Текст книги "Кобун (СИ)"

Автор книги: Олег Борисов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 22 страниц)

Пересчитав купленное, постарался вспомнить, что мог еще забыть. Рубашки, галстуки, несколько смен белья и носков. Запонки, заколка на галстук. Два ремня с тяжелыми пряжками. Вроде основное взял, осталось лишь часы.

К витрине с ними и направился. Окинул все изобилие взглядом и нахмурился. Стоявшая рядом Симидзу-сама ощутимо напряглась.

– К сожалению, мы не располагаем самыми топовыми моделями для мужчин, Тэкеши-сама. Но если вы хотите, у нас есть все каталоги. Можно выбрать по ним и курьер доставит на дом.

– Нет, не нужно. Просто эти часы, они... Я бы назвал их попсовыми. Нет стиля. Одно золото, забивающее смысл изделия, как такового. Кроме того, они явно хрупкие. К сожалению, в моей работе желательно, чтобы хронометр был точным и функциональным. Разные дополнительные фишки типа компаса, высотометра и прочего – лишнее. Но не хотелось бы поцарапать новинку в первый же день.

К разговору присоединилась дизайнер. Госпожа Кавакубо стояла рядом, разглядывая выставленное напоказ кичливое изобилие:

– А кто вы по профессии, господин Тэкеши-сама? Если не секрет, разумеется. Студент медицинского университета? Или будущий мастер микроэлектроники?

Улыбаюсь, развожу руками в жесте “так получилось”:

– Нет, Кавакубо-сама, вы ошибаетесь. Я специалист в решении проблем. Всего лишь.

– Проблем? Каких проблем? – удивляется женщина.

– Любых. Решение любых проблем любыми способами. Пока клиенты не жаловались.

Озадачил. И одновременно краем глаза заметил на руке обслуживавшего нас молодого парня интересную вещь.

– Извините, а что это у вас?

Тот смутился от проявленного персонально к нему внимания, но приподнял рукав:

– Это Кентекс, для гражданского рынка. Самая простая модель. Ударопрочный корпус, ночная подсветка.

– Да? Вы их тоже предлагаете?

– Да, Тэкеши-сама, – тут же подключается фигуристая Симидзу-сама. Ей явно было обидно, что в магазине не нашлось все, что могло бы удовлетворить любого состоятельного заказчика. – Представители сил самообороны часто берут эту линейку. Атсуши-сан, покажи, что у нас есть.

Вот это совсем другое дело. Серебристого цвета металлический браслет, большой циферблат с крупными цифрами и стрелками, в крохотном окошечке день месяца. И ребристая головка подзавода.

– Пружины хватает на четыре дня, производитель рекомендует заводить их через день. Хотя – можно хоть каждый час. Сделано для армии, очень надежно. Проводили сравнительные испытания со швейцарскими моделями, выиграли по всем показателям.

Достаю один из образцов, внимательно его разглядываю и кладу на прилавок:

– Две пары таких, Атсуши-сан. Меня они более чем устраивают...

Кто-то скажет, что это дурной тон – носить с дорогим костюмом плебейскую модель. Вот только понимающему человеку достаточно одного взгляда, чтобы понять: часики непростые, под спецзаказу, стоят чуть дешевле золотого кирпича. И человек с такими часами – совсем не идиот, нацепивший фуфло с кучей нолей в ценнике. В любом случае – меня устраивает. А остальные пусть лесом идут.

– Теперь, уважаемые дамы. Прошу вашего совета. Мне нужно подарить однокласснице на праздник часы с золотым браслетом. Что-нибудь стильное, модное, но при этом не броское, как эти кирпичи, – с усмешкой киваю на “дорого-богато” на мужской витрине. – К сожалению, я в этом абсолютно не разбираюсь и буду признателен за любую помощь.

Пять минут Кавакубо и Симидзу обсуждают возможные варианты, затем обе кладут на развернутую бархатную тряпочку часики с изящным браслетом.

– Я считаю, что они сильно недооценены, Тэкеши-сама, – вздыхает хозяйка магазина. – Прекрасная вещь. Но производитель задрал цену процентов на двадцать выше оптимальной и поэтому многие отказываются приобрести их в подарок или себе на память. За такие же деньги смотрят что-то более массивное или с дополнительной инкрустацией и украшениями.

– Браслет регулируется?

– Разумеется. Но если понадобится, в любой ювелирной мастерской его подгонят по руке.

Взяв будущий подарок, застегиваю и оцениваю размер получившегося “кольца”. Вроде то, что надо.

– Аригато гозаймасу, Кавакубо-сан. Аригато гозаймасу, Симидзу-сан. Вы мне очень помогли. С вашего позволения, я готов все покупки собрать вместе и посчитать цену.

Минус пятнадцать процентов от финальных цифр. Это мне такую скидку предоставили, с прицелом на будущее. Я даже еще не успел заикнуться еще раз, что обязательно их порекомендую, как мне уже все пересчитали и назвали окончательный вариант. Миллион четыреста семьдесят тысяч.

С одной стороны – это серьезные траты. Большая часть жителей Йокогамы подобного рода ценник себе позволить не может. Да и Токио тоже. С другой стороны – я думал вообще потерять сегодня вечером около двух миллионов. Так что – терпимо. Ну и – легко пришло, легко уходит.

С собой отложил школьный костюм, рубашку, ботинки и галстук. Остальное попросил упаковать и доставить домой завтра к девяти вечера. Продиктовал адрес и телефон для связи. Увидев задумчивые лица, хлопнул себя по лбу и еще раз извинился:

– Простите, совсем забыл. У меня ни карточки, ни чековой книжки... Наличные вы принимаете?

– Разумеется, – улыбается Кавакубо-сама. Я так понимаю, она уже примерно представляет, что последует дальше.

Подтаскиваю поближе тяжелую сумку и раскрываю молнию.

– Вот, мой кошелек на сегодня. Кто будет считать?

Ошарашенный вид у Симидзу абсолютно кавайный. Похоже, я в самом деле первый подобный клиент в их магазине.

***

Закончив кланяться, обе женщины стоят рядом с эскалатором и провожают взглядом уезжающего вниз подростка. Баул у него чуть похудел. Вместо большей части наличных там теперь коробка с обувью, часы и разная мелочевка. Школьный костюм в черном пластиковом чехле небрежно заброшен на плечо. Любой посторонний запросто посчитает, что курьера отправили доставлять заказ. Контраст между дэнди из примерочной и пацаном на эскалаторе – разительный.

Задумчиво потеребив выбившийся из прически локон, хозяйка магазина спрашивает у помощницы:

– Как там у тебя на личном фронте, Симидзу-сан? Все сложно?

– Если вы опять будете упрекать меня, что я слишком много времени провожу на работе, Кавакубо-сама...

– Нет, не буду. Просто присмотрись к мальчику. Который решает проблемы.

– Он же еще ребенок, – удивленно смотрит на начальницу Симидзу. – Ему еще даже двадцати нет!

– Сто лет назад в его возрасте уже штурмовали китайские окопы... Впиши его в раздел вип-клиентов. И попробуй аккуратно навести справки. Я бы не отказалась, чтобы его лицо появилось на рекламных билбордах на входе в плазу. Очень фактурный молодой человек. Я поначалу его за малолетнего хулигана приняла, но чутье говорит, что это не так... Эх, будь я лет на десять моложе...

Глава 8

Чаевничаем вечером с Аки-саном. Опекун справился о том, как дела в школе, получил стандартное “все нормально” и теперь раздумывает, что бы прихватить после ужина на посиделки у телевизора. Я по дороге домой успел заскочить в магазинчик неподалеку и набрал разных вкусняшек. Из задумчивости его выводит пухлый конверт, который кладу на стол между нами:

– Первое число, Аки-сан. Ваши тридцать тысяч.

Мужчина внимательно разглядывает меня, затем берет конверт и уточняет:

– Значит, никаких проблем с полицией? Или еще с кем-либо? Я правильно понимаю?

– Совершенно верно. Мне выплатили компенсацию за некорректное поведение одного из учеников в школе. Он пытался спровоцировать драку, я не поддался... Кстати, я себе еще и костюм купил, старый совсем заношенный.

– Отлично, – деньги исчезают в кармане. Похоже, Аки-сан окончательно договорился с покладистой совестью и больше не станет спрашивать, откуда берутся деньги в тумбочке. Его все устраивает.

– Да, завтра еще привезу кучу учебников, сразу донести просто не смог. Буду готовиться к годовым тестам. Директор и учителя считают, что у меня есть шансы исправить оценки. По математике вообще буду пересдавать все за первые триместры.

– Прекрасная новость! – опекун допивает чай и оставляет последнее слово за собой. – Если первый год закончишь успешно, это позволит легче получить кредит на следующий.

О том, что у меня уже отложено на следующий год, молчу. Зачем беспокоить человека. Лишние знания – лишние печали.

Попрощавшись, домываю посуду и ухожу к себе.

По дороге из магазина я заскочил на рынок Цукидзи – крупнейший рынок морепродуктов в Токио. Но не в центральные залы, где занимаются оптом, а пробежался по внешним магазинчикам. Взял пару разделочных ножей, новую доску для рыбы. Попутно прикупил свежих стейков для готовки и целую рыбу фугу. Старик-продавец на мою просьбу поморщился, но когда я выложил на прилавок толстую стопку йен, перетянутых резинкой, молча сунул нужное в пакет и отвел глаза.

Теперь мне нужно будет подготовиться к прогулке в гости. И начну я ее с того, что разложу на одеяле разную мелочевку. Благо, пока поднимался за одеждой, сумел по ходу дела приобрести все необходимое. Фотоаппарат полароидный, тональные кремы, пара париков и кисточки для визажистов. Зеркало ставлю перед собой и начинаю колдовать над второй личностью.

Через полчаса на меня смотрит пожилой японец. Делаю пять снимков с разных сторон, потом пару “портретных” – с надменным видом. Смываю грим и убираю парик. Убираю все в заранее приготовленный ящик. Сажусь за стол.

На очереди у нас документы. Бэйсад Марину обслуживает почтовый офис Нанбу. Оттуда доставляют письма и посылки. Отобрав нужные картинки, начинаю творить. Белый кусок картона, на него напечатанное вымышленное имя и разные реквизиты, как на официальных документах. Вырезаю цветной логотип почты из взятого заранее буклета, это пойдет на левый угол. Вправо – фотокарточка. Снизу – размытое подобие фиолетовой печати, выполненное со всем старанием. Даже язык высовывал, когда малевал. Теперь это все в термопленку и пройтись утюгом. Бэйджик готов. Конечно, настоящую проверку он не пройдет, но я не собираюсь оставлять пока электронные следы. На компьютерные местные сети у меня другие планы.

Следующее, что мне понадобится – это снять по фальшивым документам мелкий склад. Он будет использоваться для подготовки и проведения операции. Если платить наличными, никто особо проверять личность не станет. Документы добуду недалеко от метро в чужом районе. Пальчики я разрабатываю, кошелек нужно будет реквизировать. Подойдет любой мужчина лет тридцати-сорока. Я уже покрутил в руках документы Аки-сана, когда он спал. Никакой нормальной защиты на куске пластика нет. Переклеить свою рожу смогу так, что не подкопаешься.

Самое сложное – это аккуратно позаимствовать почтовый грузовичок с парковки. Я полазал по всей округе в системе наблюдения – есть один офис чуть дальше от порта, который вполне сгодится. Там единственная камера и по дороге еще одна. Плюс три в порту, причем одна выходит как раз на нужное мне место. Закольцую картинки на них, угоню машину и отработаю цель. Затем заеду на склад, сброшу добычу. Не верю, что у китайцев не найдется чего-нибудь полезного. Затем верну грузовик и домой. На все про все у меня будет не больше шести часов. Придется еще велосипед использовать, который как раз в сарае стоит, чтобы успеть. Кстати, еще в магазин “Все для вечеринок” зайти, костюм почтальона взять. Конечно – с настоящим он похож не на все сто процентов, но кто там ночью будет разбираться? Приехала рожа, привезла посылки, бейдж на груди болтается. Лучше помогите разгрузиться, лодыри.

И лучше всего это провернуть в ночь с пятницы на субботу. Как я успел заметить – именно в этот день недели клиент на яхте болтается. Вечеринки у него там, что ли? Но гостей особо вроде не видно.

Закончив приготовления, прибираю на столе и укладываюсь спать. Завтра у меня опять веселый день в школе.

***

Ближе к обеду успеваю разгрести накопившиеся хвосты и даже ни разу не сорвался при общении с учителями. Я очень покладистый, да. Складываю очередные книги, записываю рекомендации, киваю и тарабаню “Хай” на каждом шагу. Замечаю топтавшегося в нерешительности Широ Такаги. Несостоявшийся баскетболист явно что-то хотел сказать.

– Широ-сан, что у тебя случилось?

– Я хотел извиниться, Тэкеши-сама. За то, что получилось.

– Забудь, это дела прошлые. Просто вы на пару с Митио сломали хорошее, что между нами было. Поэтому я вряд ли смогу доверять вам также, как раньше. Но зла на тебя не держу.

Дылда мнется, но все же решается спросить:

– У меня день рождения на каникулах. Зайдешь?

Вот ведь настырный. Пытаюсь достучаться до него:

– Широ-сан, я не против прийти в гости. Но только ты хорошенько подумай, нужно ли тебе это. Я сильно изменился в последнее время. И вовсе не потому, что могу запускать огненных зайцев по округе. Глаза бы мои на эту гадость не смотрели... Нет, я просто знаю, чем буду заниматься. И чем уже занимаюсь. Боюсь, что через пару месяцев твои мама и папа очень не одобрят таких знакомых.

– Это почему?

– Потому что взрослые не любят босодзоку. Настоящих, я имею в виду, а не ряженых гопников из подворотни. А я собираюсь сколотить собственную команду. Или даже уйти в высшую лигу. И таких знакомых родители желают видеть у себя дома в последнюю очередь. Такова жизнь.

Не, бесполезно. Упрямый мой бывший приятель.

– Я почти весь класс приглашаю. Даже если мы и не будем дружить, все равно...

– Как скажешь. Лично я – не против. Когда с датой определишься – скажи. И что там насчет подарка?

– Мияко собирает. Я хотел бы приставку, вот ребята и решили сброситься.

– Понял... Значит – с тебя дата.

Подошел к воображуле, заметил, как у нее испугано дернулись ресницы.

– Коннитива, Танака-тян, – стою рядом, стараюсь не нависать. Похоже, дурацкая затея с Иошиэки имела последствия. Наверняка семейка Ота успела нажаловаться родителям подружки на ее поведение. – Я так понял, мы собираем на приставку для Широ-сана?

– Да.

– По сколько с носа выходит?

– По тысяче. Но не все могут столько заплатить, дороговато получается.

Достаю бумажник, добываю оттуда две бумажки по пять тысяч каждая.

– Вот, с меня. Если будет не хватать, скажешь потом, ладно?

Возвращаюсь на свое место. Крутившаяся недалеко Эйко подходит с независимым видом – разговор она не слышала, но смысл и так очевиден.

– В гости пойдешь к Широ-сан?

– Да.

– Вы же вроде поругались?

– Скажем так, мы вряд ли поедем вместе на пикник за город, но почему бы не попробовать праздничный ужин? Мама у Широ-сан готовит замечательно.

Утолив первое любопытство, девушка трогает пальцем лацкан пиджака и уточняет:

– Можно поздравить с обновкой?

– Ага. Старый костюм совсем уже износился. Пришлось менять.

– И за сколько взял? Я таких в магазинах не видела.

Смеюсь в ответ:

– Не поверишь, ценник не знаю. Брал все сразу, кучу нагреб и оплатил разом.

– Но выглядит неплохо...

Нашу беседу прерывает учитель информатики. Он, кстати, единственный не нагружает меня дополнительными заданиями. Я стараюсь сильно не демонстрировать мой реальный уровень, а он доволен, что не донимаю его вопросами по компьютерам. Прекрасно сосуществуем, одним словом.

***

Заинтересовавшись ревом моторов, проходивший по коридору директор Кимура подошел к окну и задумчиво стал разглядывать группу мотоциклистов у главного входа. Чтобы босодзоку нахально приезжали посреди бела дня в школу – это редкость. Но большую задумчивость у директора вызвала знакомая фигура на ступеньках – Тэкеши Исии собственной персоной. Вот кого увидеть рядом с байкерами директор не ожидал – так это его.

Стою на асфальте, разглядываю подкативший агрегат и офигиваю. Держите меня семеро – это же “Урал”! С коляской, чернильно-черного цвета. За рулем гордо восседает один из парней Горо Кудо. Имени его пока не знаю. Но рожу запомнил, у меня вообще прорезалась фотографическая память на лица и документы.

– Масака! Демоны вас раздери, где вы такую штуку добыли?

– Нравится? – довольно улыбается Горо. Он гарцует на любимом Судзуки. – Их всего три в Токио. Русские только начали поставлять. Зверь-машина. А самое главное, для него подходят обычные водительские права. Не надо как байк регистрировать. А чтобы байк поставить на учет – это такая волокита...

Знаю. Байкеров полиция мурыжит при любой возможности. И за попытку гонять без номеров – можно железного коня лишиться моментально. Но все равно – внушает.

– Шикарно, просто шикарно. Вот на этом я бы пассажиром прокатился... Ладно, пойдем мое барахло грузить. Только я очень прошу, Горо-сан. Мне еще здесь два года учиться. Если вы кого-нибудь из преподавателей грозным видом испугаете, меня точно сожрут. Так что – надо заниматься формированием правильного имиджа. Ты же знаешь, кто такие босодзоку?

– Кто? – спрашивает главарь банды, ставя мотоцикл на подножку и жестом подзывая остальных.

– Вы – новые самураи на колесах. А самураи серьезные люди. Они ведут себя соответственно и уважают старших. Вы же не какие-то дешевки из хангурэ.

Сравнение понравилось. Вся могучая кучка расправила плечи, сделала рожи кирпичом и двинулась за мной следом. Самое забавное – что идут вежливо, не раздвигая плечами ошалелых школьников. Просто воплощение рекламы “вступайте в лучшую босодзоку Йокогавы!”

Два мешка с книгами уволокли без моей помощи, мне лишь достался пакет с тетрадями. Пока из спортзала топали на выход, успел раскланяться со всеми встречными. Никто с вопросами не лез, замечания не делал. Учителя вообще сгрудились рядом с директором на выходе со второго этажа и молча разглядывали нашу процессию. Помахал рукой Кимуре-сама, выбрался на свежий воздух. Там рядом с “Уралом” стояла госпожа Накадзима. Чего это вдруг англичанке понадобилось рядом с байкерам – без понятия.

Но старушка оживленно общалась с девушкой, которая восседала на железном коне. Все верно – Тошико в больнице, а это вторая боевая подруга в банде.

– У моего отца был похожий мотоцикл, – поворачивается к нам Накадзима-сэнсей. – В детстве он меня катал на нем... Тэкеши-сан, когда ты меня прокатишь? Или у тебя пока нет своего байка?

– Я пока еще не заработал на таких красавцев. И упасть боюсь. У меня карма перекошенная, обязательно с него свалюсь при случае. Поэтому буду искать себе что-то четырехколесное. Но как только обзаведусь собственным транспортом, обязательно приглашу вас прокатиться, Накадзима-сэнсей. Даю слово.

– Это хорошо. Я знаю единственный приличный ресторан вне Йокогамы. Туда и съездим.

Царственно попрощавшись, старуха уплывает. Гото тихо спрашивает:

– Это директриса?

– Нет, это наш штатный палач. Учитель английского. Директор нас вообще на завтрак без приправ ест.

– Тяжело тебе, Тэкеши-сан. Подумай, может в самом деле ко мне пойдешь?

– Уже поздно, живым отсюда еще два года не выпустят. Ладно, поехали. Нам еще на всю голову ушибленную в больнице навещать.

***

Увидев знакомое лицо, попросил притормозить. Сидевший за рулем “Урала” Макото ювелирно притерся рядом с открытым окном полицейской машины.

– Добрый день, офицер Накадзима. Вот, домой книжки везу. Буду готовиться к тестам.

– Коннитива, Тэкеши-сан. Вы вместе будете готовиться?

– Нет, пока я один. Ребятам надо собраться с силами, они пока еще морально не готовы к таким подвигам.

– Жаль... Попроси их тогда не гонять ночью по Конанварду. Жители на шум жалуются.

– Я обязательно передам, Накадзима-сан. А в соседнем районе можно будет ездить? Чтобы жаловались уже в соседнюю префектуру?

Полицейский становится совсем печальным. Называется – кто его за язык с просьбой тянул?

– Боюсь, соседям это тоже не понравится.

– Тогда я буду очень признателен, если вы найдете нам место, где можно собраться молодежи и отдохнуть. Разумеется, не создавая проблем окружающим. Например, стадион Ниссан? Не само игровое поле, конечно, а маленькое рядом. Вокруг идет отличная асфальтовая дорожка, мы бы там неплохо могли провести время.

Так и не добившись внятного ответа, трогаем дальше. Горо фыркает:

– Зачем тебе стадион, Тэкеши-сан? Весь город наш!

– Потому что стоит мыслить глобально, Горо-сан. Во-первых, официально разрешенное мероприятие решит проблему с полицией. И недовольством жителей. Во-вторых, кто мешает сделать это днем? С шоу, с приглашением всех желающих посмотреть на тюнингованные мотоциклы. Может кого и с машинами пригласить. А в-третьих, ты забываешь главное.

Выдерживаю паузу. Народ даже сбросил скорость, ждут – что же на сладкое.

– А в-третьих, шоу всегда подразумевает входные билеты для участников. Даже по десять йен – уже что-то в кармане звенит. А еще продажу напитков, закусок, футболок и бейсболок с символикой клубов. Горо-сан, это золотое дно для умного человека. И все – официально.

Пригласил народ к себе домой на минутку. Мне не жалко. Насколько я понимаю – формально это жилище относится к уровню среднего класса, спасибо бабушке с наследством. Большая часть ютится семьями в крохотных домах или еще меньших по размеру квартирах. Но парней больше интересовало, какая у меня комната и что в самом деле в мешках. Когда я все это на пол вывалил, самый молодой из босодзоку возмущенно закричал:

– Ты издеваешься, Тэкеши-сан! Я из-за тебя сотню проиграл. Вы посмотрите, у него там в самом деле учебники! Дурдом...

– А ты что ждал?

– Мангу. Думал, тебя с личным архивом из школы попросили.

– Если бы...

Чай пить не стали. Сгреблись и покатили в кондитерскую за пирожными для больной боевой подруги. Я сидел в коляске с важным видом и периодически смущал прохожих, махая им рукой. Чьи-то лица казались знакомыми. Может, на пробежках встречал. Большая часть старалась даже не смотреть в нашу сторону. Все же опасаются простые обыватели с мотобайкерами пересекаться. Имидж у молодых бандитов сильно подпорчен. Придется с этим что-то делать.

В магазин зашли втроем – я, Горо и Чихару Сайто – единственный женский представитель команды на настоящий момент. Невысокая, изящная, с выбритой по бокам головой. Остатки волос собраны в раскрашенные пряди, сплетены в косичку, которая заканчивается пушистой кисточкой. Улыбка на лице моментально может смениться настоящим оскалом. Забавная девушка с очень переменчивым настроением.

– Учиться скучно, – продолжает она начатый разговор. – Хотя работать тоже тоскливо.

– И на что жить?

– Не знаю. Пока курьером крутиться приходится через день. Но все равно – тоска зеленая...

– А чем школа не угодила? – остановившись перед витриной, жестом предлагаю делать выбор. Я в этих пирожных и кексах слабо разбираюсь, тупо бы сгреб все, что выставлено. – Я просто пытаюсь понять, может и мне ее бросить, а то пока одна головная боль.

Гота ржет, стараясь делать это как можно тише:

– У тебя задница неправильной формы, чтобы именно так в школе обижали. Чихару-тян в рыло учителю дала, а потом у директора в кабинете еще и добавила. За что и вылетела из школы.

– Не надо было меня лапать! – возмущается девушка, я же вынужден свернуть балаган. Пожилая хозяйка магазина стоит в полупоклоне, ждет, когда клиенты определятся. Если мы тут проторчим еще полчаса, ее постоянные покупатели разбегутся.

– Будьте добры, нам вот эти пирожные, вот эти и еще тот шоколадный тортик... Кто что еще будет?

Закончив с выбором, нагружаю парочку пакетами и достаю кошелек.

– Эй, мы заплатим!

– Расслабся, гроза дорог. Вы меня на мотоцикле катаете, это стоит куда дороже... Домо аригато, прошу прощения за то, что вас побеспокоили.

Выходим из магазина, я успеваю придержать дверь перед пожилой парой. Когда подходим к остальным, замечаю женщину с трехлетним пацаном. Мальчишка стоит, вцепившись маме за руку и пожирает глазами блестящие байки. Тихо пихаю в бок Чихару:

– Если я залезу без спросу на твою Ямаху, ты мне люлей отвесишь. И будешь права... А если я мальцу разрешу потрогать, не обидишься?

Покрутив головой, безразлично пожимает плечами:

– Да без проблем. Только они не пойдут, забоятся.

Разворачиваюсь, подхожу к застывшей матери и кланяюсь:

– Коннитива. Прошу прощения, если мы вас побеспокоили. Могу я предложить вашему сыну посмотреть наши мотоциклы вблизи? Мы будем признательны за оказанное уважение.

Стою в поклоне. Женщина смущенно пытается что-то пробормотать, а мальчишка уже загорелся, уже тянет ее за руку – пойдем, разрешают же!

Чихару Сайто с крохотной долей ревности разглядывает, как чужак осторожно трогает колесо, блестящие дуги и гладит кожаное черное сиденье. Но я вижу, что на самом деле девушке приятно такое неподдельное восхищение. Подхватываю пацана, аккуратно сажаю за руль. Он до него еле дотягивается, но зато счастья – полные штаны. Рычу, изображаю работу двигателя. Через секунду уже делаем это с ним на пару. Наконец медленно опускаю его обратно к матери, кланяюсь. Краем глаза замечаю, что остальные повторяют жест за мной. Женщина отвечает. Прощаемся, рассаживаемся по мотоциклам. Я из коляски тихо говорю весельчаку Горо, пока еще не заревели двигатели:

– Самураи. А не пустоголовые хангурэ. У первых строгая организация, верность данному слову и честь. У вторых – бардак и беззаконие. Не хочу навязывать свое мнение, но вам, Горо-сан, пора бы определиться, кем хотите быть. Мне лично кажется, что быть самураем куда престижнее. Хотя и намного сложнее.

***

В госпитале Йокомаши Нанбу мы пристроились подальше, в самом углу парковки на свободном месте. Все же в голове у парней что-то еще булькает в правильном направлении. Греметь под окнами и беспокоить пациентов – это проявить неуважение. Причем совершенно глупое. Одно дело – противника унизить, совсем другое – простым людям в суп плюнуть.

За пострадавшей идем опять втроем – я, Гота-босс и Сузуму Эндо. Или, как его называют “малыш Эндо”. Самый молодой, невысокий и при этом быстрый словно шарик ртути. Постоянно в движении. Даже сидя на байке на перекрестках умудряется выбивать ладонями какой-нибудь ритм о бензобак. Именно он возмущался отсутствием манги. Остальные машут ручкой и обещают “что-нибудь оставить”.

– Сожрут, – вздыхает Гота. Я оборачиваюсь и смеюсь:

– Народ, вы только представьте, какое лицо будет у Тошико-тян, когда она увидит вас всех и кучу сладостей в придачу! Она думает, что нафиг никому не нужна, а здесь ее встречает семья. С подарками.

Сидящий на “Урале” Макото закрывает уже распакованный пакет и аккуратно кладет его обратно в коляску.

– Фига-себе, – бормочет Сузуму. – Я бы назло Тошико все слопал.

– Мы взяли с запасом, каждому хватит, – успокаиваю “малыша” и вхожу в госпитальный холл. Оглядываюсь, пока пара топает впереди меня к лифтам. А ничего так, симпатично. Снует персонал в синих медицинских костюмах и наброшенных поверх халатах. На ресепшене три миловидных женщины отвечают на вопросы короткой очереди. В углу на диванчике пьет чай стайка молодых людей. Похоже – студенты. Захожу за парочкой в лифт, произношу:

– Сумимасен [извините, прошу прощения]!

Легкий поклон, стоящие рядом трое женщин в халатах кланяются в ответ. Блин, Тэкеши, на тебя Нихон действует плохо. Ты становишься образцом для подражания подрастающему поколению. Горо с Сузуму застыли по бокам с каменными лицами – типа, они за меня не отвечают.

Выходим на нужном этаже, я делаю круглые глаза:

– Чего надулись?

– Ты мне напоминаешь бабушку, Тэкеши-сан. Та тоже со всеми здоровается, хотя никого из этих людей раньше не видела.

– Я тоже не видел. Вот только я верю в то, что любое твое злое или просто равнодушное дело рано или поздно вернется бумерангом. А ведь эти люди когда-нибудь могут спасти тебе жизнь. И, поверь, зашедших в гости босодзоку они точно запомнят.

– А что такое бумеранг? – интересуется Сузуму.

– Это австралийская палка, которую бросаешь, а она прилетает обратно и делает так, – отвешиваю шуточный подзатыльник. – Так, все, заканчиваем. Я среди вас самый младший, а почему-то мозгов и рассудительности хватит на всех. Ветром выдуло, когда на байках летали?

– Но-но, у тебя и байка пока нет!

– Правильно. Я буду ездить в закрытой коробке, без сквозняков... Какая палата нам нужна? Кто в гости уже ходил?

– Вон та, ближе к концу.

Палата – последний писк моды. Навороченная кровать с кучей регулировок. На стене висят гроздья приборов, мигая лампочками. И гордой насупленной принцессой – Тошико Ямада, в распашонке в цветочек. Сложив руки на груди и поглядывая на нас из-под бровей.

– Коннитива, Тошико-тян. Как себя чувствуешь?

Видно, что мою рожу здесь не ждали. Смутилась на секунду, придержала заготовленные резкости и, чуть помявшись, пробормотала:

– Коннитива, Тэкеши-сан. Нормально все. Домой хочу.

– Домой – это домой совсем или по дороге можно будет в парк заехать, перекусить? Ребята тебе пирожных набрали. Кстати, Горо-сам, ты одежду захватил?

Парень показывает пухлый пакет с вещами. А я балбес, вспомнил про это только сейчас.

– Отлично, с кем нужно насчет выписки говорить?

Девушка недовольно тычет мне пальцем за спину. Оборачиваюсь и вижу медсестру, которая с легкой опаской разглядывает нашу троицу. Правильно – два малолетних оболтуса в кожанках с атрибутикой банды и непонятный мальчишка, похожий на адвоката.

– Домо аригато гозаймасу, что присмотрели за малышкой Тошико. К сожалению, иногда она попадает в неприятности, – поклон, улыбка и включаю обаяние на полную. – Не подскажете, что нам нужно сделать, чтобы оформить выписку для Ямада-сан? Ей пора домой, мы довезем ее, чтобы по дороге ничего не случилось. И будем очень рады, если вы дадите рекомендации по уходу за бывшей больной на ближайшие дни.

Медсестра улыбается и просит идти за ней. На посту мне выдают несколько бумажек, показывают, где поставить подпись. Попутно настоятельно рекомендуют соблюдать режим дня и не драться хотя бы ближайшие пару недель. Формально Тошико должны забирать родители, но она уже совершеннолетняя, поэтому может уехать и сама. Забавно – я бы ей двадцать лет не дал, выглядит подростком. Набрав кучу медицинской макулатуры “как сделать жизнь лучше”, еще раз раскланиваюсь и возвращаюсь в палату. То, что нас не провожает доктор, это плохой знак. Это означает, что больная действительно знатно посралась с медперсоналом.

Внутри комнаты ощущается напряжение. Похоже, молодежь успела уже зацепиться языками. Успеваю отловить концовку фразы:

– Только дура лезет в чужой район без спроса. И не сказав нам, где ее искать.

– Так! – влезаю в разговор. – Вы забыли главное правило клуба. И какое это правило? Все, что касается клуба, обсуждают в стенах клуба. Потому что везде могут быть чужие уши. Поэтому – экспрессию сбавили, личные вещи собрали и на выход. И еще, Горо-сан. Я никоим образом в твои дела не лезу. Ты босс. Это твои люди. И ты за них отвечаешь. Но мы сейчас вместе, поэтому давай не будем друг другу карму портить. Мне в госпитале теперь чуть не каждую неделю бывать. Если вы кому-нибудь от широты душевной в бубен дадите, меня выгонят без разговоров. А ты не представляешь, чего стоило договориться на это место.