примечательной металлической двери лежал труп в распахнувшемся белом лабораторном халате. Не скелет, как можно было бы ожидать, а именно труп: человек умер совсем недавно.

Обойдя впавшего в кратковременный ступор полковника, я подошел поближе и присел на корточки. Молодой парень лет тридцати, короткие светлые волосы, крайнее удивление на застывшем навеки лице и пришпиленный к карману бейджик с полоской степени допуска на груди: «Лаборатория ВЭ МАК. Антон Павский, младший научный сотрудник».

Вовсе не нужно было быть судмедэкспертом, чтобы понять, что умер он внезапно и не позже трех-четырех дней назад – имелись, знаете ли, некоторые специфические признаки. Здесь, под землей, не жарко, так что… Вот, кстати… – я аккуратно распрямил придавленную весом мертвого тела руку и снял с запястья дешевые электронные часы. Взглянул на циферблат – и протянул полковнику.

– Остановились ровно три дня назад. И время до минуты совпадает со временем начала эксперимента, – негромко прокомментировал он. – Вот значит как…

– Ага, так, – направив на стену луч фонаря, высветил справа от двери плоскую коробочку считывающего устройства электронного замка. Из прорези до сих пор торчала оплывшая, покоробившаяся от времени пластиковая карточка:

– Слышь, коллега, глянь-ка. Когда вся эта фигня случилась, он, похоже, как раз дверь открывал.

– Похоже, – кисло согласился Валера – кости на дороге – костями, а вот труп его похоже немного нервировал.

– Значит, тоже сразу погиб, – я довел свою мысль до конца. – Как и все тут.

– И что?

Я поморщился – вот же дурацкий вопрос, честное слово:

– Да ничего, просто констатирую очередной необъяснимый факт. Сначала ребята на дороге, потом все, кто находился в здании, теперь здесь. Похоже, в течение первых дней здесь была прямо какая-то зона смерти. А мы, получается, еще вовремя пришли. Интересно, почему так?

– Не знаю… – буркнул полковник. – Зайдем?

– Зайдем, – без энтузиазма согласился я, поднимаясь на ноги. – Только смысла… Там, наверняка, все тоже самое. А так… ну, зайдем, конечно, посмотрим.

– Она бронированная. И герметичная, – зачем-то предупредил Валера.

Пожав плечами, я подошел к двери и на всякий случай пнул ее ногой – а вдруг замок тогда успел сработать? – тут же бросив это бесперспективное занятие. Можно, конечно, попытаться открыть и по-другому, но, опять же, какой смысл время терять? Да и петли, судя по виду в целом, не могли не заржаветь. Кивнув на запертую дверь Смерчу, отошел в сторону: у него и «Вал», и девятимиллиметровые спецпатроны, и пули с закаленным сердечником – вот пусть и открывает. Обычно хватает трех выстрелов – двумя разбиваешь петли, еще одним вышибаешь замок – и дверь просто вываливается из проема. Правда, не в том случае, когда дверное полотно от времени намертво приваривается к раме, конечно.

Пока спецназовец примерялся к запертой мишени, я, сам не зная зачем, прошел дальше по коридору. Прошел, постоял пару секунд, освещая неожиданную преграду фонариком, и двинул обратно: идти дальше было некуда. Метров через двадцать ход обрывался, упираясь в непроходимый завал из обрушившихся бетонных перекрытий.

Смерч справился быстро, прицельно и безо всяких ненужных побочных эффектов в виде, например, рикошета. Тупорылый малошумный «Вал» трижды хлопнул открываемым шампанским и весьма довольный собой Степан уведомил, что, мол, «можно». Поймав мой разрешающий взгляд, он как следует оттолкнулся от пола и с достойным лучшего применения энтузиазмом врезал по двери ногой. На четвертый или пятый удар она все-таки капитулировала и с грохотом рухнула вперед, открывая проход в местную святая-святых – лабораторию высоких энергий.

Не знаю, кто как, а я решил, что слегка повредился умом, после путешествия по темному коридору менее всего ожидая увидеть приветливо светящийся в полутьме помещения экран компьютерного монитора…

Полковник, словно загипнотизированный светящимся прямоугольником и больше ничего вокруг не замечавший, прошел мимо, первым заходя внутрь и на ходу стягивая с плеча ремень автомата. Ну-ну, разбирайся, коллега…

Призывно кивнув остальным и подсвечивая себе фонарем, я огляделся. Ничего особенного: для далекого от науки человека лаборатория – она и в Африке лаборатория. Столы с компьютерами, множество каких-то громоздких приборов вдоль стен, диагностический электронный стенд с консолью управления – больше всего помещение напоминало однажды виденный операционный блок атомной электростанции, только раз в пять меньше. И во столько же раз современнее и сложнее.

Заинтересовало меня другое: здесь, так же, как и в коридоре, словно слились воедино несколько временных слоев. Весь описанный мной интерьер пребывал в разной степени, так сказать, старения: оккупированный бормочущим что-то себе под нос Валерой компьютер стоял на новеньком ламинированном столе, тогда как соседний стол давно превратился в груду истлевшей трухи. То же самое можно было сказать и про все остальное. Аккуратно оштукатуренные участки стен соседствовали с оголившимся замшелым бетоном, корпуса непонятного назначения приборов отблескивали новой эмалью… или рыжели многолетней ржавчиной, с потолка свешивались выпавшие из своих гнезд люминесцентные лампы – в полном соответствии со странной логикой этого места – рядом с новенькими, правда, сейчас тоже не горящими, трубками.

Впрочем, это так, грубая материя, железо и пластик, поскольку были здесь и человеческие останки, по большей части – давным-давно истлевшие скелеты, на почерневших, хрупких костях которых не сохранилось даже следов одежды. Но было и два трупа – один на полу посреди лабораторного зала, другой – на стуле перед провалившимся сквозь прогнившую столешницу компьютером. Смерть, в точности, как и у найденного в коридоре парня, наступила совсем недавно, не больше трех-четырех дней назад.

– Юра, – сидящий перед монитором полковник кивком подозвал меня. На труп в двух метрах от себя он уже не реагировал – то ли попривык, то ли ожидал чего-то подобного. – Посмотри-ка…

Подойдя, я взглянул на экран, пытаясь разобраться с выводимыми на его плоскую поверхность данными. Монитор оказался жидкокристаллическим, поэтому под таким углом ничего нельзя было разобрать, сплошь какие-то сполохи и темные пятна. Я протянул руку, собираясь немного подправить его.

– Не старайся, – криво усмехнулся Валера, – все равно ничего не разберешь. Я пробовал. И выйти из системы невозможно. Зато можно вот что, смотри, – он подвел курсор в правый нижний угол и дважды щелкнул левой клавишей мыши по значку часов. Появилось знакомое окошко «дата-время». – И как тебе?

Да, интересно. Стрелки символических часов на экране вращались с такой скоростью, что глаз просто не успевал за их бешеным круговоротом. Цифры в нижнем окошечке и вовсе слились в сплошную серую полоску сменяющихся с немыслимой быстротой часов и минут. Но еще интереснее было смотреть на показания календаря – если судить по скачущему с одной даты на другую квадратику-курсору, за каждую секунду проходило несколько дней. И скорость эта все нарастала и нарастала… пока окошко вдруг и вовсе не закрылось. Посторонившись, я пропустил поближе Туриста, нашего радиста и вообще – общепризнанного спеца по всему электронному – и обратился к полковнику:

– Прикольно. Интересно, это сбой или что-то другое? Как он вообще может работать? Здесь что, есть электричество?

Смерив меня красноречивым взглядом, Валера пожал плечами и, покопавшись под столом ногой, вытолкнул под свет фонаря УПС. Выключенный, давно разрядившийся и покрытый толстенным слоем застарелой пыли УПС в покореженном от древности корпусе:

– Питания, скорее всего, нигде нет. Хотя здесь было трехконтурное электроснабжение, основное – плюс два аварийных. Полная автономия, короче. А компьютер… если ты еще не понял – он вообще никуда не включен.

– Понял. Уже. А коллайдер? Можно выяснить, что с ним?

Полковник одарил меня еще одним весьма многозначительным, чтобы не сказать больше, взглядом:

– Он не может работать, если во всем комплексе нет питания. Ну… теоретически не может, конечно, – все-таки смягчился он.

– Э-э… командиры! – Турист задвинул полочку с клавиатурой под стол и выпрямился. – Короче, я так понимаю, с машиной-то все в порядке, но… – он смущенно кашлянул. – Похоже, это не таймер глючит. Такое ощущение, что для операционной системы и на самом деле каждую секунду проходит несколько дней. Естественно, при такой скорости мы не сможем воспользоваться никакими данными.

– А монитор? Не может же он работать сутками напролет? Почему ж не отключается? При такой, как ты выразился, скорости?

– Так он выключается, – хитро хмыкнул Жора, – просто мы этого не замечаем. Если смотреть боковым зрением – заметно. Его ведь каждый день включали-отключали – или он сам переходил в режим ожидания, а сейчас все это происходит в обратном порядке и на огромной скорости.

– В каком смысле «в обратном»?! – едва ли не в голос воскликнули мы с полковником. – Даже если с точки зрения компьютера прошло уже хрен знает, сколько суток – кто его мог включать и выключать после запуска ускорителя?! Они? – я кивнул в сторону бренных останков бывших обитателей этого места.

Несколько секунд Турист молчал, испытывающе глядя мне в глаза, затем медленно подвел курсор обратно к значку таймера:

– Так вы что, ничего так и не поняли? С точки зрения машины время для нее идем в обратном направлении. Смотрите…

Мы посмотрели – похоже, наш радист был прав: скачущий с немыслимой скоростью указатель двигался наоборот, от последнего дня месяца к первому…