Текст книги "Ничего примечательного. Просто Ассина Марен...(СИ)"
Автор книги: Оксана Тарасенко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 29 (всего у книги 37 страниц)
Шатен кивнул, в то время как машина плавно обогнула здание и, не останавливаясь, покатила дальше. Глаза девушки округлились, она, приоткрыв рот, провожала взглядом удалявшийся концертный зал и выглядела настолько ошеломленной и юной, что ВИПы не выдержали и рассмеялись. Смутиться Ассина не успела. Автомобиль остановился, и один из ехавших с водителем охранников с поклоном распахнул дверь. Выбравшись из салона, девушка вдохнула сухой, все еще горячий воздух. Странно, ведь вот он, океан, совсем недалеко. Но вовремя вспомнив, что ночной бриз дует с суши, улыбнулась. Не зря географию учила.
Взгляд зеленых глаз оббежал густые деревья с толстенными стволами, все пространство между которыми заполняли кусты одуряюще пахнувших даже сейчас роз. Модель шагнула чуть в сторону, трогая пальцем шелковистый лепесток огромного, размером с две ее ладони цветка, и вдохнула полной грудью. Как же хорошо. Сбоку, на однополосной дороге, девушка заметила длинный черный классический лимузин с весьма запоминающимся значком на капоте. Ассина даже вспомнила одно из описаний этой машины: «несколько тонн понтов», и уставилась на молча наблюдавшего за ней шатена.
– К «ковровой дорожке» следует подъезжать во всем блеске, – пояснил мужчина, в то время как остальные ВИПы при помощи нескольких активных молодых людей уже стаскивали с себя помятую одежду, придирчиво рассматривая принесенные пиджаки и смокинги. Сразу два стилиста колдовали над длинными волосами певца, в то время как стоявший босиком на пушистом ковре Сатор выбирал подходящую под его образ пару обуви из выставленного перед ним многообразия.
– Вам бы тоже следовало поторопиться, – повязывая длинный шейный платок, вроде бы цвета топленого молока, в свете поставленных по краям ламп Ассине было сложно разобраться, заявил Жан. Ни ночь, ни яркое освещение, ни необычность ситуации ему не мешали. Девушка тревожно огляделась, боясь, что столь насыщенная иллюминация привлечет к ним внимание, но была ухвачена за руку будущим главой клана: – Ни о чем не волнуйся. Здесь низина. Все закрыто. А выше дежурят наши люди, – шатен стряхнул с ног туфли, подождал пока модель последует его примеру и прошел в центр ковра.
Скептически оглядев местность в попытке понять, где же тут тогда возвышенности, Ассина взглянула на мужчину. Рядом уже переминались с ноги на ногу три человека очевидной творческой наружности. Вряд ли какой-нибудь офисный работник осмелился бы выкрасить волосы в рыже-черную тигриную полоску или вставить в раковину уха порядка десяти сережек. Махнув рукой на все тревоги, девушка с радостным ожиданием взглянула в невозмутимое лицо Астора: – Только не говори мне, что мы вот так просто пройдем по главной лестнице!
– Именно так. Как почетные и дорогие гости. Под вспышками фотокамер и пристальными взглядами журналистов и прочих любопытствующих, – шатен уже натягивал белоснежную рубашку.
– Но нас ведь, наверняка, попытаются перехватить! – Ассина была в каком-то священном ужасе. Такой авантюры она не предполагала.
– Ты лучше приводи себя в порядок побыстрее, – мужчина, дожидаясь, пока на нем в четыре руки застегнут пуговицы, указал подбородком в сторону переминавшегося рядом с ярко освещенным зеркалом, нервно вертевшего в пальцах толстую кисть визажиста, про себя отмечая, что обезболивающее подействовало. Ассина кивнула и шагнула вперед. Маячившие сзади помощники со вздохом облегчения рванули следом. Время поджимало. Наблюдая, как девушку выпутывают из палантина и туники, Астор пояснил, чуть повысив голос, чтобы модель услышала: – Концертный зал, действительно, находится на осадном положении, но ждут там не нас, – шатен на мгновение прикрыл глаза, пока стилист поправлял челку, – на данный момент все силы брошены на то, чтобы не допустить появления на сцене некоего еще не слишком известного, но многообещающего молодого певца.
– Астор, а ему не…, – Ассина резко повернулась, вызывав возмущенный вопль чуть не мазнувшего по носу девушки расческой брюнета с пирсингом в носу. Словив суровый взгляд шатена, мужчина склонил голову и шагнул в сторону, дожидаясь, пока беспокойная подопечная позволит ему продолжить работу. Модель пыталась вздохнуть, но в горле образовался какой-то липкий комок. Она кашлянула. Тут же ей протянули немного прохладную открытую бутылку с водой. Ассина ребром ладони отодвинула ее в сторону, напряженно всматриваясь в лицо будущего главы клана.
Тот отрицательно покачал головой и хмыкнул: – Вообще, в другой ситуации я мог бы и обидеться. Подозреваю, какие мысли копошатся в твоей очаровательной голове с многочисленными активными тар…, – мужчина закашлялся и замолчал. Сбоку, со стороны уже готового к выходу в свет блондина донеслось сдавленное хихиканье. Шатен покосился на скульптора и продолжил, – не волнуйся. Такой охраны нет даже у местных шейхов, да и, насколько удалось выяснить, его хотят только задержать. Убивать никто не собирается. Так что все в порядке, плюс молодого человека ждет в конце большая морковка в виде грандиозной рекламной компании и щедрого финансирования его альбома. Да и сам певец, к твоему сведению, не белая ромашка. Занимался и единоборствами, и с парапланом знаком. Вырос не в тепличных условиях. Все под контролем.
Ассина схватила бутылку и сделала несколько больших глотков. Выдохнула и виновато посмотрела на мужчину: – Прости. И тем более, что приходится говорить…, – она обвела взглядом поляну с посторонними.
Шатен подошел, аккуратно приподнял голову девушки, легонько касаясь пальцами ее подбородка, чем вызвал возмущенное сопение визажиста: – Перестань тревожиться. Тебе нужно настроиться на выступление. Остальное мы сделаем сами. Тебе тяжело, когда ты не можешь контролировать ситуацию? Когда не знаешь, что происходит?
Модель кивнула: – Я доверяю тебе. Это точно. Просто… мне не по себе. Прости. Я постараюсь.
– Хорошо. Надеюсь, со временем у тебя будет получаться лучше. Кстати, здесь нет непроверенных людей, иначе нас бы тут не было, или я бы просто промолчал, а теперь, – он легонько подпихнул девушку к визажисту, – позволь стилисту, наконец, доделать свою работу.
Приведенные в боевую готовности ВИПы наслаждались свежим фруктовым соком и бесконечным небесным куполом с крупными звездами над головой. Благо большую часть освещения уже потушили, оставив яркий круг только там, где над Ассиной кружили парикмахер с визажистом. Говорить не хотелось.
Помощники сняли с девушки пелерину и придирчиво оглядели ее костюм. Осмотрев получившийся результат, стилист с поклоном удалился в темноту. За ним последовали остальные. Ассина нерешительно потопталась на месте, все еще не поворачиваясь к ВИПам лицом, потом резко вскинула голову и решительно развернулась в сторону мужчин. Астор сжал кулак, потом медленно расслабил стиснутые пальцы, покосился в сторону Жана, от которого можно было ждать проблем, но певец лишь с восхищением впитывал новый облик девушки. Для него, в отличие от участвовавшего в его создании Сатора, он был в новинку.
«Не узнал», – шатен облегченно выдохнул и шагнул навстречу блондинке, с трудом удерживаясь от желания погладить золотисто-пепельные пряди, провести по четкому абрису щеки. Изменившийся вид модели не стал для него неожиданностью. Но одно дело, фотография, а другое увидеть самому. Крепкие руки аккуратно обняли тонкую, затянутую в черное талию. Мужчина на миг склонился к пушистой макушке и глубоко вдохнул: – Безумно хочется чмокнуть твой очаровательный носик, но я так и быть потерплю, – он осторожно отодвинулся и улыбнулся встревоженным глазам, – Ты прекрасно выглядишь, – будущий глава клана поправил сместившуюся от его действий цепочку, – Нам пора присоединиться к свите одной известной и популярной звезды, почтившей своим присутствием концерт воистину мирового масштаба, – Астор вытащил из нагрудного кармана пиджака стильные очки с темными стеклами и подал их Ассине.
– И кто же эта звезда? – девушка водрузила аксессуар, поправила дужку и выпутала прядку.
– Конечно же, я! – глубокий чарующий голос Жана смешивался с темнотой ночи. Брюнет рассмеялся, глядя на ошеломленное в который раз за этот весьма насыщенный день лицо блондинки, только сейчас внезапно осознавшей, что находившийся рядом молодой мужчина пользовался огромной популярностью и сводил с ума толпы фанаток, готовых ради любимого идола почти на все. Нефритовые глаза оценивающе пробежались на принявшему горделиво-надменную позу певцу, отмечая и красоту лица, и великолепное тело, и глубокий проникновенный голос с чувственными обволакивающими нотками. Девушка кивнула своим мыслям: вкупе с весьма экстравагантным нарядом и блестящими черными глазами смотрелся Жан очень внушительно. Брюнет расхохотался: – Наконец-то поняла, что поставила не на ту лошадку?
Ассина запрокинула голову и легко рассмеялась. Затем погрозила Жану пальцем: – Не надейся. Все-таки фанатки тебя определенно избаловали.
– Ага. И только ты не любишь меня, такого хорошего, – певец состроил печальную мордочку, но в следующий миг его настроение в корне переменилось. Мужчина посерьезнел. Черные глаза прищурились, впиваясь в повернувшуюся немного боком девушку. На лице попзвезды отразилась активная работа мысли. Ассина вздохнула. Этого она и боялась. Но, может быть, ей повезет, и брюнет поймет, что к чему, чуть позже. Ну, пожалуйста, пусть это произойдет только, когда она выйдет на сцену. Пожалуйста. Сил, что-то объяснять сейчас не было. Словно маленький ребенок, знающий, что наказание все равно будет, но упорно цепляющийся за любые, самые нелепые оправдания, Ассина старалась оттянуть неприятный момент. Пусть это будет позже. Пожалуйста.
– Жан, нам пора. Сатор? – спокойный голос Астора отвлек певца. Компания направилась к ожидавшему их лимузину.
… …
Вспышки фотокамер и шум были привычными, да и мгновенно потемневшие хамелеоны отлично защищали от ярких бликов. Ассина поправила полупрозрачный дымчатый шарф, прикрывавший голову, серебристой волной стекавший на плечи и ниже, скрывавший от внимательных глаз фигуру девушки. Она бросила мимолетный взгляд на шагавшего рядом Астора. Интересно, у него есть с собой оружие? Девушка помнила, что видела у мужчины в комнате кобуру. Шатен склонился к спутнице и тихо прошептал: – Все в порядке. Билет для нашей звезды был выкуплен через пятые руки. Его бывший владелец очень обязан некоторым людям. Плюс его еще попросили ненадолго уехать по делам в удаленную резиденцию нашего брюнетистого наследника корпорации, так что утечка информации с этой стороны исключена.
Ассина кивнула, глядя на шествовавшего впереди Жана, нацепившего на свою породистую мордаху привычную маску звезды, обласканной вниманием публики и жаждущей его. Он улыбался, изящно подносил к губам тонкую кисть, посылая в толпу воздушные поцелуи, встречаемые одобрительными возгласами, как поклонников, так и ухвативших отличный кадр фоторепортеров и операторов. В роскошном холле Ассина невольно выдохнула и споткнулась, засмотревшись на свисавшую с потолка друзу сталактитов. На фотографиях в Интернете она подобного не видела. Астор поддержал девушку, в то время как остальные мужчины обступили модель плотным кольцом, защищая от шумной разноцветной толпы.
Разглядывая установленные вдоль дорожки огромные кристаллы хрусталя, подсвеченные разноцветными светодиодами, девушка не заметила четырех мужчин в одинаковых черных смокингах, стремительно шагнувших наперерез их немногочисленной группке. В отличие от шатена, отметившего не только это, но и имевшего возможность проследить за тем, как мужчин профессионально блокировали ничем не выделяющиеся из общей массы присутствующих невнятные личности. К последним поспешили присоединиться высокие охранники в оливковой форме с золотыми эполетами. Возмутителей спокойствия быстро выставили из зала и плотно закрыли боковые двери. Астор хмыкнул. Предоставленные шейхом телохранители и охрана были на высоте.
Неспешно следуя в потоке беседовавших гостей, рассматривавших превратившуюся на одну ночь в подземное царство залу и старательно запечатлевавших это чудо на телефоны, молодые люди прошли в огромный серебристый зал. Ассина часто, взволнованно задышала в этом снежном кружевном великолепии, перевела взгляд на располагавшуюся далеко внизу черную элегантную сцену, единственным украшением которой был великолепный рояль цвета горького шоколада. В зале стало темнее. Девушка опять посмотрела вверх, чтобы увидеть, как постепенно слабеют и затухают волны света.
Модель вздрогнула, почувствовав теплые пальцы на руке, и оглянулась на шатена, с трудом разглядев в сгущающемся сумраке его улыбку. В полумраке они, под изумленными взглядами сидевших на первых рядах гостей, поднялись по ступенькам на сцену и прошли чуть дальше, в закулисье. Свет в зале окончательно погас. Мужчины ободряюще улыбнулись побледневшей девушке и разошлись в разные стороны, надежно блокируя входы, оставаясь при этом практически невидимыми зрителям. Несмотря на напряженность ситуации Ассина хихикнула, представив себе, какими заголовками могли бы завтра пестреть таблоиды, попади кто-то из журналистов сейчас за сцену. Наименьшим злом было бы что-то вроде «Известный певец подрабатывает охранником?». И ведь Жану предлагали не рисковать. Его в первых рядах ждало уютное местечко, но певец лишь хлопнул шептавшего ему об этом на ухо Астора по плечу и велел «не заморачиваться».
На сцене появился голубоватый плотный туман, скрывая от глаз девушки приглушенно шумевшую толпу. Даже рояль маячил неясным призраком. Ассина вышла на помостки, задумчиво прошлась туда и назад, пробуя тонкими подошвами туфель покрытие. Затем направилась к инструменту. Сняла шарф и положила на полированную поверхность. Возможно, ей он еще понадобится. Сбоку в дымке появилась тонкая фигура. Модель напряглась, но тут же сообразила, что вряд ли бы ВИПы к ней пропустили кого-нибудь. Кроме одного человека. Невысокий изящный мужчина быстро подошел ко все еще стоявшей у рояля блондинке и протянул ей руки. Сжал подрагивавшие пальчики тонкими длинными пальцами. Темные миндалевидные глаза с недоверием разглядывали пытавшуюся сдержать слезы Ассину.
– Прости, я очень скучала, – девушка одним шагом преодолела разделявшее их расстояние и осторожно положила голову на плечо композитора. Тот аккуратно обнял ее, размеренно и легко похлопывая давно пропавшую подругу между лопатками. Справившись со слезами, блондинка отстранилась, – Прости, я знаю, что у вас это не принято.
Мужчина улыбнулся одними глазами: – Тебе можно. Но потом ты все расскажешь, – он посмотрел на начинавшую таять пелену и направился к роялю, – Я рад, что ты здесь. И не хочу потерять тебя еще раз.
– Я больше не буду «теряться», – Ассина улыбнулась, вдохнула полной грудью, с удовлетворением заметив, что боли почти нет, подошла к композитору, взяла с крышки инструмента микрофон и сделала несколько шагов к краю сцены. Подняла голову и посмотрела в тихо дышащий и волнующийся перед ней океан темноты. Почти развеявшийся туман, повинуясь замыслу режиссера, прорезал яркий золотистый луч, запутался в светлых волосах, блеснул в многочисленных цепочках и браслетах. Под сводами зала поплыли первые нежные звуки воздушной мелодии.
Музыкальные волны все мощнее накатывали на слушателей, даже не заметивших, в какой момент в звучание рояля вплелся практически незаметный в самом начале, сливавшийся с инструментом, но постепенно занявший ведущую роль глубокий завораживающий голос. Клавиши замолчали, но не мелодия, то взмывавшая острыми пиками, то падавшая с отвесной скалы в пропасть, чтобы снова подняться вверх на огромных крыльях.
Стоявший справа от сцены Жан хмурился и тер лоб, в голове крутилось нечто быстрое и назойливое. Он вслушивался в диалог инструмента и голоса, к которым спустя время присоединились тонкие нежные звуки скрипки. Над залом и закулисьем поплыла щемящая мелодия японской флейты – сякухати. А темная фигурка в золотисто-голубом ореоле начала скользящий танец в объятиях не спешившего таять до конца тумана. Певец внезапно подскочил на месте и звонко прищелкнул пальцами, но тут же втянул голову в плечи, боясь, что его услышали в зале. По счастью, как раз в этот момент публика разразилась оглушительными аплодисментами. Брюнет покачал головой, расширившиеся зрачки угольно-черных глаз выдавали крайнее волнение.
Легко кланяясь восторженной публике Ассина краем глаза следила за подходившими ближе к сцене личностями мужского пола, бравшими подмостки в полукольцо. Девушка посмотрела на композитора и улыбнулась, надеясь, что именно так воспримут ее действия со стороны зала. На самом же деле ей было крайне необходимо увидеть Астора. Шатен успокаивающе кивнул. Рядом с ним также стояли несколько мужчин. Модель отметила их среднюю, мало выделяющуюся из толпы внешность: сухощавые, жилистые, но не качки. Вместе с тем не было сомнений, что в случае чего они смогут постоять и за себя, и за других. Заметив шевеление с другой стороны подмостков, Ассина еще больше скосила глаза и с трудом сдержала смех, до того довольным жизнью выглядел плюхнувшийся в принесенное для него мягкое кожаное кресло Сатор. Девушка опустила микрофон пониже и тихонечко хмыкнула. Прикрыла на миг глаза, выдыхая. Подмога прибыла и заняла стратегически важные точки. ВИПам можно было расслабиться. А вот певице предстояло еще поработать. Она подняла микрофон и устремилась душой в зал.
Растекшийся усталой лужицей Сатор вздрогнул, подобрался, пошарил в кармане и с чувством глубокого удовлетворения выудил небольшой, наполовину исчерканный какими-то служебными записями блокнотик, обнаруженный им рядом со сценой и «прихватизированный» для собственных нужд. Потом он купит его владельцу новый, а сейчас раздраженная муза требовала к себе внимания. Блондин покрутил в пальцах карандаш и через секунду уже что-то рисовал на листочке, прислушиваясь к покорившему зал женскому голосу. Полностью поглощенный своим занятием он не заметил быстрых тревожных взглядов Астора в сторону задумавшегося певца. Последний, погруженный в собственные мысли, также не видел ничего вокруг. Красиво очерченные губы шептали почти беззвучно: – Я и не представлял. Кто бы мог подумать? Это же чудо!
Брюнет тряхнул головой так, что очередная заколка не смогла удержать длинные густые волосы и пала смертью храбрых. Блестящие в свете служебных ламп пряди рассыпались по плечам. Мужчина раздраженно откинул их за спину, не переставая размышлять. Кто бы мог подумать, что спустя несколько лет он увидит ту, что называли «сказкой» и «кометой» музыкального олимпа. Стремительно ворвавшись во все попчарты, похитив в один миг сердца ценителей, как классической музыки, так и тяжелого рока, золотистой звездой взошла на ведущие сцены молодая певица с диапазоном голоса, достойным книги рекордов Гиннеса. Тонкая гибкая, всегда вежливая и улыбающаяся девушка, снимавшая темные очки только на сцене, даже не вызывала зависти у коллег по цеху.
Они, как и Жан понимали, что вот они все, а вот она. Мужчина закусил губу, вспоминая то глубокое разочарование и недоумение, когда спустя полгода внезапно отменили все концерты и разорвали контракты. О жизни певицы и до того было известно не слишком много, а тут все как отрезало. Полный глухой вакуум, взорвавшийся через некоторое время, когда стало понятно, что официальной информации не будет, многочисленными догадками и домыслами. На просторах Интернета ходило множество версий, начиная от потери голоса и заканчивая клиникой для наркоманов. И вот сейчас он получил исчерпывающий ответ на интересовавший всех вопрос.
Жан так глубоко вдохнул, что в груди стало больно, но это помогло справиться с фактически вводящим в транс голосом, журчащим ручейком стекавшим по клавишам рояля. Похоже, что время и жизненный опыт, равно как и вынужденное молчание, только добавили яркости и неповторимости и без того ошеломительному таланту. Брюнет кивнул, принимая чашку с зеленым чаем, и потянулся к поставленной рядом с креслом на небольшом переносном столике тарелке с восточными сладостями, автоматически отправляя в рот кусочек пахлавы. Но не почувствовал вкуса. Опустил кружку на золотистую поверхность инкрустированного стола и потер пальцами вертикальную складочку на лбу, прикидывая, сколько времени потребуется сидящим в зале, чтобы понять, свидетелями чего именно им довелось стать.
Певец откинулся в кресле и взглянул сначала на все так же склонившегося над блокнотом Сатора, прикусившего от усердия чуть высунувшийся кончик языка, затем на сидевшего практически рядом со скульптором и с удовлетворенной улыбкой следившего за происходящим на сцене шатена. Его спокойствие наводило на некоторые мысли. Новый шквал аплодисментов вырвал из раздумий. Мимо брюнета ловко проскользнули четыре подтянутых мужчины. Поднялись на сцену, чтобы через несколько минут вернуться с полными руками произведений искусства от известных флористов мира. Жан проследил за ними взглядом, пытаясь найти под белоснежными короткими пиджаками оружие. В его наличии он даже не сомневался, но вот заметить не получилось. Не удержавшись, певец поднялся с места, обогнул, чуть пригнувшись, сцену и уселся на подлокотник кресла выжидающе смотревшего на него Астора: – Ты знал, – в голосе певца не было вопросительных интонаций. Он констатировал факт. Шатен кивнул, – Но, как? – брюнет только что не всплеснул руками, – Я и сам с трудом вспомнил. Про Сатора молчу. Ему и тогда, и сейчас нет до этого дела. Он от своего блокнота еле отрывается. Но ты? Ты же вообще в то время был за границей!
Шатен поднес палец к губам, а то Жан что-то непозволительно расшумелся. Певец закрыл рот, вдохнул, выдохнул, и продолжил молча сверлить взглядом друга, возмущенный тем, что тот был в курсе и ничего ему не сказал. Астор покачал головой и примиряюще улыбнулся: – Я и сам узнал лишь вчера.
В серых глазах мужчины блеснула сталь, а на скулах заходили желваки. Палачи клана выудили из попавших в их руки неудачливых похитителей Ассины все, что они знали или могли знать, даже не подозревая об этом. Когда стало ясно, что больше те ничего сообщить не могут, их «попросили» исчезнуть. Навсегда. Но рассказывать об этом Жану будущий глава клана не собирался. Брюнет наклонился вперед и прошептал прямо в ухо хмурого друга: – А ты понимаешь, что сейчас начнется? Когда они, – кивок в сторону зала, – поймут, кого слышат. А там ведь не дураки сидят, – певец раздраженно цокнул языком.
Астор тихо угукнул. Однако это не успокоило брюнета, очень ясно представившего себе, как вот сейчас, во время очередной паузы, когда волшебный голос отпустит слушателей из своих гипнотических сетей, одно за другим вытянутся породистые лица, а ухоженные руки начнут торопливо набирать сообщения, отсылая их на странички социальных сетей. И тогда мир журналистики взорвется. Примчатся репортеры. Они успеют, ведь концерт не перевалил еще и за половину. И тут мужчина побледнел: – Астор, – он чуть не зашипел в макушку друга, – А что делать со съемками? Неужели ты думаешь, что кинокомпания не сможет получить данные на певицу, выступление которой они записывают?
– Жан, я понимаю твои опасения, – Астор кивнул подошедшим с креслом для певца мужчинам, отпуская их. Дождался, пока брюнет перебазируется, указал глазами на чашку со свежим чаем, взял в руки свою, – но Ассине давно пора вернуться. Ты сам считаешь по-другому? – певец отрицательно покачал головой, – А насчет того, что сейчас тут все соберутся…. Там, – он сделал полукруг рукой в сторону зала, – сидят очень серьезные люди, способные испортить жизнь любому, в том числе и из-за мелькнувшего на экране не слишком красивого кадра, поэтому никакого прямого эфира нет и не будет. Чтобы там не писали в новостях. Это ведь не простое светское мероприятие. Ведется запись, которая будет проверена не на один раз.
– Ты прав, что-то я плохо соображаю в этой жаре. Старею что ли, – брюнет провел пальцами по распущенным волосам и с силой потянул себя за прядку, – сюда сейчас ни журналист, ни мышь не просочатся. И… связь, я так понимаю, тут глушат?
Шатен ухмыльнулся: – Телефон и интернет точно. Мои специалисты все проверили. И не только….
– То есть где-то неподалеку у тебя стоит небольшая точка подавления, которая дублирует установленное здесь, – Астор отсалютовал чашкой, – оборудование, – закончил с улыбкой Жан и присоединился к чаепитию. Осмотрел на блюдце золотистый гозинах, взял кусочек, с удовольствием слизывая капельку меда с орехов, – А что с нашим уходом?
Будущий глава клана закинул в рот горсть гранатовых зерен, прожевал: – Как минимум три варианта, посмотрим, какой из них будет оптимальным…, но, Жан, – шатен на мгновение замолчал, а серые глаза опять засияли расплавленным серебром, – Сейчас намного важнее, что Он здесь….
Брюнет резко поднял голову и замер, пристально вглядываясь в потемневшие, похожие сейчас цветом на клинок известнейшей ковки глаза наследника клана. Рука до того не обращавшего на друзей внимания блондина замерла, карандаш так и не коснулся белого листа. Встревоженные глаза вопросительно уставились на Астора. Тот кивнул: – Я уверен, что не только его люди, но и сам преследователь находится здесь. Посудите сами…, – мужчина подхватил начавшую крениться вбок чашку Жана и поставил ее на стол, – Наша девочка выступала, собирала полные залы, ее готовы были носить на руках и вдруг, она исчезает. Оборвав все связи. А мы с вами знаем, когда она поступает подобным образом.
Все трое со вздохами откинулись в креслах. Жан постучал кончиками пальцев по подлокотнику, Сатор, отложив блокнот, крутил в руках карандаш. Картинка складывалась. Ассина, действительно, была готова сбежать куда угодно, лишь бы не подвергать опасности окружающих, так что можно было с уверенностью сказать, что ее исчезновение с музыкального олимпа было лишь первой из череды пусть далее и не столь скандальных и будоражащих воображение, но от того не менее серьезных по своим последствиям попыток избежать пристального внимания нежеланного поклонника. Девушка не раз и не два бросала все и начинала жизнь практически заново, среди чужих людей.
– Но почему ты уверен, что он здесь? – Жан прикусил губу и с недоверием покосился на шатена, – Ведь он считает, что наша модель в больнице. Астор кивнул: – Да. Кстати, мне сообщили, что организаторы столь неудачного нападения, приведшего к ухудшению здоровья одной известной нам леди, найдены в весьма затруднительном для жизни состоянии, – оглядел напрягшихся друзей и пояснил, – Расчлененном.
Сатор передернул плечами и отложил недоеденный кусочек халвы.
– Но тогда тем более непонятно, что он мог забыть здесь? – певец не унимался.
– А если бы у тебя оставался хоть один, пусть самый незначительный шанс, все-таки услышать ту, кто свела тебя с ума, ты бы не воспользовался им?
Жан открыл рот, но тут же закрыл его и решительно кивнул. Возразить было нечего.
Послышались легкие шаги, и по ступенькам спустилась тяжело дышавшая Ассина. К ней тут же подбежал высокий парень, в котором певец узнал одного из приводивших их в парке в порядок стилистов. Шатен промокнул мокрые от пота прядки и в несколько штрихов поправил макияж, в то время, как поднявшийся с кресла Астор подал девушке бутылку с теплой минеральной водой. Та благодарно улыбнулась, сделала большой глоток и безропотно уселась в освободившееся кресло, несколько раз согнула и разогнула ноги. После чего чуть ли не улеглась на сиденье, опуская ресницы.
– У меня минут пять на отдохнуть, – пояснила она в окружающее пространство, – пока у Ини-сана чисто музыкальная композиция, – на пару мгновений воцарилось молчание, но тут блондинка поморщилась, засопела носом, открыла глаза и выпрямилась, оглядывая внимательно рассматривавших ее ВИПов, – Кажется, мне пора объясниться….
Она захлопнула рот, скашивая глаза на оказавшийся у губ палец будущего главы клана.
– Давай, все откровения отложим до конца твоего выступления. А сейчас тебе просто нужно поберечь связки. Отдыхай.
Жан, на собственной шкурке знавший, что такое полноценный концерт, кивнул, соглашаясь с Астором. Скульптор улыбнулся и тут же принялся что-то черкать на очередном листочке, время от времени поглядывая на снова прикрывшую глаза девушку.
Нежная мелодия, мурлычущим котенком ластившаяся ко всем слушателям, уснула, свернувшись уютным клубочком под руками композитора. Ассина встряхнулась, встала и потянулась: – Ох, вперед.
Она тяжело преодолела несколько ступенек, лишь на последних превращаясь в уже знакомую ВИПам грациозную бабочку. Ноги девушки гудели. Она уже и забыла, какого это, столько стоять на сцене. Отсутствие практики сказывалось, да и обезболивающее хоть и действовало, но не устраняло все неприятные ощущения. Ассина подняла микрофон и полностью погрузилась в песню. Обо всем остальном она подумает потом. А сейчас нужно дожить хотя бы до перерыва.
За кулисами также все мысли были о приближающихся сорока минутах отдыха.
– Астор, почему ты так уверен, что антракт пройдет спокойно?
Шатен отдал последние распоряжения, посмотрел на подпрыгивавшего в кресле от нетерпения Жана и ответил на повисший вопрос: – Просто наш «поклонник» не будет рисковать и срывать выступление. Ему слишком хочется дослушать до конца. Ты так не думаешь?
На лице брюнета отразилась активная работа мысли. Наконец, тот согласно кивнул: – Ты прав, такая морковка скорее всего перевесит все остальное.
– К тому же, он опасается, – Жан посмотрел на вновь заговорившего Астора, – он боится, что Ассина не выдержит. Вспомни, после ее «полета на треке», – певца передернуло от возникшей в голове неприятной картины. Да, в тот момент девушка потеряла контроль и чуть не разбилась. Тем временем шатен продолжил, – ему об этом не могли не доложить, чересчур активные действия прекратились.
Брюнет вскинулся: – И это ты называешь «не чересчур активные действия», да он столько раз пытался добраться….
– Но согласись, втихаря, и так, чтобы это было не очень заметно, не слишком ударило по ней, – мужчина кивнул в сторону сцены. Жан замолчал. Ему нужно было подумать. Вниз по ступеням спустился уставший, но довольно улыбавшийся Ини-сан.
– А как это? – Сатор озадаченно глядел на жадно глотавшего воду композитора. Жан похлопал скульптора по руке: – Все нормально. Ему тоже нужна пауза. Композиции специально так подбираются, чтобы главный исполнитель мог иногда отдохнуть.
Темноволосый тонкокостный мужчина оглядел серьезную охрану, двух сотрудников, не сводивших глаз с термосумки с питьевой водой и небольшого переносного холодильника с продуктами, перевел взгляд на сидевших в креслах молодых людей. Кажется, именно их ему стоило благодарить за тот волнительный сюрприз, который ждал его сегодня в начале концерта. Композитор подошел к вставшим с кресел мужчинам и склонил голову в поклоне: – Я искренне признателен Вам за доставленное мне счастье встречи с дорогим для меня человеком.
