Текст книги "Обожаемый и осуждаемый (СИ)"
Автор книги: Оксана Кас
сообщить о нарушении
Текущая страница: 22 (всего у книги 24 страниц)
Глава 34
Навыки
Всё выступление длилось тридцать минут. За это время почти стемнело, путь со сцены стафф подсвечивал фонариками. Хару устал, но все равно был счастлив. Ощущение хорошо выполненной работы ощущалось странной легкостью во всем теле и легким туманом в голове. Он радостно обнялся с Тэюном, потом и с Шэнем. Настроение было – люблю весь мир. А тут еще Бохён вышел навстречу. Вообще, в странах Азии не принято обниматься при встрече, тут все держат формальную дистанцию. Старшее поколение даже в моменты радости или горя старается держать себя в руках, особенно на людях. Но молодежь выросла на иностранных фильмах, приобнять друга при встрече – почти норма. Но Хару как-то не ожидал, что этот здоровяк обнимет его как будто любимого родственника после долгих лет разлуки. Еще и приподнять умудрился.
– Эй! – хохоча, возмутился Хару, – Что творишь?
– Рад видеть! – весело ответил Бохён. – Видел в записи ваше выступление. Ты – мастер. Молодец! Горжусь тобой, как будто сам воспитал.
Настроение у Хару было хорошим, поэтому он от души рассмеялся.
Бохён его чуть ниже, но коренастый и очень спортивный. Он занимался тхэквондо, даже входил в юношескую сборную страны, но ушел из большого спорта еще до восемнадцати. Мечтал заниматься музыкой. А вот в семье у него все спортсмены. У мамы олимпийская бронза в стрельбе из пистолета, отец был тренером олимпийской же сборной по тхэквондо. Тхэквондо на олимпиаде с двухтысячного года, так что участвовать в самих соревнования его отец уже не мог – староват был.
Бохён тоже может рвать на груди рубашку, чтобы вызвать восторженный визг зрителей – тренировки в зале он не пропускает. Просто он рэпер, может себе позволить вкусно кушать, а не сушиться перед выступлением ради красивой картинки. Но в этот раз он красовался в майке-алкоголичке и шортах-карго с объемными карманами. Корейские рэперы редко делают тату, особенно старшее поколение, к которому относится и Бохён. Так что Бохён походил на обычного парня в жаркий день, только что вместо традиционных для корейцев шлепок – сандалии.
– Хорошо выступили, – повторил Бохён, – Разогрели толпу, мне сейчас, без подтанцовки, будет сложно соответствовать. Очень круто!
Хару улыбался. Бохён любит пошутить, часто всех подкалывает, но на похвалу он так же щедр. Вообще – очень нетипичный кореец, Хару даже подумал, что его новый знакомый мог учиться за границей. Но нет, Бохён таким вырос прямо здесь, внутри страны. Видимо, на него так телевидение повлияло…
– Спасибо, – поблагодарил Хару.
Хотелось еще и привычно поклониться, но Бохён все еще удерживал его за предплечья, так что Хару только неловко кивнул. На самом деле, он немного растерялся и не знал, куда себя деть. Не говорить же человеку «я не особо тактильный, отпусти меня»? Повезло, что Бохёна окликнули и он поспешил к сцене.
– Мне казалось, ты на него сейчас зашипишь, – Тэюн смеялся тихо, но все же был вынужден уткнуться Хару в плечо.
– Это выглядело примерно как: «Господи, почему этот человек меня трогает? Мне же теперь придется два часа мыться!», – так же тихо захихикал Ноа.
Хару раздраженно выдохнул и недовольно закатил глаза: опять они за свое.
– Не придумывайте. Нормально я него смотрел, – буркнул Хару.
– Но мне кажется, я видел, как у тебя недовольно дергается хвост, – усмехнулся Юнбин.
Хару посмотрел на него с долей осуждения: обычно Юнбин его не подкалывает.
Да и видеть они ничего не могли… кроме несуществующего кошачьего хвоста. Хару стоял спиной ко всем парням из группы, они видели только лицо Бохёна. И вообще, Хару тоже был рад видеть Бохёна. Просто он немного не привык к такому вторжению в личное пространство.
– Вы так близко дружите? – удивился Чанмин.
Хару покачал головой:
– Нет. Просто он такой человек.
Они действительно – не друзья. Просто это… Бохён.
Несмотря на то, что очень хотелось переодеться, Хару остался, чтобы посмотреть хотя бы на начало выступления Бохёна. Они с Тэюном и Чанмином вышли на узкое пространство для персонала сбоку от сцены. Обзор не очень хороший, но рассмотреть выступление можно.
Хару пораженно качал головой, наблюдая за выступлением. Наверное, он бы так не смог.
Одно дело – выйти группой, с подтанцовкой, с отработанной хореографией, в костюмах, где наверняка даже фасон джинсов был выбран не просто так. Другое дело – когда ты там совсем один, без танцоров, одетый в стиле русского туриста в семь утра у бара. Просто человек. Просто сцена. И такая энергетика, что даже Хару, не любящий рэп и не знающий слов песен Бохёна, начал качать головой в такт. Очень круто.
Понятное дело, что его ждали, плюс толпа уже неплохо так разогрелась… но последней песней в сете Black Thorn была медленная баллада. А тут – жесткий корейский рэпчик о поиске своего места в мире, с матами и злыми характеристиками национальных же традиций. Бохён даже первый куплет не успел дочитать, а публика уже из «теплой» стала «горячей». К припеву вся толпа у сцены хором орала с Бохёном в унисон.
– Да уж… есть, чему поучиться, – задумчиво покачал головой Хару.
– Он крутой, – с гордостью сказал Чанмин. – И мне очень нравится, что он вообще не подражает американской рэп-культуре, как часто делают наши рэперы.
– Скорее уж похож на солиста группы «Imagine Dragons», – сказал Тэюн.
– Кстати, – наклонил голову Хару, – Реально есть общее в подаче.
Бохён как раз шел по сцене пригнувшись, свободной рукой активно жестикулировал и, кажется, постоянно менял точку фокусировки. Последнему айдолов тоже учат – это когда ты поешь не просто залу, а каждый раз находишь в толпе «глаза» и несколько фраз поешь словно только этому человеку. А потом быстро ищешь «новую жертву», не допуская и секунды исполнения «в никуда». Важно именно менять точку фокусировки, именно так и создается ощущение, что ты поешь кому-то лично, но при этом всем одновременно. И к этому тоже нужно привыкнуть. У Хару не всегда получается – он видел на записях с фанмитинга, ему еще есть чему учиться. Бохён же владел этим приёмом виртуозно.
– Простите, но вы нам немного мешаете, – обратился к ним парень из стаффа, – Вы можете пройти на трибуну, чтобы посмотреть выступление целиком.
Хару, Тэюн и Чанмин в унисон вздрогнули, поклонились и поспешно ретировались. Жаль, конечно, что не получится посмотреть все выступление вживую… но хорошо, что можно снять с себя влажную одежду.
Вернувшись в общежитие, Хару зашел на YouTube – посмотреть выступление.
В целом, они выступили неплохо. Есть некоторые ошибки, но без них на фестивале сложно обойтись. Слишком большой поток артистов, слишком сложно правильно настроить оборудование для каждой группы, еще и вода на сцене добавляет сложностей.
Хару записывал ошибки от руки – потом обсудит. Большая часть – просто случайность. Чанмин поскользнулся и немного испортил «рисунок» танца, но виновата в этом влажная сцена. У Тэюна были небольшие проблемы с микрофоном: что-то случилось с металлической дужкой, микрофон постоянно «убегал» подальше от рта, из-за чего звук часто был не очень хорошим. Тэюну пришлось решать эту проблему на сцене, возвращая беглеца на место перед своими партиями. Нужно попросить менеджера Квон обратиться к тем, кто отвечает за оборудование – кажется, какая-то часть микрофона сломана, ведь раньше таких проблем не было.
Выступать в такой духоте, да еще с насыщенной хореографией было сложно всем. Начинали нормально, а вот в предпоследней песне, Splash, абсолютно все уже сбили дыхание, более-менее держался только Ноа, но и у него в бридже голос немного хрипел из-за усталости. Хару вообще в последнем припеве сорвался в такой… задыхающийся фальцет. Вот тебе и «стабильные верха», которые так рекламируют в агентстве. Работать еще и работать…
Из других мелочей – Сухён растерялся и смазал отрепетированную шутку. Не критично, просто немного жаль. У Ноа были проблемы с костюмом. Стилисты заправили ему футболку в джинсы, но из-за энергичных движений она вылезла наружу и несколько минут некрасиво пузырилась на животе. Ноа раздраженно вытащил ее до конца… оказывается, кубики пресса у него тоже имеются. И когда успел? Зимой, на том неприятном осмотре от продюсеров, Ноа был тощий и без заметных мышц… Впрочем, Хару за это время тоже заметно подкачался, школьные рубашки стали в плечах тесноваты, а ведь он их только в декабре покупал.
Подводя итог: выступили хорошо, но есть над чем работать. В основном – над выносливостью. Послезавтра этим и займутся…
Под видео с их выступлением очень много положительных отзывов, причем часто с началом в стиле «не ожидал подобного от к-поп группы, они крутые». Хару поймал себя на том, что уже минут пятнадцать улыбается экрану планшета – читать такие комменты было очень приятно. Потом, наверное, появятся и негативные отзывы, но пока их все хвалили. Фанаты, в своих лучших традициях, обсуждали внешний вид и навыки, просто любопытные зрители – преимущественно навыки.
Выступление Бохёна Хару посмотрел исключительно из любопытства. И тот реально хорош. Сет из пяти песен, каждая – с непривычно острыми для Кореи высказываниями. Вроде песня про желание быть победителем, но при этом затронута тема сложности сдачи экзаменов, высокий процент самоубийств среди молодежи, проблемы с поиском первого места работы… и как Бохёна за такие тексты еще не «отменили»? Обычно в Корее не любят людей, которые поднимают социальные темы…
Впрочем, долго думать об этом Хару не смог – в дверь тихо постучали. Он еще не успел ничего сказать, как в комнату прошмыгнул Тэюн.
– Почти все спать легли, – сразу начал говорить он. – Представляешь, Шэнь уснул! Просто вышел из душа, прямо с мокрой головой упал на кровать и вырубился.
Хару удивленно хмыкнул:
– Ничего себе! И такое бывает.
У Шэня постоянно проблемы со сном, у него «выспался» – это праздник, такой день можно в календаре отмечать. И то, что он смог уснуть сразу, не читая до полуночи, весьма ценно. Впрочем, Шэнь ведь начал ходить к психологу. Неизвестно, что ему предлагали ранее, но во время поездки в Шанхай Шэнь говорил, что согласился пропить курс таблеток. Не снотворное, а что-то для нормализации работы нервной системы. Любые препараты подобного типа всегда немного влияют на состояние – проблемы с памятью, быстрая усталость, повышение аппетита, иногда даже приступы паники. Когда у тебя очень насыщенный график, соглашаться на подобное страшно. Сейчас у них расписание менее насыщенное… может, Хару тоже стоит согласиться на медикаментозное лечение его вечной тревоги? Надо подумать об этом. Уж если Шэнь начал лучше спать…
– Я уже обошел всех, попросил быть потише, но почти все и так – либо спят, либо лежат с телефонами в кровати.
– А ты решил прийти ко мне? – ухмыльнулся Хару.
Он заранее встал из-за стола, намереваясь привычно сесть с Тэюном на пол. Дивана в комнате у него не было, а на кровати неудобно сидеть – спинки жесткие и низкие, нормально не опереться.
– Ты что, уже наши ошибки разбирал? – удивился Тэюн, увидев блокнот рядом с планшетом.
– Да, все равно мне сейчас не уснуть.
– Микрофон нужно заменить… или починить. Они ремонтируются, или под замену? – уточнил Тэюн.
– Вообще-то, у агентства запасной есть, – напомнил Хару. – Если бы неполадку обнаружили до начала выступления, выдали бы второй.
– Значит, теперь придется покупать второй запасной, – подытожил Тэюн.
Он начал скидывать с нижних полок книжного стеллажа подушки. Раньше они лежали на кровати, как декоративный элемент. Но Хару устал каждый вечер убирать их, чтобы утром складывать обратно. Поэтому большую часть подушек он сложил на самую нижнюю полку стеллажа, оставив на кровати только одну – со смешным лупоглазым тигром.
– Давай посмотрим шоу «Girls' secret», – предложил Тэюн. – Я смотрел только первую серию в день выхода, потом было не до этого.
Хару быстро согласился. Ему тоже было интересно, как кузина справляется с заданиями шоу. Но одному смотреть было бы скучно. Хотелось что-то пожевать, но чтобы не сильно объесться. Поэтому Хару заказал на дом доставку фруктов. Начался сезон персиков, он заказал две коробки – на всех. А вот мороженое взял только себе и Тэюну.
Они только закончили смотреть первую серию, как приехала доставка. Персики какие-то хрустящие, но сладкие и сочные. Где-то в памяти Антона сохранились другие персики – мягкие, нежные, с более «волосатой» шкуркой, а здесь – словно яблоко со вкусом персика. Более мягкие персики тоже продаются, но редко встречаются в магазинах, такие нужно искать на рынках с фермерскими товарами.
Потихоньку подъедая вкусности и иногда тихо смеясь, Хару и Тэюн до полуночи осилили все вышедшие серии шоу.
– Сольги молодец, – удивленно качал головой Тэюн. – Всегда хорошо выступала. И она реально смешная.
– И стесняется этого, – немного недовольно сказал Хару.
– Стесняется, что смешная? – удивился Тэюн.
Хару кивнул:
– Она реально не понимает, что именно деревенское прошлое выделяет ее на фоне остальных. Волосы хотела отрезать, из-за веснушек сильно комплексует, еще и толстой себя считает.
– Глупо, – согласно кивнул Тэюн. – Она выглядит по-настоящему уникальной на фоне городских девчонок. И зачем ей волосы отрезать? Там этой косой можно убивать… ей и так укладками эту косу за полгода сожгут.
Хару тоже печально усмехнулся: ну да, волосы долго не проживут, даже если их красить не будут. Пока на шоу ей делают прически только три раза подряд раз в три недели. Но во время продвижения альбома стилисты полируют волосы утюжками и плойками по несколько раз в день. Хару не нравилось отращивать волосы как раз потому, что после двух недель участия в шоу они больше похожи на сено – жесткие, ломкие, тяжело расчесывать. И это короткие! Что будет с длиной Сольги – даже представить страшно.
– Пока она – самая заметная девочка на шоу, – уверенно сказал Хару. – И я знаю, что она очень злилась из-за той фотографии верхом на корове…
Тут Тэюн начал хохотать. Он прижал подушку к лицу, чтобы смех не разбудил тех, кто уже спит в соседних комнатах.
– Это фото – просто нечто, – сказал Тэюн, когда закончил хохотать. – Как будто кадр из дорамы, которую я хотел бы посмотреть…
Хару усмехнулся:
– Вот и я ей так говорил… Упрямая девчонка.
Тэюн согласно кивнул.
Хару положил планшет на кровать, а сам сел поудобнее. Мороженое они уже доели и теперь он чувствовал себя немного объевшимся, чего не было уже давно. Тэюн что-то смотрел на экране своего телефона.
– Сольги на первом месте в голосовании фанатов, – сказал он, поворачивая экран к Хару. – Данби на втором. Третье и четвертое занимают те девчонки-близняшки. Янмей на пятом, Наён на восьмом, Нари – девятое.
– Близняшки тоже выделяются, – кивнул Хару, – И не потому, что они близняшки.
Тэюн со смешком кивнул. Сценическая экспрессия у этих девчонок на невероятном уровне, а еще они хорошо танцуют. На самом деле, именно группа с близняшками занимается остальные позиции в топ-10.
– Сейчас понял, что две команды – первая и четвертая – фактически формируют финальную десятку, – хмыкнул Хару.
– Но их всех не возьмут, не так ли? – уточнил Тэюн. – Тебе же рассказали о том, как будут формировать состав? Ходят сплетни, что в случае этого шоу план есть, пусть и приблизительный.
И Тэюн несильно шлепнул Хару по предплечью, типа – колись, бро.
– Десятка финалисток – группа с концепцией «поп-микс» и сглаженный «girl crush», – улыбнулся Хару.
– Сглаженный? – удивился Тэюн.
– То есть без агрессии, но все равно крутые, – пояснил Хару. – Но. Эта большая группа будет разделена на две постоянные подгруппы с противоположными концепциями – что-то милое, свежее, мечтательное, а вторая – дерзкие и сексуальные.
– Ого, – выдохнул Тэюн. – И… черт, так все, кто сейчас в топ-10 – вовсе не про свежесть и мечтательное настроение…
– Вот именно, – кивнул Хару. – Сольги и Данби, предположим, еще подойдут под что-то милое и мечтательное, а близняшки, Нари, Янмей…
– Сольги и Данби вряд ли захотят быть в милой подгруппе, – сказал Тэюн. – То есть, выбор продюсеров реально может быть неожиданным. Если первые места в зрительском голосовании займут более дерзкие девчонки, то Минсо придется добрать милашек, даже если они будут ниже по навыкам и узнаваемости зрителей.
– Не забывай, что еще есть Роун, который уже услышал голос Нари, когда она не пытается петь выше своего природного тембра…
– Он настоит на ее присутствии в группе, даже если зрители посчитают, что она слишком стара для повторного дебюта, – понимающе кивнул Тэюн. – Ноа ведь выбрал Роун?
Хару кивнул:
– Да. И Сухён тоже он. У Минсо было несколько вариантов для «милого макнэ», но Роун сказал, что у Сухёна к детской мордашке хотя бы голос прилагается.
– Ого. А ты им это говорил? Ну, что Роун настоял на их участии из-за голосов?
Хару неуверенно наклонил голову:
– Нет, наверное. Но про Ноа мы и так все поняли, разве нет?
– Догадываться и знать – разные вещи. Скажи, им будет приятно, – попросил Тэюн.
Хару кивнул. Кто знает – может, Тэюн прав: прямое указание, что парней взяли в группу вовсе не по велению правой пятки, а из-за вокальных способностей, даст им больше уверенности? Потому что оба точно комплексуют из-за своих низких позиций в рейтингах шоу. В сети им до сих пор припоминают, что зрители их бы в группу не выбрали – это было решение продюсеров, которое далеко не всем нравится. На место Ноа все пророчили Сонуна – он ведь тоже сильный вокалист. Причину появления Сухёна многие разгадали – типаж внешности и то, какие наряды и макияж ему подбирают, навели на мысль, что группе был нужен кто-то с бэби-фейсом. Да, на его место были кандидаты, которые нравились зрителям чуть больше. Просто эти миленькие парнишки не умели петь.
Глава 35
Командная работа
Фит Дэхви и Чанмина вышел в понедельник, в день рождения Сухёна.
Дэхви и Чанмин не поладили. Не в смысле – поссорились, ненавидят друг друга, или что-то вроде. Просто… их совместная работа была работой – и всё. По словам Дэхви, съемка клипа проходила не особо весело, было сложно делать вид, что они хорошо общаются. Два совместных варьете-шоу потребовали собрать все моральные силы, чтобы не казаться чужими людьми хотя бы на камеру.
По словам самого Дэхви, для музыкальной индустрии это нормально. Точнее – для современной музыкальной индустрии в Южной Корее. Агентство сказало – записываетесь вместе, артисты подчинились. Дэхви хотя бы спросили – не против ли он записать фит с Чанмином.
На шоу Lucky Seven они не общались, постоянно были в разных группах. После шоу тоже поводов для разговоров не было. Чанмин признает мастерство своего коллеги, но… Он не говорил это вслух, но Хару видел и сам: Дэхви новичок, у него нет обширной фанбазы, известных альбомов, он еще и «проиграл» Чанмину во время шоу… В общем, это явно не проект мечты.
Но за эту возможность Чанмин ухватился, свой скептицизм кому попало не показывал.
Клип они сняли классный. Парни посмотрели его всей группой, сразу после выхода, для чего даже сделали перерыв в тренировках.
На главную женскую роль пригласили известную корейскую танцовщицу, Монику. Это псевдоним, разумеется. Она часто участвует в шоу, ведет свои курсы, является хореографом студии 1Million. Именно она была той самой «старшей коллегой», которая не давала сосредоточиться героям Дэхви и Чанмина. В куплетах, пока парни читают рэп, идут офисные сценки с двумя героями-болванами. Дэхви и Чанмин роняли бумаги, падали со стульев, проливали на себя кофе – в общем, становились очень неловкими в присутствии красотки. Они еще и как будто друг другу пакости делали, чтобы подставить конкурента, но даже в этом оставались неудачниками. В припевах Моника танцевала. То есть, в кадре были те же декорации обычного офиса, но резко гас свет, а женщина начинала танцевать нечто провокационно-сексуальное. Это типа «фантазии» двух молодых офисных болванов. Из-за этого клип одновременно и смешной, и горячий.
Так как смотрели группой, то смеялись больше, чем если бы смотрели по отдельности. Хохотали так громко, что к ним зашел менеджер Квон – их было слышно по всему этажу. Чанмин сидел весь красный, стыдливо прикрывая ладонями лицо:
– После монтажа это смотрится иначе, – давясь от смеха, сказал он.
– Так вы из-за клипа так хохочете? – удивился менеджер Квон.
– Садитесь, мы и вам включим! – тут же влез Тэюн.
Менеджер сел к ним на пол, клип включили на повтор. Теперь ржали уже вместе с менеджером, а Чанмин надел худи и натянул капюшон пониже. Но сцены действительно вышли уморительными. Дэхви так вообще прекрасно играл – ну реально как стажер-растяпа, который думает точно не тем местом, которым думать нужно.
– Это шедевр! – сказал менеджер Квон, вытирая выступившие слезы. – И песня хорошая, а этот клип…
Хару согласно кивнул. Он сам отправил ссылку на клип нескольким своим контактам, в том числе – Роуну и Ынсоль-щи. Неизвестно, смотрят ли они клипы на свои песни, но эти двое точно будут хохотать. Чувства юмора у этих двоих не отнять.
И да – оба ответили Хару ржущими смайликами.
Клип быстро набирал просмотры. Он вышел в полдень, а к вечеру, когда Хару вернулся в общежитие, там было уже почти восемь миллионов просмотров – для рэперов это очень хороший результат.
Хару поздравил Дэхви, тот поздравил его в ответ.
– Это и твоя песня вообще-то, – раздался в динамике телефона усталый, но счастливый голос.
– Текст твой, музыкой ты занимался, – хмыкнул Хару, – Я просто сидел и вредничал.
– Тогда ты очень хорошо вредничаешь, – тихо рассмеялся Дэхви. – Нет, серьезно: я очень тебе благодарен. Эта песня получилась такой хорошей исключительно благодаря тебе. Ты привел ко мне Ынсоль-сонбэ, он потом мне очень помог в подготовке остальных песен, фактически написав титульник за меня. Я тебе обязан.
– Так титульник-то Ынсоль писал! – возмутился Хару.
– Но если бы не ты, он бы мне помогать не пришел, – уверенно сказал Дэхви. – И не переживай, сонбэ я тоже благодарил, и не один раз.
– Спасибо, – немного неловко ответил Хару.
Ему было приятно, но он действительно не думал, что его вклад в эту песню такой уж большой. Дэхви несколько… преувеличивает.
– И поздравляю вас с выступлением на фестивале, – добавил Дэхви. – Это было мощно. Я, вроде, видел все ваши выступления, в том числе на Kcon и фанмитинге, но позавчера вы превзошли себя. Полностью живой звук, да еще с танцами…И это, номерок своей партнерши не дашь? Тебе все равно встречаться с ней опасно…
Хару расхохотался. Ему в пару поставили Джесс. Девушек для подтанцовки набрали по разным танцевальным коллективам, сформировав собственную команду с контрактом на полгода. Семь девчонок и четырнадцать парней – эта вся их подтанцовка. Девушки участвовал в выступлении с Black Thorn на фестивале Water Bomb, они же поедут в августе на Kcon в США. Вся команда целиком – и парни, и девушки – будет участвовать в мини-туре, понадобится для съемок клипов по осени, они же будут выступать на новогодних премиях. Это первая постоянная команда, до этого подтанцовка была сессионной, нанятой для выполнения определенной задачи.
Партнерша Хару, Джесс – красивая. Ей двадцать три года, она кореянка канадского происхождения. Вернулась на историческую родину, потому что здесь кореянке ростом метр пятьдесят восемь сантиметров проще найти работу в подтанцовке. Как она пошутила – рядом с американскими поп-дивами она будет казаться ребенком, они ее не возьмут. Танцевальные команды действительно формируют так, чтобы разница в росте не сильно бросалась в глаза, очень высоким и очень маленьким сложно затеряться в толпе.
В пару к Хару Джесс поставили из-за внешности. Обычно всех самых невысоких девушек направляют к Сухёну, но тут Минсо посчитала, что двойной удар вижуалом будет очень кстати. В отличие от большинства кореянок, Джесс еще и более раскрепощенная на сцене, на записи с фестиваля она реально выделялась – мимика, движения, то, как она смотрела на Хару и зрителей – ну чисто хитрая лисичка. Фанатки уже даже начали ревновать Хару. И не только его. В отличие от весеннего набора профессиональных танцовщиц, эти девчонки моложе, большинство – не обременены романтическими отношениями. Объяснить фанаткам, что внутри коллектива царят исключительно рабочие отношения, будет сложно.
– Почему все спрашивают у меня номер Джесс? – укоризненно спросил Хару. – Ее инста уже во всех пабликах.
– Зачем мне ее инста? Там твои фанатки бушуют, она сто процентов не читает сообщения, – отмахнулся Дэхви. – Ладно, шучу, не нужен мне ее номер. Она меня старше, плюс я для такой красотки не только недостаточно красив, но еще и недостаточно богат… вот если я разбогатею через пару лет…
Хару снова тихо засмеялся. В странах Азии меркантильность у девушек – это положительное качество. Если девушка не думает о заработке партнера – она слишком глупа. А зачем строить серьезные отношения с глупой девчонкой? Это, так сказать, общая тенденция в восприятии большинства мужчин Кореи. При условии, что девяносто процентов мужчин отдают жене сразу всю зарплату… А смеялся Хару преимущественно потому, что в Корее до тридцати женятся только по большой любви или случайному залету. То есть, финансовое состояние Дэхви не так уж важно. Главное – чтобы хватило на свидания в кафе как минимум раз в неделю. Ну, и на несколько подарков в течение года.
Хару поболтал с Дэхви минут двадцать, наверное. Вроде бы пустой разговор ни о чем, но настроение было хорошим. Выйдя из своей комнаты, он застал Тэюна с телефоном на диване. Шэнь снова уснул в одиннадцать. Хару наливал себе травяной чай в задумчивости: а таблеточки-то работают…. А ведь раньше казалось, что такая бессонница не лечится.
* * *
Во вторник Хару и Шэня пригласили на шоу, оценить навыки конкурсанток. По словам Минсо, это даже не совсем маркетинговый ход, скорее, креативному отделу интересно посмотреть – как они вдвоем оценят потенциал девчонок.
Съемки двух номеров проходят на локации, а не в зрительном зале. В прошлый раз это был холл какого-то большого особняка. Сейчас – банкетный зал в Каннам-гу, за спинами выступающих располагались большие арочные окна. Из окон открывался неплохой вид на город, но на видео этого не разглядеть – освещение зала не позволяет.
Хару и Шэнь приехали, когда уже почти всё было готово, даже все наставники и продюсеры собрались. Стало немного стыдно – словно они заставили себя ждать, хотя появились они там точно к указанному времени.
Шесть наставников, Минсо, госпожа Хван и еще двое мужчин, с которыми Хару даже слегка знаком – продюсеры с телевидения. Продюсер Хан и директор Пак (он тоже продюсер, просто директорское звание считается более почетным) – оба в костюмах, но продюсер Хан снял галстук, который выглядывал у него из кармана. Это выглядело даже как-то… уютно. Продюсер Хан и директор Пак не занимаются продвижением группы, но могут влиять на очень многие вещи как в отношении Black Thorn, так и касательно всех будущих групп агентства New Wave. В общем – большие шишки.
– Простите, а зачем мы здесь? – уточнил еще раз Хару.
И ему, и Шэню было как-то не по себе среди такого количества начальства.
– Продюсер Им рассказывала, что вы заметно влияете на то, как развивается ваша группа, – спокойно сказал директор Пак, – Мы попросили привезти вас… посмотрим, как молодые парни оценивают навыки ровесниц.
Хару немного поклонился и они с Шэнем заняли свои места среди продюсеров и наставников.
Минсо говорила, что эти двое мужчин, курирующие развитие New Wave, достаточно открыты новому, с другими Минсо было бы сложно сработаться. NBS вообще неплохо развивается, по сравнению с другими каналами у них чаще бывают интересные запуски с принципиально новыми идеями. Связано это с тем, что руководство доверяет молодым специалистам, это часть корпоративной этики – новая кровь помогает шагать в ногу со временем. Хару слышал, что на собраниях компании есть правило – сначала высказываются самые младшие, потом старшие. Это чтобы молодежь не меняла свое мнение, желая угодить более высокопоставленным сотрудникам. Разумеется, никто не мешает «старичкам» заранее обработать молодых спецов, чтобы те «высказывались правильно»… но, также по слухам, такое происходит редко. Финальное решение все равно принимают далеко не молодые люди, а выслушать нижестоящих для них не проблема.
Видимо, для этого и пригласили Хару и Шэня – не потому, что они могут что-то изменить, а потому, что продюсеры хотят понять, что думают те, кто в индустрии недавно. Они – лекарство от «замыленного взгляда».
Группы выходили в порядке жеребьевки, выступали по пятеро. Каждый номер снимали два-три раза, но в эфир попадет один лучший дубль, без компиляции самых удачных кадров из разных выступлений. У операторов был сценарий – они знали, кого и в какой момент времени следует снимать, монтаж таких выступлений проходит быстро, потому что есть точный тайминг – картинка с какой камеры должна быть главной в определенный момент песни.
Продюсеры наблюдали чуть в стороне, некоторые сразу делали пометки в блокнотах. После того, как выступление записано, продюсеры и сами девчонки из группы подходят к установленному чуть в стороне телевизору и смотрят версию быстрого монтажа – еще без цветокоррекции и сглаживаний, с шумами в звучании. И сразу после этого продюсеры озвучивают свои первые впечатления в отношении всех девушек.
Это все Хару и Шэню рассказали заранее, чтобы они понимали, к чему готовиться. Выдали несколько чистых листов на жестких планшетах для записей. Хару понимал, что он самый младший в составе этой «комиссии», ему первому и высказываться… Жаль, он бы предпочел молчать как можно дольше.
Смотрел он выступления внимательно. И еще внимательнее слушал. Ритм, на самом деле, многое говорит о слаженности коллектива. Иногда ты не видишь, что кто-то начал раньше или позже, но звук шагов раскроет эту тайну.
Оценка девчонок сейчас – важная задача, на самом-то деле. Это последний выпуск, когда они выступают в таком большом составе. Завтра будет первое отчисление, продюсеры не только должны выбрать, кого «спасти» после отчислений зрительского голосования, но еще и будет решаться судьба отчисленных – кто остается в агентстве, а чей контракт, возможно, будет расторгнут из-за отсутствия перспектив.
– Простите, я не знаю вас по именам, – извинился Хару, когда ему дали слово, – Девушка в красной блузке. Почему мало партий?
Девчонка вздрогнула и, опустив глаза в пол, ответила:
– У меня низкая позиция в рейтинге, могу подвести группу.
– Низко в рейтинге навыков трейни, – пояснила госпожа Хван. – Юнри была в десятке худших.
– Ошибок в танце она не делала, но меня привлекла мимика и отыгрыш – она выделяется, хотя почти не поет, – пояснил Хару.
