Текст книги "Кобун (СИ)"

Автор книги: Олег Борисов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 22 страниц)

– Я впервые обнаружил это в конце февраля этого года. Получается меньше месяц назад. Энергию смог увидеть вообще неделю назад, – замечаю округлившиеся глаза наставника и повторяю: – Я не обманываю, Сакамото-сэнсей. Для меня самого все это из разряда страшной сказки. Открываю каждое утро глаза и думаю – не случилось ли еще чего-нибудь неожиданного.

Молчит. Долго молчит. Потом похлопывает сухой ладонью по моей груди и жестко приказывает:

– Никому. Никогда. Про это. Не рассказывай. Понял? Ты единичка-минус. У тебя нестабильный источник, любые операции с энергией могут вызвать выгорание. Никакой больше демонстрации посторонним. Если про открывшиеся таланты узнают, то сядешь под замок навсегда. Император просто не позволит подобного уникуму шляться по улицам без присмотра. И про борекудан можешь забыть. Никто не разрешит столь серьезному активу принести клятву верности постороннему человеку.

– Я понял, Сакамото-сэнсей.

– Отлично. Значит, я буду с тобой заниматься. Ты же должен понимать главное: контроль. Контроль для тебя должен быть второй натурой. Если тебе даже захочется подраться с кем-то, используй кулаки. Камень возьми, палку. Даже пистолет, ёкай тебя раздери! Но никогда не играй с огнем или еще как-нибудь не демонстрируй свою силу.

– Ко мне проявил неуважения один сятэй. Я взял его за горло и представил, будто ему там очень больно. Он сполз по стене и пришел в себя лишь через минуту.

– Бака!.. Как можно было так подставляться... Это все равно, что ты бы ударил его шокером в шею. Не удивительно, что ему было плохо... Еще раз, постарайся так больше не делать. Только в критических случаях, когда будет стоять вопрос жизни или смерти.

– Выгорю?

– Скорее всего, да. Твоя проблема в том, что ты легко набираешь серьезное количество жизненной силы. Каналы ты уже раскачиваешь, до моих далеко, но я не вижу детских тонких линий. У тебя вполне серьезные мощности. А дозировать ты это не умеешь. Если выдашь все, что есть в источнике, то руки могут превратиться в обугленные обрубки. И это не считая других последствий. Поэтому – учиться, читать, тренироваться только здесь под моим контролем. Медитации дома разрешаю, но никаких игр с огнем.

– Совсем?

– А если тебя вздумают проконтролировать? Воткнут камеру и удивятся, какие трюки ты устраиваешь.

– Я понял, Сакамото-сэнсей.

– Вот и хорошо. Все на сегодня. Жду тебя во вторник, в шесть часов. И купи белый халат, пожалуйста. Персонал госпиталя путает тебя с проверяющими и пугается.

Когда ученик ушел, профессор долго стоял у окна и смотрел на парковку. Как подъехал черный лимузин. Как Тэкеши-сан сел и уехал. Профессор стоял и повторял про себя:

– Месяц. За месяц до пятого уровня. Хотя может и больше, на глаз не определить. И поли-абэноши. Огонь и жизненная сила. Что не враждует в нем, а дополняет друг друга... Это же монстр. И он даже не осознает, каким комплексным даром владеет... Если не надорвется, к тридцати годам запросто станет на одну планку с Такахаси-сама. А потом и превзойдет его...

***

Еду в машине, бездумно смотрю на вечерний город за окном. Мигает реклама, люди спешат по своим делам. Пятница, вечер. Все клубы и рестораны сегодня забиты под завязку. Корпоративный “бульк” – обязательные посидели дружными коллективами после тяжелой рабочей недели. Вечер, когда можно упиться до беспамятства и тебе это простят. Момент, чтобы выпустить пар. Конечно – в рамках приличий, называть сидящего за столом босса “задницей” нельзя. Но накачаться спиртным с коллегами до потери пульса – это не возбраняется.

Кручу в голове услышанное и думаю, что был прав. Мне придется прятаться, не демонстрировать обретенные возможности. Сожрут моментально. Слишком я выбиваюсь из укоренившихся стандартов. Слишком я “нетакоковый”. Владею двумя стихиями, при этом не слабосилок. Если продолжу в том же темпе, то минимальные десять баллов для университета достигну с легкостью. Скорее всего, проблемой будет продемонстрировать результаты именно под эту границу, переплюнуть крайне нежелательно. Мой наставник меня в качестве учителя устраивает более чем. Я не хочу вместо нормальных отношений попасть в какую-нибудь полувоенную структуру с дедовщиной, уставщиной и прочими радостями жизни. Поэтому – единичка-минус, Тэкеши. И хватит пальцы топорщить при любом удобном случае.

– Масаюки-сан.

– Да, господин.

– Я продиктую номер, его надо запомнить. Не записать, а именно запомнить. Это телефон профессора Коичи Сакамото из госпиталя Йокомаши Нанбу. Если со мной что-то случится и потребуется помощь врачей, ты должен обратиться к нему. Он или возьмется за лечение сам, либо посоветует нужных специалистов. Больше никто не может заниматься мной. Запомнил?

– Хай, господин. Диктуйте номер.

Вот так. Лучше соломки подложить, а то мало ли что.

Глава 15

Приехали в Оцу. Привычно узкие улочки, стиснутые с боков невысокими домами. Редкие прохожие. Свет от фонарей и из окон с витринами. Оглядываюсь – вот то, что нужно. Трехэтажный дом с белыми стенами и балконами, на первом этаже маленький магазинчик. Кстати, тут почти в каждом доме первый этаж занят под что-то полезное. Где магазин, где ресторан, где какая-нибудь бытовая служба. Неплохо. Про ценник здесь и не спрашиваю – почти центр Токио, крохотная комнатушка стоит как особняк у черта на куличиках.

Набираю номер:

– Симидзу-сама, мы приехали. Жду вас внизу.

– Сейчас буду, Тэкеши-сама.

Я стою, опершись о машину, разглядываю прохожих. Улыбаюсь, если кто-то задерживает на мне взгляд – киваю. Обычно на таких лимузинах катаются очень неприятные люди. Поэтому не хочу, чтобы в мою сторону косились. И потом косточки спутнице полоскали. Думаете – не обсуждают соседей? Ха, еще как! Просто делают это в кругу семьи. И кумушки на посиделках. Вежливо, с подвывертом. Так что – улыбаемся и машем. Ей тут жить. Это мне все как с гуся вода.

Открылась калитка сбоку, из узкого прохода показалась Хиро Симидзу. Понятно, значит подъезд туда выходит.

Здороваюсь, с улыбкой открываю дверь и помогаю устроиться в лимузине. Масаюки уже замер с другой стороны, готов открыть дверь для меня. Одновременно с этим успевает еще раз окинуть взглядом улицу и оценить возможные риски. Мой телохранитель очень серьезно подходит к своим обязанностям. Не знаю, о чем он в деталях говорил с Гото-сама, но стал намного более собранным и целеустремленным. Похоже, внутренний раздрай прошел.

Устраиваюсь, спрашиваю спутницу:

– Будете что-нибудь пить, Симидзу-сан? Есть минеральная вода, соки, белое вино.

– Воду, пожалуйста.

Наливаю в два стеклянных бокала, подаю один ей.

Дорогу до клуба проводим в осторожных прощупываниях друг друга. Как здоровье, тяжело ли на работе, не слишком ли нагружает босс? Когда уже подъезжаем, замечаю, как у Хиро дрогнули веки. Стараюсь развеять ее опасения:

– Симидзу-сама, это всего лишь вечер в клубе. Отдых в хорошей компании. Танцы, ужин, беседа. Для меня большая честь, что столь красивая и умная женщина согласилась разделить вместе это время. Но в любой момент, если вы почувствуете себя неловко или устанете, я отвезу вас обратно. Никаких обязательств, прошу понять меня правильно.

Кивнула, улыбнулась. Не знаю, насколько я развеял ее страхи, но уж не собираюсь навязывать ей обязанности хостес. Это было бы страшным оскорблением. Платные услуги и эскорт – по другому адресу. Я до такого пока не опускаюсь.

Когда машина остановилась, рядом тут же появился молодой парень в костюме ярких расцветок. Открыл дверь, жестом пригласил проходить дальше. Я подал руку Хиро, та ловко взяла меня под локоть и мы отправились отдыхать. Масаюки будет нас ждать на выделенной парковке, вместе с другими водителями. Хозяева заведения гарантируют полную безопасность вип-гостей, поэтому услуги телохранителя мне не понадобятся.

– Конбанва, могу я увидеть ваше приглашение? – в дверях миловидная женщина неопределенного возраста в классическом кимоно. Все правильно – вход для молодежи отдельный, там наверняка тусит копия парня, встретившего нас первым.

– Конбанва, – протягиваю конверт из плотной бумаги с двадцатью тысячами и карточку приглашения поверх. Взяла с поклоном, в конверт даже не заглянула. Зачем обижать гостя? Если что-то не сойдется, в зале потом подойдет менеджер и уточнит: человек ошибся или его надо попросить на выход.

– Вас проводят, столик номер четыре.

– Домо аригато, – еще одна женщина в кимоно засеменила впереди, показывая дорогу.

За стеной коридора гремит музыка, отголоски долетают даже сюда. Поднимаемся по широкой металлической лестнице, заходим в зал: справа огромное окно во всю стену, над головой крохотные лампы, создающие иллюзию ночного неба. На расставленных в хаотичном порядке столах горят светильники, стилизованные под свечи. Симпатично. А вот и наш столик, за которым замечаю Кэйташи Симидзу с молоденькой куколкой в коротком топике и черных кожаных облегающих брюках.

– О, Тэкеши-сан! Оссу, я и не надеялся, что ты приедешь!

Сятэйгасира‑хоса встает, следом поднимается его подруга. Представляет спутницу:

– Сузу Ито, наследница клана Ито.

– Это Хиро Симидзу, личный помощник Рей Кавакубо.

Пару минут потратили на взаимные расшаркивания. Даже в клубе иначе нельзя – не поймут. Когда все наконец-то устраиваются на мягком диване, выгнутым вокруг столика, Кэйташи просит секунду внимания:

– Мы с Тэкеши-сан неплохо знаем друг друга. Поэтому я предлагаю забыть об условностях и оттянуться как следует. Меня на работе официоз уже достал.

– Не возражаю, – поддерживаю его.

– Тогда промочим горло и можно делать заказ.

Рядом уже стоит официант с заставленным подносом. Ловко выгрузив кучу разнокалиберных бутылок, с поклоном вручает мне высокий стакан с красной жидкостью. Принюхиваюсь – томатный сок.

– Тэкеши-сан, ты у нас растущий организм, тебе нужны витамины.

Вот ведь редиска.

– Спасибо, Кэйташи-сан, ты наконец-то завел записную книжку. Удивляюсь, как со старческой памятью тебя еще не отправили на пенсию.

Через пять минут разобрались, кто что будет есть. Одновременно с этим на правах завсегдатая Кэйташи объясняет правила вип-зала.

– Молодежный данс-пол там, спуск через левую дверь. Зал для медленных танцев справа, видишь? Как раз несколько человек в нем обнимаются. Хочешь заказать еще чего-нибудь – кнопка посреди стола. Только надо ее нажать с усилием. Сделано специально, народ постоянно норовит на нее бутылку поставить. Туалеты за спиной. Аквариум – прямо перед тобой. Окно бронированное, кстати. Ходит легенда, что в момент открытия клуба кого-то отправили полетать, как одного школьника.

– Откуда знаешь?

– В нашем районе все знают, что Тэкеши-сан сбросили с крыши школы. Он поднялся, отряхнулся и гонял обидчиков потом по всему городу.

– Поклеп, бегать еще за ними. Сами пришли. – Заметив обеспокоенный взгляд Хиро, добавляю: – И вовсе не с крыши, со второго этажа. Хотя за ремонт окна пришлось платить. Заодно проверил, насколько мягкие кусты во дворе школы.

***

Засиделись мы где-то до двух часов ночи. Очень неплохо провели время. Три раза спускались в общий зал, где ревела музыка и было не протолкнуться от молодежи. Потом с удовольствием потанцевали медленные вещи. Кстати, насчет обнимашек – это Кэйташи явно себя имел в виду. Они там на пару с наследницей соревновались в изучении чужих выпуклостей. Много болтали на разные темы, рассказывали забавные истории и подкалывали друг друга.

Когда совсем устали, я взглядом спросил “не пора ли нам?” и стал прощаться:

– Шикарно провели время. Надо будет через выходные что-нибудь еще придумать.

– Пикник! – радостно заявляет Сузу. – Хочу пикник! Меня просто так без охраны не отпускают, вечная проблема выбраться на природу.

– С меня минивэн, – соглашается сятэйгасира‑хоса.

– А я возьму томатный и морковный сок. Ну и еще чего-нибудь из салатиков... Шучу.

Кэйташи кидает в мою сторону подушку:

– Ты вредный удзай! Самый вредный, которого я знаю!

– Вы пока решите, мы только жевать на природу поедем или что-нибудь еще прихватить? Мячи, бадминтон или еще какие развлечения? Это старики любят лишь пиво пить и такояки лопать. Просто так сидеть будет скучно.

– Давай друзей пригласим, на мотоциклах покатаемся.

– А я не умею, – смущается Хиро.

– Значит, научу, – улыбаюсь в ответ и встаю. – Все, мы пошли. Было очень хорошо, но мне пора слушать сказку на ночь.

Кэйташи показывает кулак, потом улыбается и машет на прощание. Пора двигать.

Спускаемся по лестнице, я про себя пытаюсь сообразить, почему спутница приятеля весь вечер старалась демонстрировать излишнюю сексапильность. Потом доходит – она же на фоне Хиро Симидзу выглядела как малолетняя дурочка. Все же класс у обеих женщин несопоставим. И никакой статус “наследницы” эту разницу исправить не может.

У выхода из клуба уже ждет лимузин с замершим рядом Масаюки. Устраиваемся внутри, переводим дух. Хорошо провели время. И без официоза, как правильно сказал Кэйташи.

Когда довезли Хиро домой, я помог ей вылезти, затем проводил до закрытой кованной калитки. Стоял и любовался. Само совершенство. И ни капли жеманства или других глупостей, которыми грешат многие богатые и известные дамы, “сделай-себя-сама”. Хиро набрала код, открыла замок и, взяв меня за руку, осторожно потянула за собой. А я пошел. Потому что был совершенно не против. Мне нравилась эта женщина и хотелось провести с ней как можно больше времени вместе.

***

Рассвет. Я сижу на кровати, допивая остатки минералки из пузатой стеклянной бутылки. За остаток ночь мы с Хиро не сомкнули глаз. Занимались любовью, отдыхали, перебирались в душ и продолжали там. Нам было очень хорошо вдвоем. И мне почему-то кажется, что эта история лишь начинается. И мы еще встретимся и не раз.

– Сейчас ты похож на моего старшего брата, – неожиданно говорит Хиро. Она лежит, завернувшись в простыню и прижавшись ко мне. Стоит повернуть голову – и я вижу ее глаза, слабо мерцающие в полумраке.

– Чем?

– Ты такой же рассудительный. Когда отец умер от инсульта, Ичиро возглавил семью. Рвал жилы, но обеспечил мне с сестрой образование, поддержал маму. И лишь когда мы выросли и нашли работу, уехал в Индию с археологической экспедицией. У него научная степень по древним народам, населявшим тот регион.

– Все еще там, в Индии?

– Нет, теперь на границе с Пакистаном. Работает.

– Не знал, что я похож на ученого, – допиваю бутылку и поглаживаю вытянутые ноги подруги.

– Ты прекрасно понял, о чем я говорю. Мне иногда кажется, что ты даже старше меня. По манере поведения, по тому, насколько уверенно держишься с окружающими. Кавакубо-сама совершенно серьезно считает, что ты младший сын кого-то из старых кланов. Местные школьники не умеют разговаривать на равных со взрослыми. В нас с детства вбивали уважение к старшим и беспрекословное подчинение родителям. Ты же ведешь себя так, будто долгое время учился за границей, забыв многие прописные истины. Иногда это пробивается сквозь налет местного этикета... Так себя ведут те, кто провел несколько лет в чужой культуре или привык повелевать. Что характерно только для старых кланов, входящих в имперский совет.

Ой, мне только вот этих конспирологических теорий не хватает. Ложусь рядом, обнимаю Хиро. Она утыкается носом мне в шею, смешно сопит.

– Боюсь тебя разочаровать, но я не внучатый племянник микадо. Я из простой рыбацкой семьи. Может, поэтому уровень наглости у меня чуть-чуть зашкаливает и люди начинают принимать меня за гайдзина.

Хихикает:

– Ты в зеркало давно смотрелся, гайдзин?.. Как хорошо с тобой просто лежать. Слышать твое дыхание...

Пробежав по важным ближайшим датам, предлагаю:

– Давай в следующие выходные еще куда-нибудь сходим? Если хочешь – в музей или театр. Я в них ни разу еще не был сам, только классом водили. Потом в ресторане посидим вдвоем.

– Какое число будет?

– Следующая суббота – девятнадцатое.

– Хорошо. Я посмотрю, какие интересные выставки сейчас открыты. В апреле мы с Кавакубо-сама едем в Мадрид, на презентацию новой коллекции. Где-то на месяц.

– Тогда нужно успеть до того, как придется паковать чемоданы.

Через полчаса начинаю собираться.

– Мне пора, Хиро. Спасибо тебе за эту незабываемую ночь.

У дверей обнимаю ее на прощание, держу лицо в ладонях:

– Я очень проблемный человек, Хиро-сан. Временами злой и жестокий. Не уверен, что в будущем стану лучше. Но если тебе что-нибудь понадобится, скажи мне. Я сделаю все, что возможно и невозможно, но помогу. Обещаю.

– Я знаю, Тэкеши-сан. Аригато гозаймасу за этот вечер.

– Перезвони, когда найдешь что-нибудь интересное. И просто можешь позвонить, если будет настроение поболтать. Мы пока так мало знаем друг о друге.

– Обязательно...

Спускаясь по лестнице, набираю номер:

– Масаюки-сан, я буду внизу через пару минут. Можешь подъезжать.

Мой верный телохранитель дремал где-то недалеко на парковке. Пора домой и потом я его отпущу. У меня законные выходные. Всем нужно отдохнуть.

***

Когда уже подъехали к дому, я спрашиваю:

– Что сказали доктора, Масаюки-сан? Мне кажется, твои сломанные пальцы все так же беспокоят.

– Сумимасен, господин. Я не ходил больше к врачам после того, как мне сделали лангеты и наложили повязку.

– Понятно... Ты ведь понимаешь, что в случае конфликта не сможешь сражаться в полную силу?

– Я сделаю все, что возможно, господин.

– И падешь смертью храбрых. Я предпочитаю, чтобы героями умирали враги, пусть их оплакивают. А мы будем жить и носить цветочки на чужие могилы... Глуши двигатель.

Пересаживаюсь на переднее пассажирское сиденье.

– Положи сюда левую руку, – хлопаю по обтянутому кожей бардачку между сиденьями. – Посиди чуть-чуть смирно.

Когда игрался с медитацией и самолечением, заметил – гонять энергию мне никаких дополнительных телодвижений не нужно. Все внутри организма. А вот если царапину заживлять, то здесь лучше еще ладонь сверху положить. Получается двойное воздействие – от ближайших энерго-линий и от руки.

Настраиваюсь на “внутренний взор”. Что тут у нас? Да, похоже, зря Масаюки-сан к докторам не ходит и никакие лекарства не пьет. Воспаление вокруг разрушенного сустава. Серьезно ему палец поломали. Что я могу сделать? Давай-ка попробую так. Правая ладонь снизу, чужая рука посередине, левая накрывает. Эдакий бутерброд. Тянусь тонкими изумрудными нитями к багровым отблескам, стараюсь их погасить и сменить свечение с болезненного на характерное для нормального организма. Пять минут тишины – стало куда как лучше. Краснота почти исчезла, припухлость спала.

– Вторую руку.

Повторяю с ней аналогичные манипуляции. Заодно ощущаю, как меня чуть-чуть начинает клонить в сон. Похоже, свои запасы я утром просадил. Но это мелочи, отосплюсь и поем – все вернется. А что касается обещания профессору, так ведь я свое собственное “я” лечу.

– Не болит сейчас?

Осторожно подвигав забинтованными пальцами, телохранитель отрицательно мотает головой:

– Нет, господин. Ощущения, как были до травмы.

– До травмы нам еще придется попыхтеть. Суставы пока не собрал, на это время надо. Но мы тебя починим... Значит, у тебя два дня выходных. Понадобишься только в понедельник после школы. Поедем на турнир каратэ. Буду там сидеть, надувать щеки и изображать из себя важного человека... Дома ешь, пей и отсыпайся. Мяса побольше. Если в бюджет не укладываешься, скажешь, я тебе премию выдам.

– Вы очень добры ко мне, господин. У меня все есть. Денег достаточно.

– Тебе видней. Мне вот сколько не дай, обязательно куда-нибудь пристрою. И с концами... Все, я спать. Оясуминасай, Масаюки-сан.

– И вам доброго сна, господин.

Бреду домой, открываю дверь. Опекун должен спать, я его предупредил, что буду у друзей всю ночь. Оборачиваюсь – Масаюки выбрался из машины и стоит у капота в глубоком поклоне. Не переделать его, даже не старайся. Киваю и закрываю за собой дверь. В душ и спать. До обеда. Потом будет видно – еще раз завалюсь или найду, чем себя развлечь.

Но сейчас – спать...

***

Медленно поднимаясь по ступеням, Акира Гото злился на себя. На старое тело. На хроническую усталость. На возраст, который не получится победить.

А еще один из районных оябунов Инагава-кай был не уверен в результатах будущей встречи с “коллегами”. И это раздражало – старик старался контролировать операции, которыми занимался клан. К сожалению, в этот раз он не мог отдать приказ. Сегодня ему предстояло убедить других в правильности будущего решения.

Встречу проводили на нейтральной территории – в онсэне Сенейдж Кинсенкаку, в пригородах Нагои. Четырехэтажный отель, скрытый в горах. Окна с видом на рукотворный водопад. И горячие ванны, в которых так хорошо погреть кости при смене погоды. А главное – они все здесь гости, поэтому никто не сможет давить на соседа, пользуясь положением хозяина.

Совещание начал Сэйдзё Инагава, оябун Инагава-кай. Кратко поприветствовал остальных, пошутил насчет усталого вида и посоветовал хорошенько отдохнуть ночью. Сегодня в онсэне обслуживают лишь их, боссов криминального сообщества.

Обсудили текущие дела. Уточнили ряд вопросов по взаимопомощи на стыке территорий. Одобрили будущую встречу с Ямагути-гуми. Самый крупный клан борекудан предлагал интересный совместный проект: их связи и производственные мощности на территории Нихон и международные контакты Инагава-кай. Дело сулило солидную прибыль. Под самый конец Инагава-сама дал слово оябуну Исого:

– Уважаемый Гото хочет спросить нашего совета. Выслушаем его.

Старик счел ситуацию наиболее благоприятной: все уже расслабились в горячей воде, успели выпить немало сакэ. Самое время.

– Я хочу получить одобрение моих братьев в одном вопросе. Не так давно в порту Йокогамы варвары с материка попытались без разрешения влезть в торговлю наркотиками. Поставляли переработанную дрянь. Пока они занимались этим между своих, мы лишь присматривали за порядком. Но потом их люди стали мелькать в ночных клубах. Мне пришлось вмешаться... Для этой работы привлек молодого человека, жителя нашего района. Он сам вызвался навести порядок. Все сделал на высшем уровне. Показательная акция, никаких следов, ведущих к нам. Из захваченной добычи выделил большую долю для Семьи.

Краем глаза Акира Гото отслеживал реакцию окружающих. Вроде довольны. В самом деле – порядок на территории поддерживается как должно, китайцы наказаны, клану проявлено уважение.

– Этот перспективный юноша высказал просьбу. Он хочет войти в Семью, принести клятву... Я внимательно изучил все потенциальные риски и хочу обсудить его предложение с братьями. На мой скромный взляд, плюсы от работы этого человека перевесят потенциальные минусы.

После Гото-сама слово взял Ханзо Ямасаки – кайчо Токио, второй человек по значимости в клане:

– Я побеседовал с Гото-сама, выяснил детали. Тэкеши Исии родился в бедной семье, среди молодежи района пользуется уважением. У него в планах расширить влияние среди местных неорганизованных банд, обеспечить нас дополнительными силами и попутно легализовать многие новые интересные направления. Это и поддержка босодзоку, проведение музыкальных фестивалей, восстановление связей со старыми кадрами общественных организаций. Кроме того, в момент ликвидации китайцев, Тэкеши-кохай спас жизнь одному из сятэй... Лично я не вижу препятствий, чтобы принять его в Семью.

Сэйдзё Инагава, внимательно слушавший выступавших, спросил. Оябун не зря был главой клана, он сразу вычленил главное:

– Насколько я понимаю, для простого человека нет каких-либо проблем. Но если уважаемый Гото-сама поднял этот вопрос на столь высоком уровне, есть подводные камни. В чем проблема?

– Он начинающий абэноши, – склонил голову старик.

– Мы не принимаем в Семью одаренных! – фыркнул Джуничи Мацуда, бутё Осаки. Рыхлый и вечно потеющий здоровяк, мечтающий подняться в иерархии клана как можно выше и конкурент Ханзо Ямасаки. – С ними одни проблемы! И правительство не одобряет, если кланы принимают абэноши в свои ряды.

– Разве мы пляшем под дудку правительства? – приподнял бровь Гото-сама. – Кроме того, хочу спросить, чем провинилась наша Семья, если мы должны плестись в хвосте у остальных?.. У Ямагути-гуми трое одаренных, насколько мне известно. Из них один занимает пост бутё. У Сумиёси-кай – четверо. Все слабосилки. У нас же нет ни одного...

– Что известно про его дар? – уточнил Инагава-сама.

– Дар огня, единичка-минус. Направлен для развития в местный госпиталь. Вполне возможно, что за ближайшие пару лет выгорит. От официального обучения в лицее отказался, остался дома.

– Самостоятельный молодой человек?

– Да, оябун. Сын рыбака, сейчас живет с опекуном. Мать умерла давно, отец погиб в море два года назад. У парня светлая голова и четкое понимание будущего пути... – Оглядевшись, старик продолжил: – Может быть у братьев сложилось превратное представление о моей просьбе. Кто-то может подумать, что я таким образом пытаюсь возвысить Йокогаму и Токио в ущерб другим ветвям клана... Но мы все – одна Семья. Мы все работаем на общее благо. А еще я уже очень стар. Мне осталось не так много... Хочу, чтобы в моем районе Инагава-кай была сильной даже после того, как уйду за грань. Нам надо опираться на молодых. Брать свежую кровь, чтобы выживать в вечной борьбе с другими.

Джуничи Мацуда насупился, но возражать не стал. Одно дело – следовать традициям, которые давно нарушают другие кланы. И совсем другое – идти против интересов Семьи. Хитрый Гото, как все повернул!

Убедившись, что больше никто не хочет обсуждать поднятый вопрос, глава Инагава-кай вынес решение:

– Мы не хуже других кланов. И я поддерживаю Гото-сама. Новые люди, верные Семье, никогда лишними не будут. Тем более человека со столь говорящей фамилией... Тэкеши Исии можно принять в Инагава-кай.

***

Решение о новых операциях Риота Кикути принимал лично. Потому что обладая всей доступной информацией можно правильно оценить риски и просчитать последствия. Поэтому командир боевой пятерки докладывал с глазу на глаз в кабинете босса:

– У нас появилось оптимальное окно для операции “Вопрос”. Завтра оба фигуранта вместе с друзьями едут на пикник с ночевкой в Сагамихара. Горная местность, лагерь недалеко от реки. После завершения допроса мы инсценируем несчастный случай на воде. Подростки сорвались с обрыва, их унесло вниз по течению. Препараты “Ти-се-той”, распад в течение трех часов. Когда тела обнаружат, никаких следов воздействия.

– Пути отхода?

Взяв протянутую папку, Кикути пробежал глазами по схемам и столбцам иероглифов. Закрыв, вернул ее обратно:

– Утверждаю. Отчет о результатах мне лично.

– Хай, господин.

***

Сплю. Ем. Снова сплю. К вечеру субботы выползаю на кухню с помятым лицом и натыкаюсь на опекуна.

– Хорошо отдохнули?

– Да, Аки-сан. Ноги до сих пор болят, так натанцевался.

– Надеюсь, ты не пил много пива?

– Я его вообще не пил. Я не пью спиртное, своей дури хватает, – лезу в холодильник, добываю пакет с лапшой. – Надо будет в магазин сходить, продуктов купить. Завтра с утра займусь... И, Аки-сан, может морозильную камеру купим? В подсобке место есть. Кое-что туда переложим, а то даже припасы толком распихать негде.

– Камера стоит дорого.

– Я посмотрю, что можно сделать для этого.

В отличие от меня, опекун от пива не отказывается. Приканчивает бутылку, добывает следующую и предупреждает:

– Завтра с утра по делам уйду. Буду к вечеру.

– Понял. Зонтик не забудьте, Аки-сан. Дождик вроде обещали.

Пожевав – иду купаться и снова на боковую. У меня сегодня овощное существование. Я выпал из реальности...

***

Воскресенье неожиданно прошло в хлопотах. Сначала я дважды сходил по магазинам. Сначала в один, набрал продуктов. Потом в хозяйственный, для кухни разной мелочевки прикупил. Попутно поговорил с хозяином и уточнил, какие из морозильных камер хвалят, а какие возвращают чаще для ремонта. У них эта статистика есть. И они ей активно пользуются – зачем отношения с покупателями портить. Покрутился вокруг одной из моделей, решил позже заглянуть. Размеры в подсобке не помню, надо сначала прикинуть, как туда этого белого монстра впихнуть.

Не успел приготовить обед, как со своих “очень важных дел” вернулся опекун. Взбудораженный, довольный до невозможности:

– Тэкеши-сан, я десять тысяч выиграл! Представляешь? А мне никто не верил!.. А я по системе, как и задумывал. Третий заезд, на бывшего фаворита... Сможем теперь не только камеру купить, но еще и останется!

– Отличная новость, Аки-сан, рад за вас!.. Про фаворита сами догадались или кто подсказал?

– У меня там знакомый в букмекерской конторе, Тамура-сан. Он порекомендовал обратить внимание, я со своими записями проверил и вот он – выигрыш!

Вот это мне уже не нравится. Нужно будет по горячим следам прогуляться.

– Замечательно... Мойте руки, у меня уже почти все готово.

После обеда набрасываю ветровку, машу сумкой:

– Чипсы на вечер забыл, скоро вернусь!

Букмекеры у нас сидят в трех точках по району. Но Аки-сан человек традиций, ходит в одно и то же место. Вот туда и направляюсь.

Вытянутый зал на первом этаже, ряд телевизоров на стене. Скачки, бейсбол, бои без правил. На стоящих рядами стульях редкие посетители. Главный ажиотаж утром, сейчас уже народ по домам разбежался.

Подошел к окошку, спрашиваю:

– Где я могу увидеть Тамура-сан?

– Он сейчас занят. Могу ли я чем-нибудь помочь?

Достаю тысячную купюру, протягиваю клерку:

– Позовите его, пожалуйста. Хочу с ним поговорить.

Через минуту из боковой двери высовывается молодой парень с неряшливыми патлами:

– Кто меня хотел видеть?

– Тамура-сан?

– Да, это я.

– Конбанва, Тамура-сан. – Беру его верхнюю губу согнутыми пальцами в захват, вытаскиваю в зал. – Ты зачем моего дядю в авантюры втравливаешь? Зачем ему подсказываешь, на каких лошадей ставить? Решил в долги вогнать?

– Я ничего не...

– Слушай сюда, кусо. Я ведь не только твоего босса в известность поставлю. Я к вакагасире района загляну, пожалуюсь. Совсем берега потерял, урод?

Придурок танцует передо мной, пытаясь оторвать руку. Не, так не пойдет. Не осознал.

Прихватив за волосы, с силой впечатываю башкой в армированное стекло, которым кассы ограждены от посетителей. Хорошо приложил, аж трещины пошли.

– Еще раз. Если моего дядю попытаетесь на деньги развести, я это узнаю. А когда узнаю, приду сюда и выпущу тебе кишки. Размотаю по всему району.

Глаза пучит, совсем от страха ничего не соображает. Но вряд ли до него дошло с первого раза. Если уж в официальной игровой конторе решил собственные махинации крутить, то или полный дурак, или на кого-то старшего завязан. Добавляю по печени от души и отступаю на пару шагов.

Ладно, пойдем другим путем. Достаю телефон, набираю номер.

Из распахнутой двери в зал выскакивают двое мордоворотов. Я им показываю: “ждите”, слушаю гудки.