Текст книги "12 великих комедий"

Автор книги: Николай Гоголь

Соавторы: Уильям Шекспир,Александр Грибоедов,Александр Островский,Жан-Батист Мольер,,Денис Фонвизин,Пьер-Огюстен де Бомарше,Педро Кальдерон,Тит Макций Плавт,Александр Сухово-Кобылин
сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 42 страниц)

Несносною пустыней. Удовольствия

В еде не нахожу я. Как в огне горю.

Миррина (со стены)

Его люблю, люблю я. Но любви моей

Ему не надо. Лучше не зови меня!

Кинесий

О чем ты там, Мирриночка, любовь моя?

Сойди ко мне скорее!

Миррина

Ни за что! Нет, нет!

Кинесий

На голос мой ты не придешь, Мирриночка?

Миррина

Тебе меня не нужно! Так зачем идти?

Кинесий

Что говоришь – не нужно? Нужно до смерти!

Миррина

Прощай же!

Кинесий

Не меня, так хоть ребеночка

Послушайся! Зови, сыночек, мать свою!

(Измененным голосом.)

Ай, мама, мама, мама, мама!

(Продолжает.)

Что, жаль тебе? Ведь это ж твой ребеночек,

Шестой уж день не мытый и не кормленный.

Миррина

Ах, мне-то жаль! Но вот отцу до бедного

И дела нет.

Кинесий

Сойди, возьми дитя свое.

Миррина (выходит из ворот)

Сойду! Как быть! О сердце материнское!

Кинесий

Теперь она мне и моложе кажется,

Чем прежде, и во много раз красивее.

А этот холодок ее и прихоти

С ума меня сведут от страсти бешеной.

Миррина

Отца-злодея маленькое дитятко!

(Ласкается. )

Дай поцелую, приласкайся к матери!

Кинесий

Ах глупая! Зачем ты это делаешь?

Послушавшись подруг, меня ты мучаешь

Да и себя изводишь.

(Обнимает ее.)

Миррина

Мне и дела нет!

Кинесий

Нет дела до того, что вышивание

Твое растащат куры?

Миррина

Пропадай оно!

Кинесий

И Афродита от тебя давно уже

Не видит угожденья. Возвратись домой!

Миррина

Не возвращусь, пока вы не помиритесь

И воевать не кончите.

Кинесий

Так, может быть,

Мы сделаем и это.

Миррина

Ну так, может быть,

И мы к вам возвратимся. А сейчас нельзя!

Кинесий

Но ты пока приляг со мною, милая!

Миррина

Нет, нет! И все ж люблю тебя без памяти.

Кинесий

Ты любишь, любишь? Так приляг, Мирриночка!

Миррина

Смешной ты, право! Здесь, перед ребеночком!

Кинесий

Нет, нет! Манет! [130] Ребенка отнеси домой.

(Закрывается.)

Вот видишь – нет сыночка, не видать его.

Приляг же поскорее.

Миррина

Где же ляжем мы,

Глупец?

Кинесий

В пещере Пана, превосходно там.

Миррина

Но как в Акрополь я вернусь нечистою?

Кинесий

Что за беда, в Клепсидре [131] ты помоешься.

Миррина

Ты хочешь, чтобы клятву я нарушила?

Кинесий

Грех на меня! О клятве позабудь своей!

Миррина

Так коврик принесу я.

Кинесий

А на что его?

И на земле мы можем.

Миррина

Не позволю я,

Чтоб на земле лежал ты. Видят боги, нет!

(Убегает. )

Кинесий (один)

Меня, конечно, любит эта женщина.

Миррина (возвращаясь)

Ну вот, ложись! Ты видишь, раздеваюсь я.

Ай, ай! Как быть? Перинка нам нужна теперь!

Кинесий

К чему ее? Не надо!

Миррина

Надо, миленький!

Так жестко будет.

Кинесий

Радость, поцелуй меня!

Миррина

Ну вот!

(Целует и убегает.)

Кинесий

Ай, ай! Как сладко! Возвращайся же!

Миррина (возвращается)

Ну вот перинка! Ляг же! Раздеваюсь я!

Ай, ай! Как быть? Что делать? Ведь подушки нет!

Кинесий

Не надо мне подушки!

Миррина

Нужно мне зато.

(Убегает. )

Кинесий (один)

О друг мой, как Геракла, угощают нас!

Миррина (возвращается)

Ну вот, привстань, готово! Будто все теперь?

Кинесий

Конечно все! Приди ж скорее, золотце!

Миррина

Сейчас, снимаю пояс. Ну так помни же

О мире. И не вздумай обмануть меня!

Кинесий

Пускай погибну!

Миррина

Боги! Покрывала нет!

Кинесий

Не надо покрывала! Я тебя хочу!

Миррина

Вот погоди, успеешь! Я тотчас вернусь.

Уходит.

Кинесий (один)

Она меня убьет своими тряпками!

Миррина (возвращается)

Приподнимись немного!

Кинесий

Все уж поднято!

Миррина

Натремся маслом, хочешь?

Кинесий

Не хочу, нет, нет!

Миррина

Клянусь Кипридой, все равно натру тебя!

Убегает.

Кинесий (один)

Владыка Зевс! Пусть масло разольет она!

Миррина (возвращается)

Ну, протяни же руки и натри себя!

Кинесий

Геракл свидетель, масло мне не нравится!

Оно чем хочешь пахнет, а не свадьбою.

Миррина

Что принесла я? Масло деревянное!

Кинесий

Оставь его, отлично!

Миррина

Что за глупости!

Убегает.

Кинесий (один)

Будь трижды проклят тот, кто масло выдумал.

Миррина (возвращается)

Ну вот, прими же склянку!

Кинесий

Вот где скляночка!

Ложись ко мне и больше ничего уже

Не приноси!

Миррина

Дружочек, так и сделаю.

Вот видишь, разуваюсь. Но за договор

Голосовать ты будешь?

Кинесий

Да, клянусь тебе!

Хочет обнять Миррину, та вырывается и убегает.

Несчастный я! Женой замучен до смерти!

Дразнила, изнурила и оставила.

Ах, куда мне спешить и кого мне любить?

Та, что мне всех милей, обманула меня.

Как ребеночка мне без жены прокормить?

Филострат, Филострат! [132]

Кормилицу найди мне!

Предводитель стариков

Велика твоя скорбь, тяжела твоя боль,

Мой несчастный, мой бедный, обманутый друг!

Ай-ай-яй, я тебе сострадаю.

Чье железное сердце снесет эту боль?

Чьи стальные бока, чей упрямый хребет?

Чья печенка, чьи бедра, чей нежный цветок,

Если с каждой зарей

Он тщетно расцветает?

Кинесий (корчится па подстилке)

Что за жгучая боль, что за рези, о Зевс!

Предводитель стариков

Ну, а кто виноват, кто обидел тебя?

Ненавистная, низкая, мерзкая тварь!

Кинесий

Нет, прелестная, нежная, сладостней всех!

Предводитель стариков

Что за нежная, – нет!

Безобразная, грязная, вот что! О Зевс!

Как песчинку с земли к облакам ее взвей!

В урагане и буре, в грозе и огне,

Закрути ее вихрем, столбом заверти,

Задуши, оглуши, а потом отпусти,

Чтоб обратно на землю упала она

И, с размаху насев,

Наскочила к мужчине на вертел.

ЭПИСОДИЙ ЧЕТВЕРТЫЙ

Выходит Спартанский вестник.

Спартанский вестник

Афинян где собранье и старейшины?

Пританы [133] где? Пришел я с важной новостью.

Афинянин (выходит)

Ты кто такой? Мужчина иль чудовище?

Спартанский вестник

Глашатай я, свидетель Зевс! Пришел сюда

Из Спарты, чтоб о мире разговаривать…

Афинянин

А это что под мышкой, ты копье несешь?

Спартанский вестник

Да нет же, видят боги!

Афинянин

Что ты вертишься?

Накидкою закрылся! Или опухоль —

С дороги?

Спартанский вестник

О мой Кастор! [134] Привязался же,

Болтун!

Афинянин

Да ты жениться хочешь, бедненький!

Спартанский вестник

Нисколько, Зевс свидетель! Что за вздор еще!

Афинянин

А это что же?

Спартанский вестник

Трость лакедемонская!

(Раскрывается.)

Афинянин

Тогда и это – трость лакедемонская?

Та же игра.

Все знаю я, ты видишь. Расскажи же мне,

Как вам теперь живется в Лакедемоне?

Спартанский вестник

Восстал весь Лакедемон, и союзники

Поднялись. «Дай Пеллану!» [135] – восклицают все.

Афинянин

Но кто ж виновник бедствия народного?

Неужто Пан?

Спартанский вестник

Нет, нет! От Лампито пошла

Зараза. А потом, ее послушавшись,

Все женщины поклялись в Лакедемоне

Не подпускать мужчин к своим смоковницам.

Афинянин

Ну, как же вы?

Спартанский вестник

Одна беда! По городу,

Как со свечами, бродим, спотыкаемся.

Ведь женщины к себе и прикоснуться нам

Не позволяют, прежде чем с Элладою

Не заключим мы мира и согласия.

Афинянин

Так вот оно! По всей Элладе женщины

О том же сговорились. Понимаю все!

Скажи же в Спарте, чтоб послов отправили

Сюда скорее и с правами полными.

А я в Совете нашем объясню беду

И предложу послов избрать немедленно.

Спартанский вестник

Бегом бегу. Сказал ты слово здравое!

Оба уходят.

Предводитель стариков

Зверя нет сильнее женщин ни на море, ни в лесу.

И огонь не так ужасен, и не так бесстыдна рысь.

Предводительница женщин

Вот и видно! Потому-то и воюешь ты со мной?

А ведь мы с тобой могли бы в нерушимой дружбе жить.

Предводитель стариков

Вечно женщин ненавидеть обещаю и клянусь!

Предводительница женщин

Как угодно! Только все же видеть не могу тебя

Оголенным. Погляди-ка, все смеются над тобой!

Подойду и душегрейку на тебя надену я.

Предводитель стариков

Хорошо ты поступила, видит бог, не ожидал!

Распалившись в жарком споре, наземь сбросил я ее.

Предводительница женщин

Вот теперь и ты – мужчина. Не смеются над тобой.

А когда б меня не злил ты, я б из глаза твоего

Злого вытащила зверя, что давно уже сидит.

Предводитель стариков

Потому-то так чесалось у меня. Возьми кольцо.

Прогони из глаза зверя, только покажи сперва,

Что так грызло и свербило мой несчастный старый глаз.

Предводительница женщин

Так и сделаю, хоть был ты нелюбезен и сердит.

Зевс великий, ну и зверь же! Погляди, какой комар!

Из Трикорифа, [136] должно быть, родом он. Ну что, хорош?

Предводитель стариков

Зевс свидетель, вот спасибо! Буравом сверлил он глаз.

И сейчас еще, ты видишь, слезы катятся ручьем.

Предводительница женщин

Вот тебе утру я слезы, хоть и был ты очень зол.

Поцелую.

Предводитель стариков

Прочь, не надо!

Предводительница женщин

Поцелую все равно!

Предводитель стариков

Отойди, меня не трогай! Все вы льстивы, кошки все!

В старой, мудрой поговорке правда сказана о вас:

«Ах, и с ними невозможно – и без них никак нельзя».

Будем все-таки мириться! Сговоримся, и уж впредь

Ни тебя я не обижу, ни меня не тронешь ты.

Подойдите ж к нам, и вместе песню новую начнем!

Хоры соединяются.

Первое полухорие Строфа

Зла не помним, зло забудем.

Братья, говорить не будем

Сплетен злых ни про кого.

Мы добры, мы щедры

Делом и советами.

Без того много бед

Боги посылают нам.

Каждый пусть скажет нам,

Женщина, мужчина ли,

Не хотите ли вы денег:

Мины три, или четыре, [137]

Или больше?

Кошельки полны у нас.

А когда настанет мир

И вернуть вы долг решите,

Ни полушки

Не придется вам платить.

Второе полухорие Антистрофа

Мы знакомых из Кариста [138]

Поджидаем на пирушку,

Милых, дорогих гостей.

Есть у нас щей горшок,

С кашей поросенок есть.

Нежен он, жирен он,

Только что заколот он.

Просим в дом, всех зовем:

Вместе приходите к нам!

Утром сразу после бани,

И детей с собой берите

И знакомых!

Заходите смело в дом,

Проходите, не спросясь,

Чувствуйте себя как дома,

Только знайте —

Будут двери на замке.

Предводитель хора

Вот идут, погляди, с бородою по грудь, – то посланцы народа лаконян.

Что за ужас у них: между ребер забор-частокол, чтоб привязывать свиней.

ЭПИСОДИЙ ПЯТЫЙ

Входят Спартанцы.

Предводитель хора

Привет мой вам, Лакедемона граждане!

Что скажете и как живете, милые?

Спартанский посол Антэпиррема

К чему слова, о чем еще рассказывать?

Как мы живем, сейчас вы сами видите.

Предводитель хора

Ой-ой-ой-ой, раздулась страшно опухоль

И воспаленье сильно увеличилось.

Спартанский посол

Ужасно, несказанно! Поскорее бы

Найти того, кто может возвратить нам мир!

Предводитель хора

И здешние сюда подходят жители

С накидкою, приподнятой у пояса

Как будто бы для бега. Право, кажется,

Что их болезнь природы гимнастической.

Входят афиняне.

Афинский посол

Кто нам расскажет, где найти Лисистрату?

Мужчины мы, и наша боль неслыханна.

Предводитель хора

Вот-вот, и здесь болезни той же признаки,

И вы под утро судорогой мучитесь?

Афинский посол

О да! И скоро уж вконец измучимся.

И если мира не добудем тотчас же,

Так берегись, Клисфен, не попадайся нам!

Предводитель хора

Подолами прикрыться не мешает вам,

Чтобы, как герму, [139] вас не обесчестили.

Афинский посол

Совет разумный.

Спартанский посол

Полидевк свидетель мне! [140]

Совет прекрасный. Вот плащом закрылись мы.

И те и другие закрываются.

Афинский посол

Привет, спартанцы! Боль мы терпим страшную.

Спартанский посол

О да, и мы! И как такую опухоль

Соседям мы покажем, и не знаю я.

Афинский посол

Скажите ж прямо нам, лакедемоняне,

Зачем вы здесь?

Спартанский посол

За миром нас отправили.

Афинский посол

Отлично! Для того и мы пришли сюда.

Так почему ж нам не позвать Лисистрату?

Ведь примирить она одна сумеет нас.

Спартанский посол

Прекрасно, позовите же Лисистрату!

Афинский посол

И звать ее как будто не приходится.

Она нас услыхала и сама идет.

Из ворот выходит Лисистрата.

Предводитель хора

О владычица женщин, мы славим тебя! Покажи себя снова царицей.

Непреклонной и кроткой, искусной, прямой, величавой, прелестной и мудрой!

Колдовством твоим связаны, видишь, стоят пред тобой полководцы Эллады,

Доверяя тебе, поручая тебе разрешить свое горе и беды!

Лисистрата

Совсем это нетрудно, если мучатся

Они тоской и страстью ненасытною.

Сейчас мы все увидим. Тишина, ко мне! [141]

Является нимфа Тишина.

Возьми сперва лакедемонян за руки,

Не грубо, не насильно, не назойливо, —

Как делали мужчины наши глупые, —

Как женщина, учтиво и приветливо.

А не дадут руки, схвати их иначе.

Вот так! Теперь афинян приведи ко мне!

За то возьми их, что тебе дадут они.

Ко мне приблизьтесь, граждане лаконские!

И вы, другие! Что скажу вам, слушайте!

Я женщина и рождена разумною. [142]

Меня природа наградила знанием:

От старших, от отца немало доброго

Слыхала я и научилась многому.

Вас побранить хочу я, взявши за руки,

И справедливо. Как родные, кровные,

Из одного ковша вы возливаете [143]

На алтари – у Фермопил, в Олимпии,

В Пифо, да где еще, не перечесть всего!

И вот, перед лицом враждебных варваров [144]

Поля Эллады вы опустошаете!

Афинянин (в сторону)

Меня, увы, опустошают колики!

Лисистрата

Одно я вам сказала – дело важное!

К вам речь моя теперь, лакедемоняне!

Забыли вы, как алтари афинские

С мольбою обнял Периклид-лаконянин, [145]

Бледнее снега, хоть в одежде пурпурной,

И помощи просил. А вся Мессения

Тогда восстала, и земли дрожанием

Казнил вас бог. Щитов четыре тысячи

Повел наш Кимон в Спарту, и пришел – и спас.

И чем же отплатили вы афинянам?

Вы землю, вам помогшую, сжигаете!

Афинянин

Обида, Зевс свидетель, о Лисистрата!

Спартанец

Обида, да!

(Всторону. )

Какие грудки круглые.

Лисистрата

Ты думаешь, афинян я не выбраню?

Забыли вы, как воины спартанские

Пришли к нам в город, в дни, когда ходили вы

В рубашке рабьей? Как наймитов Гиппия

Прогнали прочь и фессалийских всадников?

Они одни в тот год друзьями были вам

И вас спасли и, рабье скинув рубище,

Народу возвратили гражданина плащ. [146]

Спартанец (в сторону)

Нигде разумней я не видел женщины!

Афинянин (так же)

А я прелестней стана не видал нигде!

Лисистрата

Зачем же, дружбу позабыв старинную,

Вы спорите и споров не кончаете,

Не заключите мира? Что мешает вам?

Спартанец

Мириться мы согласны, возвратите лишь

Колечко наше!

Лисистрата

Что? Колечко?

Спартанец

Пилос наш!

Мы по нему давно уже соскучились!

Афинянин

Свидетель Зевс, колечка мы не выдадим!

Лисистрата

Отдайте им!

Афинянин

Стоянку превосходную?

Лисистрата

Взамен его другое что потребуйте!

Афинянин

Отлично! Так сперва нам дайте, как его?..

Да, Эхинунт! [147] Потом бугры Мегарские

И перешеек [148] и косу Мелийскую! [149]

Спартанец

Не все зараз! Всего отдать не можем мы!

Лисистрата

Из-за косы неужли спорить станете?

Афинянин

Ах, я б рубашку скинул и пахать пошел!

Спартанец

А я сперва навоз бы вывез на поле!

Лисистрата

Вот помиритесь – и за соху приметесь.

Ну, если так, приступим к совещанию

И заодно уж пригласим союзников.

Афинянин

Союзников? На что их? Все пылаем мы.

Ты думаешь, что не хотят союзники

Того же?

Спартанец

Зевс свидетель, да и как еще!

Афинянин

Клянусь богами, даже и каристяне!

Лисистрата

Отлично! Так идите и очиститесь!

Потом к себе вас пригласим мы, женщины,

И, чем богаты, угостим вас с радостью.

Друг другу там вы присягнете в верности,

А после каждый вновь возьмет жену свою

И в дом свой возвратится. Так ступайте же!

Спартанец

Иди вперед, а там и мы!

Афинянин

Скорей! Скорей!

Уходят.

Первое полухорие Строфа

Есть у нас ковры цветные,

Ожерелья золотые,

Покрывала и платки,

Нам не жаль ничего!

Уносите все с собой.

Мальчик ваш, дочка – пусть

В праздник нарядится в них.

Все для вас, все даем!

Выбирайте все, что есть!

Что в ларях у нас найдете.

И замочков и печатей

Не жалейте!

Рвите смело красный воск!

Что найдете – ваше все!

Но чтоб что-нибудь найти там

И увидеть,

Надо зорче быть, чем я!

Второе полухорие Антистрофа

Если хлеба в доме мало,

На руках семья большая,

Слуг, детишек полон дом,

У меня тот пускай

Заберет пшеницы куль.

Хватит меры одной,

Чтобы каравай испечь.

Кто в беде, кто в нужде,

Приходите все ко мне!

Поспешите за пшеницей

С коробами и с мешками,

Все насыплет

Вам до верха мой Манет.

Но прошу к моим дверям

Близко вас не подходить.

Знайте, в доме

На цепи сердитый пес.

Пляска хора.

ЭКСОД

Афинянин

(выходит с факелом)

Кто там? Откройте двери! Ты чего стоишь?

С дороги прочь, не то вот этим факелом

Прижгу тебя, хоть эта шутка грубая!

Предводитель стариков

Конечно, да, но чтобы вам понравиться,

Когда угодно пострадать согласен я.

Предводительница женщин

С тобою, друг, согласны пострадать и мы.

Продолжают плясать.

Афинянин

Пошли с дороги! Вот прижгу вам волосы!

Пошли с дороги! Чтоб лакедемоняне

Могли спокойно выйти, пообедавши.

Выходит группа афинян.

Второй афинянин

Такой пирушки мы еще не видели!

И как спартанцы нынче были вежливы!

Мы ж, как всегда, за чашей всех находчивей.

Третий афинянин

Вот-вот! А в трезвом виде – безрассудней всех,

Когда б меня афиняне послушались,

Они б вели переговоры выпивши.

Теперь же в Спарту мы приходим трезвые,

Того и ищем, что бы замутить еще,

Того, что говорят нам, мы не слушаем,

И то подозреваем, что не сказано,

Потом доносим то, чего и не было.

Теперь же все отлично; и пускай они,

Запев «Аякса», [150] кончат «Клитагорою», [151]  —

Похвалим мы и присягнем с охотою!

Второй афинянин (хору)

Но вот они уж снова возвращаются.

Пошли, пошли, с дороги прочь, негодные!

Третий афинянин

Свидетель Зевс, выходят гости из дому!

Выходят спартанцы в сопровождении флейтистов.

Спартанец (флейтисту)

Возьми, дружочек, флейту и играть начни!

А я станцую и спою вам песенку —

Про нас и про афинян, песню дружества.

Афинянин

Да, да, возьми дуделку и сыграй на ней!

Как рад я слышать песенку лаконскую!

Спартанец (поет и пляшет)

Мнемосина! [152]

Памяти нашей

Голос дай, вспомнить дай,

Как с афинянами рядом

Дружно мы бились.

Артемисия [153] видели воды

Славу нашу.

И бежали персы.

Помню, в битву Леонид [154]

Нас повел, кабанов стаю.

Крепкие мы наточили клыки.

Струи

Пота текли по щекам,

И сковывал холодный страх колена.

Столько, столько было персов,

Как песка у моря!

О Артемида, охотница славная,

К нам приди, дева лесов!

Мира желанного, доброго, долгого,

Радости долгой, согласия вечного

Нам положи начало!

Пусть лукавство лисье, норов волчий

Навсегда теперь забудем мы!

Приди же, приди же,

Дева-охотница!

Выходят Лисистрата и женщины.

Лисистрата

Теперь, когда счастливо все покончено,

Своих возьмите жен, лакедемоняне!

А вы – своих! Пусть к мужу подойдет жена

И муж – к жене. Сейчас, друзья, на радостях

Богам во славу спляшем мы, а в будущем

Остерегайтесь, не грешите более!

Спартанцы и спартанки образуют один хор, афиняне и афинянки – другой.

Хор афинян (поет и пляшет)

Пойте, пляшите,

Зовите прекрасную

К нам Артемиду, Харит призывайте!

Хоров водителя светлого славьте Иэя, [155]

Славьте владыку Нисийского

Вакха, менад [156] исступленных властителя буйного.

Зевса зовите, держащего молнию,

Зевса супругу державную,

Все божества призывайте в свидетели,

Вечные, зоркие, мудрые,

Нашего мира, согласия нашего,

Властной Кипридой рожденного!

Ала-ла-ла! Иэ! Пеан! [157]

Скачите все, иэ!

Славьте победу! иэ!

Эвой! эвой! эва! эва!

Лисистрата

Теперь о новом спойте песню новую!

Хор спартанцев (поет и пляшет)

Милый склон оставив Тайгета,

К нам приди, о Муза, спартиатов!

Прославь Амиклейского бога, [158]

Владычицу в капище медном [159]

И Тиндарея [160] детей,

Пляшущих возле Еврота. [161]

Кружитесь дружно, ноги поднимайте!

Свою мы Спарту славим.

Эти хоры, топот, пляска – в честь родных богов.

Над Евротом дочери Спарты ведут хоровод.

Разом в землю ногами бьют,

Кружатся быстро.

Косы порхают, как у вакханок,

Поднявших в воздух легкий тирс.

Дочь Леды впереди их [162]

Ведет веселый хоровод.

Вплетите в волосы цветы, скачите выше, выше,

Как в поле молодой олень! В ладони ударяйте!

Прославьте грозную в боях богиню в медном храме!

Актеры и хоры покидают орхестру.

НИКОЛАЙ ВАСИЛЬЕВИЧ ГОГОЛЬ. РЕВИЗОР

На зеркало неча пенять, коли рожа крива.

Народная пословица

Комедия в пяти действиях

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

Антон Антонович Сквозник-Дмухановский , городничий.

Анна Андреевна , жена его.

Марья Антоновна , дочь его.

Лука Лукич Хлопов , смотритель училищ.

Жена его.

Аммос Федорович Ляпкин-Тяпкин , судья.

Артемий Филиппович Земляника , попечитель богоугодных заведений.

Иван Кузьмич Шпекин , почтмейстер.

Петр Иванович Добчинский , городской помещик.

Петр Иванович Бобчинский , городской помещик.

Иван Александрович Хлестаков , чиновник из Петербурга.

Осип , слуга его.

Христиан Иванович Гибнер , уездный лекарь.

Федор Иванович Люлюков , отставной чиновник, почетное лицо в городе.

Иван Лазаревич Растаковский , отставной чиновник, почетное лицо в городе.

Степан Иванович Коробкин , отставной чиновник, почетное лицо в городе.

Степан Ильич Уховертов , частный пристав.

Свистунов , полицейский

Пуговицын , полицейский

Держиморда , полицейский

Абдулин , купец.

Февронья Петровна Пошлепкина , слесарша.

Жена унтер-офицера .

Мишка , слуга городничего.

Слуга трактирный .

Гости и гостьи, купцы, мещане, просители.

ХАРАКТЕРЫ И КОСТЮМЫ

Замечания для господ актеров

Городничий , уже постаревший на службе и очень неглупый по-своему человек. Хотя и взяточник, но ведет себя очень солидно; довольно сурьезен; несколько даже резонер; говорит ни громко, ни тихо, ни много, ни мало. Его каждое слово значительно. Черты лица его грубы и жестки, как у всякого начавшего службу с низших чинов. Переход от страха к радости, от грубости к высокомерию довольно быстр, как у человека с грубо развитыми склонностями души. Он одет, по обыкновению, в своем мундире с петлицами и в ботфортах со шпорами. Волоса на нем стриженые, с проседью.

Анна Андреевна , жена его, провинциальная кокетка, еще не совсем пожилых лет, воспитанная вполовину на романах и альбомах, вполовину на хлопотах в своей кладовой и девичьей. Очень любопытна и при случае выказывает тщеславие. Берет иногда власть над мужем потому только, что тот не находится, что отвечать ей; но власть эта распространяется только на мелочи и состоит только в выговорах и насмешках. Она четыре раза переодевается в разные платья в продолжение пьесы.

Хлестаков , молодой человек лет двадцати трех, тоненький, худенький; несколько приглуповат и, как говорят, без царя в голове, – один из тех людей которых в канцеляриях называют пустейшими. Говорит и действует без всякого соображения. Он не в состоянии остановить постоянного внимания на какой-нибудь мысли. Речь его отрывиста, и слова вылетают из уст его совершенно неожиданно. Чем более исполняющий эту роль покажет чистосердечия и простоты, тем более он выиграет. Одет по моде.

Осип , слуга, таков, как обыкновенно бывают слуги несколько пожилых лет. Говорит сурьезно, смотрит несколько вниз, резонер и любит себе самому читать нравоучения для своего барина. Голос его всегда почти ровен, в разговоре с барином принимает суровое, отрывистое и несколько даже грубое выражение. Он умнее своего барина и потому скорее догадывается, но не любит много говорить и молча плут. Костюм его – серый или поношенный сюртук.

Бобчинский и Добчинский , оба низенькие, коротенькие, очень любопытные; чрезвычайно похожи друг на друга; оба с небольшими брюшками; оба говорят скороговоркою и чрезвычайно много помогают жестами и руками. Добчинский немножко выше и сурьезнее Бобчинского, но Бобчинский развязнее и живее Добчинского.

Ляпкин-Тяпкин , судья, человек, прочитавший пять или шесть книг и потому несколько вольнодумен. Охотник большой на догадки, и потому каждому слову своему дает вес. Представляющий его должен всегда сохранять в лице своем значительную мину. Говорит басом с продолговатой растяжкой, хрипом и сапом – как старинные часы, которые прежде шипят, а потом уже бьют.

Земляника , попечитель богоугодных заведений, очень толстый, неповоротливый и неуклюжий человек, но при всем том проныра и плут. Очень услужлив и суетлив.

Почтмейстер , простодушный до наивности человек.

Прочие роли не требуют особых изъяснений. Оригиналы их всегда почти находятся перед глазами.

Господа актеры особенно должны обратить внимание на последнюю сцену. Последнее произнесенное слово должно произвесть электрическое потрясение на всех разом, вдруг. Вся группа должна переменить положение в один миг ока. Звук изумления должен вырваться у всех женщин разом, как будто из одной груди. От несоблюдения сих замечаний может исчезнуть весь эффект.

ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ

Комната в доме городничего

ЯВЛЕНИЕ I

Городничий, попечитель богоугодных заведений, смотритель училищ, судья, частный пристав, лекарь, два квартальных.

Городничий. Я пригласил вас, господа, с тем, чтобы сообщить вам пренеприятное известие: к нам едет ревизор.

Аммос Федорович . Как ревизор?

Артемий Филиппович . Как ревизор?

Городничий. Ревизор из Петербурга, инкогнито. И еще с секретным предписаньем.

Аммос Федорович . Вот те на!

Артемий Филиппович . Вот не было заботы, так подай!

Лука Лукич. Господи боже! еще и с секретным предписаньем!

Городничий. Я как будто предчувствовал: сегодня мне всю ночь снились какие-то две необыкновенные крысы. Право, этаких я никогда не видывал: черные, неестественной величины! пришли, понюхали – и пошли прочь. Вот я вам прочту письмо, которое получил я от Андрея Ивановича Чмыхова, которого вы, Артемий Филиппович, знаете. Вот что он пишет: «Любезный друг, кум и благодетель (бормочет вполголоса, пробегая скоро глазами) … и уведомить тебя». А! Вот: «Спешу, между прочим, уведомить тебя, что приехал чиновник с предписанием осмотреть всю губернию и особенно наш уезд (значительно поднимает палец вверх) . Я узнал это от самых достоверных людей, хотя он представляет себя частным лицом. Так как я знаю, что за тобою, как за всяким, водятся грешки, потому что ты человек умный и не любишь пропускать того, что плывет в руки…» (остановясь) , ну, здесь свои… «то советую тебе взять предосторожность, ибо он может приехать во всякий час, если только уже не приехал и не живет где-нибудь инкогнито… Вчерашнего дня я…» Ну, тут уж пошли дела семейные: «…сестра Анна Кирилловна приехала к нам со своим мужем; Иван Кириллович очень потолстел и все играет на скрыпке…» – и прочее, и прочее. Так вот какое обстоятельство!

Аммос Федорович . Да, обстоятельство такое… необыкновенно, просто необыкновенно. Что-нибудь недаром.

Лука Лукич. Зачем же, Антон Антонович, отчего это? Зачем к нам ревизор?

Городничий. Зачем! Так уж, видно, судьба! (Вздохнув.) До сих пор, благодарение богу, подбирались к другим городам; теперь пришла очередь к нашему.

Аммос Федорович . Я думаю, Антон Антонович, что здесь тонкая и больше политическая причина. Это значит вот что: Россия… да… хочет вести войну, и министерия-то, вот видите, и подослала чиновника, чтобы узнать, нет ли где измены.

Городничий. Эк куда хватили! Еще умный человек! В уездном городе измена! Что он, пограничный, что ли? Да отсюда, хоть три года скачи, ни до какого государства не доедешь.

Аммос Федорович . Нет, я вам скажу, вы не того… вы не… Начальство имеет тонкие виды: даром что далеко, а оно себе мотает на ус.

Городничий. Мотает или не мотает, а я вас, господа, предуведомил. Смотрите, по своей части я кое-какие распоряженья сделал, советую и вам. Особенно вам, Артемий Филиппович! Без сомнения, проезжающий чиновник захочет прежде всего осмотреть подведомственные вам богоугодные заведения – и потому вы сделайте так, чтобы все было прилично: колпаки были бы чистые, и больные не походили бы на кузнецов, как обыкновенно они ходят по-домашнему.

Артемий Филиппович . Ну, это еще ничего. Колпаки, пожалуй, можно надеть и чистые.

Городничий. Да, и тоже над каждой кроватью надписать по латыни или на другом языке… Это уже по вашей части, Христиан Иванович, – всякую болезнь: когда кто заболел, которого дня и числа… Нехорошо, что у вас больные такой крепкий табак курят, что всегда расчихаешься, когда войдешь. Да и лучше, если б их было меньше: тотчас отнесут к дурному смотрению или неискусству врача.

Артемий Филиппович . О! насчет врачеванья мы с Христианом Ивановичем взяли свои меры: чем ближе к натуре, тем лучше, – лекарств дорогих мы не употребляем. Человек простой: если умрет, то и так умрет; если выздоровеет, то и так выздоровеет. Да и Христиану Ивановичу затруднительно было б с ними изъясняться: он по-русски ни слова не знает.Христиан Иванович издает звук, отчасти похожий на букву и и несколько на е.

Городничий. Вам тоже посоветовал бы, Аммос Федорович, обратить внимание на присутственные места. У вас там в передней, куда обыкновенно являются просители, сторожа завели домашних гусей с маленькими гусенками, которые так и шныряют под ногами. Оно, конечно, домашним хозяйством заводиться всякому похвально, и почему ж сторожу и не завесть его? только, знаете, в таком месте неприлично… Я и прежде хотел вам это заметить, но все как-то позабывал.

Аммос Федорович . А вот я их сегодня же велю всех забрать на кухню. Хотите, приходите обедать.

Городничий. Кроме того, дурно, что у вас высушивается в самом присутствии всякая дрянь и над самым шкапом с бумагами охотничий арапник. Я знаю, вы любите охоту, но все на время лучше его принять, а там, как проедет ревизор, пожалуй, опять его можете повесить. Также заседатель ваш… он, конечно, человек сведущий, но от него такой запах, как будто бы он сейчас вышел из винокуренного завода, – это тоже нехорошо. Я хотел давно об этом сказать вам, но был, не помню, чем-то развлечен. Есть против этого средства, если уже это действительно, как он говорит, у него природный запах: можно посоветовать ему есть лук, или чеснок, или что-нибудь другое. В этом случае может помочь разными медикаментами Христиан Иванович.Христиан Иванович издает тот же звук.

Аммос Федорович . Нет, этого уже невозможно выгнать: он говорит, что в детстве мамка его ушибла, и с тех пор от него отдает немного водкою.

Городничий. Да я только так заметил вам. Насчет же внутреннего распоряжения и того, что называет в письме Андрей Иванович грешками, я ничего не могу сказать. Да и странно говорить: нет человека, который бы за собою не имел каких-нибудь грехов. Это уже так самим богом устроено, и волтерианцы напрасно против этого говорят.

Аммос Федорович . Что ж вы полагаете, Антон Антонович, грешками? Грешки грешкам – рознь. Я говорю всем открыто, что беру взятки, но чем взятки? Борзыми щенками. Это совсем иное дело.

Городничий. Ну, щенками, или чем другим – все взятки.

Аммос Федорович . Ну нет, Антон Антонович. А вот, например, если у кого-нибудь шуба стоит пятьсот рублей, да супруге шаль…

Городничий. Ну, а что из того, что вы берете взятки борзыми щенками? Зато вы в бога не веруете; вы в церковь никогда не ходите; а я, по крайней мере, в вере тверд и каждое воскресенье бываю в церкви. А вы… О, я знаю вас: вы если начнете говорить о сотворении мира, просто волосы дыбом поднимаются.

Аммос Федорович . Да ведь сам собою дошел, собственным умом.

Городничий. Ну, в ином случае много ума хуже, чем бы его совсем не было. Впрочем, я так только упомянул о уездном суде; а по правде сказать, вряд ли кто когда-нибудь заглянет туда; это уж такое завидное место, сам бог ему покровительствует. А вот вам, Лука Лукич, как смотрителю учебных заведений, нужно позаботиться особенно насчет учителей. Они люди, конечно, ученые и воспитывались в разных коллегиях, но имеют очень странные поступки, натурально неразлучные с ученым званием. Один из них, например, вот этот, что имеет толстое лицо… Не вспомню его фамилию, никак не может обойтись без того, чтобы взошедши на кафедру, не сделать гримасу, вот этак (делает гримасу) , и потом начнет рукою из-под галстука утюжить свою бороду. Конечно, если ученику сделает такую рожу, то оно еще ничего: может быть, оно там и нужно так, об этом я не могу судить; но вы посудите сами, если он сделает это посетителю, – это может быть очень худо: господин ревизор или другой кто может принять это на свой счет. Из этого черт знает что может произойти.