Текст книги "Черная магия"

Автор книги: Нил Гейман

Соавторы: Орсон Скотт Кард,Танит Ли,Йон Колфер,Тэд Уильямс,Гарт Никс,Джеффри Форд,Питер Сойер Бигл,Джин Родман Вулф,Джейн Йолен,Элизабет Хэнд
сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 32 страниц)

Я ждала, дойдет ли до него. Может, и нет, но знаете что? Мне очень-очень хотелось, чтобы до него дошло.

– А где дорога? – Джереми огляделся по сторонам. – Как сюда еду привозят? Как они ходят в церковь? Мелани, тут невозможно жить!

Я перестала ждать и направилась к старой яблоне. Она прислонилась к стене, будто один из тех типов, которых можно увидеть средь белого дня в таверне через открытую дверь – они так же приваливаются к стойке бара. Я начала взбираться на яблоню.

– Эй, подожди меня! – Джереми стал карабкаться следом, а он лазает по деревьям лучше меня. И знаете что? Мне без разницы.

Я рада, что он не развернулся и не пошел домой.

Ветви яблони образовали на вершине стены что-то наподобие беседки с лиственным сводом, а одна толстая, узловатая ветка торчала, словно рука, протянутая, чтобы не дать упасть. Занятно. Очень может быть, что мы с Крисом никогда бы не встретились, если бы не эта яблоня. Но в тот день я залезла на нее и наткнулась на Криса. Джереми перегнулся через ветку-руку, будто делал это сто раз.

– Откуда тут взялся этот замок? Тут же нет никакой дороги! – Он все не мог успокоиться. – Эй, гляди! – Джереми указал вниз. – Это и есть тот твой друг, в инвалидном кресле?

– Угу. Это Крис.

Я ухватилась за ветки и соскользнула вниз, как будто съехала со стены.

– Привет, Мелани!

Крис попытался подъехать ближе, но лозы, покрывающие все вокруг, так и норовили запутаться в колесах, как обычно. Эти лозы напоминали мне тощего, зеленого мистера Бизли. Думаю, им я нравлюсь ничуть не больше, чем питону. Во всяком случае, они постоянно норовят обернуться вокруг моей лодыжки и поймать меня. Не представляю, как Крис возвращается в замок. Может быть, дядя его заносит? Почему бы им не купить хорошую газонокосилку и не срезать всю эту растительность?

У Криса был неважный вид. Смуглые тощие руки, черные волосы, которые прилипли ко лбу, как будто Крис вспотел – хотя еще был май, и вовсе не жарко. Слова у него были цвета собачьих какашек.

– Никак не могу выпутаться из этих лоз. – Крис сдался и тяжело осел в кресло. – Привет, – обратился он к Джереми, когда тот свалился со стены. – Приятно познакомиться. Меня зовут Крис.

– Привет. А меня – Джереми. – Джереми стряхнул с головы что-то вроде птичьего гнезда и огляделся по сторонам. – Я тут прожил всю свою жизнь, но ничего не слышал про замок. Как тут клево!

– Это истинное обличье, – пожал плечами Крис. – Ты, возможно, видел тут что-то совсем другое. Дом, амбар или еще что-нибудь.

Вот теперь Джереми точно был сбит с толку. Ага, началось.

– Джереми, Крис – волшебный, – пояснила я. – Вокруг нас существует целый мир, а мы даже не знаем, что он рядом.

Понимаете, я привыкла считать, что все сама себе сочинила, все то, что наблюдала рядом с мамой. И мои учителя так говорили. Но потом я встретила Криса, и он мне объяснил, что ничего я не выдумала.

– Просто обычно ты этого не замечаешь, – продолжала я. – Если только рядом нет кого-то волшебного.

– Л-ладно, – выдавил в конце концов Джереми.

Он посмотрел на меня с таким выражением, будто думал, что я ему голову морочу. Я попросила бы Криса показать ему что-нибудь, но слишком волновалась.

– К нам сегодня пришел новый директор, – выпалила я. – Крис, он такой, как ты. Когда он вошел в класс, стало твориться что-то таинственное.

Джерри снова посмотрел на меня.

– А чего таинственного в рвоте?

– Крис, я видела истинные обличия. А еще мистер Телеомара знает мою фамилию. В смысле, мамину фамилию. Мою настоящую.

Крис, видимо, испугался.

– Зороан. Должно быть, твоя мама была из перворожденных. А значит, он пришел и за тобой. Ты же у нее первый ребенок, да?

– Да, но…

– Ладно, у вас тут клево, – Слова Джереми сделались желтыми, словно пилюля. – Но я не в теме. Так что я пошел домой играть на новой приставке.

И он направился к стене.

– Подожди минутку! – остановила я его.

Мне и вправду хотелось, чтобы он находился рядом. Но внезапно все эти дурацкие лозы обвились вокруг моих ног.

– Прячьтесь! – Крис оглянулся через плечо на замок. – Мой дядя идет, а мне не положено принимать гостей!

Джереми уже взобрался на стену, а я залезла следом. Уж не знаю, почему его дядя терпеть не может гостей. Крис говорит, это из-за того, что дядя думает, будто этот самый Зороан рыщет вокруг. Я нагнала Джереми и схватила за ногу, как раз когда он собрался слезать.

– Ляг на стену! – прошептала я. – Идет дядя Криса, а нас тут быть не должно.

– Вот спасибо! – Теперь Джереми и вправду разозлился. – И чего ты хочешь? Моего ареста за то, что я влез в чужое владение?

– Да заткнись же ты!

Я толкнула Джереми, и он растянулся на вершине стены, под веткой яблони, а я шлепнулась поверх него. Предпринимать что-либо было уже поздно: в дальнем конце сада я увидела эти самые серебряные искры, все лозы дружно свились и отползли в стороны, как на картинках в воскресной школе – там, где Моисей заставляет воды Красного моря расступиться.

Ой, блин!

– Слушай, давай просто слезем и уберемся отсюда! – пробурчал Джереми.

– Тихо! – взмолилась я и сильно его ущипнула.

Серебристая дрянь проплыла между расступившейся растительностью и обвилась вокруг кресла Криса – так мог бы обвиться мистер Бизли, если бы был ну о-очень большим. По-моему, Крис этого даже не заметил: казалось, он смотрит на дверь в конце дорожки. А я не знала, то ли кричать, то ли бежать обратно. Я попыталась сесть, но зацепилась рубашкой не то за ветку яблони, не то еще за что-то, и освободиться у меня не получилось.

Дверь отворилась.

– Это же мистер Телеомара! – изумился Джереми. – Он-то что тут делает?

Я посмотрела на Криса – тот словно окаменел в своем кресле. Он просто сидел, не шевелился и ничего не говорил. Мистер Телеомара прошел по тропе, лозы словно съежились и попытались отползти от него. Затем он наклонился над Крисом. Мне захотелось закричать, и снова подумалось, что надо соскочить вниз, но ветка яблони придавила меня, и даже Джереми лежал тихо, потому что в том, как мистер Телеомара смотрел на Криса, было что-то очень мерзкое.

Потом мистер Телеомара положил руку Крису на горло, и тот закричал.

Не очень громко – как в кошмарном сне, когда тебе хочется завопить изо всех сил, а получается тихо и сипло. Но это был ужасный крик. Крис сидел с закрытыми глазами и корчился, будто пытался сопротивляться или надеялся очнуться, или уж не знаю что. И кричал, не переставая.

Тут меня жутко затошнило.

И у Джереми был такой вид, будто он ощущает что-то подобное.

– Уже недолго осталось, – негромко произнес мистер Телеомара, и вокруг Криса стал сгущаться этот туман из лезвий. – Еще несколько сеансов, и я с тобой покончу. Ты превратишься в шелуху. В пустую оболочку. Еще несколько перворожденных – и я получу все.

Он погладил Криса по лицу, будто бы с нежностью, – и у меня мурашки побежали по коже.

– Спи крепко, дитя, – добавил мистер Телеомара. – Я не хочу, чтобы с тобой что-нибудь случилось. До поры до времени.

Он расхохотался, прошел мимо трепещущих лоз и скрылся в проеме двери.

Дверь закрылась.

– Во блин, что это было?! – Голос Джека приобрел лимонный оттенок. – Что он сделал с Крисом?

– Ничего хорошего.

Я стала спускаться со стены.

– Ты что, чокнулась? – Джереми перегнулся вниз. – А вдруг он вернется? Блин, это ж прямо какой-то фильм про вампиров из ночного сеанса.

– Он не кусал Криса.

Вообще-то да, отчасти Джереми прав. Я, то и дело поглядывая на дверь, пробралась через дурацкие лозы, которые в кои-то веки оставили меня в покое.

– Крис, Крис, очнись!

Я потрясла его. Мне было очень страшно.

Джереми заглянул мне через плечо.

– С ним все в порядке?

А я-то думала, что Джереми уже идет к себе домой.

– Не знаю.

Но тут Крис моргнул, зевнул и улыбнулся.

– Извините. Кажется, я заснул, пока ждал вас. Так что было в школе сегодня? Вы больше не видели этого странного директора?

Мы с Джереми переглянулись.

– Мы никуда не уходили, – ответил Джереми. – Это все тот же день.

Он явно не собирался домой играть на приставке.

– Мистер Телеомара был здесь, – сообщила я Крису. – Тот самый странный директор.

– Это невозможно, – Крис вроде как не очень понимал, что происходит, словно только проснулся. – Тут же был мой дядя. Он бы его заметил. Он никого сюда не впускает. Из-за Зороана.

– Мы только что видели этого нового директора тут, рядом с тобой, – настаивала я.

– Здесь был мой дядя, – Крис окончательно был сбит с толку. – И…

– Хорошо, если дядя был здесь, то чем вы с ним занимались? – вмешался Джереми. – Что ты ел на ужин вчера вечером? О чем вы с дядей разговаривали?

– Ну, мы… – Выражение лица у Криса сделалось странным. – Я… я не помню. В смысле, я знаю… я знаю, что живу тут вместе со своим дядей. Он меня оберегает. Но я просто… – Казалось, Крис совсем перестал соображать. – Я просто не помню, что… что мы делали вчера вечером. И все.

Мы с Джереми снова переглянулись.

– Думаю, Крис, твой «дядя» и есть Зороан, – предположила я.

При воспоминании о том, как Телеомара наклонился над Крисом, как тот сопротивлялся и кричал, меня снова замутило.

– Крис, тебе надо идти с нами, – Я обошла кресло и ухватилась за ручки. – Тебе нельзя здесь оставаться. Он вернется.

– Но мой дядя…

– Кто бы он ни был, он причиняет тебе вред.

Я налегла на ручки кресла, но лозы обвились вокруг спиц колес. Мне представилась жуткая картина: как Крис сидит в этом кресле посреди ночи, под дождем, и замерзает в серебристом тумане.

– Кажется, это называется похищением, – заметил Джереми.

Он начал пинать лозы и обрывать их с колес.

Я стала помогать ему и даже вспотела, потому что не успевали мы оборвать проклятую зелень, как она тут же обвивала колеса снова. В конце концов мы заставили кресло двигаться: Джереми толкал его, а я затаптывала лозы перед ним.

– А как мы отсюда выберемся? – спросил запыхавшийся Джереми.

Уж точно не через дверь, которой пользуется мистер Телеомара.

– Крис, а тут есть другой выход? – поинтересовалась я.

Крис покачал головой. Вид у него до сих пор был отсутствующий. Тогда мы просто дотолкали кресло до того места где через стену перевешивались ветки яблони.

– Ты залезешь туда, – скомандовал Джереми. – Я приподниму Криса, и он возьмется за твои руки. Потом я тоже заберусь наверх и помогу тебе втащить его. Мы так однажды делали в скаутском лагере. Хорошо, Крис?

– Угу, – согласился Крис, но прозвучало это как-то испуганно.

Я ничего такого никогда не делала. Поэтому я посмотрела на стену, которая была достаточно высокой. И все же вскарабкалась на нее. Я понятия не имела, сможем ли мы втащить Криса наверх, какой бы он ни был костлявый. Но я все равно не придумала ничего другого, потому зацепилась ногами за край стены и перегнулась через ветку яблони.

– Давай, Крис. Я тебя подсажу, – Джереми приподнял Криса с кресла. – Слушай, да ты весишь не больше моей младшей сестры! Погоди. Сейчас я попробую встать на твое кресло.

Джереми с ворчанием, очень медленно и осторожно, ступил на сиденье инвалидной коляски.

– Мелани, готова? – Он немного пошатнулся, и я затаила дыхание. – Ладно, Крис, потянись чуть-чуть вверх. Хватай Мелани за запястья. А ты, Мелани, хватай запястья Криса.

Я не могла до него дотянуться.

– Перегнись как можно дальше! – выдохнул Джереми. Слова его были ярко-желтыми. – Крис, ты не мог бы потянуться еще чуть-чуть?

Я… никак… не могла… до него… дотянуться… Зороан, мистер Телеомара, мог вернуться в любую секунду.

Ветка выскользнула из-под меня. Я вскрикнула, цепляясь за ветку, а потом вдруг лицо Криса оказалось точно напротив моего.

– Лови! Лови его руку! – завопил Джереми.

И я поймала, а Крис вцепился в мои запястья. А потом мы закачались, и у меня суставы чуть не выскочили, а потом мы куда-то полетели, и у меня заболели ребра, и я видела листья, небо, листья, а потом…

…я приземлилась навзничь на траву, и мне никак не удавалось перевести дух. Небо. Листья. Небо. Я села. Ничего не болело так уж сильно. Крис лежал на спине и тихонько хихикал.

– Блин, что за чертовщина? – Из-за стены высунулась голова Джереми. Секунду спустя он уже спускался на нашу сторону. – Вы как, целы? Честное слово, это дерево просто перебросило вас через стену. Я серьезно! Вы бы только видели!

– Это яблоня, – Крис сел. – Мое дерево. Нам надо уходить отсюда. Это была ловушка. Ловушка Зороана. Он держал меня в плену и вытягивал из меня силу перворожденного.

– Сейчас я готов в это поверить, – Джереми оглянулся на замок. – Ух ты, глядите!

Я посмотрела. Замка больше не было. На его месте стоял большой, старый, полуразрушенный дом, такой, каким его описывал Джереми.

– А что такое сила перворожденного, и почему он хочет ее вытянуть? – поинтересовался Джереми.

– Слушай, давай поговорим об этом попозже, а? – огрызнулась я. – Например, когда уберемся отсюда подальше.

– Да, нам нужно уносить ноги, – согласился Крис. – Кажется… скорее всего, я умею ходить. Инвалидное кресло – оно, скорее всего, было частью ловушки.

Нам пришлось вместе помогать ему – выяснилось, что он может ходить. Не очень хорошо, и сил у него не было, и он то и дело чуть не падал, хотя мы его и поддерживали. Но теперь он выглядел лучше. И старше, как я вдруг поняла. Я думала, что он младше нас, но теперь мне стало казаться, что ему лет шестнадцать-семнадцать. И слова его больше не были цвета собачьих какашек. Они стали золотыми и блестящими… вроде как у мистера Телеомары, только от них не было больно. Конечно, Крис все еще был костлявым. И всякий бы был, если бы из него вытягивали жизненную силу.

– А куда мы пойдем?

Я не то чтобы спрашивала, я скорее размышляла вслух.

– В полицию? – предположил Джереми.

Я смерила его взглядом.

– Добрый день, офицер, – мило прощебетала я. – Директор нашей школы вытягивал жизненную силу из этого парня. Пожалуйста, арестуйте директора!

– Ладно, я все понял, – кислым, лимонно-желтым тоном отозвался Джереми. – А твой папа?

Мне захотелось отвести взгляд.

– Не знаю. – Я сглотнула. – Я… наверно, мы не можем отвести Криса к нам.

Они оба посмотрели на меня, и я не смогла ничего добавить.

– Ладно. Надо сообразить, – вздохнул Джереми. – Если мистер Телеомара в реальном мире твой опекун, или что-то вроде этого, они просто вернут тебя ему. – Он нахмурился, стараясь что-либо придумать. – Мой папа – юрист, потому я знаю такие вещи. Они не поверят ребенку, который чего-то говорит против взрослого. Крис, а что с твоей семьей?

– Они оба были перворожденными, – произнес Крис так тихо, что я едва его расслышала. – Зороан добрался до них.

С минуту мы молчали. В лесу уже сделалось темно. Какая-то сова заухала темно-зеленым и опустилась на тропу прямо перед нами. Глаза ее горели желтым светом. Я никогда прежде не видела такой птицы. Она что-то проухала приглушенно-зеленым, и Крис ответил ей на неизвестном мне языке.

– Зороан знает, что я сбежал.

Крис оперся на нас с такой силой, словно собирался рухнуть.

– Можно пойти в мой форт на дереве, – с сомнением в голосе предложил Джереми. – Я вас туда проведу потихоньку, никто и знать не будет, что мы там. Может, этот тип побоится что-то делать прямо на чужом дворе? Ох и влетит мне, если меня застукают!

По-моему, Джереми не очень-то хотелось вести нас к себе, но ничего другого придумать не получалось. К тому же, может, он и прав, и Зороан действительно побоится предпринимать что-либо рядом с жильем и людьми. Сомнительно, что это его особо волнует, но, как я уже сказала, никаких других идей у нас не было. Потому мы отправились к Джереми.

По дороге мы наткнулись на кое-что необычное. Словно некоторые деревья, особенно старые, были сделаны из полупрозрачного стекла, и внутри ствола кто-то находился. Из-за того, что стекло не прозрачное, лица было невозможно разглядеть. Но я совершенно точно уверена, что это был маленький народец, его мне когда-то показывала мама. Она звала его робким народцем. И Джереми тоже их видел. Я это точно знаю, потому что он сперва мельком взглянул на такое дерево, а потом уставился во все глаза. Наверно, это все потому, что с нами был Крис.

В итоге я даже немного пожалела, что наш путь подошел к концу. Оказалось, что Джереми живет в райончике с красивыми домами и аккуратными двориками, с качелями и цветами. Дом Джереми стоял с краю, и их задний двор выходил прямо на лес. Форт был устроен на заднем дворе, подальше от чужих глаз. Мне почему-то казалось, что он смущал маму Джереми, потому что представлял собой нагромождение фанеры и досок и потому что Джереми построил его сам. Мы посидели некоторое время рядом, обсудили школьные дела, послушали диски, о которых мама Джереми говорила, что они вредны для нас.

В общем-то, не было ощущения, что этот форт защитит нас от Зороана. Сова со светящимися глазами спланировала откуда-то и устроилась на ветке яблони, на которой был построен форт. Возможно, форт все же лучше, чем ничего. Мы помогли Крису забраться туда, а потом залезли сами. Я огляделась по сторонам: не видать ли где серебряного сияния – но нет, ничего подобного не было.

Внутри было здорово. Фанерный пол, потемневший от непогоды, но чистый. Полки, сооруженные из старых ящиков от яблок, забитые дисками и книгами. Мне тут понравилось больше, чем в некоторых местах, которые мы снимали. Крис почти падал на старые диванные подушки у стены.

– Эй, с тобой все нормально? – спросил его Джереми.

– Кажется, да, – отозвался Крис. – Устал только.

– Слушайте, мне бы надо домой, – Джереми оглянулся через плечо. – Если я приду сильно поздно, мне влетит – даже если из школы не звонили насчет прогула. Я попробую выбраться сюда на ночевку. Завтра, правда, не выходной, но иногда мама разрешает мне спать здесь и среди недели. Заодно принесу еды и чего-нибудь из вещей.

– И воды тоже, ладно?

Стоило мне произнести эти слова, и я поняла, как сильно хочу пить. И Крис тоже – готова поспорить.

– Тут где-то должна быть газировка. На прошлой неделе я припрятал пару банок, так что мама не должна о них знать.

Джереми пошарил в полках-ящиках и вытащил две банки колы.

– А вот фонарик – на тот случай, если я не скоро вернусь. Только светите так, чтобы в окошки не было видно, а то мама может заметить. Я появлюсь сразу, как только смогу.

Джереми соскочил наземь и направился к дому.

Становилось прохладно. Я вскрыла колу, уселась рядом с Крисом и протянула банку ему. Он сделал несколько глотков и сел. В жизни не пила ничего вкуснее этой теплой газировки. Мы прикончили банку в одну минуту. Птицы пели по-ночному: нежно-розовым, синим и зеленым, с небольшими проблесками света, как у светлячков, которые запомнились мне, когда мы жили в штате Огайо.

– А как так получилось, что ты перворожденная, но ничего не знаешь о магии? – через некоторое время поинтересовался Крис.

Я немного подумала.

– Наверно, я просто была не в курсе, что это и есть магия, – Я пожала плечами. – Просто мир был таким… в нем был робкий народец и единороги, одни животные разговаривали с мамой, другие – нет.

Я снова пожала плечами.

– А как… как Зороан забрал ее?

Я сглотнула. Этот момент до сих пор снится мне. В кошмарах.

– Она… Она провалилась сквозь дверь, которая однажды просто взяла и открылась. Мы гуляли в лесу. Тогда я была еще совсем маленькой.

Я снова пожала плечами. Мне до сих пор мерещится эта дверь, а за ней – ничто, и мамино лицо, когда она туда проваливалась.

– Папа велел никогда ни с кем об этом не говорить. И я не говорила. Пока не встретила тебя, – сказала я Крису. – И я не знаю… – Я уставилась на пустую банку из-под колы. – Кажется, я начала думать, что… понимаешь, что, может быть, все было совсем не так, как мне запомнилось.

Джереми все не возвращался. Возможно, его мама узнала, что он сбежал с уроков, и теперь у него неприятности. Интересно, нас он не выдаст? Может, и расскажет обо всем, если ему слишком уж сильно влетит. Джереми явно не хотелось, чтобы мы шли к нему. Вызовут ли они полицию? Отдадут ли Криса обратно мистеру Телеомаре, как думает Джереми? Я следила, не появился ли грязно-серый вой полицейской машины или серебряный туман. А что толку, даже если я их замечу? Что мы можем сделать? Мне вспомнилось, как кричал Крис – и вдруг меня словно стукнуло: ведь Зороан то же самое делал и с мамой. А потом я поняла, что Крис плачет, тихо-тихо, и от этого темно-золотого плача мне сделалось еще грустнее.

Я обняла Криса за плечи, потому что знала, что он думает о том же, о чем и я.

– Ребята, вы здесь?

Ох, до чего же приятно было услышать шепот Джереми!

– Здесь, здесь! – отозвалась я.

Когда он забрался в форт, волоча за собой рюкзак, мне захотелось обнять его.

– Ты не разболтал про нас!

– Чего-чего? Ты вправду думала, что я такое трепло? Вот спасибо, Мелани! Я друзей не сдаю! – Его слова были уродливо-оранжевыми.

– Извини, пожалуйста, – мне сделалось очень стыдно. – Я думала… У меня никогда раньше не было настоящего друга. Я, если можно так выразиться, не знаю правил. Тебе влетело?

– Еще как! Дай-ка сюда фонарик, – Джереми опустил рюкзак на пол и включил фонарик. – Меня теперь никогда никуда не выпустят из дому, раз я сбегаю с уроков. А твой отец, наверно, позвонил в полицию, когда ты не пришла домой. Кто-то видел, как мы уходили вместе. Я сказал, что ты была очень расстроена и я пытался отговорить тебя уходить, но ты меня не послушала, а потом я подумал, что раз уж все равно ушел из школы, то почему бы мне не погулять? Маме понравилось, что я пытался тебя отговорить, потому, думаю, она мне поверила. Может быть. Я вам принес воды – налил в бутылку из-под молока – и стащил кое-что из кладовки в гараже. На кухню я заходить не решился… Мне пришлось пройти мимо родительской спальни. Они сейчас ругаются, выясняют, кто виноват, что я такой, – Джереми улыбнулся, но улыбка получилась какой-то неубедительной. – Думаю, верх возьмет мама, а крайним окажется папа.

Вода отдавала кислым молоком, но я не жаловалась, да и Крис тоже. Также Джереми принес арахисовое масло и пачку крекеров.

– Больше ничего не удалось добыть, – Джереми поморщился. – Остальное все в консервных банках. Так что вот.

Он достал с полки старый столовый нож и принялся мазать крекеры маслом.

– Крис, ты не хочешь мне объяснить, что происходит? Пока не явилась полиция и нас всех не арестовали.

– Насчет полиции можешь не беспокоиться.

Крис набил рот крекерами, и мне снова представилось, как он сидел в своем кресле днями и ночами среди этих лоз.

– Беспокоиться надо о Зороане, – с набитым ртом продолжал Крис. – Он хочет заполучить всю силу перворожденных. – Крис проглотил крекер и глотнул еще воды. – Она становится более концентрированной. Сила перворожденных. Раньше перворожденных было много. Но некоторые умирают, не заведя детей. Поэтому тех, кто владеет этой силой, все меньше и меньше. Если Зороан завладеет всей силой… – Крис пожал плечами, – думаю, наш мир просто исчезнет. Или, возможно, Зороан превратит его в нечто другое. Или воспользуется этой силой, желая всем все испортить. Я… я просто не знаю. Но он тайно похищает перворожденных вот уже… наверно, тысячу лет, если не больше. Через некоторое время его вычислили, и мы стали осторожней. Но сейчас он настолько силен, что с ним просто невозможно бороться. Выход один – держаться подальше от его ловушек, вроде той, в которую я угодил. – Крис отвел взгляд. – Ему требуется некоторое время, чтобы полностью вытянуть всю силу из перворожденного.

Меня передернуло, а у Джереми округлились глаза.

– А что бывает после того, как он… вытягивает всю силу? – спросил Джереми в конце концов.

– Не знаю, – Крис посмотрел на крекер, который держал в руке. – Наверное, просто смерть. В смысле… никто ведь никогда не возвращался, – Он снова посмотрел на крекер, уже окончательно раскрошенный. – Наверное… я просто надеялся… я думал… Чего мне было терять? – Теперь его голос сделался тусклым, будто старый металл. – Я думал: вдруг они все тогда снова будут со мной?

Я бы тоже попыталась, если бы считала, что это может вернуть маму.

– Ладно, ладно, тайм-аут окончен! – Джереми замахал руками. – Я теперь верю в магию. Меня в жизни больше никуда не выпустят, потому что я прогулял школу. Меня, возможно, арестуют за похищение. И потому я хочу объяснений. Что происходит? Только по-человечески, пожалуйста. – Он сердито посмотрел на Криса. – Что это за штука с перворожденными? Что мы видели, когда забрались туда… все эти странные деревья и прочее? Где находится твой мир?

– Здесь, – Крис пожал плечами. – Я думаю, вам открываются истинные обличия, когда вы рядом со мной. Это… представь, что ты можешь видеть только красное, синее и зеленое, а все желтое для тебя невидимо. Что тогда будет?

– Мы будем постоянно врезаться в школьные автобусы.

– Но ты и не чувствуешь желтых вещей. Ты просто не знаешь, что они тут есть. Ты проходишь сквозь них.

Джереми задумался.

– Мир станет занятным местом.

– Нет никакого солнца – только свет. Никаких одуванчиков, лютиков, желтых «М&М».

Я вспомнила о робком народце и единорогах, за которыми я иногда наблюдала, когда была с мамой.

– И откуда мы узнаем, что желтое существует?

– Это был просто пример, – Крис снова пожал плечами. – Пока, скорее, смахивает на то, что вы видите только желтое. А все остальные цвета – нет.

Он взял старый нож, которым Джереми намазывал крекеры маслом.

Нож превратился в ослепительный кинжал с синими драгоценными камнями на рукояти.

– Ух ты!

У Джереми глаза на лоб полезли. Да, это вправду было клево.

– Как ты это сделал? – Джереми потрогал кинжал, ойкнул и сунул порезанный палец в рот. – Я его нашел когда-то в куче хлама в лесу. Но я его отмыл, прежде чем пользоваться, честно!

– Думаю, ребята, вы можете видеть истинное обличье, когда вы рядом с кем-то из нас. – Крис посмотрел на нож. – Я не знаю, что вы видите… или не видите… но могу предположить почему. Потому что вы рядом со мной.

Я подумала про мистера Бизли с драгоценным камнем в голове. Интересно, не он ли сказал мистеру Телеомаре, что я в классе миссис Бэнкс? Крис повернулся ко мне.

– Мелани, а я так и не знаю, почему ты не можешь видеть этого сама. Ты же перворожденная.

– Э-э…

Они оба посмотрели на меня.

– Наверное… думаю, это потому, что мой папа не волшебник. И даже не желает это обсуждать.

Крис явно был потрясен.

– Так не бывает!

– Я же есть. И что в этом плохого?

Я сверкнула глазами.

– Эй, а почему этот форт не превращается в замок или еще во что-нибудь? – вмешался Джереми. – Почему он выглядит так же, как всегда?

– Он сделан из мертвых деревьев, – Крис слегка поморщился. – Это и есть его истинное обличье.

– Угу, – Джереми нахмурился. – Но как могло получиться, что я себе чуть локти не рассадил, когда съезжал с той каменной стены, а потом, когда мы все оттуда выбрались, я оглянулся, а за спиной был обычный старый заброшенный дом, как я и думал?

– Потому что меня поблизости не было, и Зороана тоже не было. – Крис задумался. – Не знаю, Мелани, как ты увидела мой дом в первый раз. Ты точно не можешь видеть истинный мир?

Я пожала плечами, все еще немного злясь на Криса. На самом деле, как теперь припоминается, сперва я увидела яблоню. А потом заметила стену. Что вообще-то странно, потому что дерево прислонилось к стене. Помню, как в тот день прогуливалась по лесу, и мне было ужасно жалко себя. Из-за компании в классе. Шла я себе и думала о маме и обо всех тех интересных штуках, которые случались, когда она брала меня в лес, и о том, до чего же жаль, что папа не говорит о ней. Тут наткнулась на яблоню, и мне захотелось сорвать с нее несколько цветков. Я все еще продолжала вспоминать маму, когда обнаружила стену и залезла на нее, и… дальше вы в курсе.

И, знаете… мне вот думается, что, может быть… мир вовсе и не изменился. Может, это я изменилась. И дело не в том, что я не могу видеть робкий народец и единорогов, и существа в деревьях. Может быть… Может, и могу – но не вижу. В смысле, если вы кому-то расскажете, что встретили единорога или кого-то из робкого народца, про вас подумают, что вы врете или свихнулись. Может, я стала бояться… верить в них? Где-то в глубине души испугалась, что меня сочтут сумасшедшей?

Мне стало ужасно грустно: я как будто предала маму. И ведь папа же никогда не утверждал, что всего этого на самом деле не существует. Он просто велел не говорить об этом. Возможно, его отношение заставило меня слишком прислушиваться к людям, которые считают, что ничего такого не бывает. Джереми продолжал расспрашивать о магии и о том, что особенного видит Крис, но я не обращала внимания на их разговор. Мне просто было тоскливо, и я смотрела наружу, на темный двор Джереми.

Только вот… он уже не был темным.

Ой, блин!

– Смотри! – Я схватила Криса за руку. – Вон туда! Видишь? Нет, туда!

Серебро. Истолченные в порошок лезвия. Сова, которая к нам прилетела, внезапно метнулась вниз из темноты, настойчиво ухая зеленым, и закружила вокруг дерева.

– На что смотреть? – Джереми прищурился. – На птицу?

Судя по виду Криса, тот тоже не понимал, в чем дело.

– Мистер Телеомара… Зороан, – Внезапно меня бросило в дрожь, как от холода. – Вы что, не замечаете эту серебристую фигню у дома? Он там.

– Умбра Зороана? – Крис уставился на меня. Я никогда прежде не обращала внимания, что глаза у него зеленые и что они у него светятся, как у той совы. – Я его чувствую. Он близко. Ты хочешь сказать, что видишь его умбру?

– Не знаю. Что такое умбра? Я вижу, когда он говорит. Вот ты говоришь золотым, а Джереми – желтым. Может, нам стоит убраться отсюда?

Но было поздно. Поток серебряного бритвенно-острого тумана зазмеился по двору, покружил вокруг качелей и скрылся под фортом, за пределами моего поля зрения. Сова камнем рухнула вниз. Серебряный туман метнулся сверкающей вспышкой и поглотил птицу, как это мог бы сделать мистер Бизли. Сова пронзительно ухнула один-единственный раз, потом что-то лопнуло, словно мыльный пузырь, и сова… просто исчезла. А потом… потом бритвенный туман возник в дверном проеме, словно огромный серебряный мистер Бизли… так стремительно, что мы даже не успели разглядеть. И ринулся на Криса, как мистер Бизли – на мышь.

Я встала у него на пути.

Он врезался в меня, как пожарный шланг под напором. Больно! Он словно состоял из лезвий. Не сдержавшись, я закричала и попыталась ухватить этот туман, но он был как вода, и мои руки просто прошли сквозь него. Ощущение было такое, будто на руках сгорела вся кожа. Я закрыла глаза. Я больше не могла этого выносить, и…

…и все прекратилось. Оказалось, что рядом со мной стоит Крис с тем золотым кинжалом в руках, а последние струйки тумана утекают из форта.

– Эге-гей, Крис, круто! – Джереми хлопнул Криса по плечу, и тот пошатнулся. Казалось, что он едва удерживает кинжал, словно тот весит целую тонну.