Текст книги "Муж для серой птички (СИ)"

Автор книги: Нина Баскакова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 14 страниц)

– Такое ощущение, что ты щеколду от себя поставил, – заметила Мируша.

– Все может быть, – ответил он.

– Это как?

– А так. Вот возьму я и выпью. А нравится мне одна женщина, к которой ноги сами идут. Вот и решу я ее навестить. Пугать же я ее не хочу. Когда голова в туман, то тело сложно контролировать.

– Так ты не пей, – посоветовала ему Мируша.

– Постараюсь, но от вредных привычек так просто не отделаться.

– А ты отделайся. Ты ведь сильный.

– Но дверь закрой, – посоветовал он, скользнув пальцами по ее щеке. После этого пошел к себе.

В комнате была попойка, про которую он забыл. Ребята развлекались разговорами, играми в карты. Ему было это неинтересно. Раздражало. Уснуть не получалось. Винные пары дразнили, зовя подключиться к празднику. Но он держался. Вот придет утром к Мируше, а от него будет нести так, что рядом сидеть противно будет. Она и так его не особо то жалует. Решив, раз сна нет, а находится в комнате невозможно, то он решил пройтись.

Крепость медленно ложилась спать. В комнате Даши горел свет. Наверное мелкого укладывала. Он решил зайти к ней. Предложить с внуком посидеть. Их же он укачивал, так и тут может помочь.

В этом крыле было много семейных. Молодежь в коридоре смеялась, потому что в комнатах было мало места. Мужики трепались, вскочив из дома на пять минут, а на самом деле сбежали под предлогом из душных и тесных комнат. Квартирный вопрос был в крепости в последнее время слишком насущным.

Даша и Тихон стояли в коридоре. Она укачивала малыша, завернутого в одеяло. Силий еще подумал, что она вынесла его на свежий воздух, чтоб он так быстрее уснул. Известно же, что дети лучше засыпают, на улице. Они с Сашей так тоже делали. Вначале на балконе укладывали детей в коляске, а потом в комнату заносили.

– Он совсем все мозги пропил, раз решил с этой ведьмой связаться, – зло сказала Даша. – И это после мамы. Да она ее мизинца не стоит! И он приведет ее в нашу семью! Нам придется еще и улыбаться ей. А она…

– Слушай, мы давно живем своими семьями, – попытался возразить Тихон.

– И что? Это мешает нам собираться на общие праздники? Да на те же именины он будет притаскивать эту страшилу. Сажать за общий стол.

– Считаешь, что он лучше пусть пьет, чем…

– Чем его охмурит эта девка, – сказала Даша. – Ты понимаешь, что она рано или поздно бросит? Так после этого он опять запьет. И чего мы делать будем? Опять смотреть, как он погибает? Нашел бы себе какую вдову, а не молодую соплячку. Там хоть общие интересы были бы. А у него седина в бровь. Эта Мируша из одной постели в другую прыгает. У нее не принципов, ни морали. Как только мужиков заманивает с такой-то внешностью?! Тебе надо с ней поговорить. Сказать, чтоб не лезла к отцу.

В дверь комнаты, в которой жила Даша с мужем с внутренней стороны что-то ударилось. Да с такой силой, что она чуть не вылетела.

– И когда же они угомонятся! – чуть не плача, сказала Даша. Тут она заметила отца. Попыталась отвернуться, но он увидел ее рассеченную скулу.

– Добрый вечер, – спокойно сказал он.

– Добрый, пап, а ты… – начал Тихон.

– Мимо проходил, – отрезал Силий. Он взял за подбородок дочь, заставляя посмотреть на себя. – Опять у тебя падучая болезнь началась?

– Это случайно вышло, – сказала она, отводя глаза.

– Случайно. Я тебя не для того растил, чтоб какой-то урод об твое лицо руки чесал. Сколько раз ты меня просила его не трогать? Я не вмешивался. Твоя жизнь, твое решение. Но ты решила полезть в мою жизнь. Это мне развязывает руки, – довольно сказал Силий.

– Пап! Не надо…

Он ее не слушал. Слишком было много злости, слишком было много счетов, которые давно нужно было предъявить. Стоило ему открыть дверь, как в глазах защипало от винных паров. Двое мужиков слабо мутузили друг друга на полу среди разбитой посуды и остатков еды. Он всегда знал, что его зять ничтожество, но сейчас понял это в полной мере. У него ребенок маленький, жена в коридоре должны ждать, когда он набалагурится и угомонится! Да где это видано? Силий растащил дерущихся за шивороты. И от души врезал зятю. Тот даже и не понял, что произошло. Накинулся на него и налетел на второй кулак. Второй собутыльник, узнав Силия, выполз из комнаты. Зятя же Силий потащил в камеру, чтоб тот протрезвел. Даша что-то ему говорила, но он даже не посмотрел в ее сторону. Раз она хочет лезть в его жизнь, не справляясь со своей, то он поступит так же, даже пусть это их рассорит.

Глава 10

Мируше не спалось. Она долго пыталась уснуть, но все время мысли возвращались к Силию. К его настойчивым ухаживаниям и поцелуям таким непохожим на другие. Он запутал ее так сильно, что она не могла понять, что все это значит. Рядом с ним было тепло, потому что он приходил с дровами и растапливал печку. С ним было интересно. И хотя она относилась к нему настороженно, а сегодня его выходка ее напугала, когда он ее просто поднял и закинул на кровать, но от него не было желания ей навредить.

Так как удобства находились на этаже, Мируша выскользнула из комнаты и пошла по коридору. Дом гудел, как улей.

– Ты слышала, Силий зятю пятак начистил, – услышала она чей-то взволнованный голос.

– Давно надо было. Него руки распускать. А то на Дашу смотреть больно было. И чего она только в нем нашла?

– Любовь зла, полюбишь и такого, – женщины вздохнули, а Мируша не стала останавливаться.

Эта новость ее находила еще несколько раз. Силий избил зятя. Кто-то говорил, что он ему руки переломал, другие говорили, что ноги, а третьи уже рассказывали, что Силий его со стены скинул. Слухи разнеслись быстро. Их пообсуждали, а потом легли спать. Даже в комнате, где устроили попойку, уснули. А Мируше не спалось.

Мируша вышла за дровами. Звездная ночь. Мороз. Снег хрустел под валенками. Силий сидел на полене. В тусклом свете фонаря было заметна его высокая фигура, которая сейчас ссутулилась. Мируша подошла к нему и села рядом. Немного подумав, положила голову ему на плечо.

– Ты чего? – казалось, что он только сейчас обратил на нее внимания.

– Мне не спится, а тебе плохо.

– Связи я в этом не увидел.

– Я тоже, – она зевнула. – Какой-то ты проблемный. Я думала, ты спать пойдешь.

– Мне не спалось.

– Поэтому решил найти приключения? Не отвечай. Я знаю. Слышала. Об этом все слышали. К утру окажется, что твой зять превратился в оборотня, а ты спас всю крепость от него.

– Почти так и было, – тихо рассмеялся Силий. Он снял рукавицу и взял ее за руку. – Опять у тебя руки холодные.

– Рукавицы забыла. Хотела дров принести, а подумала, что рукава куртки распущу и ими вместо рукавиц воспользуюсь, – вздохнула Мируша.

– Спишь?

– Наверное. А ты в той комнате живешь, где сегодня праздник был?

– Там.

– Ясно. Я тебя туда не отпущу.

– Почему это? – разворачиваясь к ней, спросил он. Мируша, словно кошка, пробралась к нему под руку, а ладонь положила ему на грудь.

– Потому что пропадешь. А я еще не решила нужен ты мне или нет. Вот решу я завтра, а ты уже пропал. Зачем мне пропащий нужен? – прошептала она.

– Хорошо сидите, – к ним подошел Весий.

– Так время есть, почему бы и не посидеть? – спросила Мируша и опять зевнула, спрятав лицо на груди у Силия.

– Чего у вас случилось? – спросил Весий, с любопытством поглядывая на Мирушу. – Борис ко мне прибежал, со словами, что ты совсем с катушек съехал. Мируша заговор плетет. Власть хочет захватить твоими руками.

– Ага, и стать Королевой крепости. А мне это надо? Тогда же не посидишь. Вот придется бегать, как тебе князь, – пробормотала Мируша.

– Слушай, у Бориса все с головой в порядке? Или там какая-то неразделенная любовь к Мируше? – не выдержал Силий. – У него снег пошел, так Мируша виновата. Солнце выглянуло, так опять Мируша. Мозоль на пятке – Мируша наговорила.

– Буду я такой гадостью заниматься. Пусть носки нормальные носит. Или обувь поменяет, – пробормотала Мируша, не отнимая лица от куртки Силия.

– Мне порой тоже кажется, что он к ней неровно дышит, – усмехнулся Весий.

– Вот и шел бы ко мне. Я его бы приголубила. А сейчас так надоел, что приголубить могу только чем-то тяжелым, чтоб голова работать начала, – вставила Мируша. – Можешь так ему и передать, что он свое счастье упустил.

– Так чего произошло?

– Зять напился. Драку затеял. Я его в камеру кинул, чтоб проспался, – ответил Силий. – Навестил называется дочку.

– А я уж думал тут власть кому-то нужна. Опять разочаровали, – сказал Весий.

– Нет, сам со своей властью возись. Нам и без нее хорошо, – сказала Мируша. После очередного зевка она не выдержала. – Пойдем спать. Я больше не могу, а тут усну. И замерзну!

– Звучит грозно, – заметил Силий.

– Ага. Я старалась. Завтра все дела решите. Ночь на дворе, – она подскочила на ноги и стала набирать дрова, которые складировала в руки Силию.

– Это я тебе еще и дрова нести должен.

– Но не мне же этим заниматься! – нагрузив Силия, она стала подталкивать его к входу в дом. – До завтра Весий!

– Подожди, птичка.

– Не подожду. Замерзла и спать хочу.

– Прешь как танк.

– Не знаю что это, но согласна, – открывая перед ним дверь, сказала Мируша.

Чем ближе они подходили к комнате, тем спокойнее становилась Мируша.

Вместо задора появилась усталость.

– Сегодня у меня переночуешь.

– Почему?

– Потому что у меня бессонница, а тебе плохо. Я же тебе говорила! – она схватила чайник и ушла за водой. Когда она вернулась, то Силий уже снял куртку.

– Ты точно этого хочешь? – спросил он, наблюдая как она достает из-под стола деревянную кадку.

– Тебе умыться надо и руки помыть. Чтоб все сегодняшнее осталось в сегодняшнем дне. Все проблемы смыть, а завтра ты их не найдешь. Так что умывайся!

– Тебе надо армией командовать, – сказал Силий, но спорить не стал.

Холодная вода смыла усталость, разбитость. Словно и правда он все это оставил где-то в прошлом. Она достала из шкафа чистое вышитое полотенце и присев напротив Силия, стала вытирать ему лицо и руки.

– А теперь послушай. Все это ерунда. Да, сейчас тяжело, но завтра все решится. Ссора забудется. Будет примирение. Ты правильно поступил. Защитил. Иногда надо защищать человека от самого себя, потому что он не может с этим справится. Утром все наладится. По-новому будет. А пока мы ложимся спать.

– Это что же, чтоб заинтересовать тебя, надо было кому-то врезать?

– Нет. Я так и не поняла, как к тебе относиться. Но сейчас ты захочешь забыться, разобраться. И можешь применить тот способ, который тебе знаком.

А тогда ты пропадешь. И я даже не пойму могло ли чего-то быть, или ничего не могло, – ответила она. Прищурилась. – Хочу рубашку длинную такую, до пят. С длинным рукавом. Чтоб в ней тепло спать было даже зимой.

– Это к чему?

– К тому что у меня рубашки нет, – ответила Мируша, задвигая кадку под стол. Сама же выключила свет. По шуршанию одежды он понял, что она снимает юбку и кофту. Около шкафа послышалось шуршание. После этого Мируша забралась в кровать. – Хорошо, что вспомнила про рубашку, которую мне князь отдал. Я ему хотела ее вернуть, но передумала. Так ты ложишься? Или скажешь, что я ненормальная?

– Добрая и порывистая, – ответил Силий, снимая валенки и ставя их около печки.

Она так ласково к нему прижималась, доверчиво, что устоять от соблазна было слишком сложно. Он и не хотел с ним бороться. Вместо этого Силий осторожно коснулся губами ее щеки. Раскраснелась ото сна. Вздохнула. Неожиданно подставила губы для поцелуя. От этого точно отказываться было глупо. Ткань рубашки задралась, словно зазывала. Он и хотел всего лишь прикоснуться, понять, что это не сон, а реальность. Приятная, дурманящая реальность.

– Я тебя пригласила кровать разделить, а не лапать меня, – прошептала она, останавливая его руку.

– А я думал, что мне все это сниться, – сонно ответил Силий.

– Что-то я в это оправдание совсем не верю. Может мешает наглая улыбка, как у кота, что задумал пакость?

– Зачем мне тебе пакостить?

– Откуда я знаю почему люди делают злые вещи! – она отодвинулась и посмотрела на него.

– Мне не стыдно за свое поведение.

– Знаю, – спокойно ответила она. Они какое-то время просто лежали и смотрели друг на друга. – Такое ощущение, что мы проспали все на свете.

– Это важно?

– Не знаю. Главное ведь, что проснулись, – ответила она, проводя кончиками пальцев по его щеке. – Колючий. А внутри добрый.

– Думаешь? Никогда за собой доброты не замечал.

– В тебе нет зла. Мыслей нет дурных. Ты отличаешься от них. И Весий отличается. Вы какие-то другие. Видите то, что скрыто, – она прижалась своим лбом к его. – Будущее у тебя хорошее. Дети. Солнце. Ты хороший человек, а хорошее всегда к хорошему притягивается. Я во сне видела. Такие сны сбываются. Я и пожар видела, но не обратила на это внимание. Потом поплатилась. И вашу крепость видела. Во сне. Как вы ее строили. А сегодня ты снился. Вокруг дети мелкие. Крепкие такие. И ты счастливый. Хороший был сон.

– Раз сон хороший, тогда почему плачешь?

– Потому что он хороший. Там тепло было, а тут холодно, – прошептала она.

– Так затопим печку и вновь нагреем комнату. Ведь все в наших руках.

– Не все. Некоторые вещи изменить не получится, – возразила Мируша.

– У тебя с утра какое-то очень уж грустное настроение, – не выдержал Силий.

– Сон был хороший.

– А если бы был плохой, то настроение было бы лучше?

– Ты не понимаешь, – она отвернулась.

– Так объясни, – потребовал Силий, который уже начал терять нить разговора, понимая лишь то, что чего-то с птичкой происходит, а он это не замечает.

– Я детей иметь не могу. У меня шрамов много. И страшная я, – выпалила Мируша. Еще и с вызовом посмотрела на него, словно готова была отбить нападение, если потребуется.

– Есть такая сказка про одну женщину дурную. Пошла она в погреб за маслом. Увидела, что ее муж топор над входом оставил и испугалась. Расплакалась, потому что представила, что был бы у них сын, спустился бы в погреб и получил бы этим топором по лбу. Так и у тебя. Тебе приснился сон. Сбудется, не сбудется – это сон. Даже если ты можешь видеть будущее, то это одна из его версий. Что такое жизнь? Это перекресток. Вот стоим мы на этом перекрестке и каждый раз выбираем тропинки, по которым идти собираемся. Ты и увидела одну из тропинок, – сказал Силий, проводя ладонью по волосам. – Насчет шрамов и возможностью детей иметь

– я связи не вижу. Вон, у меня тоже шрам на руке есть. И на животе отметина. Двое детей имею. А если и не можешь, то какая разница? Ты мне не для этого нужна.

– А для чего? – спросила она. – Для чего я тебе нужна? Чтоб под одеялом лапать?

– Почему сразу лапать? Так говоришь, как будто я тебе чего-то плохое сделать собираюсь. Сама же говоришь, что зла от меня не чувствуешь, так чего боишься?

– Ничего я не боюсь. Но и так сразу ко мне в кровать лезть – это…

– Птичка, ты запуталась. Сама меня пригласила. Сама поцеловала. Теперь в каких-то обманах обвинить пытаешься? Не получится, – перебил он ее.

Он коснулся ее губ. Мируша попыталась отстраниться, но вместо этого лишь сильнее к нему прижалась. Руки сами обвили его за шею, прижимая к себе. Губы с такой горячностью ответили на поцелуй, что Силий опять от нее потерял голову. Пришел же в себя, когда пытался стянуть с Мируши рубашку, а она ее возвращала на место.

– Не могу днем, – ответила Мируша.

– Чувствую ты из меня всю душу вытащишь, – сказал он, резко поднимаясь с кровати. Она слышала, как он натянул сапоги, как хлопнула дверь. Слезы потекли по щекам. И что? Сама виновата. Зачем все это затеяла? Хотела добрый поступок сделать. Так он-то все понял иначе. И она почему-то себя так повела, как будто на шею первому встречному кидаться для нее в порядке вещей. Вот он ушел, только на душе почему-то стало плохо. Мируша зарылась лицом в подушку.

Скрипнула дверь, но Мируша даже не услышала этого. Она так углубилась в свои переживания, что ей было не до незваных гостей. Поэтому она удивилась, когда около печки раздался шорох. Силий решил растопить ее. Поставил на печку чайник. Мируша наблюдала за ним искоса. Стоило ему повернуться, как она опять спрятала лицо в подушку. И ведь понимала, что ведет себя как дура, но ничего не могла с собой поделать.

– Я думала ты ушел.

– Ага, оставил тебя подушку слезами поливать. Сейчас хоть какой повод, чтоб плакать? – спросил Силий, разрезая яблоко на две половинки. Одно он протянул Мируше. Она повернулась на бок, накрылась с головой одеялом и стала грызть яблоко. Силий понял, что ответа не дождется, поэтому решил продолжить разговор.

– Ты меня боишься?

– Не знаю. Я с такими людьми, как ты, не сталкивалась раньше. Был бы ты симпотичный, так можно было бы о тебе повздыхать. Но тогда ты на меня не обратил бы внимания. А ты какой-то настоящий. Тебя потрогать рукой можно и ты не растворишься туманом. И когда ты меня трогаешь, то какие-то такие чувства поднимаются, что даже передать не могу. Словно душа вот-вот вылетит. И сразу страшно становится, что все закончится и будет таким простым, как обычно, а мне все это показалось. А потом становится страшно, что и дальше будет также, приятно. И тогда я потеряю себя. Когда же все закончится, то мне себя найти будет сложно. Ты говоришь много красивых слов. Приятных слов. Они искренние здесь и сейчас, но

потом…

– Потом все закончится и ты останешься одна с разбитым сердцем.

– Как-то так, – ответила Мируша, выглядывая из-под одеяла.

– Давай поженимся?

– Совсем сдурел? Это не смешно.

– А я и не смеюсь. Пойдем к Весию и попросим, чтоб он при свидетелях добро

дал.

– Не дело это. Ладно мы с тобой поцеловались пару раз. Ну переночевал ты у меня. Так сегодня мы вместе, а завтра…

– А чего будет завтра?

– Чего-нибудь будет. Со мной тяжело. Сам видишь.

– Вижу. Я много чего вижу, как и ты. А еще знаю.

– И чего ты знаешься? – улыбнулась Мируша.

– Что на празднике ты станешь моей женой. А то мы с тобой в ухаживаниях застрянем надолго.

– Не стану. Но попробуй, – ответила она.

– Давай чай пить, – он развернул салфетку с остатками вчерашнего пирога. – Завтрак мы с тобой проспали, поэтому будем радоваться этому.

– Прям пир, – ответила Мируша. – Только ты отвернись. Мне надо переодеться.

– Стесняешься?

– Да. А то посмотришь на меня раньше времени и до свадьбы сбежишь, – отшутилась Мируша.

– Не сбегу, – ответил Силий. – Куда я от тебя денусь?

– У, много есть мест куда, – выбираясь из кровати, ответила Мируша. – Но я их подсказывать тебе не буду.

Она что-то еще бормотала себе под нос. Силий искоса наблюдал за ней. Самооценка у птички была ниже плинтуса. Страшная. Да не видел он в ней ничего такого. Хотя сейчас она выглядела для него обаятельной, привлекательной. Даже несмотря на утрешнюю истерику. Но он ее напугал. Рано все это. Не готова она. Для начала надо было убедить, что и на ее улице может быть праздник, что она может понравиться кому-то просто так. Она ведь даже мысли не допускала, что ее может кто-то любить искреннее и без корысти. А ему просто хотелось быть с ней рядом и ничего большего. Целовать ее, обнимать, ощущать и никуда не отпускать. Только ведь в слова она не поверит, хотя и отказываться от них тоже не стоило. Но нужно было придумать, как ей объяснить, что она неправа.

Глава 11

– Я передумала! Не хочу сапоги заказывать, – ответила Мируша, пытаясь обогнуть Силия, который упрямо встал на ее дороге.

– Чего это ты передумала? Сегодня не хочешь, а завтра захочешь. У тебя решения с настроением меняются, – возразил он.

– Дай пройти. Мне работать надо.

– И что же ты собираешься сделать?

– Да хоть белье шить пойду, – ответила Мируша, ныряя у него под рукой. – Все утро с тобой проспали, а теперь еще бездельничать предлагаешь! Будет время и для сапог. А пока время для работы.

Она сделала несколько шагов, уходя от него, но Силий перехватил ее за пояс и потянул на себя.

– Это ни в какие рамки…

– Не хочешь сама идти, придется тебя на руках нести. Упрямица, – подхватывая ее на руки, сказал Силий.

– Ты… Ты понимаешь, что люди…

– Пусть говорят. Тебя с каких пор волнует кто и что скажет? – спросил он.

– Отпусти, – более мягко попросила она.

– Да ты от меня сбежишь. У тебя же на лице это написано. Потом спрячешься где-нибудь и я тебя до ночи не увижу.

– Силий, я не ожидала от тебя такого поведения. Это…

– А я не ожидал, что ты будешь так трусить. Где твоя смелость, птичка? – спросил он, быстро пересекая двор.

– По-хорошему прошу, отпусти. Спину еще себе сорвешь.

– Вот тут лучше тебе помолчать, – предупредил он.

– Я серьезно. О тебе же забочусь.

– О себе. Ты та еще эгоистка.

– Силий, ты с зятем когда разберешься? – спросил Борис.

– Пусть еще помаринуется. Ему полезно, – ответил Силий, который и не думал останавливаться.

– Вот, тебя там бедный парень дожидается. А ты тут со мной в игры играешь, – нашлась Мируша.

– Вот это ты сравнила! Разбираться с алкоголиком или с тобой развлекаться? Уж поверь, с тобой интереснее.

– Ты так негативно к этому относишься. В ведь сам… Ладно, молчу.

– Я женщин не бил. Никогда руку не поднимал, – ответил Силий. – Проблемы были. И никуда они не делись, но это не значит, что я не могу бороться со слабостями.

– А я с ними бороться не могу. Например, язык – враг мой.

– Начинаю к этому привыкать. И не делай вид, что тебе жаль. Ведь не капли ни жалеешь.

– Не жалею, – рассмеялась Мируша.

– Чего опять случилось? – спросил Весий, который шел им навстречу вместе с Василием, который руководил дружиной.

– Он не слушает никаких доводов и не думает меня отпускать, – пожаловалась Мируша.

– Так сама упрямится начала. Вот не сошьют ей сейчас сапоги, так потом весь мозг мне съест, что без них она танцевать не может.

– Правильно, не могу. И без них замуж не пойду, – ответила она. – Князь, я правда замуж не хочу.

Весий чуть не утонул в ее грустных глазах, наполненных слезами. Хотел уже Силию выговор сделать, что это перебор: одно дело ухаживать, а другое дело закинуть на плечо и силой потащить к себе в пещеру. Вроде не дикие люди.

– Ага, не хочешь, – Силий зло прищурился. Посмотрел на нее. Мируша только ресницами захлопала, изображая саму невинность. Даже слезинку пустила. Вот это его разозлило окончательно. Он посадил Мирушу на бочку, которая стояла в коридоре и впился в ее губы. Она попыталась возразить, а потом прижалась к нему, отвечая на поцелуй. – Все еще не хочешь?

– Я подумаю, – ответила она.

– И вот так постоянно, – пожаловался Силий, Весию. – Хочу, боюсь, колется, мамка не велит.

– Ты колючий, – встряла Мируша, которая хотела воспользоваться паузой, чтоб сбежать, но Силий ее поймал.

– Куда это ты? Мы с тобой до сапогов не дошли, – ловя ее за плечи, сказал он.

– Давай завтра? – предложила она.

– Нет. Сегодня.

– Ясно все с вами, – усмехнулся Весий. – Совет да любовь. Добро даю.

– Я не согласна.

– Это сегодня. А завтра согласишься. Или вечером.

– Весий, а ты без этой бороды и своей нечесаной копны моложе выглядишь лет так на десять. Может и хорошо, что ты вшами обзавелся. Теперь симпатичнее стал. Хотя и раньше был ничего, – сказала Мируша, делая к нему шаг. Руку протянула, но закончить движение не смогла. Силий перехватил ее руку и развернул ее к себе.

– Хватит баловаться.

– Я не балуюсь! Или что, сказать теперь мужчине, что он неплохо выглядит – это преступление? – возмутилась Мируша.

– Ага. И обниматься к нему лезть ты считаешь нормальным?

– А разве нет? – невинно спросила Мируша. Силий обнял ее за плечи и повел дальше по коридору.

– Если пообниматься хочешь, то меня обнимай. Весь к твоим услугам.

– Да я тебя боюсь!

– Правильно. Я-то рядом. И в ответ обниму. А не буду стоять в недоумении и гадать, чего тебе надо. Еще и поцеловать могу.

– Ну не на глазах же всех? Вот в комнате целуй сколько хочешь. А тут не надо.

– Значит в комнате сколько хочу тебя целовать могу? – переспросил Силий.

– Чего-то я не то сказала. Подожди… – Их шаги затихли, как и голоса. Весий и Василий переглянулись.

– И что это было? – спросил Василий.

– Похоже Мируша за Силия замуж пойдет. Это не наше с тобой дело. Им вместе хорошо, а нам меньше головной боли, – сказал Весий.

– Согласен. А мы с ребятами гадали, чего это Силия так переклинило. Оказывается вон он что. Но она же с головой не дружит?

– Тебе какая разница? – спросил Весий. – Его она устраивает. Он ее устраивает. Совет да любовь. Это лучше, чем видеть опустившегося Силия и Мирушу, которая словно специально куда-то лезет и народ волнует. А так они друг другом заняты. Нам же спокойнее.

Он все-таки затащил ее к сапожникам. Они вначале удивились их приходу, но когда Мируша им выдала все, что хотела видеть в своих сапогах, вплоть до высоты каблука и где пряжки разместить, которые она с собой захватила, то они принялись за работу. Мечты должны сбываться. Пусть это и выглядит со стороны смешно, но для нее это было важно. Он усмехнулся. Сапоги. Мечты у всех разные.

А сейчас ведь в комнате лежит и мерзнет. Не будет самостоятельно печку топить. Посчитает, что и так хорошо. Решив, что к ней заглянет, когда пойдет с дежурства, он зашел в сторожку. Ночь выдалась холодной. Долго на улице находиться было неприятно.

– Не помешаю? – заглянул Весий.

– Решил лично посты проверить? – спросил его Силий.

– Чего их проверять? Этим Борис любит заниматься.

– Он из тех людей, которые себе от дурости лоб расшибить могут.

– Надо на охоту людей собирать.

– Набери из разных десяток. Ромка из пятой с женой цапанулся, ему проветриться надо, сын мельника для тренировки, близнецы из восьмой от скуки маются, Виктор с ума сходит.

У него вся семья этой осенью полегла. Поэтому его сто процентов отправляй. Мира, Вира, Яшика – они от скуки совсем сопьются. Бориса к ним в десятники. Может подобрее будет, – с ходу сказал Силий.

– Как всегда все про всех знаешь.

– Так ты же за этим ко мне пришел. Узнать, чем крепость дышит.

– И чем она дышит? – спросил Весий.

– Сплетнями и травлей. Это уже все пределы перешло.

– Людям скучно.

– Но это не повод превращаться в злых тварей. Они только и ищут кого бы затравить. Слышал про Ниту? Девушка забеременела. А кто отец ребенка говорить отказалась. Сказала только, что его все равно нет в живых, так зачем прошлое ворошить. И что случилось? Ей злые языки теперь прохода не дают. Наши «бравые» ребята ее зажимать стали. Я это случайно увидел. Навешал им подзатыльников и пригрозил руки переломать, если они к ней их еще раз потянут. А Нита сирота. Заступиться за нее некому. Это что получается, раз нет за спиной сильного плеча, так можно обижать? Мирушу забили. До такой степени, что она себя уже за человека не считает. И сколько у нас таких? И ведь гады улыбаются в лицо, но за спиной гадости творят.

– Мы не можем воспитывать взрослых людей.

– Мы можем создать атмосферу, которая уберет жестокость. Для начала тебе нужна жена. Нужна хорошая, добрая княгиня. Такая, что была бы на своем месте. Не молоденькая девочка, а умная женщина, которая прошла бы и огонь и воду.

– Мируша? Умная, добрая и прошедшая огонь и воду, – усмехнулся Весий.

– А вот не смешно. Она бы подошла на роль княгини, несмотря на свой молодой возраст, но, во-первых, она может растеряться от такой должности, во-вторых, ее могут не принять люди, а в-третьих, самому нравится.

– Да я шучу. Думаю о Лоре. Медсестре. Помнишь, она еще влюблена была в парня одного, а он на нее не обращал внимания.

– Так около нее сейчас колдун вьется.

– Колдун вьется около каждой юбки. Я его вечером около Луизы видел, а утром около вдовы Михаила. Только его уже раскусили. Слушать слушают и посылают далеко подальше от своих юбок.

– Сам смотри. Я в это не полезу. Тут дело личное.

– А с Мирушей у тебя все серьезно? Сам говоришь, что сейчас прям повадились девчонок обежать. Так если наших мы знаем, то Мируша и Луиза совсем чужие. А Мируша у них и вовсе во врагах числиться, как я охотник на оборотней. Ты слышал эту байку? Мой зять оборотнем оказался. Сожрал трех людей. А я это узнал и обрызгал его волшебной водой. Чего за волшебная вода – история умалчивает. Кто– то предполагает, что самогоном облил, кто-то думает, что плюнул в него, другие версии оставим. И вот он после этого превратился в козла, который теперь в стойле стоит. Бедный козел никогда не пользовался такой популярностью. На него полкрепости поглазеть пришло. Кто подкормить несчастного, а кто пожелать и дальше оставаться в таком обличии.

– Слов нет. А когда ты его выпустил?

– Так люди кто креститься начал, кто какие-то заклятья бормотать. Ведром холодной воды его облили на морозе, кто-то стакана самогонки не пожалел. Самый верный способ был от бабы Клавы: она его скалкой огрела. Теперь сказала будет всегда носить это грозное оружие. Ко мне дочка прибегает. Попросила чего-то с этим сделать. Ну шепнул парочке нашим сплетницам, что зять не оборотень, а человек с буквы М. Пару похождений его описал, как он руки распускает и заливает. Завтра крепость будет обсуждать его аморальное поведение. Не знаю, что из этого лучше, но скалкой убивать вроде должны перестать.

– Любят у нас сплетни.

– Так давай это на руку использовать. Плюс своим поведением пример подадим. Нам еще молодежь растить. Вон они бегают по двенадцать – четырнадцать лет. Потом раз и уже восемнадцатилетние парни стоят, которые уже сейчас учатся, как вести себя с девчонками на нашем примере. А что они видят? Как беременную в углу зажимают?

– Ты прав, но поменять все это сложно.

– Так жизнь всегда сложная штука. Но это не значит, что надо сидеть и ничего не делать.

Силий выглянул в окно и увидел, как по стене к нему быстро идет Мируша. Решительно так. Он даже подумал, что чего-то случилось. Хотел выйти к ней, но не успел. Дверь резко открылась. Она влетела вместе с морозом.

– Я вела себя сегодня отвратительно. Извини. Не знаю, что на меня нашло. Обычно я голову так не теряю. И не изображаю из себя капризную девчонку. Долго думала из-за чего так себя вела. Наверное, я испугалась.

– Я понял это с самого начала. И не надо было так переживать, – ответил он.

– Хорошо, – она кивнула своим мыслям, повернулась, собираясь уйти.

– Ты только за этим приходила? – спросил ее Силий.

– Да. Подумала, что надо извиниться. Глупо как-то все вышло. Некрасиво, – ответила она, только сейчас заметив Весия. – Ой, князь, а я тебя и не заметила. Морозная сегодня ночь.

– Морозная, – ответил он.

– Надо сегодня комнату согреть, – рассеянно сказала Мируша, уходя из сторожки.

– Чего-то она сегодня не в себе, – заметил Весий.

– Потому что привычный мир ломается, вот и не в себе, – ответил Силий, поглядывая в окно. Мируша остановилась на стене и смотрела в сторону леса. – Пойду пройдусь. У меня как бы дежурство.

Он вышел на улицу. С Весием можно было еще долго обсуждать как и что, но для Силия это было как-то второстепенным. Мируша волновала больше. Он подошел к ней.