Текст книги "Змеиная осень (СИ)"

Автор книги: Николай Беляев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 15 страниц)

Угу, и катаются они зачастую с бронёй. Вот только подчиняются напрямую Управе, а она, как сегодня выяснилось, та ещё структура… Это вам не Большаков. И противники у них могут оказаться с автоматами, а не с когтями, как у нас.

– Не, спасибо, Антох… Хотя, может, и подумаю. Как карта ляжет.

– Ну смотри, – хохотнул Горюнов. – Но ты сам видел, у нас и прав поболее будет.

– Ты лучше скажи, как вы отчитываться будете за пропавших колдунов? – поинтересовался я, не сильно уверенный, что Антон ответит.

Вопреки предположениям, Горюнов ответил.

– Погибли смертью храбрых, – притворно вздохнул он. – Представляешь, в Морозково нарвались на засаду, среди бандитов был колдун. Ребята прикрывали наш отход…

– Слушай, но это же чушь собачья!

– Абсолютная, – подтвердил боец. – Но весь кипеж будет в Колледже, уже потом. КПП мы проедем как всегда, а Колледж черта с два получит наших ребят для допросов… Впервой, что ли.

Ах вот оно что… Выходит, подобные фортели боевая группа выкидывает уже не в первый раз. Вот так и идут подковёрные войны, невидимые никому из горожан.

– А если вытащат на допрос меня? – не выдержал я. – Бурденко и так имеет на меня зуб. Точнее, интерес.

– Вот именно поэтому он тебя и не тронет, по крайней мере пока, – подмигнул Горюнов. – А вообще говорю – давай к нам. Тогда он в принципе тебя тронуть не посмеет.

Эх, если бы дело было только во мне… Власов понял, что меня можно достать через Машу – значит, и Бурденко это прекрасно понимает. Надо первым делом обезопасить девчонку, а потом уже заниматься остальными делами. И уж точно просветить её касательно деятельности Колледжа – глядишь, поймёт, что лучше бежать от него подальше… Вот этим и займусь.

Не прошло и получаса, как въехали в Морозово. Каращук своё слово держал – колонна распределилась, чтобы не создавать мёртвых зон, и «шишига» моментально выдернула на дорогу Юркин ГАЗик. Помогать мне никто не стал, так что колёса я крутил сам – ну и не стоило ожидать, что мне дадут машину, да ещё и с сервисом… Впрочем, поменять пришлось всего три колеса. Из «тачанки» выгрузили дрын жёсткого буксира – надо же, таскают с собой, молодцы – и я встал в колонну за «шишигой». Правда, меня предупредили, что при малейшей опасности сбрасывают крюк, и дальше мне выпутываться самому – вторым человеком в ГАЗик никто не сядет.

Да и чёрт с ним, час-полтора ужаса – и мы на месте, – подумал я, трясясь за рулём «козелка». Похоже, машине повезло – подвеска не стучала, ну с двигателем пока что не понять. Запах бензина почти выветрился, разве что корпус пестрел пробоинами. Вот такая цена горшочку серебра, пропавшему другу и двум мёртвым колдунам, с грустью подумал я. Юрка, Юрка…

Юрку, вполне возможно, перехватили как раз после того вечера в «Туристе». А может, и на следующий день, когда я шёл к нему домой – не зря же казалось, что за мной следят… Очень может быть, что и в кафе за нами следили. В одиночку доппель не справился бы с Юркой, но если у него «на подхвате» была пара колдунов – шансов у моего друга не оставалось. Особенно если колдун мог шарахнуть Юрку какой-нибудь глушилкой – чёрт знает, что там у них есть в арсенале.

Шарахнуть… Убийство Виталика они обставили как неудавшийся эксперимент. Взрыв в пределах комнаты, больше ничего не затронувший – вполне в духе колдунов. Колдуны убили его, не доппели. Убили и уничтожили смартфон. Выходит – именно для того, чтобы не дать городу новое техническое средство, во-первых – сильно снижающее полезность колдунов, во-вторых – способное выявлять их подручных-доппельгангеров.

Вот так. Не доппели, выходит, охотились на мой мобильник, а колдуны. Потому и сейф с колдовским закреплением смогли выковырять, и дверь без лишних заморочек открыли. А усилия при демонтаже сейфа, скорее всего, грамотно имитировали. И на стрёме были, успевали сбежать перед моим приходом. Причём, справедливости ради, колдуны, которые это делали, могли быть совершенно нормальными парнями – им просто приказали. Ну не думаю я, что в Колледже одни отморозки, змеиный клубок и круговая порука – в конце концов, там уйма технарей, да и те же Соколов или Колтырин – нормальные ребята. Впрочем, Соколов – вообще отдельный разговор.

Колледж… По-любому, все ниточки ведут в Колледж.

Впереди грохнуло, «шишига» резко встала, и меня с размаху шарахнуло головой о руль.

Глава 23. Вторник, 26 сентября. День

Не знаю, сколько я был без сознания – судя по всему, недолго, может быть, всего секуд тридцать, а то и меньше. В носу мокро и тепло, вытер рукой – кровь. Расквасил об руль, ну да ладно, ерунда. Всё же даже на таких мизерных скоростях стоит пристёгиваться… если есть чем – в Юркином ГАЗике ремней безопасности отродясь не было, как и в большинстве здешних машин.

Надо мной, в кузове «шишиги», со скрипом провернулась спарка пулемётов – но не стреляют, значит, всё тихо. Что там случилось?

Схватив с соседнего сиденья СКС, я выскочил из машины, обежал справа «тачанку». Вот оно что… понятно и в то же время непонятно.

«Буханка» стояла косо, припав на переднее правое колесо – голое, разве что с ошмётками резины, на старом разбитом асфальте тёмный след от огня. Часть бойцов спешилась, оружие вскинуто, но противника не видно. С гулом провернул башню БРДМ – но стрелять, как я понимаю, некуда.

– Антох, что там? – спросил я. Горюнов, всё так же сидевший на «бардаке», но теперь укрывшийся за башней, привстал:

– Фигня какая-то… Шарахнуло вроде как огненным ударом, но откуда? Лёх! – заорал он. – Что там?

– Чисто, – опуская автомат, отозвался один из бойцов – судя по всему, из головного УАЗика. – Всё как на ладони.

Действительно, жухлые, пусть и разросшиеся кусты по сторонам дороги особого укрытия не давали. Трава и то гуще… Впереди виднелся старый железнодорожный мост – как раз свернули к нему. Дорога тут представляла собой узкую, но на удивление прилично сохранившуюся полосу асфальта, с обеих сторон обрамлённую травой по колено.

Из «буханки» с матерками вылез Каращук – пистолет в руке. Посмотрел на Горюнова. Тот пожал плечами, выпрямился:

– Так, мужики, трое на замену колеса, остальные смотрим в оба. На пулемётах – не зевать. Кузя, что с повреждениями? – это явно уже водителю «буханки».

– Вроде ничего, – парень в камуфляже, рассматривавший повреждение, выпрямился – кажется, как раз он был за рулём «буханки». – Покрышке звиздец, повреждений подвески не вижу.

– Ерунда какая-то, – подытожил Каращук. – Я видел вспышку справа. Похоже на огненный удар. Но там явно никого нет…

Двое бойцов уже тащили домкрат, один откручивал крепёж запаски на задней дверце микроавтобуса.

– Серёга, Шурик, осмотрите вон те кусты, – распорядился Горюнов. – Василь, давай туда для профилактики!

Не задавая лишних вопросов, пулемётчик головного УАЗика дал по кустам очередь – посыпались сбитые ветки. Дистанция кинжальная, метров тридцать… Потом уже выдвинулись бойцы – осторожно, не опуская оружия.

Вроде и не холодно, а знобит отчего-то…

Не знобит. Амулет ледяной!

– Серёга, осторожно, тут змеи, похоже, – глядя под ноги, начал один из бойцов.

– Забей, ботинки не прокусят, – ответил второй, и тут же змея взлетела из травы вертикально вверх, словно подброшенная пружиной, и вцепилась ему в рукав куртки. Боец затряс рукой, змея сорвалась, но на смену ей выпрыгнуло ещё несколько – причём одна впилась в кисть, вторая в шею!

– Назад! – заорал Горюнов. – Мужики, назад!

Я в два прыжка взлетел обратно на ГАЗик, так и сжимая СКС.

Серёга пластом повалился в траву – скорее всего, одна из змей впрыснула яд в уязвимое место. Второй, Шурик, бросился назад, укрывая лицо локтем и вовсю тряся руками, чтобы стряхнуть вцепившихся змей.

– Все от дороги! Подняться на машины! – скомандовал Каращук, и вовремя – змеи появились уже на краю дороги. Свиваясь в тугие спирали, они распрямлялись, делая прыжок вверх. Боже, да сколько их тут???

Шурика втащили на БРДМ, но явно поздно – одна из его ног висела как полено, скорее всего пошёл паралич от яда. Прокусили-таки одежду… Кузя, возившийся с колесом, взлетел на крышу «буханки» как реактивный – одна нога тут, вторая уже там.

Кто-то полоснул по земле из автомата, и пошла стрельба – кое-где из травы выбивало кровавые фонтанчики, нескольких змей разорвало пулями в прыжке, но их количество, такое ощущение, ничуть не уменьшалось. Что такое происходит? Откуда столько? И я впервые вижу, что змеи умеют прыгать!

– Вторая сторона! – крикнул кто-то. Точно – обочина с другой стороны тоже кишит змеями, две или три допрыгнули до скошенного борта БРДМ, но скатились, не удержавшись. Горюнов метким ударом ноги сбил ещё одну, попавшую на более-менее горизонтальный лист брони.

Я не сразу понял, что не так, а когда понял – испугался ещё сильнее. Вокруг моего ГАЗика змей не было вообще – они атаковали только остальную часть колонны. Неужели это…

– Отставить огонь! – крикнул Антоха. – Беречь патроны!

Канонада неуверенно, но стихла. Щёлкали одиночные выстрелы, слышался мат бойцов. Каращук, стоящий на крыше «буханки», до которой змеи не допрыгивали, тоже грубо выматерился.

– Мужики, что-то фиксируете? – заорал он, явно обращаясь к спецам у апаратуры.

– Слабый след колдовства, по всей площадке, – доложили изнутри. Тоже орут, видимо, с перепугу – даже я услышал.

– Вашу мать, где вы раньше были?

Я не услышал, что ответили на этот раз, но и так можно предположить – скорее всего, прибор экспериментальный и работает нестабильно. А может, просто был выключен, засады-то никто не ожидал…

Блин, и ведь реально они не трогают меня! Вон две появились, поднялись, как кобры, хотя на вид это обычные местные чёрные гадюки – и с шипением отползли. Ни одного прыжка в мою сторону – хотя змеи вовсю ползают по старому асфальту под БРДМ, ну а где ещё – мне отсюда не видно.

А амулет всё так же ледяной.

Переложив СКС в левую руку и оглядываясь по сторонам, я правой вытащил из-за пазухи амулет. Серебряная змейка покачивалась на подвеске и была холодна, словно я только что вынул её из морозилки. Ксюша, Ксюша, что же такое ты мне вручила? Что же ты такое, Ксюша…

Как она там говорила? Оберег? Не даст затуманить разум? Но это не иллюзия, ребят реально покусали. Что ещё говорила Иксения?

Что она будет знать, всё ли со мной в порядке, или что-то вроде того.

Ксюша, со мной всё совсем не в порядке… Чьи это штучки? Твои, или Бурденки?

Я стиснул амулет в кулаке.

«Это не наши подданные».

Я даже затряс головой, стремясь отделаться от слов, словно произнесённых мной же у меня в мозгу. Это пострашнее нашествия змей – не понимать, твои ли это мысли или чьи-то ещё…

«Прикажи им».

Всё так же, спокойно и нейтрально. А амулет… Амулет уже не ледяной. Нагрелся? Теперь он тёплый, как её ладонь тогда.

Приказать? Хм…

Я поудобнее сжал амулет. Змеи кружились вокруг смертельным хороводом, чёрно-пёстрым почти что ковром.

– Пошли вон.

Мне казалось, что я сказал это вслух, почти что прокричал, но потом даже ребята из «шишиги» утверждали, что я не сказал ни слова.

Хоровод не стихал. Ещё несколько змей кинулись на машины.

Не работает.

«Скажи им так, как хотел бы услышать сам. Освободи их».

Твою мать, вот задачка… Я не змея и не друид, я не знаю, как с ними разговаривают! Откуда я знаю, на что способен этот амулет?

Так… «Освободи»… Может это означать, что они нападают не по своей воле? То есть, их натравили? А что, если есть колдовской фон, причём такой, который обнаружился прибором Управы – всё вполне может быть, тут банда Бурденки способна дать фору любому… почти любому.

Может, попробовать? Я ж ничего не теряю.

– Уходите. Вы свободны. Идите домой.

Что-то точно поменялось – земля всё ещё была покрыта шевелящимся ковром, но в нём пропала некая целеустремлённость – то, что до этого действовало как единый организм, теперь словно распалось на отдельных особей. Прыжки прекратились, змеи извивались под колёсами, всё так же обходя стороной ГАЗик, на котором я стоял, но теперь они стремились уйти с неуютного асфальта. Одна за другой твари уползали в траву.

– Богданыч, ты видел? – услышал я голос Горюнова. – Смотри, они не нападают!

– Следим, следим, – скомандовал Каращук. – Не рисковать.

Убрав амулет и выбравшись на капот «козелка», я по дрыну жёсткого буксира перебрался на «шишигу» и взобрался в кузов. Трое бойцов по бортам смотрели вниз, пулемётчик у своей турели напряжённо держал палец рядом со спуском.

– Что там, мужики? – спросил я с откровенным любопытством. Реально было интересно – помогло или нет.

– Расползаются, – заворожённо ответил один из бойцов. – Смотри, почти все уползли…

Во что я опять впутался, а? Знал ведь, что Ксюша непроста, но чтобы настолько… Амулет устроился где-то на груди и больше себя не проявлял.

– Антох, что там? – крикнул я Горюнову, уже выпрямившемуся во весь рост.

– А, Волк, – заметил меня боец. – Ерунда какая-то. Как набросились, так и уходят…

– Так, давайте вниз, – скомандовал Каращук. – Колесо, в темпе. Вытащите Серёгу…

Змей внизу почти не осталось, но спускались с опаской, ожидая новых подлянок. Впрочем, оставшиеся змеи вели себя уже совершенно неагрессивно – бойцы без труда отбрасывали их с дороги ботинками и стволами.

Серёга был мёртв – видимо, яд сразу попал в кровь. Тело погрузили в головную машину для кремации, чтобы не терять время – обычно, насколько я знаю, тела уничтожали прямо на месте, но сейчас ни у кого не было желания задерживаться, и колонна минут через двадцать тронулась в путь.

Я опять сидел за рулём ГАЗика и размышлял.

Почему я смог разогнать змей – необычно, но в целом понятно. Амулет моей «друидки»… А вот кто и как умудрился натравить их? Никто никогда не слышал, чтобы наши колдуны могли контролировать поведение природных существ. Потому что иначе многое встаёт с ног на голову – например, зачем мы гоняем на Гидрострой вооружённые до зубов колонны, если колдуны способны решить проблему с животными? Ну ладно, большинство агрессивных животных не принадлежит нашему миру, в отличие от банальных змей – но факт остаётся фактом.

Откуда прошёл огненный удар? Ну это, наверное, можно объяснить – наверняка ведь у колдунов есть возможность заложить что-то вроде «мины», которая сработает в определённых условиях. Например, по третьему по порядку колесу, проехавшему мимо неё в определённом направлении. Обычные мины и то это умеют – скорее всего и колдуны смогут. Не все, конечно, а только продвинутые – но мы уже выяснили, что нити заговора ведут к руководству Колледжа…

А если не колдуны и не наша лесная семейка – то кто? Неужели есть ещё некая сила в наших раскладах?

Так, стоп, Волков. Вспомни принцип Оккама – не плодить сущности сверх необходимого. Разобраться бы с тем, что есть… Впереди ещё дикая деревня.

Судя по всему, вопрос Порогов волновал не только меня. Колонна остановилась метрах в двухстах от крайних домов, «буханка» выдвинулась вперёд. Явно настраивают апппаратуру… интересно, что она из себя представляет? Скорее всего, какой-то излучатель, причём собранный на лампах – вообще это героизм, при здешнем уровне развития электроники что-то мало-мальски сложное автоматически становится гениальным.

Вперёд тронулись на малой скорости. Теперь, когда стало ясно, что деревня иллюзорна, вместо традиционной подавленности и паники накатило любопытство.

Сейчас деревенька выглядела как новая, но абсолютно безжизненная – нечто похожее мы видели во время прошлого рейда в Волково, но тогда и люди по деревне ходили. А потом, похоже, управовские спецы включили прибор…

Было странно смотреть, как ближние дома деревни начинают словно расползаться, в прорехи проглядывали выбитые окна, разросшиеся кусты, покосившиеся заборы… Как на моих утренних фотографиях. Дальности или охвата у прибора явно не хватало – накрывал он буквально на дальность двух-трёх домов, и то только по одной стороне улицы, но всё равно это прорыв! Иллюзию словно смывало струёй воды, а потом, за нашей спиной, она восстанавливалась. Правильно говорили – восприятие «дикой деревни» скорее психологическое, и все последствия связаны именно с тем, справится ли мозг…

Правда, было и ещё одно последствие, которое я никому не озвучивал. То, что ощутила Маша во время поездки – когда она чуть не сиганула из машины на ходу. Может, конечно, и ещё у кого подобное было – но я вот ни разу не слышал. Либо не делились, либо не выжили.

Ну, допустим, то, что она увидела на месте Юрки странную тварь, можно объяснить проявившейся на мгновение способностью видеть вещи такими, какие они есть. Хотя, описанная Машей тварь на доппелей не походила совершенно – я ж видел одного своими глазами в истинном обличье. Ну ладно – допустим, она просто увидела, что рядом с ней не человек, а неизвестная тварь. Но почему она на моём месте увидела волка? Ничего общего, кроме прозвища…

Запишем в загадки. Можно, конечно, и Машу расспросить, если она вообще что-то вспомнит – мгновение, сиюминутные яркие эмоции… В общем, на мозги «дикая деревня» так или иначе давит.

Впереди оставалось второе препятствие – воинская часть.

Вот тут оказалось уже сложнее. Давящее ощущение началось как раз метров за двести, и, похоже, подавитель колдовства идущей впереди «буханки» толком не справлялся. Голову стискивало, хотя и слабее, чем тогда, когда мы проезжали здесь с Юркой и Машей, но намного сильнее, чем сегодня утром, при колдунах. Когда миновали ворота и проскочили бывшее «кольцо» городского автобуса – стало легче, но повторить никакого желания не возникало. Вероятно, более-менее спокойно мы проехали лишь потому, что знали – эффект наведённый, никакой нечисти нет и в помине… Да и нельзя сказать, что «спокойно» – вон, пулемётчик в «дыроколе» весь бледный, бойцы с ним в кузове тоже не как огурчики, да и я наверняка не лучше. Всё же не справляется пока техника со штучками Бурденковских выкормышей. Ну да ничего, первый шаг сделан – значит, будут и новые. Главное – Колледж уже не имеет монополии… а ещё важнее – он об этом не знает. Ну максимум предполагает.

В подтверждение моих предположений напротив плотины Горюнов остановил колонну. Каращук, забравшись на БРДМ, толкнул совсем недлинную речь, не сказав ничего конкретного, но при этом однозначно дав понять, что теперь все присутствующие – секретоносители, что называется, первой категории, с убедительной рекомендацией оставить все мысли по поводу сегодняшнего дня при себе. До отдельного распоряжения.

На КПП нас не трепали. Дежурный колдун провёл стандартную процедуру – считалось, что они выясняют, не подхватили ли вернувшиеся какой-то заразы «за периметром», но, с учётом новых вводных – может, и ещё что-то ищут? – и колонна потряслась по бывшей железнодорожной насыпи к центру Вокзального. Отсутствие с нами колдунов никто не отметил, хотя Серёгин труп и Шурика, у которого уже начался жар, осмотрели особенно внимательно – впрочем, раненого ещё на КПП перегрузили в головной «козелок», и тот рванул вперёд, в лазарет.

До Управы доехали все вместе, после чего Каращук, о чудо, велел водителю «шишиги» оттащить мой ГАЗик на Базу. Не ожидал… Впрочем, улучив минутку, когда рядом никого не было, безопасник напомнил, что ждёт меня завтра для разговора. Ну что, всё равно идти – надо будет ГАЗик на себя оформить, порядок есть порядок.

Не знаю, что подумал куривший на улице Большаков, когда увидел меня на издырявленном «козелке» на буксире у «дырокола» – но ничего не сказал, просто ушёл внутрь. Машина во дворе всего одна – значит, большинство ребят на выезде, время ещё детское, пяти нет… Но, едва отцепившись от «шишиги» и помахав водителю, я рванул внутрь – за шефом. Махнул ребятам в дежурке и, забыв постучать, ворвался в кабинет начальника.

Шеф, вопреки ожиданиям, оказался не на своём кресле, а сидел на одном из откидных стульев у стены. Поднял на меня глаза:

– Успешно скатался?

– Как вам сказать, – осторожно ответил я, садясь рядом.

– Так и скажи… Или молчать велели?

– Да, – честно ответил я. Врать шефу духу не хватало. – Но, мне кажется, замешиваются очень серьёзные дела…

– Так и есть, – бесцветным голосом сказал шеф. – Кстати, нашего гостя у нас забрали.

– Колдуны? – не выдержав, вскочил я.

– Нет. Управа…

Глава 24. Вторник, 26 сентября. Вечер

Ну а что я хотел?

База подчиняется Управе. И Большаков обязан был доложить о том, что мы натворили в Анклаве – как-никак второй день уже пошёл. Ничего удивительного, что Управа, а точнее – скорее всего головорезы Каращука, увели доппеля, пока он не попал в руки Колледжа. Особенно учитывая всё то, что я узнал сегодня.

– Управа копает под Колледж, – признался я. Впрочем, судя по вчерашнему разговору, шеф и без меня это предполагал.

– Ну ничего другого я и не думал, – безразлично пожал плечами Большаков, и я опять вспомнил о его возрасте. – Отчёт с тебя, я так понимаю, требовать бесполезно?

– Врать не хочу, Сан Трофимыч, – честно сказал я. – Давайте просто писать ничего не буду. Главное я вам сказал.

Ну, про прибор не сказал, но про него пока и не стоит трепать…

– Что с Дьяченко в итоге? – всё так же без особого интереса спросил Большаков. – Смотрю, ты на его машине.

– Ничего нового, Сан Трофимыч, – вздохнул я. – Есть шанс, что Юрку где-то держат, но он почти нулевой…

– Колдуны держат? – уточнил шеф. Ну вот, без лишних подсказок понял связь.

– Может, и колдуны. Знать бы… Сан Трофимы, можно машину куда-то поставить на ремонт?

– В дьяченковский гараж и загоняй, – пожал плечами шеф. – Оплатишь потом… Хочешь починить? Издырявленная вся.

– Попробую. Мне от Управы что-то там обещали – может, денег перепадёт.

– Может, и перепадёт… – эхом отозвался Большаков. – Ты домой?

– Да, ополоснусь сейчас, перекушу да пойду отсыпаться. Но длинноствол оставлю здесь, ладно? Пока у меня сейфа нет.

– Оставляй, – безразлично отозвался шеф.

Но для начала я, пожалуй, зайду в общагу – надо Машу предупредить, если она дома. Конечно, зная Марусю, не уверен, что мои аргументы о Колледже её убедят, но попробовать надо.

На вахте в общаге сидела всё та же Валентина Ивановна – не удивлюсь, кстати, если она тут в принципе одна. Встретила меня так же неласково, как и в прошлый раз, несмотря на то, что сегодня при мне видимого оружия не было. Вот ведь непрошибаемые люди, а… Старая закалка.

– Латошиной с утра нет, – сообщила она. – Ушла, одиннадцати не было.

– К ней кто-то приходил? – осторожно поинтересовался я. Вспоминая, как тётушка учитывала мой визит, можно быть уверенным, что любой визитёр будет столь же подробно описан.

– Нет, – разбила мои надежды вахтёрша. – Сама-одна ушла.

– Когда вернётся – не говорила?

– Они мне не докладывают, – отчеканила тётушка, и я подумал, что она наверняка задала Маше этот вопрос – но вот Маша скорее всего послала её лесом, в лучшем случае вежливо.

– Ну ладно. Зайду позже…

В принципе, ничего такого не случилось. Маша приписана к Управе и городской ТЭЦ – могла уйти в любое из этих мест, это даже если исключить обычную прогулку. Надо заглянуть к ней ещё разок, вечером или с утречка.

Что у меня ещё осталось из текущих дел? Разве что доппель в клетчатой рубашке. В Управу завтра всё равно идти, так что сегодня переться туда по поводу машины смысла нет. Тряхнуть бы, конечно, Нику… но в Анклаве есть все шансы нарваться на мордобой, меня там теперь не просто любят – обожают. В кавычках, разумеется.

В «столовую номер 1» я на этот раз не успел – точнее, успел, но еды уже не было. Жаль, хотел поесть по-человечески… Ну ладно, придётся в «Турист». Конечно, с большим интересом я сходил бы в «Зеркала», чтобы послушать, о чём треплются облюбовавшие этот кабак колдуны – но один не рискну, слишком уж своеобразное заведение.

В «Туристе» было пустовато – ну правильно, шесть вечера, народ с работы только начинает подтягиваться, а наши со смены только после восьми пойдут. Я без труда нашёл свободный столик в углу, сел – почти сразу появилась Светка.

– О, Волк! Давно тебя не было. Опять пиво?

– Работаю, Свет, аки пчела… Давай пиво, и поесть что-нибудь.

– Будешь пить пиво – будешь писять криво, – философски заметила официантка. Вот в этом вся Светка и есть. А огрызаться – себе дороже.

– Светик мой, у меня и так тяжёлый день, – вздохнул я. – И, заметь, прошу не водки.

Света молча испарилась и появилась уже с запотевшей кружкой и тарелкой гренок. Поставив их передо мной, она вдруг уселась напротив:

– Что-то серьёзное?

Хорошо, что я сразу не взял пиво – иначе точно поперхнулся бы. Светка обычно никогда не говорила настолько серьёзным тоном – так, пошутит и умчится, разве что подстебнёт обязательно.

– Как тебе сказать, Свет… Пытаюсь разобраться в жизни вокруг, – и я всё же не удержался: – А что это ты вдруг спрашиваешь?

– В городе что-то происходит, – тихо сказала Света. – Кому, как не мне видеть, – она оглянулась, убеждаясь, что никто не «греет уши». – Не знаю, что там у тебя, но будь осторожнее.

– Что-то обо мне слышала? – насторожился я.

– Нет, – Света ещё сильнее понизила голос, мне теперь приходилось прислушиваться. – Но в разговорах мелькают База, Патруль, мобильники, Управа, Колледж. Чаще, чем раньше. И Анклав вспоминают, обычно о нём никогда разговоров нет.

Ну да, Анклав вообще в здешнее общество не особо вписывается, потому о нём и говорят мало. Выходит, заговорили…

– Спасибо, Свет, – я отпил пива. Холодное, хорошо. – Правда, спасибо. Хоть и не пойму, почему ты это мне говоришь.

– Сама не знаю, – пожала плечами Светка. – Ты и так не наглый, а сейчас что-то в глазах появилось, словно любовь всей жизни нашёл… Обидно будет, если именно сейчас с тобой что-то случится.

Она встала и ушла, оставив меня в недоумении. Что она там в моих глазах увидела? Хотя Светка – дама сообразительная, а на такой работе быстро станешь хорошим психологом. Если не дура, конечно. То ли почуяла, что я верчусь в центре нынешних событий, то ли уловила мои метания с Машей и Ксюшей… Мало мне было одной загадки, так теперь их уйма.

Я не спеша грыз гренки, тянул пиво. Света принесла тарелку тушёной капусты с мясом, столовые приборы. Кафе понемногу наполнялось – пошли те, у кого рабочий день заканчивается в шесть или в семь. Ко мне подсели двое шапочно знакомых ребят – один из милиции, один из оружейки. Разговор, что странно, завертелся округ того, что второй день уже на Болоте стоит полнейшая тишина. Странно потому, что ни милиция, ни оружейка за город не выезжают – а тема, получается, у всех на слуху. И, скорее всего, обросла кучей «подробностей».

– Так вот, тело зверя было разрублено на равные куски, – рассказывал милиционер. Он вроде как знал, что я из Патруля, а потому должен бы сообразить, что у меня информации больше, но говорил уверенно. – Как будто его подбросили в воздух и в четыре руки разрубили острейшими саблями, и сделали это одновременно, в одно мгновение. То есть, два человека с неимоверной силищей, да ещё и с таким экзотическим оружием.

– У меня друг Охотник, – вклинился оружейник. – Он утверждает, что некоторые звери умерли просто от страха.

– Напугаешься тут, когда такие мясники расхаживают, – согласился милиционер. – Это точно был не человек.

– С оружием – значит, человек, – убеждённо сказал оружейник. – Пусть и сабли. Звери не умеют оставлять такие разрезы. Это не клыки, не зубы. И я думаю, – он сделал многозначительную паузу, заодно отпивая пиво, – я думаю, это штучки Колледжа.

Интересный поворот. Вот только любопытно – это народная молва, или Колледж сам приписал себе достижения не буду говорить кого?

– А в Колледже такое умеют? – поинтересовался я. Разговор пошёл в новое русло, и я махнул Светке, чтобы она принесла ещё пива.

– Там ещё и не такое умеют, – твёрдо заявил оружейник. – И Охотники подтверждают.

Ну вообще Охотники – вольная вольница, их не контролирует Управа – хотя они перед городским руководством всё же отчитываются, если что-то находят. Значит ли это, что слух пущен Колледжем через Охотников?

– Вообще не слышал, – покрутил я головой.

– Ну я тоже слышал разговоры, что в Колледже идут эксперименты по усилению людей, – согласился с приятелем милиционер. – Может, наконец дошло до испытаний…

– Тут ведь надо понимать – если человек получил силищу, через какое-то время придёт расплата, – философски заметил оружейник. – Такое не бывает надолго.

– Организму человека – дикая перегрузка, – вставил я. – Даже если это колдун.

– Вот-вот! Так и помереть недолго…

Начали обсуждать возможности человека, и я замолчал. Вот оно как, значит. Новый слух – Колледж готовит суперлюдей. Это, возможно, в чём-то правда – скажем, усиливающее колдовство у них точно есть, достаточно вспомнить, как Власов вышибал Юркину дверь. Ну и не менее важное сейчас, и это явно не простая сплетня – расправу на Болоте приписывают колдунам… Вопросов всего два – Колледж ли пустил эту сплетню, и если это так – что в Колледже думают об истинных исполнителях расправы?

Вот что интересно. В Виковщину ездил Соколов, и он ничегошеньки не почувствовал. Или почувствовал и не подал виду? Или… – у меня по спине пробежал холодок, – или это был вообще не Соколов, а вселившийся в него Бурденко? Ректор это умеет.

Так, стоп. Соколов это был. Я же помню, как он себя вёл, каким голосом говорил – разве что был каким-то подавленным. Отчего, интересно мне знать? Что-то произошло у парня? Может, по Маше тосковал, и интуитивно почувствовал, что она тут была?

Нет. Подавленным он был ещё у Управы. Если что-то случилось – то до поездки.

А завтра, кстати, у нас все шансы проснуться в другом мире. Потому что сейчас до Колледжа явно уже дошла весть, что двое колдунов, хм, пали смертью храбрых в Морозково. А что дальше? Есть ли у Бурденко, к примеру, возможность отследить местонахождение колдовских «мобильников»? Тогда он узнает, что они в Управе. Хотя можно предположить, что Каращук над этим уже подумал, и «мобилы» находятся под действием подавителя колдовства. Или, может, запечатаны в свинец, который блокирует вообще всё, даже радиацию, так что наверняка и колдовство – почему бы и нет.

Что-то ещё крутится в голове, тоже про Управу… Что? Не поймать мысль.

В кафе становилось всё более шумно, появились знакомые ребята с Базы, но пересаживаться я не стал. Глянул на часы – девять, десятый час уже. Пора и домой двигать, тем более – пиво выпито.

На улице было зябко – ясный солнечный день сменился тихой, но холодной ночью. Надо, пожалуй, до Маши дойти – до десяти вечера в общагу ещё пустят, а вот дальше – уже нет.

Маши на месте не оказалось, и мне это активно не понравилось. Можно, конечно, поболтаться, но не до такого времени! Конечно, теоретически Маша могла пойти к кому-то в гости, но знакомых в городе у неё, как я понимаю, по сути нет. Не к Ленину же – двадцатилетние девчонки вряд ли будут засиживаться до ночи у тех, кому уже полтинник.