Текст книги "Ничего примечательного. Просто Ассина Марен...(СИ)"
Автор книги: Оксана Тарасенко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 37 страниц)
Ассина наигранно тяжело вздохнула, затем хмыкнула и надела висевший на руле шлем, всем видом демонстрируя, что на что-то действительно важное она бы уж точно не махнула рукой.
Сатор развернулся и направился в сторону своего алого спорткара. Астор посмотрел на него и кивнул сам себе. Все верно. Вряд ли госпожа Марен удовлетворится студенческим треком, в то время как можно было воспользоваться находившейся не слишком далеко огромной гоночной трассой. Отъезжая от корпуса, шатен взглянул в зеркало заднего вида и усмехнулся. Любопытствующих было много. Следом за его новым иссиня-черным автомобилем с горным барсом аэрографии во все крыло двигалась приличная вереница представителей иностранного, а также знаменитого на весь мир отечественного автопрома, вызывавшая своим видом шок у прочих городских обитателей.
Ехала Ассина на удивление спокойно, соблюдая практически все правила дорожного движения. Будущий наследник клана с все большим уважением наблюдал за перемещениями девушки, для которой соблюдение требований и норм на дороге, было, судя по привычным уверенными и плавным маневрам, не данью необходимости в виде следовавшего за ней на серебристом майбахе дарителя, а типичным поведением. Кортеж спокойно доехал до гоночного трека. Мотоцикл выехал на трассу, в то время как выходившие из автомобилей студенты с ехидными улыбочками осведомлялись друг у друга не перепутала ли госпожа Марен гоночный трек с учебным автодромом. Ухмылки становились еще шире при виде не слишком быстро двигавшегося мотоцикла. Второй круг, третий. Гонщица постепенно наращивала скорость. И вот уже мимо зрителей скользила полуразмытая тень. Тогда и самые несведущие сообразили, что водитель изначально просто проверял возможности и привыкал к управлению, а вот сейчас, после притирки, начал отрываться на треке.
Стоявший в первом ряду чуть ли не вплотную к трассе господин Кру не обращал внимания ни на расположившихся рядом с ним молчавших ВИП-студентов, ни на шептавшихся чуть поодаль, висевших на трибунах прочих наблюдателей. Мужчина неотрывно следил за проносившимся мимо с оглушительным ревом мотоциклом. В какой-то момент хромированного двухколесного красавца занесло на повороте, но гонщица выправила машину. ВИПы тревожно переглянулись. Кажется, захваченная скоростью Ассина начинала терять контроль над управлением, при этом будучи не в состоянии самостоятельно оценить ситуацию и притормозить. Такое иногда случалось.
Актер с абсолютно спокойным лицом достал из внутреннего кармана телефон и нажал на кнопку вызова. И снова замер. Лишь ярко-синие глаза, не отпускавшие постепенно замедлявший движение мотоцикл, выдавали напряжение владельца кинокорпорации. Спустя еще один круг гонщица свернул вбок и затормозил рядом с мужчиной, выключившим телефон и подошедшим к снявшей шлем и встряхнувшей волосами девушке: – Заигралась?
Та виновато улыбнулась, а потом вдруг рассмеялась, поставила на упор мотоцикл и чмокнула стоявшего рядом друга в щеку: –Я абсолютно точно забыла сказать Огромное Спасибо за такой замечательный подарок!
Актер расплылся в теплой улыбке и крепко обнял шатенку. Та несколько мгновений постояла спокойно, а потом осторожно выбралась из рук господина Кру и повернулась к четверке парней: – А вы пришли полюбопытствовать?
– Конечно, – вместо ВИПов ответили откуда-то сбоку. По проходу торопливо спускалась Иния, – Нам тут многим было интересно. Только в отличие от некоторых мне пришлось ловить такси. Так что застать я успела только пару финальных кругов твоего ужасающего полета над треком. Тебе не стыдно так пугать?! – брюнетка с возмущением уставилась на подругу.
– Извини, увлеклась, – Ассина смущенно посмотрела на девушку и качнула головой в сторону стоявшего рядом мужчины, – но у нас все было под контролем, – и не меняя интонации спросила, – Хочешь прокачу?
– По гоночной трассе? Упасите Небеса! И не подумаю!
– Нет, только по городу. Там я езжу тихо и торжественно. Почти как на похоронах, – получившая заряд адреналина, выветривший на время из головы все проблемы, Ассина ехидно улыбнулась. Иния вздохнула, подняла глаза к небу, а потом внезапно для всех вернула собеседнице столь же саркастическую усмешку: – По городу прямо сейчас. А по треку потом. Когда я свыкнусь с этой мыслью.
Жан покачал головой и хмыкнул. В ответ на непонимающие взгляды он пояснил: – Я вот думаю, сколько пар сегодня было сорвано, – остальные оглядели трибуны. Судя по количеству разбредающихся студентов, у большинства преподавателей сегодня случился незапланированный выходной, – Придется извиняться и разбираться, – попзвезда тяжело вздохнул. Именно его семья негласно курировала университет, так что и разгребать случившееся предстояло непосредственно ему. Друзья согласно кивнули. Обернувшись на деликатный рык двигателя, они успели увидеть выезжавших с трека девушек, явно не желавших принимать участие в обсуждении столь «занимательных» дел. Алекс Кру также предпочел уйти, не прощаясь.
Общение с оскорбленным ректором и преподавателями прошло довольно спокойно. Разумеется, педагогам случившееся не понравилось. Несомненно, будь это другое заведение, студентам бы не поздоровилось. Но в стенах данного университета все понимали, с кем имеют дело. Поэтому все ограничилось сдержанными, высказанными, только чтобы Жан, которому все эти конфликты явно были не нужны, чувствовал себя спокойнее, извинениями ВИП-студентов от лица всех учащихся и клятвенным обещанием задействовать провинившихся в ближайшем конкурсе талантов, ежегодно проводимом в стенах альма-матер. И само собой, всем преподавателям гарантировалась оплата пропущенных уроков в полном размере, равно как и дополнительных – объем материала никто сокращать не собирался, так что были назначены еще несколько вечерних занятий.
И ректор, и педагоги согласились с подобным «наказанием» и решением конфликта, понимая, что на большее рассчитывать не приходится. Проректор же был в диком восторге. В этом году ему не нужно было мучиться, пытаясь убедить упертых студентов принять участие в ежегодном мероприятии. Против решения ВИП-четверки никто не пойдет.
Все эти реверансы и урегулирования заняли много времени. Так что административный корпус друзья покидали уже в сумерках. Остановились на ступенях, вдыхая пряный аромат листвы и вглядываясь в подступающую темноту.
– Прогуляемся, – выразил общее нежелание уходить из этого царства относительной тишины и покоя, просто жизненно необходимых после «веселых» переговоров, Сатор. Остальные кивнули и направились по обходной аллее в парк. Под ногами тихо шуршали нападавшие за день листья, легонько шевелили ветвями дремавшие деревья, теплый оранжевый свет изящных фонарей освещал неширокую дорожку. Пройдя еще один поворот, молчаливая группа вышла на пустое пространство. Впереди сиял огнями университетский стадион. Кортас присмотрелся. Жан неверяще потер глаза и улыбнулся: – Ничего себе.
Астор философски пожал плечами, наблюдая за двигавшейся по освещенному яркими потоками прожекторов газону парой.
– Все страньше и страньше, – прокомментировал Сатор.
– А они довольно неплохо танцуют, – окидывая профессиональным взглядом парня и девушку, заметил брюнетистый певец, – ай, а вот это точно неприятно.
С того расстояния, на которое молодые люди уже успели подобраться к ничего не замечавшим танцорам, было хорошо видно, как Натан при выполнении очередного па неуклюже наступил своей партнерше на ногу. Ассина постаралась убрать кроссовку из-под кожаного ботинка, но не успела. Слегка поморщилась и улыбнулась стушевавшемуся рыжику: – Ну, в конце концов, это всего лишь третий раз за час. Помнится, до этого ты по моим ногам только и ходил. Так что прогресс на лицо. И таак, раз, два….
Урок продолжился, а четверка наблюдателей, незамеченная, удобно устроилась на сиденьях за прожекторами, где тень была гуще. Сатор попытался вытянуть ноги, но уперся в передний ряд и, тяжело вздохнув, огляделся. Увы, но крайнее сиденье уже было прочно оккупировано Жаном, чьи длинные, затянутые в узкие черные брюки конечности вольготно устроились в проходе, изредка поблескивая клепками на мягких темных мокасинах. Кортас увлеченно разглядывал происходившее внизу, время от времени хихикая в кулак, когда определенно чувствовавший себя увереннее с мячом в руках, чем с девушкой в объятиях, капитан футбольной команды спотыкался на ровном месте, ставил подножку своей партнерше или пытался упасть сам. «Извини», «прости», «еще раз прости» то и дело разносилось над стадионом. Ассина кивала головой, успокаивающе похлопывала молодого мужчину по темно-синей рубашке, улыбалась и опять вставала в позицию.
– Вот удивительно, и как ей только терпения хватает, – прошептал Жан, наблюдая за неловкой поддержкой, в результате которой девушка полетела лицом в газон. Вскочивший было с места Астор сел назад, увидев, что спортсмен успел среагировать и подхватить партнершу. Ну а то, что произошло это практически за миг до встречи точеного носика и его веснушек с травой, было делом второстепенным. Шатенка встряхнулась, сдула со лба влажную прядку, кивая на вежливые искренние извинения окончательно утратившего спортивный дух Натана.
Кортас согласно кивнул на реплику певца и поморщился, вспоминая собственных учителей танцев, безуспешно пытавшихся привить бездарному ученику изящество и элегантность движений. Несмотря на значительное вознаграждение, терпение у них заканчивалось быстрее, чем у наследника корпорации появлялся хоть какой-нибудь прогресс. Ассина махнула рукой, мягко прерывая рыжика, встала на цыпочки и потрепала капитана команды по взлохмаченным вихрам, достала из кармана телефон и выключила музыку. Отошла к кромке поля, закапываясь в корзину с разноцветными мячами. Вытащила несколько штук и понесла их под свет прожекторов. Последний, темно-зеленый мяч девушка прижимала уже подбородком.
Подбежавший Натан забрал парочку стремившихся выпасть из рук девушки мячиков и терпеливо дожидался, пока шатенка разложит свой «инвентарь» неким хитрым узором, затем сходил за следующей порцией. Наконец, все мячи оказались на своих местах. Футболист встал в центре и кивнул. Звуки уже приевшейся зрителям мелодии разнеслись по полю. Подчиняясь командам Ассины рыжик с уверенной четкостью пинал то зеленый мячик правой ногой, то красный левой. А девушка то ускоряла, то замедляла темп. Жан подобрался, вытянул шею и округлил глаза, вопросительно посмотрел на Сатора, одобрительно кивнувшего в ответ. Невольные наблюдатели увлеченно следили за проявлявшимся под ударами знакомым узором танцевальных элементов.
– А ведь ему, действительно, так проще…, – покачал головой певец, – молодец, девочка! Ну что, пойдем? Или еще посмотрим? – он повернулся к остальным.
– Сейчас все двинемся, – Кортас кивнул в сторону поля. И действительно, мячи вернулись на место. Рыжий капитан подхватил лежавшие на покрытии беговой дорожки сумки, подал своей учительнице руку и направился к выходу со стадиона.
– Пока еще получается не очень…, – честно отметил Жан, улыбаясь и вставая с кресла, как раз когда Натан осторожно вел Ассину мимо. Шатенка подпрыгнула, а рыжеволосый спортсмен, сначала задвинувший девушку за спину, узнав говорившего, выдохнул, взлохматил свои и без того торчавшие в разные стороны вихры и развел руками с сумками: – Знаю. Стараюсь, но пока все без толку.
– Не совсем так, кое-что уже получается. Думаю, все успеем вовремя, – вмешалась Ассина, выбираясь из-за широкой спины футболиста.
– Понял, – Жан слегка стукнул себя по лбу, – Ты к Зимнему Балу готовишься! – уверенный в своей правоте, он требовательно посмотрел на Натана. Последний помедлил, но все же кивнул. Компания, пиная подворачивавшиеся под ноги листья, медленно шагала в сторону корпуса, обсуждая прошлогодний зимний бал и подготовку к нынешнему. При этом все соглашались, что да, пригласить девушку на этот праздник и не танцевать с ней, было бы верхом глупости. Астору очень хотелось спросить, каким же таким образом учительницей стала Ассина, но ВИПы принялись в очередной раз терзать Жана, пытаясь расколоть его на хоть какую-то информацию по праздничным приготовлениям и сюрпризам. Брюнет рычал, огрызался, раздраженно мотал растрепанным хвостом, так ему все это надоело, но секрет не выдавал. Сюрприз и точка.
Оказавшись на парковке, певец с облегчением выдохнул и, махнув изрядно доставшим его друзьям рукой, поспешил спрятаться в салоне своего нежно лелеемого хищного серебристого со стальным отливом спорткара. Астор протянул руку к озадаченно смотревшему на него Натану. Видя, что спортсмен не понимает, шатен пояснил: – Давай сумку. Я подвезу Ассину. Нам по пути.
Не торопившийся расставаться с ношей рыжик вопросительного взглянул на девушку. Та уверенно кивнула: – Все в порядке, Натан. Спасибо.
Мужчина улыбнулся, вручил рюкзачок Астору, еще раз поблагодарил за урок и направился к своему автомобилю.
… …
Будущий глава клана аккуратно вел машину, изредка подглядывая на сидевшую рядом пассажирку. На лице расслабившейся в уютном теплом салоне Ассины проступила усталость. Шатенка посматривала то в переднее стекло, то в боковое, шебуршалась на сиденье, потом замерла, удобнее пристраивая голову на подголовник, широко распахнутыми глазами уставившись на ночной городской пейзаж. Однако тихая музыка, мелькание огней за окном, тепло мягкого салона одержали победу. Астор не уловил момент, когда Ассина уснула. Просто, взглянув в очередной раз на кресло рядом, увидел, что девушка спит, приоткрыв рот и изредка вздыхая. Улыбнулся и переключился на дорогу, стараясь более плавно тормозить на светофорах и поворотах.
У поста охраны пришлось остановиться, пока умная, но не настолько совершенная как в поместье, техника сличала номера и лица пассажиров. Ассина завозилась, тихонечко что-то проворчала и опять затихла. Заглушив двигатель, Астор задумчиво посмотрел на прислонившуюся щекой к прохладному стеклу шатенку, раздумывая, стоит ли будить девушку. Но вспомнив, как у самого после такого сна все ломит и еле гнется, поморщился, осторожно погладил нежную, чуть порозовевшую от тепла салона кожу, отвел в сторону каштановую прядку и отдернул руку, встретившись с взглядом широко распахнувшихся глаз, в которых плескался дикий ужас. Удар сердца, другой, и на смену панике пришли узнавание, неуверенность и смущение.
Шатен успокаивающе улыбнулся: – Приехали.
Ассина кивнула и уставилась на молнию собственной куртки, полностью погрузившись в процесс ее застегивания. Астор вышел из машины и обогнул ее, открывая пассажирскую дверь. Девушка покопалась в сумке, доставая ключи на забавном брелоке в виде смешного стального человечка, устроившегося на широком кольце, и лишь затем выбралась наружу. Серые глаза довольно блеснули, но мужчина тут же нахмурился. С одной стороны, радовало, что модель соблюдает разумную предосторожность, не позволяющую застать ее на улице или в подъезде врасплох. С другой стороны, становилось грустно при мысли о том, сколько еще подобных «техник безопасности» пришлось выучить спутнице и почему.
Мягкий свет подъезда и тепло, особенно приятное после осенней прохлады, даже если вы пробежали всего лишь от парковки до дома, окутали пушистым одеялом. В воздухе витал приятный запах воска и почему-то ванили. Ассина и будущий наследник клана дружно втянули носами и тихо рассмеялись от такой синхронности. Степенный консьерж с сединой на висках и идеальной осанкой королевского дворецкого вежливо улыбнулся и протянул госпоже Марен журнал в кожаной обложке благородного пурпурного цвета, прося расписаться в получении конверта и посылки.
Астор с трудом удержался, чтобы не сдернуть коробку и пухлый пакет с темно-коричневой стойки из мореного дуба и не вышвырнуть вон из залитой светом состоящей из нескольких широких лаконичных серебристых спиралей люстры парадной. Мужчина нахмурился и стиснул зубы. Он несколько дней раздумывал, стоит ли перехватывать всю корреспонденцию девушки и проверять ее содержимое, прежде чем она дойдет до адресата, но решил, что Ассина не простит подобного вмешательства, и отказался от этой идеи. Сейчас же ему очень и очень хотелось вернуться в прошлое и передумать….
Будущий глава клана медленно втянул воздух и затем аккуратно выдохнул, стараясь не смотреть на подрагивавшую кисть расписывавшейся спутницы. Боялся, что сорвется. Шатенка протянула руку, видимо, намереваясь забрать предназначенную ей почту, но пальцы замерли в нескольких сантиметрах от коробки, не в силах преодолеть это расстояние. На побледневшем лице отражались испуг, брезгливость и напряжение, прорвавшиеся сквозь привычную маску спокойствия. Девушка не хотела брать в руки «подарок».
Прежде чем она успела передумать, Астор подхватил коробку, бросил на нее сверху письмо. Ассина дернулась, не желая, чтобы пугавшая ее мерзость коснулась кого-нибудь еще, но мужчина уже шагал к лифту. В поднимавшейся на нужный этаж светлой кабине со стенами из удивительной розово-красной древесины с огромным зеркалом царило молчание. Шатенка стояла в пол-оборота, ни на секунду не выпуская злополучную ношу спутника из поля зрения. Выйдя из лифта, девушка повернула направо, останавливаясь перед кремовой дверью с матово поблескивавшей металлической ручкой. Тонкая, все еще подрагивавшая рука с ключами потянулась к замку. Звякнул о мраморный пол цвета темного шоколада смешной человечек.
Ассина присела, поднимая брелок. Будущий глава клана, покачав головой, развернулся в сторону лифта и нажал на кнопку. Поправляя на плече рюкзачок девушки, взглянул на недоумевающе смотревшую на него шатенку: – Здесь мы это открывать не будем, – Астор свободной рукой обвел окружающее пространство, – твой новый дом обойдется без таких воспоминаний.
Склонив голову к пушистому воротнику куртки, Ассина помялась на месте, затем шагнула следом за спутником в кабину, где замерла, прикусив губу и нервно накручивая на палец кончик выбившегося голубого шарфа. Привставший из-за своей стойки консьерж проводил вроде бы только что поднявшуюся наверх пару удивленным взглядом, после чего удобно устроился в служебном кресле, перелистнул страницу глянцевого журнала, с восхищением рассматривая модные в этом году интерьеры и думая над тем, кто из жильцов элитного дома затеет ремонт ближайшим летом, когда большая часть квартир в здание опустеет, дожидаясь своих хозяев из отпусков.
Усадив девушку, Астор выкрутил руль и неспешно повел автомобиль по ночной улице. Некоторое время в салоне стояла тишина, нарушаемая лишь едва слышным сытым урчанием двигателя. Серые глаза внимательно следили за мокрой от осеннего дождя дорогой. Ассина задумчиво наблюдала за стекавшими по стеклам каплями, постепенно превращавшимися в тонкие, разбухающие струйки.
– Последний осенний ливень, наверное…, – она задумчиво провела пальцем по кофейного цвета кожаной обивке боковой двери и, не меняя интонации, все так же ровно и спокойно продолжила, – не понимаю, как, каким образом он так быстро меня находит. Вот, казалось бы, уже никто и не знает. Все связи оборваны. Смешно, – тихий печальный полувсхлип мало соответствовал сказанному, – я ведь даже самым близким ничего не сообщала. Меняла имя, дом, город, работу.
Дождь заливал остановившуюся машину, увеличивая блестевшие в свете рекламы и фонарей лужи на асфальте. На торпеде сдержанно светилась приборная панель.
– Не помогло, – Астор не спрашивал.
– Не помогло, – шатенка печально качнула головой и тяжело вздохнула, – и я перестала так шифроваться, – зеленые глаза смотрели прямо и в никуда. Руки бессильно лежали на коленях. Мертвый, отстраненный голос почти заглушался шумом бивших по капоту и лобовому стеклу крупных частых капель, – постепенно я нашла границы допустимого, – горькая усмешка промелькнула на бледных губах, – точнее, я поставила пограничный столб после «несчастного случая», организованного для моей подруги. Вся ее вина заключалась в том, что она имела неосторожность прийти ко мне в гости. Тогда… мне стало все равно. И я поехала к океану. Это было совсем недалеко. Там очень красиво. Свет, соленые брызги. Бескрайнее синее небо, облака и простор…, – Астор проводил взглядом очередную, на удивление прозрачную для этого большого мегаполиса, дождевую каплю и снова посмотрел на красиво очерченные, притягивавшие его внимание губы. Выдохнул, сместился на сиденье, стараясь устроиться удобнее и проклиная так не вовремя проснувшееся желание. Мгновенно пропавшее при последующих словах шатенки, – белоснежная пена разбивающихся о камни волн. Извечная, суровая красота скалистого берега, – мужчина тряхнул головой, не в силах избавиться от возникшей перед глазами картины….
… Тонкая, хрупкая женская фигурка с раскинутыми в стороны руками и запрокинутым вверх лицом стояла на крутом обрыве. Снизу, с воды она казалась просто крошечной. До свободного полета оставался не шаг и даже не шажок. Считанные сантиметры. Их могло и не быть, но пара острых камней, выпиравших из скалы, мешали встать на самом краю.
А океан звал и манил. Непонятно как, но и на такой высоте в лицо летели соленые брызги. Солнечные лучи вперемешку с ветром гладили мокрые щеки, не успевая высушить постоянно текшие слезы. Она их не замечала. Стояла и прислушивалась к шуму воды, все больше и больше наклоняясь вперед, не пытаясь бороться с желанием раствориться в белоснежной кипящей пене, уже готовая уйти в горизонт.
От ударов волн скалы дрожали, иногда осыпаясь мелкой крошкой. Вдруг с шумом, хрустом и треском в нескольких метрах справа поехал и рухнул вниз один из пластов почвы. От оглушительного грохота заложило уши. На краю обрыва беспомощно закачался, а потом все-таки полетел следом в белые от пены волны чудом державшийся на тонком корешке кустик. В зеленых глазах мелькнула тень осознанной мысли….
– Это спасло меня…, – Ассина улыбнулась сквозь слезы, капавшие на мягкую ткань видневшегося в расстегнутом вороте куртки темно-синего джемпера, стиснула пальцы, а потом расслабилась, откинулась на спинку сиденья и продолжила, – я до сих пор не понимаю, как он узнал о том, что случилось, но активная травля моей семьи и немногих друзей прекратилась.
Говорить о том, что это вовсе не значило, что можно было жить спокойно и делать все, что хочется, шатенка не стала. К тому же, на тот момент ей уже было достаточно и того, что можно было общаться, пусть недолго, но не опасаясь за жизнь и здоровье дорогих людей. И было неважно, что встречи были редкими и за пределами ее дома. Все равно, это было намного больше того, чем то, что она имела долгое время. И баланс сохранялся. Пока не задержали письмо.
Пролетевшая мимо машина обдала спорткар грязными потоками. Ассина вздрогнула. Удивленно потрогала мокрые щеки и с недоумением посмотрела на влажные ладони. Взяла протянутые мужчиной бумажные салфетки. Вытерла лицо, огляделась вокруг и вопросительно взглянула на Астора. Тот, достав большой темный зонт, вышел из салона и открыл пассажирскую дверь. Крупный плечистый охранник пропустил в длинный освещенный точечными светильниками коридор. Встречавшиеся на пути люди в одинаковых черных брюках, приталенных элегантных пиджаках и кипенно-белых рубашках вежливо кланялись паре и целеустремленно двигались дальше.
Посторонившись, пропуская мимо невысокого парнишку с серебристым подносом с пустыми бокалами и стопкой тарелок, шатенка, привлеченная шумом, бросила взгляд в приоткрывшуюся дверь, да так и застыла, впечатленная огромной, похожей скорее на производственный станок, плитой с многочисленными конфорками и огромными противнями, над которыми поднимался дымок. Мерно шумела массивная вытяжка, мимо двери пробежал худой высоченный мужчина. Ссутулившись над одним из противней, он достал огромную двузубую вилку, наколол кусок, который Ассина опознала, как курицу, понюхал и положил назад.
Модель вздрогнула, скосила глаза на появившуюся на плече крупную кисть с перстнем из белой платины и подняла взгляд на улыбнувшегося ей шатена. Следуя за Астором, девушка осторожно тронула своего спутника за рукав: – А мы где?
– В моем клубе. Здесь нам будет спокойнее, и никто не помешает, – будущий глава клана открыл дверь и придержал ее, дожидаясь, пока шатенка войдет в кабинет. Следом за хозяином в освещенном светлом помещении появился подтянутый мужчина в возрасте. Вежливо поздоровался с гостьей и застыл у входа, ожидая распоряжений.
– Закажи нам легких салатов, отдельно к ним соус и зеленый чай с клубникой, – Астор сгрузил на круглый письменный стол коробку с конвертом, сдвинув в сторону органайзер и прозрачную вазу с сухими стеблями какой-то золотистой травы с мохнатыми кисточками. Секретарь поклонился, быстро взглянул на рассматривавшую наклонные, сейчас прикрытые цвета топленого молока шторами окна и огромную фотографию полосатого дымчато-голубого Сатурна шатенку и вышел.
– Присаживайся, – мужчина указал на светлый в противовес столу и креслам диван под фотографией планеты, перед которым уютно устроился низкий темно-коричневый столик с деревянными статуэтками цвета горького шоколада и стопкой книг. «Экономика», «Управление бизнесом», «Лекции профессора…» – отметила автоматически девушка названия на корешках явно неновых томов с многочисленными закладками.
Оставив посылку на месте, будущий глава клана подхватил конверт, достал из ящика украшенный сапфирами нож для бумаги и, вскрыв упаковку, выложил содержимое на столешницу. Потянувшегося было к бумагам адресата письма тут же легонько шлепнули по пальцам. Шатенка фыркнула, однако чинно сложил руки на коленях, наблюдая за тем, как будущий глава клана осматривает и даже обнюхивает конверт. Отложив его в сторону, мужчина внимательно прочитал написанный на белом листе дорогой бумаги текст, после чего поднял документ, разглядывая его на просвет. Лежавшую в стороне стопку фотографий пока не трогали. Смысл послания ничем не отличался от предыдущих. Лишь одна фраза: «Твоя улыбка принадлежит только мне».
Взгляд зеленых глаз метнулся с четких, рукописных, тщательно прорисованных букв к фотографиям, а потом к просматривавшему их мужчине.
– Содержимое аналогично предыдущим, – Астор сложил карточки, не спрашивая, встал, прошел к противоположной от окон стене, открыл дверцу сейфа и убрал снимки, полный решимости не демонстрировать их гостье. Набрал код и вернулся к столу. Наблюдавшая за его действиями девушка немного неуверенно кивнула и покосилась на стоявшую в углу коробку.
Шуршащая бумага упаковки была такой тонкой, что легко разорвалась под руками будущего главы клана. Смяв в комок, мужчина отбросил ее на край столешницы, вместе с переместившейся от дивана к письменному столу Ассиной рассматривая хорошо сколоченный деревянный ящик с частыми круглыми отверстиями по периметру, позволявшими предположить, что внутри находилось что-то живое. Шатен взялся за нож, но вместо того, чтобы вскрыть крышку, положил его обратно и встал перед уставившейся на посылку девушкой: – Может быть, для начала я сам посмотрю?
Он ожидал возмущения, негодования от привыкшей все решать самостоятельно гостьи, однако та не спешила возражать и заявлять о собственной состоятельности. Покусывая губу и вцепившись в край столешницы пальцами, Ассина неуверенно переводила взгляд с ящика на мужчину, потом назад: – Спасибо, но все же не стоит, – на бледном лбу выступили капельки пота, расширенные зрачки затопили радужку. Девушка с трудом дышала. Решение явно далось ей нелегко. Астор кивнул, принимая, что на данный момент шатенка не может позволить себе быть слабой, но про себя подумал, что постарается сократить количество ситуаций подобных сегодняшней, насколько это возможно.
Убрав липкую ленту с многочисленными отметками о пересылке, мужчина аккуратно снял крепившуюся в пазах крышку, поддев ее кончиком ножа, и наклонился. Внутри находился пластиковый контейнер с двумя огромными рыжевато-коричневыми улитками.
Прозрачная коробка стояла на столе. Ее обитательницы методично и на удивление споро уничтожали предложенную клубнику. Сидевшие на диване наблюдатели переглянулись. Прижимавшая к себе одной рукой темно-коричневую подушку Ассина другой нервно потерла лоб и обернулась к смотревшему на нее с сочувствием хозяину кабинета: – Я понимаю, что они, – девушка кивнула на довольных подношением представителей брюхоногих моллюсков, – ни в чем не виноваты. И отвращения они у меня не вызывают, но…, – голос шатенки сорвался. Она сглотнула, попыталась еще что-то сказать, однако только мотнула головой. Как она могла держать дома эту пару? Если каждый раз при взгляде на пусть и довольно симпатичных улиток, она будет вспоминать тоже рыжего, но пушистого питомца, а также того, кто стал причиной его отсутствия. И обстоятельства исчезновения своего мурлыкающего солнышка она вряд ли когда-нибудь забудет.
– Оставим их здесь. Будут жить на ресторанной еде. Кому о них позаботиться, найдем, – ворвался в ее размышления спокойный голос Астора.
– Он хочет, чтобы они жили у меня, – Ассина беспомощно и обречённо покачала головой, отвернулась к окну. Тихий стук возвестил о приходе секретаря. Мужчина флегматично выставил на столик черный, со сдержанным морозным узором по краю, чайник, из носика которого поднималась тоненькая струйка пара, креманки с салатами и небольшое блюдо с крошечными пирожными, украшенными фруктами. В ответ на приподнятую бровь босса, не помнившего, чтобы подобное входило в заказ, пожилой брюнет с сединой на висках, заботливо наливавший в чашку гостьи ароматный Пу-эр, пояснил: – Очень легкие. Калорий мало, а юной леди, – карие глаза со сдержанно заботой прошлись по озадаченному лицу девушки, – несомненно, требуются положительные эмоции.
Поклонившись, личный помощник вышел. Шатен улыбнулся. Вот из-за таких моментов, став руководителем сети клубов, он в свое время и не стал менять возрастного сотрудника на более молодого, хотя все того ожидали. Да и стариком или просто пожилым человеком личного секретаря владельца клуба можно было назвать только с большой натяжкой. Подтянутая фигура, строгий вид, идеальная память, четкое исполнение обязанностей, способность замечать многое. Все это с лихвой перевешивало неспособность сайгаком носиться по офису и некоторую степенность и официоз в отношениях. Астор находил подобное положение дел даже полезным. При проведении переговоров пожилой помощник удачно компенсировал молодость руководителя, вызывая расположение консервативно настроенных бизнесменов.
Хозяин кабинета повернулся к гостье, молча сидевшей перед накрытым столиком, и подавил улыбку, отметив мимолетный взгляд на воздушное творожное пирожное, украшенное долькой киви. «Сладкоежка». Положив себе на тарелку корзиночку с белковым кремом, мужчина с видимым удовольствием отломил кусочек и отправил в рот, украдкой поглядывая на шатенку. Профессиональная фотомодель сначала съела зелень и овощи, а уже потом взяла приглянувшееся ей кондитерское изделие с зеленым фруктом. Но позволила себе лишь половинку воздушной сладости. Остальное со вздохом было отодвинуто в сторону. Девушка судорожно вцепилась обеими руками в тонкостенную чашечку с чаем. Видимо, чтобы не сорваться и не доесть. Астор спрятался за кружкой, скрывая разъехавшиеся чуть ли не до ушей уголки губ.
