Текст книги "Первый инженер [СИ]"
Автор книги: Олег Геманов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 18 страниц)
По мере того как Осипов словно опытный следователь раскручивал нити запутанного дела, Шипулин всё сильнее втягивал голову в плечи и медленно отступал к двери.
Король резко остановился, его глаза округлились:
– Так ты подумал, что это я тебя вожделею? Ах ты, извращенец! – король в гневе схватил со стола кубок и запустил его в воеводу. Тот ловко пригнулся и кубок со страшным грохотом ударился об стену.
– Да ты бы на себя в зеркало для начала посмотрел, уродище бородатое, – продолжал надрывать король.
Разгневанное Его Величество потянулось за следующим кубком, но ойкнуло и обессилено плюхнулось в кресло.
– Уф… да что же это такое творится. Два раза руками взмахнул и всё. Силы закончились. – Осипов завистливым взглядом окинул воеводу. – Тебе хорошо, вон какой жилистый, да широкий в плечах. Хотя конечно и извращенец знатный. Такую ерунду придумал.
Мудрейшую речь короля прервал раскатистый смех мага:
– Ну, вы голубчики меня изрядно повеселили. Особенно Николай. Слово-то какое ты употребил подходящее: «вожделеешь»! – Павел Анисимович снова расхохотался и вытер выступившие на глазах слезы. – С вами парни не соскучишься. Давно я так не смеялся. Впрочем хорошего понемногу. Пора возвращаться к нашим непростым делам.
Маг скрестил руки на груди и принялся ходить по комнате, время от времени заводя их за спину.
– Итак с сексуальными предпочтениями Его Величества мы разобрались. Кстати, Николай больше у тебя нет предметов тайного вожделения? – последнее слово маг произнес с явным удовольствием и на его губах промелькнула добрая улыбка.
Осипов отрицательно замахал руками, отчего его бочкообразное тело смешно заколыхалось, словно огромный кусок желе.
– Отлично. Тогда слово предоставляется нашему достопочтенному воеводе Андрею Шипулину. Теперь ты рассказывай.
С Шипулиным оказалось всё гораздо прозаичнее. Никаких порочных тайн у него не нашлось, лишь обнаружилась сильная, всепоглощающая страсть к драгоценным камням. Особенно обожал воевода рубины и опалы. Но и в этом не было ничего удивительного, так как и прочие обитатели королевства далеко не ушли от воеводы в своих чувствах по отношению к редким и красивым минералам.
– Понятно. Камни это хорошо, они нам пригодятся, – подвел итог краткой беседы маг. – Теперь несколько слов обо мне. Не скрою, я весьма огорчился, когда понял что мы попали в магический мир, да еще и в тела гномов. Честно говоря я этого не ожидал. Дело в том, что я весьма консервативный человек, причем занимающий ответственную должность. В свободное от работы время я занимался изучением истории Второй Мировой войны. Причем занимался весьма серьёзно. А тут, понимаете такой неожиданный коленкор нарисовался. Разумеется я расстроился, но приступы моего неконтролируемого гнева, удивили меня самого. Еле еле совладал с бешенством, которое сжигало меня изнутри словно резак автогена. Так не должно происходить ни при каких условиях. Что-то, как я уже ранее говорил, в момент переноса психоматрицы прошло не в штатном режиме, и какая-то часть сознания моего реципиента отчаянно пыталась перехватить управление. Но сейчас всё хорошо и я убедился, что все мы полностью контролируем носителей. Собственного говоря мы теперь они и есть.
Маг закашлялся, протянул руку к ближайшему кубку:
– Эх! Вода закончилась, надо принести, а то в горле запершило.
Осипов услужливо начал подниматься со своего места.
– А ты куда это, голубчик собрался? – удивленно спросил Павел Анисимович и повелительным жестом усадил Николая обратно в кресло. – Не царское, тьфу ты, не королевское это дело к слугам бегать. Вон товарищ Шипулин среди нас самый нетитулованный, пусть он и идет.
Маг взмахнул рукой, бледно голубое сияние вокруг двери погасло, воевода резко распахнул створки двери, рыкнул в глубь коридора:
– Быстро принесли воды, дети слизи! Король пить желает.
Напившись, маг осторожно поставил кубок на стол и не на долго задумался.
– Уважаемые, коллеги. Нам пора прекратить называть друг друга своими старыми именами. Кстати, тот факт, что мы упорно избегаем назвать собеседника его настоящим гномьем именем, это один из главнейших признаков того, что тела рециплиентов полностью находятся под нашим управлением. Так что с данного момента никаких Павлов Анисимовичей и тому подобных Шипулиных не допускается. Это понятно?
Явно обиженный на непочтительное обращение со свой фамилией Андрей недовольно кивнул, а Осипов в который раз за сегодняшний день заверещал:
– Вам хорошо, у вас нормальные имена! А у меня, ко всему прочему еще и имя идиотское до неприличия. Что же мне так так не повезло, чем же я провинился перед Владыкой!
Воевода внезапно крайне заинтересовался висящем напротив двери гобеленом. Отвернувшись от короля и пряча улыбку в бороде он стал крайне внимательно рассматривать примитивный орнамент на сильно потертом ковре. Маг же, тяжело вздохнул, завистливо посмотрев на тонкого ценителя искусства наклонился к королю и вкрадчиво произнес:
– Ваше Величество! У вас прекрасное имя, предмет зависти всех мужчин королевства. Более того, только гномы королевской крови имеют на него право! Сами посудите настолько мощно оно объединяет в себе две самых важных в жизни нашего народа вещи. Лучше и представить себе невозможно. Кирка и борода. Это же прекрасно!
Осипов подался вперед, помахал перед носом мага пухлым указательным пальцем:
– Бросьте свои психологические штучки достопочтенный Дитбарт. Я понимаю о чем вы сейчас говорите. Но как представлю, что меня каждый день будут называть этим именем, то хоть голову в петлю суй.
Король Шлюксбарт IV подпер щеку рукой и тяжело вздохнул.
Магическая защита вокруг двери запульсировала и поменяла цвет с бледно-голубого на ярко-синий.
– Не беспокойтесь, – маг сделал весьма хитрый жест правой рукой и два раза несильно топнул ногой об пол. – Это пришел из тайной кладовой мой слуга.
Из-за слегка приоткрытой двери раздался деликатный старческий голос:
– Господин, я принес всё что вы просили.
В коридоре кто-то истошно завопил. В проеме двери сверкнули боевые топоры королевской охраны, раздался лязг доспехов. У Шлюксбарта даже мелькнула мысль, а не болотник ли каким-то невероятным образом проник в дом мага, но через секунду Его Величество понял, что внезапное появление живоглота просто ерунда, по сравнению с тем, что сейчас произойдет. Оттолкнув старого слугу в комнату ворвался достопочтенный Ланбарт, главный хранитель королевской кирки в сопровождении внушительной толпы хранителей рангом пониже. Он без лишних слов бухнулся на колени, трагически протянул руки к королю, громким и одновременно жалостливым голосом запричитал:
– Ваше Величество! Такой день, такой день сегодня! А что делаете вы?
Шлюксбарт от неожиданности растерялся:
– Я? Я ничего не делаю. Вернее делаю: провожу секретное совещание особой королевской важности.
Главный хранитель словно не услышал слов короля:
– Ваше Величество, прошла уже почти треть смены, а вы до сих пор ни разу ни откушали. И это сегодня в такой величайший день. Как же так?
Ланбарт с таким пылом, с такой неподдельной заботой в голосе произносил свою речь, что король мгновенно осознал всю степень своей вины и прочувствовал тяжесть своих неимоверных прегрешений.
Хранитель поднялся на ноги, наметанным взглядом окинул помещение уделив самое пристальное внимание столу.
– Ваше Величество. Эта комната недостойна быть местом вашей трапезы. Прошу проследовать в королевскую обеденную залу.
Стоящие за спиной Ланбарта помощники синхронно закивали, всем своим видом показывая что такое развитие событий не только единственно правильное, но ко всему прочему абсолютно неизбежное.
Шлюксбарт обреченно махнул рукой. Безусловно, нужно немедленно возвращаться в свой замок, тем более что Его Величество действительно не ел целых три часа и сильно проголодался. А совещание можно и потом провести. Вот только поспать после обеда нужно. А там и песенный праздник начнется, а ведь на нем именно королю предстоит назвать имя победителя. А после песен общий пир…
Глаза главного хранителя радостно заблестели и он довольно заулыбался. Ламбарт сделал едва уловимый жест рукой и помощники начали бодро отступать к двери образуя между ней и королем живой коридор.
С большим трудом Осипов выдернул своё тело из удобного кресла, подошел вплотную к Ламбарту и неотрывно смотря тому в глаза произнес:
– Достопочтенный хранитель. Повелеваю вам немедленно убраться отсюда и впредь, без моего личного распоряжения никому не разрешается беспокоить меня, когда я занят делами королевства.
Главный хранитель сначала побелел, потом покраснел. Потом еще раз. И еще. На его лбу выступили крупные капли пота, а кончик бороды весьма заметно затрясся. Ламбарт попытался что-то сказать, но у него ничего не получилось.
– Достопочтенный хранитель, вы не слышали мой приказ? – Николай подпустил металл в голос и с удивлением заметил, что у стоящего перед ним гнома кроме кончика бороды, вдобавок затряслись еще и колени. А у его помощников в глазах застыл неприкрытый ужас.
Совершенно обескураженный Ламбарт, всё же смог собраться и начал крошечными шажками пятиться к выходу.
– Но я не понимаю, это невозможно, – скорее прошептал, чем сказал главный хранитель. – Ваше Величество. Но что я скажу при дворе? Что я скажу хозяевам Замков?
– Скажи, что я сейчас не голоден и крайне занят. И еще. Я буду присутствовать на песенном празднике. Когда до его начала останется полчаса – сообщите.
– Пол чего останется? – непонимающе переспросил хранитель, от большого волнения даже не обратившись к государю по титулу.
– Половина десятины смены, – недовольным тоном произнес Осипов и на удивление величественно опустился на своё место.
Как только дверь привычно засверкала защитой, широко улыбающиеся маг, довольно потирая руки обратился к королю:
– Вот это ты молодец, вот это ты его умыл! Рожу его гнусную вовек не забуду.
– А что это вы, так радуетесь, почтенный Дитбарт? – заинтересованно спросил король, погладил себя по животу и неожиданно выпалил. – Проклятый мрак! А поесть я бы сейчас не отказался. Так героически отбрыкивался от обеда, что проголодался. Вот блин.
– А я и не радуюсь, – отозвался маг между делом доставая из принесенной слугой шкатулки пергаментные свитки довольно зловещего вида. – Это прошлый я радуется. Они с хранителем жестоко соперничают за право оказать на тебя наибольшее влияние. Политика одним словом. Кстати вся внутренняя политика в королевстве заключается в том, чтобы с твоего разрешения заиметь себе как можно больше слуг. Такие интриги закручиваются, что диву даешься. Вот к примеру взять младшего сына хозяина замка из Веселого удела…
Дитбарт внезапно замолчал и бросил косой взгляд на воеводу. Тот ответил не менее ласково. Король настороженно подался вперед:
– Судя по всему я что-то не знаю. Так?
– Да так. Мы потом вам с Нортбартом всё расскажем.
Воевода несколько секунд побарабанил подушечками пальцев по столешнице, криво усмехнулся и кивнул. Чтобы прервать невольно возникшую паузу он излишне бодрым голосом обратился к королю:
– А ты действительно молодец, когда у тебя глаза, словно пеленой задернуло и они стали такими противно-маслянистыми, я подумал, что на сегодня всё. А ты наоборот задал джазу. И как это у тебя получилось?
– Очень просто. Как только я «поплыл» и мысли Шлюксбарта начали меня усыплять, я сразу вспомнил Сашку, своего старшего брата. Тот меня в детстве знаешь как строил! А я успешно сопротивлялся. Вот и представил вместо этого смешного хранителя, грозного брательника. Интересно, как там он сейчас. Наверно уже к родителям приехал, утешает как может. Я знаю, у него это получиться, пусть и не сразу. Лишь бы поскорее тела наши из забоя подняли. Хуже нет, когда тела долго ищут, – король широко улыбнулся и осведомился деловым тоном. – Ладно, что там у нас дальше по плану?
Глаза воеводы округлились, брови удивленно полезли на лоб. Он помассировал виски кончиками пальцев и как-то невесело улыбнулся:
– Мда… Похоже и я при воспоминании о родных, ни испытываю никаких горьких чувств. Проклятый мрак! Даже о друзьях, что в забое вместе со мной были больше не беспокоюсь. Что за фигня, Анисимович? – Нортбарт впился взглядом в мага. – Отвечай.
– Простите меня парни, – маг понуро склонил голову. – Это я во время оформления немного погасил ваши чувства. Так надо было сделать, у вас эмоции просто зашкаливали.
Воевода сквозь зубы прошипел:
– И что, мы теперь как идиоты всегда будем улыбаться и хихикать стоит нам лишь подумать родственниках?
– Нет. Это пройдет. Там, – бывший оформитель взмахнул вверх рукой, – это проходит за короткое время. А здесь…
Маг замолчал и прикрыл глаза рукой.
– Здесь, тоже пройдет. Но не плавно, а в одну секунду. Тогда вас, ребята накроет по полной программе. Ох, и накроет. Еще раз простите меня, так получилось.
Король бросил злобный взгляд на мага и неодобрительно покачал головой:
– Ничего себе «немного погасил чувства»! Да ты их полностью заблокировал. Вдобавок поставил тупейшую маскировку. Зря ты это сделал.
– Ваше Величество. Повторюсь, тогда и в тех обстоятельствах это было необходимо. Но сделанного уже не исправить. Еще раз прошу прощения.
Король и воевода переглянулись. После непродолжительной паузы Нортбарт едва заметно кивнул.
Шлюксбарт весьма сухим, неприветливым голосом промолвил:
– В таких случаях нужно обязательно предупреждать. Больше никаких сюрпризов не будет?
Маг поднял руки в примирительном жесте:
– Больше никаких. Инцидент можно считать исчерпанным?
Король недовольно покачал головой:
– А здесь, ты тоже можешь проделывать подобные вещи?
– Нет. Мои способности остались в нашем мире. Здесь я обладаю только возможностями Дитбарта. И ничего более. Так я могу продолжать?
– Да, но позднее мы обязательно вернемся к этому разговору.
– Значит так, – маг облегченно вздохнул и бережно развернув свитки положил их в центр стола. – Это три карты королевства. Первая относится к временам правления вашего дедушки, вторая ко временам отца, ну а третья, как нетрудно догадаться современная. Должен отметить, что первая карта имеется в королевстве только в одном экземпляре и он сейчас находится перед вами. Более древних карт не сохранилось. Давайте теперь внимательно посмотрим.
Три патлатых головы склонились над пергаментами. Дитбарт водил указательным пальцем по карте, одновременно комментируя свои действия.
– Под конец правления деда Вашего Величества, королевство состояло из восьми уделов. На севере граница выходила за пределы горного хребта, вот до этой реки. За ней находились земли людей ведущих оседлый образ жизни. На юге владения королевства заканчивались здесь. Дальше простиралась степь, населенная постоянно враждующими между собой племенами кочевников. Как людей, так и орков. На западе в густых лесах, располагались многочисленные мелкие эльфийские кланы, так называемые Дома…
Осипов внимательно слушал рассказ мага, машинально постукивая ладонью по подлокотнику кресла.
В нужных местах память гнома выдавала необходимые подробности событий, так что Николай обдумывал сказанное магом сразу с двух точек зрения. Своей и Его Величества.
К удивлению Осипова очень скоро выяснилось, что король банально забыл многие события истории королевства, а некоторые очень важные вещи даже и не знал. По быстро менявшемуся выражению лица воеводы, Николай понял, что и доблестный Нортбарт тоже имеет весьма посредственные знания в этом вопросе. Между тем маг, отложил старый пергамент в сторону и взял другой:
– Таким образом, к началу правления Шлюксбарта II у нас впервые появились свои собственный земли сельскохозяйственного назначения. Мы наконец получили возможность выращивать зерновые культуры. Так же к этому моменту сформировались устойчивые торговые пути и завязалась активная меновая торговля с соседями. Возник институт Хозяев Замков, выполняющих роль наместников на новых землях. Данный институт являлся предвестником возникновения системы вассалитета, столь хорошо нам знакомой по Средним векам.
– Ну, ты даешь Анисимович, шпаришь точь в точь, как наша училка на уроке истории, – прервал мага Нортбарт. – Еще минут пять таких речей и меня сон сморит. Ты лучше попроще выражайся, без зауми.
– Во-во! – поддержал воеводу король. – Говори по-простому, а то и я уже не столько тебя слушаю, сколько думаю как быстрее хоть что нибудь поесть.
Дитбарт, весьма недовольный тем, что его так бесцеремонно перебили, осуждающе посмотрел на собеседников и хитровато прищурился:
– Попроще говорите? Эх, молодежь, молодежь. Можно и попроще. В общем так. Пока король Шлюксбарт II, был полон сил и энергии – королевство расширялось. Хозяева Замков и пискнуть без разрешения короля не могли. Правильная политика приложенная в нужном направлении давала свои положительные плоды. После смерти этого достопочтенного правителя начались вполне типичные перемены. Хозяева Замков постепенно забрали себе суверенитета сколько смогли, и начали проводить фактически независимую от короля политику. В большинстве случаев она заключалась в проведении постоянных набегов на соседей и грабеже караванов причем грабили не только чужеземных торговцев, но и своих собственных. Дело дошло до того, что один из самых влиятельных Хозяев штурмовал столицу королевства и за малым не захватил престол.
– А я знаю! – радостно закричал Нортбарт и воинственно потряс над головой кулаками. – У меня дед в той битве сражался. Он мне не раз о ней рассказывал и даже показывал изрубленный в том бою шлем. Где-то он у меня до сих пор в чулане валяется.
Дождавшись конца внезапной тирады воеводы, маг невозмутимо продолжил:
– На самом деле ничего необычного в таком развитии событий нет. Абсолютно заурядные, я бы даже сказал рутинные процессы становления государственности. Причем, что интересно к этому моменту мы имели явное технологическое преимущество перед окружающими нас племенами, – внезапно маг разволновался, нервно потер руки. – Эх, нам бы тогда остановиться, сделать передышку, укрепить вертикаль власти. Но нет! Гордыня, наша гордыня не позволила этого сделать.
Немного помолчав и успокоившись Дитбарт продолжил:
– Такое наимудрейшее поведение Хозяев Замков настолько ослабило центральную власть и так озлобило наших соседей, что в результате гражданских смут и постоянных войн на границах от наших некогда огромных территорий остался пшик, – Дитбарт развернул последнюю карту и небрежно расправил её ладонями. – Вот что мы имеем на сегодняшний день. Под властью нашего дорогого короля находится город Рудный и расположенный от него в двух днях пути по горным дорогам посёлок Веселый. Это едва ли треть одного удела времен расцвета королевства. Из тридцати двух замков осталось три. Причем один из них наполовину разрушен. Есть еще небольшие хутора, стоящие на жилах драгоценных камней. Ни одной плодородной долины, ни одного крупного озера. Торговые пути отрезаны, за исключением единственного тракта ведущее в эльфийское королевство, кстати образовавшегося в результате войн с нами из трех или четырех Домов.
Внутри Шлюксбарта всё сжалось от ужаса. Захотелось кричать, топать ногами, сыпать гадостями в лица придворных и почему-то немедленно потребовать ужина не менее чем на пять перемен блюд. Осипову даже стало жаль бедолагу короля. Николай отчетливо понял, в каком тумане неведения пребывал правитель гномов. Он-то искренни считал, что всё движется своим чередом и дела в королевстве идут как никогда хорошо. С большим трудом Николай загнал паникующие мысли несчастного толстяка на задворки своего сознания и полностью взял ситуацию под контроль. В голове сразу заметались, пусть невеселые, тревожные, но свои мысли. Осипову внезапно стало очевидным в каком катастрофическом положении находиться его народ, его государство. От осознания всей глубины и серьёзности проблем у Николая закружилась голова. Ни разу в его жизни и близко не стояло задачи, хоть отдаленно похожей на то что предстояло решать. Причем решать необходимо прямо сейчас, немедленно. Буквально в эту секунду.
– Я вижу ты наконец понял, – раздался сочувственный голос мага. – Всё таки еще много в тебе остаётся от предыдущего владельца тела. Видимо очень хорошо ему в нем жилось. Сильно тяжело приходится?
– Ничего, справляюсь, – немного растерянно ответил король и тут же продолжил уже нормальным голосом. – То в какой мы оказались заднице примерно понятно. А есть хоть малейшие положительные моменты? Или всё у нас – бесконечный ужас перемежающийся с непрерывным кошмаром?
Три бывших человека, молча смотрели друг на друга. Первым тишину нарушил маг:
– Патернализм.
– Что это за фигня такая? Опять словами заумными разбрасываешься? – непонимающе протянул Нортбарт.
– Тихо! Не перебивай, – резко оборвал воеводу король. – Обычный термин, ничего особенного.
Воевода широко открыл рот, явно собираясь что-то ответить королю, но передумал.
– Вот это и есть патернализм, – громко рассмеялся Дитбарт, – После всех потрясений, когда прекратилась бесконечная резня всех против всех, и установилось хоть какое-то подобие мирной жизни, гномы стали очень уважительно относятся к своей верховной власти. Для них правитель сродни доброму и справедливому отцу. Который всегда знает что надо делать и денно и ношно заботится о благе каждого жителя королевства. Вот такое отношение к вам уважаемый Шлюксбарт, причем как среди простого народа, так и среди представителей аристократии.
Донельзя довольный Осипов величественно повернул голову к воеводе, и неожиданно подмигнул тому правым глазом. Нортбарт. широко улыбнулся и подмигнул королю в ответ.
Маг страдальчески поднял руки вверх, мол я серьёзные вещи говорю, а собеседники ведут себя как неразумные Младшие. Дитбарт досадливо хмыкнул и невежливо ткнул пальцем в сторону короля:
– А в случае с вами, вообще очень интересно получилось. Как известно ваша матушка, была не только первой красавицей королевства, но и удивительно доброй и умной женщиной. Вот её народ не просто любил по-настоящему, а практически боготворил. Да что там говорить! И сейчас любит. Если бы такое дело происходило в христианской стране, в нашем мире, то вашу матушку давно сделали как минимум святой, а что более вероятно так вообще небесной покровительницей всего королевства. Так что на долю Вашего Величества приходится и большая часть обожания предназначенного вашей матушке.
Осипов понимающе кивнул. Да действительно очень хорошо всё сложилось. Такая мощная поддержка народа весьма и весьма сейчас пригодится. Кстати, еще неизвестно как обернулось бы дело, не скончайся матушка нынешнего короля родами. Кто бы сейчас находился на королевском троне? Большой вопрос…
Нагибин тем временем продолжал свой неторопливый рассказ:
– Ко всему прочему не следует забывать о такой важной форме общественного сознания, как религия. Очень удачно получилось, что верховным жрецом местного божества по совместительству трудится наш добрый король, – Павел Анисимович почтительно склонил голову перед Осиповым в ритуальном поклоне. – Независимая жреческая каста по каким-то причинам не сформировалась в Рудном и роль духовников выполняют по мере своих скромных сил, старейшины родов, главы артелей и иные представители местного эквивалента знати.
Нагибин неожиданно замолчал и глубоко задумался. Потом несколько раз провел рукой по бороде и удивленно продолжил:
– Поразительно, но маги не являются жрецами Владыки и вообще вся местная религиозная вертикаль очень странно устроена. Хорошо это или плохо – я пока не пойму. Пока четко видно только одно. Роль религиозного культа Первоначального в повседневной жизни королевства – не главенствующая. Но с другой стороны то, что мы сегодня наблюдали на площади, ясно показывает нам, что сама личность Владыки…
Павел Анисимович говорил с такими убаюкивающими интонациями, что у Осипова с Шипулиным непроизвольно закрылись глаза, и через пару мгновений воевода уже сладко похрапывал. Николай же героически боролся со сном, но чувствовал, что долго сопротивляться ему не сможет. Неожиданно голос мага наполнился такими неприятными нотками, что Андрей моментально проснулся, а у Осипова в предчувствии крупных неприятностей обреченно застучало сердце. Нагибин, увидев реакцию собеседников, мстительно улыбнулся, и язвительно произнес:
– И вот при всех столь благоприятных обстоятельствах наш добрый король исхитрился в ввиду своего полного ничтожества свести свой электоральный рейтинг к минимальным показателям.
– Э-э-э… – только и смог вымолвить Осипов. То что сейчас сообщил ему маг просто не укладывалось ни у него ни у почтенного Шлюксбарта в голове. – Это как понимать?
– Так и понимать. Просто милашка Шлюксбарт оказался настолько паршивым королем, что дело пахнет керосином. Уже несколько лет по королевству ходит пословица: «Как матушка научила». Так говорят про того, кто откровенно плохо выполняет порученную ему работу. Халтурит или дурость свою пригномно показывает. Понятно кого народ имеет ввиду?
Пригорюнившийся Осипов, медленно кивнул
– Но и это еще не всё! – почему-то радостно воскликнул Дитбарт. Николай даже вздрогнул от неожиданности, так как маг в эту секунду стал удивительно похож на продавца из ТВ магазина. Осипов даже начал опасаться, что почтенный Дитбарт сейчас вытащит какую нибудь супер сковородку и предложит её как бесплатный подарок к пылесосу стоимостью всего за триста тысяч рублей. Но нет. На этот раз обошлось. Ничего такого маг не сделал, а лишь продолжил сообщать крайне неприятные новости. – Уже буквально в этом году Ваше Величество в народе начали называть «болотником», – при этих словах Осипова передернуло от отвращения. – А болотник, как известно штука мерзостная и в случае обнаружения подлежащая немедленному уничтожению. Пока еще гномы называют так короля по-тихому. Между собой, в тесных компаниях. Но пройдет совсем немного времени и начнут называть открыто. После этого начнется бунт. И заверяю вас, что он будет не менее бессмысленный и беспощадный чем наш.
Лицо короля приобрело мертвенно бледный оттенок, Шлюксбарт прижал ладони к сердцу и часто задышал, с шумом втягивая в себя воздух. Воевода напротив, побагровел лицом и яростно ударил кулаком об стол:
– Это что же получается! Куда ни кинь, всюду клин. Даже не могу понять с чего начинать надо, – Нортбарт поднял взгляд к потолку и показал кому-то там наверху крайне неприличный жест. – Вы что уроды, издеваетесь над нами?
– Нет. Не издеваются, – мягко ответил маг. – На самом деле Старшая этого мира хоть и сопротивлялась отчаянно, но все же устроила это шоу с появлением Владыки. Вернее не шоу, а как она весьма деликатно выразилась: «Дешевый ярмарочный балаган».
Без этого балагана нам бы пришлось действительно туго. А так посудите сами. Народ сейчас находится в полном обалдении. Ликование такое, словно каждый нашел по мешку белых алмазов. И в таком состоянии гномы пробудут еще день, самое большее два.
Маг так резко вскочил со своего места, что тяжелое кресло с грохотом опрокинулось, а красивый подлокотник из редкого черного дерева раскололся пополам. Но Дитбарт не обратил на это никакого внимания. Теребя бороду, он стремительно заметался по комнате, что-то неразборчиво бормоча себе под нос. Внезапно маг остановился и дрожа от нервного возбуждения торжественно произнес:
– Дорогие друзья! У меня появилась идея! Я наконец-то понял что нам сейчас необходимо предпринять в первую очередь.
Находящийся в состоянии не сильно отличающегося от клинической смерти, король ожил, словно его с головы до ног облили живой водой.
– Ну, слава Владыке! Хоть какие-то подвижки наметились. А то я как представил в подробностях этот твой бунт, так даже есть перехотелось.
– Значит так. Пока народ не опомнился и не начал задавать неудобные вопросы, ты Шлюксбарт, выступишь сегодня с ежегодным обращением к гражданам королевства, подробно расскажешь про перспективы роста и укажешь вектора направления развития… – маг замолчал, так как увидел, что его собеседники смотрят на него широко открытыми глазами, да и вообще пребывают в состоянии крайнего изумления. Дитбарт прокашлялся, выдержал небольшую паузу и слегка раздраженным тоном продолжил:
– Что вылупились, словно слизь на изумруды? Между прочим, это не я, а вы должны рассказывать мне о современных политических технологиях, о важности пиара и о том, как с помощью простых и нехитрых приемов можно внушить огромному количеству народа всё что душенька пожелает, – чем дольше маг говорил, тем больше слышалось в его голосе неприкрытой горечи. – Это же вы поколение айфонов и айподов, это же вы строите государство с помощью фейсбуков и прости меня Владыка, не к ночи будет помянуто – твиттеров! Вот и расскажите мне что сейчас делать будем. А я над вашими словами поразмышляю. По своему, по стариковски.
Маг замолчал и демонстративно скрестил руки на груди.
Явно смущенные столь эмоциональной речью мага представители поколения высокотехнологичных средств связи начали робко оправдываться. Король пространно разглагольствовал о том, что он практически не пользовался твиттером, а установил его себе на компьютер исключительно для деловых разговоров особой важности и просмотров политических новостей. Нортбарт же особо напирал на то, что он никогда и не помышлял о фейсбуке, а для общения с живущими на Украине родственниками юзал исключительно отечественный продукт. В качестве неоспоримых доказательств своей невиновности доблестный воевода приводил в пример такие социальные сети как «Одноклассники» и «Контакт».
В полной мере насладившись блистательным триумфом маг милостиво разрешил воеводе поднять с пола кресло и поудобней устроившись в нем, сказал:
– Сейчас мы приготовим краткую речь, которую король произнесет перед началом песенного праздника. Надо по-быстрому набросать тезисы, – Дитбарт завозился в кресле явно что-то высматривая на столе. – Проклятый мрак! Бумаги-то нет, причем вообще.
Не успел король протянуть руку к лежащим на столе картам, а маг уже пронзительно заверещал:
– Не трогай! Даже не думай об этом. А то запущу тебе между ног огненным шаром, убить конечно не убью, но недельки три ходить не сможешь. Вернее сможешь конечно, но только под себя. А народу сообщу, что это на тебя Владыка рассердился за непочтительное отношение к историческим реликвиям королевства.
Испуганный Шлюксбарт немедленно отдернул предательски задрожавшие конечности от драгоценных пергаментов и попытался сделать вид, что его вообще нет в кабинете. Самое удивительное, что это ему практически удалось.
– Слуга пергамент принесет. У меня еще два чистых свитка осталось, – сурово сверкнув глазами, маг подскочил к двери и подергал ручку. Дверь даже не пошевелилась.
