Текст книги "Почему он выбрал Путина?"

Автор книги: Олег Мороз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 33 (всего у книги 39 страниц)

ОТ «ЧАСТИЧНОЙ СВОБОДЫ» К НЕСВОБОДЕ

«Фальшивая демократия»

То, что за время правления Путина ситуация со всеми человеческими правами и свободами ухудшилась, ухудшилась резко, было видно невооруженным глазом. О том же самом говорили и социологические замеры, которые регулярно проводят международные правозащитные организации.

Десять лет назад, в 1998-м, оценивая тогдашнюю ситуацию в мире, организация «Фридом Хаус» с удовлетворением заявила, что число людей на планете, живущих в свободном обществе, впервые превысило число людей, чьи права ущемляются. «Фридом Хаус» разделила все страны на три категории: свободные (они составляли 48 процентов от общего числа государств мира), частично свободные (28 процентов) и несвободные (26 процентов). Россия попала в число частично свободных.

Однако при Путине, уже в 2004 году наше отечество, по оценке той же организации, съехало в разряд несвободных.

В своем ежегодном докладе «Свобода в мире», опубликованном в начале 2008 года, в конце путинского правления, «Фридом Хаус» продолжала относить Россию к несвободным странам. Ей был присвоен одни из самых низких баллов: за политические права − шесть по семибальной шкале, а за гражданские свободы – пять (наихудший показатель − семь).

(Впрочем, в предыдущем отчете «Фридом Хаус» при оценке гражданских свобод Россия вообще получила минимально возможный балл, эту самую семерку, − на уровне Кубы, Ливии и Северной Кореи).

По оценке авторов доклада, к началу 2008-го 90 стран (47 процентов) считались свободными, 60 (31 процент) − частично свободными; к несвободным же были отнесены 43 страны (22 процента) − меньшинство; в него-то под руководством Путина и умудрилась попасть Россия; здесь она расположилась рядом с такими странами, как Пакистан, Таиланд, Бахрейн, Иордания, Нигерия и Кения.

(Впрочем, к категории несвободных Россия впервые после девяностых была причислена еще в 2004 году).

По словам авторов доклада, правление Путина оказало отрицательное влияние не только на Россию, но и на бывшие республики Советского Союза. Используя нефть и газ, российские власти оказывают давление на страны, к политике которых они относятся неодобрительно, − на республики Балтии, на Грузию, на Украину и, напротив, щедро помогают авторитарным режимам Центральной Азии, таким как Узбекистан.

Перед этим, в сентябре 2007-го, был еще один доклад «Фридом Хаус», где также говорилось, что ситуация с соблюдением прав человека в России за последние годы ухудшилась. «Россию более нельзя считать демократической страной по всем принятым критериям», – таков был вердикт доклада.

В начале 2008 года свой ежегодный доклад о ситуации с правами человека в различных странах опубликовала также организация «Хьюман Райтс Вотч». Ее общий диагноз, касающийся России, таков: Россия объявляет себя демократической страной без каких-либо на то оснований.

В число «фальшивых демократий» правозащитники, наряду с Россией, включили те же самые Пакистан, Таиланд, Бахрейн, Иорданию, Нигерию и Кению.

Удавка для прессы

Восемь лет назад, в начале 2000 года, намерения Путина в отношении прессы вызывали еще только беспокойство. Сотрудник «Фридом Хаус» Леонард Сасман в интервью «Свободе» (конец марта 2000-го) сказал, что серьезные опасения у этой организации вызывают три обстоятельства: то, что Путин установил прямой контроль над деятельностью Министерства печати, что он с необычайной легкостью ввел, по существу, глухую цензуру на сообщения из Чечни (сюда укладывалась и история с Андреем Бабицким) и, наконец, намерение властей взять под свой контроль Интернет.

Последнее намерение пока, слава Богу, в полной мере не реализовалось, хотя, я думаю, все еще впереди. Что касается чиновничьего контроля над СМИ и, в частности, цензуры в Чечне, они как были тогда введены, так действуют и поныне, соединенные со многими другими мерами властей, нацеленными на ограничение свободы прессы.

По итогам 2007 года «Фридом Хаус» поставила Россию на 164-е место из 195 (здесь страны расположены по мере ухудшения ситуации от начала к концу списка). Причем тенденция такова, что дела со свободой слова в нашем отечестве год от года все хуже и хуже: по сравнению с предыдущим, 2006 годом, Россия опустилась здесь на шесть строчек.

Примерно такую же оценку дала России и другая международная организация «Репортеры без границ». В октябре 2007 года по уровню свободы прессы она поместила Россию на 144-е место из 169. Здесь она оказалась между Йеменом, где дела обстоят чуть лучше, и Тунисом, где все еще хуже.

Давались и просто качественные оценки, как обстоят в России дела с основными политическими свободами. Накануне президентских выборов в России, которые должны были состояться в марте 2008 года, организация «Эмнисти Интернэшнл» опубликовала доклад под названием «Российская Федерация: ущемление свободы выражения мнений», где делался вывод, что в России год от года все больше, «планомерно и методично» ограничиваются основные свободы: все меньше места для инакомыслия, независимых СМИ и независимых неправительственных организаций. Чаще всего преследуются и запугиваются «правозащитники и правозащитные организации, получающие зарубежное финансирование», − их обвиняют в «непатриотичности» или даже в шпионаже.

Один из разделов доклада был посвящен ситуации со свободой слова. По заключению его авторов, в России «остается все меньше и меньше места для независимой журналистской деятельности»; более того, журналисты, придерживающиеся независимой точки зрения, сталкиваются с запугиванием и судебным преследованием.

Разумеется, властные чиновники, кремлевская пропаганда отвергали уничтожающую критику, которую направляли в адрес российских властей международные правозащитные организации: дескать, все эти организации политически ангажированы. Однако любому человеку, у кого есть глаза, кто видел, что происходит в России, было совершенно ясно, что в принципе все эти оценки верны. Неточности могли быть разве что в каких-то цифрах, рейтингах, баллах, но они, кончено, не меняли общей картины.

Что касается политической ангажированности, нашим чиновникам вообще трудно представить, что где-то в мире могут быть независимые организации, неподконтрольные ни «вышестоящему начальству», ни власти денежного мешка.

Масштабы коррупции − фантастические

Одна из самых тяжелых российских проблем коррупция. При Путине ее масштабы разрослись фантастически. Фонд ИНДЕМ провел два фундаментальных исследования на эту тему − в 2001 и в 2005 годах, − и зафиксировал колоссальный рост коррупции. Если в 2001 году на взятку среднего размера можно было купить 30 квадратных метров жилья по среднероссийским ценам, то в 2005 − уже 209 метров, что значительно больше площади двухкомнатной или даже трехкомнатной квартиры.

По подсчетам ИНДЕМа, уже в 2005-м коррупционный рынок в России составлял примерно 300 миллиардов долларов (в 2001-м эта цифра была менее 40 миллиардов). С тех пор он, без сомнения, значительно вырос.

Как считали эксперты фонда, для того, чтобы уровень коррупции в России снизился до уровня, например, Швеции, нужна систематическая работа в течение ста лет. На самом деле никакой такой систематической работы в России не велось − одни только грозные заявления, декларации и «протоколы о намерениях». Правда, время от времени затевались какие-то отдельные «воспитательно-показательные» процессы над той иной командой взяточников, которые широко и победно освещались в прессе. При этом, однако, всегда было подозрение, что это вовсе не начало праведной борьбы с преступниками, как пытались нас уверить, а просто сведение счетов одних коррумпированных чиновничьих группировок с другими или же вовсе дежурный предвыборный пиар.

− Каждые четыре года (с началом предвыборной кампании) мы заново начинаем бороться с коррупцией, − иронизировал президент фонда ИНДЕМ Георгий Сатаров, когда Дума в очередной раз достала из-под сукна законопроект, цель которого − установить контроль над доходами высокопоставленных чиновников и их родственников.

− Ключевая проблема, связанная с ростом коррупции в России, сказал Сатаров, это бесконтрольность бюрократии… Это проблема политической системы. Бюрократия стала монопольно властвующей силой и не имеет внешних механизмов контроля, которые обычно осуществляются через политическую конкуренцию, через наличие оппозиции, наличие свободной прессы, спокойно работающих общественных организаций. Ничего этого у нас сейчас нет.

Всего этого, добавлю, страну лишил Путин, заменив все это теми самыми традиционными пустыми декларациями о необходимости усилить борьбу с коррупцией. «Усиливать» борьбу он опять-таки требовал от самой бюрократии, но, по словам Сатарова, не может бюрократия вытаскивать сама себя за волосы из болота.

Пессимистически оценивали положение с коррупцией и зарубежные эксперты. Международная организация «Трансперенси Интернэшнл», измеряющая уровень коррупции в различных странах, по итогам 2007 года поставила Россию на 143-е место из 180 (уровень коррупции опять-таки растет от начала списка к концу). Это приблизительно такой же уровень, как в Хорватии и Венесуэле. Больше брали взяток только в таких наших бывших братских республиках, как Азербайджан, Белоруссия, Казахстан, Киргизия, Таджикистан, и в Африке.

Контролер к вам приходит, чтобы разрушить ваш бизнес

Забавную картину преобразования коррупции ельцинского периода в «путинскую» коррупцию нарисовал в «Новой газете» Кирилл Рогов:

«Сегодняшняя российская коррупция по духу и характеру своему решительно отличается от коррупции 1990-х. Отличается даже внешне. Многочисленные силовики и контролеры, окучивающие сегодня бизнес, выглядят совсем иначе, чем в девяностые. Они приходят в кашемировых пальто, у них дорогие часы на руке, холеные, уверенные в себе. Сегодняшний российский силовик или контролер выглядит совершенно как преуспевающий, средней руки бизнесмен…

В девяностые годы бизнесмены покупали чиновников. Покупая чиновника, бизнесмен обеспечивал себе большую свободу в ведении бизнеса, позволявшую зарабатывать больше денег. Он покупал себе конкурентное преимущество − доступ к ресурсам, собственности, возможность снизить издержки. И именно он, бизнесмен, был главным бенефициаром сделки. Чиновник же, по сути, кормился при его столе. Сегодня главный герой коррупционной сделки, как правило, чиновник. Он приходит со знанием того, как разрушить ваш бизнес или нанести ему значительный материальный урон. И за определенный процент от суммы этого урона с достоинством уходит восвояси. Или указывает, кого надо взять в долю, чтобы спасти дело…

С другой стороны, выплаченный откат не открывает теперь перед бизнесменом новых возможностей. Все работают примерно одинаково, используя одни и те же хитрости и схемы. И откупиться от наезда − это уже не способ улучшить конкурентные позиции, но всего лишь способ минимизации потерь. То есть чистое изъятие доли прибыли…

При Путине российское государство из полуолигархического стало превращаться в полицейско-олигархическое. То есть такое, в котором наибольшая доля ренты сосредотачивается в руках людей, осуществляющих репрессивные функции.

На прощальной пресс-конференции Владимир Путин обмолвился, что устал от проблемы коррупции. Этой оговоркой он стремился отделить в нашем представлении эпоху своего правления от системы «огосударствленной» коррупции, ставшей ярчайшей приметой этой эпохи. На самом же деле в созданном им политическом и управленческом механизме репрессии и коррупция − две главные, сопряженные друг с другом шестерни, обеспечивающие дееспособность этого механизма».

Одним словом, рыночная экономика, которая родилась и успешно начала свой рост в девяностые годы при Ельцине, во время путинского правления попала под тяжелейший пресс чиновничьего рэкета, оказалась спеленатой его удушающей сетью. По уровню экономической свободы международная организация «Херитидж Фаундэйшн», подводя итоги 2007 года, дала России 134-е место из 165 возможных. Главной причиной экономической несвободы эксперты этой организации посчитали именно высокий уровень российской коррупции.

В какой «восьмерке» самое подходящее место для России

Бывший советник Путина по экономическим вопросам Андрей Илларионов, ставший одним из самых непреклонных критиков путинского режима, не устает доказывать, что России не место в «большой восьмерке» (G8). Особенно активно он это доказывал перед саммитом «восьмерки» в Петербурге в 2006 году. Согласно исходным договоренностям, в состав «восьмерки» (поначалу «семерки») должны входить ведущие демократические и индустриально развитые страны мира. Если говорить конкретнее, критерии, которым должна отвечать каждая из стран, таковы: демократическая политическая система, значительные масштабы экономики, высокий уровень экономического и государственного развития, полная конвертируемость национальной валюты, членство в ВТО, Организации по экономическому сотрудничеству и развитию, Международном энергетическом агентстве, приверженность целям и принципам международного сотрудничества. Сегодняшняя Россия, писал Илларионов, отвечает лишь одному критерию масштабу экономики в пересчете на паритет покупательной силы: в 2005 году ее ВВП был на десятом месте в мире. Во всем остальном наше отечество не отвечает требованиям «восьмерки»: российский рубль не стал полностью конвертируемым, Россия не входит ни в ВТО, ни в Организацию по экономическому сотрудничеству и развитию, ни в Международное энергетическое агентство… Главное же, Россия не демократическая страна. С 2004 года она перестала быть политически свободной. Далее Илларионов приводил оценки международных организаций по итогам 2005 года: по уровню политической свободы «Фридом Хаус» ставила нашу страну на 168-е место среди 192 стран мира, по показателю коррупции «Трансперенси Интернашнл» Россия находилась на 126-м из 159 мест, по показателю фаворитизма правительственных решений она была 88-й из 108 стран, по уровню независимости судебной власти – 84-й из 102 стран (два последних показателя определяются Всемирным экономическим форумом).

Весьма забавным образом Илларионов «сформировал» несколько других, гипотетических «восьмерок», куда Россию можно было бы включить уже на полных правах. По ВВП на душу населения «восьмерка» была бы такой: Россия, Саудовская Аравия, Ботсвана, Венесуэла, Уругвай, Таиланд, Мексика, Оман. По уровню средней годовой инфляции за последние пять лет: Россия, Мозамбик, Гвинея, Иран, Нигерия, Эритрея, Гаити и Венесуэла. По уровню политических и гражданских свобод: Россия, Чад, Ирак, Иран, Пакистан, Оман, Руанда, Сомали. По темпам разрушения базовых институтов современного государства и гражданского общества за последние 15 лет: Россия, Непал, Белоруссия, Таджикистан, Гамбия, Соломоновы острова, Зимбабве, Венесуэла.

Чтобы наглядней иллюстрировать деятельность российских властей, Илларионов придумал понятие «афера года». Как уже говорилось, в 2004-м «аферой года» он назвал продажу «Юганскнефтегаза» главного актива ЮКОСа, доставшегося в итоге после манипуляций с подставной фирмой компании «Роснефть». В 2007-м «аферой года» стали выборы в Госдуму. Илларионов весьма убедительно показал масштабы фальсификации в пользу «Единой России» на этих выборах сравнил графики явки на избирательные участки и графики голосов, полученных будто бы «Единой Россией». Из этих графиков ясно следовало: при повышении явки резко повышается процент голосов, полученных «Единой Россией», и падает уровень поддержки всех остальных партий. Такое, понятно, могло быть только при масштабном вбросе бюллетеней в пользу «партии власти».

«ВО ВСЕМ ВИНОВАТЫ ПРОКЛЯТЫЕ ДЕВЯНОСТЫЕ»

Сплясал на костях Учителя

21 ноября 2007 года, в преддверии выборов в Госдуму (Путин тогда возглавил избирательный список «Единой России) российский президент выступил в Лужниках на «форуме» своих сторонников.

Выступление было обставлено в этаком американском стиле − как предвыборное шоу, как теплая, без церемоний, встреча «простого парня из Техаса» с такими же простыми парнями и девицами − его горячими поклонниками. И одет был Путин по-простецки − без галстука, в черной «водолазке» под серым пиджаком. В гуще поклонников мелькали плакаты типа «Чукотка − за Путина!», «Золотая Колыма − за Путина!»… Все за Путина. Ясное дело, раз сторонники.

Имея в виду предстоящие думские и президентские выборы, Путин сообщил собравшимся, что в следующие несколько месяцев в России «произойдет полное обновление высшей государственной власти». Полное обновление − дело серьезное. (Если бы только оно действительно произошло!) Но при грядущем «обновлении» необходимо, по словам Путина, решить главную задачу: «сохранить преемственность курса − курса на стабильное, устойчивое развитие страны» и «гарантировать от политических рисков рост благосостояния и безопасность Отечества».

Пожалуй, впервые за свое президентство Путин четко обозначил, кого он считает своими врагами. А враги его − как раз те, кто в своей явной разрушительной деятельности и тайных помыслах посягают на этот самый его курс, создают эти самые «риски» для роста народного благосостояния и безопасности страны. Это те люди, кто хочет видеть Россию «слабым, больным государством», кому хочется, чтобы в России было «дезорганизованное и дезориентированное…, разделенное общество», за спиной которого можно было бы − тут следовал переход к традиционному путинскому фольклору – «обделывать свои делишки, чтобы получать коврижки». Естественно, − «за наш с вами счет».

Врагов этих Путин, понятное дело, видит не только за рубежом…

− К сожалению, находятся еще внутри страны те, кто «шакалит» (опять фольклор! − О.М.) у иностранных посольств, иностранных дипломатических представительств, рассчитывает на поддержку иностранных фондов и правительств, а не на поддержку своего собственного народа.

Тут вспоминается знаменитая басня Михалкова, классика бескомпромиссной борьбы с космополитизмом сталинских времен: «Я знаю: ЕСТЬ ЕЩЕ (совсем, как у Путина. − О.М.) семейки, / Где наше хаят и бранят, / Где с умилением глядят/ На заграничные наклейки, / А сало русское едят».

− Конечно, всем нам хорошо известны наши проблемы, − сказал Путин. − Но есть те, кто спекулирует на них…

Здесь-то и следовал перечень тех, со стороны кого приходится слышать эти спекуляции.

− Со стороны тех, кто в течение десятилетий руководил Россией, а в конце 80-х годов оставил людей без самых элементарных услуг и товаров: без сахара, без мяса, без соли, без спичек. И своей политикой, безусловно, подготовил распад Советского Союза. Или спекуляции со стороны тех (внимание! О.М.), кто еще каких-то десять лет назад контролировал ключевые позиции и в Федеральном Собрании, и в Правительстве. Это те, кто в 90-е годы, занимая высокие должности, действовал в ущерб обществу и государству, обслуживая интересы олигархических структур и разбазаривал национальное достояние. Это они нас учат жить сегодня, это они сделали, между прочим, коррупцию главным средством политической и экономической конкуренции. Это те, кто из года в год принимал несбалансированные, безответственные абсолютно бюджеты, обернувшиеся в конце концов дефолтом, обвалом, многократным падением жизненного уровня граждан нашей страны.

Как видим, через запятую с коммунистами, правившими страной в течение десятилетий, Путин, не моргнув глазом, поставил и политиков, находившихся у власти «в лихие девяностые».

Одним словом, главные враги Путина, как выяснилось, − «это все те, кто в конце прошлого века привел Россию к массовой бедности, к повальному взяточничеству – к тому, с чем мы боремся до сих пор».

И вот эти-то изверги и супостаты опять рвутся к власти.

− Они хотят взять реванш, вернуться во власть, в сферы влияния. И постепенно реставрировать олигархический режим, основанный на коррупции и лжи. Они врут и сегодня. Ничего они никому не сделают. В том числе и пенсионерам, которых они многократно обворовали в прежние годы. Вот сейчас еще на улицы выйдут. Подучились немного у западных специалистов, потренировались на соседних республиках, теперь здесь провокации будут устраивать. В общем, я думаю, что ни у кого нет сомнений: эти господа могут только одно, если вернутся к власти, – обворуют опять миллионы людей, набьют себе карманы, но сделают это с присущим им обычно блеском и цинизмом. В этом никто не сомневается.

К позорному столбу хозяин Кремля пригвоздил также тех деятелей, «кто в самый трудный период террористической интервенции против России предательски призывал к переговорам, а по сути, к сговору с террористами, с теми, кто убивал наших детей и женщин».

В сущности, в этой своей лужниковской речи Путин впервые ясно и откровенно (правда, не называя по имени) отрекся от своего предшественника и Учителя, от человека, который привел его за руку во власть и без которого он близко к ней, к этой власти, не подступился бы, − от Бориса Ельцина, навешал на него «всех собак», обвинил во всех бедах, постигших Россию на крутом изломе ее судьбы − в девяностые годы.

«Это все мы, мы сделали!»

Путин сделал вид, будто не понимает, что именно в тот судьбоносный период − в конце восьмидесятых, в начале девяностых (да и не только в начале) − в России произошла Великая социальная революция, страна была освобождена от коммунистической диктатуры, в ней свершился переход от одного, тупикового, общественного строя − «социализма» − к совершенно другому, который раньше именовали капитализмом. Этот последний, если его не искажать и своекорыстно не деформировать, открывал дорогу для движения вперед…

Казалось бы, азбучная истина: время революции − всегда тяжелое время, время хаоса, разброда, сумятицы… Прежние, «предреволюционные», правители и их сторонники в эту пору изо всех сил, не останавливаясь ни перед чем, сопротивляются переменам, из-за чего хаос и разброд усиливаются. Растут и страдания народа. Но это-то для них, для бывших, как раз и хорошо. Это как раз то, что надо. В России любимым лозунгом коммунистов в тот период − в революционные девяностые − был, мы помним, лозунг «Чем хуже, − тем лучше!» Лучше потому, что легче настроить мало что понимающего обывателя против тех, кто проводит реформы (жизненно необходимые реформы): «Смотрите, вот кто виноват во всех ваших бедах! Это они освободили цены! Это они обесценили ваши вклады! Это они разграбили Россию!»

После, когда самые тяжелые годы остались позади, противники осуществленных − в общем-то благодатных, хотя и тяжелых, − перемен, чтобы восстановить и увеличить свой политический капитал, естественно, не щадя голосовых связок, продолжали слать проклятия в адрес извергов-реформаторов, науськивая на них толпу: «А? Что мы вам говорили? Посмотрите, что с вами сделали эти негодяи! Оставили вам без накоплений в сберкассе, без бесплатных путевок, без всего!»

Про то, что эти «накопления» уже в 1991-м фактически представляли собой пустые цифири, за которыми ничего не было, никто из этих обличителей людям, естественно, не объяснял.

Эстафету этих проклятий от коммунистов и приняли Путин и его присные. Тоже все просто: те, ельцинисты, вас ограбили, а мы сегодня, такие хорошие, таки замечательные, хоть и медленно, хоть и с трудом, но налаживаем вашу жизнь. Хотя на самом деле только самый тупой не понимает: жизнь в 2000-е немного (немного!) улучшилась вовсе не благодаря каким-то неимоверным усилиям путинских властей, а просто благодаря тому, что экономическая машина, с неимоверным трудом и при тотальном саботаже налаженная как раз в девяностые годы, мало-помалу заработала, стала давать отдачу.

Кстати, заработала она уже в конце девяностых, еще до путинского воцарения.

Ну, и разумеется − напоминать об этом уже стало банальностью − Путину неслыханно повезло с ценами на нефть: если при Ельцине цена на нее не превышала 11 − 12 долларов за баррель, при Путине − сиганула за полторы сотни долларов и продолжает расти.

Другое дело, что народу от этих безумных денег мало что доставалось, но народ наш − неприхотливый, не избалованный большими доходами, рад был и тем крохам, которые перепадали ему с барского стола.

А вы-то где были в «проклятые девяностые»?

«Забыл» Путин и о другом, − что он сам был среди тех, кто стоял у власти в «проклятые девяностые». Сначала на региональном, питерском, впрочем, тоже достаточно высоком, уровне, а затем и на еще более высоком – в Москве. Чего же, спрашивается, изображать невинность, делать вид, что ты тут совсем-совсем не при чем, что тебя тогда во власти вовсе не было? Или даже так − что ты во власти был, но всеми силами противился ее «разрушительной» деятельности, стремился свергнуть «олигархический режим, основанный на коррупции и лжи». Да нет, и был тогда Путин во власти, причем, как мы знаем, достаточно близко к Ельцину − на посту первого зама руководителя Администрации президента, потом − на посту директора ФСБ и одновременно секретаря Совета безопасности, еще позже − премьер-министра, − и что-то не слышно было, чтобы он, не щадя живота своего, сопротивлялся «антинародным» действиям этой власти, их «губительному» вектору. Не было такого.

Кстати, и с олигархами ельцинский преемник дружбу всегда водил сердечную…

Да и не только Путин занимал в «проклятые девяностые» достаточно высокие посты, осуществлял по России государственную, муниципальную власть, во всем поддакивал власти центральной, в меру способностей проводил ее политику, а потом вдруг «прозрел», влился в армию поносителей той «ужасной эпохи», стал тут в кильватер новоявленному «спасителю отечества». Многие высокопоставленные федеральные чиновники, губернаторы, мэры, руководители республик, депутаты, вполне преуспевавшие при Ельцине, мигом сделались его бескомпромиссными обличителями и критиками, словно бы они вот только сейчас, только что возникли из небытия и начинают вместе с Путиным с чистого листа писать новейшую, правильную, российскую историю.

Кстати, насчет тех, «кто в самый трудный период террористической интервенции против России предательски призывал к переговорам, а по сути, к сговору с террористами, с теми, кто убивал наших детей и женщин». Под этой жуткой интервенцией, по-видимому, понимается вступление басаевского отряда численностью в 650 человек на территорию Дагестана в августе 1999 года, после которого и началась вторая чеченская война. Настойчивые призывы к переговорам, да и сами переговоры, начались, как известно, в 1996-м, во время президентской предвыборной кампании, и завершились осенью мирными Хасавюртовскими соглашениями, которые были подкреплены в мае 1997-го Московским договором между Россией и Чечней. Переговоры продолжались и в дальнейшем при всех тогдашних премьерах − Черномырдине, Кириенко, Примакове, Степашине… Да и при самом Путине, причем уже после того как начался «самый трудный период террористической интервенции против России». Стало быть, всех этих премьеров, а заодно и Ельцина, без согласия которого никаких переговоров, разумеется, не было бы, можно отнести к «предателям».

Тоже какая-то неувязка получается…

Примечательно, что открытую атаку против своего предшественника Путин начал через несколько месяцев после его кончины. При жизни Ельцина как-то все же не решался на это. Стеснялся.