Текст книги "Космические опера (СИ)"
Автор книги: Николай Шмигалев
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 17 страниц)
– Элай, дружище, не сердись на меня, но мне предстоит вновь нарушить ваши идиотские правила и дебильные инструкции, – Белов выразительно посмотрел на вошедшего следом за ним Овия. – А то куда это годится, славно прожить восемь сотен земных годков и на ровном месте сыграть в ящик. Нет уж, дорогой товарищ, я не позволю тебе так просто улизнуть от меня даже на тот свет. Ты даже не думай об этом, старичок.
– По нашим меркам я ещё не старик, – возразил Элай.
Как не был взолнован и встревожен Олег, а не удержался, улыбнулся.
– Да это выражение такое, дружеское. Не принимай ты все так буквально, – произнес Белов. – Короче жди!
– Жду! – также бесцветно «прошептал» опытный образец и связь оборвалась.
Белов обернулся к ауррийцу.
– Ты слышал?! Слышал?! – едва не кинулся Олег на того с кулаками. – Твой же соотечественник в беде, твой коллега, а ты ждешь дурацкого разрешения. Когда оно придет будет поздно!
Овий сложив руки на груди, продолжал хранить молчание.
– Я в курсе того, что однажды ты уже потерял своего товарища, а теперь хочешь стать свидетелем очередной потери?! – в сердцах высказался Белов, провоцируя Овия хоть на какие-то проявление чувств, пусть даже в виде хорошей оплеухи. Но аурриец лишь еле заметно поиграл желваками и не шелохнулся.
– Ладно! Фиг с вами! Если вы не в состоянии самостоятельно принять решение, тогда я отправлюсь на Ульроп сам, на своем челноке, – Олег переводил осуждающий взгляд с Овия на Мойтина. – И пусть бог вам будет судья.
– Богов не существует, это выдумка представителей юных рас, которые подобным образом объясняют множество ещё неподдающихся их пониманию событий, – напомнил Мойтин.
– Много вы знаете, умники! – отмахнулся Олег. – А впрочем, неважно! Пусть вас совесть мучает. Надеюсь, совесть-то у вас, такие разэдакие «высшие» расы, существует?
– Да, совесть есть, – согласно повертел языком Мойтин. – Это выражение нравственного самосознания личности.
– Вот и здорово! – процедил сквозь зубы Олег. – Ещё бы научиться вам ею пользоваться.
Белов направился к выходу из рубки.
– Олег, погоди! – окликнул его люминянин. – У тебя найдется местечко на челноке для такого длинного парня как я? – он скосил взгляд на ауррийца, – Я отправляюсь с тобой.
– Найдется! – Белов с благодарностью посмотрел на Мойтина. – Только колени надо будет к ушам прижать.
– Ничего, я умею компактно складываться, – ответил Мойтин и щелкнул языком, что на люминянском невербальном «жаргоне» означало земное дружеское подмигивание.
– Счастливо оставаться, Овий! – почти без злости кивнул Олег ауррийцу и в сопровождении Мойтина собрался проследовать к своему судну.
– Стоять! – взревел Овий.
– Ну что ещё? – устало, выдохнул Белов.
– Во-первых, я здесь командир корабля, и только я имею право разрешить покинуть корабль. Тем более это касается тебя, стажер Мойтин. Таков порядок! И я не собираюсь отпускать вас! Понятно?
– Понятно! – прищурился Олег и его рука непроизвольно потянулась к кобуре. Чтобы отвлечь внимание ауррийца он задал вопрос: – А, во-вторых?
– А во-вторых, я принимаю решение отправиться на Ульроп и вытащить оттуда нашего сотруд… старичка! В черную дыру такие инструкции! Готовьтесь к штурму! Разрази меня импульс пульсара!
Эво как проняло бедолагу! Рука Белова зависла на полпути к пистолету.
Олег не до конца верил в услашанное своими ушами, но все равно расплылся в улыбке.
– Вот это по-нашему, Овий! Так держать!
ГЛАВА 18
Тот день племена Ульропа запомнили как День Великой Битвы С Небесными Богами и ещё долго передавали предания о нем из поколения в поколение. Да, это была лютая баталия или, как сказал бы Белов, – жесткое мочилово.
«Безликие небесные боги» спустились на своей «огненной колеснице» и бесцеремонно преградили путь церемониальной процессии, под звуки «там-тамов» тащившей их схваченного товарища обратно на чадивший вулкан, чтобы его жертвой утихомирить разгневанных подземных богов. «Безликих» было всего трое, но они осмелились встать на пути сотен отважных воинов всех племен.
Верховный жрец Арх-Хо, возглавлявший процессию, даже не стал вступать с ними в переговоры. В отличие от других своих соплеменников, он давно смекнул, что эти боги не такие уж всемогущие. Наглядным примером служил захваченный воинами племен один из «безликих». Верховный жрец отдал приказ уничтожить стоявших на пути «демонов» и многочисленная ватага воинов отважно ринулась на своих противников.
И началась бойня.
Олег, не обладавший ни тренированной многовековыми фитнесс-тренингами мускулатурой высших цивилизаций, ни первобытной силой и выносливостью юных полуживотных рас, в драку старался особо не вмешиваться, предпочитая прикрывать с помощью двух мультоксов спины своих могучих соратников, пробивавших дорогу среди многочисленной «кодлы» ульропцев.
Из всего арсенала имевшихся видов нелетального оружия, лучше всего на аборигенов воздействовали «молнии» электрошокеров. Помимо непосредственной нейтрализации настырных особей, также не менее впечатляюще и отрезвляюще на других действовали сам вид электрической дуги, а также конвульсии их дружков, попавших под разряд.
Продвигавшиеся плечом к плечу Овий и Мойтин пока-что к услугам своих мультоксов не прибегали. Чтобы все было относительно честно, они изначально условились не сильно калечить туземцев. Поэтому опера в основном работали в рукопашную, раскидывая противостоящих им воинов, вооруженных примитивными мечами и топорами, которые не могли пробить их упругие сплавополимерные скафандры.
Так, шаг за шагом отражая нападки подстрекаемых Арх-Хо ульропцев, трое «безликих богов» добрались до охраняемого младшими жрецами Элая, и без труда расправившись и с ними, освободили товарища связанного по рукам и ногам путами, сплетенными из жил местных животных.
Оставалось дело за малым – пробить себе дорогу назад к звездолету и, извинившись перед местными за причиненные неудобства, «трусливо» сбежать. Что они не замедлили предпринять.
Когда «небесная колесница» с «позорно» отступившими «безликими богами» взмыла в небо, Арх-Хо, все время битвы находившийся позади сражавшихся соплеменников, счел это добрым знаком. О чем и не замедлил сообщить приходившим в себя воинам.
– Братья мои! Сегодня великий день! Мы восстали против небесных богов и обратили их в бегство! – обратился он с торжественной речью к окружающим, стараясь не заострять внимания на «сбежавшей» с ними «жертвой» для подземных богов. – Я знаю, что наши боги огня, воды, земли и ветра будут отныне милостивы к нам! Слава нам!
– Нам слава! – дружно отозвались воины, потирая ушибленные места и с сожалением разглядывая мечи, погнутые об непробиваемых «безликих».
Забегая немного вперед, скажу, что и впрямь, после памятной схватки, местные боги стали намного благосклоннее к племенам. Вскоре на Ульропе стало выживать туземцам гораздо проще. Реки разлились, появились большие озера пресной воды. Вдали от огнедышащих гор возникли обширные оазисы, которые со временем разрослись в густые леса. Стали покрываться зеленью и горные хребты. Воздух сделался гораздо чище, а ветра, как и землетрясения, менее разрушительны.
Справедливости ради стоит добавить, что решение оказать «шефскую помощь» заповедной планете едва не стоило адмиралу Дирро карьеры. Но пробивной адмирал все-таки продавил через различные инстанции прошение для разрешения частичного изменения климата на Ульропе. Благодаря слаженной работе многих галактических коммунально-климатических служб со временем планета стала намного комфортней для жизни. Согласитесь, раса бросившая вызов «богам», достойна такой «мелочи». Я думаю, что да.
Но, давайте уже вернемся к нашим добрым молодцам, которые вновь были вместе.
Радостная встреча друзей была омрачена срочным вызовом на «ковер» к адмиралу Дирро. Начальник базы лично вышел на связь с такими мелкими сошками, коими являлись эти четверо провинившихся оперов (что бывало лишь в исключительных случаях). Его рычащая голографическая копия, мерцавшая посреди рубки управления, казалось, готова была покусать вытянувшихся перед ней в струнку нарушителей.
– Чтобы завтра были на базе! – завершил адмирал свою недолгую, но весьма насыщенную речь, и отключился.
Всю дорогу назад наши герои размышляли над тем, что им грозит. Судить по реакции адмирала было сложно, тот и в редкие минуты благодушия рычал на всех и вся. Ожидать же, что их погладят по голове, или дадут ордена, тоже было, мягко говоря, глупостью. И Олег с Элаем, и Овий с Мойтином, ломали головы, пытаясь угадать, что их ждет, но так и не пришли к какому-либо вразумительному выводу. А может, просто времени не хватило. У Овия звездолет был почти такой же быстрый как Диамэк, хоть и гораздо менее «болтливый».
Прибыв на базу, они без особого желания, а если честно, то совершенно без оного, направились прямиком к адмиралу, однако к своему удивлению, встретили начальника, спешащим им навстречу – Дирро как только узнал о прибытии оперов, решил перехватить их на полдороге.
– Моньер адмирал, разрешите доложить?! Во время нашего… – на правах старшего из числа ещё не отстраненных от дел сотрудников, начал было доклад Элай, но был прерван нетерпеливым жестом шефа.
– Потом! – ударил по полу хвостом Дирро. – Отчет подготовите, я ознакомлюсь и приму решение. Я по другому поводу вас так срочно хотел видеть.
В глазах всех, без исключения оперов, сквозило недоумение – что тогда если такая спешка не из-за их выходки?
– Так! Вы оба, – Дирро строго зыркнул на Овия и Мойтина, – На сегодня я вас не задерживаю! Мойтин, считай, что ты сдал зачеты и допущен к оперативной деятельности. Пойдешь в напарники вот, к нему. Да, да, не смотри на меня так Овий. Ты восстановлен в прежней должности!
– Есть адмирал! – в один голос ответили новообразованный тандем напарников.
Такого «сюрприза» они даже не ожидали. Это ещё лучше чем орден, раздави их астероид!
– Свободны! – коротко бросил адмирал.
Овий со своим новым напарником поспешно удалились, пока тот не передумал и не всыпал им по первое число за «заслуги» перед галактикой.
– А вы оба следуйте за мной! – скомандовал Дирро и, развернувшись, пошел вразвалку по коридору – ни дать, ни взять тираннозавр на прогулке.
Олег с Элаем, пошли следом за ним.
– Вас очень хотел видеть Орокл, – подходя к медецинскому сектору, пояснил Дирро. – Он в критическом состоянии. Наши доктора борются за его жизнь, но Орокл угасает. Как они говорят, раны не очень опасные, но причина, видимо, не только в них. В общем, как бы там ни было, он мой старый друг и его предсмертное желание для меня закон. Надеюсь, вы не против встречи с ним, после всего что произошло?
– Нет! – в один голос ответили опера. Элай был искренен, а Олег, только из-за того, что об этом «просил» адмирал. У него, положа руку на сердце, не было ни малейшего желания ещё раз увидеться с «мегамозгом».
– Ну и хорошо! – кивнул Дирро и первым вошел в медицинский сектор.
Орокл находился в отдельной палате, погруженным в вязкую жидкость наподобии той, в которой Олег уже однажды «купался» сам и «купал» Элая. Только к «джакузи» Орокла подходило гораздо больше всяческих проводов и трубок, чем на звездолете.
Едва только Олег остановился возле реанимационного аквариума, как услышал в своей голове вкрадчивый «голос» Орокла.
– Элай, Олег, как хорошо, что я вас застал перед уходом. Я очень виноват не только перед своим старым другом Дирро, и бедными дикарями с Ульропа, но, в первую очередь, перед вами. Простите меня за то, что я использовал вас в темную, манипулируя вашим сознанием. Вы все равно оказались на высоте и не позволили мне осквернить своим поступком память Вонгл. Весь тот негатив, который я хранил и копил многие эпохи, теперь пожирает меня и никто, и ничто уже не в силах мне помочь. Я уже и так израсходовал безумно много энергии, чтобы поддерживать свой организм и не хочу больше тратить ее впустую. Так вот, прежде чем я отправлюсь туда, где меня ждет моя Вонгл, я хотел хоть загладить свою вину перед вами. Вы этого заслужили! С тобой, Элай, все понятно, проглотишь и не подавишься, а вот тебя, землянин, ожидает небольшой дистресс. Зато когда адаптируешься, начнешь использовать свой мозг не на десять процентов, а на все тридцать, если не на тридцать пять. Прощайте и… да прибудет с вами моя сила!
Адмирал Дирро только сейчас сообразил, что задумал его старый друг.
– Орокл, нет! Не делай этого! Он не готов! Ты убьешь землянина! – заревел мишмурианец одновременно и вслух, и телепатически, прыгнув между Ороклом и Олегом в тщетной попытке защитить последнего.
Но Дирро не успел. Орокл порону разделил остатки своей ментальной силы и послал её двум ничего не понимающим операм.
Ослабленный последними похождениями, Элай, получил мощный заряд тонкой энергии, почувствовал, как его аура моментально окрепла, причем весьма значительно, мысли прояснились, а настроение, несмотря на драматическую обстановку, улучшилось.
Белов же, бедолага, не выдержал «подарочка». От накрывшей его волны направленной энергии тонкого плана, мозг землянина взорвался «сверхновой» и его сознание укрылось непроглядной пеленой мглы…
ВМЕСТО ЭПИЛОГА
Хорошо в деревне весной. В саду, на ветвях яблонь, смущенных своей наготой, набухают почки – узелки для новых платьев. С самого утра слышна капель, тают под солнцем сосульки – волчьи клыки зимней стужи. В лужицах, дразня притаившегося на плетне рыжего котяру, купаются взъерошенные бесноватые воробьи. Журчат по улочкам взбалмошные ручейки, устремляясь в низину к пока ещё дремлющей реке. На самой реке лед прохудился, посинел. Это значит, что со дня на день вскроется речной ледовитый тулуп, затрещит по швам, ставшая в раз кургузой, зимняя одежка.
Олег вышел из избы в старом трико с оттянутыми коленками, майке и больших, не по размеру, калошах на босу ногу. Увидев его, воробьи бросились врассыпную, оставив рыжего охотника не у дел. Поежившись под свежим весенним ветерком, Белов взял висевший на веранде ватник и накинул его на плечи. Шаркая огромными калошами, он доковылял до завалинки, уселся и, откинувшись на плетень, подставил бледное осунувшееся лицо теплым солнечным лучам – нехай загорает.
Его тетка, Мария Ивановна, проследив за племянником в окно, жалостливо поохала и продолжила приготовление обеда. В большой русской печи в котелке уже томилось жаркое на квасу, оставалось к нему испечь расстегай с грибочками…
Белова привезли на Крещенье, в самый разгар морозов. В полночь Мария Ивановна услышала тихий шум мотора подъезжающего автомобиля, который заглушили аккурат напротив её хаты. Не включая свет, она выглянула в оконце и увидела как двое неизвестных мужчин с подозрительными рюкзаками за спиной, вытащили из машины третьего, и повели его под руки к избе. Каково же было её удивление, когда в призрачном свете нарождающейся луны она узнала в этом третьем своего родненького племяша Олежку. Как была в ночнушке, только шаль накинула на плечи, Мария Ивановна выбежала в сени и отворила дверь.
– Олешка, сынку, як я рада! – бросилась она на грудь племяннику.
Тот стоял как истукан – ни дать ни взять заговоренная Марья-искусница («что воля, что неволя»). На нем, как говориться, лица не было, а в некогда его лукавых со смешинкой глазах такая пустота, – ни одной искры, ни мысли, – что страшно стало тетке. Никак свихнулся родненький.
– Шо з ним? Шо ви з ним сдилалы?! – не сводя встревоженных глаз с Олега, стала она допытываться у сопровождающих его коллег. – Вон такий як тилько що з Луны свалився.
«Коллеги» что-то отвечали, сбивчиво объясняли, но Мария Ивановна их не слушала. Она уже заводила племянника в протопленную горницу. Усадив Олега на лавку поближе к печке, Мария Ивановна, сердобольная женщина, позвала и его провожатых в дом, но те словно испарились. Ни в сенях, ни во дворе их не было. И машины не было. Она даже не услышала, как отъехал их автомобиль.
Да и Бог с ними!
Теперь у Марии Ивановны и так хлопот хватало, чтобы ещё задумываться, как эти голубчики умудрились так лихо смыться. Хороши товарищи!
Потянулись долгие дни забот над племянником. Мало-помалу дело шло на поправку. Только через неделю, Олег, ходивший словно заторможенный, признал, наконец, свою тетку. И разговаривать понемногу стал. Пусть ещё малопонятно фразы строил, но все лучше, чем полное молчанье. А иной раз, по ночам, лежа на полатях за печью, Олег начинал стонать, вскрикивать и сильно скрипеть зубами. В такие минуты Мария Ивановна читала молитвы, чтобы умалить страдания племянника. Сердце у неё кровью обливалось за своего любимого племяша, который превратился едва ли не в овощ. Но Мария Ивановна не отступала, выхаживала родную кровиночку.
Когда к Олегу стали возвращаться обрывки памяти, он почему-то даже не удивился, увидев перед собой заплаканное лицо тетки. Впрочем, он ничему не удивлялся, ничто его не смешило, не вызывало любопытства, тревоги, радости, волнения.
Все его эмоции были сметены в тот злополучный день, и сейчас его разум учился всему практически с чистого листа. Справедливости ради стоит сказать, что «учеба» шла довольно ретиво. И память в родных краях, на малой родине, где прошло его беззаботное детство, восстанавливалась не в пример быстрее, чем это могло произойти в самой навороченной клинике с соответствующим профилем. Да и, чего греха таить, тетушкины щи и кулебяки, кисели да компоты, соленья да варенья, (а может и молитвы, кто знает) тоже сыграли не последнюю роль в восстановлении его здоровья как физического, так и умственно-психического.
В общем, поправлялся Белов.
Вскоре и удивляться вновь «научился». Попробуй тут не удивиться, когда со своего завалинка на березе, что на холме за рекой растет, сережки, оставшиеся с осени различает, и слышит, как полевки на лугу в снегу ходы делают, и запах дыма с заимки в лесу чувствует. А ночью так и вовсе странные сны видеть стал. И все звуки, картинки, запахи, что в сновидениях к нему приходят, уж слишком красочные, словно настоящие, такие будто он где-то их уже видел.
Вот оно, свершилось!
Вспомнил Олег в эту ночь, где он побывал. Все до каждой мелочи вспомнил, и даже то вспомнил, на что, кажется, даже не обращал внимания. Например, то, что у Мойтина язык с одной стороны шершавый, а сдругой гладкий как шелк. И, конечно же, он вспомнил и Элая, и Айю, и Дирро, и Овия, и «щедрого» Орокла, будь он неладен. Всю ночь до утра проворочался, глаз не сомкнул. Что это не бред и не сон, он точно знал, потому… потому что «слышал» их. Ну не именно их, а тех, кто там.
Ещё неосознанно он перехватывал мысли тех, кто жил за пологом голубого неба, где на темной бархатной портьере блестели мириады золотистых звезд. Это были всего лишь «вздохи», «всхлипы», невнятный «шепот» – так называемый «шелест звезд» – но Олег точно знал, что это чужие мысли, которые он улавливал своим обострившимся «шестым чувством».
Орокл – мозг ходячий – не соврал! Дай бог ему втретиться со своей Вонгл в лучшем мире!
Мария Ивановна позвала обедать.
За столом, уплетая за обе щеки теткину стряпню, Олег вдруг остановился и проговорил:
– Сегодня ночью лед тронется.
– Та ни, с чаво вдруг, – мотнула головой Мария Ивановна. – Ще нидилю буде стояти. Зима лютая була.
– Тронется, – уверенно кивнул Олег, поглядывая в окно.
– Та и бис с ним! – махнула рукой тетка.
На сем их содержательный разговор был закончен. Олег вновь погрузился в свои мысли.
А в полночь раздался страшный грохот. На реке ломался лед.
Тетка, который день мучавшаяся бессонницей, чертыхнулась вполголоса, перекрестилась и повернулась на другой бок, как вдруг услышала скрип половицы в горнице.
– Олешка, сынку, ты что ли? – привстала она на локте.
– Я теть Маш, я, – ответил Белов из темноты.
– Чаво блукаешь как тать в нощи?
– Да не спится мне, пойду на реку схожу, погляжу на ледоход.
– Та кудысь ты?! Бачишь, чи ни, нощь на двори!
Мария Ивановна ещё хотела добавить «в своем ли уме», да вовремя спохватилась. Она все ещё считала, что племянник «не в своем», и боялась неосторожным словом его обидеть.
– Да ничего, пойду воздухом подышу, – ответил Белов. – Душновато что-то.
– Ну иды, иды. Тока запахнысь тэплише, пидморажуе ще, – откликнулась тетка, понимая, что не отговороить ей племяша от дурацкой затеи.
– Ладно, – шепнул Олег и, накинув ватник, вышел во двор.
Весенняя распутица с вечера немного подмерзла, поэтому идти было более-менее удобно. Грязь под ногами как днем не чавкала, а значит и соседские собаки лишний шум не поднимали. Да и так было на удивление тихо в деревне. Только иногда треск льда на реке слышался. И опять удивительная тишина.
Когда до реки оставалось с полсотни метров от одного из стогов отделились две фигуры и направились в сторону Белова. Он смело пошел им навстречу.
– Привет, Олег!
Один из них снял «мотошлем». Это был Элай.
– Привет, дружище! – сдержался Белов, чтобы не броситься обнимать своего напарника. Не пристало бывалым операм лобызаться как юным гимназисткам.
– Век живи, «девиант»! – дружески кивнул ему Овий, стянув следом за Элаем свой шлем.
– Добро пожаловать в заповедник, «буквоед», – улыбнулся в ответ Белов.
– М-да, здесь почти такой же состав атмосферы как на Аурриуме, – вдохнул Овий полной грудью земной атмосферы.
– А-то! Ты ещё не знаешь, как здесь стоит аромат, когда яблони цветут, – не сдержался, похвастал, Олег.
– Ну-ну! – с сомнением протянул Овий, многозначительно поглядывая на коровники, от которых попутный ветерок донес совсем другие ароматы.
Зависло неловкое молчание.
– Так вы чего здесь? – как можно более непринужденно, но вместе с тем с замиранием сердца, нарушил молчание Олег. – Просто проведать или на допрос вызывают?
– Мы за тобой! – ответил Элай. – Адмирал Дирро распорядился отозвать тебя из отпуска. Хочет поручить нам ещё одно дело.
– Ещё одно дело, говоришь?
– Да! Кстати по результатам расследования, адмирал тебе строгий выговор объявил.
– Жаль, конечно, что не медаль, но для начала сгодится.
Олега взыскание нисколько не огорчило (на старой работе у него таких «наград» было как у дурака фантиков), а даже позабавило. Заядлый оптимист, он посчитал это хорошим знаком – первым маленьким шажком на пути к настоящему ордену.
– Так ты с нами, Олег, или как? – увидев боевого товарища в хорошем расположении духа, после нехорошей новости, у Элая от души отлегло. – Возможно, у тебя есть другие дела…
– Да какие дела, братан! – перебил товарища Белов. – Я и так слишком засиделся на Земле. Грешным делом, уже начал было думать, что вы меня списали вчистую, хотел уже обидеться. Поэтому, я готов вылетать хоть сейчас. Вот только с теткой надо бы попрощаться.
– Это правильно! – кивнул Овий. – Считай, она тебя на ноги поставила. Даже два месяца реабилитации в медецинском секторе тебе так не помогли, как месяц на родной планете.
– Это точно! – согласился Олег. – Так я мигом?!
– Олег, погоди! – остановил его Элай.
– Что ещё?
– Тут с нами ещё кое-кто прилетел за тобой.
Элай кивнул головой в сторону идеально ровного стога сена, под который был «закамуфлирован» разведывательный челнок.
– Кто там ещё? – Белов вгляделся в фигуру, стоявшую в тени «стога».
Кого нелегкая принесла? Гай? Мойтин? Цаплакс? Или адмирал Дирро собственной персоной?
– Здравствуй, Олег!
Фигура вышла из тени, и Белов почувствовал как земля, его родная планета, предательски уходит из-под ног. Но, к счастью, он устоял.
– Айя?!!
Да, это была именно Айя.
Она еле уговорила брата взять её с собой, мотивируя свою просьбу, желанием посетить далекую Землю, на которую ступала нога их любимой бабули Оувелии. А что ей двигало в действительности, сложно сказать, женская душа, сами знаете, потемки (даже если это душа искренней и прямой, как лазерный луч, ауррийки).
– Привет! – Белов подошел к девушке-лебедушке, чьи крылья также были заключены в скафандр. – Ты как здесь? Зачем?
– Мне надо было сделать несколько исследований непосредственно на Земле, чтобы уменьшить погрешность расчета? – ответила она и потупила взгляд. – И ещё я хотела увидеть тебя.
– Я тоже безумно хотел тебя увидеть! И я очень рад тебя видеть!
Белов захотел прижать к себе эту удивительную девушку, но с трудом удержался.
– Кхэ-кхэ, – покашлял Элай, обращая на себя внимания. – Олег, вы ещё успеете наговориться на обратном пути. Нам пора убывать. У тебя есть ещё полчаса на прощание.
Элай с удивлением отметил, как были необычайно похожи цветовые гаммы аур Айи и Олега, представителя иной расы.
– Желательно ещё бы быстрее, – подал голос Овий, от которого тоже не укрылся этот многоговорящий факт. – Думаете, мне легко телепатически удерживать в оцепенении всех деревенских собак, коров, коз, гусей и остальную живность? Они в отличие от людей, наше присутсвие прекрасно чувствуют и поднимут такой шум, что всю деревню как говорят земляне «на уши поставят». Нам такая «реклама» ни к чему.
– Тоже верно! – согласился Элай.
– Все понял, братцы! Я пулей!
Олег подмигнул Айе и рванул к деревне. Надо было попрощаться с теткой и пообещать ей, что обязательно ещё навестит её. Самому себе он поклялся, что будет почаще её навещать.
«Лед тронулся! Лед опять тронулся, господа присяжные!» – радостно думал Олег, легко преодолевая подъем, ведущий к деревне.
Около челнока его поджидали ставшие почти родными крылатые пришельцы, а над дремавшей Землей мерцали на темном небосклоне такие далекие и такие близкие звезды, ожидая от космических оперов новых свершений во славу Галактики!
