Текст книги "Измена. Ты разбил мне сердце (СИ)"
Автор книги: Нина Авсинова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 9 страниц)
Измена. Ты разбил мне сердце
Нина Авсинова
Глава 1
Глава 1
Двумя годами ранее…
**Кирилл**
Ключ поворачивается в замке со знакомым щелчком, и я шагаю в тёмную квартиру. Тишина обволакивает меня, как теплое одеяло.
Лены нет – она у матери, уехала еще утром. Ольга Петровна простудилась, нужна помощь. Я целовал жену на прощание, обещал не питаться одними бутербродами и вести себя прилично на корпоративе.
Корпоратив удался на славу. Мы с Андреем наконец подписали контракт с крупным застройщиком – проект, над которым бились полгода. Все поздравляли, пили за успех, потом просто пили. Андрей смылся пораньше, а я остался. Зачем? Хороший вопрос. Наверное, просто хотелось продлить момент триумфа.
Сейчас в животе неприятно булькает от смеси закусок и напитков. Я стягиваю ботинки, оставляя их посреди коридора – при Лене я бы никогда так не сделал, но сейчас можно. Иду на кухню, включаю свет, щурясь от яркости. Нужна вода.
Достаю из холодильника минералку, пью прямо из горлышка. Холодная вода обжигает горло, но сразу становится легче. Я опираюсь на столешницу, закрываю глаза. Голова приятно кружится – не до отключки, но достаточно, чтобы мир казался мягче, проще.
Звонок в дверь разрывает тишину.
Я вздрагиваю, чуть не роняю бутылку. Кто, черт возьми, может звонить в час ночи? Подхожу к двери, заглядываю в глазок.
Вика.
Младшая сестра Лены стоит в коридоре в легкой курточке и улыбается прямо в камеру, словно знает, что я смотрю. Любопытство берет верх – я открываю дверь.
– Привет, Кирилл, – она проскальзывает мимо меня в квартиру, и я улавливаю запах ее духов. Сладкие, навязчивые, совсем не похожие на легкий цветочный аромат Лены. – Извини, что так поздно. Лена обещала одолжить мне бежевый плащ, помнишь? Завтра важная встреча, а я вспомнила только сейчас.
Я хмурюсь, пытаясь сообразить. Встреча в субботу? Странно, но голова плывёт, и удерживать мысли сложно.
– Лена не говорила, – бормочу я. – Она у матери, до воскресенья.
– Знаю, – Вика уже стягивает курточку, вешает на крючок. Под ней короткое платье, слишком откровенное для простой вылазки за вещами. – Поэтому и пришла к тебе. Покажешь, где её шкаф?
Что-то внутри меня подает слабый сигнал тревоги, но я не обращаю внимание. Киваю, веду ее в спальню.
– Вот здесь, – открываю дверцу шкафа. – Плащи на верхней полке, кажется.
Вика встает на цыпочки, тянется, но не достает. Я подхожу ближе – она почти прижимается ко мне спиной, и я чувствую тепло ее тела. Достаю бежевый плащ, протягиваю. Наши пальцы соприкасаются.
– Спасибо, – она не отстраняется, смотрит прямо в глаза. Слишком долго. – Ты выпил сегодня?
– На корпоративе, – я делаю шаг назад, но движение получается неуверенным. – Отмечали контракт.
– Понятно, – Вика кладет плащ на кровать и поворачивается ко мне. Медленно идет навстречу. – Значит, ты совсем один? И навеселе?
В ее голосе звучит что-то игривое, провокационное. Что-то опасное. Но в то же время... интригующее. Я смотрю на нее – та же форма губ, что у Лены, те же скулы, но черты острее, взгляд смелее.
– Вика, забирай плащ, – говорю я, но голос звучит неубедительно даже для моих ушей. – Мне завтра рано вставать.
Это ложь. Завтра суббота, никуда вставать не надо.
– Не спеши, – она уже совсем близко, ее рука ложится мне на грудь. – Кирилл, ты же знаешь, что ты всегда мне нравился? С того самого дня, когда Лена привела тебя знакомиться с семьей.
Я застываю. Это неожиданно. Неправильно. Но всё выпитое за вечер смягчает углы, размывает границы. Я вижу Лену в чертах ее лица, но это не Лена. Это что-то другое, запретное, будоражащее.
– Вика, – начинаю я, но не знаю, что сказать дальше.
– Лены здесь нет, – она приподнимается на носочках, ее губы почти касаются моих. – Никто не узнает. Это будет только наш секрет.
Секрет. Это слово звучит странно привлекательно. Что-то только наше, никому не доступное. Я смотрю на ее губы, на изгиб шеи, и мысли путаются. Выпивка, ее близость, тепло – все сливается в один пьянящий коктейль.
Я не отстраняюсь, когда она целует меня.
Ее губы мягкие, настойчивые. Руки сами тянутся к ее талии, и я целую ее в ответ. Голова кружится сильнее, но уже по другой причине.
Это неправильно, шепчет что-то в глубине сознания. Но это же всего одна ночь, отвечает другой голос. Один раз. Лена никогда не узнает. Никто не узнает.
Одежда падает на пол – сначала ее платье, потом моя рубашка. Мы падаем на кровать, на нашу с Леной кровать, но я не думаю об этом. Я не думаю вообще ни о чем, кроме прикосновений, дыхания, ритма, который захватывает нас обоих.
Это ничего не значит, говорю я себе. Просто физиология, слабость, случайность. Завтра я проснусь, и все будет как прежде. Просто нужно сохранить это в тайне.
Вика шепчет что-то на ухо, но я не разбираю слов. Все расплывается, сливается в одно горячее пятно ощущений.
А потом я проваливаюсь в темноту.
Я просыпаюсь от солнечного света, бьющего прямо в лицо. Голова раскалывается, во рту пересохло, словно я ел песок. Несколько секунд я не могу сообразить, где нахожусь и почему так плохо себя чувствую.
Память возвращается обрывками: корпоратив, напитки, Вика в дверях, ее губы, ее руки...
Я резко сажусь в кровати, игнорируя вспышку боли в висках. Оглядываюсь – я один. Простыни смяты с обеих сторон, на второй подушке вмятина. В воздухе висит слабый аромат незнакомых духов.
Черт.
Я встаю, проверяя квартиру – Вики нет. Ее курточки в коридоре нет. Она ушла, пока я спал.
На тумбочке со стороны Лены лежит белый листок, сложенный пополам. Я беру его, разворачиваю. Почерк Вики – округлый, с завитушками:
«Это будет наш маленький секрет. Спасибо за ночь».
Я комкаю записку и бросаю в мусорную корзину. Секрет. Да, это останется секретом. Никто не должен узнать – ни Лена, ни кто-либо еще. Это была ошибка, глупость, но ошибки можно исправить. Точнее, можно сделать так, чтобы они не имели последствий.
Иду в ванную, включаю душ. Горячая вода смывает остатки ночи, проясняет голову. Я стою под струями и планирую: постирать постельное белье, проветрить квартиру, вести себя абсолютно нормально, когда вернется Лена.
Это просто случилось. Не нужно делать из этого трагедию. Люди ошибаются, особенно под действием алкоголя. Главное – это не повторится. Никогда. Я буду держаться подальше от Вики, буду внимательнее к Лене, и все будет хорошо.
Выхожу из душа, вытираюсь, иду в спальню. Срываю простыни с кровати, несу в ванную, загружаю в стиральную машину. Ставлю на длинный цикл с горячей водой. Застилаю кровать свежим комплектом – тем, что Лена держит в запасе.
Никаких следов. Ничего, что могло бы выдать меня.
Беру телефон – три пропущенных от Андрея и сообщение от Лены: «Доброе утро, любимый! Как твоя голова? Мама чувствует себя лучше, думаю, завтра вечером буду дома. Соскучилась».
Я смотрю на экран, на это милое сообщение с сердечком, и набираю ответ: «Я тоже соскучился. Жду тебя».
Это правда. Я действительно скучаю по ней. Вчерашнее не меняет того факта, что я люблю свою жену. Просто... произошла случайность. Слабость. Но это не определяет меня, не делает меня плохим человеком.
Главное – никто не узнает.
Остаток дня я провожу в обычном режиме. Завтракаю, отвечаю на рабочие письма, смотрю футбол по телевизору. Вечером заказываю пиццу, переписываюсь с Леной. Все нормально, всё как всегда.
Глава 2
Глава 2
Лена возвращается в воскресенье вечером, когда за окном уже сгущаются сумерки. Я встречаю ее у двери, забираю тяжелую сумку из рук, целую в щёку. Она пахнет своим шампунем – яблоками и чем-то свежим. Ничего общего с приторными духами Вики, которые все еще живут в моей памяти.
– Соскучился? – она улыбается, снимает туфли. На ее лице усталость – два дня ухода за больной матерью вымотали ее.
– Очень, – я обнимаю ее, прижимаю к себе. Это правда. Я действительно скучал. То, что случилось с Викой, не меняет моих чувств к жене. Это были две разные вещи, два разных мира.
– Кирилл, ты меня задушишь, – она тихо смеется. – Всего два дня не было.
Два дня. Сорок восемь часов. За это время случилось то, что случилось. Но это в прошлом. Главное – никто не узнает.
– Как мама? – я отпускаю ее, беру сумку, иду в спальню. Свежее постельное белье цвета слоновой кости выглядит идеально. Никаких следов, никаких улик.
– Лучше, – Лена идет за мной, садится на край кровати. – Просто простуда затянулась, но температура спала. Вика заезжала вчера, помогла с уборкой.
Вика. Имя звучит обыденно, буднично. Я продолжаю раскладывать вещи из сумки, стараясь, чтобы мой голос звучал естественно:
– Как она?
– Как обычно. Взвинченная, торопилась куда-то, пробыла всего час. Ты знаешь Вику, – Лена улыбается. – Но хоть помогла.
Я киваю, переключаю внимание на развешивание одежды в шкафу. Все нормально. Просто обычный разговор о семье. Ничего подозрительного.
– Ты ужинал? – спрашивает Лена, подходя сзади и обнимая меня за талию. Ее щека прижимается к моей спине. – Давай я что-нибудь приготовлю. Или закажем?
– Закажем, – я поворачиваюсь, беру ее за руки. Смотрю на наши переплетенные пальцы – ее обручальное кольцо блестит в свете торшера. – Ты устала. Отдыхай, я все сделаю.
Она смотрит на меня с легким удивлением:
– С тобой все в порядке?
– Конечно, – я целую ее в лоб. – Просто соскучился.
И это правда. Я люблю свою жену. То, что произошло с Викой – случайность. Это не определяет меня, не делает наш брак менее крепким. Главное – держать все под контролем.
В понедельник утром я просыпаюсь раньше Лены, иду на кухню, готовлю ей кофе – так, как она любит, с каплей молока и без сахара. Нарезаю фрукты, делаю тосты. Не из чувства вины, просто хочу порадовать жену. Почему бы и нет?
Когда она выходит, еще сонная, в своем халате, я уже накрыл на стол.
– Ого, – она останавливается в дверях, удивленно моргает. – Что это? Мы что-то празднуем?
– Просто хочу побаловать жену, – я улыбаюсь искренне. – Разве нужен повод?
Лена садится, пробует кофе, довольно закрывает глаза.
– Идеальный. Ты точно мой Кирилл? Может, тебя подменили?
– Самый настоящий, – говорю я. – Ешь, пока не остыло.
Я наблюдаю, как она завтракает, и чувствую спокойствие. Все под контролем. Жизнь продолжается в своем обычном русле. Вика не пишет, не звонит – значит, она тоже все понимает. Это была разовая история, которая останется между нами.
В офисе я работаю как обычно. Андрей заходит в мой кабинет около полудня, бросает на стол папку с документами.
– Контракт пришел, нужна твоя подпись. Кирилл, ты меня слышишь?
Я поднимаю взгляд от чертежей.
– Да, слышу. Сейчас подпишу.
– Ты хорошо выглядишь, – замечает Андрей, усаживаясь напротив. – После корпоратива думал, будешь неделю ходить как зомби, а ты прямо светишься.
– Отлично отдохнул в выходные, – отвечаю я, листая документы. – Лена вернулась, все хорошо.
– Видно, что хорошо, – Андрей ухмыляется. – Значит, проект на Приморском берешь на себя?
– Конечно. Когда начинаем?
Мы обсуждаем детали, и я полностью включен в работу. Никаких мыслей о той ночи, никаких терзаний. Произошло и произошло. Я не первый и не последний мужчина, который оступился. Главное – не повторять ошибок и держать все в секрете.
Когда Андрей уходит, я достаю телефон. У меня двадцать три неотвеченных сообщения – все рабочие. Ничего от Вики. Отлично. Значит, она на той же волне – забыть и жить дальше.
Я отвечаю клиентам, согласовываю встречи, планирую неделю. Все идет своим чередом.
Дома я веду себя как обычно – может, чуть более внимательно к Лене, но без перегибов. Готовлю ужин пару раз в неделю, иногда заказываю из ее любимых ресторанов. Слушаю ее рассказы о работе, о маленьких пациентах. Лена – педиатр, и она обожает свою работу, может часами говорить о детях.
Раньше я слушал вполуха, уткнувшись в телефон. Теперь откладываю гаджеты, смотрю ей в глаза, задаю вопросы. Не из чувства вины – просто понял, что это важно. Иногда нужны такие встряски, чтобы переоценить приоритеты.
– Ты какой-то другой, – говорит она однажды вечером. Мы сидим на диване, я держу ее за руку.
– В каком смысле? – спрашиваю я спокойно.
– Не знаю, – она прижимается ко мне, кладет голову на плечо. – Более внимательный. Заботливый. Как в первые месяцы нашего брака.
– Просто понял, как тебя люблю, – говорю я, и это чистая правда. История с Викой никак не повлияла на мои чувства к жене. Скорее наоборот – я еще больше ценю то, что у нас есть.
Она поднимает голову, смотрит на меня с нежностью.
– Я тоже тебя люблю, – она целует меня.
Я целую ее в ответ, и в этом поцелуе нет фальши. Я люблю Лену. Я всегда ее любил.
Проходит неделя. Вика не выходит на связь, и я рад этому. Значит, она тоже считает, что лучше похоронить прошлое и не ворошить. Идеальный вариант для всех.
Лена как-то спрашивает небрежно:
– Может, позвать Вику на ужин? Давно не виделись всей семьей.
– Давай позже, – отвечаю я спокойно. – У меня сейчас проект сложный, вряд ли смогу уделить время гостям.
– Хорошо, – Лена не настаивает. – Она все равно сейчас занята, говорит, новый проект крутит.
Все складывается идеально. Никаких пересечений, никаких поводов для подозрений.
Ночами я сплю спокойно, без кошмаров и терзаний. Рядом со мной Лена, дышит ровно, тихо. Я обнимаю ее во сне, и на душе покой. Жизнь прекрасна. Работа идет отлично, дома все хорошо, никаких проблем на горизонте.
То, что случилось – осталось в прошлом. Я не думаю об этом, не анализирую. Зачем? Это ничего не изменит. Произошла случайность, я принял это и двигаюсь дальше.
На второй неделе я начинаю ходить в спортзал. Не из-за стресса – просто давно собирался, а тут подвернулся удобный момент. Абонемент рядом с офисом, хожу три раза в неделю после работы. Бегаю, поднимаю веса, плаваю. Чувствую себя отлично, энергии прибавляется.
Лена замечает изменения:
– Ты похудел! И выглядишь бодрее.
– Решил заняться собой, – улыбаюсь я. – К лету хочу быть в форме.
– Мне ты и так нравишься, – она целует меня в нос. – Но если хочешь – флаг в руки.
Я доволен собой. Контролирую ситуацию, поддерживаю форму, строю карьеру, берегу семью. Все идет по плану.
На третьей неделе мы с Леной едем к ее матери на воскресный обед. Семейная традиция – раз в месяц все собираются у Ольги Петровны. Я веду машину спокойно, без напряжения. Увижу Вику – и что? Мы взрослые люди, способные держать себя в руках.
– Хорошая погода, – замечает Лена, глядя в окно. – может, после обеда погуляем?
– Давай, – соглашаюсь я. – Свежий воздух не помешает.
Мы приезжаем, и Ольга Петровна встречает нас в дверях, обнимает Лену, потом меня.
– Кирюша, ты похудел! – она с одобрением смотрит на меня. – Спортом занялся?
– Да, хожу в зал, – отвечаю я. – Решил привести себя в форму.
– Молодец! Лена, у тебя муж становится еще красивее, – смеется Ольга Петровна.
– Мам, он и так красавец, – Лена целует меня в щеку.
Мы проходим на кухню, и я вижу Вику. Она стоит у плиты, помешивает что-то в кастрюле. Волосы собраны в хвост, на ней простой свитер и джинсы. Выглядит обычно.
Она поворачивается, видит нас, и на ее лице широкая улыбка.
– Ленка! Кирилл! – она идет к нам, обнимает сестру, потом меня. Быстро, дружески, без всяких намеков. – Давно не виделись!
– Да, давно, – отвечаю я спокойно.
Все естественно, никакой напряженности. Мы ведем себя как обычные родственники, и я доволен тем, как держу себя в руках. Вика тоже молодец – ни намека на произошедшее.
За обедом я ем с аппетитом, участвую в разговорах, шучу. Вика сидит напротив и тоже ведет себя абсолютно нормально. Рассказывает о работе, смеется над шутками. Идеальная младшая сестра, идеальная дочь.
– Кирилл, ты прямо расцвел, – говорит Ольга Петровна. – Лена, ты его хорошо кормишь!
– Стараюсь, мам, – Лена смеется.
– И спорт помогает, – добавляю я. – Чувствую себя лет на двадцать.
Разговор течет легко и непринужденно. Никакого дискомфорта, никаких скользких моментов.
После обеда, когда Лена и Ольга Петровна моют посуду на кухне, я выхожу на балкон.
Дверь за моей спиной открывается. Я оборачиваюсь – Вика.
– Привет, – говорит она легко, прислоняясь к перилам рядом.
– Привет, – отвечаю я спокойно.
– Как дела? – спрашивает она, и в ее голосе нет никакого подтекста.
– Нормально. У тебя как?
– Тоже неплохо. Работа, дела, – она пожимает плечами. – Слушай, Кирилл, насчет той ночи...
Я поднимаю руку, останавливая ее:
– Не надо. Это было, прошло. Давай просто забудем и жить дальше.
Вика смотрит на меня, потом медленно кивает:
– Согласна. Это было глупо. Забудем.
– Отлично, – говорю я. – Тогда все хорошо.
– Да, – она улыбается. – Все хорошо. Мне пора, кстати. Дела. Ну, пока?
– Пока.
Она уходит, и я остаюсь один на балконе. Все прошло идеально. Мы поговорили, расставили точки над «и». Теперь точно можно закрыть эту тему.
Мы гуляем после обеда по парку, держимся за руки, болтаем о всяком. Лена счастлива, я спокоен. Жизнь прекрасна.
Вечером дома, когда мы лежим в постели, Лена прижимается ко мне:
– Знаешь, я так рада, что мы вместе.
– Я тоже, – отвечаю я, целуя ее в макушку.
– Иногда мне кажется, что мы теряли друг друга в рутине, – говорит она тихо. – Но последнее время ты такой... близкий. Как будто мы снова нашли друг друга.
– Мы никогда не терялись, – говорю я. – Просто иногда нужно напоминание о том, что важно.
Она засыпает у меня на груди, дышит ровно и спокойно. Я смотрю в потолок и думаю о том, как все сложилось удачно. Случилась глупость, но я справился. Никто не пострадал, никто не узнал. Жизнь идет дальше.
Я закрываю глаза и засыпаю с чувством, что все под контролем.
Все хорошо.
Все будет хорошо.
Глава 3
Глава 3
Сообщение приходит в среду, около полудня, когда я сижу в офисе над проектом торгового центра:
«Кирилл, нам срочно нужно встретиться. Сегодня, 18:00, кафе «Шанс» на Пушкинской. Это важно. Не говори Лене. Вика»
Я перечитываю сообщение три раза, чувствуя, как холодеет внутри. Два месяца. Целых два месяца я живу с этим грузом, засыпаю и просыпаюсь с мыслью о той ночи.
Два месяца я избегаю семейных ужинов, придумываю отговорки, когда Лена зовет Вику к нам.
Два месяца я надеюсь, что та ночь осталась в прошлом, что Вика забыла, что все как-то рассосётся само собой.
Но теперь она пишет.
Срочно.
Не говори Лене.
Пальцы дрожат, когда я набираю ответ: «Буду»
Остаток дня проходит в мучительном ожидании. Андрей что-то говорит о новых материалах для фасада, я киваю, не слыша ни слова. Архитектор из подрядной организации показывает расчеты – я смотрю на цифры, но они не складываются в смысл. В голове крутится одна мысль: что ей нужно?
В пять я сворачиваю работу, говорю Андрею, что плохо себя чувствую. Это правда – меня действительно тошнит от тревоги. Еду через весь город, хотя до встречи еще час. Паркуюсь за два квартала от кафе, сижу в машине, сжимая руль. Может, не идти? Просто развернуться и уехать?
Но я знаю, что пойду. Потому что боюсь, что она сделает, если я не появлюсь.
Без десяти шесть я вхожу в кафе. Это маленькое, уютное место с деревянными столиками и приглушенным светом. Здесь пахнет кофе и корицей.
Вика уже сидит в дальнем углу, в темном платье, волосы убраны в хвост. Она выглядит... серьезно. Не так, как в ту ночь, когда улыбалась и флиртовала. Сейчас ее лицо напряжено, глаза красные, словно плакала.
Я подхожу к столику, сажусь напротив. Молчу, жду. Она смотрит на меня долго, изучающе, потом тихо говорит:
– Спасибо, что пришел.
– У меня был выбор? – мой голос звучит резче, чем хотелось бы.
Она вздрагивает, отводит взгляд.
– Кирилл, я... это сложно. Я не знала, как тебе сказать.
Сердце начинает биться быстрее. Что-то плохое. Что-то очень плохое сейчас прозвучит, я чувствую это каждой клеткой.
– Просто скажи, – я наклоняюсь вперед, понижаю голос. – Зачем ты меня вызвала? Что случилось?
Вика делает глубокий вдох, смотрит мне в глаза.
– Я беременна.
Время останавливается.
Звуки кафе отдаляются – смех за соседним столиком, звон посуды, музыка из динамиков. Всё становится нереальным, словно я смотрю фильм про чужую жизнь.
– Что? – это всё, что я могу выдавить.
– Беременна, – она повторяет, и в ее голосе дрожь. – От тебя. От той ночи.
Я откидываюсь на спинку стула, чувствую, как земля уходит из-под ног, хотя я сижу. Беременна. От меня. Ребенок.
– Ты уверена? – глупый вопрос, но другие не приходят в голову.
– Сделала три теста. Все положительные. Была у врача вчера. – Она достает из сумочки листок бумаги, протягивает мне. Медицинская справка, печать, подпись. Срок – шесть недель. – Других мужчин не было. Только ты.
Я смотрю на справку, буквы прыгают перед глазами. Шесть недель. Считаю в уме – да, совпадает. Та проклятая ночь была ровно восемь недель назад. Все сходится.
– Господи, – я закрываю лицо руками. – Господи, Вика, как это могло случиться?
– Как обычно случается, – в ее голосе появляется горечь. – Мы не предохранялись. Ты помнишь хоть что-нибудь из той ночи?
Помню ли?
Обрывки. Вспышки. Ее кожа, ее губы, безумие, которое накрыло меня с головой. Но деталей нет, алкоголь стёр их.
– Мало, – признаюсь я тихо. – Я был пьян. Это не оправдание, просто... я почти ничего не помню.
– Вот и я надеялась, что ничего не случится, – Вика складывает руки на столе, пальцы сплетены так крепко, что побелели костяшки. – Но случилось.
Официантка подходит к нашему столику, улыбается профессионально:
– Что будете заказывать?
– Кофе, – говорю я машинально. – Двойной эспрессо.
– Мне травяной чай, – Вика смотрит на официантку с извиняющейся улыбкой. – Мятный, если есть.
Официантка уходит, и мы снова остаемся вдвоем. Тишина давит, как физическая тяжесть.
– Что ты собираешься делать? – наконец спрашиваю я, хотя боюсь ответа.
Вика смотрит в окно, где уже сгущаются зимние сумерки.
– Не знаю, – говорит она медленно. – Думала о прерывании. Даже записалась в клинику. Но потом... – она кладет руку на живот, еще плоский, и в этом жесте столько беззащитности, что у меня сжимается сердце. – Не могу. Понимаешь? Знаю, что всё сложно, что неправильно, но это ребенок. Живой человек. Я не могу просто... избавиться.
Я чувствую, как стены смыкаются вокруг меня. Если она оставит ребенка, это значит...
– Лена, – выдыхаю я. – Ты расскажешь Лене.
– Нет, – Вика резко качает головой. – Нет, я не хочу ей рассказывать. Это убьет ее. Убьет наши отношения. Мама... представляешь, что будет с мамой, если она узнает?
– Тогда что? – я наклоняюсь через стол, голос срывается на шепот. – Как ты собираешься скрывать беременность? Роды? Ребенка? Вика, это невозможно!
– Я переезжаю, – она говорит быстро, словно боится, что не успеет выговориться. – У меня есть вариант работы в другом городе. Скажу всем, что нужна перемена обстановки, карьерный рост. Уеду до того, как живот станет заметным. Рожу там, останусь на какое-то время. Потом вернусь с ребенком, скажу, что отец – мужчина из того города, но мы расстались.
План звучит абсурдно, но в то же время... возможно? Моя голова пытается просчитать варианты, найти дыры в логике, но мысли путаются.
– И чего ты хочешь от меня? – спрашиваю я, хотя уже догадываюсь.
Официантка приносит заказ. Я обжигаюсь эспрессо, глотаю горькую жидкость, не чувствуя вкуса. Вика медленно помешивает чай, не поднимая глаз.
– Денег, – говорит она наконец. – Мне нужна финансовая поддержка. Съём жилья, врачи, роды, потом ребенок... это дорого, Кирилл. Я не потяну одна.
Вот оно. Я попал в ловушку. Идеальную, безупречную ловушку.
– Сколько? – голос звучит чужим.
– Сто тысяч в месяц, – она называет сумму быстро, словно репетировала. – На первое время. Потом посмотрим. Это же твой ребенок тоже, Кирилл. Ты тоже несёшь ответственность.
Сто тысяч! Сто тысяч? Это... много, но не критично. Я зарабатываю хорошо, офис приносит стабильный доход. Жена не отслеживает каждую мою трату, у нас раздельные карты. Можно скрыть. Придумать расходы на проект, на оборудование, на что угодно.
– А если я откажусь? – это не угроза, просто вопрос.
Вика наконец смотрит на меня, и в ее глазах я вижу сталь.
– Тогда я расскажу Лене. Всё. И она решит, что делать дальше – с тобой, со мной, с этим ребенком. Но думаю, твой брак не переживет такого, правда?
Шантаж. Чистый, откровенный шантаж. Я должен возмутиться, встать и уйти, послать ее к черту. Но вместо этого я сижу, стиснув зубы, и понимаю, что у меня нет выбора.
Если Лена узнает – все рухнет. Наш брак, ее доверие, которое я и так предал. Она не простит измену, а уж измену с собственной сестрой... тем более с ребенком в результате. Это будет конец.
– Хорошо, говорю я тихо, и каждое слово дается с трудом. – Я буду помогать финансово. Но есть условие.
– Какое? – Вика настораживается.
– Лена никогда, слышишь, никогда не должна узнать, что я отец. Если ты вернешься с ребенком – это будет чужой ребенок. От мужчины из другого города. Я просто дядя Кирилл, муж твоей сестры. Ничего больше.
– Договорились, – она кивает быстро. – Мне это даже выгоднее. Меньше вопросов.
Мы молчим. Я допиваю остывший кофе, чувствуя горечь не только во рту, но и в душе. Вот так просто я согласился. Даже не пытался бороться, искать другие выходы. Просто сдался.
– Когда тебе нужны деньги? – спрашиваю я устало.
– Первого числа. На карту. Я скину реквизиты, – Вика достает телефон, делает несколько движений пальцем. – Отправила.
Мой телефон вибрирует в кармане. Я не достаю его. Не хочу видеть этот номер, эти реквизиты. Не хочу, чтобы это становилось реальным.
– Кирилл, – Вика протягивает руку через стол, пытается коснуться моей. Я отдергиваю ее. Она вздыхает. – Я не хотела, чтобы так получилось. Правда. Но раз уж случилось... давай хотя бы сделаем это цивилизованно. Без драм и скандалов.
– Цивилизованно, – я усмехаюсь без юмора. – Ты называешь это цивилизованно? Шантаж, тайный ребенок, обман Лены?
– А что еще нам остается? – в ее голосе появляются слезы. – Ты предлагаешь разрушить все? Признаться Лене и разорвать семью? Или может, мне сделать аборт и до конца жизни жалеть об этом?
Она плачет. Тихо, почти беззвучно, слезы текут по щекам. Люди за соседними столиками начинают оглядываться. Я достаю салфетку из держателя, протягиваю ей.
– Не плачь, – говорю я, чувствуя себя чудовищно. – Прошу. Не надо.
– Извини, – она вытирает лицо. – Гормоны. Врач говорит, это нормально на таком сроке.
Гормоны.
Беременность.
Ребёнок.
Мой ребёнок.
Эта мысль еще не укладывается в голове. Я буду отцом. Но не смогу быть им по-настоящему. Буду платить деньги и смотреть издалека, как растет мой сын или дочь, и притворяться чужим.
– Я поеду, – говорю я, вставая. – Лена ждет меня к ужину.
– Конечно, – Вика тоже встает, надевает пальто. – Кирилл, еще раз... спасибо. Что согласился помочь. Знаю, это нелегко.
Я не отвечаю. Просто выхожу из кафе, в холодный декабрьский вечер, и иду к машине. Сажусь за руль, но не завожу мотор. Сижу в темноте, смотрю на огни города, и чувствую, как жизнь ускользает из-под контроля.
Два месяца назад я совершил ошибку.
Сегодня я подписал договор с дьяволом.
И дальше будет только хуже.
Телефон вибрирует – сообщение от Лены: «Любимый, ты где? Ужин стынет»
Я смотрю на это сообщение, на сердечко в конце, и понимаю, что потерял право называться «любимым». Что каждый день буду обманывать ее, смотреть в глаза и лгать. Каждый первый день месяца буду переводить деньги Вике, скрывать расходы, придумывать истории.
И все это – чтобы сохранить то, что уже разрушил.
Завожу двигатель, еду домой. К жене, которую люблю и которой изменяю каждым своим вдохом. К жизни, которая стала ложью.
А где-то в другом конце города Вика тоже едет к себе, положив руку на живот, где растет наш общий секрет.
Секрет, который рано или поздно все равно раскроется.
