Текст книги "Идеальный мир для Химеролога (СИ)"

Автор книги: Олег Сапфир

Соавторы: Марк Альтергот
сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 20 страниц)

Глава 10

Болота близ Петербурга

Виконт Рудольф Геннадиевич Костенко – один из самых уважаемых учёных-биологов Российской Империи, стоял на краю небольшой поляны и хмуро разглядывал плоды работы своей гвардии.

Место было паршивое. Заболоченное озеро в нескольких часах езды от города, куда в последние годы повадились ездить экстремалы. Сюда, где тварей видели крайне редко, любили выбираться на пикники отпрыски богатых родов, а сильные Одарённые разбивать лагеря, чтобы похвастаться своей смелостью.

Глупость полнейшая, но людям нужен был адреналин и повод попонтоваться.

Рудольф Геннадиевич всегда считал это дуростью. Особенно в последние две недели, когда в этом «тихом» районе участились нападения. Именно это и привело его сюда.

Он не пользовался услугами следопытов, которых так любили другие аристократы. У него была своя, прекрасно обученная гвардия. А ещё – двое учеников, Павел и Константин. Парни были не из знати, но происходили из достаточно обеспеченных семей. А главное – они были невероятно талантливы.

Рудольф Геннадьевич лично оплатил их обучение в лучшей академии, заключив с их семьями контракт на сорок лет вперёд. Он вкладывал в них огромные деньги, но таким образом покупал их верность и гарантировал, что ни одно его открытие не уйдёт на сторону.

Поляна была усеяна трупами странных существ, похожих на волков, но с одним отличием – у каждого был неестественно длинный хвост, на конце которого красовался острый, как шип, костяной нарост.

Его личная гвардия отработала превосходно, не потеряв ни одного бойца. Теперь пришло время для науки.

Ученик Константин, которому выпала незавидная честь таскать за учителем ящик с инструментами, стоял неподалёку, держа в руках тяжёлый металлический чемодан. Второй ученик – Павел, склонившись над тушей, аккуратно вскрывал брюшную полость зверя, бормоча себе под нос наблюдения.

– Рудольф Геннадиевич, внутренние органы без видимых патологий, – доложил он, перекладывая окровавленные куски. – Структура стандартная, идентичная волчьим. Но вот эта железа… – он осторожно извлёк небольшой зеленоватый комок, – я такой раньше не видел. Похоже, она выделяет что-то токсичное. Запах резкий, и, судя по цвету, это не пищеварительный фермент.

Виконт даже не повернул голову в его сторону, обращаясь к другому ученику.

– Константин, ты слышал? Железа неизвестного типа, предварительно – токсичная. Если Павел сейчас начнёт задыхаться или у него пойдёт пена изо рта, зафиксируй точное время реакции и цвет выделений. Нельзя упускать ценные данные.

Павел на секунду замер, но промолчал. Он давно привык к специфическому юмору наставника. Или это был не юмор.

– Перехожу к более тёмной особи, – продолжил он. – Внешне отличается только пигментом шерсти… или что это у них вместо неё. Начинаю вскрытие.

Скальпель легко вошёл в плоть. Через пару минут ученик снова доложил:

– Внутри тоже всё в норме. Стандартный набор органов.

Он запустил руку в грудную клетку, чтобы извлечь сердце для дальнейшего изучения.

И в этот момент раздался его короткий, сдавленный вскрик.

Рудольф Геннадиевич поднял голову и увидел, как его ученика пронзили насквозь несколько острых, похожих на ветки отростков. Они вырвались прямо из волчьего сердца, которое парень держал в руке.

Константин, до этого стоявший как вкопанный, издал сдавленный всхлип и выронил тяжёлый металлический ящик. Инструменты с лязгом рассыпались по земле.

Гвардейцы дёрнулись, вскидывая оружие, но было поздно.

Сердце в руке мёртвого ученика вдруг судорожно дёрнулось и начало биться. Отростки, пронзившие тело парня, завибрировали, выкачивая из него кровь. За несколько секунд его кожа стала бледно-серой, и он замертво упал на землю.

А в следующий миг сердце на отростках, как на пружинах, втянулось обратно в грудную клетку волка. Разрезанная плоть на теле твари начала стягиваться прямо на глазах. Волк вскочил на лапы, задрал голову и издал протяжный, леденящий душу вой.

И тут же вся поляна ожила. Остальные трупы, которые ещё секунду назад были просто материалом для исследований, начали подниматься. Раны на их телах затягивались, сломанные кости срастались. Мёртвые возвращались к жизни. Вой подхватили десятки глоток, и на гвардейцев бросилась целая стая живых мертвецов.

Началась битва.

– Уводите профессора! – прорычал капитан гвардии, отстреливаясь от набросившейся твари.

Двое бойцов подхватили Рудольфа Геннадиевича под руки и потащили к бронированному автомобилю. Он не сопротивлялся – таков был протокол. Его жизнь гораздо важнее. Он успел только заметить, как хвост одного из оживших волков пронзил ногу одному из гвардейцев, и тот с криком упал.

Окончания битвы он уже не видел, его силой затолкали в машину, и та, взревев двигателем, рванула прочь.

Несколько минут они неслись по лесной дороге. Виконт смотрел в окно заднего вида на машину сопровождения, которая следовала за ними.

И тут из кустов показалось нечто огромное. Похожее на оленя существо, целиком состоящее из кости, вылетело на дорогу.

В его пустых глазницах горели призрачные красные огни. Рога были настолько большими и острыми, что казались оружием какого-то демона. Сила рывка была невероятной.

Костяной олень, не сбавляя скорости, пронзил рогами машину сопровождения, поднял её в воздух и унёс на своих рогах в чащу.

Когда они наконец добрались до города, виконт всё ещё не мог прийти в себя. Сначала дракон, теперь это… Словно мир сходил с ума. Он должен был обдумать всё, исследовать и доложить куда следует. Обсудить с коллегами.

Но ему не нравились такие открытия. Они показывали, что животный мир развивается и эволюционирует быстрее, чем люди успевают это осознать. Особенно его напряг этот олень. Его атака была не случайной, а спланированной. Он целенаправленно атаковал ту машину, на которой приехал Рудольф, а не ту, в которой его эвакуировали. Словно знал, кого ищет.

В голову настойчиво полезла одна-единственная теория, от которой по спине пробегал холодок. Приручатель.

Но это было невозможно.

Рудольф Геннадиевич сам видел – все твари были стопроцентно дикими, без малейших следов внешнего влияния или предварительной обработки химерологами. А такого Дара – Приручателя, способного подчинять абсолютно диких существ, – просто не существовало в природе.

* * *

День выдался, откровенно говоря, паршивым.

Я задумчиво разглядывал жалкую горстку монет на столе. Двенадцать рублей. Весь мой заработок за сегодня.

После вчерашнего прорыва Стены и нападения лютопсов бизнес впал в глубокую стагнацию. По-другому и не скажешь.

За весь день ко мне заглянул всего один клиент. Молодой студент принёс на осмотр декоративного кролика. И это был не просто кролик. Это было наглядное пособие по теме «Как не надо заниматься химерологией».

У несчастного зверька из пасти торчали два резца длиной в несколько сантиметров. Они не давали ему нормально есть, пить и, судя по всему, даже дышать.

Парень, конечно, был в восторге. Рассказывал, что купил этого «эксклюзивного» питомца для выставок, что судьи будут в восторге от такого уникального экземпляра. Он даже не догадывался, что его пушистый друг испытывает постоянные дикие боли.

Я-то сразу понял, в чём дело. Какой-то криворукий «мастер» решил соригинальничать и вживил животному атрибут ускоренного роста костной ткани, но сделал это настолько паршиво, что затронул только зубы.

А чтобы не заморачиваться и не исправлять свои косяки, пошёл простым путём. Он слегка поигрался с голосовыми связками и моторными центрами в мозгу кролика. В итоге животное не могло ни пищать от боли, ни нормально реагировать на неё. Оно просто молча страдало, превратившись в живую игрушку с вечной мигренью.

Если бы я оценивал свою реальную работу по здешним ценам, то полная коррекция генома, снятие болевого синдрома и восстановление нервной системы потянули бы рублей на пятьсот, а то и все семьсот. Парень-студент, который, судя по его потрёпанной одежде, питался в основном дешёвой лапшой, таких денег в глаза не видел.

Поэтому я просто провёл «обычный осмотр». Сказал, что с его питомцем всё в полном порядке, взял двенадцать рублей и отпустил их с миром.

Естественно, быстро подправил зверьку и зубы, и нервную систему. Теперь он хотя бы не будет мучиться.

Так что да, двенадцать рублей – весь мой дневной заработок.

Содрать с этого бедолаги последние штаны за пятиминутную манипуляцию? Моя профессиональная гордость такого бы не пережила. Я учёный, творец, а не барыга с рынка. Пусть эти двенадцать рублей будут символической платой.

К тому же, сарафанное радио – лучшая реклама, особенно когда у тебя нет денег на нормальную. Этот парень теперь будет всем рассказывать, какой чудесный доктор спас его «уникального» питомца. И это приведёт ко мне новых клиентов. А новые клиенты – это новый материал для исследований. Так что, в долгосрочной перспективе, я остался в выигрыше. Всё нужно просчитывать на несколько шагов вперёд.

Мои размышления прервал грохот.

БУХ!

А потом – БА-БАХ!

Я даже не дёрнулся. Просто откинулся в кресле и устало вздохнул.

– Полагаю, это входная дверь вылетела, – констатировал я в пустоту.

Что ж, долго ждать не пришлось. Судя по звукам, работают непрофессионально. Ломают, а не вскрывают. Значит, обычная уличная шпана. Цель? Либо я, либо то, что, по их мнению, у меня есть. И то, и другое – плохой для них выбор.

Интересно, учуял ли их Псих? Должен был. Сейчас, небось, лежит в своей клетке, облизываясь в предвкушении, и ждёт команды. А Кеша… ну, этот, скорее всего, уже с нетерпением ждёт, когда я эффектно разберусь с грабителями. Будет сидеть где-нибудь под потолком и комментировать всё происходящее, как спортивный матч.

А, кстати, вот и он – лёгок на помине. Он влетел в кабинет, взъерошил перья и с тревогой посмотрел на меня.

– Мне слетать разведать?

– Ещё спрашиваешь? Я думал, ты уже давно там. Давай пулей, туда и обратно.

Попугай недовольно переступил с лапы на лапу.

– Вик… А может, ты всё-таки залезешь в эти самые интернеты и посмотришь инфу о камерах видеонаблюдения? Тоже, знаешь ли, полезная штуковина…

Я удивлённо поднял бровь.

– … а то, знаешь ли, я не против летать туда-сюда, разведывать. Но на открытом пространстве мне это делать как-то комфортнее, чем в закрытом. Особенно когда приходится лететь в сторону людей, которые даже не стучат в дверь, а сразу её ломают.

Я усмехнулся. Конечно, в его словах была логика. Но…

– А знаешь, наверное, я действительно прислушаюсь к твоему совету и изучу информацию, – согласился я. – В конце концов, о камерах я что-то да знаю. Ты прав, нужно будет их установить.

Я задумчиво посмотрел на Кешу.

– А потом, возможно, придётся выгнать из жилплощади одного хитрожопого попугая, который станет не таким уж эффективным и полезным.

Кеша тут же подскочил.

– Чего это я неэффективный⁈ Чего это я бесполезный⁈

Не говоря больше ни слова, он пулей вылетел из кабинета.

Через минуту он вернулся, спикировал на стол и выжидающе уставился на меня.

– Смотри.

Я приложил палец к его голове, устанавливая ментальную связь. В мою голову хлынули образы: шестеро типов в тёмной одежде бродят по коридорам клиники, явно что-то выискивая.

– Понятно, – сказал я, убирая руку.

– Как думаешь, что им надо? – спросил Кеша.

– Да хрен его знает, – честно ответил я. – Но раз уж у нас тут так много помещений, то пусть походят, поосматриваются. Тем более, в темноте.

– Ладно, – вздохнул попугай. – А мы что делать будем?

– Ну, давай узнаем, что они хотят.

– Как? – не понял попугай.

– Спросим у них.

– Замечательный план, – фыркнул Кеша. – Надёжный, блин, как булка хлеба.

– Смотри, – я усмехнулся и повернулся к двери. – Псих!

Из-за двери тут же показалась лохматая голова.

– Пригласи одного человека к нам на разговор. По душам побеседуем.

Псих понимающе рыкнул и сорвался с места.

Я даже не стал смотреть, как он это сделает. Через несколько секунд из коридора донеслись удивлённые вскрики, затем – яростный вой и даже пара выстрелов.

А ещё через минуту Псих вернулся. Он деловито тащил за ногу одного из незваных гостей. Мужик пытался вырваться, что-то орал, но пёс держал его мёртвой хваткой.

Я встал, засунул руки в карманы и, подойдя, небрежно ткнул лежащего на полу мужика ногой в печень.

– Может, уже успокоишься?

Он в ответ лишь зарычал и попытался вырваться. Я ударил ещё раз.

– Я же просил.

Он завыл от боли. Клиника, надо сказать, была спроектирована как лабиринт. Куча комнат, переходов, кладовок… Если не знать, где что находится, можно легко заблудиться. Идеальное место, чтобы вести неспешные беседы.

Я ударил его ещё раза четыре, всё в то же место.

– Мне кажется, это не помогает ему быть тише, – заметил Кеша, наблюдая за процессом с верхушки шкафа. – Ты точно знаешь, как работает боль?

– О, да, – вздохнул я. – Я знаю.

Я присел на корточки перед корчащимся на полу мужиком.

– Знаешь, в чём проблема с печенью? – спросил я тихим, почти дружелюбным тоном. – Она отлично регенерирует. Скучно. А вот нервные окончания… это совсем другое дело. Я могу, например, заставить твой мизинец на ноге чувствовать так, словно его окунули в кипящее масло. Просто импульсом через нервную систему. Хочешь попробовать? Это ощущение не пройдёт. Никогда. Оно будет с тобой, когда ты ешь, спишь… даже когда кувыркаешься со своей подружкой. Просто фоновый, нескончаемый вопль агонии от одной маленькой части твоего тела.

Он замер, дыхание сбилось. Ненависть в его глазах сменилась подступающим ужасом.

– А теперь, – я улыбнулся, – давай поговорим спокойно. Или начнём наш маленький эксперимент. С какого пальца хочешь начать?

Он мгновенно сломался, только тяжело дышал, глядя на меня с животным страхом.

– Вот и отлично, – кивнул я. – Сколько вас?

– Шестеро, – тут же выдавил он.

– Зачем пришли?

Он рассказал всё.

Банда «Молотобойцы». Главарь по кличке Зуб. Прослышали, что в их районе завёлся подпольный химеролог, и решили прийти «познакомиться». Очевидно, чтобы заставить работать на себя. Ну и денег содрать, разумеется.

– Замечательно, – кивнул я, выслушав его. – Пойду, побеседую с остальными. Псих, охраняй этого.

Тут надо пояснить – а зачем я, собственно, вообще это делаю? Ведь можно было бы просто тихо всех перебить. Но нет.

Во-первых, захотелось немного размяться. Проверить, как моё тело отреагирует на новый атрибут «ловкости», который я с таким трудом вживил прошлой ночью. Но это была лишь верхушка айсберга, официальная версия для самого себя.

Во-вторых, и это было главным, у меня теперь в подчинении было два… питомца. Наглый и умнеющий не по дням, а по часам попугай Кеша. И пёс-химера Псих, которого я вытащил из пучины безумия. Это была моя маленькая, разношёрстная стая. А в любой стае должен быть вожак. И этот вожак должен демонстрировать свою силу.

В прошлом мире мне не нужно было ничего доказывать. Один мой взгляд или движение брови – и любое создание, от крошечного слизня до тысячелетнего дракона, понимало, кто здесь главный. Моя аура и сила говорили сами за себя. Но сейчас… сейчас у меня не было этой всеподавляющей мощи, чтобы безболезненно подтверждать своё главенство.

А животные, даже самые преданные, должны видеть силу своего лидера. Иначе они начинают сомневаться. Задавать вопросы. Проверять границы. А я не мог позволить, чтобы они заблуждались на мой счёт. Поэтому иногда нужно было выходить на сцену и лично демонстрировать, кто в доме хозяин.

Опасно ли это, не зная силы врага? Ну а что в этом мире вообще безопасно? Тут обычный попугай может оказаться умнее тебя. Ты с ним разговариваешь, кормишь, думаешь – тупое животное, а он потом берёт и летит сливать всю информацию о тебе. Я уже отлично понимал, как здесь всё устроено.

– Пойду, прогоню их, – сказал я сам себе, выходя в коридор.

– В смысле, прогонишь⁈ – тут же возник рядом Кеша. – Они пришли тебя убить! Похитить! Заставить работать на своего босса! Это же банда! Мафия! Спрут! Их валить надо! – он выразительно провёл крылом по шее.

– Нет, – покачал я головой. – Уже не получится.

– Почему это⁈

– Потому что мы взяли одного в плен. Была потасовка. Шум. Соседи наверняка уже вызвали городскую стражу. Если сейчас здесь найдут шесть трупов, у меня будут очень большие проблемы. Так что пока просто прогоним.

– Ох, ну я хочу это увидеть! – съязвил Кеша. – Как ты их прогонишь? Пойдёшь и скажешь им, чтобы уходили?

– Именно так, – кивнул я.

Я прошёл по тёмному коридору, осматриваясь. В клинике и правда никого не было видно. Тишина. Только где-то в дальних помещениях слышался какой-то шорох. Идеально. Этот лабиринт из комнат и переходов был мне на руку.

Я зашёл в стационар, где в клетках сидели животные. Подошёл к одной из них и достал маленького, жалкого на вид котёнка. Бедолага был результатом очередного неудачного эксперимента. Какой-то «мастер» пытался скрестить его с генами льва, но, как обычно, всё пошло не по плану. Получилось слабое, больное существо, которое я взял на реабилитацию.

Я положил ладонь на дрожащий комочек шерсти.

Снова перебить всех нападающих? Соблазнительно, но неэффективно. Это снова трупы, снова полиция, снова ненужные вопросы и внимание. К тому же, я ещё не до конца восстановился после прошлой стычки, и тратить энергию на этих приматов сейчас непозволительная роскошь. Мне нужно сохранить каждую каплю силы для действительно важных дел.

Нет, нужно что-то более изящное, не оставляющее следов моего прямого вмешательства. Например, шум, который заставит примитивный мозг кричать: «Опасность! Беги!».

– Ну что, малыш, поможешь мне?

Котёнок лишь слабо пискнул. Полностью исправить генетические ошибки я сейчас не мог, на это ушло бы много времени. Но провести временную «починку» – вполне. Я укрепил ему связки, а затем сплёл простое заклинание усиления голоса.

– Давай, – прошептал я. – На всю мощь.

И котёнок зарычал.

Точнее, это был не рык. Это был мощный, утробный рёв взрослого льва, заставляющий вибрировать стены.

Кажется… я немного перестарался.

С полок посыпались пробирки. Всё здание ощутимо вздрогнуло. Хорошо хоть аквариум с рыбками уцелел. Удивительно прочное стекло!

Рёв был такой силы, что, я был уверен, его услышала как минимум половина района. А спустя пару секунд ночную тишину разорвал пронзительный вой сирены. Похоже, кто-то не выдержал и нажал тревожную кнопку.

Когда вибрация в стенах утихла, а звон в ушах немного поубавился, котёнок в моих руках встряхнулся, поднял на меня свои огромные испуганные глаза и неуверенно пискнул: «Мяу?», как бы спрашивая: «Это я сейчас сделал?».

Вскоре прилетел ошарашенный Кеша.

– Вик, ты точно долбанутый! – выпалил он. – Но у тебя всё получилось! Они реально свалили!

– Видишь, и ты пригодился, мелкий.

Я аккуратно положил котёнка обратно в клетку, погладил его по голове и закрыл дверцу. Малыш тут же свернулся клубком, словно ничего не произошло, и задремал. Удивительная способность животных – даже после таких встрясок они умудряются находить покой.

Ну, ничего. Придумаю как отплатить ему за оказанную услугу.

– Хозяин, – Кеша приземлился мне на плечо. – Ты явно перестарался. Прикинь, даже Псих не смог удержать того бедолагу. Он так подорвался… Пошли, покажу.

Он показал крылом, куда идти.

В итоге я увидел разбитую витрину в холле.

– Прикинь, это он так нёсся, что собой пробил, – пояснил Кеша.

– Ну и отлично. Как раз под мой план подходит.

– Какой ещё план? Разбудить всю городскую полицию, чтобы они сюда слетелись?

– Ну, почти, – кивнул я. – Они явно заинтересуются разбитым окном.

Это было частью моего плана. Хватит прятаться по углам, как крыса. Пришло время легализоваться. Слишком муторно постоянно оглядываться и бояться каждого шороха. Лучше сделать это сейчас, пока у меня не появилось с десяток таких «психов», и моя ветеринарка не стала похожа на зверинец из преисподней.

Не прошло и получаса, как к клинике подъехали машины. Судя по всему, они увидели разбитое стекло, а может, опросили соседей. Внутрь ворвались люди в форме. За ними вошёл мужчина в длинном плаще – инспектор.

– Что здесь произошло⁈ – сходу рявкнул он.

– Добрый вечер, – я вышел им навстречу с самой обезоруживающей улыбкой, на которую был способен. – А вы, собственно, кто?

Они осмотрели разгромленную приёмную, разбитую витрину, а затем уставились на меня.

– Это я у вас должен спросить, кто вы такой, – процедил инспектор.

Я спокойно всё им рассказал. Что на меня напали, что я защищался.

Вскоре один из полицейских крикнул, что они что-то обнаружили. Меня позвали. В одном из дальних помещений лежал идеально чистый скелет Лютопса.

– И как вы это объясните? – инспектор ткнул пальцем в находку.

– А что тут объяснять? Пробегала мимо, мой пёс завалил. Нападение же было.

Тут из-за моей спины вышел Псих. Он подошёл к инспектору, сел и начал миролюбиво вилять хвостом, всем своим видом изображая самую добрую собаку в мире.

– И вот эта псина, – инспектор недоверчиво посмотрел на Психа, – смогла победить лютопса?

Не дожидаясь моей команды, Псих, очевидно, уловив недоверчивую интонацию инспектора, вежливо поднял переднюю лапу и деликатно ткнул ею мужчину в колено. Мол, «разрешите обратиться».

Затем он снова сел, склонив голову набок, с видом самого невинного существа во Вселенной. Инспектор от такого опешил и даже сделал полшага назад.

– Псих, не надо пугать доблестного блюстителя порядка, – попросил я. – Улыбнись, будь душкой.

Пёс послушно оскалился, демонстрируя два ряда острейших зубов, похожих на кинжалы.

– Понятно, – кивнул побледневший инспектор. – Будьте добры, вашу лицензию химеролога.

– Увы, не заработал ещё, чтобы пройти аттестацию, – развёл я руками. – Я самоучка. Но, согласно статье триста двадцать два имперского кодекса, я имею полное право заниматься личной химерологией, неся полную ответственность за действия своих созданий. С законом я знаком.

Инспектор смерил меня долгим, изучающим взглядом.

– От самоучек обычно больше всего проблем.

– С одной стороны, согласен, – кивнул я. – С другой – не очень.

Я выдержал его взгляд, не моргнув. В такие моменты главное – не терять уверенности. Инспектор явно привык, что люди перед ним либо юлят, либо пытаются подкупить, либо просто боятся. Я же смотрел на него так, будто он пришёл ко мне в гости на чашку чая, а не с допросом. Это сбивало с толку, и я знал, как этим пользоваться.

Его люди провели полную проверку, составили акт о нападении, зафиксировали выломанную дверь и разбитую витрину.

– Мы ещё вернёмся, – бросил инспектор на прощание.

Я вернулся в кабинет.

– Ну вот и всё, – сказал я Кеше, который всё это время сидел на шкафу. – Перед полицией мы засветились. Теперь ждём несколько проверок. Они наверняка направят заявления во все нужные инстанции, и к нам придут все, кому не лень.

– Ну вот и на хрена это нужно было⁈ – попугай схватился крыльями за голову.

– Лучше сейчас, чем потом, когда у нас таких Психов станет больше. И пока наша ветеринарка хоть похожа на ветеринарку. Ладно, – я зевнул. – Пойду я всё-таки высплюсь.

– А витрина разбита? А дверь выломана? Ограбят же!

– А у нас ещё осталось что выносить? – усмехнулся я. – Впрочем, Псих на охране.

Пёс, услышав своё имя, закивал, мол, да, я на охране.

– А если эти мафиози вернутся?

– Не думаю, что они захотят вернуться сюда сегодня, – усмехнулся я. – Они испытали такой ужас, что им теперь понадобится время, чтобы отстирать трусы. Если даже сирена врубилась, хоть и локально, только в этом районе.

Я лёг на диван и закрыл глаза.

В любом случае, мы с бандитами скоро увидимся. Ведь если они первыми пришли ко мне, то по правилам приличия, теперь и я должен наведаться к ним в гости.