Текст книги "Крысобой (СИ)"

Автор книги: Олег Балханов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 15 страниц)

– Сотни бойцов для тебя не жалко, Кранц, – сказал Катон. – Надеюсь, тебе у Риффена хорошо, и ты не метишь на мое место.

– Меня все устраивает, – ответил я. – За свое место можешь не волноваться.

Мы вместе посмотрели, как Люк и Зоран ехали вдоль строя и указывали на солдат, в основном из той тысячи, в которой раньше служили сами. Все выбранные были молодыми бойцами вроде Чека и Джея, и они были не против присоединиться к моему отряду.

Марвин построил сотню в колонну. Я попрощался с Катоном.

Мы направились назад, к холмам возле деревни, на склонах которых мы разместили свой палаточный лагерь.

Марвин, Люк и Зоран разделили солдат пополам и выдали пятьдесят арбалетов, по одному на двоих. И сразу приступили к тренировке в лощине между холмами. Сначала стреляет один, второй собирает болты, потом меняются.

Прилетела Мара и мы присели у небольшого костра в ожидании Чека и Джея.

– Проверила наш дом, – сказала она. – Все хорошо. Но никого в деревне не осталось. Быстрее бы закончилась эта война.

– Скоро все закончится, – сказал я. – Нашей полной и безоговорочной победой.

– Обещаешь?

– Да. Обещаю.

Этот ответ полностью ее устроил. Она смотрела в огонь, ее голубые глаза потемнели и искрами вспыхивали в наступившей темноте.

– О чем вы говорили с Фрехой и Лианой?

Мара улыбнулась.

– Чтобы я присматривала за тобой.

– Странно, что никто мне не сказал присматривать за тобой, – сказал я.

– А что за мной присматривать? – удивилась Мара и вытянула за цепочку свой кулон. – Я же избранная.

Как стемнело, я заставил ее пойти в палатку и немного поспать. Впереди нас ждала работа. Сам задремал возле костра.

Чек и Джей примчались среди ночи, они торопились и лошадей не жалели. Пришлось им поменяться лошадьми с новичками. Я хотел взять их обоих на очередную вылазку. Всегда лучше полагаться на проверенных людей.

Они привезли сорок два арбалета с полным боекомплектом, которые Марвин сразу раздал тем, у кого их еще не было.

Книгочея я отправил с двумя новичками к Трогеру за дополнительными болтами.

Зорану приказал остаться, назначив его старшим. Марвин распределил часовых и велел всем, кто не едет, хорошенько выспаться.

Я сформировал две ударные команды.

К себе взял Люка, Джея, Чека и шестерых новых бойцов.

Марвину достались Пипен и еще два парня, имена которых я так и не смог запомнить, и шесть новых стрелков.

Сначала мы поскакали одной группой. Выбирая из двух вариантов, как обойти осажденный Корханес, ближе к границе с гоблинами или вдоль границы с тоширунгами, я выбрал второй. Наверное потому, что Марвин сказал – по пути там будет скит отшельника, с которого все началось.

20

Мара проснулась и выбралась из палатки перед самым отправлением. Все еще сонная, она подошла к Арме, которая опустилась перед ней на колени, и залезла в седло.

Я переделал седло так, чтобы Маре было удобнее.

Мы с Зораном отошли в сторону и я дал ему последние указания по дальнейшим действиям, в случае, если мы не вернемся к рассвету. А мы и не вернемся. Я не стал заранее объяснять все Юстигу. Достаточно того, что показал ему Зорана.

У него все получится и без моего присутствия. Девяносто арбалетчиков, у каждого по сотне болтов – такого усиления огневой мощи корпуса должно хватить. И Книгочей привезет еще боеприпасы.

В дозоре казарбов далеко не у всех были арбалеты, всего четыре – лишь у каждого пятого. У основного войска, скорее всего, соотношение и того меньше. Если сравнивать луки, то наши лучше, судя по тем лукам казарбов, что мы собрали после разгрома их ночного дозора.

– Зоран, план на бой простой, – сказал я. – Стреляете строго по их арбалетчикам, издали, так чтобы у них не было шансов ответить. И еще можете выцеливать командиров.

– Так точно, босс, – четко ответил он.

Понемногу дисциплина налаживалась и я начал подумывать не ввести ли еще и строевую подготовку, как наступит мирное время.

Я вскочил в седло и отсалютовал остающимся. Мы растворились в ночном тумане на краю лесного массива.

Мара время от времени взлетала и с высоты осматривала пространство впереди по курсу. Но казарбы у Корханеса к ночи успокоились и никаких дозоров в этой стороне не наблюдалось.

Это наводило на мысли. Понятно, что степняки не собирались вести войну против тоширунгов в их непроходимых лесах. А местным оркам вмешиваться в чужие распри при непонятной выгоде, смысла не было. Вот они и сидели тихо в своей чаще.

Когда туман рассеялся и Корханес остался справа, я слегка пришпорил Арму. Она только этого и ждала. Отряд перешел на галоп.

Мы скакали вдоль леса, пока Марвин не разглядел скит отшельника. Он показал мне рукой налево и мы перешли на рысь, а к скиту подъехали уже шагом.

Внутри никого не было. Но костер кто-то не так давно разводил. Куча дров заметно уменьшилась с тех пор, когда мы покинули это место.

– Может, какие-то охотники или пастухи останавливались перед самым нападением казарбов, – предположил Марвин.

Интересно, что стало с телом Лима. Никаких следов, никаких костей.

– Наверное, его похоронили, – шепнула мне Мара, услышав мои мысли. – В смысле сожгли. Те же охотники или пастухи.

Или унес хонгор.

– Так далеко они не залетают, – сказала Мара.

Ладно, пусть так. Но во мне вдруг проснулась жажда мщения. Вот закончим с казарбами и до вас доберусь, проклятые тоширунги. Ответите мне за Лима и Риццо.

Мара промолчала. Орки никому не нравятся.

Я спрыгнул на землю и зашел внутрь скита. Пусто и холодно. Присел на то место на мраморном полу, где впервые очнулся. Прошло совсем немного времени, но зима уже вступила в свои права и никаких запахов лесных ягод я не ощутил.

Ничто мне не напоминало о той ночи. Даже странно. Как будто все было не со мной. Тренога светильника в углу показалась ниже, а скамья у стены – меньше.

Зашла Мара и огляделась.

– Смотри, – сказала она. – Что это?

Она показала на стену сбоку от окна. Мы вместе подошли к нарисованной прямо на стене картине. Черная фигура с разведенными в стороны руками и точками горящих глаз. Под картиной я увидел какие-то буквы.

– Помни о смерти, – прочитала Мара. – Это на старом варианте всеобщего языка.

Кто-то назвал бы это знаком. Вполне возможно, это он и был.

Но скорее всего, тот отшельник, что жил здесь, нарисовал для красоты, просто я в тот раз не заметил.

Я посмотрел на Мару. Она думала о чем-то своем, зажав в кулачке свой амулет.

Может, эта надпись и картина, похожая на икону – знак вовсе не для меня? Я повернулся и вышел. Мара тут же догнала меня.

Марвин ничего не сказал остальным, но посмотрел на меня понимающе. Мы с Марой сели на Арму, я в последний раз оглянулся на этот ничем не примечательный низкий скит. Памятника с табличкой «В этом доме ожил Крысобой Кранц, также известный, как Бешеный пес – спаситель Корханеса» здесь никогда не будет.

Мы двинулись дальше, к темнеющей у горизонта степи.

Мара сказала, что в последнее время стала намного быстрее летать.

– Конечно, ты же растешь и часто тренируешься.

– И еще кулон, подаренный Хильдой, придает силы, – добавила она, взлетела и отправилась на разведку к первой небольшой возвышенности вдали.

Я дал Марвину знак и он приказал парням остановиться и спешиться, чтобы лошади немного передохнули после долгой скачки.

Поблизости Люк обнаружил останки людей. Тела, сваленные в неглубоком овраге, были объедены птицами и зверями. Простые крестьяне, которым не повезло оказаться на пути наступающего войска казарбов. Стало понятно, почему их появление оказалось неожиданным – они убивали всех свидетелей.

Мара вернулась и сказала:

– Там на пригорке два часовых. Рядом, за кустами внизу, небольшой шатер и шесть лошадей. Сигнальный костер едва тлеет, но они его поддерживают в таком состоянии. Струйка дыма почти вертикальная, ветра нет. И вдалеке, точно на север, еще одна такая же струйка.

Какая же она умница. Арма потерлась носом об ее плечо.

– Марвин, останешься со своей группой здесь, – сказал я. – Дождись, когда мы выйдем на позицию перед дальним постом. Мара вернется на полпути и даст сигнал. Нападем одновременно. После, будем поддерживать костры в таком же состоянии, как сейчас.

– Все понятно, босс.

Я со своей группой поскакал на север, Мара летела над нами.

По дороге в двух местах мы увидели еще несколько останков тел несчастных свидетелей наступления степняков.

Я призвал помощь небес, чтобы стало еще темнее.

– Неплохо, – отметил про себя, увидев, как ветер пригнал с запада большие облака. Почти сразу. Я наверное обладаю магической силой призывать тучи и создавать темноту. Забавно, если так. Надо потом потренироваться на досуге.

Мара сделала вираж и уселась в седло, как самолет вертикального взлета и посадки на борт авианосца.

– Там тоже двое, – тихо сказала она. – И шесть лошадей у шатра.

Мы осторожно подъехали к невысокому холму. Скоро рассвет, надо атаковать с ходу.

Мара полетела назад и когда оказалась посередине между нами, громко крикнула. Из-за расстояния и ветра я скорее почувствовал интуитивно, чем услышал, и дал знак окружить холм.

Мы слезли с лошадей и пошли вчетвером с подветренной стороны. Люк и Джей справа, я и Чек прямо. Слева и позади холма притаились шестеро новых бойцов.

Один из часовых вдруг вскочил. Он, наверное, как Марвин, обладал сильным нюхом и учуял кого-то с наветренной стороны.

Но мы уже подошли достаточно близко и выстрелили с Чеком одновременно. Этот часовой упал, сраженный двумя болтами, а второй, кажется, дремал. Люк усыпил его окончательно выстрелом в затылок.

Мы перезарядили, быстро подбежали и откинули полог шатра. Все четверо казарбов внутри спали.

Юстиг, наверное, разбудил бы их и вызвал на честный бой. Но мне такое благородство не подходит. Вообще-то я – коварный и злой. И беспощадный к врагам. Поэтому дал команду и парни завалили троих. Четвертый нужен был живым.

Я присел и забрал его пояс с мечом, а Джей невежливо пнул спящего по ноге.

Мужик попался крепкий, так что пришлось изрядно попортить ему шкуру и отрезать несколько лишних пальцев, пока он не согласился, что этого достаточно. Мои методы для большинства бойцов были новым словом в оперативной работе, но они недавно на эту работу перешли, так что ничего удивительного. Быстрее всех учился Чек, он мне очень помог.

После допроса, когда мы немного разобрались с системой сигналов казарбов, я задумался. Конечно, этот говнюк мог сказать как правду, так и все наврать из вредности, но проверять мы пока не станем. Главное, что никаких сигналов с севера нам никто подавать не будет. Этот телеграф односторонний.

Я приказал убить пленного. Вряд ли в этом мире слышали о Женевской конвенции, а мне возиться с ним было не с руки. Да и кому он нужен теперь, одноглазый.

Следующий пост на севере не мог видеть дым от костра того поста, где был Марвин. А из Корханеса казарбы не видели мой.

Достаточно оставить здесь молодых, чтобы они поддерживали тонкую струйку, что значило – все нормально. И все.

Но с севера еще могли прискакать гонцы с почтовой станции.

– Слушай сюда, Чек, – сказал я. – Остаешься за старшего. Всех казарбов, что побегут от Корханеса, убиваешь до единого. Если гонец с севера проскачет мимо, ты его пропустишь. Чтобы далеко не тащить. Марвин захватит его. Если же он поднимется сюда на холм, то постарайтесь тоже взять его живым. Но ничего страшного, если убьете.

– А если мы увидим большое войско с севера? – спросил Чек.

– Это вряд ли. Но если что, тогда поддаете огня и бросаете этой травы. Дымите прерывисто, как пленный объяснял. Мы сразу увидим и ответим дымом, что поняли, и тогда вы быстро отходите к Марвину. Дальше будет видно по ситуации. Есть вопросы?

– Никак нет, босс. Я все понял.

– Люк и Джей, вы со мной, – мы сели верхом и поскакали к посту Марвина.

Мара собирала какую-то степную ягоду оранжевого цвета с запорошенных мелких кустов, целую шапку успела набрать. Неужели эта ягода зимой растет?

Мы остановились на полпути, лошади тоже принялись за ягоду на кустах, а Арма сразу подошла к Маре и стала есть из ее шапки.

– Не знаю, как она называется, – сказала Мара. – Лошади очень ее любят. Вся степь к северу в таких кустах и им ничего больше не надо, ни воды, ни еды, когда есть эта ягода. Весь год растет.

Магия или нет, но это очень удобно. Я попробовал пару ягодок и выплюнул. Кислятина. Мара засмеялась, а Арма коротко фыркнула: «ничего ты не понимаешь».

Рассвело. Я подумал, что Риффен сейчас опять поднимается на стену вместе с Прото в боди-позитивной кирасе, а Юстиг готовит свои тысячи к честному бою по обычаям предков.

Хотел бы я сейчас оказаться над полем битвы, как в том видении у шамана, чтобы посмотреть, как Зоран и мои арбалетчики начнут рушить канон, безжалостно расстреливая казарбов с безопасной дистанции.

Я улыбнулся Маре.

– Безоговорочная победа? – спросила она, улыбнувшись в ответ так же хищно, как недавно Лиана.

Маленькая ведьмочка.

– Юстиг наверняка не станет преследовать тех, кто побежит, – ответил я. – Придется постараться, чтобы никто не ушел.

Повалил густой снег. Мы поехали дальше.

Марвин выпытал у своего пленного то же самое. Не думаю, что они готовились к такому заранее и сговорились, что отвечать про сигналы. Так что можно верить полученной информации. Это может пригодиться в будущем.

– Что теперь? – спросил Марвин, вытирая тряпкой кинжал.

Сейчас, когда мы прервали дымовую связь казарбов с их штабом, можно было вернуться к Корханесу, чтобы успеть принять участие в битве.

Но надо дать отдохнуть лошадям, чтобы потом преследовать беглецов. В том, что враги побегут, я не сомневался. Особенно после того, как Юстиг уверил меня, что на гарнизон Корханеса можно рассчитывать, как на полноценный боевой отряд.

Командор вообще очень уверенно сказал тогда, что считает соотношение семнадцать тысяч нашего войска против двадцати тысяч кого бы то ни было, вполне достаточным для победы.

Конечно, теперь, когда у него есть мои дальнобойные снайперы, я тоже так думал.

В этом месте долина, переходящая в степь, сужалась до двух километров и этот холм был как раз по центру.

Если смотреть в сторону Корханеса, то слева виднелась широкая река Басдорива, а справа – строевой лес тоширунгов и речка Корха.

Казарбы наверняка побегут кратчайшим путем и весь вопрос только в том, хватит ли нам болтов. На свежевыпавшем снегу любого всадника будет хорошо видно издалека. А пешему далеко не уйти.

Марвин посмотрел в обе стороны и высказал нашу общую мысль:

– Кому-то все же надо вернуться, чтобы подсказать Юстигу отдать приказ на преследование и полное уничтожение казарбов.

Все верно.

– Ты как, Марвин, справишься здесь?

– Конечно, – сразу отозвался он. – Легкая работа.

Мы с Люком и Джеем поскакали к Корханесу. Мара теребила в руке гриву Армы и снова запела свою завораживающую песню.

***

Казарбам палец в рот не клади, по локоть откусят. И у них есть свои интересные приемы и принципы. Все наши расклады не учитывали боевого опыта и выучки этих закаленных воинов.

Они знали о приближении корпуса Юстига от дозоров той тысячи у форта. Разработанный ими план, командор почти угадал. Казарбы сняли осаду крепости и отошли. Но не в сторону и не на север, а в боевом порядке выдвинулись на юг, навстречу войскам Юстига.

Казарбы ошибались в одном, то есть не ошибались, а просто не знали, что их тактика подпустить врага на расстояние прямого выстрела из арбалета, в случае с моими парнями не сработает. Степняки оказались заложниками уверенности в своих силах.

Зоран дождался Книгочея с дополнительным запасом болтов. Еще по сто штук каждому. И на рассвете прибыл к Юстигу, чтобы доложить об изменении плана, который я ему дал.

Юстиг поворчал для порядку, но внимательно выслушал. Развернув строй, он внедрил во вторую линию моих арбалетчиков и двинулся вперед.

Фреха как раз летела к Риффену, когда две армии сошлись на заснеженной равнине к югу от Корханеса.

***

Я думал, что быстро скакать не получится, но наши лошади включили магический режим движения по снегу, и мы летели даже быстрее, чем по голой земле. Ближе к Корханесу Мара взлетела и теперь все время находилась в воздухе, паря, как орел, на большой высоте для экономии сил.

Наконец, она спикировала вниз и уселась на свое место спиной вперед, лицом ко мне.

– Корханес больше не дымит, – доложила она, округлив глаза. – И казарбов не видно.

– Куда они подевались?

– Сейчас полечу вперед, чтобы посмотреть, но мне кажется, они ушли на юг навстречу Юстигу.

Быстро проанализировав эту информацию, я пришел к выводу, что спешить нам некуда. Эти степняки никуда не побегут, разве что в самом конце, и то их будет не много.

– Если путь к Корханесу свободен, лети туда и найди Фреху, – сказал я. – Пусть она скажет Риффену, чтобы он не приближался к казарбам ближе, чем на триста пятьдесят шагов. Надо приготовиться к выходу из крепости, но он должен дождаться меня. Поняла?

Мара кивнула и тут же улетела. Да скорость у нее стала гораздо выше.

Люк от удивления открыл рот, про кулон Хильды он не знал. А Джей так вообще ничего не заметил. С такой скоростью Маре не страшен никакой хонгор.

Мы продолжали скакать, но в комфортном для лошадей режиме.

Я думал, что Риффен торопиться не будет. Сначала погасит все пожары и плотно позавтракает. Отметит снятие осады. Потом ему надо приготовить здоровых всадников и решить, кто поведет гарнизон в атаку. Вряд ли он сам выедет из крепости. Будет смотреть с башни над главными воротами.

Если казарбы выдвинулись навстречу Юстигу, то ушли достаточно далеко, чтобы нельзя было достать их со стен из луков и катапульт. Туда, где сады заканчивались и начиналась широкая равнина.

***

Казарбы выстроились, перекрыв дорогу в том месте у оврага, где нас с Марвином остановил патруль гарнизона. Они ждали, когда корпус Юстига подойдет поближе.

Но после испытания их арбалета Корбаном, наши знали безопасную дистанцию в двести пятьдесят шагов и тоже остановились. В пятиста шагах.

Фреха зависла на восходящих потоках воздуха прямо над Юстигом и ждала, что будет дальше.

Казарбы тоже ждали.

Я предупредил Зорана, чтобы в такой ситуации они оставались на месте, пока казарбы первыми не пойдут вперед, и тогда сразу открывали огонь, выцеливая арбалетчиков.

Степняки поставили всех своих арбалетчиков в две шеренги по центру, облегчив задачу Зорану. Всего их было две тысячи. Не так уж много. К тому же, казарбы сидели верхом расслаблено, не прикрываясь щитами. Они никак не ожидали, что уже находятся на расстоянии прямого выстрела из арбалета Трогера.

Зоран спокойно ехал позади второго ряда и раздавал точные приказы. Первый ряд – тяжелая конница с длинными щитами и полностью закованными в броню лошадьми и всадниками, дополнительно надевшими толстые гамбезоны поверх доспехов, получили единственный приказ – прикрывать моих арбалетчиков.

Фреха быстро оценила весь расклад и полетела к Риффену. Она заметила, как с севера к Корханесу летела ворона на реактивной скорости.

– Мара, – мысленно позвала она. – Ты так в метрополию проскочишь. Куда ты разогналась?

– Проверяю себя, – ответила Мара и приземлилась на крепостную стену.

21

Мы с Люком и Джеем остались без разведки с воздуха и скакали медленнее, постоянно вглядываясь вперед, чтобы не нарваться на какой-нибудь дозор или арьергард степняков.

Но никого не видели, казарбы собрали всех для решающего сражения.

Вскоре мы заметили впереди дым сигнального костра, который прерывисто передавал сообщение двадцати тысячной группировки казарбов у Корханеса о встрече с примерно равной по численности армией врага.

Мы остановились и повернулись, чтобы посмотреть, как Марвин продублирует это послание. У него получилось очень похоже.

Корханесский сигнальный костер погас сразу же, как там увидели, что сообщение передано дальше. Казарбы и не подозревали, что на этом все. Ставка орды ничего не узнает.

Чек, посмеиваясь, продолжал поддерживать тонкую струйку дыма.

Что теоретически должны предпринять в главной ставке казарбов на севере на этот сигнал, нам выяснить не удалось. Пленные не имели никакого понятия. Их дело сигналить, а что там предводители решат, им не говорили.

Но можно догадаться, что так передовое войско вызывало подкрепление.

Как быстро оно могло прийти, мы тоже не знали. Выясним это позже.

Наша основная задача, которую я сам себе и поставил, выполнена.

Торопиться в Корханес я считал необязательным. Не царское это дело рубиться в такой битве.

Понаблюдать с высокой горы или башни – это можно.

Каким бы мастером боя на мечах и саблях ты не был, в массовом сражении может случиться всякое. Моя ценность и ценность моего отряда не в ратных подвигах на поле брани, а в спецоперациях, подготавливающих почву для победы.

Об этом я и говорил с Люком, стоя на пригорке. Джей присматривал внизу за лошадьми, которые принялись за свою любимую оранжевую ягоду.

Я и Зорану строго наказал не вступать в прямое столкновение. После того, как они отстреляются, Зоран в первую очередь, обязан позаботиться о сохранности оружия и должен отвести всех наших арбалетчиков в сторону.

А после боя собрать максимум болтов и укрыться в крепости.

Люк слушал внимательно и быстро впитывал.

– Катон говорил почти то же самое, – сказал он. – Каждый должен заниматься своим делом. Мы – прикрывать отход, охранять границу и вести разведку. А корпус – громить врагов в рукопашной. Поэтому в отряде Катона и нет богатырей.

– Точно, – согласился я. – В своем отряде он – самый крупный богатырь.

Мы посмеялись.

Прилетела Мара и опустилась в седло. Она прилегла на шею Армы, чтобы отдохнуть. Отдышавшись, рассказала, что видела Фреху и передала мои слова. Та сразу отправилась к наместнику.

– Потом я облетела то место в долине, где выстроились оба войска, – продолжила Мара. – Они не торопятся начинать. Стоят, как вкопанные и молчат. Ждут чего-то. Долго они так будут в гляделки играть?

– У кого на сколько терпения хватит, – улыбнулся я. – Или пока не замерзнут.

– У меня терпения не хватило, – сказала Мара. – Скучно. И есть захотелось.

Она повела носом. Джей развел костерок и жарил мясо мелких зверей, подстреленных нами по дороге. Стреляли из луков. Палить, как из пушки по воробьям, из мощных арбалетов по этим барсукам, тарбаганам и сусликам, я запретил. Зверушки оказались вкусными. Очень упитанные, они добирали последний жирок перед спячкой, но им не повезло оказаться у нас на пути.

– Ну что, поехали? – спросила Мара. – Я объелась и лететь пока не могу. Фреха сказала, что прилетит навстречу, как начнется сражение. Так что мы не пропустим.

– Думаю, что сегодня ничего не начнется, – сказал я. – Потом эту битву назовут Великим стоянием при Корханесе.

– Думаешь? – не поверила Мара. – Они что, и спать не будут?

– Думаю, да. Им теперь не спится.

Люк хохотнул. Джей показал вперед и вверх.

Там в вышине парила, как орел, одна здоровенная ворона. Она смотрела и на нас и на поле боя, который все никак не начинался, судя по большим кругам, которые Фреха медленно описывала над равниной.

– Что Фреха сказала про портал? – вспомнил я.

– А, ничего особенного, – махнула рукой Мара. – Лиана сначала заклинаниями вход заговорила, а потом они вдвоем крыльями взмахнули и какую-то скалу обрушили, так что все там засыпало.

Я вспомнил первую ночь, когда Фреха устроила обвал в ущелье. Как давно это было…

Мы неспешным шагом поехали, предоставив лошадям возможность поесть ягоду. Мара взяла поводья и направляла Арму от одних кустов к другим.

Фреха покружила-покружила и исчезла. Вернулась в крепость.

Значит, великое стояние продолжалось, и битва не думала начинаться. Я снова вспомнил о тактике боя по Юстигу. Чтобы все по-честному. Интересно, сегодняшний случай вписывается в заветы предков?

В середине дня мы подъехали к северным воротам Корханеса.

Поле здесь было перепахано осадными орудиями и механизмами казарбов. Все это добро, покрытое снегом, было сложено справа на берегу реки Корха, русло которой эти степные деятели собирались отвести в сторону от крепости. Кучи песка и земли возвышались рядом, но никаких крестьян не наблюдалось, наверное разбежались.

Ближе к крепости валялись камни, которыми гарнизонные катапульты обстреливали врага. Они своим красноватым оттенком сразу напомнили мне о тюремной стене.

Стражники на башне у ворот увидели нас и закричали что-то неразборчивое, приветственно махали флагом и потрясали копьями и мечами.

– Чего это они так радуются? – удивился Люк.

– Просто увидели знакомую униформу после осады, – предположил я.

Люк помахал страже в ответ.

Тяжелый мост через ров опустился на цепях и мы заехали внутрь.

Запах залитого водой пожара ударил в нос даже через фильтр. Многочисленные следы штурма виднелись на каждом углу. Но, честно говоря, я думал, будет хуже.

На центральной площади народ уже все привел в порядок, на рынке шла бойкая торговля. Аптека Фрехи тоже работала, но Мара сказала, что самой Фрехи там нет.

Я тоже думал, что она у Риффена или где-то вместе с ним на стене. Скорее всего, на башне южных ворот. Туда мы и направились.

Наместник смотрел в одну из бойниц центральной башни на поле внизу, когда я поднялся к нему по боковой каменной лестнице. Фреха вышла откуда-то снизу, подняла голову и помахала мне. Они с Марой сели на нижних ступенях и стали о чем-то говорить.

Риффен обернулся и радостно закричал:

– Крысобой! Здорово, что ты приехал. Вовремя. Я собираюсь вывести гарнизон и ударить этим козлам в спину!

– Надо держаться на безопасной дистанции и ждать удобного момента, – напомнил я.

Наместник развел руки. Он, конечно, похудел, но выглядел бодрым.

– Фреха мне передала твои слова, но я не могу сидеть, сложа руки!

– Руки можно занять тем, чтобы перетащить на эту сторону побольше катапульт, – сказал я.

В принципе, с таким настроем Риффена можно и ускорить ход событий, а не ждать темноты. Неизвестно, как поведут себя казарбы, вдруг они решат уйти в степь? Тогда все придется начинать сначала.

– Зачем катапульты? – спросил Риффен. – Все равно они не станут приближаться на расстояние выстрела из нее. И почему нам нельзя приближаться к ним на расстояние ближе трехсот пятидесяти шагов?

Риффен показал мне несколько деревянных болтов с плоскими стальными наконечниками.

– Ты про это? Они убили Хемраса в первый же час осады вот такой штукой.

Я вынул из подсумка стальной болт, сделанный Трогером, и позвал Люка с моим арбалетом.

– У нас есть кое-что получше, – сказал я. – Дальность и точность выше, чем у них.

Я показал наместнику свой арбалет. Глаза у Риффена загорелись. Он взял арбалет и прицелился.

– Где ты его взял?

– У одного мастера, который сделает нам десять тысяч штук по триста тигров, – ответил я. – У нас есть такая сумма?

Риффен задумался, глядя в бойницу. В отличие от Юстига, наместник соображал быстро и смотрел на вещи шире.

– У нас, в смысле у нас с тобой, и никого больше? – спросил он тихо.

– Да, я имею в виду в казне Корханеса у Прото.

– Конечно, есть, – сказал Риффен. – Но кого мы ими будем вооружать? У меня меньше пяти тысяч в гарнизоне.

Я посмотрел в бойницу и кивнул в сторону корпуса Юстига.

Риффен выглянул и почесал щетину на подбородке.

– Сложно, – произнес он задумчиво. За свои деньги вооружать войска императора смысла не было. – Насколько эта штука хороша?

Я как раз увидел внизу разъезд из десяти казарбов. Они подъехали на своих куцых конягах слишком близко к стене. На глаз, по прямой не больше четырехсот шагов.

Один из них чуть сместился в сторону и отстал, когда остальные поскакали назад.

Я быстро зарядил арбалет, прицелился и выстрелил.

Болт попал ему сбоку в шею. Казарб упал, и его лошадь поскакала за остальными. Они сначала не поняли, что случилось, и хотели вернуться. Но потом передумали и оглядываясь по сторонам, торопливо ускакали.

Риффен с расширенными глазами перевел взгляд с мертвого казарба на меня, потом взял арбалет и приложил к плечу. Натянул тетиву и протянул в мою сторону руку за болтом. Зарядил и выцеливал по сторонам, но подходящих мишеней больше не нашел, и выстрелил в мертвого. Попал ему в грудь, левее сердца и ударил себя кулаком по колену.

– Вот это да! – сказал он. – Покупаем! А с Юстигом я поговорю. После того, как разберемся с этими степняками.

Он хлопнул меня по плечу.

– Ай да, Крысобой! Ты времени зря не терял. И Фреха мне сказала, что ты нашел портал, а она его закрыла с помощью ведьмы из храма Тессини в Эртузе. Молодец!

Это он еще не знает, что я захватил телеграф и перекрыл почту казарбов.

– Наместник, мне кажется, что казарбы ближе к вечеру начнут действовать, – высказал я свои соображения. – Они знают, что ночью у нас большое преимущество, а когда поймут, что Юстиг не собирается до темноты атаковать первым, то либо сами перейдут к нападению, либо отступят в степь.

– И что для нас лучше? – спросил Риффен.

– Лучше не позволить им отступить, – ответил я. – Но готовы ли вы рискнуть и вывести гарнизон под стены? Конечно, надо перетащить сюда больше катапульт. Сейчас они увидели, что мы убили этого казарба с расстояния, на котором они не могут нам ничего сделать. И тогда перейдут в наступление на Юстига, а там у меня девяносто стрелков с такими арбалетами, и по двести болтов у каждого.

Риффен все быстро просчитал. Подозвал своего сокольничьего, чтобы отправить Юстигу записку. И приказал Гримсу готовить четыре тысячи для вылазки. Еще пятьсот бойцов расставил на стене с луками и катапультами.

Вот теперь я сделал все, что мог. Дальше оставалось положиться на удачу.

Казарбы все же не дураки. Они понимали, что стоять всю ночь слишком рискованно. И раз уж вышли навстречу, то надо атаковать, тем более, что их больше. Просто изначально они хотели действовать надежно согласно своему плану и тактике. Подав сигнал дымом, ждали прихода подмоги. Видимо, где-то не очень далеко находились еще войска. Два, может, три дня пути.

День клонился к концу, а Юстиг терпеливо стоял. Казарбы начали нервничать и их полководцы колебались. То ли отступить, то ли броситься вперед. Мои ночные нападения сыграли свою роль. У степняков появились сомнения.

Время уходило и было против них. По прошедшей по их шеренгам волне, стало понятно, что они решили перейти в наступление.

Все шло по плану.

Я никуда с башни уходить не собирался. Мара пристроилась рядом на большой бочке. Фреха почти все время парила над равниной.

Люк и Джей осваивали привезенную с другой стороны катапульту и сделали три пробных выстрела под разными углами.

Две тысячи пикинеров и две тысячи лучников под командованием Гримса вышли из главных ворот и выстроились перед рвом.

Гримс приготовился нанести удар, чтобы выманить врага, и потом быстро отступить под прикрытие катапульт.

У казарбов появился соблазн перекинуть на задний ряд часть арбалетчиков и атаковать одновременно в обе стороны.