Текст книги "Космические опера (СИ)"

Автор книги: Николай Шмигалев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 17 страниц)

ГЛАВА 11

Стараясь не подавать виду, разочарованный несвоевременным вызовом, Олег, вместе с искренне радовавшимся предстоящему возвращению в строй Элаем, переправились на космическом челноке на орбитальный космодром, где их терпеливо ождиал отремонтированный Диамэк.

– Я рад приветствовать вас на своем борту кэп-ком Элай и гражданин начальник Олег, – раздался радостно-дребезжащий голос Диамэка, едва отпускники ступили на борт звездолета. – Я… э-м, скучал по вам.

– Ой, Дим, не свисти, пожалуйста, – с сомнением хмыкнул Белов, уверенно, по-хозяйски направляясь к своей каюте. – Ты же упорядоченная груда интеллектуального железа. Как ты мог скучать?

– Гражданин начальник ты совсем не изменился, – нисколько не обижаясь на человека (все-таки искусственный интеллект был выше этого) произнес Диамэк. – И даже внешне.

– Зато тебя, как я посмотрю, нехило подрихтовали, – бросил Олег, оценив изменения в интерьере корабля в лучшую сторону.

– Так точно! Прошел полный цикл капитального ремонта с частичной модернизацией! – похвастал бортовой интеллект. – Мне заменили силовые установки, а также встроили новые системы оповещения и защитного энергоэкрана.

– Да, я про косметический ремонт. Уютней как-то стало, что ли.

– Отделка кают и техпомещений также входит в капитальный ремонт, – заявил Диамэк. – Я рад, что вам тоже понравились изменения.

Олег не стал ничего комментировать, только в присущей ему манере криво ухмыльнулся.

– Ты нашел общий язык с Диамэком?! Причем, посредством вербального общения. Я впечатлен, – шедший по звездолету следом за Олегом, Элай не стал скрывать своего удивления. – Обычно Диамэк ни с кем кроме меня на контакт не шел. Он даже с Айей не особо общался, когда я навещал Аурриум и подбрасывал её до работы. А теперь даже заговорил на твоем родном язык. Чудеса!

– Если тебя взять в заложники и пообещать убить твоего товарища, ты тоже «найдешь язык» даже с самим бэрэком, – мрачно бросил скромняга Олег.

Зря Элай ему напомнил о своей сестре. Только Белов отвлекся от мыслей о ней, только немного настроение поднялось, и на тебе.

– И совсем даже не из-за этого, – подал голос вездесущий «неживой» автопилот, задетый за «живое». – Может я специально тогда поддался…

– Всё, не продолжай, – резко поднял руку с выставленным указательным пальцем Белов. – Давай лучше, модернизированный ты наш, заводи свои новые движки и отчаливай. Нас ждут великие дела!

– Есть гражданин начальник! – с готовностью отрапортовал Диамэк. В этот же момент, звездолет задрожал, завибрировал от запустившихся двигателей. Легкий толчок дал понять, что отстыковка корабля от орбитального космодрома произошла. – Мы направляемся на базу!

– То-то же! – буркнул Олег. – Всё! Меня не кантовать, при пожаре выносить первым, – махнул он рукой Элаю и скрылся в закрепленной за ним каюте.

Элай был немного удивлен тем, что его верный Диамэк совершенно спокойно, и, кажется, даже с удовольствием, реагирует на указания Белова. Хоть его благородная натура не увидела в этом ничего предосудительного, но явное нарушение раздела инструкции, трактующего порядок подчиненности автоматизированных систем, его, как блюстителя установленных правил, тем не менее, слегка покоробила. Списав это на перегоревшие предохранители в системе ограничительных микросхем, Элай решил при случае самостоятельно проверить все настройки звездолета. С этой мыслью он направился на капитанский мостик, чтобы взять управление в свои окрепшие руки и напомнить Диамэку, кто однако здесь хозяин.

Всю обратную дорогу на базу Олег только и делал, что валялся в своей каюте, а в перерывах между ничегонеделанием и бездельем, спорил с искусственным интеллектом звездолета о всякой ерунде. Элай, наблюдавший со стороны как Диамэк с нетипичным для искусственного, пускай и самообучающегося интеллекта, свойством реагировал на общение с землянином, словно нарочно провоцируя того на разного рода подколки в свой адрес, окончательно утвердился в своем мнении, что некое, необнаруженное техническим персоналом короткое замыкание дало сбой во всей интеллектуальной системе звездолета. Автопилот, бывало, настолько увлекался болтовней с Беловым, что пару раз даже запоздало среагировал на телепатические приказы своего непосредственного начальника, что уже по-настоящему озадачило Элая. И ещё это неизвестное ему ранее странное ощущение, напоминавшее по описанию чувство присущее низшим формам разумной жизни – чувство ревности, – кажется впервые посетившее его за восемь сотен лет.

Нет, решил озадаченный аурриец, с этими двумя надо что-то решать.

Согласно инструкции, он должен был подать по команде полный отчет о любом отклонении параметров в системе звездолета, а также в поведении сотрудников Бюро, коим уже почти являлся Белов – что могло послужить причиной перепрограммирования первого и «форматирования» второго. А этого благородный, и, мало того, благодарный этой двоице, аурриец не желал. Но и оставлять это вопиющее нарушение субординации и еще много чего, без воздействия он не мог. Поэтому Элай решил, впервые в своей безупречной карьере, пойти на нарушение инструкции и разобраться с этим самостоятельно.

По прибытию на базу Элай и Олег были сразу же вызваны на «ковер» к адмиралу Дирро. Старый космический «динозавр» был в скверном расположении духа. А если учесть что, он и в хорошем-то настроении не являлся образцом доброжелательности, то нетрудно представить, каково пришлось «отпускникам» в его кабинете.

– Явились, бездельники!! – вместо ответного приветствия прорычал Дирро, выслушав доклад о прибытии от вытянутых в струнку подчиненных. – В то время когда всё Бюро рыщет по закоулкам галактик в поисках похищенных из хранилища на Орсубе семи кванций теопилия, вы прохлаждаетесь на Аурриуме.

Элай с горящим взглядом, как и подобает бравому ответственному оперу, близко к сердцу воспринимал упреки начальства и мысленно корил себя за допущенный промах, которым он посчитал свой восстановительный отпуск.

Белов, напротив, не согласен был с точкой зрения адмирала, о чем поспешил уведомить последнего.

– Но вы ведь сами нас, то есть, по крайней мере, меня, едва ли не силком…

– Молчать, стажер!!! – взревел Дирро и с грациозной легкостью запрыгнул на стол, нависнув над своими «жертвами» – опять «картина маслом» – «тираннозавр на охоте».

– Я прост… – попытался ещё что-то сказать Олег в свое оправдание, но его дернул за руку Элай.

Прочитав в глазах товарища то ли укор, то ли упрек, то ли просьбу не нагнетать обстановку, а может и то, и другое, и третье вместе, Олег замолк и, потупив взор, приготовился смиренно принять незаслуженную на его субъективный взгляд, порцию звездных «люлей», сокращенно – «звездюлей».

– Я смотрю, совсем расслабились на отдыхе! – звонко клацая зубами, продолжил нотацию адмирал. – Так этот бонус может закрыться для всего личного состава базы. Переработались, что ли?! Ресфильдраи!

Слушая грозные заявления своего нового руководителя, Олег еле сдерживался, чтобы не улыбнуться – адмирал Дирро, легендарный опер, а ныне начальник космической базы Бюро Межгалактической Безопасности, до боли напоминал ему родимое земное начальство всех степеней, которое периодически устраивало похожий разнос для своих «обнаглевших» подчиненных, чтобы те не забывали для чего собственно нужно грозное начальство. Разница, может быть, была только в том, что Дирро ещё и зубами страшно умел клацать.

– Вы у меня будете вечными дежурными по камбузу! Ты, – адмирал ткнул в Элая, – вместо посудомоечного робота! А ты, примитивный, – остановил он свой тяжелый взгляд на Белове, – вместо дрона-официанта будешь по обеденному залу порхать!

В насыщенном кислородом воздухе запахло махровой казарменной армейщиной и Олег, как ни крепился, предательски фыркнул.

– Смешно?!! – рыкнул Дирро, хлестнув хвостом по столешнице. – Значит, смешно! Весельчаки, вы ещё не так развеселитесь, когда узнаете, в какую дыру отправитесь по моему личному указанию. Впредь будете знать, как в отпусках прохлаждаться…

Адмирал долго ещё разглагольствовал на тему примитивности одного и деградации второго из своих сотрудников, подбирая соответствующие моменту эпитеты и выражения, и, по окончании пламенной речи, задал риторический вопрос, который ни к чему никого не обязывал, а служил лишь для подведения некоей черты:

– Вопросы, предложения, пожелания?

– Моньер адмирал, я готов немедленно присоединиться к своим коллегам в поисках теопилия и готов по вашему указанию направиться в любой уголок галактики, но Олег по моему не готов для такого рискованного дела, – проявил несдержанность Элай, пытаясь отгородить своего ещё «зеленого» товарища от неприятностей. – Он, как вы знаете, ещё не сдавал экзамены на разрешение оперативной деятельности. А похищение такого количества источника термовоклеидной энергии, на мой взгляд, дело рук организованный группы профессионалов.

Ауррийцем двигали не только и не столько благородные порывы, сколько желание отвязаться на время от землянина, чтобы «привести в чувство» искусственный интеллект своего звездолета.

У адмирала же по данному вопросу были свои планы.

– А кто вам сказал, что вы будете подключены к поискам теопилия? – оскалив клыки, хмыкнул Дирро. – У вас будет другая задача, менее опасная, но не менее ответственная. Как раз для вашей ущербной парочки. Завтра же вы отправитесь на Ульроп и займетесь расследованием похищения, так называемого Голоса Разума – религиозного артефакта племен.

– Но, адмирал, разве похищение артефакта не внутреннее дело обитателей заповедника, – попытался Элай аргументировано возразить против их отправки на одну из эволюционно отсталых (из тех самых «заповедных») планет. – По инструкции, мы не должны вмешиваться ни в какие процессы в заповедниках согласно утвержденному перечню.

Олег приготовился к очередной волне начальственного гнева, но выпустивший пар адмирал на этот раз повел себя вполне адекватно.

– Так-то оно так, – кивнул Дирро. – Мы не можем вмешиваться в дела заповедных рас. Однако прошла информация, что к исчезновению Ковчега причастны представители иных планет. Был зафиксирован сигнал о несанкционированной посадке. Я не исключаю и такой версии, что это просто хулиганская выходка каких нибудь космических раздолбаев-шутников, вылившаяся в итоге в жестокое убийство несколькх аборигенов. Также не забывайте о том, что если подобная «шутка» в масштабах Вселенной трактуется как банальный «разбой с отягчающими», для жителей Ульропа может стать причиной междоусобной войны племен. Поэтому ваша задача попытаться узнать там что-нибудь о преступнике и похищенном артефакте, чтобы предотвратить кровопролитие на планете и сохранить на ней хрупкий мир. Сразу скажу, шансов выяснить, кто за этим стоит у вас немного, поэтому все необходимые действия необходимо провести максимально быстро и, само-собой, незаметно. Если ничего не найдете, в срочном порядке оформите и отправите отчет, чтобы мы могли его приложить к запросу в вышестоящие структуры, для получения разрешения на проведение пси-интервенции. В общем, организационных проблем, чувствую, будет достаточно.

– М-да, столько шума из-за одной потерянной безделушки, – пробубнил себе под нос Олег, посчитав порученное дело не столько сложным и бесперспективным, сколько бестолковым.

Белов не знал, что адмирал в свои преклонные годы обладал отменным слухом.

– Безделушка, говоришь? – остановил Дирро на нем свой тяжелый взгляд.

Олег громко сглотнул, так как от взгляда начальника, – уже знакомый не предвещающий ничего хорошего прищур ящера, – у него в горле пересохло.

– Я просто подумал, что все это как-то несерьезно, резать друг друга из-за какого-то пропавшего артефакта, – оправдываясь, произнес Олег. – Ещё и название, мягко говоря, странное – Голос Разума. Попахивает псевдорелигиозным идиотизмом.

– Тебе ли судить об этом, землянин?! – сердито рыкнул Дирро. – А разве ваша, по сравнению с ними, достаточно развитая цивилизация, не ведет до сих пор войны между представителями разных религий?! Вы уже расшифровали геномы, научились создавать клоны, вышли на околоземное пространство, отправляете аппараты за пределы своей системы, а на самой планете все ещё грызетесь между собой, выясняя чей «Бог» истинный. Причем, самые кровавые и беспощадные войны велись на Земле, именно из-за, образно выражаясь, «Голоса Разума», то есть религий. Это ли не настоящий идиотизм? Так что не умничай, землянин.

Тут, конечно, Белову крыть было нечем и он, пристыженный, в том числе и за свою расу, опустил голову.

– Ещё вопросы будут? – поочередно посмотрел на своих подчиненных адмирал.

Положа руку на сердце, надо признать, что вопросов у Олега была масса, но он не осмелился их задать, решив попозже получить разъяснение у Элая в менее нервозной обстановке. Задумавшийся над словами начальника аурриец тоже промолчал.

Дирро облегченно вздохнул и произнес:

– Если вопросов и пожеланий больше нет…

– Пожелание есть! – робко поднял руку Белов и зажмурился, ожидая очередной порции начальственных криков.

– Что ещё? – устало пророкотал Дирро, которого отпускники уже основательно утомили.

– А можно мне на время операции поменять комбинезон? – поинтересовался Олег. – Этот цвет меня смущает.

– Поменяй! – бросил адмирал. – Зайдешь к Цаплаксу, он выдаст тебе ещё и личное оружие.

– Спасибо, товарищ адмирал! – молодецки щелкнул каблуками Белов.

– Если на этом все, тогда я вас больше не задерживаю, – подбоченив свои бока коротенькими лап… пардон руками, сказал Дирро. – У вас сутки на подготовку. Завтра стартуете на Ульроп. И чтобы до раскрытия дела или получения отчета я вас больше не видел. Свободны!

– Есть! – коротко ответили опера и, сопровождаемые тяжелым взглядом адмирала, спешно покинули кабинет.

Когда они вошли в лифт, Олег позволил себе высказаться по поводу горячего приема у адмирала:

– Какая собака его укусила?! – повертел он пальцем у виска, одновременно кося взглядом на дверь лифта, за которой остался кабинет начальника. – Словно с цепи сорвался! Я грешным делом подумал, что он нас точно слопает!

Элай ничего не ответил.

– Слышь, дружище, что я говорю! – ткнул локтем в бок ауррийца, Белов. – Ваш адмирал с катушек, кажись, съехал. На людей кидается!

– Да, не обращай внимания, – отмахнулся Элай. – Адмирал всегда такой с отпускниками. Как он сам говорит – «для профилактики и поднятия тонуса». Но он отходчивый.

– Это я заметил, – криво усмехнулся Олег. – Пообещал голову оторвать без суда и следствия, и успокоился. Отходчивый, мля! – Белов вытянул руки перед собой, – Вон, у меня до сих пор пальцы дрожат, как с бодуна. Нервы ни к черту! Султыги нет! Хуже того – бухать не тянет! Сплошная ж… жесть!

Вместо слов солидарности или, на худой конец, сочувствия, Элай с укоризной покачал головой. Поняв, что напарник не разделяет его справедливого гнева в адрес адмирала, Олег насупился и замолчал, продолжая мысленно костерить жуткого «динозавра» с адмиральскими эполетами.

Совсем скоро Белову надоело злиться, и он решил расширить свой кругозор.

– Элай, а сколько это – семь кванций? – ради «спортивного интереса» уточнил Олег у товарища, переходя из одного лифта в другой.

– В состоянии покоя вот столько, – показал аурриец пальцами расстояние, примерно со спичечный коробок.

– Фи-и! И из-за такого «обмылка» весь сыр-бор?! – хмыкнул Белов. – По-моему, проще списать недостачу, чем поднимать на уши всю галактику. Наше дело, получается поважней будет.

Элай хмуро покосился на беспечного землянина.

– Теопилий – это сжатый сгусток антиматерии, который добывается из ядра сверхновых, – после недолгой паузы пояснил он. – Это вещество используется в качестве источника энергии для звездолетов. Мощь теопилия практически неисчерпаема. Например, для звездолетов типа моего достаточно одного кванция вещества, чтобы до конца срока его эксплуатации больше не задумываться об этой проблеме. Само по себе вещество после специальной обработки устойчиво, но если его активировать путем нагрева до двух тысяч градусов, оно может сдетонировать. А семь кванций запросто уничтожат если не средненькую планетарную систему, то, как минимум, целую планету, образовав на её месте локальную черную дыру. И это, как понимаешь, серьезная катастрофа галактического масштаба.

– Теперь понятно, почему адмирал такой возбужденный, – протянул Олег, мысленно радуясь, что им досталось такая безделица, как поиск какого-то непонятного Голоса Разума. – Ну, будем надеяться, что все обойдется.

– Будем.

Добравшись до жилого сектора, опера разошлись по своим каютам.

Обученный Элаем работе на голографических средствах информатизации, Олег, завалившись на кровать активировал над головой трёхмерный экран и запросил общую информацию об Ульропе и похищенном артефакте Голос Разума. Увиденное и услышанное о планете его удручило.

Ульроп – тринадцатая планета системы Версекус – располагала довольно бедными флорой, фауной, водными и другими ресурсами. На планете не было океанов и более-менее приличных морей, поэтому она представляла собой один большой материк, испещрённый редкими жилками чахлых речушек. Основную площадь на ней занимали безжизненные каменистые пустыни и скалистые хребты с множеством действующих и дремлющих вулканов, а те редкие, пригодные для жизни, чахлые оазисы, которые имелись, являлись предметами бесконечных споров и стычек между воинственными племенами, населявшими суровую планету. Эволюционное развитие аборигенов Ульропа на данное время находилось где-то на стыке между родоплеменными отношениями и рабовладельческим строем, это если сравнивать с земными критериями – те же выжившие из ума старейшины, безжалостные вожди, то же наплевательское отношение к ближнему, захваты пленников, становившихся рабами, а зачастую и высококалорийным провиантом, и, ко всему прочему, поголовное нежелание заниматься общественно-полезным трудом, таким как разведение скота, земледелие, развитие ремесленного производства, находившихся в зачаточном состоянии уже несколько местных веков.

О самом артефакте Голос Разума в досье планеты было указано лишь вскользь. Вроде бы как ничем не примечательный артефакт, который никто из «высокоразвитых» не удосужился изучить должным образом, был вырезан в форме уменьшенной копии мозга разумного существа. Однако эта безделушка, которой дружно поклонялись все племена Ульропа, являлась своего рода гарантом относительной стабильности, так как была для аборигенов каким-никаким объединяющим началом. Единственный на планете храм, возведенный в честь «божественного» Голоса Разума, находился на вершине давно потухшего вулкана, в самой середине кратера, а его жрецы, несмотря на всю их лживую кипучую деятельность, умудрялись положительно воздействовать на воинственные племена, удерживая их от кровопролитных войн.

Как понял Олег, из всех крох полученной информации, это был какой-то упавший на Ульроп метеорит, который, после небольшой доработки «напильником» и стал предметом местного культа.

И вот теперь эту ремесленную поделку какой-то «мазурик», подписавшись на «мокруху», стащил из храма, и, судя по информации, поступившей с контрольных сканеров, возможно, вообще упер с планеты, поставив и так недружественные племена на грань тотального взаимоистребления.

О том чтобы попробовать подсунуть вместо похищенного артефакта подделку и думать не стоило, так как чётких изображений Божественного Разума в распоряжении Бюро не было. Оставалось искать иголку в стоге сена. Со всем этим придется разбираться ему, Олегу, и его напарнику – «ангелу хранителю» – Элаю.

Войдя немного в курс дела по подопечной планете, Олег отключил видеоканал и, вспомнив о более важных вещах, отправился навестить Цаплакса, чтобы получить оружие и другой комбинезон, менее вызывающего цветового окраса, ну и просто поболтать.

– Какие инопланетяне! Сколько светолет! – воскликнул Цаплакс, увидев на пороге своей «пещеры сокровищ» Олега. – Уже из отпуска? Как зачет? Готов заступить на службу во имя нашего неблагодарного межгалактического общества?

– Привет, Цаплакс! – польщенный вниманием «каптерщика», улыбнулся в ответ Олег. – Можешь поздравить! Я и без зачета уже заступил на охрану общественного порядка галактики.

– Как так? – вытянул Цаплакс глазные отростки в стороны, что означало степень крайнего удивления.

– А так! В виду форс-мажорных обстоятельств адмирал Дирро направил нас с Элаем на раскрытие одной кражи с «морухой» на Ульропе и сказал, что если я справлюсь с заданием, по крайней мере, не буду мешаться под ногами у Эла, то автоматически буду включен в список постоянного оперативного состава Бюро.

– Так это же здорово! – обрадовался за нового знакомого Цаплакс. – Когда вылет?

– Завтра.

– Ну, что могу сказать, дерзай землянин! – ободряюще подмигнул начальник склада, прищелкнув клешнями. – Был рад тебя вновь увидеть!

Начальник склада недвусмысленно указал на дверь.

– Э-э, погоди, Цаплакс! – спохватился Олег. – Я вообще-то к тебе за новым «комбезом» и боевой перчаткой пожаловал.

– А-а, точно! – щелкнул клешнями Цаплакс. – Мультокс сейчас принесу, а вот по комбинезону указаний не было. Да и чем этот тебе не нравится?

Как и любой «каптерщик» в любой галактике, Цаплакс был добрым, но прижимистым малым.

– Мне оранжевый к цвету глаз не подходит, – отшутился Олег. – А если серьезно, то не пристало оперу ходить в шмотках желторотиков.

– Понимаю, – протянул Цаплакс. – Сейчас я тебе подберу и оружие, и комбинезон.

Начальник склада зацокал тремя парами ног по складу и скрылся среди заполненных стеллажей. Спустя несколько минут он появился с другой стороны, неся необходимые вещи.

– Вот, получай! От всех своих четырех сердец отрываю! – выложил он перед Олегом сверток с одеждой и новенькую боевую перчатку. – Надеюсь, пользоваться оружием научился?

– Да так, освоил немного, – неопределенно пожал плечами Белов и вздохнул. – Но, между нами говоря, если бы у меня был выбор, я бы с удовольствием променял это чудо-оружие на свой старенький табельный «ПМ».

Цаплакс понимающе поскрипел губными пластинами и, вздохнув не менее огорченно, полез под прилавок.

– Держи, землянин, свое оружие, – бросил он на стойку самый обычный пистолет Макарова, покоившийся в потертой наплечной кобуре. – Хотел оставить себе исключительно для коллекции, все равно он не приспособлен для моих клешней.

Не веря своим глазам, Олег взял в руки «ствол» и, вытащив его из кобуры, радостно воскликнул:

– Мляха-буха! Судя по серийному номеру это та самая «волына», за которую я расписался в книге выдачи оружия! Откуда она у тебя, дружище Цаплакс?

– Из звездолета Элая. Ребята из инженерно-технического состава ремонтной бригады нашли эту музейную редкость среди прочего арсенала «вещдоков» и сдали на склад. Я его даже оприходовать не успел, – Цаплакс одобрительно кивнул на пистолет, – Вещь до безобразия примитивная, но достаточно эффективная.

– Согласен.

Белов любовно погладил вороненую сталь «волыны».

– Ну что, землянин Олег, если у тебя больше вопросов нет, с твоего позволения я продолжу инвентаризацию. Отчет горит!

Цаплакс постучал по кнопкам клавиатуры, адаптированной под его клешни, разворачивая между Беловым и собой цветной голографический экран со столбиками наименований и цифр.

– Счастливо оставаться, Цаплакс!

Олег протянул руку сквозь экран и, стукнув кентосами по твердой конечности Цаплакса, покинул склад со своими обновками.

Маршируя по пустынным коридорам базы, Олег на очередной развилке столкнулся с пупком долговязого стажера Мойтина, который направлялся на склад для получения вещевого имущества.

– Олег?! Привет! Я рад тебя видеть!

Шаловливый язычок люминянина, подрагивая в предвкушении, потянулся к Белову.

– Я тоже рад, – увернулся от слюнявого «рукопожатия» Олег. Язык Мойтина, расстроено свернувшись в спираль, скрылся за зубами. – А ты чего здесь один блукаешь? Все ещё зачеты сдаешь?

– Я экстренное управление звездолетами с отключенным автопилотом ещё не освоил, – посетовал Мойтин и тут же похвастал. – На тренажере-то я здорово набил руку, а с завтрашнего дня отправляюсь на практические полеты в семьдесят седьмой сектор, на учебный полигон. Угадай, кто у меня наставник?

– Понятия не имею! – пожал плечами Олег, он здесь практически никого ещё не знал. – Я ведь здесь ещё почти никого не знаю.

– Это Овий! – выпалил люминянин, облизнувшись, словно речь шла о деликатесе (на самом деле этот «языковой жест» означал у него и ему подобных ребят чувство глубокого удовлетворения). – Говорят он один из лучших пилотов-эктремалов.

– Что же поздравляю с таким замечательным напарником, – без энтузиазма ответил Олег, у которого сформировалось свое, далеко на доброжелательное, отношение к Овию. – Он тебя научит любить букву закона!

– Да, у него есть чему научиться, – не заметил Мойтин в словах землянина скрытого сарказма (на то он и скрытый сарказм).

– Ладно! Желаю удачи! – кивнул люминянину Белов, обошел того, держась от него подальше (чтобы языком не достал), и направился своей дорогой.

– И тебе удачи! – крикнул вслед ему Мойтин, звонко щелкнув языком, и тоже пошел по своим делам.

На следующий день, Диамэк, поприветствовав оперов на своем борту, получил указание держать путь на Ульроп – тринадцатую планету системы Версекус.

Серебристая точка звездолета оторвалась от сверкающей разноцветными огнями «шайбы» базы и, резво набрав скорость, растворилась в пучине космоса.